Офисные забавы. Мороженое

Сверх озабоченное лицо и три толстых папки с бумагами в руках заставляли сослуживцев расступаться перед ним. Для него придержали отходящий лифт, ему открыли межкорпусные двери, его пропустили на лестнице, его приветствовали кивками и едва разборчивым: «Здравствуйте», не отвлекали расспросами о делах и пустыми разговорами, не задерживали и сочувственно смотрели в след. Невероятно серьезен, занят, сосредоточен. Безупречный работник и высококлассный специалист. Таким его знали и видели все… Требовательный стук в дверь кабинета. - Войдите, - отозвались изнутри. Он открыл дверь, но остался на пороге. - Здравствуйте, Никита Александрович, - поприветствовал пришедший хозяина кабинета. – Я к вам по поводу проекта, - и он показал на принесенные папки, - мне все же нужны ваши пояснения. - А после обеда вы не можете зайти по этому вопросу, Марк? –отозвался молодой начальник. – Почему именно сейчас? - Я вам объясню, - пообещал пришедший, делая шаг внутрь и прикрывая дверь. Несколько недовольный таким оборотом дела Ник стал сворачивать в компьютере документы, с которыми в это время работал. Лязг замка заставил его оторвать взгляд от монитора. - Простите, - Марк обернулся и подергал ручку двери, - как-то сам… случайно захлопнулся… - Бывает. Открой. Мне еще должны до обеда пару документов занести, - бросил начальник и опять вернулся к работе. - Перебьются, - насмешливо ответил его подчиненный и положил папки на стол. Ник поднял на него недоумевающий взгляд. - Я серьезно. Открой. - Ты еще скажи: «Я серьезно. Уйди», - произнес Марк и стал развязывать свой галстук. Его молодого начальника сразу бросило в краску. - Ты что делаешь? – воскликнул он, подавшись вперед, словно собираясь его остановить. - Я намерен продолжить вчерашнее. Ты против? – весьма хладнокровно бросил на это Марк. - Прямо здесь? – и сердце гулко застучало в груди. – Сейчас?! - А что тебя смущает? Дверь заперта, - сняв галстук с себя, подчиненный потянулся к узлу на шее начальника. - Зачем здесь? Приходи вечером ко мне, - отстранился тот от тянущихся рук. - Вечером я не смогу. У меня другие планы. А сейчас почти обеденный перерыв, так что самое время. - Какие еще у тебя планы? – подозрительно бросил Ник. - Не важно, - коварно улыбнулся соблазнитель. - Будешь развлекаться с кем-то еще? – в голосе явно звучало недовольство. - Какое это имеет значение? Мы же это уже обсуждали. А начнешь снова поднимать ту тему, - Марк сильнее перегнулся через разделяющий их стол и, взявшись за галстук, потянул любовника к себе, - я тебя накажу. Несмотря на жгучее желание узнать, что за наказание будет ему уготовано изобретательным садистом, Ник предпочел промолчать, так как уже знал, что от этого выдумщика можно ожидать всего, чего угодно, и лучше его не провоцировать. Молодой человек только обиженно засопел. Соблазнитель обошел стол. - Не будем терять время, - с улыбкой предложил Марк и быстро развязал узел на шелковой «удавке» начальника. Затем ловкие пальцы перешли к застежке сорочки. Руки Ника впились в подлокотники кресла. Даже эти, казалось бы, совершенно простые действия искусителя заставляли его жарко трепетать, а плоть неотвратимо наливаться желанием. Сладкая истома предвкушения пробирала тело. Дыхание участилось, выдавая его возбуждение. Марк в ответ на все это только тонко улыбался. Закончив с пуговицами, подчиненный собирался заняться ремнем. - Нет, стой! – собрав всю волю в кулак, заявил его начальник. – Не надо здесь. Не надо. Не можешь сегодня, давай завтра, но не здесь. - А чем плохо? – прошептал Марк, склонившись к самому уху. – Здесь удобно. Дверь заперта. - Я же говорю… мне документы должны принести…, - вот только голос звучал совсем не убедительно, а руки почему-то никак не отрывались от подлокотников, чтобы перейти к более активному противодействию. - Не беспокойся, - пальцы все же дошли до ремня и потянули его, расстегивая, - если придут, я сам открою дверь и возьму их. Ник даже нервно хохотнул, представив эту картину. Тем временем ремень сдался, и искуситель перешел к следующему рубежу обороны – крючку и молнии. Терзаемому желанием безумно хотелось сдаться, но… представив, что все это произойдет прямо в его кабинете… - Давай хотя бы дождемся обеденного перерыва и куда-нибудь уйдем, - предложил он, тяжело дыша и с замиранием сердца наблюдая за тем, как рука Марка забирается ему под белье. Коснувшись основания чувственной плоти пальцем, подчиненный остановился. - Уйти куда-нибудь на обеденном перерыве – я могу только в буфет, - холодно заявил он на это. – Нет, так нет. Резко отпрянув и повернувшись, Марк подхватил принесенные папки и сделал несколько шагов от стола. - Сволочь, - прорычал ему в спину Ник. Соблазнитель остановился и, не поворачиваясь, произнес: - Повтори. - Сволочь ты, - так же зло бросил начальник. Марк аккуратно положил папки обратно на стол, а потом вдруг стремительно переместился прямо к его креслу, левая рука скользнула по затылку и вцепилась в волосы, оттянув голову назад, а правая – нырнула под белье и сильно сжала ствол у самого основания. От неожиданности и странных ощущений у схваченной жертвы вырвался полустон. - Если я сволочь, - прошипел соблазнитель в лицо Нику, - тогда кто ты? Ощущения балансировали на грани боли, но не переходили ее. Оттянутые волосы и перехваченный орган посылали в разум мощные сигналы, которые он расшифровывал, как сильнейшие импульсы удовольствия, и начинал сопротивляться своим же холодным рассуждениям о неуместности происходящего. В глазах нависшего над ним любовника Ник видел сумрачный хищный блеск и холодную выжидательность. Все это вместе действовало на него катастрофически обезоруживающе. Он вжался в кресло и задышал еще более судорожно, не в силах отвести взгляд от своего мучителя. «Порви меня, сволочь! – Заметались лихорадочные мысли. – Ничего не спрашивай, просто порви!» Но молодой человек только закусил губу, не решаясь озвучить свои желания. - Так кто ты? – Настаивал на ответе истязатель, усиливая воздействие в обоих направлениях. - Да кто хочешь, - еле выдавил из себя Ник, - только отпусти. «Нет, не отпускай! Не отпускай!» - тут же взвыли разум и тело. Марк все понимал. Абсолютно все. Все читал с этих распахнутых и уже подернутых поволокой страсти глазах, в ставшей более яркой окраске, припухших от прилива крови, губ, в нервном стуке сердца и трепете дыхания. Вид завороженной жертвы был прекрасен и вызывал сильнейший аппетит, но игра в «кошки – мышки» еще только началась и являлась самым лакомым блюдом, неповторимым, пряным и острым, экзотичным и сводящим с ума. Пальцы разжаты, руки убраны. - Вернемся к проекту? – предложил мучитель, отходя на шаг. Ник нервно сглотнул. В эту секунду его раздирали совершенно противоречивые чувства. Рассудительная часть разума жестко и безапелляционно заявляла, что так лучше, что рабочий кабинет не место для таких забав, но другая часть, раньше так редко дававшая о себе знать, вдруг, вступив в коварный сговор с телом, развязно вопила, что давно пора плюнуть на все условности и сделать то, чего настолько хочется, не откладывая. И снова молодой человек, жестоко задавив свои весьма неуместные порывы, пошел по пути холодной трезвости рассудка. - Да, давай посмотрим, что там, - кивнул он, перебарывая бурю страсти, еще терзающую обманутое в своих надеждах тело. Хозяин кабинета встал с кресла и собирался застегнуть молнию, но соблазнитель опередил его. Двумя руками он резко стянул с него и брюки, и белье, тем не менее, предусмотрительно оттянув резинку, чтобы не задеть вытянувшейся вверх упругости, а затем толкнул обратно в кресло. - Ты что…? – невольно вырвалось у удивленной жертвы, но в следующее мгновение все мысли смешал страстный поцелуй. Тело напряглось и потребовало всего и немедленно! Руки опять впились в подлокотники. Марк оборвал слияние губ так же резко, как и начал. Присел, полностью снял с ног Ника одежду и обувь. Ласкающими движениями ладони заскользили по внутренней стороне бедер от колен вверх. Молодой начальник откинулся на спинку кресла и тяжело задышал, в предвкушении сладостных прикосновений… и снова был коварно обманут. Не доходя до самого жаждущего эпицентра, руки ушли вниз, обхватили правую ногу за голень и, подняв к груди, просунули ее под подлокотник кресла. Тоже самое было проделано и со второй ногой. - Что ты задумал? – встревоженно поинтересовалась жертва. - Все только самое лучшее, и все только для тебя, - ласково проговорил соблазнитель. Теперь в ход пошли галстуки. Руки, так же проведенные под подлокотниками, шелковыми путами были привязаны к ногам, а затем все вместе - к ножке кресла. Быстро, крепко и аккуратно. Было очевидно, что у соблазнителя большой опыт в этом утонченном деле. И вот истязаемый почти обездвижен и трепещет от смеси сладостного волнения и туманных тревог о своей дальнейшей судьбе. Мучитель довольно усмехнулся. Ник закусил губу. Как же непередаваемо притягательна была эта дьявольская ухмылка искусителя. В ней сквозила непоколебимая уверенность и особая покоряющая сила, проникновенное понимание всей сути происходящего и холодный развращенный цинизм. От одного этого можно было потерять голову, и Ник терял. Упорно не признавался себе, боролся и сопротивлялся, но терял… И тут в дверь постучали. Сердце хозяина кабинета трепыхнулось и замерло. Жаркая волна прокатилась по всему телу. Ручка повернулась. Кто-то попытался открыть дверь. Полные ужаса глаза впились в мучителя. Ник ясно представил себе, как этот неизвестный войдет и увидит всю эту живописную картину…! Что будет потом, ему было даже тяжело предположить, настолько он этого не хотел. На его тревогу Марк, как всегда, ответил ухмылкой. - Никита Александрович? – раздался женский голос, и ручку двери повернули еще несколько раз. – Никита Александрович, вы там? Я принесла то, что вы просили. - А, это твои долгожданные бумаги, - шепотом проговорил истязатель. – Мне открыть и принять? - С ума сошел? – так же шепотом прорычал его начальник. - Если эта курица все увидит… - Да, - Марк задумчиво поднял голову и посмотрел в потолок, - через десять минут это станет известно всей фирме, через час – всему городу, но ты можешь завалить ее срочными делами, и она будут петь свои сладенькие песенки только после работы. - Это ничего не решит, - тихо, но жарко проговорил Ник и стал дергать свои путы. – Развяжи меня. - И не подумаю, - насмешливо ответил на это подчиненный. – Ты в моей власти и я буду делать с тобой все, что захочу, - и при этих словах его глаза столь загадочно поблескивали, что молодому начальнику до боли захотелось изведать всю сумрачную глубину извращенных желаний своего мучителя, но... - Никита Александрович? – продолжала настаивать пришедшая на своем праве передать принесенное. Ник тихо выругался, положение было до безобразия нелепым, но и опасным. Он опять с надеждой воззрился на своего мучителя. - Развяжи, - шепотом попросил хозяин кабинета, дергая связанными конечностями. Но по лицу Марка было видно, что он действительно не собирается внимать этим просьбам. В этой ситуации он был сильнее и циничнее. Взгляд с отблесками садисткой усмешки бродил по трепыхающейся жертве. Долгожданная громкая трель из коридора известила о начале обеденного перерыва. Женщина еще несколько раз дернула ручку и ушла. Ник облегченно выдохнул. - Как кстати, - по особому протяжно произнес Марк, и уже от этого его начальника проняло нехорошее предчувствие, - я как раз собирался полакомиться. Он повернулся к принесенным папкам, вынул среднюю и открыл ее. С удивлением Ник увидел, что этот непременный офисный атрибут был лишь ловким прикрытием, хранилищем для того, что размещалось в нем. Наполнявшая папку стопка листов имела посередине четырехугольную выемку, из которой истязатель извлек пластмассовый контейнер. «Хорошо подготовился», - несколько нервно мелькнуло в голове жертвы. Открыв крышку емкости, подчиненный достал оттуда… мороженое, точнее фруктовый лед. Разорвал обертку, обнажил янтарное содержимое. Хозяин кабинета напрягся уже предчувствуя нечто необычное… Истязатель милостиво улыбнулся. - Угощайся, - и лакомство медленно прошлось по губам его молодого начальника, одаривая их приятной прохладой. Ник немного высунул язык и потерся им о предлагаемое. Марк повел сладостью в обратную сторону, и от холода губы покрыло легкое онемение. На трепещущей поверхности мороженое оставило влажный фруктовый след. Искуситель припал к нему своим проводником вкуса и пошел так же неспешно по нижней губе, собирая растаявший сок. Дойдя до уголка рта, он прильнул к верхней нежной створке уже жарким поцелуем. Забывая обо всем, Ник отдался сладостным терзаньям уст, чувствуя, что хмелеет окончательно. И вдруг нечто проскользило вдоль по его груди сверху вниз точно посередине. Сначала он даже не понял, что это. Едва закрывшиеся глаза распахнулись. Стон попытался прорваться через смыкание губ. Это мороженое двигалось по груди, будоража все рецепторы, и оставляя влажный след. Потом оно спустилось на живот, вынудив его засокращаться под своими ледяными прикосновениями, двинулось ниже… Ник часто задышал, предполагая касания холодом своего самого чувствительного органа. И снова его ожидания были обмануты. Лакомство было убрано, а по его сладкому следу снизу вверх двинулся язык, собирая фруктовую сочность. Хозяин кабинета немного расслабился, но продолжал неотрывно следить за действиями искусителя. Хищник чувствовал даже это и не преставал усыплять внимание жертвы. Влажная шершавость дошла до левого соска и закружила по чувствительной полянке. Ник улыбнулся, но стоило Марку это заметить, как на розовой полусфере сомкнулись зубы. Его начальник вздрогнул и почти застонал. Однако уже в следующее мгновение импульс, посланный справа, своей яркостью перебил болевые ощущения. Взгляд тут же метнулся в ту сторону. Янтарная сладость скользила вокруг маленькой затвердевшей от возбуждения выпуклости, глубоко пробивая ее своим холодом. Ник даже немного выгнулся ей навстречу, в неосознанном стремлении получить более сильное воздействие. Но через пару кругов и этой трепетной зоной овладело легкое онемение.