***
Саид ворвался на территорию развалин, вспоров утреннюю тишину и переполошив безмятежно блеющих овец, переходивших из одного заброшенного зала в другой. Его люди растеклись по лабиринтам постройки, заглядывая за колонны и вороша аккуратно собранную солому. Саид лихорадочно осматривал каждый закуток, каждую щель, беспощадно нарушая вековое молчание этих развалин, отчего клубы пыли поднимались вверх, скрещиваясь с лучами солнца и образуя золотистые спирали. Неожиданная тишина накрыла его с головой. Блеяние овец и топот рыщущих людей остались в другом, потустороннем мире, и Саиду показалось, что, взгляни он сейчас на часы, стрелки на них замрут, слегка подрагивая от резкой остановки времени. Ему никогда не найти Жади. Сколько времени уйдет на то, чтобы перевернуть мир? Это не имело значения, он будет делать это, пока не нападет хотя бы на малейший след. Но, успеет ли он спасти ее, помочь, вырвать из лап похитителей? Саидом овладела такая тоска и безнадежность, что захотелось плакать от горя, от сознания собственного бессилия. Он посмотрел на нещадно палящее солнце, пробивашееся сквозь щели полуразрушенной крыши, и прокричал имя своей любимой так громко, как мог, чтобы она услышала его из любой точки земного шара и знала, что он ее ждет: - Жади!!! А в ответ Саид услышал: - Я здесь. Она прошептала это из другого зала на самой окраине развалин. Саид увидел ее хрупкую фигуру, закутанную во все черное, отделенную от него бесконечной чередой арок, и сделал шаг навстречу. По мере того, как он приближался к Жади, мысль о том, что он нашел ее, что она жива и невредима, наполняла его таким безграничным счастьем и покоем, что все обиды прошлого и их взаимная боль, превращалась в пыль, оседавшую на стенах, смешиваясь с другими воспоминаниями, навсегда заточенными в этом заброшенном месте. Саид приблизился к Жади и властно притянул ее к себе за плечи: - Уйдем отсюда, Жади. Мне так больно в этом месте, так тоскливо. - Уйдем, Саид, больше меня ничего здесь не держит.***
Лара Назира метала в своих братьев громы и молнии. Она, в прямом смысле слова, бросала в них все, что попадалось ей под руки. - Я предложу временный брак первому встречному! Первому, кого увижу, когда выйду отсюда! Выпустите меня! Немедленно! Вы всю жизнь делали из Назиры верблюда! Но я ни минуты не согласна терпеть этого дальше! - Саид, Мохаммед, что происходит! Зачем вы держите дверь в спальню? - Дядя Али, простите нас, мы и не предполагали, что новость о вашей женитьбе на Зораиде так подействует на Назиру. - Ваша сестра подобна песчаной буре. Она сметает все на своем пути. Однако, я не позволю, чтобы с моими гостями обращались подобным образом. Саид, Мохаммед, немедленно отпустите двери! Братья так вцепились в дверные ручки, что им не сразу удалось разжать затекшие пальцы. Мохаммед зажмурился и первым отпустил дверь. Назира выскочила из заточения, раскрасневшаяся, сверкая прекрасными глазами и, чуть не сбив с ног Саида, устремилась вниз. Дядя Али и оба брата последовали за разгоряченной гостьей. - Я предупреждаю всех! - Лара Назира уже увещевала золовок, - я выйду замуж за первого мужчину, который войдет в эти двери! Латифа, судорожно сжимавшая руку Жади, и, насмерть перепуганная, Ранья, автоматически повернули головы к двери. Жади поморщилась от того, как сильно Латифа вцепилась ей в ладонь, и закатила глаза: "Теперь лара Назира нескоро успокоится". Через некоторое время во дворе действительно раздались шаги. Затаив дыхание, шестеро мужчин и женщин не сводили глаз со входа. - Салам Алейкум, Али! Да не погаснет в твоем доме лампада Аллаха! - Папочка! - Ранья бросилась на шею отцу, словно раненый зверек взглянув на расплывшуюся в ослепительной, чуть хищной, улыбке, золовку. - Я услышал добрую весть, Али! Вся Медина говорит о твоей свадьбе! - Спасибо! Спасибо! Ты принес свет мой дом! Жади, Латифа, позовите Зораиде и велите Кариме подавать чай. Саид, Мохаммед, садитесь. Лара Назира, вы составите нам компанию? - Что вы, сид Али, - Назира опустила очи долу и скромно прикрыла платком свой стройный стан, невольно обратив на него всеобщее внимание, - я собиралась на рынок, чтобы выбрать украшение для вашей невесты. - Вы очень добры, лара Назира, очень добры! Назира скромно потупилась, но, убедивишись, что гость занят беседой с хозяином, так зыркнула на братьев, что те синхронно вытащили свои бумажники и, без лишних слов, отдали их сестре. - Пойду, выберу что-нибудь особенное. - Да, Назира, и себе купи чего-нибудь, - хмуро отозвался Саид. - Да-да, не зкономь. Если денег не хватит, скажи торговцу, что Мохаммед расплатится с ним позже. Назира победоносно взглянула на братьев и беззвучно удалилась, легко ступая по шелковым коврам.***
Бредя по шумной Медине, Назира глубоко задумалась. Она так громогласно объявила о том, что станет женой первого, кто войдет в дом дяди Али, что, отныне, не зваться ей Назирой, если она не станет женой Самира. Она всегда считала его привлекательным и интересным мужчиной, чем-то напоминавшем ей сида Али. Он был высоким, статным, с красивыми черными глазами, унаследованными Раньей, правильными чертами лица, унаследованными Аминой, и благородной проседью в густой шапке волос. А его положение вдовца и отсутствие в доме других жен делали его весьма привлекательным женихом в глазах многих семей Феса, в которых и молодые девушки готовились стать невестами. Как это она раньше не задумалась о такой привлекательной партии? Ничего, еще не все потеряно. Если до конца священного месяца Рамадана не будет объявлено о ее свадьбе, она не Назира! Подняв себе настроение такими воодушевляющими планами и накупив украшений на все деньги, что дали ей братья, Назира решила, что, для осуществления своего плана, ей необходимо взять в союзники дядю Абдула. Она направлялась к нему домой, когда увидела лавку, торгующую разными целебными травами и отварами. Судя по всему, лавка открылась совсем недавно и имела очень большую, крытую пристройку с наглухо закрытыми окнами. Вспомнив, что Жади последнее время часто жалуется на тошноту, Назира решила купить какой-нибудь отвар, чтобы облегчить ее мучения. Конечно, эта одалиска ничего не оценит, как и две другие, которые не способны увидеть всю красоту души Назиры и ее доброе сердце, но, зато, у той появится новый повод укорять их в неблагодарности. Она зашла в лавку и обратилась к продавщице: - Салам Алейкум! Моя невестка мучается тошнотой, не могли бы вы посоветовать что-нибудь от этого недуга? - Назира?! - красивая женщина средних лет смотрела на нее с явным восхищением и удивлением, - это я, Джамили! Помнишь меня? - Джамили! Аллах! Здесь так темно, что я не сразу узнала тебя. - Сколько же лет прошло - двадцать, тридцать? Ты все такая же красавица! - Ты тоже не изменилась, - лара Назира зарделась от такого восхищения и стала незаметно рассматривать платок и одежду старой подруги, отметив про себя, что они пошиты из очень качественного и дорогого материала. На каждом пальце женщина носила по несколько золотых колец. Радостно хлопнув в ладоши, она загремела бесчисленными браслетами и пригласила подругу зайти во внутренние помещения. Закрыв свою лавку, Джамили разместила Назиру на мягких пуфиках и стала угощать ароматным чаем и свежими сладостями. - Джамили, после того, как ты уехала с мужем в Каир, моя жизнь тоже круто изменилась. Вскоре умерли мои родители, и на моем попечении остались двое братьев. - Я вижу, что твои братья очень хорошо заботятся о тебе. Ты прекрасно выглядишь и, позволь сказать, что твои украшения великолепны. Я вижу, что ты покупаешь их в самых дорогих лавках. Или это муж балует свою Назиру? Лара Назира была в очень благостном расположении духа, поэтому, скромно потупив глаза, она призналась: - Я так и не вышла замуж, не могла покинуть братьев. Они для меня как родные дети. Я кормила их с бутылочки, видела их первые шаги, успехи. Оба они стали талантливыми коммерсантами и живут сейчас в Бразилии, в Рио-де-Жанейро. У обоих чудесные семьи. Жен для своих братьев я искала сама. Уж поверь, я бы не отдала их в руки кого попало! Две мои невестки - кузины, третья совсем молоденькая. Все они из самых уважаемых семей Феса. Поистине, я сделала для братьев все, что могла! - Назира! Ты такая самоотверженная! Пренебречь личным счастьем, чтобы вырастить их! Уверена, они носят тебя на руках! - О, да! Они выросли прекрасными людьми, благодарными и отзывчивыми. Я выцарапаю глаза любому, кто будет говорить иначе, ты меня знаешь! - Назира воинственно возвела указательный палец к потолку, яростно сверкнув глазами. - Как никто! Я помню, какой ты была темпераментной, и вижу, что годы не остудили твой пыл. Жизнь так и бьет в тебе ключом! Это прекрасно! Сразу видно, что ты молода как душой, так и телом. Назира еще некоторое время наслаждалась восхищением и комплиментами Джамили, но ей и самой стало интересно, как подруга провела последние годы. - Мой муж умер. Мы прожили вместе всего пять лет. Он оставил мне огромное состояние, но не оставил детей. - Аллах! Это печально. - Да, он был прекрасным человеком. Конечно, он был старше меня, но очень любил. Я всегда относилась к нему с уважением, и, как могла, старалась облегчить его недуг, вскоре давший о себе знать. - Я помню, ты ведь еще до свадьбы увлекалась тем, что составляла простейшие снадобья и отвары. От твоих щербетов головные и зубные боли снимало, как рукой! - Джамили скромно потупилась и подлила Назире еще чаю. - Да, я знала от врачей, что недуг мужа неизличим, но мне удавалось, хотя бы, облегчить его боли. Джамили тяжело вздохнула и замолчала, предавшись грустным воспоминаниям. Назира попыталась выдержать приличествующую случаю паузу, но любопытство взяло верх, и она задала следующий вопрос: - Тебе удалось снова выйти замуж? - Нет. Я не решалась. Я поняла, что бесплодна, раз, в течение пяти лет, мне не удалось зачать ребенка от мужа. Так что, я стала учиться, узнала много нового о разных болезнях, в том числе о том, как лечить бесплодие у женщин. - Джамили, как это благородно! - Назира схватила подругу за руку и нащупала огромный бриллиант на указательном пальце. - Уверена, твои пациенты весьма щедры на благодарность. - Я ничего не беру за свои услуги, но, когда тебя благодарят отчаявшиеся жены, оказавшиеся на грани развода, отказаться от такой искренней благодарности очень тяжело. - Я понимаю, - Назира хитро взглянула на подругу. Она помнила, что Джамили всегда была очень расчетлива, хотя и умело скрывала это качество своего характера. Она и замуж вышла за самого богатого вдовца в Фесе, а не за одного из тех молодых парней, что безуспешно обивали порог ее родительского дома. - Должно быть, ты вылечила всех жен Египта, там для тебя не осталось работы, и ты вернулась в Марокко? - Да, я уже год как в Фесе, - рассмеялась Джамили, - странно, что мы до сих пор не встретились! - Я большую часть времени провожу со своими братьями в Рио. - Понимаю. - Как же ты лечишь этих женщин, если не секрет? - Неужели, одной из жен твоих братьев нужна помощь? - насторожилась Джамили. - О, нет! Самая молодая уже беременна. А две старшие произвели на свет очень здоровых и красивых детей. - Машаллах! Я рада слышать, что твоим невесткам не суждено стать моими пациентками, - казалось, Джамили колебалась какое-то время, но, отбросив последние сомнения, перешла на доверительный шепот. - Понимаешь, женщины не беременнеют по разным причинам. Я обследую женщину и выясняю, в ком проблема - в муже или в жене. - Аллах! Но марокканские мужчины очень плодовиты! Не может быть такого, чтобы кто-то не мог произвести на свет наследника. - Поверь, и такое бывает! Назира с сомнением посмотрела на подругу, но Джамили так интересно рассказывала, что она решила не спорить, а дослушать. - Если проблема в женщине, я лечу ее, если же она здорова, и проблема в муже... - Не представляю себе марокканского мужчину, признавшего, что он не может иметь детей и выпившего для этого целебный отвар! - Вот именно! Ты сама знаешь, как упрямы наши мужчины! Большинство женщин приходят сюда тайком, мужья не знают, что их жены лечатся. Бедняжки бывают так напуганы, что я никогда даже имен их не спрашиваю. Они живут в браке два-три-пять лет, тщетно пытаясь зачать. Многих выгоняют из дома. Кому повезет, снова выходят замуж. Часто бывает так, что муж меняет три или четыре жены, но все безуспешно, а те из его бывших жен, кому удалось снова выйти замуж, наконец, познают радости материнства с другим мужем! Это происходит от того, что и она, и новый муж здоровы и могут произвести на свет потомство, а того упрямца Аллах не благословит никогда. Хотя мужское бесплодие, в большинстве случаев, лечится гораздо проще. Я пыталась убедить многих жен подсунуть мужьям целебные отвары, но некоторые так пугливы и необразованы, так боятся гнева мужа, что ни в какую не соглашаются. Назира лишь сокрушенно покачала головой: - Как же ты помогаешь таким? Джамили хитро взглянула на нее и сделала глоток мятного чаю: - Вообще, истории бывают разные. Одна из моих последних пациенток очень запомнилась мне - такая красивая молодая девушка. Я осмотрела ее, задала необходимые вопросы о ней, о муже. Выяснилось, что у мужа есть дочь от первой жены. На первый взгляд, и он, и она выглядели вполне здоровыми, и я посоветовала пациентке почаще оставаться с мужем надине. Однако, девушка была так взолнована, все повторяла, что ей необходимо забеременеть, как можно скорее. Она очень боялась первой жены. По ее словам, эта первая жена хотела развестись, а муж очень любил ее и не хотел отпускать. Девушка была в отчаянии и говорила, что муж околдован и часто проводит с первой женой те ночи, которые должен отдавать ей. Девушка вбила себе в голову, что, если она забеременеет, муж, на радостях, даст первой жене развод и станет всецело принадлежать ей. - Чем тут поможешь, - пожала плечами Назира, - если только дать ему приворот, - подмигнула она подруге. - Обходится без приворота, - загадочно улыбаясь, ответила Джамили. - Ты знаешь какое-то снадобье, которое помогает забеременеть без мужа? - расхохоталась Назира. - Знаю, - Джамили поколебалась еще, но восторженный взгляд Назиры перевесил сомнения Джамили, и она продолжила: - Я даю снадобье, элементарное по своему составу, но погружающее пациентку в беспробудный, двухчасовой сон. Видишь дверь? Она ведет в другую комнату. Комната сквозная, и другая ее дверь выходит на безлюдную улицу. Я приглашаю пациентку в определенные дни ее цикла и даю снадобье, предварительно расположив ее в той комнате. Когда пациентка засыпает, уличная дверь открывается, и в нее входит очень молодой и абсолютно здоровый мужчина. Он проводит в комнате какое-то время и выходит оттуда, никем не замеченный. Обычно, пациентки возвращаются ко мне недель через пять, плача от радости, и бесконечно благодарят скромную Джамили. Ведь Аллах благославляет их, и они думают, что, наконец, понесли от мужа! Назира широко открыла рот от удивления, а Джамили, тем временем, сняла платок с пышных, смоляных волос и гордо продемонстрировала Назире великолепное колье, обнявшее ее длинную шею и закрывавшее большую часть декольте. - Смотри, оно из настоящего золота, это очень тонкая работа. Это, как раз, подарок той молодой девушки, которая боялась первой жены. Все вышло, как она и предполагала. Муж узнал о том, что она беременна и теперь носит ее на руках! Правда, с первой женой так и не развелся. "Аллах! Ведь это то колье, которое Саид преподнес Ранье на свадьбу! Да я не перепутаю его ни с чем на свете!" - Назира в ужасе положила руку на голову от внезапно запульсировавшей боли.