Эмоции

Малфой сидит в кресле возле кровати Гарри. На улице уже совсем темно, но он не зажигает свечи, а только любуется Поттером. Из своего принятия ему запомнилось только ощущение холодного огня, растекающегося по венам и краткие периоды облегчения, когда его ядро подпитывалось «местом силы». Интересно, его отец тоже так любовался? Может, это только Наследие юноши дает такие визуальные эффекты? Неожиданно красиво. Изящное тело покрывает светящийся голубоватым светом силовой узор, пульсирующий в такт биению сердца. Напоминает чем-то морозные узоры на стекле. Иногда сияние становится слишком ярким и словно выплескивается из тела, медленно впитываясь в стены мэнора. Люциус и сам ощущает ее, чужую магию, легкими иголочками проходящуюся по телу, проникающую внутрь. Странное чувство, сложно даже сказать — приятное или нет. Иногда Поттер тихо стонет, не приходя в сознание и облизывает губы, тогда Малфой осторожно приподнимает его и дает немного воды. Это он тоже помнил — постоянное ощущение жажды. Кроме этих тихих звуков, в доме стоит абсолютная тишина. *** Поттер пришел в себя через двадцать восемь часов. Малфой понял это еще до того, как Герой пошевелился, его накрывает дикая смесь из ощущений недовольства и растерянности. И только потом Гарри открывает мутные глаза и хрипло мычит, стараясь приподнять онемевшее от неподвижности тело.  — Гарри, успокойся, все в порядке, расслабься. Постарайся взять свои эмоции под контроль, пока они не свели меня с ума, — Люциус помогает ему приподняться и напиться воды из чашки. — Сейчас ты заснешь на несколько часов обычным здоровым сном, а когда проснешься и примешь душ, приходи в столовую обедать. По возможности, старайся не колдовать, если тебе что-то понадобится — проси меня или эльфов. Спи. — Лорд укладывает его на кровать и укрывает одеялом. *** В обед Малфой узнает о том, что Поттер проснулся, по тому, как начинают носиться и накрывать на стол домовики. Складывалось впечатление, что все домовики мэнора старались лично поучаствовать в этом важном деле. Гарри пришел, одетый в растянутую голубую футболку, жуткие коричневые свободные штаны и стойко излучающий ощущение потерянности и печали.  — Извините, сэр, за мой внешний вид, но у меня кожа как-то странно ноет, а эти вещи мягонькие и не раздражают ее.  — Ладно, но они действительно жуткие, я пошлю домовиков приобрести тебе что-нибудь «мягонькое», но более подходящее. Поттер не возражает и одно это говорит о его плохом самочувствии.  — Кушай. Потом пойдем в библиотеку и я начну обучать тебя контролировать способности эмпата и эмоционали, пока мы не свели друг друга с ума. Гарри нехотя роется в тарелке с овсянкой, выискивая и съедая изюм, кусочки яблока и кураги. В итоге он решительно отодвигает от себя тарелку и пьет чай. Они уходят в библиотеку. Спустя несколько часов юноша наконец понимает принцип блокирования способностей, у него уже получается отгородиться самому и отгородить свои эмоции от других людей. Пока не слишком надежно, приходится все время себя контролировать: эмоциональные всплески, сильная сосредоточенность или наоборот расслабление заставляют его забыть о блокировании. Они оба утомились, но Люциус, в целом, доволен.  — Не переживай, Гарри, принцип ты понял, у тебя все получилось, теперь дело только за практикой. К концу месяца будешь в этом деле настоящим мастером. *** Дни в мэноре потекли своим чередом. Они не придерживаются никакого графика, иногда могут не видеться весь день или, напротив, с самого утра и до самой ночи посвящать время разговорам, тренировкам или обучению, практически не расставаясь. *** Выспавшийся Поттер не собирается идти в постель и сидит в кресле у камина, читая книгу о видах Наследий. Малфой за письменным столом, поглядывает на увлеченно читающего Героя и пытается вникнуть в проекты договоров, присланные гоблинами на рассмотрение. Ничего не получается, его постоянно отвлекает непонятное странное ощущение, которое он не может идентифицировать. А потом Лорд замечает, что юноша снял свои легкие домашние туфли и шевелит пальцами ног в длинном ворсе ковра. Приятно. Определенно, это уже не передача эмоций, а скорее передача тактильных ощущений. О таком Люциус даже никогда не слышал, то ли в книгах и хрониках с описанием Наследия гаммадриад эту маленькую подробность опустили, то ли Герой открыл его новые грани. *** БАМ! Дикая смесь потрясения, испуга и недовольства накрывает мэнор. Если бы Малфой спал не в центре своей огромной, размером три на три метра, кровати, то он бы, несомненно, рухнул на пол, а так он всего лишь подпрыгнул чуть не на полметра вверх.  — Хи-и-иш! Появившийся домовик нервно подергивается, его глаза раскрыты неестественно широко. Тоже, видать, приложило эмоциями.  — Что случилось?! Где Поттер?!  — Мистер Гарри Поттер упал в пруд…  — Перенеси меня туда! — Люциус хватается за домовика, даже не обращая внимания на то, что он босиком и одет в одни пижамные штаны. Его все еще трясет от шока. Лорд молча наблюдает, как Гарри выбирается на берег из небольшого пруда, расположенного в парке. В центре маленького водоема находится беседка, к ней ведет мостик, огороженный с одной стороны ажурными перилами. Наконец, Герой его замечает и эмоциональный фон резко сменяется на смущение и стыд.  — Могу я поинтересоваться, что произошло, молодой человек? Поттер насупился, но ответил:  — Ну… я не мог заснуть и вышел прогуляться в парк, увидел пруд и решил пройти к беседке. А на мостике на меня напал ваш белобрысый павлин, я испугался и упал… Лорд молча похлопал глазами, переваривая столь содержательный рассказ и мужественно пытаясь задавить смех. Редкие белоснежные павлины, живущие в парке, любили на ночь устраиваться на перилах мостика. Там видимо и произошла их эпическая встреча с прогуливающимся среди ночи Героем. Победа, похоже, в этот раз осталась за павлинами. Поттер вдруг ерошит мокрые волосы, кривится и говорит:  — Ладно, можете смеяться, я же чувствую — вам хочется. Люциус смеется. А потом они с высушенным юношей отправляются спать. ***  — Гарри, ну я тебя очень прошу.  — Сэр, что-то я совершенно не чувствую желания возиться с растениями.  — Это не просто растения, это редчайший цветок Luxuriosa aurum. Добиться его цветения может только дриада или королевская дриада. Осыпавшиеся с цветка лепестки — ценнейший ингредиент в зельеварении. Ты себе даже представить не можешь, сколько я заплатил за его семечко, но если ты всего неделю (за это время цветок вырастет и зацветет) за ним поухаживаешь, то выгода от продажи лепестков все перекроет. Предлагаю поделить прибыль пятьдесят на пятьдесят. Поттер берет семя и рассматривает. Оно величиной с куриное яйцо, покрыто черной бархатистой кожицей и приятно согревает ладонь.  — Ладно, куда там его сажать надо? Лорд чувствует секундную вспышку раздражения, исходящую от юноши, видимо ему действительно не хочется возиться с растениями. *** Малфой сидит в библиотеке и пытается-таки изучить присланные гоблинами проекты договоров, но ловит себя на том, что уже полчаса лениво рассматривает книжные полки, откинувшись в кресле. Лениво. Не его эмоция.  — Хи-и-иш! Где Гарри? С опозданием появившийся домовик стоит, чуть покачиваясь и тупо глядя чуть затуманенными глазами.  — Мистер Поттер, сэр, в парке в беседке. Люциус не решается аппарировать с пришибленным «ленью» домовиком и идет, старательно пытаясь игнорировать чужие эмоции, к которым явственно добавилось удовольствие и ощущение тепла, обволакивающее тело. По дороге замечает еще двух эльфов, с блаженными улыбками сидящих на ступеньках, прижавшись друг к другу. Поттер лежит на скамейке в беседке в центре пруда и, довольно жмурясь, греется на солнышке.  — Гарри, ты в курсе, что от твоих эмоций мои домовики валяются по углам с идиотски-радостным выражением лиц, а не выполняют свои обязанности?  — Сэр, еще пятнадцать минут и я пойду дальше изучать фолианты о Наследиях, а пока дайте мне погреться, — Поттер лениво переворачивается на живот, но даже не думает вставать, новая волна блаженства разливается по округе. — Я прогреваюсь на солнце и создаю запас на будущее, в Хогвартсе даже летом от каменных стен всегда холодом тянет, а уж зимой… Юноша вздыхает и прикрывает глаза, свешивая руки по обеим сторонам скамьи. Малфой садится рядом и замирает, погружаясь в ощущения, в конце концов, осталось всего пятнадцать минут. *** Ранним утром Малфой за чашкой кофе изучает газеты, когда все его эмоции взбудораживаются от удивления и предвкушения. Через три минуты в комнату забегает одновременно сонный и возбужденный Поттер.  — Люциус, идите посмотрите — Шушик зацвел! Герой тащит его за руку к своей комнате и это первый раз, когда юноша первый к нему прикоснулся.  — Гарри, ты что, дал Luxuriosa aurum имя?  — Ну, дал. Я назвал его Синий Шуш в честь золотой рыбки, которая была у меня в семь лет. Я купил ее на свои лично заработанные деньги и между нами пролегало двадцать миль скошенных газонов и автопарки вымытых автомобилей. Решил назвать моего второго питомца в честь первого, безвинно погибшего от рук кузена Дадли всего через несколько дней.  — А маггловские золотые рыбки — они же… такие оранжевые, да, а не синие?  — Мне семь лет было. Вы ожидаете в таком возрасте логики?  — Ты назвал цветок в честь золотой рыбки…  — Вот когда Вы это проговорили, то я понял, что со стороны это действительно как-то странно звучит. Малфой молча подивился вывертам сознания и логики Героя. Поттер одарил его взглядом из разряда «я все слышу» и наконец впустил в комнату. Огромные пушистые венчики цветков сияли золотом и слабенько, но вполне отчетливо тянулись к гаммадриаде. Поттер улыбнулся и погладил их рукой. Мэнор был пронизан заботой.