Месть: процент вероятности. ( первая часть всей работы )

Блик прекратил кружить по собственному отсеку. Температура корпуса поднялась на две единицы, а система самодиагностики наконец-то сообщила о завершении штатной перестройки внутренних систем и полной готовности ко второй фазе. Бликер снова заставил себя успокоиться, несколько раз продув все системы. Вторая фаза — создатель или… Отключиться от этой цепочки логических построений до первого сигнала и вернуться к тому, что обрабатывал два клика назад. Будущее и его возможные варианты, если он сможет остаться в функционале после завтрашнего ночного цикла. Всё прочее отошло на второй план. Так странно и даже как-то неправильно было это сегодня услышать. И совсем не от того, от кого бы это действительно было должно слышать, а от того, от кого вообще не ожидалось, а поэтому и не рассматривалось даже в качестве варианта возможных предположений. Проул, тактический советник самого Прайма. Жестокий в своей правоте и профессионализме — и слабый в них же. Просто никто не умеет давить на это больное место, не видя в нем уязвимость бывшего законника. Проул… Будущее… Когда Блик просто думал об этом, мечтал, как спарк, в долгих джоорах стазиса при переносе матрицы личности и резервной памяти или сберегающего режима, позволяя быть себе наивным и от этого даже немного счастливым, все казалось греющим Искру, вполне возможным чудом. Реальность приходила избавляющей от процессорных симуляций пощечиной. Вот и сейчас он метался между надеждой, мечтой — не быть одному, иметь рядом надежного верного друга, любовника, помощника, любящего соузника, которому станет таким же верным и любящим партнером — и реальностью: кому он сейчас такой вообще нужен? Такая ответственность и обуза. Либо при плохом исходе… Взрослый, логичный, непробиваемый, как танкбот в альтформе, сосредоточенно-отстраненный и сдержанно-холодный трансформер. Усталый, получающий полагающиеся ему от функционала радость и счастье мелкими крохами мех. Любовь у него заменена удовлетворенной улыбкой временного или разового партнера по коннекту в каком-нибудь злачном заведении и предложением повторить. Забота — дополнительными часами отдыха, выделенными Праймом работающему на грани своих сил тактику. Нежность — быстрыми горячими ласками во время интерфейса. Все остальное отброшено, забыто и стерто как нерациональные желания и необоснованные требования Искры. Но ведь внутри, там, под коркой из всех рабочих качеств и условностей, и вправду кипучий энергон! Да, пожалуй, как раз такому и нужен — Блик для него сразу все. И дом, и работа, и семья. Сейчас правильнее прозвучит — и служба, и долг, если бы Проул знал… Но он не знает и знать не может. Тогда почему? И какой именно из двух Проулов предложил Блику одну из составляющих его личного счастья? Можно записать праксианца еще и в циники, тогда цинизм, логика и прагматика объясняют причины сильной заинтересованностью им. Тактика и стратегия в получении выгодного приобретения для армии алозначных, и больше ничего. Если бы это было только так… Отказать легко. Как и понять, поверить. Но Бликер точно знал, что нравился черно-белому гордому праксианцу, старшему офицеру, бывшему хранителю закона и порядка погибшего города. Нравился по-взрослому, с полным пониманием перспектив и провалов. Да и для самого Блика соблазн был велик! Вторая половинка счастья к уже имевшейся у него, чтобы оно стало целым. Джазз никогда не будет рядом, это подражатель понимал — тогда почему он должен отказываться принять эту составляющую из других манипуляторов? Проул сейчас был действительно тем, кто мог и помочь, и защитить, и простить. Обеспечить будущее, хотя вызывал у Блика те же самые чувства, какие ему самому хотелось получать и ощущать по отношению к себе. О тактике тоже хотелось позаботиться, защитить, поддержать, уберечь. Странное желание получать и отдавать взамен одно и то же. Может так и нужно на самом деле? Когда не только страсть и не одна благодарность за помощь и поддержку, а все это и много других чувств переплетается в многожильном стальном тросе? Может, и правда так лучше и правильнее. И не только для него лично этот выбор и принятое решение может стать самыми верными. Только для начала нужно было кое-что выяснить. Издерганный эмоциональный контур, нейросеть, процессор и Искра наконец договорились. Сейчас Бликеру и правда больше всего хотелось ощущать рядом с собой чье-нибудь присутствие. Что этим кем-то должен быть лучше всего лейтенант Прайма, он старался не думать. Хотелось быть оберегаемым и защищенным. Чувствовать поддержку. Ещё бы хорошо было — заботу и нежность. Потому что сейчас Блику впервые было на самом деле страшно и находиться одному казалось невыносимо сложно. *** Просочиться после отбоя в личный отсек Проула особого труда не составило. Потоптавшись на входе, Блик двинулся вглубь помещения. Автоматически зажглось освещение и подражатель огляделся — ничего примечательного и почти ничего личного. Правильнее, наверное, было бы прийти на рабочее место тактика, он до сих пор был ещё там, но Блику не хотелось вести разговор на данную тему в «официальной обстановке». Ещё раз все обдумав и в очередной раз отказавшись от мысли сбежать, Блик устроился в таком же, как и в отделе Проула, кресле с ногами и приготовился ждать, заодно занявшись тем, до чего так и не дошли манипуляторы за прошедшие циклы. Проул появился спустя два джоора. Свет в отсеке давно был погашен, Блик сидел тихо, никак не обозначая своего присутствия. Тактик с шумом прогнал через кулеры атмосферу и судя по звуку прислонился к стене и простоял так ещё несколько кликов. Освещение включилось так же автоматически, стоило только Проулу сделать пару шагов вглубь. — Надо поговорить, — опередил его вопрос Блик, поднимаясь навстречу. — Проул… я… — подражатель подошел ближе к молча ожидавшему от него объяснений тактику, -…хочу знать почему. Ты не доверяешь мне, — продолжил Блик, стараясь не смотреть в его лицевую. — Это я чувствую. Доверился только раз, но это ничего не изменило. А после этого случая на складе ты даже стал меня в какой-то мере опасаться. Тогда почему ты предлагаешь мне партнёрство? Я знаю, что нравлюсь тебе, и очень, но не настолько, чтобы ты потерял проц и забыл о своей прямой задаче, перестал видеть во мне угрозу и доверять. Ты совсем не той прошивки, не те в тебе программы, чтобы повести себя так необдуманно ради кликовой слабости. — Откуда тебе знать, — Проул обошел Блика, на клик усомнившись в исправности собственных видеосенсоров и аудиодатчиков, — насколько? И что ты моя слабость — только кликовая. Ты же не вторгаешься в чужой процессор. — Тогда объясни… — повернул шлем Блик, краем оптики фиксируя тактика. — Ты резко меняешь свое настроение, — спокойно и ровно проговорил Проул. — Действительно стал капризным, рисунок твоих энергополей неровен. Ты всегда скрываешь их, но иногда мне удается прочесть. Они незначительно, но изменились по сравнению с первичными. Ты потребляешь повышенную норму энергона. Я спрашивал у Рэтчета, сколько тебе нужно. Ты часто тянешься к Искре, но вовремя останавливаешь себя. Тебе сейчас нельзя одному, Блик, — как можно спокойнее и мягче закончил датсун. — Ты знаешь… — напряженно дернул антеннками подражатель. Теперь все стало более ясно. Проул догадался. — Только из-за этого? — отчего-то не менее болезненно, чем при расставании с лейтенантом, кольнуло Искру. — Из чувства ответственности? Так мне одолжений не нужно. Я могу сам о себе позаботиться. Спасибо за очередную правду, сэр. А если бы ты не был таким… — Блик резко развернулся, хищно сузив оптограни серебристых окуляров, пораженный внезапной догадкой. — Когда ты догадался, Проул? Ты знал, ты уже знал, что я ношу, когда… — Он с силой толкнул тактика. — Это ты! Ты, а не Магнус, изменил ход операции! Ты подал ему эту идею! Чтобы я… — Блик! — Проул поймал его за манипуляторы, не давая уйти. — Я не менял план по проведению операции. Я бы не подставил так Джазза, несмотря на наши с ним некоторые разногласия… и тебя. Более того, зная, я бы скорее отстранил его, опасаясь за тебя и бэту. И когда ты пошел за ним… — Не нужно, — перестал вырываться подражатель, расслабив тяги и коснувшись шлемом грудной секции полискар. — Я понял… Отпустив один манипулятор, Проул осторожно погладил его по плечевому блоку. — И твое искрение не является причиной, по которой я предлагаю тебе партнёрство, — все же решил пояснить Проул на самый аудиодатчик Блика. — Дело в самом тебе, а оно повлияло только на быстроту решения.  — Извини, что так про тебя подумал, — чуть погодя добавил Бликер отстраняясь, понимая всю необоснованность своего обвинения. — Отпусти, никуда не уйду. — Так ты согласен? — Сначала ты должен кое-что узнать, и если после этого ты снова предложишь мне партнёрство, я скажу да. *** Каждый раз, когда он приходил онлайн на ремплатформе после визита в личные покои Мегатрона, блок памяти выдавал на внутренний экран одно и то же изображение — разбитую, очень светлую лицевую склонившегося над ним сикерлинга. Такие темные, точно остывающий после плавки металл, бордовые, светящиеся победным торжеством окуляры и улыбающиеся безумным азартом губы. — Зачем ты вступился за меня? Он же был сильнее, — активирует в тишину медблока вокалайзер Старскрим. «Потому что я должен быть достоин своих Крыльев, а мои Крылья — лучшие», — отвечает воспоминание. — Твоё Крыло проиграло тогда и проигрывает каждый раз, но ты прав, они лучшие, — снова вслух генерирует Командующий, подгружая другие файлы памяти… — Наш, не наш, наш, не наш, наш, не наш, — на одной ноте флегматично твердил яркий, точно спарковская игрушка из дорогого магазина, трехцветный сикерлинг, провожая каждого мимо проходящего тускло горящей оптикой. — Мы что, вдвоём летать будем? Старскрим, прояви заинтересованность. — Я проявляю заинтересованность, — оторвался от учебного датапада серебристый с красными полосками юный летун. — Там, где это действительно нужно. — Что значит «Там, где это действительно нужно?» Так это в первую очередь нужно! — Ты хоть раз трансформировался? — резонно замечает Старскрим, на клик задержав видеозахват на золотистой лицевой выбранного в сотриадники дико раскрашенного для военной модели сикера. — Нет, — тут же отвечает ярко-голубой с ярко-зелёным и желтым приятель, понимая, куда клонит серебристый. — Значит, это не так уж и первоочередно, Винг. — Дневные циклы можно по пальцам пересчитать, — вытягиваясь во весь рост, до скрипа в шарнирах, нависая над Старскримом, упорствует Аэрвинг. — Ты-то уже трансформируешься, расписание учебных полётов получил. А я хочу пережить свою первую трансформацию вместе с тобой и желательно нашим ведущим или вторым ведомым, а не в окружении своих создателей, и тоже начать летать. Ста-а-рскри-им! — яркий сикерлинг затряс будущего авиакоммандера за плечи так, что из его манипуляторов посыпались инфорамки. — Хорошо, — недовольно нахмурился Старскрим, убирая датапады. — Иначе ты же не отстанешь. — Конечно, нет, — довольно улыбаясь, протянул Аэрвинг, погладив край крыла солетника. — И теперь я должен повторять слова «наш — не наш» вместе с тобой? — М-м, нет, можешь говорить что-нибудь другое. Смотри, — подпихнул Аэрвинг Старскрима, указывая манипулятором на толпу новоприбывших. Почти на шлем над крылатыми спарками возвышался, воинственно топорща крылья, заинтересованно скользящий видеозахватом по разноцветной братии темно-синий, покрытый замысловатыми узорами сикерлинг. — Забудь, Винг, — потянул трёхцветного летуна за манипулятор Старскрим. — Даже можешь не выкручивать оптику в ту сторону. Это не нашего уровня полёты. Не наша возрастная категория. Скорее всего, своих ищет… — Но он смотрит на нас, Скрим! — горячо прошептал Аэрвинг, перебивая Старскрима и стискивая его пальцы. — Идёт к нам… Трепешущее волнение Винга передалось и Старскриму. Его Искра тоже запульсировала надеждой, когда ещё не состоявшийся Тиран небес убедился, что привлекший их внимание незнакомец действительно направлялся к ним. Задрожали внутренние системы от ожидания подтверждения возможности составить наконец полноценную боевую тройку. А от открытой беззаботной улыбки, которой можно улыбаться только в спаркстве, впервые так незнакомо сладко и смущающе-непонятно дрогнул эмоциональный контур… — Он будет нашим, Старскрим, точно тебе говорю, — тоже не сводил окуляров с улыбнувшегося им сикерлинга Аэрвинг. — И пусть все состоявшиеся триады обзавидуются и полопаются по швам трансформации на ржавые болты и гнутые шестеренки… *** — Он сейчас не с нами, — сдавленно сгенерировал Скайварп. — А опять с ними! Со своими воспоминаниями! — Варп, это всего лишь файлы памяти. Не стоит ревновать ведущего к короткому моменту прошлого. Если Скриму так легче переживать всё, что происходит, ты должен понять это лучше, чем я. — Я и понимаю! Воспоминания короткие, да держат слишком сильно! Будто он не может или не хочет поверить, смириться с тем, что их больше нет, — недовольно дернул крыльями телепортер. — А мы тогда ему для чего?! Функционирующие, переживающие за него, настоящие, существующие сейчас в реальности, а не где-то там в прошлом?! Нам сейчас без него плохо, а не шарковым дезактивным! *** Проул застыл за небольшим столом в личном отсеке, оперев нижный край лицевой на сцепленные пальцы, обрабатывая информацию. Блик следил за ним с края платформы, изучая и разглядывая, но уже совершенно по-другому. И думал праксианец совсем не о том, о чем был должен, по мнению подражателя. То, что предположительно могло оттолкнуть, обработалось, усвоилось и разложилось мощным процессором за какие-то считанные клики. Теперь весь мыслительный процесс бывшего законника был занят совсем другим. Наконец он поднялся и подошёл почти в плотную к Блику, а затем присел как перед спарком. Подражателю уже был не важен его голосовой ответ. Он видел и чувствовал максимум обостренной сенсорикой и эмпатией больше, чем Проул смог бы передать словами. Но забота была шарково приятна, пусть даже и замешана на логических расчетах, тем более он в срочном порядке завершил перестройку собственных блоков памяти и настроек. — Я обещаю заботится о тебе и спарке, защищать, обеспечивать, делать все, чтобы ты был счастлив со мной. Любить. — Носить на манипуляторах и кормить крии… — хмыкнув, добавил Бликер голосовыми модуляциями лейтенанта. — Если ты этого захочешь, — утвердительно кивнул Проул, даже не став пинять за явное «подглядывание». — И коннектить, Проул. Коннектить так, чтобы… — не унимался Блик, но тактик перебил его. — Я не трону тебя, пока ты сам этого не захочешь. — Ох, Проул, при всей своей процессорной мощности ты генерируешь такое, — тоскливо протянул подражатель. — Если ты не будешь меня трогать, вряд ли я буду тебе интересен и полезен, валяясь в блокировке. И вряд ли я не захочу. — Полагаю, это означает — да. — Ты об этом пожалеешь, — с шумом выпустил атмосферу Блик в попытке слезть с платформы. — Я бы сам себе партнёрство не предложил. — Я осознанно иду на этот риск, — поднялся тактик, скупо улыбаясь, освобождая дорогу. — Он того стоит. Когда должна опуститься? — Завтра. И я буду носить дольше, наверное, на целый декацикл. — Наверное? Так ты точно не знаешь? — Нет. Спарков же ни разу у подражателей не было, — пожал плечами Блик, стараясь выглядеть как можно спокойнее, начиная транслировать в пространство ложные эмоции. — В теории я знаю, как, когда и сколько раз меня можно искрить подряд и сколько могу выносить за раз и по продолжительности, а как будет на самом деле — неизвестно. И будет ли вообще. — Не нужно ничего бояться, — с неподдельной заботой произнес Проул, успев ощутить в подрагивавших полях давшего согласие на заключение уз Блика напряжение и страх и ненавязчиво привлекая к себе, обнимая сзади. — Всё будет хорошо. Теперь вы мои. И я смогу защитить своего носителя, соузника и нашу первую бэту. У нас все получится. Верь мне. — Поверю, — отозвался подражатель, замерев в манипуляторах датсуна, позволяя сильнее прижимать себя к белой броне, разворачивая плотные поля, поверхностно касаясь процессора, считывая показатели всем корпусом. Теплый воздух коснулся особо чувствительной зоны шейного отдела Блика, пробираясь во все сплетения проводов и трубок, аудиодатчика. — Я тебя не отдам… Запомни. Никому, — на самой границе восприятия аудиосистемы сгенерировал праксианец, добавляя в голосовые модуляции низкочастотную вибрацию и с удовольствием отмечая реакцию почти партнёра. *** Этот ночной цикл Блик перезаряжался в его отсеке, уйдя оффлайн, пока Проул отлучался до энергария после очередной порции сведений, выдаваемых по частям. А сам тактический советник Прайма обдумывал, просчитывал множество возможных вариантов исходя из известных производных, всё также сидя в кресле. И просто смотрел на растянувшегося на платформе светлого трансформера. До сих пор сомневаясь в собственных оптосенсорах, процессоре, Искре, не решаясь тревожить. Хотя так хотелось снова прикоснуться, ощущая тактильными датчиками поверхность теплого, тонкого, гибкого, отзывчивого корпуса. Повторить трюк с голосовыми модуляциями, вплестись в поля своими и не только. Не только… Разложить… да так, чтобы от одного только вида выносило процессор полностью. Перезагрузить поверхностно — наслаждаясь происходящим… Вымотать, замучить, дать короткую передышку и по новой, только уже чтоб коннектор по самую интерфейс-панель, чтобы выгнуло, чтобы орал. Чтобы сразу в захват и всеми штекерами и вкачивать — чтоб все настройки в шлак! Все программы обвалить информативным напором и переписать, перекодировать и прописаться! Да, есть у него и такие возможности… И так драть электричеством, чтобы в каждом соединении пробои, чтобы корпус стал «мягким», чтобы раскрылся весь и статика плясала под броней… Чтобы уже не соображал, не вмещал его в себе, протекая. Чтоб в долгий ребут, вопя и перемыкая от удовольствия, чтобы выгрузился под ним до полного сброса! И самому — чтобы перегрузить системы почти до боли, удержаться…. И любоваться, и касаться, дожидаясь прихода онлайн. И разогнать его по новой! Почти нежно, бережно лаская, целуя жадно и сминая тонкие пластины от возрастающего напряжения, желания и повторной перезагрузки, в которую уйдут вместе… Десять процентов вероятности — вот они, полностью в его манипуляторах. И чем все это закончится, зависит только от него — Проула. Каждый его шаг, слово, решение будут влиять на поведение и реакцию уникальной машины с вероятностью этих самых десяти процентов погрешности, когда весь его расчет может быть обнулен. Как и все процессорные симуляции, которые возникали среди логических цепочек — пойти к шаркам. Искровое партнёрство, то, на что он и рассчитывать не мог, предлагая Блику союз — прежде всего защиту, помощь, а дальше, что уж себе лгать, всё, что этот договор привнесет с собой, как само собой разумеющееся. Давно смирившись с тем, что раз уже упустил, оттолкнул сам и потерял навсегда. И вот в Искре снова что-то полыхнуло, разгораясь в считанные циклы настойчивым теплом, и тянулось, и требовало, и звало, противореча процессору, прошивкам, программам. И словно заставляло вспомнить. И Проул поддался. Устав от суррогата желаемого — простого спокойного функционального покоя. Отодвигая всё, о чем сигнализировал логический блок, и хоть раз за весь функционал сделать то, чего так хотел. Для себя. Рискнул и… Вот оно всё — тихо вентилирует на его платформе, прижимая ладонь к грудному отделу, соглашаясь на гораздо большее. И защищать Блика Проул, сохраняя его актив, будет яростно, без жалости к посмевшему покуситься на бесценное для его Искры, кем бы тот ни был — до дезактива. Покидая отсек за джоор до подъёма, полискар присел рядом на долю клика, кончиками пальцев погладив округлое светлое бедро, проведя как раз по отличного цвета вставке, и тихо вышел. *** — Конечно, не мне тебя учить, — прогудел Брейкдаун, разводя манипуляторами и поднимаясь с вращающегося кресла, коими был уставлен медотсек. — Да уж, пожалуйста, — съязвил Старскрим, с трудом покидая ремплатформу и нисколько не боясь так непрезентабельно выглядеть перед серо-голубым мехом, который, в сущности, и занимался «тонкой работой». — Я подниму Нокаута, — буркнул стантикон. — С капризными сикерами пусть он сам разбирается. — О, не нужно меня поднимать, Брейкдаун. Я в состоянии стоять на собственных серво сам и нигде не валяюсь. Как наш пациент? — Прекрасно, как видишь, — в унисон отозвались оба десептикона с одинаково недовольной интонацией. — Замечательно, — расплылся в масляной улыбке Нокаут. — Иди, дальше я справлюсь с капризным сикером. — У тебя талант, — недовольно поворчал моторкой Брейкдаун, направившись к выходу из медблока. — Что за обиды, мой бесценный напарник? — демонстративно повернувшись к Старскриму спиной, шагнул следом Нокаут. — Я тебе не раз объяснял, это же сикеры. Всегда гордые, красивые, опасные, безжалостные, — обхватил пальцами манипулятор стантикона спорткар. — Они же заносчивые, вредные, капризные, ранимые и нуждающиеся в заботе и нежности, как спарки. — Я думал, среди всей этой стаи только один спарк. Который действительно сейчас во всем этом нуждается, — фыркнул серо-голубой трансформер, выпутываясь из цепких когтей медика. «Ты рассказал ему?» «Как ты и говорил, намеками. Но это же Старскрим.» «Хорошо, скажу прямо.» — А теперь поговорим серьёзно, — повернулся к командующему ВВС медкон. — Дело, конечно, не моё, но… — Вот именно, что не твоё, Нокаут, — почти прошелестел Старскрим. — С меня хватило твоего так называемого помощника, не отличающегося ни хорошими манерами, ни процессором. Что со Скайварпом и Тандеркрэкером? С бэтами? — У Тандеркрэкера, как и сказал тебе Брейкдаун, все в пределах допустимых отклонений от нормы. Небольшое энергетическое истощение, но это само по себе нормально — двоих носить тяжелее, и легко поправимо. Мегатрон распорядился обеспечить носителей всем необходимым. А вот бэту Скайварпа я бы посоветовал изъять, пока это возможно на ранней стадии формирования протоформы. — Что значит изъять?! — оказываясь в опасной близости к яркому меху и впериваясь в него угрожающе светящими окулярами, вцепился в выступы его наплечной брони Старскрим. — Думай, что говоришь, Нокаут! — То и значит, — повысил громкость вокалайзера спорткар, ничуть не впечатлившись угрожающе подавляющими полями истребителя. — Он не сможет выносить. Не хватит сил. Ослаблены все внутренние системы. Истощены. Полностью. Его бы сейчас, по-хорошему, в стазис дней на пять, провести полную диагностику и ремонт. От и до. Заменить часть нейропроводки, пробитые платы, сплавленные датчики — сплавленные не вами, позволю себе заметить. Заменить некоторое программное обеспечение, проапгрейдить, обновить боевые и охранные протоколы. Отключить варп-генератор, который тянет с него энергию в очень больших количествах. Но этого, к сожалению, сделать нельзя с носителем. Ничего, кроме варп-генератора. Еще будут спарки, если удалить бэту сейчас, почти без последствий. Тандеркрэкер носит. Скайварпу это поможет пережить его потерю. Старскрим отступил от Нокаута, вмиг ослабевшим ещё больше манипулятором проведя по плечу медика, которое с силой сжимал, почти оставляя вмятины. — Это его первая бэта. Варп ни за что не согласится на это. Будет бороться до последнего. Для него это слишком важно. — Тогда не могу обещать, что сумею вытянуть его актив. Я не Праймас. Не умею из ничего создавать новые детали, заменять, не вмешиваясь во внутренние системы! Если ты уговоришь его избавиться от спарка сейчас, у него будет еще не один шанс на все. Помимо физических повреждений, у него куча других. В некоторых из них я сведущ только поверхностно. — Заменять, не вмешиваясь во внутренние системы, — эхом повторил Старскрим, не обратив внимания на резкий тон Нокаута, — Восстанавливать… Предоставь мне полное заключение о состоянии Скайварпа и прогнозы возможных исходов. — Ты теряешь время. Мегатрон тоже не станет тратить лишний энергон на заведомо известный дезактив, как только узнает. А он узнает, даже если я рискну своей полировкой, промолчав — донесут другие. Как, скажи мне, я должен бороться за его функционал, если ни он, ни его ведущий не желают этого сами? — Сохранением функционала своего ведомого и нашего спарка я займусь сам, Нокаут. От тебя требуются лишь рекомендации медика. *** Блюстрик пришел на рабочее место пораньше, решившись на активные действия, и теперь сидел перед Проулом, как примерный спарк в дневном центре — прямо, ровно, положив манипуляторы на колени и осматривая до дыр засмотренный с неизменной обстановкой кабинет. — Вы всегда со мной разговаривали и успокаивали, сэр. Давали разные нужные советы, поддерживали — до того, как я заменил одного из бойцов Ультра Магнуса, да так там и остался. Но если честно, я этого не хотел. Я бы лучше остался работать с вами, потому что вы всегда меня слушали, всю мою болтовню, и никогда не смеялись и не велели замолчать. И я все время думал, как же мне попасть обратно, и, когда я узнал, что вы там, я, конечно, сразу пришёл, потому что я и правда всегда вами восхищался и хотел учиться у вас и работать с вами, как раньше, хоть это и было совсем мало, но мне очень нравилось помогать вам — стать как вы. И быть рядом с вами, ведь вы спасли меня. Единственный не бросили искать выживших… Спасибо вам, сэр! И за то, что взяли меня обратно — я очень буду стараться, чтобы вы мной гордились. Я догадываюсь, что вас многие не любят, но это же совсем неправильно. На самом деле вы совсем не такой. Вы добрый и заботливый. Я это точно знаю. А ваша должность обязывает быть строгим, требовательным и собранным, иначе другие автоботы могут погибнуть. Я это понимаю — может, и они когда-нибудь поймут… Так я к чему, — Блюстрик перестал вертеть окулярами по всему кабинету и сосредоточился на старшем датсуне. — Мне нужен ваш совет, сэр. Если я не вовремя или мой вопрос покажется глупым… — Рассказывай, что у тебя за проблема, — присел Проул, подозревая, что это надолго и при этом внутренне радуясь такому совпадению, имея теперь личную заинтересованность. — Тебя я выслушаю всегда, Блю, — он ободряюще-мягко улыбнулся. — И подскажу, что лучше сделать. — Понимаете, мне очень нравится один мех. Очень-очень нравится. И не просто так нравится, а как-то по-другому. По-особенному. Мне раньше Джазз нравился, но это было не так. — А сейчас не нравится? — не удержался бывший законник, сразу поняв, о ком пойдёт речь. Как-то по-другому, по-особенному. Да, ему ли не знать, что значит по-особенному. Не так, когда хочется просто отынтерфейсить раз или раз двадцать, чтобы сбросить напряжение. Не так, когда страсть или разогревающие ласки лёгкого на подъём умелого партнера доводят до нужного состояния и дают желанную разрядку, а когда они завязаны на необъяснимой нежности… Желании изучить своего избранника до мельчайших подробностей. Узнать все его секреты, тайны, боль, радость, желания, надежды, страхи — и разделить поровну. Забрать себе, успокоить, заменяя обещаниями, заботой и любовью. Защитить и уберечь, вопреки всему — и даже логике. — Нет. Совсем не нравится! — замотал шлемом Блюстрик. — Ещё мне вы, сэр, очень нравились. Нет, вы мне и сейчас очень нравитесь, — пробубнил стрелок, отведя окуляры. — Просто… Я выбрал его. Он мне все же нравится больше, простите. Или не больше. Я запутался совсем, наверное, — сцепил пальцы в замок младший датсун. — Я считаю, что вы красивый и очень хороший. И никак не пойму, почему вы один… все еще… Если бы… Но вот, как-то… Я постеснялся вам сказать, а теперь вот… — Блюстрик дернул шлемом, поерзав на вмиг ставшем неудобным сиденье. — А ему не стесняюсь говорить. Он такой… Ну, в общем, такой. Но не только этим нравится. Он еще хороший очень и помог мне… два раза. И меня тянет к нему Искрой, а не просто. И он не говорит и ничего такого не делает со мной, как другие, даже не пытается. И я не хочу, чтобы его кто-нибудь забрал. Это странно. А иногда меня внутри точно разрывает между тем, чтобы к нему и… — закусил губу снайпер. — В общем, я не знаю, что мне делать. Но я точно знаю, что хочу быть с ним, и это сильнее, чем не быть. И я бы хотел, чтобы вы подсказали, как мне лучше поухаживать за ним, сэр. — А он — это Бликер? — закинул ногу на ногу Проул, отсеивая всю ненужную болтовню, оставляя только полезную и нужную информацию. — Ага, — активно закивал снайпер. — Я еще никогда ни за кем не ухаживал, а Блик сказал, что я ему нравлюсь и чтоб я не верил никому, что я непривлекательный, а потом ещё раз сказал, что нравлюсь. А как ему показать, что и он мне, и не просто так… Я не знаю. Хотя я ему честно об этом сказал, но Блик как-то, — встопорщенные дверцы Блюстрика понуро опустились. — Может, я зря так сразу сказал, он подумал, что я несерьезно… А я серьёзно. Я знаю, что мне совсем мало ворн, но ведь если это по-настоящему, Искрой, это же не плохо? Искрой. Проул сопоставил вчерашний разговор с Бликом, сегодняшнее откровение Блюстрика и тут же выдал результат. — На что ты готов ради него, Блюстрик? — со спокойной серьезностью спросил полискар. — Если от тебя будет зависеть его функционирование, на что ты пойдешь? — На всё, — с несвойственной твердостью сгенерировал снайпер, глядя в светлые линзы второго датсуна. *** Скайварп, забившись в угол, нервно посверкивал из своего укрытия красными линзами, не желая реагировать на окружающее. Все уговоры Тандера пролетали мимо аудиодатчиков погасившего энергополя носителя, закрывшего от сотриадников и партнеров даже Искру. Возвращение в отсек ведущего с его спокойной лицевой, уверенным взглядом и ровными полями заставило телепортера сжаться и постараться забиться в угол ещё сильнее. — Я не знаю, что с ним, Стар. Не могу ничего добиться! — тут же шагнул к Старскриму Тандеркрэкер. — Ни по триадной связи, ни по Искровой, ни так. Как вернулся из медблока, так и сидит. Как сам? — Я в порядке, Тандер, — накрыл тонкими пальцами манипулятор голубого сикера командующий. — Он тебе не сказал, да? Умница. — Скайварп, — Старскрим уселся прямо на пол возле ведомого и осторожно огладил дернувшееся в недоверии черно-фиолетовое крыло. — Все будет хорошо, я обещаю тебе, моё свободное Небо, — мягко сгенерировал серебристый истребитель, всматриваясь в напряженную лицевую опасно напрягшегося солетника. — Я все сделаю, чтобы сохранить нашу искорку и твою Искру, Варп. Ты веришь мне? Скайварп не мог не верить, сомневаться, не доверять своему ведущему. Это шло в разрез с основной прошивкой. Конфликтовало с главной программой. Не увязывалось со всеми протоколами триадной связи. Он не мог не доверять Старскриму. Если не ему, то кому же тогда вообще?! Но для него сейчас в приоритете иные задачи, а для ведущего всегда в приоритете останется сохранность его боевой тройки. Тяжёлое решение. Может, поэтому Тандеркрэкер и уступил Старскриму. У сдержанного бело-голубого красавца никогда не хватало твердости, граничившей с безжалостностью по отношению к своим, за что и полюбил его диковатый спарк ещё в далёком прошлом. Старскрим примет верное решение — попытаться сохранить не их с Тандэром бэту, а всю тройку и своих близнецов. Телепортер чуть сдвинулся, вглядываясь в оптику ведущему, безмолвно умоляя, на подпрограммном уровне стараясь показать своему ведущему бесконечную преданность и покорность, но не смирение с ожидавшей его участью. — Я никому не позволю забрать его, Варп, — прошептал Старскрим, прижимаясь своей лицевой к его, легко касаясь энергополями, отыскивая лазейки в выставленном телепортером щите. — Я лучше погашу собственную Искру, если это даст силы твоей. Потому что без тебя — нет нас. Мне не нужен никто другой, кроме тебя и Тандера. И я положу собственный актив за ваше спокойное и счастливое функционирование. Знать, что у вас все хорошо — это лучшая для меня награда. Ты веришь мне? — Да, — потянулся к Старскриму Скайварп, раскрываясь, обнимая, прижимаясь. — Верю тебе. — Молодец, — просто обнял своего ведомого командующий ВВС, рассказывая Правому крылу причину состояния Скайварпа. Тандеркрэкер молча опустился рядом, прижимаясь к черно-сиреневому корпусу своего носителя и сверля Старскрима напряженной оптикой. — Я найду способ… у нас есть немного времени. Заверенный и бесспорно верящий своему ведущему, что он со всем сможет справиться, даже вырвать у дезактива еще не активированного спарка, Скайварп, немного успокоившись, ушел в сберегающий режим, так и лежа на полу на коленных щитках Старскрима. Следом в скором времени ушёл и Тандер, оставляя ведущего наедине со своими мыслями и снова нахлынувшими воспоминаниями. — Я не могу проиграть и сейчас… Не я один буду расплачиваться за ошибку, за самоуверенность… Теперь припасенный для Мегатрона в качестве насмешки шлем сыграет совсем иную роль. **** Напряжение, царившее в аналитическом отделе, можно было почти потрогать. Непривычно молчаливый и сосредоточенный Блюстрик — явно обдумывает ранний разговор — подолгу задерживающий видеозахват на подражателе с непередаваемыми эмоциями на лицевой пластине и коротко о чем-то нет-нет да переговариваясь с ним. Его Проул уломать в любом случае сможет. Блик, отвечающий с лёгкой улыбкой, но при этом стараясь не поднимать на стрелка оптики, явно чувствуя себя неуютно. Положение его корпуса и попрятанные поля говорили о крайней степени нестабильности. Стоило бы успокоить его, приласкать, давая почувствовать заботу, участие, защиту, но возможности не было совсем. Его самого то и дело дёргали, отрывая от основной работы. И даже учитывая, что третью часть Проул скинул на двух стажеров, меньше ее не становилось. Раз только тактику удалось поймать узкую ладонь Блика, сжать осторожно серебристо-белые пальцы и встретить в ответ понимающе благодарную, слабую улыбку… А Блюстрик пока сам был не в том состоянии, чтобы переложить на него и это. Невозможность просчитать момент отделения искры бэты от искры создателя, даже зная время искрения до десятой доли клика, дополнительно выводило из состояния сосредоточенной собранности для максимальной продуктивности работы, делая каждый брийм особенно ценным. Когда именно Блика начнет ломать, и как это будет…? Лучшим вариантом было бы поговорить об этом с Рэтчетом, но Бликер наотрез отказался, сказав, что дневной цикл можно вентилировать ровно. Стоило только Проулу покинуть кабинет, как туда ворвался Джазз, точно ждал, когда бывший законник уйдет. Протоколы защиты, активировавшиеся, едва Блик дал согласие — ответил, позволяя себя прочесть, — требовали вернуться и выставить монохромного меха с четкими разъяснениями, но полискар сдержался. С чем, с чем, а с этим снайпер справится точно. — Ого, — сразу уловил диверсант тонко настроенной сенсорикой стоящий фон. — В допросной и то комфортнее. Что у вас тут творится? Блестяшечка, тебя уже спасать, Проул мстит за лицевую? Поднявшийся навстречу лейтенанту Блюстрик загородил собой проход, неприветливо глядя прямо в фейсплейт, и сделал шаг навстречу, буквально оттирая его с чужой территории.  — Ух ты, — поднял Джазз шлем, чтобы посмотреть в потемневшие окуляры превышающего его в росте стрелка. — Вот это новости. Энергополя младшего датсуна почти открыто демонстрировали угрозу, как и весь его вид. — Ты это брось, Блюстрик, — миролюбиво проговорил диверсант. — Тут взрослые мехи решают свои важные дела, и милым гаечкам небезопасно соваться, куда их не звали. Отойди — уже не так добро сгенерировал Джазз. — Нам с Бликером поговорить надо. Блюстрик не сдвинулся с места. — Проул сказал, чтобы Блика никто не отрывал от работы. Уйдите, лейтенант. — Ах, так это Проул сказал. А ты значит так рьяно исполняешь его распоряжение, что чуть боевые протоколы не активировал? — не стал вступать в открытый конфликт Джазз, но сделал себе пометку. — Похвально. Проул таких послушных любит. Ладно, я позже зайду. Когда он на месте будет. — Спасибо, — криво усмехнулся Блик, до этого делавший вид, что настолько весь в процессе, что и не заметил появление Джазза. — Ты на себя прямо не похож, — добавил подражатель, когда Блю подошёл и сел напротив. — Когда болтаю много, и вокодер сбоит, и все сервоприводы трясутся, нравлюсь больше? — Одинаково, — наконец поднял видеозахват Блик, оторвавшись от датопада. — Проул мне рассказал. Я… я все равно хочу быть с тобой. И с ним, раз у вас союз. Вот здесь просит… — Блюстрик приложил ладонь к нагрудной пластине. И говорит, что так правильно. И, — снова становясь собой, — всего остального тоже. Мне до процессорного сбоя хочется тебя поцеловать и… завалить, — шумно выпустил отработанный воздух стрелок. — И под тебя, принимающим. И я согласен на все, что предложит Проул, чтобы ты был с нами. И спарк тоже. Блюстрик забрал из манипуляторов молчащего Блика датапад и отложил его в сторону, беря его ладони в свои. Искра стрелка сжималась при одной только мысли о том, что ему нужно будет сделать, и протестовала, и смирялась в желании стать ближе. Блик подался навстречу, обводя всего стрелка серебристой оптикой, ощущая испуганные отголоски другой Искры, и легко коснулся губами уголка рта снайпера. Когда Проул возвратился, Блик почти столкнулся с ним в дверях и придержал датсуна, коснувшись его манипулятора. — Он не должен узнать, — тихо сгенерировал подражатель на вопросительный взгляд тактика. — Для тебя это важно? — Да. Полискар кивнул шлемом поднявшему на него оптику Блюстрику, заканчивавшему с последней инфорамкой, велев отправляться следом за Бликом и заодно делая поправку к ранее разработанному плану. Что же, так даже лучше. *** Старскрим проводил связиста настороженной оптикой, но не замедлил размеренных неспешных шагов. Саундвейв. Преданнейший из сторонников Мегатрона. Всегда собран, всегда настороже и на страже, всегда в курсе всего. Почему промолчал? Почему не подтвердил лидеру, что это именно Скайварп дезактивировал боевую единицу? Прикрыл опального сикера, сообщив лишь о близком местонахождении телепортера от места потери сигнатур, но не указав на него как на убийцу. Тоже ведёт свою игру? Соблюдает свой интерес? Тогда почему Варп? Не Тандер? Потому что связаны. Сейчас больше, чем когда-либо, и для Тандеркрэкера сохранность Скайварпа — первоочередная задача. А для Саундвейва в приоритете его первый ведомый. Надо бы отвадить связиста, пока он не потребовал возвращения долгов или заслуженной благодарности. *** Сцепив в замок пальцы, Мегатрон с кривой улыбкой рассматривал угнездившийся в образовавшейся от его кулака на столе вмятине шлем. Шлем, знакомый лидеру по некоторым архивным записям, всплывшим в ходе поисков так интересовавшего его объекта или разработок, его касающихся. Мегатрон поднял окуляры на сидящего напротив Старскрима. — Впервые ты сделал что-то действительно полезное и стоящее для десептиконов. Исполнил мой приказ в точности и с похвальным усердием, — протянул Лидер, сжав в ладони крошечный кусочек «мертвого» органия. — Продолжай, Старскрим, что ты там еще отыскал? Я — весь внимание. *** — Вот ты мне и попался, Блестяшечка, — остановился перед подражателем Джазз, отловив Блика в укромном уголке дальнего крыла базы. — Надо поговорить. Блик поднял на лейтенанта видеозахват, оторвавшись от датопада с чертежами, подгрузив подсмотренный у Проула в оперативной памяти разговор. Было немного обидно чувствовать себя переходящим вымпелом победителю. — О Прайме я разговаривать не хочу и не стану. — При чем здесь Прайм? У него, в отличие от тебя, все в порядке, — оттеснил к самой стене подражателя Джазз, пытаясь прощупать его полями. Не просто же так Блюстрик почти дымился двумя ротациями раньше. — Какой у тебя заряд? — Достаточный, — дернул плечевыми блоками Блик, стараясь не смотреть в лицевую лейтенанта. — Не пытайся мне лгать, блестяшечка. Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. И то, что так вышло, не изменило и не изменит моего отношения к тебе. Извиняться не стану, ты сам догадался, что для меня значит Оптимус. А если ты будешь глупить и вредничать, сконнектим тебя вдвоём. Заодно мою работу недоделанную завершим. Разнулим оба порта, — тут же улыбнулся Джазз, уловив возмущение, просочившиеся в приглушённые поля. — Так вот, Блик, если не хочешь всего, вышеобозначенного мной, хотя это было бы наилучшим и шлаково приятным вариантом для всех, присмотрись к своему теперешнему и непосредственному начальнику. Поверь, коннектить будет не хуже меня. Блик едва не захлебнулся вентиляцией от смеси смеха и возмущения — по крайней мере, со стороны Джазза это было честно. — Возможно, Проулер не так ласков и нежен, как я, но он умеет быть очень заботливым и осторожным. Тебе нужно дозаряжаться регулярно. Таскаться по барам и искать себе приключений на бампер я не позволю. Кстати, — почти вплотную приблизил лицевую Джазз. — Где ты был сегодня в перезарядочный цикл? — Летал, — длинно провентилировал Блик. — Выбрался как? — В вентиляционную трубу в конце коридора, как раз подходит. Я только летал, — твёрдо сгенерировал Бликер, упредив следующий вопрос диверсанта. — Ну и отлично. Ты мне обещал. А из всех наших Проул самый надёжный и ответственный. — А также занудный, въедливый и невыносимый, — сложил манипуляторы на нагрудной броне Бликер, припомнив все эпитеты, коими был снабжён Проул, действуя согласно плану непосвящения. — Идеальная кандидатура. — Одобренная самим Оптимусом Праймом, — тут же заверил Джазз. — Не включай десептикона, маленький. Никто не идеален, — подмигнул визором лейтенант. — Даже я. Тебе на обдумывание моего предложения времени до отбоя. Иначе, чтобы не свалиться завтра же утром, ты отправишься не к Проулу на платформу, а будешь пищать и разбрызгивать смазку между мной и моим партнёром. И только ради всеобщего блага. *** Этот дорогой кристалл он приберегал до особого случая. Знал бы, что случай настанет так быстро, выпотрошил бы это место как следует. Разобрал по заклепочке в каждом листе внутренней обшивки, чтобы предложить Мегатрону нечто большее, чем кусочек потерявшего все свои полезные свойства металла и опустевшую секретную лабораторию, вынесенную за границу Воса и упрятанную в глубь планеты. Лорд просто может посчитать всю эту затею невыгодной и не стоящей потраченного времени. И будет безусловно прав. А одному Старскриму не справиться — и тогда ему придется нарушить данное Скайварпу слово. Лгать и изворачиваться можно тысячами ворн и любому из существующих — только не своим Крыльям. Предательство? Бессилие? И снова признание себя ничем уже перед самим собой и самыми дорогими в функционале. Старскрим, трансформируясь, опустился рядом с тем местом, где он в первый раз заметил копошащихся автоботов, открывавших доступ в закрытую лабораторию и вывозящих бесценное оборудование. Шоквейв был бы такому очень рад. Лаборатория, которую точно кто-то специально оставил незапертой после посещения её алозначными… Приманка? Ловушка? Авти на такое просто не способны. Они как спарки неразумные — вечно ломают созданный кем-то одним из них великолепный план. И последнему дрону понятно, почему бело-черный диверсант любит проворачивать свои дела один, а талантливый тактик вечно раздражен, скрывая это за отменным самоконтролем. Вечно кто-то что-то портит. Ему специально не всегда удаётся так чисто смешать Мегатрону все карты, а тут из лучших побуждений, подкрепленных верой в чистое-светлое, выдают такое. И Прайм, строго грозя пальцем, советует не расстраиваться, ведь очередной защитник правого дела хотел как лучше, и они все еще смогут! Смогут, если еще кто-то будет что-то делать, а не журить за разрушительную инициативу. Поменяться бы с таким хоть на ротацию местами… Первый раз, спускаясь в заманчивые глубины покинутого филиала исследовательского научного центра, занимавшегося военными разработками, Старскрим передвигался с особой настороженностью, на максимум задействуя поисковые и охранные протоколы, чутко улавливая сенсорикой остаточное излучение чужих сигнатур, следуя по ним, как по масляному следу, тянущемуся за каким-нибудь колёсным с перебитым маслопроводом, и всей обшивкой ощущая присутствие чего-то — точно множество маленьких оптосенсоров наблюдают из каждой несуществующей щели, провожают и выжидают. Упрекнув себя в приступе внезапной паранойи, Старскрим завершил обход по следам алозначных и так же медленно двинулся в необследованные автоботами помещения, благосклонно раскрывающие перед ним свои отсутствующие тайны. Рабочие терминалы, коммуникации, система вентиляции, освещение, генераторы — все было в исправном состоянии. Автоботы очень даже неплохо подчистили лабораторию, но на долю Старскима оставалось еще достаточно. Много процессорных мощностей не потребовалось, чтобы сложить два и два, с так и не покидающим чувством чьего-то невидимого участия запустить архивные данные последних ворн и убедиться в том, чего ожидал. Найдёт. Найдёт и уничтожит! Только выиграет для Скайварпа функционал в партии с самим Юникроном… — Хвалю, Старскрим, — усмехнулся Мегатрон, по-хозяйски прохаживаясь по пустому помещению и изучающе разглядывая каждый угол. — Заслужил моё прощение и милость. Заслужил… Отчего же ты раньше мне о ней не рассказал? — приблизился Лорд. — Снова твои интриги? Посмотрел вначале сам, ничего стоящего не смог из этого выжать и решил преподнести мне, а? К счастью, у меня есть Саундвейв, который займется этим местом и сбором информации. — Благодарю, мой лидер, — наклонил шлем командующий ВВС, резко разворачиваясь к выходу и успев поймать себя на мысли, что смог выжать гораздо больше, чем мог бы подумать Мегатрон, и фальсифицировать добытые данные не хуже самого связиста. Все дело было лишь во времени. Времени, которого у Старскрима не было. — Я вот все думаю, Старскрим, а все ли так просто, как мне кажется? — одним широким шагом сократил дистанцию Мегатрон. — Если это очередной твой хитроумный изворотливый план, оставь все попытки его осуществления. Помни, оба твоих ведомых у меня. — Не забывал об этом и на полклика. *** Так удачно вышло, что случайно привлеченный не слишком осторожными автоботами уже знакомый сикер, засеченный подсаженным к каждому алозначному жучком, придвинул момент вливания в ряды фиолетового знака на гиперскачок. Ворны терпеливого ожидания принесли результат — пусть и совсем не так, но итог един. Сунувшийся за новыми товарищами летун, ранее сопровождаемый осторожными стражами, управляемыми на расстоянии процессором и телепатией Блика, вернулся. Да не один. Теперь нужно лишь подкинуть последний маленький кусочек самой лакомой приманки в нужном направлении, чтобы завершить задачу примыкания к десептиконской армии, став в ней далеко не последним рядовым и не рассказав при этом о себе ничего стоящего. Отдав нужную команду, подражатель временно отключился от своих пауков. Запрограммированные органиевые шпионы сами сделают свою работу. «Старскрим. Старскрим. Стар-скрим», — снова прокручивал в процессоре позывной сикера с красными полосками Блик, гоняя его на разный манер воспроизведения. Нет, ни сам десептикон, ни его имя ни о чем не говорили подражателю. Единственное, что привлекало дополнительное внимание, — это ощущение какой-то неправильности и чуждости в его окружении. *** Блюстрик вошёл в личный отсек Проула, стараясь выглядеть как можно спокойнее и увереннее, но серенькие дверки упорно мелко дрожали и поджимались, выдавая стрелка с головой. Что-то внутри Блю тоже протестовало, и все системы точно действовали через силу, не желая слушать команды процессора. Тактик тронул юного меха за наплечник, и стрелок неловко дернулся от этого прикосновения. Нет, он был согласен! На все, на все! И не раз представлял себя с Проулом, когда-то… но сейчас это было так похоже на жесткое принуждение. Да по сути, оно им и было. Да ещё на оптике Блика, быстрый, мощный, необходимый коннект с открытием Искры. Почти насилие. Заставить себя расслабиться и получать удовольствие — не получится. — Так ничего не выйдет, — полискар быстро впрыснул что-то в небольшой энергофор, взболтал и вскрыв протянул Блюстрику. — Пей. — Что ты ему дал? — поднялся из кресла Блик, Искру которого дергало так, точно она хотела сорваться с места вместе с камерой, заставляя хвататься за грудной отдел, сдерживая стон. После каждого рывка наступал перерыв полный панической пульсации, отражавшейся в каждом нейроузле органиевого корпуса. — Лёгкий синтетик. Ничего серьезного. Поможет расслабиться. — Прости, — виновато глядя на растерянного Блика, улыбнулся Блюстрик, почти залпом вливая в себя содержимое кубика. — Не бойся так, Блю. Все хорошо, — приласкал дверки неровно вентилирующего стрелка Проул, уверенно пройдясь ладонями по всей поверхности задевая чувствительные датчик у нижнего края и ближе к основанию. С мягкой силой провел по брюшным пластинам под самым капотом, прижимая к себе и касаясь губами аудиодатчика, что-то нашептывая. Блик честно пытался сосредоточиться, дотянуться до процессора Блюстрика, сгенерировать несколько мыслеобразов, приласкать ментально, успокоить, уговорить, пообещать, оплетая подпроцессор нитями телепатии, расслабить полями и подтолкнуть. Но выходило скверно. Шлакова прорва необходимого ресурса и телепатии уходили на поддержания самого себя в стабильном и подконтрольном состоянии, поэтому невольно в создаваемые образы проникали совсем не те эмоции, вздергивая и пугая стрелка, только мешая. Блюстрик решил, что не станет смотреть на Блика, отдаваясь разошедшейся по магистралям присадке постепенно разгоняющий энергон, нагревающей нейропроводку приятными покалываниями и точным движениям манипуляторов Проула. — Нет, — тихо сгенерировал тактический советник, обводя передний бампер младшего датсуна и не давая повернуться к Бликеру спиной. — Смотри. Смотри на него, — под белыми пальцами щёлкнули замки усиленной брони снайпера, и утяжеляющая корпус конструкция отравилась на пол. Вымеренными касаниями, без намека на нежную ласку, Проул стимулировал каждый датчик на корпусе Блюстрика, попутно избавляя от остальных обвесов, показывая его всего. Так же технично целуя, прикусывая шейную проводку и магистрали — только чтобы скорее распалить зажавшегося партнёра. Лицевая пластина стрелка нагрелась от стыда, смущения или желания — уже и не разобрать, хотелось укрыться, прекратить, а главное — не смотреть и чтобы не смотрел ОН, но вокалайзер Проула точно завораживал, и Блю продолжал держать в видеозахвате предмет своего желания, понимая, что раскрыт, что обнажен, беззащитен… А умелые манипуляторы продолжают выставлять его напоказ сильнее — приподнимая пластины внутренней обшивки, подёргивая за тонкую проводку, кусая приятными разрядами. Первый стон сдержанного удовольствия вырвался из сбойнувшего вокодера, и Блюстрик откинул шлем на плечевой блок Проула, постарался прижаться к нему всем корпусом, кладя свои ладони поверх манипуляторов тактика, лаская. В расфокусированной, потемневшей оптике уже нельзя было разглядеть ни страха, ни стыда, ни сомнения… Удовольствие. — Молодец, Блю… — ласково протянул Проул, поглаживая паховую пластину мехлинга. — Хорошо. Теперь покажи ему, — лёгкий толчок ближе к столу, — как ты его хочешь. Что происходит в твоей соединительной системе, когда смотришь, думаешь о нем… Покажи! От слов Проула Бликер резко дернулся, возмущённо глядя в светло-голубые линзы праксианца, наталкиваясь на твердый, сдержанно-расчетливый ответный взгляд. «Не отвлекайся. У нас не больше половины брийма, чтобы все получилось. Раскрывайся сам. О Блю позабочусь я. Ему будет хорошо.» Блику не нравилось все происходящее, и его Искра так же протестовала, как и Искра стрелка, но не согласиться с Проулом было нельзя. Подражатель развернул энергополя, отпуская на свободу всегда преследующую его жажду, используя возможность поглощать необходимое и верхним слоем брони — ощущая обоих. Позволяя приоритетным программам конфликтовать, повышая процентное соотношение «успех — провал» в пользу первого. Блюстрик попытался протестующе сдвинуть ноги, выжимая ладонь Проула, вскрывавшую магнитные замки, развернуться к нему, прижаться, спрятавшись, но тактический советник удержал, сжав пальцами нижний край лицевой. — Ты сейчас для него. Всё это для него. Покажи, на что ты согласен, покажи, на что готов пойти, чтобы быть с ним. Дай увидеть, ощутить, а затем позови, как я учил тебя… — Да, Проул… — Блюстрик вывернулся из манипуляторов полискара, сфокусировав видеозахват на терявшем контроль над корпусом Блике. Раскрыл паховую, расставляя шире бедра, касаясь интерфейс-панели, собирая скопившуюся смазку и уперевшись ладонями о край столешницы, выгибаясь в поясничном отделе, подставляясь стоящему сзади Проулу. Кричащий от беспрерывных разрядов и пробоев выгибающийся Блюстрик, хрипящий статикой и взрыкивающий моторкой, силой удерживающий его Проул. Наэлектризованное пространство, запах, звук, мощь и мучительное состояние необходимости и контроля, пропитавшее все, заставляли корпус подражателя видоизменяться, подстраиваясь под ощущения партнеров. Выжирать их энергию, придвигаясь ближе к сконнекченному, распластанному на столе Блю, которому Проул не давал уйти в перезагрузку, и к нему самому — основному источнику пока неиссякаемого ресурса. Жаждать их искр, как совершенно иное существо, чем есть Бликер. Проул удерживал себя и Блю на грани перезагрузочного ребута, считывая показания подражателя, вымеряя доли клика, когда полностью заблокированная телепатия и отключившийся процессор позволят Блику, его корпусу, а главное прошивкам активировать самый мощный протокол защиты, на который и делал ставку праксианец. Искра спарка все ещё ощущалась двойственной неровной пульсацией Искры самого Блика, но уже на грани угасания. Вспышка и внутренний коллапс, не имеющей возможности отделиться крошечной искорки и конец. Вряд ли нейронные узлы органия с псевдоразумом паниковали так же, как два брийма назад, чувствуя угрозу Искре, дававшей жизнь, раздираемые активными создательскими протоколами, получавшими преоритетные команды спасти Искру бэты и необходимостью сохранить один раз чуть не угасшую Искру хозяина. Сейчас это не имело значения. Весь корпус Бликера ждал только одного и видел решение проблемы функционирования при неизбежном повреждении источника существования, уже единожды опробованное. Ещё четверть клика, лицевая Блика застыла в гротескной улыбке — оскале между болью и нетерпением, серебристые оккуляры потускнели. Обусловленный отрезок времени прошел, принудительно отключенный процессор подражателя не возобновил свою работу, как было рассчитано, чтобы подать команду. Оставалось только засунуть расчет подальше в выхлоп и надеяться. Еще немного. Органий грудной секции Блика, почти вплотную придвинувшегося к обоим датсунам, поплыл в стороны раскрывая внутренние системы, матово сиявшие странным переплетением трубок и шлангов, камеру, покрытую слоем переливающегося металла, за которым полыхала так желаемая обоими Искра, которую Проул чувствовал сквозь весь энергетический и фоновый хаос. Но кто именно ее открыл, тактический советник утверждать бы не решился. Блюстрик попытался что-то сгенерировать отказавшим вокодером, хватаясь за манипулятор Проула… Вот сейчас, не упустить момент, только полклика… — Зови его, Блю! Под белыми пальцами полискара дрогнула и поехала в стороны внутренняя обшивка корпуса стрелка, осветив их ярким светом, опалив сильнейшим потоком энергии, рвавшимся наружу, увлекая за собой ложемент, выдаваясь вперед — ища, зовя, обещая, предлагая и прося о союзе… Проул почти касался Искры Блюстрика, готовый в тот же клик прикрыть ее, если всё пойдет не так. Блик замер, едва не утопая в ярком излучении Искры уже почти ничего не понимающего мехлинга. Ища в потоке желаемое, узнавая, понимая — снова претерпевая трансформацию — отзываясь и точно в облегчении оседая, наваливаясь на противоположный край стола, чтобы дотянуться. Накопленный, удерживаемый Проулом электрический разряд, прошил корпус Блюстрика, выбивая предохранители, сбивая часть настроек, меняя заложенные программы так, как было угодно державшему контроль праксианцу, наконец отправляя в долгий ребут. Оставляя раскрытой грудную секцию, сильным импульсом взывающей о соединении Искрой, к которой уже тянулась другая. Проул резко развернул отключившегося стрелка к себе и, дав команду на открытие собственной камеры Искры, влился в камеру Искры Блюстрика, перекрывая доступ, заключая союз от своего имени. *** Блик находился в кресле каким-то непонятным усилием или всё-таки заработавшим процессором, переместив себя туда, когда полискар полностью отсоединился от отключившегося Блюстрика. С распахнутыми створками камеры Искры, находясь в стазисе. Оплавленная оболочка органия медленно сползала, раскрывая золотисто-красный энергетический сгусток, бросавший свет и оттенявший спокойную лицевую, шейный и грудной отдел Блика. Проул наклонился, погладил тонкие пальцы и кистевое сочленение, брюшные пластины, спокойную лицевую, коснулся губ… — Мой, — тихо сгенерировал праксианец. — Ты мой… Корпус Блика дернулся, когда камера Искры Проула почти вошла в его — Искровое партнёрство, как и было оговорено. *** Оффовые симуляции закончились совсем не так приятно, как начинались. С чего он вдруг вспомнил о нем, столько ворн прошло… Да так, что искра сбилась с ровной пульсации, всколыхнула воспоминания, ощутила на клик присутствие другой, второй — неугасшей. — Процессорный бред, — проворчал лейтенант, стряхивая с себя последние ощущения, кривясь от острого укола утраты и желания поддаться и пойти по следу. — Ржа на антенны… — снова фыркнул Джазз, поднимаясь. Вряд ли он уже уйдет оффлайн также спокойно. А потратить отведенное на отдых время ему есть на что.