Что такое "не везёт"

Плотно зажмуриваю глаза, напрягаю всё тело, кусаю губу. До ужаса боюсь дальнейших действий вампира. Ухмылка не сходит с его лица. — Я хочу есть, — шумно выдыхаю воздух, прожигая во лбу вампира дырку взглядом. — Твои желания, шлюшка, тут никто не будет учитывать. Прими к сведению и смирись, — шлёпает по ляжкам с двух сторон, поворачивается и, махая ручкой, удаляется в темноту особняка. Оставляя меня гадать: что это было? Слезаю с подоконника, естественная потребность в еде даёт о себе знать, мне даже стыдно от такого гула из желудка. Еле-еле найдя лестницу, спускаюсь вниз, мечтая о том, что бы внизу никого не оказалось. Но удача, как уже привыкла за неделю, удачно поворачивается ко мне задницей! Ибо я замечаю фиолетовую макушку самого низкого из всех, кого я тогда увидела в холле. А может их вообще не шестеро, а больше? Надеюсь, что это останется глупой догадкой. — Тедди, наша гостья вышла из своей комнаты, давай поприветствуем её? — загробным, отвлёчённым голосом произносит мальчик, глядя на своего плюшевого мишку. — Эмм, Привет, — изображаю кривую улыбку, но, судя по разозлившемуся мальчишке, получилось не очень. — Я — Лина, а где у вас тут кухня? — Тедди, она желает с нами познакомиться, как думаешь, стоит с ней общаться? — так же смотря на мишку говорит он. — Да, твой мишка ответил «да!», — не выдерживаю я. — Милый мальчик, покажи, где у вас тут кухня, пожа-а-алуйста! — Ты не имеешь права говорить за моего Тедди! — хмурится паренёк, в глазах его играют черти, мне становится снова страшно. Спускаюсь вниз, иду к мальчику, протягиваю ему руку, для рукопожатия. — Как тебя зовут? — пытаюсь тепло улыбнуться. — Тедди, она хочет нас с тобой обидеть! — вскрикивает фиолетововолосый и смотрит мне в глаза. — Руку пожать, а не укусить, — уточняю я, понимая, что ничего существенного это милое существо мне не сможет сделать. — Тедди, мы ведь не скажем ей наше имя? Да? Негоже пище знать имена своих хозяев, — мигом успокаивается мальчик, откидывает мою руку, а потом начинает идти мне на встречу. На автомате пячусь назад, пока не упираюсь в стену, не знаю почему, но я его боюсь. Очень боюсь… — Давай выпьем крови, Тедди, — делает последний шаг в мою сторону и лёгким движением чуть ли не ломает мне шею, наклоняя её в сторону. Пара мгновений — и клыки пронзают мою многострадальную шею… Надо привыкать… Не успевает сделать и пары глотков — отрывается, смотрит в глаза и будто лампочка «идея» зажигается над его головой. — Они же, девушки, без романтики не допускают к телу, это было бы невежливо с моей стороны, правильно, Тедди? … — ставит мою голову в нормальное положение и целует. Без языка, просто соприкосновение губ, которое в его понимании является «романтикой», без которой я не должна давать им свою кровь. Поцелуй разрывается, желудок издаёт предсмертный вой, но пацанёнка это не останавливает. Он снова пытается сломать мне шею, а потом припадает губами к кровоточащим ранкам, оставшимся от его же клыков. На удивление быстро оторвавшись от моей шеи парень фанатично улыбается и продолжает перешёптываться с мишкой. Дабы не провоцировать злость снова, молча удаляюсь куда-то, где по идее должна быть кухня. И вот! Заветное место, из которого пахнет съестным… — Да за что мне это?! — беспомощно вздыхаю, увидев того самого, встретившего меня, вампира. — Здравствуйте… — Добрый вечер, — не отрывается от нарезания чего-то в миску. — Хочу поинтересоваться, как вам живётся? — О, замечательно! — картинно закатываю глаза. — Простите, моё пребывание в этом доме не ограничилось одной ночью, я постараюсь исчезнуть в ближайшее время. — Увы, у вас этого не выйдет, — оборачивается, обдавая холодным и оценивающим взглядом. — Вам же уже объяснил Райто, что жертвенных невест нам не присылали давно, так что пока не пришлют — вы живёте тут. Хотя, если чётче выражаться, вы пытаетесь выжить тут, — в его глазах мелькает фанатичный блеск, который я видела у Райто, когда тот пытался домогаться меня, у того мелкого, когда я обидела его, сказав резкую фразу о медведе… Они все ненормальные! — А в выживание входит еда? Хотя бы раз в день? — со страдальческим стоном опускаюсь на стул, подпирая голову руками. — Я вроде пересылал вам еду, — парень напрягся. Кажется, моя вымученная голодовка не входила в его планы. — А сейчас есть, что пожевать, а? — ложусь на стол. — Нет. Питание в строго обозначенное время, так что жди ужина, — сказал, как отрезал, и продолжает готовить. — А во сколько это будет? — прикрываю глаза, живот снова издаёт вой, к которому добавляется сосущая боль в желудке, морщусь. — Узнаешь, — и дальше молчание. Уснуть — не получается, думать о чём-то кроме еды — тоже, остаётся только лежать и пялиться на вампира, который хоть и открыто меня презирает — не кушал моей кровушки… Хотя все они успеют покусать бедную меня, чего я переживаю. А ведь ехала я сюда радостная, что наконец-то в другой город одна еду, за свои деньги. Ведь мне и восемнадцати толком нет, родители через силу отпустили. Чёрт, я ведь так и не позвонила, когда в отель заселилась, ведь я в него и не заселилась. Волнуются, наверное, хотя даже не «наверное», а точно. Всё-таки я у них единственная дочь… была. Но не стоит настолько грустить! Вот помру я от кровопотери, голода, усталости… или просто в укромном уголочке вены порежу, и кончатся мои мучения. Хотя с этих станется и над трупом поиздеваться… Знаете, когда долго ничего не попадает в желудок — появляется такое ощущение, будто живот прилипает к позвоночнику? Наверняка сталкивались с этим, значит поймёте. Потихоньку комната начала заполняться оставшимися кровососами, это я услышала по шуму шагов, но вот выясняли они что-то на повышенных тонах, периодически упоминая меня и всю мою родню в целом. Возмутиться не было сил, поэтому я просто сидела и слушала. — Просыпайся, блинчик. За тобой горе-спасатель приполз, — «Великий Аято» ткнул мне пальцем между рёбер, заставляя приоткрыть один глаз и увидеть немного офигевшее и злое до кровавой пелены перед глазами лицо…