The owner / Хозяин

— Поставь меня, - прошу я, когда замечаю знакомую мебель в доме. Джастин игнорирует. Он просто несет меня куда-то, а я, обвив руками его горячую шею, прижимаюсь к нему и прошу его отпустить. Отпустить, как он сделал это когда-то. Смог бы он сделать это еще раз? Уходя, он причинил мне много боли, и я боюсь, что это повторится снова. Может быть, я и стала сильнее, равнодушнее, но сердце никогда не станет врать, и если я буду скучать – я буду делать это по-настоящему. Парень кладет меня на кровать, стягивая с меня одежду и укрывая теплым одеялом. Мне, если честно, спать не хочется вообще. Столько мыслей, и даже когда алкоголь все еще одурманивает мой рассудок, я хочу подумать. Подумать о тебе, Джастин. Ложись рядом со мной, и никогда больше не смей уходить. Смотрю на него, наблюдая, как заботливо он поправляет мне одеяло и складывает вещи в шкафчик. — Ты больше не уйдешь? – спрашиваю я, повернув к нему голову. — Нет, Глория, я останусь здесь, - улыбается он, погладив мою щеку указательным пальцем. — Принеси мне воды, пожалуйста. Парень кивает и удаляется из комнаты. Слышу, как на кухне включился кран, и уже считаю секунды до того, как придет Джастин. Шаги в сторону моей комнаты еще никогда не значили для меня так много. Парень, присев на кровать, протягивает мне стакан с парой капель на стекле, и я, взяв его, выпиваю содержимое. Покончив с водой, я протягиваю стакан обратно Джастину, и он ставит его на прикроватную тумбочку. — Ты ляжешь рядом со мной? Вздохнув, парень встает и расстегивает легкое черное пальто, аккуратно повесив его в шкаф. С белой рубашкой он проделывает то же самое, а когда добирается до штанов, я вздрагиваю и закусываю губу. Пальцы Бибера расстегивают молнию, после стягивая с себя брюки и кладя их на стул. Оставшись в одних атласных боксёрах, он ложится рядом со мной, и мое бедро касается его теплого живота. Провожу пальцами по его руке, вглядываясь в татуировки и закусывая губу. Джастин касается ладонью моей щеки, большим пальцем слегка потирая кожу. Его прикосновения такие родные, ни с чем не сравнимые. Словно, вот это чувство, - чувство, что ты дома, действительно там, где и должна была быть всю свою жизнь. Рядом с ним. А он – рядом со мной. Мне никогда не было так спокойно, как сейчас. Я влюбляюсь в этот момент. Джастин приближается к моему лицу, прикрыв глаза и позволяя вдохнуть карамельный запах. Привычный. Теплые губы касаются моих, заставляя вновь ощутить все чувства и эмоции сразу. В этот поцелуй Джастин вкладывает все свое настроение, свое чувство… Какое чувство? Мне хочется прервать его и спросить об этом, но я просто не могу насладиться тем, что дарит мне Джастин, когда наши губы сталкиваются. Его ладонь опускается на одеяло, откидывая его с моего тела. Дрожь пробивает все тело, как только прохладный воздух проникает под кожу. Я поджимаю к себе ноги, и Бибер, все той же рукой, хватает меня за лодыжку и делает так, чтобы я оказалась на его паху. Моя грудь касается груди Джастина, вздымающейся от томного дыхания. Пальцы парня достигают кружева моего белья на бедрах, проникая под него и касаясь ладонями ягодиц. Протягиваю стон прямо в губы Бибера. Подушечки его пальцев впиваются в кожу и заставляют меня двигать бедрами. Джастин поднимается и чуть отталкивает меня, чтобы он мог снять с меня трусики. Мгновенно с ними расправившись, он приступает к застежке на бюстгальтере. Когда он освобождает мою грудь от белого лифчика, его зубы сжимают левый сосок, и я откидываю голову и прикрываю глаза. Внизу живота начинает сладко тянуть, и мои губы снова пропускают глухой стон. Джастин переворачивает меня на спину за долю секунды, отстраняясь от меня и стаскивая с себя трусы. Откинув их, Бибер нависает надо мной и снова накрывает мои губы своими. Я обхватываю ногами его бедра, и руками хватаюсь за плечи. Рукой Джастин надавливает на пульсирующее желанием место, и только потом начинает входить. Плавно, стараясь сделать так, чтобы мне было не больно. С каждым толчком я сжимаю губы и не могу нормально целовать Бибера. Это столь непривычно, что я не могу до конца раскрыться ему. Будучи не девственницей, какое-то время это все равно будет доставлять дискомфорт. В уголках глаз скапливаются слезы, и прикрыв веки, я позволяю соленой жидкости скатиться по щекам, достигая ушей. — Больно? – тихо спрашивает Джастин, остановившись. В ответ я лишь вздыхаю. Не лишать же его удовольствия. И вообще, если привыкнуть, то мне тоже будет приятно. — Нет. Все в порядке, - уверяю его я, покрепче впившись ногтями в его кожу на спине, - глубже. Резкий толчок, от которого моя спина выгибается и я сжимаю зубы. Мои ногти скользят по лопаткам Бибера, наверняка оставляя за ними бордовые линии. Снова поцелуй, на этот раз в щеку. Горячее сбитое дыхание щекочет ухо, поэтому я немного расслабляюсь, и даже начинаю сама двигать бедрами в такт. Чувствую, Джастин ухмыляется сейчас. Делаю это тоже, и чувствую максимальную готовность идти дальше. С каждой минутой я ощущаю это самое чувство, когда твое тело словно плавится и расслабляется. Когда закатываются глаза и последний выдох кажется самым трудным. Когда ты смотришь в потолок и понимаешь, что все, что было минуту назад, - одно из прекрасных чувств в мире. Доставить удовольствие и себе, и партнеру. Для меня это не просто партнер. Ради Джастина я сделаю что угодно. — Кричи мое имя, - просит Бибер, ускорившись и оперев ладони на простынь. — Джастин, - но у меня получаются только жалкие выдохи. — Громче! — Джастин, - уже громче, но все равно не крик. Парень опускается и впивается губами в мою шею, засасывая ее и оставляя на ней мокрый фиолетовый след. Кровь пуще прежнего бурлит во мне, я слышу удары своего сердца, колотящегося, наверное, пятьдесят ударов в секунду. Двигаю бедрами, насаживаясь на всю длину члена Джастина, и когда он стонет мне прямо в шею, я собираю все мысли и эмоции воедино, и наконец произношу желаемое: — Джастин! Шумный долгий выдох после такого громко-произнесенного имени. Парень сбито дышит в мою шею, сгибая руки в локтях и становясь чуть ближе ко мне. Тепло разливается по всему телу, пульсация перерастает в мягкую эйфорию, от которой я закатываю глаза и закрываю их. Бибер освобождает меня от себя и ложится рядом, обняв меня за плечи и прижав к своей груди. Его эрекция все еще касается моего живота. — Я от тебя никогда не уйду, - прерывисто шепчет Джастин, - слышишь? Никогда. — Тебя никто и не просит, - я утыкаюсь в его грудь и мгновенно засыпаю. *** — Значит, всё по старой схеме? – спрашиваю я, когда мы с Джастином оказываемся около школы. — Верно. Всё по старой схеме, - вздыхает тот, взглянув на меня, - но мое отношение к тебе не изменится. Киваю, давая ему понять, что я поняла. Бибер тянется ко мне и оставляет поцелуй на моей щеке, после, выходя из машины и открывая мне дверь. Мы оглядываемся по сторонам, дабы не быть пойманными Кортни или подобными ей. Вроде, чисто. Я кидаю прощальный взгляд Джастину, и он, словив его, подмигивает, а после стремительным шагом идет к главному входу, делая вид, будто идет один. Я бреду к черному входу, все еще оглядываясь. Не хотелось бы быть снова униженной из-за того, что у меня есть чувства к моему учителю истории. Это неправильно. Человек может чувствовать любовь к любому, и он не обязан стыдиться этого, а быть высмеянным – тем более. Каждый имеет право на счастье, и только люди, не нашедшие его, хотят помешать другим. Зависть никогда не спасала людей. В коридоре все так же – те же ученики, те же голоса, те же темы для разговоров. Никто даже и не смотрит на меня, чему я предельно рада. Не нужно мне внимание никого из присутствующих. Но, тем не менее, я не желаю им зла, даже наоборот – обрести такое же счастье в жизни, как я. Гораздо проще, когда незнакомые люди не желают друг другу умереть. Будьте счастливы, вы все. Я обещаю, вам понравится. Дойдя до спортивного зала, я спокойно шагаю к женской раздевалке. В ней еще пусто, так как звонка на урок еще не было. Не торопясь переодеваю форму и думаю о том, чем бы сегодня заняться с Джастином вечером. Думаю повторить то, что было вчера ночью. Если, конечно, он будет не занят. А то вся эта учительская профессия иногда действительно мешает ему расслабиться и отдохнуть. Когда я подхожу к зеркалу, чтобы завязать волосы в хвост, кровь отливает от моего лица. Я совсем забыла об этом засосе. Черт. Кидаюсь к сумке, в попытке найти там тональный крем или пластырь. Но у меня ничего нет, я не приготовилась к этому. Волосы придется оставить распущенными, чтобы никто не узнал о том, чем я занималась прошлой ночью. Распределяю локоны так, чтобы их было больше на левой стороне. Готово, практически ничего не видно. Выхожу из раздевалки именно в тот момент, когда по коридору проносится звонок. Оказываюсь в спортзале прежде, чем там накапливается куча народа. Усаживаюсь на скамейку и ожидаю других. Все равно всю физкультуру я просижу здесь, так как не умею ни во что играть, и в общем физические нагрузки не для меня. Я даже не могу отбить мяч, и в большинстве случаев, он прилетает именно в мою голову. Учитель физкультуры, мистер Кларксон, заходит в зал, с зажатым между губами свистком и в красном спортивном костюме. Его волосы забавно зачесаны назад, поэтому я хихикаю, прикрыв губы руками. Когда он проверяет время на серебряных наручных часах, то дует в отверстие свистка, тем самым разнося будто по всей школе долгий и звонкий свист. В зал вместе с этим сигналом зашли ученики и ученицы. — Бронте, что за внешний вид? – спрашивает учитель, выплюнув свисток, - собери волосы. — Ээ, извините, мистер Кларксон, у меня нет резинки, - от волнения мои руки начинают дрожать. — Вот, держи. Оборачиваюсь к источнику тонкого голоса и ощущаю, как жар ударил в мои щеки. Глубоко вздохнув, выхватываю черную резинку из рук Кейси Стивенс. Она единственная в школе, кто ведет себя нейтрально, то есть, она никого не презирает и ведет себя адекватно, и в некоторых случаях, может даже помочь. Но именно в этот чертов момент я возненавидела ее больше всех. Свою доброту она могла бы засунуть себе в.. — Мы ждем, Бронте. Отвлекаюсь от мыслей и застаю себя в центре внимания. Все с ожиданием смотрят на меня, а я трясущимися руками поднимаю волосы и прикрываю глаза, чтобы не видеть их лица. Завязываю хвост на затылке и прямо-таки чувствую эту ошеломленную тишину. Никто, наверное, и не мог бы подумать, что меня кто-то может затащить в постель. Опускаю руки и сжимаю их в кулаки, чтобы они не тряслись так сильно. Открываю глаза. — Бронте, ты что… — Не может быть! — Как такое возможно?! — Это невероятно… но с кем? Ни на один их вопрос я не даю ответа. Поворачиваю голову к учителю и взглядом намекаю, что уже пора бы начать уроков. Тот, все еще отстраненный и смотрящий мне на шею, снова свистит в свисток, но на этот раз так, будто у него одно легкое. Черт, если поползут слухи, что это оставил Джастин, я не знаю, что со мной будет. А хотя… Может это к лучшему? Я, наконец, доказала, что даже изгои получают любовь. Когда все начинают бежать, я встаю в самый конец и стараюсь игнорировать ошеломленные взоры. Непривычно быть объектом обсуждения. Восхищенного и пораженного. Ускоряю темп, стараясь спрятать свой взгляд где-то между досок в полу. Хватит смотреть. Никогда не видели засосов? Точнее, они никогда не видели засосов на мне. Уверена, у других девушек из моего класса они тоже есть. Даже не только на шее. Внезапно перед глазами начинает темнеть, а в боку колоть от нагрузки. Я пробежала только один круг, что вообще происходит? Ладно, продержусь, десять кругов это не много, думаю, не умру. Но спустя еще пару метров мне становится окончательно плохо. Я останавливаюсь, опуская ладони на колени и прикрыв глаза. Томно дышу, пытаясь восстановить дыхание. В затылке и боку ноет боль, и я, не выдержав такого, закатываю глаза и падаю на пол.