В поисках себя

Меринда сидела на кровати, сложив ноги по-турецки. Дафна придирчиво рассматривала ногти правой руки. Алекс читал книгу сидя на кресле. Теодор ходил из угла в угол. А Ева курила, приоткрыв окно. Все молчали. Прошла неделя после того, как они приехали из Хогвартса в дом Гринграсс. Они знали, что Волан-де-морт вернулся. Ева дымила, как паровоз; Меринда эту неделю молчала; Теодор не спал; Алекс был постоянно на взводе; а Дафна не думала, что кто-то знает, что по ночам она плачет в подушку. Тишину, которая держалась уже три часа, нарушила сова, постучав клювом в окно. Этот звук, буквально, прорезал тишину. Ева, сидящая у открытого окна, взяла письмо. Сова посмотрела на Блэк своими большими умными глазами, и девушка дохнула на неё дымом. На письме значилось имя Евы. Абсолютно апатичная Блэк распечатала конверт. «Сегодня вечером приедем за тобой. „Грозный Глаз“.» Куда? Зачем? Эти вопросы не волновали девушку. Да хоть сам Волан-де-морт! Давайте! Она готова! Она убьет каждого, кто подчиняется Лорду! Перед тем, как погибнуть самой, он заберет с собой как можно больше этих мразей. — Что там? — спросила Дафна надтреснутым голосом. — Вечером за мной приедут. Гринграсс кивнула. Молча они провели время до вечера. Будто кто-то остановил время. Всё застыло на своих местах… И не шевелилось. Немая сцена, которую никто не мог разрушить. Стук в дверь. Домой эльф Гринграсов зашёл в комнату. — Пришли за мисс Блэк. Ева встала, затушила сигарету и взяла чемодан. Друзья пошли за девушкой. На пороге стояли Римус, Аластор, Кингсли и Нимфадора. — Здравствуй, Ева! Девушка кивнула, отдала им вещи и повернулась к друзьям. Дафна первая обняла Еву. Крепко сжав её плечи, Гринграсс поцеловала её в висок. Вторая была Меринда. Она чуть приобняла её и незаметно дала маленький свёрток. Теодор приподнял её над полом, а Алекс поцеловал в лоб. Дверь за Блэк закрылась. — Ну, что? Готова к небольшому путешествию? — ласково спросил Люпин. Ева была настроена не очень-то дружелюбно. — Нет. Все промолчали. — Уже сдала на трансгрессию? — пророкотал Грюм. Блэк кивнула и даже не заметила, как её за руку взяла Дора. Девушку резко вздернули, закрутили и выжали. Такое ощущение, что её провернули в стиральной машине. Когда Ева твёрдо стояла на ногах, они оказались в каком-то парке. — Через час будем на месте. — Да, мы ведь не могли просто трансгрессировать около нужного места! — голос Блэк сочился сарказмом. Аластор зыркнул на девушку, и та замолкла. — А ты кто? — наконец, она заметила Нимфадору. — Нимфадора Тонкс. Зови меня по фамилии. И я твоя троюродная сестра. Дочь Андромеды Блэк, кузины твоего отца. Мракоборец и метаморфомаг. — Мило. Ева. — Блэк чуть улыбнулась весёлой Тонкс. Наверное, она подружиться с ней. Скоро они оказались посреди маленькой городской площади. Закопченные фасады стоявших вокруг домов имели, мягко говоря, негостеприимный вид. Некоторые из окон, тускло отражавших фонарный свет, были разбиты, краска на дверях облупилась, у ведущих к ним ступеней кучами лежали мешки с мусором. — Где мы? — спросила Ева. Ей никто не ответил. Подняв руку, Грюм щелкнул какой-то штучкой, похожей на серебряную зажигалку. Ближний фонарь, легонько хлопнув, погас. От второго щелчка гасилкой выключился следующий. Так Грюм потушил все освещавшие площадь фонари — остался только слабый свет от занавешенных окон и от тоненького месяца. Все прошли с травянистого пятачка через мостовую на тротуар. — Держи, — вполголоса сказал Грюм. Сунув в руку Евы листок пергамента, он осветил его зажженной волшебной палочкой. — Быстро прочти и запомни. Блэк вгляделась в написанное. Штаб-квартира Ордена Феникса находится по адресу: Лондон, площадь Гриммо, 12. «И что это за херня? Что тут вообще происходит? Ау, люди! — так и верещал внутренней голос девушки.» — Повтори про себя то, что ты сейчас прочла, — тихо произнёс Люпин. Ева так и поступила. Вдруг, между домами 11 и 13 появился дом 12 с грязными окнами и стенами. — Давай же, скорей! — проворчал Грюм, толкая Еву в спину. Блэк стала подниматься на крыльцо по истертым каменным ступеням, не отрывая глаз от возникшей из небытия двери. Черная краска на ней потрескалась и местами осыпалась. Серебряный дверной молоток был сделан в виде извивающейся змеи. Ни замочной скважины, ни ящика для писем не было. Люпин один раз стукнул в дверь волшебной палочкой. Ева услышала много громких металлических щелчков и звяканье цепочки. Дверь, скрипя, отворилась. — Входи быстро, Ева, — прошептал Люпин, — но там не иди далеко и ничего не трогай. Переступив порог, девушка попала в почти полную тьму прихожей. Пахло сыростью, пылью и чем-то гнилым, сладковатым. Ощущение — как от заброшенного здания. Грюм, хромая, вошел в дом и захлопнул за собой дверь, так что мрак в прихожей стал вовсе непроницаемым. Девушке казалось, что её запихнули во второсортный ужастик. Серьёзно, будто бы из-за угла вылетит призрак или дементор. В общем, домик был так себе и видал лучшие времена. Тут Ева обернулась и приглушенно взвизгнула — перед ней оказалась миссис Уизли. — Ох, Мерлиновы стринги, Молли, ты так меня испугала! Женщина обняла Блэк. — Проходи осторожно на кухню. Ева так и сделала. Вскоре, на маленькой кухоньке оказались все. Даже Дамблдор. Но девушку это не удивило — да хоть тролль! Её интересовал конкретный человек, который стоял в углу кухни и у которого были серые глаза — в точности как и у его дочери. — Отец! Сириус тут же обнял дочь. — Папа! Это было ей так не привычно. Называть кого-то «папа». Хотелось повторять это слово снова и снова. — Господи, Ева, ты такая… — Да! Да! Я так скучала! Кто-то кашлянул за столом. Тут же Блэки стали серьёзными и сели за стол. — Все мы здесь члены Ордена Феникса, — произнёс директор. — Ор… Чего? — спросила Ева, во все глаза глядя на Дамблдора. Шестое чувство ей подсказывало — ой не к добру всё это! — Орден Феникса. Специальная организация созданная для борьбы с Волан-де-мортом и его сторонниками. А так же для защиты магглов и магглорожденных. Создана мной. Это уже второй состав. Мы предлагаем тебе вступить в него. «Зашибись! Вот огорошили!» — Хорошо. Я согласна. — Ева, подумай хорошенько. Это очень опасно, — произнёс Сириус. Но девушка была непреклонна. Минуя всякие формальности, Ева Блэк стала официальным членом Ордена Феникса. Два дня спустя Проходило собрание всех членов Ордена. — Так, я под прикрытием? — переспросила Ева. — Да. С Министерством всё уладим. Введем тебя как консультанта и помощника при учителе ЗоТИ. Никто не должен тебя раскрыть. Собираешь всё что найдёшь. Ясно? — вкрадчиво проговорил Дамблдор. Блэк кивнула. Это было опасно. Очень опасно! Если она себя выдаст — ей конец. Но она — Блэк и слизеринка. А значит, она не провалит эту операцию. А её отговаривали! И Молли, и Артур, и отец. Но ведь это здорово! Ей доверяют, и она не подведет. После собрания, Ева и Сириус остались на кухне одни. Блэк-младшая уже пятой точкой чувствовала что-то не хорошее. — Я отсутствовал в твоей жизни очень много времени. Хочу наверстать упущенное! — произнёс Сириус. — Ну, больше всех из названных братьев мне нравится Билл. И я очень рада, что у него что-то наклевывается с Флер. Я поступила на Слизерин… — ЧТО? На Слизерин?! На Слизерин! — вдруг взорвался Блэк. — Па-а-ап… Там не все такие суки, как кажется. Мне там очень нравилось, и там я познакомилась с хорошими… ребятами, — Ева только сейчас подумала что сказала. Хорошие ребята! Ну-ну. Интересно, что сейчас скажет её отец, если он так бурно среагировал на Слизерин — Как же их зовут? Этого вопроса девушка боялась больше всего на свете. — Дафна Гринграсс, Теодор Нотт, Алекс и Меринда Аддерли, — она ожидала разноса. — Аддерли? Ты и с ними связалась? Ты знаешь кто они? Ты видела их мать? — Прекрасно знаю. Но Меринда уже давно не живёт с матерью — сбежала к Оливии Баннистер. Сириус вроде бы успокоился. Он помнил Оливию. Милая девушка; вот только ей нельзя давать в руки биту и бладжер. — А Алекс тоже хороший! Они все прекрасные люди! Ты судишь о них по родителям, а они сами — милые и добрые мои друзья. Разве ты судил о маме по её отцу? — вдруг спросила Ева. — Ты права. Но не будем. Рассказывай о себе. Были ухажеры? — Я встречалась со многими парнями. Запомнился только Оливер Вуд с Гриффиндора и Адам Вацлав из Дурмстранга. Сириус удивленно вскинул брови. — А на данный момент? Ева рассмеялась, закинув назад голову. Мужчине показалось, что перед ним Лиззи — так его дочь напомнила этим жестом его жену. — Ты его убьёшь! — Вовсе нет! — широко улыбнулся Блэк. Девушка тут же прищурила глаза и наклонилась к отцу. — Моим парнем станет тот, кто зайдёт первым на кухню. Спорим на пять галлеонов? — Ева протянула руку. — Грех обворовывать собственную дочь. — Сириус пожал ладонь. — Извините, я тут попить, — в кухоньку спустился Фред Уизли. Блэк подмигнул дочери, хлопнул в ладоши и засмеялся. — Отдашь после первого поцелуя! — процедила сквозь зубы Ева. Уизли ничерта не понимал что здесь происходит. — Хозяйке письмо, — сообщил Кикимер, который, сгорбившись, вошёл на кухню. — Спасибо, Кикимер! — Девушка взяла конверт. «Ева! Где ты? Что с тобой? Прошло уже два дня! Расскажи нам всё! Мы будем скучать. Но ты знаешь, ты всегда можешь прийти к каждому из нас домой и попросить помощи. Мы тебя все так любим… Мы будем скучать! Но уже ничего не будет как прежде. Алекс уже вчера ушёл. Меринда думает, что он стал.… им. Мы так не хотим в это верить, но это война. Но мы все с тобой. Ведь иногда приходится стать чудовищем чтобы выжить. Все мы живём во тьме, но стремимся к свету. Гринграссы не будут участвовать в этой войне, они приняли нейтральную сторону. Хотя эта битва коснётся всех. Тео еле-еле справляется — его отец Пожиратель смерти. Но он пока живёт у Дафны — его мать погибла ещё в Первой войне. Меринда так же живёт с Оливией Баннистер. Они сохраняют нейтралитет, но все же за Дамблдора. Эта Олив такая странная… И, кажется, она упоминала тебя. Может, увидишь её. Мы знаем, ты пойдешь в бой, ты будешь бороться. Мы верим в тебя Ева! И если наши жизни понадобятся, чтобы защитить тебя, мы отдадим их. Меринда, Дафна, Теодор P.S Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем» Еве так захотелось расплакаться. Но вместо этого, девушка достала из кармана джинсов сверточек, который ей дала Меринда. Это оказалась колдография! Она, Гринграсс, Нотт и Аддерли. Все улыбались и махали ей по ту сторону. Блэк перевернула снимок. Помни. Помните нас. Мы пришли в этот мир не зря. Мы старались его сделать лучше. Веселись, потому что ты больше никогда не будешь таким молодым как сейчас. И мы никогда не будем здесь больше. Мы встретимся там, где нет темноты Да, они больше никогда не встретятся. Рано или поздно им придётся выбирать, и вот тогда, они погибнут. Ева знала это задолго до этого сумасшествия. Её мать спасла её, а она кого спасёт? Никого. Но она попытается. — Ева! — А? — Ты чего? Задумалась? Девушка кивнула. Она их никогда не забудет. Никогда! Меринду, Дафну, Теодора и Алекса. Алекс выбрал свою сторону. Ну что ж, если Ева встретит его, то она не тронет и не выдаст друга. Друга, как прежде. У каждого свой выбор, и они его сделали.

***

Еве повезло, что ещё с пятого курса у неё появилась тяга к окклюменции и легилименции. Теперь — спустя три недели- Блэк вполне сносно владела окклюменцией. Хотя и не достаточно хорошо. — Ева… Девушка уже знала эту интонацию. Фред, Джордж, Рон, Гермиона и Джинни допытывались — что же там на собраниях. — Ну что ещё? Ева сейчас отдыхала в своей комнате, когда к ней снова пришла эта компания. — О чем вы там все-таки говорите? — спросила Грейнджер. — Гермиона, я все равно не скажу. — «Вы слишком маленькие!» — передразнила Джинни. Ева посмотрела на них. И что-то странное мелькнуло в её глазах. Будто бы Блэк прожила много-много жизней. После занятий окклюменций она спускалась в кухню. И ей рассказывали о войне. Кингсли, Сириус, Римус, Грюм… Она видела в их глазах боль и бесконечную горечь. Для них слово «война» было страшным словом. Еве рассказывали о героях, о сражениях. Блэк потеряла мать во время войны. Но девушку больше всего поразила история о Долгопупсах. Она проплакала всю ночь. Даже когда она узнала о своём даре, ей не было так страшно. Грюм показал ей снимок первого состава Ордена Феникса. Большинство людей на нём уже мертвы. Уже давно они лежат в могилах, одинокие, покинутые всеми, мертвые, смотрят черными пустыми глазницами перед собой, а ведь когда-то они были людьми, полным жизни и тепла, как все; — а теперь гниют и разлагаются… — Нет. На войне все быстро взрослеют. Но мы не хотим, чтобы это произошло с вами. Они более опытные волшебники, а мне все равно. Неужели вы не понимаете? Это страшно! Страшнее, чем что-либо! И ваши родители боятся. За вас — безбашенных и не в меру смелых и активных. Я боюсь умереть. Да, я не стыжусь этого. Но ещё больше я боюсь увидеть смерть своих любимых. Я притворяюсь, что пока это не начало войны, все потом начнётся. Я хочу быть весёлой и счастливой. Мне страшно. Ева мало надеялась, что эта речь переубедит их. — Но мы хотим помочь! Мы хотим сражаться! — воскликнул Фред. — Я не боюсь смерти. Блэк горько усмехнулась. — Хорошо. Но ты пропустил кое-что в моей речи. Посмотри на них! — Девушка показала рукой на Рона, Джорджа и Джинни. — Представь — вы сражаетесь, и страшный зелёный луч проносится мимо тебя. И тут ты оборачиваешься… И кого ты видишь мертвым! Их! Они упали и никогда больше не встанут! Ни-ког-да. И ты ничего не можешь сделать. Они мертвы. А ещё хуже, когда их пытают. Они кричат, кричат от боли и постепенно сходят с ума и… — Хватит! — рявкнул Джордж. Ева оглядела друзей. Все были бледными, как мел, а по щеке Гермионы скатилась одинокая слеза. Блэк хладнокровно пожала плечами. — Чегой-то вы тута? — в комнату вошла Тонкс. — Что-то случилось? — догадалась Ева. Нимфадора кивнула. Девушки спустились в кухню. Почти все члены Ордена были в сборе. — Что такое? — спросила Блэк. — Гарри применил заклинание Патронуса. — Этот… Он… Совсем идиот? — возмутилась Ева. — Дамблдор уже в Министерстве улаживает это дело. Мы отправили ему два письма. Сейчас мы решаем то, как его забрать. Но сначала надо убедиться, что с ним будет все хорошо, — произнёс Ремус. Блэк кивнула и взяла со стола газету. — А как дежурства? — Пока ничего. Разработка плана. Зато тебе задание, — улыбнулся Сириус и протянул ей листок пергамента. На нем был написан адрес. — Отправишься туда прямо сейчас. Блэк ухмыльнулась, натянула свою любимую кожаную куртку, помахала на прощание Люпину и отцу и вышла на улицу. Холодный летний ветер ударил в лицо, и девушка поплотнее запахнула куртку. С громким хлопком, Ева исчезла с улицы Гриммо и оказалась на другом конце Лондона. Но тут Блэк схватилась за голову. В глазах резко потемнело и все поплыло. Девушка сползла по холодной грязной влажной стене в переулке. Сириус увернулся от красного луча, посланного Беллатрисой. — Ну же, давай! Посмотрим, на что ты способна! — воскликнул он, и его голос раскатился эхом по огромной комнате. Второй красный луч поразил его прямо в грудь. Улыбка еще не сошла с его уст, но глаза расширились от изумления. Казалось, Сириусу понадобилась целая вечность, чтобы упасть: его тело выгнулось изящной дугой, прежде чем утонуть в рваном занавесе, закрывающем арку. Занавес сильно колыхнулся, словно от внезапного порыва ветра, и сразу же успокоился опять. В горле встал комок. Ева не понимала — что это за арка? Зато знала, это будет скоро. Но сейчас нельзя бросать задание. И нельзя спасать отца. Ни в коем случае. Блэк три раза постучала в дверь. Тут она открылась, и на пороге возникла Меринда. — Ева?! Как ты… — Я на задании. Оливия дома? Поражённая Аддерли кивнула, впустила подругу в дом и закрыла дверь. — Мэм! Я Ева Блэк, меня прислал профессор Дамблдор! — крикнула девушка вглубь дома. Меринда до сих пор ничего не понимала. В прихожую вошла Оливия Баннистер. Ей можно было дать на вид и шестнадцать и тридцать пять — в её лицо было что-то детское, но в глазах собралась вся невыплаканная горечь. Но в основном, все осталось как и прежде. Те же русые волосы, завязанные в конский хвост, те же голубые с оттенком зеленого глаза, та же бледная кожа. Разумеется, Оливия стала ещё выше, и её не портил — даже был незаметен — лишний вес. Баннистер улыбнулась. — Ева, что хотел профессор Дамблдор? — Вот! — Блэк протянула ей листок пергамента. Женщина быстро пробежала по нему глазами. — Меринда, солнышко, иди пока к себе, — девушка кивнула и вышла. — Ева, пойдём на кухню, пропустим по чашечке кофе. Блэк последовала за хозяйкой. По дороге она отметила, что все чисто, аккуратно и уютно. На кухне не было ничего лишнего, все чинно и по делу. Баннистер указала на стул, и Ева села, даже не заметив, как перед ней оказалась кружка с ароматным напитком и имбирные печенья. — Почему меня отправили к вам? Почему не к мадам Боунс? — Я её лучшая подруга. И подруга Ордена. Я могу помочь. — Да? Отец упоминал вас всего один раз! — слегка грубовато произнесла Ева. Оливия улыбнулась. — Хочешь, я расскажу тебе о себе? Блэк кивнула. Интересная история, кофе и печенье — красота! — В школе я была лучшей подругой Адель Грей, была дружна с её будущим мужем — Томом Аддерли, и с Регулусом Блэком. Хотя сама я училась на Гриффиндоре. Так случилось, что моей первой любовью стал Джеймс Поттер. До сих пор не забуду, как мы с ним переспали в лазарете. Когда Адель родила Меринду и Алекса, я и Рег стали крестными девочки. Но вот мы окончили школу. Я сразу же пошла в Министерство Магии — Отдел Магического Правопорядка. Там я и влюбилась. Он был родом из Италии, но решил жить в Великобритании. Звали его Леонардо Медичи. Дальний родственник тех самых Медичей. У нас все было хорошо — мы поженились. Но Волан-де-морт исчез, и открылась страшная тайна. Леонардо был Пожирателем Смерти. С помощью сложных заклинаний он скрывал Темную метку. Мы поймали его с поличным, когда он попытался разыскать своего господина. Тогда Амелия отправилась вместе с нами. Он говорил, что на самом деле полюбил меня и тому подобное. И тут Амс неудачно возникла между нами. Лео тут же среагировал, и Боунс оказалась тяжело ранена — на ней не было живого места. У меня не оставалось выбора и я убила его. Убила мужа, а потом спасла от смерти Амелию. Я узнала, что твоя мать убила Тома, а Адель убила её, но больше я не имела дел с Аддерли. Кроме того случая, когда ко мне на порог заявилась восьмилетняя Меринда. Так и живём. Оливия вздохнула и задумчиво повертела в руках ложку. Да, любовь слепа… Будь готов к предательству любого из своих людей, но особенно того, кому ты доверяешь больше всех. Ева в последний раз взглянула на Оливию. Она ей показалась такой замечательной, и девушка поняла, что Баннистер до сих пор любит подругу и мужа. Просто её любовь стала чуть горче, словно в неё долили морской воды. Память о человеке, которого мы любили, не меркнет с годами. И память об истинном друге — тоже.