20 мая.
Привет. И сразу хочу сказать, что у меня на окне сидит голубь и смотрит мне прямо в душу. Мне кажется, он что-то замышляет... У нас под окнами один за другим проезжают прогулочные кареты. Брюгге в это время года сам на себя не похож. Как там картошка-фри? Уверен, у нас она вкуснее! Мама вчера приезжала. Ее ужаснула наша плитка в ванной. Она считает, такую мыть не удобно. Мамы — такие мамы... А мне нравится. До сих пор не могу поверить, что мы помирились! Папа привез собственноручно сделанный табурет. Я не знаю, на кой черт нам деревянный кособокий табурет, но отказать было неловко. Мы все еще совсем чужие и чувствуем себя неловко, когда одни. Что странно, на фестивале такого не было! Наверное, дело в Рут. Или в тебе. Забавно, мои родители тебя любят больше, чем меня. Вот кто считает тебя просто-таки офигенным мужиком! Готовлю. И готовлю много. Но без тебя есть некому, раздаю соседям. Кстати! Рут вчера получила подтверждение своей беременности! Ты бы видел лицо Марка! Одним словом, скоро буду дядюшкой. Ну как скоро... Мне предложили место паттиссье, но я еще в процессе раздумий, надо ли. Не приезжай))) С уважением, Ив Петтерс. P.S. Теплые полы — чудо! Ровно месяц назад Винсент попросил руки их сына у четы Петтерс. Согласие старшего поколения он получил, но Ив отказал. В этом, в принципе, не было ничего удивительного, кроме его заявления, что Винсу нужно срочно собираться свои вещи и свалить как можно дальше от него. После грандиозного скандала, споров и препирательств, длившихся неделю, за которую Винсент успел провести ночь под окнами Ива, почти разориться на цветы и подарки, свалиться с гриппом, доделать ремонтные работы, он все-таки принял решение уехать.25 мая.
Здравствуй, чудовище! Во-первых, ни единого слова извинений! Ладно, то, что ты все-таки перебрался (как я понял из письма) в нашу старую квартиру, указывает на то, что инцидент исчерпан. Во-вторых, искренние поздравления Марку и Рут! Они молодцы. Ну, я думаю, тут больше Марк молодец, но да ладно. Картошка тут редкостное дерьмо. И даже в вине ничего особенного. Кофе хорош. Прямо до неприличия хорош! Париж здорово изменился с момента моей последней командировки сюда. Я принял участие в экскурсии по катакомбам под городом. Все время думаю, что надо было взять тебя туда с собой. И оставить. Бесишь меня. Я купил кучу мебели из ротанга, отправил службой адресной доставки. Жди через неделю. Если не понравится, можешь сжечь. С любовью, Винсент Госсенс. P.S. Не выеживайся! Ты тоже Госсенс. Они определенно свихнулись. Это первая мысль Ива каждое утро, когда он просыпается в пустой и гулкой квартире, сверкающей свежим ремонтом. Три коробочки в ряд стоят на подоконнике. Ив готовит себе крепкий кофе и разглядывает их. Каждое утро. Три бархатные коробочки с кольцами разного фасона, но все с одним предназначением. И все три были возвращены Винсу с отказом. Затем начинается новый суматошный день: клиенты, заказы, ставшая жутко мнительной Рут, мелкие дела по дому. А еще письма. Их уже много, они аккуратно сложены в синюю коробку из-под рождественского подарка. Написанные от руки несколько строк и с натяжкой не назовешь романом в письмах, но они почему-то очень нравятся Иву. От него уходит тонкий конвертик с одной исписанной страницей бумаги для письма, а от Винса приходит крохотная записка на клочке бумаги, зато куча рисунков, с трудом всунутых в конверт. И все стены в квартире увешаны этими картинами.26 июня.
Я приеду 10 июля на Северный вокзал в 7:22 утра. Можешь не встречать.