Два мира, два пророчества

Ровно в девять утра Гарри подошел к кабинету консорта. Невилл уже ждал его. — В первую очередь, мистер Поттер, меня интересует, учились ли вы в школе? — спросил он, как только они оба расселись по креслам. — Ну да, — ответил Гарри, не видя особого смысла сейчас строить из себя амнезийного героя. Невиллу до этого не было никакого дела. — Вы ведь составляли доклады и конспекты? — Ну, я по большей части списывал их, — Гарри порядком раздражал весь этот лонгботтомовский официоз, но возмущаться он не рискнул — все же помощи лишаться совсем не хотелось. Консорт тяжело вздохнул. — Ну, в общем, я клоню к тому, что составление доклада для повелителя особо не отличается от составления доклада в школе. Просто информацию вы берете не из учебников. — А откуда. — В библиотеке есть архив. Гарри внутренне застонал. Библиотека! Три следующих часа они провели в огромной комнате, заставленной не только книгами, газетами, журналами, но и в которой — совершенно неожиданно — имелся телевизор с видеоплеером, и огромной коллекцией кассет. Слушая объяснения Невилла, Гарри был поражен, насколько терпелив, вежлив и внимателен консорт. Очевидно, что он был не просто воспитан для этой должности — он был для нее рожден. Куда там Гарри с его маггловским воспитанием и плебейским браком. И на что рассчитывает Повелитель, делая его советником, держа при себе — Поттер не понимал. «Что же было такого в этом пророчестве, чего Невилл так и не выполнил?» — в очередной раз задался вопросом Гарри. Тем не менее, видя, как у них налаживается рабочее взаимодействие, не испытать судьбу Поттер не мог, и предпринял попытку более близкого знакомства, когда половина доклада была сделана и Лонгботтом объявил, что уж с остальным Поттер справится и без его помощи. — Спасибо, — искренне сказал Гарри, когда они расходились у дверей комнаты Поттера, — даже не знаю, как тебя и благодарить. — Полагаю, оказаться хорошим учеником и выучить урок. — Все столь же нейтрально-вежливым тоном отозвался Невилл. — Может, выпьем вместе? Или у тебя есть срочные дела? — Я не пью. — А если чаю? Лонгботтом внимательно посмотрел в глаза Поттеру, видимо, в поиске причины, заставлявшей того предлагать совместное проведение времени. — Мне кажется, или вы действительно решили со мной сблизиться в качестве… благодарности? Если это так, то это неудачная идея. — Но мне не кажется удачной идеей соблюдать подобную дистанцию, церемониал, разговоры на «вы», живя в одном доме. — Возразил Гарри. На что Невилл лишь ехидно улыбнулся. — Это еще неизвестно, как долго вы проживете в этом доме. И, касаемо обращения на «вы», не забывайте, что вы по-прежнему гость. А теперь позвольте пожелать вам доброй ночи и удалиться. — С этими словами Невилл кивнул головой в знак прощания и собрался уйти, но Поттер схватил его за локоть. — Я хочу знать, что в пророчестве, — опасным голосом заявил он, криво ухмыляясь. Невилл вздрогнул всем телом и посмотрел на него расширившимися глазами. — Не смейте меня трогать! — зашипел он и попытался выдернуть руку из цепкой хватки. — Отпусти меня! — Расскажешь пророчество — отпущу, — нехорошо улыбнулся Гарри. — Я не собираюсь рассказывать тебе ни-че-го. Я теперь тебе лучше отпустить меня, пока я не позвал охрану. — Кричи сколько хочешь, я наложил парочку заглушающих заклинаний, так что тебя никто не услышит. — Ты… ты врешь! Ты бы не успел! — вот теперь Невилл по-настоящему испугался. — Охрана! Белла! — закричал он. — Ну что в этом такого принципиального — не сказать мне? Ты же не хочешь, чтобы я тебе случайно что-нибудь сломал? — елейным голоском заговорил Гарри. — Ты не посмеешь! Ты хоть знаешь, что милорд с тобой сделает? — И что же? Я же тоже герой пророчества, не забывай об этом! — Неправда! Ты не тот Гарри Поттер, который подходил по пророчеству! Ты — другой, а значит пророчество выполнить в принципе не можешь! — Но Волдеморт-то об этом не знает! — заметил Гарри. Невилл оглянулся, как загнанная в ловушку мышь, и, видя, что никто к нему на помощь приходить не собирается, позвал: — Рави! Тут же с негромким хлопком появился домовой эльф, и Поттер выпустил локоть консорта, понимая, что сейчас ему придется уступить. — Всего доброго! — зло рявкнул Лонгботтом, спеша уйти от Гарри подальше. — Даже палочкой пользоваться не умеет… — буркнул Гарри ему вслед. Невилл услышал, но оборачиваться, чтобы ответить, не стал. * * * После провальной попытки сближения с консортом, Гарри больше не пытался обращаться к нему с вопросам о пророчестве. Касаемо вопросов по работе Поттер подходил к нему еще только один раз. В принципе, с такими подробными объяснениями у нового советника не возникало проблем в работе, но сама трудовая деятельность отнимала много времени. Если раньше Гарри думал, что советник — это скучная бумагомарательная работа, то он глубоко заблуждался. Это оказалась очень скучная книгочитательная работа. Из библиотеки он теперь вообще не вылезал. И он должен был сказать большое спасибо Волдеморту за подбор книг, потому как писцы библиотечных книг о легкости чтения явно не заботились. А 10 января Гарри получил официальное приглашение посетить дом Поттеров, дабы отпраздновать день рождения его брата Дэвида. Поттер тут же вспомнил и о том, что у него нет подарка, а выйти из резиденции без разрешения он не может, и о том, что Повелитель обещал ему платить деньги за работу. Волдеморт, по счастью, оказался на своем рабочем месте, если так можно назвать его личный кабинет. Внимательно выслушав Гарри, он без проволочек разрешил посетить ему Гринготтс, заявив, что уже открыл на него счет, и купить Дэвиду подарок в Косом переулке. В качестве сопровождения он приставил к Поттеру троллеподобного Маркуса Флинта и Рудольфуса Лестренджа. Ну чтобы у Гарри совсем уж не возникало и мысли сбежать. Косой переулок бурлил. Несмотря на зимнее время, на этой кривой улочке было полно народу. Гарри давно уже не был на открытом воздухе и не вышагивал так свободно по снегу. С тех самых пор, как оказался под неофициальным домашним арестом в Чармшилд-хаусе. Так что сейчас он просто наслаждался морозным воздухом, который еще каких-то там пару недель назад причинял ему неимоверные страдания. Огромное количество вывесок, товары за стеклами, толпа народа... Наверное, впервые за долгое время Поттер не ощущал себя настолько живым, настолько влитым в ритм общественной жизни. Выкуривал сигареты одну за одной с Рудольфусом и обсуждал в шумных магазинах, что лучше подарить будущему зельевару. Проходя мимо магазина с совами, из которого слышалось глухое уханье, Гарри с теплотой вспомнил свою погибшую три года назад верную Буклю. Хотя сейчас желания снова завести птицу не возникало. Гарри также не смог не остановиться напротив витрины с метлами. Там была выставлена самая последняя и самая дорогая модель метлы, которая просто притягивала взгляд — "Тайфун". Поттер скучал по полетам. Нигде и никогда он не чувствовал себя таким свободным, как воздухе, когда он был на равных с ветром. В Чармшилд Хаус ему возвращаться совершенно не хотелось. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. В конце концов специальные перчатки для зельеваров были куплены, и Гарри пришлось вновь окунуться в тишину и покой резиденции Волдеморта. * * * Двенадцатого января в половине пятого вечера Гарри и Невилл встретились у камина. Они были одного роста, но рядом друг с другом они смотрелись как небо и земля. Гарри — тощий, с сероватым цветом лица, мрачным потухшим взглядом, лохмами, как всегда торчащими в разные стороны, в простенькой мантии. И Невилл — ухоженный, упитанный и розовощекий, с идеально уложенными волосами, в одном из самых роскошных своих нарядов, и в глазах его легко читалось осознание собственной значимости. Обменявшись не самыми дружелюбными взглядами, парни по очереди переместились по каминной сети. Дом Поттеров их встретил шумом и суетой предпраздничных приготовлений. Туда-сюда сновали услужливые эльфы. Часть гостей уже собралась, сгруппировавшись в малой гостиной. В основном здесь была молодежь — ровесники Дэвида. Веселая компания играла в плюй-камни и взрывающиеся колоды, которые Гарри помнил еще с хогвартских времен. Из взрослых же здесь присутствовали Сириус Блэк, Ремус Люпин, Джеймс Поттер и Луна Лавгуд. Остальные, судя по всему, еще не прибыли. Однако при появлении Гарри и Невилла, веселье резко затихло и установилась напряженная тишина. Все присутствующие дети встали и исполнили вежливый поклон, приветствуя консорта Повелителя. Взрослые ограничились кивком головы. — Добрый вечер, — произнес Невилл. — Рад присутствовать на сегодняшнем празднестве. Надеюсь, и вам оно принесет только положительные эмоции. Вы можете присаживаться. У вас очень увлекательная игра, не хотелось бы отвлекать. Все дети, кроме Дэвида, сели, и лишь именинник в нарядной мантии зеленого цвета в тон его выразительным глазам, подошел и поздоровался с гостями за руки. — С наилучшими пожеланиями, — лаконично поздравил его консорт, вручая небольшой подарок. — И от меня, — протянул Гарри перевязанный лентой пакет. — Здравствуйте, — с бокалом вина в руке подошел к ним хозяин дома — Джеймс Поттер, — мне хотелось бы представить вам гостей, — обратился он к Поттеру и Лонгботтому. — Дэвид, сядь на место. — Это друзья моего сына, его однокурсники. Жозеф Робьен, — указал он на блондина аристократического вида. — Вернер Джагсон, — в парне легко узнавались черты его отца-Пожирателя. — Антарес Квиррелл, — неожиданный гость для Гарри, и на его бывшего учителя юноша был совсем не похож, видимо, в маму пошел. — Эвелин Розье, — симпатичная девушка. Ее сходство с Розье Гарри определить не смог, так как лично с ним знаком не был. — Ученица Аль-Мэджика Камилла Шеппард, — темноволосая девушка с длинными вьющимися волосами отдаленно напомнила Гарри Гермиону. У нее был серьезный взгляд, и чувствовала она себя здесь, очевидно, неуютно. Одета она была, в отличие от студентов Хогвартса, в простенькое платье из секонд-хэнда. — Это друг нашей семьи, — продолжил тем временем Джеймс, — Сириус Блэк. — Выглядел Сириус по мнению Гарри несколько странно. С одной стороны — элегантная мантия, подчеркивающая природную красоту Блэка, движения, осанка — все в нем выдавало чистокровное происхождение. С другой — неухоженная небритость, одутловатое лицо, вероятно, от выпивки. Сириус показался Гарри человеком, несчастным в личной жизни. — Крестный моего сына — Ремус Люпин и его жена, известная художница и модельер — Луна Лавгуд. — И вот это была реально странная пара! Ремус был одет… отпадно, иначе не скажешь. Странный фасон мантии, который Гарри с первого взгляда за мужской бы и не принял, в радостных зелено-желтых тонах, которые на Люпине Поттер увидеть вообще готов не был. Сама же Луна его не удивила, ибо платье на ней было вполне в ее стиле: воздушное, с блестками, в той же радостной зелено-желтой расцветке. Пепельного цвета волнистые волосы красиво ниспадали по ее плечам, достигая своей длиной до пояса. И вообще, единственное, что приходило в голову новоявленному советнику: «она расцвела, как нежный бутон белой розы». В руке она держала маггловскую шариковую ручку, внутри которой плавали переливающиеся блестки. Конечно, Гарри сложно было поверить, что Луна, с ее вкусом, является художником и модельером, да еще и известным, но оспаривать и проверять слова главы Аврората он не желал. — Думаю, консорт в представлении не нуждается, — продолжил Джеймс, обращаясь теперь уже к остальным гостям, — а это — новый советник Повелителя — Гарри Поттер. На каменных лицах Ремуса и Сириуса не отразилось никакого удивления, так что было очевидно, что о появлении двойника сына Поттеров они были предупреждены. — А теперь мне хотелось бы пригласить вас присесть, — как радушный хозяин глава Аврората развел руки в пригласительном жесте. — Благодарю. — Отозвался Невилл. Поттер и Лонгботтом выбрали себе кресла рядом с Луной и Ремусом и подальше от подрастающего поколения, которое после некоторой заминки снова увлеклось играми, и малую гостиную заполнил веселый хохот и азартные вскрики. — Что вы будете? Чай, сок, вино? — поинтересовался Джеймс. — Сок, пожалуй, — ответил Невилл. — То же самое, — выбрал Гарри, и оба мгновенно получили заказанное от шустрых домовиков. — Итак, Гарри Поттер, — сделав глоток вина, начал Сириус. «Ну, этого следовало ожидать», — смирился с выбором темы разговора Гарри. — Бродяга! — сделал замечание другу Ремус, и сам задал за него вопрос. — Ну что ж, Гарри, пожалуй, всех нас интересует, как человеку, буквально на днях получившему документы, удалось занять столь высокий пост. Гарри дважды подумал, прежде чем ответить. Он взглянул на Невилла, но консорта, похоже, не волновала эта тема. Судя по всему, Лонгботтом намеревался не вмешиваться в разговор, потихоньку потягивая ананасовый сок. Внезапно Гарри в голову пришла мысль, до которой он не додумался ранее, сидя взаперти у Волдеморта. А ведь Джеймс и Лили тоже могли знать содержание пророчества! Но как же это проверить? — Я думаю, — начал Гарри, смотря прежде всего на главу Аврората, — что я чем-то заинтересовал Повелителя. Думаю, я заинтересовал его одним своим появлением. Но увы, он мне не рассказал причину столь повышенного внимания. Джеймс дернулся и опустил взгляд. Впрочем, всего на несколько секунд. Когда заговорил Люпин, он потянулся к бокалу вина, чтобы отпить от него пару глотков. — То есть, — уточнил Ремус, — ты стал советником просто так? Потому что интересен Повелителю? — А что вас так удивляет? — поинтересовался Гарри. — Повелитель есть Повелитель. Он может делать то, что хочет, не объясняя причин своих решений. — Но как ты выжил? — с нажимом спросил Сириус, подаваясь всем торсом вперед. — Я не знаю. Я прежде всего не знаю, как я по-вашему умер. Может, просветите? — Ну, этого никто не знает, — взял слово Джеймс. — Тебя нашли в лесу, в Хогвартсе. — Поттер-старший сглотнул. — В Запретном лесу. Ты был столь изуродован, что идентифицировать личность возможно было только с помощью магии. Идентификацией занимались как профессиональные авроратские и мунговские эксперты, так и сам Повелитель. А Повелитель не мог ошибиться. Повисла небольшая пауза, после которой заговорил Гарри. — Я не могу рассказать, как я выжил, потому что ничего не помню. Я очнулся двадцать пятого декабря в Мунго. Все, что было до того, в моей памяти просто не сохранилось. — Выдал заготовленную ложь Гарри. — То есть, — снова заговорил Ремус, — тебя как бы не было на протяжении десяти лет, а потом ты вдруг, и объявился словно из ниоткуда? — А по-моему, тут все понятно. — Вдруг заговорила Луна, которая до этого занималась переворачиванием по часовой стрелке шариковой ручки и наблюдением за плавающими и переливающимися блестяшками внутри. — Маленький Гарри действительно умер, а этот появился из параллельной реальности, потому что маленький Гарри не успел выполнить свое предназначение в этом мире. Гарри аж поперхнулся соком при этих словах. Сириус и Джеймс же переглянулись с выражением лиц, будто она сообщила одну из своих очередных бредовых идей. Невилл выразительно закашлялся. — Луна, солнышко, — обратился к жене Ремус, — понимаешь ли… — А что такого, — удивилась девушка. — Ты не веришь в параллельные реальности? — Верю, солнышко, верю. Но ведь между мирами перемещение невозможно! — Луни, — с мягкой укоризной ответила Лавгуд. — То, что ты думаешь, что это невозможно, вовсе не означает, что это действительно невозможно. Этот мир, он безграничен, и все его возможности не познать простому человеку: ни магглу, ни волшебнику. — Так значит, ты переместился между мирами? — с полной уверенностью в своей правоте обратилась она к Гарри. — Как жаль, что ты ничего не помнишь… — Увы, — с кислой улыбкой развел руками Гарри. — Кстати, — взял слово Джеймс. — До вашего прихода мы обсуждали смену Министра Магии во Франции. Луна вскоре едет в Париж на неделю моды, и мы раздумывали, не повлияет ли приход к власти Дамьена Фелипе на отношения между нашими государствами. — Вовсе нет. — Внезапно решил вступить в разговор Невилл. — Мистер Фелипе придерживается нейтральной позиции по отношению к нашей политике. Так что на подданных Британии во Франции это никак не отразится. Уверен, талант миссис Люпин там будет оценен по заслугам. — Спасибо, — очаровательно улыбнулась Луна. — Кстати, — продолжил Невилл, — я был на Вашей последней выставке в Мэджик Артс. Это потрясающе. То, что вы выражаете на своих полотнах. Ваш «Единорог» просто потряс меня. — Да, я тоже считаю, что это одна из самых потрясающих картин моей жены, — поддакнул консорту Ремус. — Как так могло быть, что Ваш талант не был замечен ранее? — О, это все заслуга Луни, — засветилась девушка, — именно он уговорил меня заняться искусством всерьез. — Понимаете ли, консорт, — заговорил Ремус, — раньше она училась на натуралиста, а я преподавал у нее нумерологию, но когда я увидел ее потрясающие рисунки… — Это всего лишь были твои портреты, — внезапно засмущалась Луна. — Мерлин! — внезапно воскликнул Сириус, допивая очередной бокал вина. — Я до сих пор не могу поверить, что ты, Луни, женился на своей ученице! — Неравные браки не осуждаются нашим обществом, — строго заметил Невилл. — Да, но… Это же Луни! Мы же с ним друзья со школы! — Сириус, перестань! — осадил его Люпин. — Мы уже полгода как женаты, пора бы уже привыкнуть. — Успокойся, Бродяга, — обратился к другу Джеймс. — И, кажется, у нас еще гости, — отметил он, видя чету Лонгботтомов, приближающихся к малой гостиной. Друзья Дэвида также заметили их появление и в очередной раз отвлеклись от игры, чтобы поздороваться и пронаблюдать за вручением подарка. — Добрый день, мистер Лонгботтом! Добрый день, профессор Лонгботтом! — нестройным хором пропели они. Гарри не был уверен, был ли в его мире мистер Лонгботтом аврором или же просто состоял в Ордене Феникса, но, судя по ста двадцати килограммам веса, Фрэнк в этом мире о физической нагрузке не вспоминал давно. Грузный глава отдела Магического правопорядка поздоровался с присутствующими мужчинами без особого церемониала — за руки, одарив малолеток лишь кивком головы. — Добрый день, дети! Присаживайтесь. — Чинно поздоровалась со своими студентами Алиса Лонгботтом и предпочла сразу же отдать имениннику подарок в сверкающей магическими блестками упаковке. — С наилучшими пожеланиями! — степенно улыбнулась она. — Ой, что же это мы? — спохватилась внезапно Луна Лавгуд. — А мы-то свой подарок еще не подарили! Кто-то из парней засмеялся, но Дэвид шикнул на него, вставая из-за стола и подходя к жене своего крестного, которая занялась доставанием из своей маленькой сумочки большого подарка, судя по всему, картины. — Итак, Дэвид, мы с Ремусом хотим от всего сердца поздравить тебя, и пожелать тебе успехов в учебе — это Луни тебе хочет такого пожелать; ну а лично я тебе желаю познать этот мир во всем его многообразии, не быть ограниченным и сделать великие открытия в области познания самого себя. — Зельеварение, — шепотом подсказал ей муж. — Ну и в зельеварении тоже можно, — добавила она беспечно. — Ну а теперь… кхм-кхм, — зачем-то прокашлялась она, — песенка. «С днем рожденья тебя!» — затянула она невероятно фальшиво, — «С днем рожденья тебя!» Одноклассники Дэвида не удержались от хихиканья, но решили ей помочь: — «С днем рожденья, Дэвид Поттер, — затянули они хором, — С днем рождения тебя!» И под смех и аплодисменты картина перешла в руки именинника. Поттер-младший с улыбкой поспешил развернуть свой подарок. Это действительно оказалась картина, а вернее — потрет. Потрет Дэвида был выполнен в странном «глюкостиле», как окрестил его Гарри про себя, ну а Невилл бы назвал это сюрреализмом. Странные яркие цвета, хамелеонские переливы явно сдобренных волшебством красок, неточные, будто случайные мазки. Тем не менее, в совокупности все это воссоздавало образ Дэвида. Внешний облик Поттера-младшего был не слишком верно отражен, однако его взгляд: задумчивый, словно устремленный в себя — был очень точно передан. — Потрясающе! — высказал свое мнение консорт. Судя по выражениям лиц присутствующих, мнение Невилла разделяли не все. Кислые и растерянные лица Фрэнка, Джеймса и Сириуса не требовали комментариев. — Да, это прекрасно, — улыбнулся Дэвид. — Спасибо большое. Это… просто замечательно. — Да, действительно, очень интересный портрет, — заметила подошедшая Лили. Чуть растрепанная, очевидно, она занималась подготовкой празднества. — Кстати, все в сборе? В столовой все готово, можете проходить. Подарки оставьте здесь. Столовая была оформлена воистину празднично. Кругом висели шары, а под потолком искрились магические звезды. На столе уже находился большой именинный торт с шестнадцатью свечами. Дальнейшее было вполне типично для любого дня рождения: задувание свеч, поздравления, еще дважды спетая песенка и, конечно, еда. Под влиянием выпитых бокалов вина и непринужденной атмосферы наевшийся до отвала Гарри заметно расслабился. Тем более, что мистер и миссис Лонгботтом, судя по всему, пришли скорей для галочки, а потому после застольной части быстро собрались домой, ссылаясь на занятость. Так что когда начались танцы, Гарри не отказался пару раз побыть партнером вначале для Эвелин Розье, а потом и для Лили Поттер. Однако когда шумная толпа подростков забилась в комнату именинника — возможно, чтобы поиграть в бутылочку, возможно, для чего еще — для Гарри стало полной неожиданностью приглашение от Сириуса пройти с ним в пустую комнату. Размышлял Гарри недолго. И все его размышления свелись к одному: в доме главного аврора ему не навредят, и, возможно, Сириус расскажет ему что-то важное. Хотя, подвыпивший Сириус и что-то важное... Все же Гарри решил, что нет причин не пойти. Выходя из столовой, он оглянулся: Невилл провожал его внимательным взглядом. Впрочем, Гарри ведь ни на секунду не сомневался, зачем Повелитель захотел, чтобы консорт пошел с ним — чтобы следить. Оказавшись наедине с Гарри, Сириус первым делом наложил заглушающие и запирающие чары, отчего музыка, доносившаяся из гостиной, перестала быть слышна. "Так, это уже серьезно", — решил Поттер — Мне хотелось бы с тобой поговорить, — начал Блэк. — Слушаю, — очевидно, это была гостевая комната. В ней находились кровать и одно кресло, в котором, собственно, Гарри и расположился. Сириус присел на постель, но беседу, тем не менее, начинать не спешил. — Это сложный разговор, — наконец выдал Блэк. Гарри промолчал, позволяя собеседнику собраться с духом. — Ты, вероятно, в курсе, что Дамблдор находится вне закона. — Да, — кивнул Поттер. — А ты знаешь, почему? — Знаю, но я не против услышать вашу версию. — Понимаешь ли, в свое время — в то время, когда была демократия — Дамблдор хотел добиться равенства внутри волшебного сообщества. Чтобы все были равны: и магглорожденные, и чистокровные — и все имели равные права. — Исходя из этого, можно довольно уверенно сказать, что Подполье составляют магглорожденные и предатели крови. — Ну почему же? У политики Дамблдора есть и сторонники. — Ясно. — Сейчас проводится политика, дискриминирующая магглорожденных. Они отделены от остального волшебного сообщества. Дети учатся в отдельной школе, после выпуска у них нет права выбирать себе работу. Им предлагают небольшой выбор рабочих мест с ограниченными возможностями, никаких шансов карьерного роста. Многие такие места созданы специально для магглорожденных. Главное в политике Лорда — чтобы магглорожденные не смогли вернуться в мир магглов, и таким образом исключить возможность войны между волшебниками и магглами. — Пока что его логика понятна. — Тебе да, тебе вообще все равно, что магглорожденным стирают память о своих родителях. Дабы исключить желание к ним вернуться. Дабы исключить хоть малейшее проникновение знания о волшебниках в мир магглов. — То есть эта девочка из Аль-Мэджика... — Да, она думает, что она сирота. Возможно, Гарри следовало посожалеть этой девочке, но он не почувствовал ничего. Сколько ярости, злобы было вложено в войну в первом мире, а сейчас он как бы умер внутри. "Но я же действительно умер", — поправил себя Поттер. Сейчас ему уже не хотелось бороться — ни за чьи-то права, ни за чью-то жизнь, ни даже за собственное существование. Впрочем, сейчас его жизни ничто не угрожало. Наступила пауза, когда каждый думал о своем. Хотя, вероятно, Блэк просто ждал реакции на свои слова. — Да, не очень красивая политика. — Наконец заговорил Гарри. — Но какова альтернатива? — Равноправие и демократия. — Короче, очередной государственный переворот. — Ты считаешь, что Повелитель прав в своей политике или же просто не хочешь ничего менять? — Постепенные изменения... — Дамблдор уже пробовал либеральную политику, и вот результат! Гарри предпочел промолчать. Он прекрасно понимал, что интересует Дамблдора прежде всего как герой пророчества. Иных причин для такого риска, как попытка перетянуть на свою сторону советника Повелителя, он не видел. Хотя... Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Дамблдора можно было понять. Он слишком долго сидел в подполье. Сириус ждал ответа, но его у Поттера не было. Он не мог принять решение вот так сразу. Сейчас его социальный статус был очень удобным, и рисковать им Гарри не хотел. Он был убежден, что то, что затеял Дамблдор — это не его война. В прошлом мире — может быть, но не в этом, когда ему был дан второй шанс. — Нас уже, наверно, заждались, — заговорил Гарри, вставая. — Да и за мной следят... — Да, конечно, — тоже поднялся Сириус. Очевидно было, что он рассчитывал хоть на какой-нибудь ответ, но понимал, что лучше не настаивать. А потому снял заклинания и открыл дверь. — Мы ведь еще поговорим? — уточнил лишь он. — Думаю, да, — кивнул Гарри. Блэк сразу направился к остальным гостям, а вот Гарри после такого разговора почувствовал необходимость перекура и направился на балкон. — Я не понимаю, чем я тебя не устраиваю? — услышал Гарри девичий голос, подходя к балконным арочным дверям в стиле барокко. — Или это потому, что я магглорожденная? — Камилла, не в этом дело, — мужской голос принадлежал Дэвиду Поттеру. — Мы просто друзья. Как мне тебе это объяснить? Дальше Гарри не стал подслушивать и предпочел показаться им на глаза. Камилла Шеппард испуганно оглянулась на него и, расстроенная, выбежала с балкона. Неловкость, возникшую между братьями, разрушил Гарри. — Будешь? — спросил он, доставая пачку сигарет. — Я уже курил, — ответил Дэвид. — Но все равно давай. Младший Поттер закурил и отвернулся. Было ли ему неудобно из-за случайно подслушанного Гарри разговора, либо просто не хотелось общаться с новоявленным старшим братом, Гарри не знал. Но, чтобы начать разговор, все же спросил. — Тебе неприятно мое общество? — Нет, с чего ты взял? — Ты избегаешь смотреть мне в глаза. — У тебя страшный взгляд. — Что? — Я вижу в твоих глазах смерть. — Вот как... — протянул Гарри, не зная, что сказать. — Скажи, ты… — Дэвид сделал паузу, сомневаясь, стоит ли продолжать. — Ты убивал? — Возможно, — Гарри интуитивно чувствовал, что сейчас лгать про амнезию не стоит. Больше они не сказали друг другу ни слова. В наступивших сумерках, на темно-синем небе появились первые звезды. Красиво заснеженная Годрикова Лощина впечатляла своей зимней красотой. И Гарри желал бы постоять здесь подольше, наслаждаясь открывающимся видом, но морозный ветер и музыка, глухо доносящаяся из-за дверей, напомнили ему, что пора бы возвращаться. Тем временем праздник перешел из застольной и танцевальной стадий в шумные разговоры. Вернувшись, Гарри обнаружил, что взрослые собрались в малой гостиной и громко обсуждали предстоящую свадьбу Драко Малфоя. — Нет, она из Шармбатона, — говорил Джеймс, когда Гарри входил в комнату. — Да, а я думал, что она из Дурмстранга, — удивился Сириус. — Нет-нет, она француженка, — расставил все точки над «и» Ремус. — Кстати, — он взглянул на часы, — уже поздно, и нам с Луной пора домой. Лавгуд тут же с ним согласилась, вспомнив, что ей пора поливать мягкопухов. — Мягкопухи? — недоуменно переспросил Сириус. — Да, она у меня также занимается селекцией растений. — Ну, я надеюсь, мягкопухи не кусаются, — пошутил Джеймс. — Совсем не больно, — замотала головой Луна. — Только иногда приходится пользоваться заживляющей мазью. — О, Мерлин, — буркнул себе под нос Блэк. Вскоре чета Лавгуд-Люпин, распрощавшись вначале с Невиллом, которому Лили нашла занятие в виде старинного фолианта из библиотеки рода Поттеров, а затем со всеми остальными, — отправилась восвояси. Через полчаса на столе появились три бутылки огневиски взамен выпитых, а Лили показывала гостям фотографии со своей свадьбы. Разглядывая снимки с пышного торжества, Гарри вспомнил собственную простенькую свадьбу, во время которой каждый гость помнил, что сейчас идет война. Вспомнил он и Джинни в белом платье, которая, как он сейчас понял, имела много общего с Лили. У них был один тип внешности, и обе они были рыжими, хотя оттенок волос разнился. Воспоминания из прошлой жизни принесли ностальгию с привкусом горечи. Гарри внезапно со всей ясностью осознал, что до сих пор не может смириться с тем, что он всех их потерял, что не может себе этого простить. Спустя некоторое время Лили вызвалась показать Невиллу библиотеку, а Джеймс проверить, что делают собравшиеся в комнате Дэвида подростки, и Гарри остался наедине с нетрезвым Сириусом. — Запомни, Гарри, никогда не женись, — заговорил изрядно захмелевший Блэк, указывая на фотографии, которые рассматривал Поттер. — Женился — это, считай, поставил на своей жизни крест. — Почему же крест? — возразил Гарри, отмечая за собой, что начал нечетко проговаривать слова. — Не веришь? Ну вот посмотри на меня. Гарри посмотрел и с сомнением уточнил: — Ты женат? — Уже нет! — радостно улыбнулся Блэк, разводя руками в стороны. — В разводе, что ли? Сириус кивнул. — И из-за чего развелся? — поинтересовался Поттер. — Да стерва она была… — Сириус махнул рукой в сторону стола и смахнул чью-то кружку на пол. — Все время чем-то недовольная. То ей сделай, это ей не нравится. И внимания я ей, видите ли, мало уделяю, и изменяю я ей, видите ли. Всю почту проверяла, представляешь? Как-то поехал на деловую встречу, так она решила, что я к любовнице, и приехала, прикинь? — Нет, я такого не понимаю. — Замотал головой Гарри. — Все говорила, что я ее не люблю. Я все думал, что вот женюсь, детей заведу, пора уже. Так мало того, что она стерва, так она еще и бесплодная оказалась! — И что, неизлечимо? — Не знаю. К тому времени, когда мы выяснили причину, почему у нас нет детей, брак уже был на грани распада. Она, правда, все время говорила, что это потому, что я с ней не сплю. — Но, — продолжил он, покачивая указательным пальцем перед носом Гарри, — ты не совершай моих ошибок. Любовь, все эти бабы… — А до брака ты ее любил… — задумчиво подвел итог Поттер. — Любил? — Сириус рассмеялся. — Любил. Но не ее. Но там тоже… — продолжить он не захотел, а лишь допил залпом кружку. — Короче, ничего хорошего не вышло. — Закончил он, откупоривая бутылку и разливая обоим. И каждый задумался о своем. Гарри не было жалко Сириуса, хотя пережить такую личную драму он никому бы не пожелал. Тем не менее, проблемы мирские Поттера мало интересовали. Сейчас ему легче было понять отца, чем Сириуса, так как Поттер-старший тоже потерял своего ребенка. Вскоре Гарри почувствовал острую необходимость справить нужду. Он встал, собираясь выйти из гостиной. — Ты куда? — удивился Сириус? — А где здесь туалет? — задался вопросом Поттер. — Как выйдешь из гостиной — направо. Пройдешь весь коридор — и налево. Там туалет. — Угу, — постарался запомнить Гарри, — я сейчас. — И направился к дверям. — Да ты пьян! — засмеялся Блэк, наблюдая, как Поттера заносит в сторону. — Нет, все нормально, — Гарри ухватился за дверь, чувствуя в ней опору. Домовик, который что-то прибирал в коридоре, мгновенно аппарировал. — Может, тебе помочь дойти? — поинтересовался Сириус. — Нет, попробую сам, — усмехнулся Поттер и пошел по коридору, во избежание заносов регулярно касаясь рукой стены. Мир воспринимался уплывающим, далеким от Гарри, и все эти проблемы: личные, политические — казались совершенно незначительными. Гарри мог с уверенностью сказать: «Мне все пофигу». Облегчившись, он вышел из туалета и тут же наткнулся на Джеймса. — По-моему, ты достаточно выпил, — отметил хозяин дома. — Я бы предложил тебе прилечь в комнате для гостей, но боюсь, Повелитель не будет этим доволен. Так что я позвал Невилла. -О…Невилл Лонгботтом, — протянул Гарри, заметив приближающегося консорта. Окинув критическим взглядом Поттера, консорт предпочел не высказывать свое мнение пьяному парню, а сразу обратился к Джеймсу: — Пожалуй, нам с советником пора вернуться в Чармшилд-хаус. — Конечно, ответил Джеймс, — я вас провожу. И, подхватив Гарри за руку, Поттер-старший быстро довел его до приемной. — До свидания, — вежливо склонился консорт. — Благодарю за гостеприимство. — И, взяв Поттера под руку, залез в камин.