Счастливы вместе

В кабинете царил полумрак. Жалюзи закрывали окна, да и солнце уже поднялось высоко и не отсвечивало. Единственным источником света служила простая черная настольная лампа на массивном столе из темного дерева. К слову, вся мебель здесь была добротная, из того же материала: и шкафы напротив окон, и тумба, на которой возвышался фикус, и даже основа кожаного дивана у двери. Но Ёнгуку, что-то строчившему размашистым почерком в простой тетради в клетку, было на обстановку плевать. Вся эта роскошь находилась здесь до него, и наверняка не один мэр работал в этой обстановке. Единственное, что мужчину действительно беспокоило — это уютный полумрак, который не всегда получалось создать. Нет, Ёнгук не был фотофобом или вампиром, как можно было бы подумать, он даже любил спокойные прогулки по городу в компании того же Чжунхона. Просто темнота пробуждала у него вдохновение. Причем не на какой-то определённый вид деятельности, а вообще: как будто ослабленные под тяжестью темноты органы чувств не давали мыслям рассеяться и позволяли думать, придумывать и творить. Местный секретарь, Джинён, уже смирился с таким пристрастием новоиспеченного мэра и перестал каждое утро перед началом рабочего дня открывать жалюзи. Только приносил крепкий кофе, ну, и баловал горьким шоколадом. Надо сказать, что эти мужчины сработались быстро и чувствовали себя довольно комфортно в компании друг друга. Джинён работал еще со старым мэром и был прекрасно осведомлен обо всех делах и проблемах города. Все-таки мы люди, и на склоне лет не всегда получается вести дела правильно и точно. Так что Джинёну пришлось с головой окунуться в обязанности мэра. Зато Ёнгуку повезло, потому что секретарь ввел его в курс дела быстро и по фактам. Новому мэру в принципе нравились эти строгость, серьезность и немногословность Джинёна. Также мэра привлекла начитанность секретаря — с ним было о чем поговорить в перерыве. В последнее же время из головы мэра не выходили мысли о краже талисмана. Мужчина категорически не мог понять мотивы воришки, степень серьезности намерения. Был ли это чей-то злой розыгрыш, или под кражей крылось что-то более глубокое, о чем Ёнгук даже не подозревает? Отложив ручку, мэр поднял голову и посмотрел на дверь. Опять не мог избавиться от размышлений о талисмане, о делах думать совершено не получалось. Помедлив, он все-таки нажал на кнопку вызова секретаря: — Джинён, зайди, пожалуйста. Секретарь не заставил себя ждать и меньше чем через минуту стоял перед начальством. — Присаживайся, я не о делах хочу с тобой поговорить, — Ёнгук махнул рукой на кресло около стола. Джинён все так же молча последовал его совету. Единственно, в его голове перестроилась программа поведения. Раз не о делах, он может обращаться к мэру просто «хён», без всяких уважительных приставок. Хотя Ёнгук и принимает их как должное, наедине предпочитает более доверительное обращение. — Джинён, я уверен, что ты также размышлял о краже. У тебя есть какие-нибудь логичные объяснения этой ситуации? Секретарь выдохнул, положил ногу на ногу и обхватил колено руками. Потом не спеша начал: — Я покопался на днях в нашем архиве. Знаете, который в подвале. За историю существования традиции талисманов кражу совершали только три раза. Первая произошла в 1956 году. Там действительно был повод: родственник мэра знал, что талисманом является золотой кубок, и украл его с целью наживы. Шумиха была страшная. В 1974 году мэром был, если помните из хроник, самый обычный пьяница и балагур. Он собственноручно проиграл талисман в казино. Конечно, после данного инцидента он не занимал свою должность долго. Наконец, в 1995 году произошла самая нелепая кража за всю историю города… — Когда воришка, надеясь на крупную наживу, украл талисман, оказавшийся комплектом нижнего белья любовницы мэра? — Ёнгук усмехнулся. Эту историю жители рассказывали приезжим и друг другу как байку. — Именно, — Джинён отзеркалил усмешку. — Правда, люди не всё рассказывают. У мэра была жена, которая по понятным причинам не смогла оставаться больше с мэром. Она уехала в Сеул к родственникам. Ёнгук в задумчивости побарабанил пальцами по столу. — Значит, — начал он. — К нашей ситуации можно приблизить только последний инцидент: воришка решил рискнуть, надеясь на ценный улов… Джинён удивленно изогнул бровь. Ёнгук кивнул: — Да, мой талисман не имеет никакого отношения к материальным ценностям. Собственно, именно поэтому я нахожусь в недоумении до сих пор. В кабинете повисло молчание. Мужчины размышляли о сложившейся ситуации. — Если разобраться, здесь есть много вариантов, — наконец подал голос Джинён. — Кому-то не нравится тот факт, что вы заняли данный пост — это самая очевидная причина… — Я обсуждал это с полицией, — перебил его Ёнгук. — Из избираемых вместе со мной можно заподозрить только Ча Хакёна с Голубой, ведь все мы знаем, что он горел большим желанием стать мэром. У Намджуна и без этого есть место, которое его устраивает, а Джебом… Собственно, он и расследует это дело. Полиция уже занимается этим вопросом. — Но ведь есть люди, которые голосовали не за вас. Это порядка одной трети взрослого населения города. Кто угодно из них мог оказаться недовольным настолько, чтобы попытаться создать вам неудобства. — В таком случае бесполезно рассуждать о них сейчас, этим займется полиция… — Кстати, — перебил Ёнгука вынырнувший из секундной задумчивости Джинён и тут же спохватился: — Простите… — Продолжай. — В сегодняшнем выпуске «Вестника» приводилась статистика участившихся противозаконных действий подростков и молодежи до двадцати лет. Как мне кажется, это связано с довольно однообразным течением жизни в нашем городе. Вполне возможно, что кража талисмана была обусловлена потребностью в остроте ощущений и жажде приключений. По ходу речи секретаря Ёнгук кивал головой в знак согласия, а по завершении ее сказал: — Я тоже обратил на это внимание. Хотя здесь действительно не так много возможностей реализовать себя и направить энергию людей в нужное русло. — Но я уже кое-что придумал! — Джинён неожиданно расплылся в широкой улыбке, резко подскочил с кресла и устремился нарезать круги по свободному пространству кабинета. — Мы должны придумать некоторое значимое мероприятие, проводимое, допустим, летом, когда ученики и студенты на каникулах, а часть взрослого населения в отпусках. Данное мероприятие должно быть масштабным настолько, чтобы каждый проникся его значимостью, и настолько доступным, чтобы каждый смог внести в него свой вклад… — Короче, — Ёнгук уже устал мотать головой, улавливая передвижения возбужденного секретаря. К слову, таким его мэр видел впервые. — День Талисмана! — просиял Джинён и резко остановился, уставившись сияющим взглядом на Ёнгука. — Сколько лет существует эта традиция, а никто не догадался посвятить ей праздник! — он потряс для значимости указательным пальцем в воздухе и снова устремился нарезать круги. — Только представьте, мы будем первыми! А если ваш талисман найдут, это будет даже символично! — высказавшись, он снова плюхнулся в кресло. — Хм, — Ёнгук в задумчивости поскреб подбородок. В предложении Джинёна было рациональное зерно, тем не менее, мэр не совсем представлял себе реализацию идеи в жизнь. — Что ты предлагаешь под масштабным мероприятием для всех? — задал он наконец вопрос. — Банальный концерт, — подался вперед Джинён, — только участвовать в нем будут не звезды и приглашенные артисты, а сами жители. Каждый желающий сможет поставить красочный номер и продемонстрировать его публике. Правда, — он нахмурился и откинулся на спинку, — боюсь, первый раз придется производить в принудительном порядке. Люди слишком привыкли к спокойному течению жизни, у них не появится интерес к делу сразу же. — Но ты ведь уже думал над этим вопросом? — это был даже не вопрос со стороны Ёнгука. Он знал, что его секретарь всегда обмозговывал собственные идеи со всех сторон. — Да-а, — протянул Джинён, смотря перед собой. — Есть вариант, но он, к сожалению, потребует определенных финансовых затрат со стороны нашего города, — он перевел взгляд на Ёнгука. Тот молча ждал продолжения. — Я сказал, что нам не потребуются приглашенные артисты. Я поспешил. Для первого раза нам нужно пригласить знаменитость. Знаете, ожидание будоражит, и люди на такой подпитке сдвинутся с места и что-то начнут делать. После первого раза уже определятся лидеры и заинтересованные лица, которые смогут организовывать мероприятия в последующее время. Ёнгук нахмурился и закусил губу. — А не поздновато приглашать кого-нибудь? У этих звезд расписание на месяцы вперед, — выдал он логичный довод. — И… Ты знаешь, что сейчас популярно среди молодежи? — Да хотя бы в августе! Только с датой определиться надо, — махнул рукой Джинён, которого этот вопрос волновал не на шутку. — А насчет популярности… Нам нужно провести голосование. Пригласить какое-то количество жителей и обсудить с ними данный вопрос. Весь город брать нельзя: они выберут кого-то, кто нам не по карману, а потом обидятся, потому что мы не сможем таких артистов пригласить. С меньшим числом людей легче договориться, — объяснил он свою позицию, видя недоумение на лице мэра. Тот тяжко вздохнул. Такими вопросами он заниматься совершенно не хотел. Конечно, благодаря Химчану он имел определенные познания о мире шоу-бизнеса, тем не менее, пополнять их запасы не собирался. Кашлянув, он наконец выдавил: — Ну, ты это… Займешься? Скажешь, когда сможешь собрать людей. Думаю, недели для этого будет вполне достаточно. Джинён просиял и вскочил с места: — Договорились! Можно я тогда пойду? Ёнгук взметнул брови: — Конечно… Когда за секретарем закрылась дверь, мэр потер переносицу. Таким взбудораженным своего сотрудника он никогда не видел. Потом в голове мелькнула удивительная мысль: а ведь стоило исчезнуть талисману — неизвестной вещичке лидера города, — чтобы всколыхнуть народ и заставить его что-то делать! Даже если под «что-то» подразумевались обычные народные гуляния. В их «лягушатнике», как с нежностью называл город Ёнгук, даже такое событие было чем-то странным. Мэр хотел верить, что причина всего лишь в скуке, и его талисман найдут на какой-нибудь помойке.