Рождественское приключение

Замечательный всё-таки праздник Рождество! Мало, наверное, найдётся на свете людей, которые его не любят. Да и как не любить? Все дома становятся такими яркими, нарядными, и даже самые узкие и унылые улочки теряют привычную серость и как-то оживляются. Тусклые, заметённые снегом фонари очищаются дворниками чуть ли не до зеркального блеска и на радостях дарят свой лучистый свет всем прохожим без разбору. И при виде этого тёплого, уютного света люди невольно улыбаются – друг другу и всему миру. Даже последний бездомный бродяга, дующий на замёрзшие пальцы и жмущийся к нагретой стене старой пекарни, и тот проникается духом Рождества. И как не проникнуться, если пару минут назад какая-то добрая леди бросила ему целый шиллинг! Щедрая госпожа! Для бродяги это означало возможность что-то съесть и согреться кружкой дрянного эля в забегаловке на углу. Это ли не подарок к Рождеству? А щедрая молодая леди, едущая в коляске по заснеженной улице, смотрела на сияющие окна домов и улыбалась. Уже совсем скоро она приедет домой, развесит на ёлке последние купленные накануне украшения, украсит верхушку дерева сусальной звездой – и снова будет ждать чуда. Ждать, что папа вернётся из своей фирмы, что приедет из гимназии братец – надолго, на все каникулы! – что навестит дорогую племянницу дядюшка Альберт… Или (вот уж долгожданное счастье!) она зайдёт в дом и увидит у камина высокого красивого юношу с тёмными кудрями. И он поднимется – как всегда, быстро, одним движением! – и улыбнётся своей милой улыбкой, и скажет… — Госпожа Мэри, мы приехали! – Голос кучера вырвал её из сладких грёз и вернул в суровую действительность – в Рождество, которое ей, скорее всего, предстояло провести в одиночестве. Мэри была очень вежливой и приветливой девушкой, поэтому она нашла в себе силы улыбнуться кучеру и поблагодарить его, хотя настроение у бедняжки было хуже некуда. Впервые в жизни ей предстояло остаться в одиночестве на самый любимый свой праздник. Особняк встретил её запахом свежей выпечки и рождественского гуся. Мэри невольно улыбнулась. Как всё-таки мило со стороны фрау Эвы и Греты позаботиться о подготовке праздника в отсутствие хозяев! Огромное зеркало в прихожей отразило раскрасневшуюся юную леди с длинными золотистыми локонами, выбивающимися из-под пушистой шапочки, и большими серыми глазами. Мэри невольно потянулась поправить причёску. «Ох, какая же я растрёпа! Не зря NC мне говорил, что я плохо выгляжу!» — с раскаянием подумала она. Как всегда, стоило ей вспомнить друга, глаза наполнились слезами. Она так соскучилась! Её Принц почти всё время проводил в своём зазеркальном Королевстве, так что увидеться им удавалось совсем не так часто, как хотелось бы Мэри. — Вернулись, фройляйн Мэри? – окликнула девушку фрау Эва. Пожилая горничная за последние несколько лет ещё больше состарилась, но к бутылке прикладываться не перестала. Впрочем, Мэри её любила, невзирая на все недостатки. — Что ж, вот я и снова дома! – чуть натянуто улыбнулась девушка. – И, вижу, мне следует поблагодарить вас с Гретой за приготовленное угощение и развешанные украшения! — Можете и поблагодарить, госпожа Мэри, я не против, — серьёзно сказала фрау Эва. – Лучше всего выразите вашу благодарность одним выходным и несколькими шиллингами. Засмеявшись, девушка протянула служанке несколько банкнот. — Вот, возьмите! И с Рождеством вас, фрау Эва! — Слышу, Мэри уже вернулась из своего похода по магазинам? – на самом верху винтовой лестницы, ведущей на второй этаж, появилась стройная фигура красивой женщины. Это была Луиза, мать девушки. Мэри радостно вскрикнула: — Ох, мама, ты решила провести Рождество дома? — Нет, дорогая, прости, — во вздохе матери слышалось сочувствие к огорчённой дочке. – Мне, правда, очень жаль, но я не могу остаться дома в такую ночь. Ты же знаешь, я теперь – солистка Королевской оперы, поэтому просто обязана присутствовать на рождественском выступлении! — Но тогда получится, что я останусь совсем одна в праздник! – вырвалось у Мэри. Она не хотела выдавать истинную причину своего страха, но промолчать было выше её сил. — О, милая… — Мать всплеснула руками и быстро спорхнула вниз по лестнице, чтобы обнять девушку. – Это просто ужасно! Мне так стыдно, что я подвожу тебя, но моё присутствие просто НЕОБХОДИМО! Поверь, я с удовольствием составила бы тебе компанию, но это совершенно невозможно! — Ничего, мамочка, я всё понимаю! – через силу улыбнулась дочь. – Разумеется, Королевская опера важнее твоей семьи! Она повернулась на каблуках и быстро пошла в свою комнату, оставив мать растерянно смотреть ей вслед. Когда обитая бархатом дверь захлопнулась за её спиной, Мэри испытала даже какое-то облегчение. Снова одна… в тишине… где никто не упрекнёт её за слёзы, недостойные воспитанной молодой леди. В последнее время она привыкла к одиночеству. Мэри коснулась рукой рамы старинного разбитого зеркала. Через него когда-то шимпанзе по имени Гилгуд провёл её в зазеркальный мир на помощь Принцу и его войскам… Теперь, увы, зеркало не было проходом в иной мир, а только тем, чем являлось изначально – обычным разбитым зеркалом в потрескавшейся старинной раме. Девушка сама не знала, почему не позволила выбросить его – может, из-за связанных с ним воспоминаний? Или потому, что этот предмет был последним, что связывало её с навеки ушедшим детством? Мэри присела перед зеркалом, оглаживая пальчиком облупившуюся раму. Её боль выплёскивалась наружу песней: Как избавиться от горестной тоски? Дотянуться бы до дружеской руки! Чтоб пришёл ко мне тот, самый дорогой, В детство, в сказку чтоб увёл меня с собой! В этот праздник светлый жду я чуда, Верить и надеяться я буду! Загадаю на звезду желанье я, И пусть сбудется мечта моя! Ты приди ко мне, друг самый дорогой, Тот, кому я предназначена судьбой! Навести меня, мой близкий и родной, Чтобы счастлива могла я быть с тобой! По окончании песенки девушке вдруг показалось, что лёгкий ветерок взъерошил её волосы, коснулся щеки, будто поцеловал… И в душе её вспыхнула безумная надежда, что загаданное желание сбудется – и она действительно будет не одна в это Рождество. К сожалению, она ещё не знала главного правила загаданных желаний: надо формулировать их очень чётко, иначе есть риск, что получишь совсем не то, что загадал. А пока Мэри пребывала в счастливом неведении относительно того, какую ошибку она совершила, и просто с надеждой смотрела в звёздное рождественское небо. У бездомного бродяги, которому сегодня юная леди дала шиллинг, день выдался на редкость необычным. Впрочем, под Рождество часто случается что-то необычное, разве не так? Бродяга поправил здоровье кружечкой эля и несколькими лепёшками, а теперь устраивался спать под брезентовым навесом возле тёплой пекарни. Сегодня ему везло: в этом углу он был один, так что можно было надеяться на спокойную ночку. Бродяга покачал в кружке остатки эля и умилённо улыбнулся. Немного выпивки и тёплый угол – что ещё надо для полного счастья? В углу рядом с пекарней раздался шорох. Бродяга насторожился было и присмотрелся повнимательнее, но уже через минуту рассмеялся своим страхам. Так напугавшее его шевеление оказалось всего лишь двумя крысами, правда, на удивление большими. Одна из крыс, более крупная, отошла от собрата и осторожно приблизилась к бродяге. Обычно крысы не подходят близко к людям, но эта очень уж отощала и потеряла страх. Даже на расстоянии бродяга видел, как тяжело ходят рёбра под облезлой, выщипанной шкурой. — Вот и компания мне на Рождество! – засмеялся бездомный и поднял кружку с элем. – Пью за тебя, приятель! Да будет твоя крысиная жизнь долгой и, по возможности, сытой! А я тому поспособствую! Он отломил половинку лепёшки и бросил её крысе. Та чуть отшатнулась, но потом, недоверчиво потянув длинным носом, приблизилась. — Я, дружок, тебя не обижу! – заверил крысу бродяга. – Ты такой же бездомный, как и я, так что мы с тобой в каком-то смысле братья! Крыса то ли фыркнула, то ли чихнула – одним словом, выразила пренебрежение к его словам. — Да уж, — согласился он. – Крыса человеку не товарищ! Да ты угощайся, пока лепёшка не испортилась! Крыса, наконец, решилась. Подбежав к лепёшке, она ухватила её зубами и немного отошла в сторону, где поджидала её товарка по несчастью. На глазах изумлённого бродяги первая крыса аккуратно разделила половинку лепёшки лапками на две равные части и подтолкнула одну часть второй крысе. Обе чинно принялись жевать. Бродягу больше всего поразило даже не братское разделение лепёшки, а то, как аккуратно крысы её ели. Они сидели, подвернув хвостики, придерживая еду передними лапками, откусывая по маленькому кусочку и утирая усики. — Ну, ребята, вы и в королевском дворце ко двору бы пришлись! – расхохотался бродяга, восхищённо хлопнув себя по коленям. – С этакими-то манерами! Впоследствии, если бы кто-нибудь его спросил, бродяга мог бы под присягой поклясться, что крысы переглянулись и кивнули друг другу. А затем одновременно и очень синхронно выскалились в его сторону. Бродяга вдруг почувствовал такой леденящий ужас, что уронил кружку с последними каплями эля и поспешил унести ноги из этой подворотни. Он больше никогда там не показывался, хоть и не мог толком объяснить, что его так напугало. Лишь в глубине души он знал: ГЛАЗА. Совсем не крысиные глаза двух крыс. С такой злобой и ненавистью на него мог смотреть только человек. Надо сказать, что бродяге ещё повезло, что он убегал и не видел того, что происходило за его спиной, иначе потрёпанными нервами он бы не отделался. Крысы, оставшиеся победителями в негласной схватке за лепёшку и эль, закончили трапезу, а затем одна из них, чуть меньшего размера, раздражённо махнула хвостом, огрев товарку по затылку. Та обиженно пискнула, но тем не менее послушно подставила худое плечико, на которое вторая крыса оперлась с почти человеческим кряхтением. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что в данный момент никто за ними не гонится и не пытается убить, две крысы приподнялись на задние лапки и медленно побрели вдоль стен домов, держась в тени. Они совершенно явно что-то искали. Впрочем, на них всё равно никто не обратил внимания, ведь под Рождество часто случается что-то необычное. Вселенской скорби и глубокой обиды Мэри хватило ровно на два часа. Затем она поняла, что дуться бессмысленно, и к тому же проголодалась. В щёлочку между дверью и косяком просачивались вкусные запахи рождественского ужина – и девушка не выдержала. Поднявшись с ковра, она вышла в коридор. Мать, уже одетая в праздничное платье, стояла в холле и смотрела на дочь снизу вверх. Несколько секунд обе молча играли в гляделки, а затем Мэри сбежала вниз по ступенькам и бросилась в материнские объятия. — Прости меня, пожалуйста! – пробормотала она, покаянно утыкаясь носом в воротник матери. – Я не хотела тебя обидеть! — Я понимаю, милая! – улыбнулась госпожа Луиза, поглаживая волосы дочери. – Ты не любишь оставаться одна, потому что тебе кажется, что тебя все бросили. Но, может быть, тебя утешит то, что вся наша семья помнит о тебе и тоже очень скучает. — Спасибо, мама, — слегка улыбнулась девушка сквозь повисшие на ресницах слёзы. – Спасибо, что не сердишься. Я люблю тебя. — И я люблю тебя, родная! – Женщина поцеловала дочку в лоб и шутливо щёлкнула по носу. – А сейчас приведи себя в порядок и приготовься! На Рождество ты должна выглядеть красивее всех в этом городе! — Ох, красивее тебя, мамочка, мне всё равно не удастся! – воскликнула девушка. – Ты в этом платье просто настоящая Снежная фея! — Фантазёрка, — улыбнулась мать. – Ну, мне пора идти, дорогая, иначе я окончательно опоздаю на выступление. — Так почему ты не пошла раньше? – удивлённо посмотрела на неё Мэри. — Ну не могла же я уйти, не попрощавшись с моей любимой дочуркой! – подмигнула Луиза, ещё раз чмокнула дочку в лоб и скрылась за дверью. — Соберись! – сказала себе Мэри, сжимая кулачки. – Ты должна быть красивой на Рождество, раз уж даже мама так велела! И она приступила к приведению себя в надлежащий для праздника вид. Вытащила из гардероба приталенное серебристое платье с длинным шлейфом и прилагающиеся к нему перчатки, расшитые поверху стразами. Мэри раньше стеснялась надевать этот наряд, подаренный матерью около года назад – он казался ей слишком помпезным и вычурным. Однако теперь, в честь Рождества, можно было позволить себе маленькое безумство. Украдкой заглянув в домашнюю оранжерею, разбитую матерью в теплице около дома, девушка сорвала несколько орхидей и украсила ими вырез платья и причёску. Белоснежные цветы, казалось, мерцали изнутри прохладным светом. Фрау Эва, увидев молодую госпожу, всплеснула руками: — Ох, фройляйн Мэри, да вы просто принцесса настоящая! Улыбка, появившаяся на лице девушки, вышла грустной. А ведь она и в самом деле могла бы сейчас быть рядом со своим Принцем и, быть может, даже действительно считаться Принцессой… — Что ж, дом почти готов встретить Рождество! – скрывая волнение, нарочито радостно провозгласила Мэри. – Осталось приготовить последние подарки, подписать открытки и развесить ангелов и солдатиков на ёлке! Она прошла в гостиную, где упиралась верхушкой в потолок огромная рождественская ель, увешанная гирляндами и сверкающими шарами – самый главный символ приближающегося праздника. На миг Мэри представилось, что ель снова уходит вершиной в небеса, уводя за собой идущую по её ветвям маленькую девочку в светлом платье… Воспоминание оказалось таким болезненно-реальным, что она чуть не вскрикнула. Впрочем, уже через минуту ель вновь стала такой, как ей и положено: высокой, но не бесконечной. Девушка на миг закрыла глаза и обхватила виски руками. — Нет! – твёрдо пробормотала она. – Перестань мечтать о несбыточном! Вряд ли твой Принц сможет вырваться из Королевства к тебе на праздник. Так что прекрати мечтать и займись, ради бога, делом! Она принялась размещать новые красивые игрушки на ветвях ели, а вскоре к ней присоединились распевающая рождественские гимны фрау Эва и радостная Грета. Девушка-служанка встречала в этом доме своё первое Рождество – и потому настроена была более чем вдохновлено. Мэри разрешила ей взять одно из собственных платьев из более чем обширного гардероба, так что служанка была совершенно счастлива. Дамы так энергично взялись за украшение ёлки, что буквально спустя полчаса дело было сделано и ель засияла новыми, ещё более яркими красками. Мэри уж совсем было собралась торжественным жестом пригласить фрау Эву и Грету за праздничный стол, показав себя радушной хозяйкой, как вдруг молодая служанка громко закричала. Подоспевшим дамам открылась жутковатая картина: Грета брезгливо держала за хвост огромную растрёпанную крысу, а та визжала и извивалась, пытаясь оцарапать или тяпнуть обидчицу. Правда, у неё всё равно ничего не вышло бы: предусмотрительная Грета вытянула руку, чтобы помешать твари добраться до себя. — Что это значит? – удивилась Мэри. — Да вот, — смущённо показала крысу девушка, словно та была оправданием за какой-то проступок. – Я, признаться, испугалась даже. С украшением её перепутала! Лежит себе под ленточкой, дрянь этакая, и дрыхнет! Я её взяла, думала, игрушка, а она как встрепенётся, как завизжит! Мэри ничего не понимала. Насколько она знала крыс и их повадки, ни одна из них так глупо не попалась бы, уснув в человеческом доме под ёлкой. Разве что… — Так и есть! – возмущённо воскликнула фрау Эва, поднимая с пола несколько осколков, перевязанных остатками красивой алой ленточки. – Вы только посмотрите, фройляйн Мэри! Эта наглая дрянь целую бутылку коллекционного французского вина вылакала! И как только не треснула, гурманка этакая! — К тому шло! – возразила Грета, указав на основательно раздувшиеся бока тварюшки. – Упилась, надо признать, почти в стельку! Что с ней делать, госпожа Мэри? Шею свернём или просто на улицу выкинем? — Не вздумай выкидывать! – возмутилась пожилая горничная. – Разве ты не знаешь, как эти твари возвращаются, если их не добить?! Надо прикончить, и поскорее! Целую бутыль вина испортила, гадость какая! Небось, ещё и наложила где-нибудь в углу под шумок! Еле сдерживая улыбку, Мэри серьёзно сказала: — Фрау Эва, я понимаю вашу трагедию и расстройство по поводу потраченной не вами бутылкой вина, однако за отсутствием родителей хозяйкой в этом доме являюсь я, а значит, мне решать, что делать с этим созданием. Она уже давно заметила в пойманной крысе что-то необычное, а сейчас лишь укрепилась в своих подозрениях. Шерсть на голове твари явно была более тёмной, чем остальная шкура. К тому же девушке точно был знаком этот яростный прищур маленьких чёрных глазок. — Дай-ка её мне, Грета! – требовательно протянула руку девушка. – Да поаккуратнее, смотри, не урони! — А не укусит она вас, госпожа Мэри? – с опаской спросила служанка, тем не менее послушно протягивая хозяйке извивающуюся крысу. — Не укусит. Это моя старая знакомая! – пояснила Мэри, бережно принимая гретин трофей в сложенные ладони. Крыса зыркнула на неё чёрным глазом, зашипела, но позволила взять себя в руки, только нервно дёргала слегка примятым Гретой хвостом. — Продолжайте готовиться к празднику, всё же два часа осталось! – напомнила девушка. – Я скоро к вам присоединюсь! Она быстрым шагом вышла из гостиной, пока служанки не успели больше ничего сказать. Вернувшись к себе в комнату, Мэри посадила пойманную крысу на стол, придерживая пальцем за дрожащий хвост. К своему огромному удивлению, она не испытывала никаких негативных эмоций по отношению к облезлому созданию, сидевшему перед ней – быть может, из-за того, что её жизнь в последнее время была скудна на события и она была рада даже встрече со своим злейшим врагом. — Что же вы так неосторожно, Ваше крысейшее Величество?! – укоризненно сказала она сопящей пленнице. – Пьянство у вас всегда было слабой стороной, я знаю, только с нашей фрау Эвой даже вам не тягаться! Крыса хранила гордое молчание, подобно самому стойкому из партизан, и на миг у Мэри даже возникла мысль о безумии всего происходящего. «Ну в самом деле, сижу тут, как ненормальная, и беседую с крысой! Кому скажи – засмеют!» И всё же она была уверена, что перед ней сейчас находилась именно Крысиная Королева! Было ужасно любопытно, что старухе на сей раз нужно в этом мире? Правда, пока та находилась в образе крысы, пообщаться им бы всё равно не удалось. И Мэри решила пойти ва-банк. — Вас, Ваше крысиное Величество, наверняка интересует, что же эта гадкая девчонка хочет с вами сделать? – преувеличенно ласково спросила она. – Так вот, я вам отвечу. Если вы здесь, значит, и ваш мерзопакостный сыночек где-то неподалёку. И ещё это значит, что он непременно придёт спасать свою старенькую маму, разве не так? Вот теперь крыса заметалась, да ещё как! Отчаянный писк почти разрывал барабанные перепонки. Однако Мэри была непреклонна и твёрдой рукой отправила Её пищащее Величество в титановую клетку с прочными перекрещенными прутьями. Эту клетку презентовал ей NC на случай, если когда-нибудь она столкнётся с Крысиным Королём и его мамашей. Теперь неприятный по виду и назначению подарок пригодился. Прутья этой клетки не могла прогрызть даже Крысиная Королева. Нельзя сказать, чтобы пленница не сопротивлялась. Однако даже при её весьма крупных для крысы габаритах она всё равно оставалась всего лишь крысой, и спустя пару минут упорной борьбы, стоившей ей исцарапанных и искусанных рук, Мэри всё же запихнула ту в клетку. Теперь оставалось лишь обработать собственные раны и поджидать пришедшего на выручку к мамаше сыночка. Мэри уже решила, что пойманных пленников она отправит в зазеркальное Королевство, как только Принц в очередной раз её навестит. Их должны судить, как главных государственных преступников! Девушка, уже предвкушая успех, велела фрау Эве присматривать за пленницей, пока она промоет царапины. Старушка, и так ввергнутая в шок видом «ужасных кровавых ран малютки Мэри», вошла в ещё больший ступор, когда услышала распоряжение: — Следите внимательно! Если здесь появятся ещё крысы, тут же зовите меня! «Ещё крысы»? Это было непостижимо! В таком богатом и ухоженном особняке – целое крысиное нашествие! Но фрау Эва не зря проработала в доме столько лет. Она нашла выход из положения! Сбегав в чулан, старушка принесла множество мышеловок, пылившихся там до чёрных времён. Среди них был и хитроумный механический капкан, смастерённый в своё время дядюшкой Альбертом. Он был устроен так интересно, что не ломал крысе хребет, а лишь запирал её внутри металлического шара до прихода хозяев. «Завтра же надо купить на птичьем рынке хорошего кота-крысолова!» — решительно подумала фрау Эва, устанавливая мышеловки по кругу возле клетки с пленницей. Некоторое время она недоумённо рассматривала механический капкан, но в конце концов решила, что это устройство не заслуживает доверия, и поставила его в углу. Как показали дальнейшие события, это было крайне предусмотрительно с её стороны. Рождество прошло довольно тихо, и Мэри могла бы считать его почти идеальным, если бы не большое количество пустующих мест за столом. Даже её любимый дядюшка был в другом городе и мог приехать не раньше чем через несколько дней! Это невероятно удручало девушку. Впрочем, окунувшись в атмосферу чуда и сияющих огней новогодней ёлки, девушка отвлеклась от своих горестей. Признаться, о своей пленнице она как-то забыла и вспомнила лишь тогда, когда сверху раздался дикий, почти человеческий крик. Фрау Эва и Грета побледнели. Им явно прежде не доводилось слышать ничего подобного. Раскаявшись в том, что оставила Королеву одну, девушка наскоро извинилась и поспешила наверх. Выручить мамашу в одиночку Крысиный Король не смог бы, но, судя по крику, что-то всё же произошло. Подобрав юбки, Мэри взбежала по лестнице и ворвалась в свою комнату. Картина перед её глазами чуть не повергла бедняжку в глубокий обморок. Королева с тонким отчаянным писком кидалась на прутья клетки, не замечая, что они ранят её пушистое брюшко в кровь. Видимо, тревога материнского сердца была сильнее боли. Посреди комнаты, скорчившись на полу, лежал огромный крысюк с совершенно белой шерстью на голове. В попытке освободить из плена мать он ловко миновал расставленные капканы, но того, что был в углу, не учёл. Ловушка захлопнулась, стоило жертве приблизиться. Всё, что успел Крысиный Король, это метнуться в сторону, чтобы не подставить хребет. Откуда было ему знать, что как раз будучи внутри ловушки, он ничем не рискует? Зубья стальных прутьев захлопнулись с прочностью капкана, защемив попавшейся жертве переднюю левую лапу. Так что Мэри логично рассудила, что именно его вопль и прервал так весело протекавший рождественский ужин. Притом, что и Крысиный Король, и его мамаша были врагами, Мэри не могла спокойно смотреть, как страдает живое существо. Поэтому не было ничего удивительного в том, что она бросилась на помощь попавшему в беду недругу. Крысиный Король тихо стонал, пока она бережно отключала пружину и освобождала его лапу из ловушки. Перелом и впрямь был серьёзный для крысы, повреждённый сустав треснул, и наружу торчала кость. Крови было так много, что перепуганная Мэри боялась, как бы старый враг не умер у неё на руках. Она чувствовала, что никогда себе этого не простит. Прибежавшим служанкам и лакею были отданы распоряжения: принести воду, бинты и вату, бутыль медицинского спирта и чистые тряпочки. Успокоить отчаянно мечущуюся старую крысу в клетке. Убираться с глаз долой. Когда все эти распоряжения были выполнены, девушка приступила к процессу излечения. Промывать страшную рану оказалось непросто: крыс шипел и извивался. — Лежи смирно! – прикрикнула на него, в конце концов, Мэри. – Ещё мне говорил, что у меня манеры плохие! А сам-то! Крыс хрипло застонал – и в этом стоне было уже гораздо больше человеческого, нежели животного. Стон перешёл во всхлип – а в следующий миг странно перекрутившееся тельце крыса стало быстро увеличиваться в размерах. «О чём я только думала?! – панически пронеслось в голове у Мэри. – Он же трансформируется в человека – и убьёт меня! Надо было его в клетке лечить!» Трансформация произошла очень быстро – и тонкое запястье девушки оказалось зажато в стальной хватке длинных пальцев с невероятно острыми когтями. — Приветик! – чуть задыхаясь, оскалился Крысиный Король. – Скучала по мне, дорогуша? Лично я – очень! Девушка сама не знала, что удержало её от вопля. Ей было страшно до жути – казалось, вернулся ужас тесного стального лифта, прогрызаемого острыми зубами. Кстати, сейчас упомянутые зубы были очень хорошо заметны, верхние передние резцы выползали из-под губ. Вид был ужасный. И тем не менее, Мэри не стала вырываться. Она уже была достаточно взрослой, чтобы усвоить: на агрессию ни в коем случае нельзя отвечать агрессией, это провоцирует врага ещё больше. Девушка ответила довольно спокойно, даже улыбнулась слегка, чтобы снизить напряжение: — Пожалуй, что соскучилась. В конце концов, семь лет не виделись. Ты не слишком хорошо выглядишь, враг мой. — Это всё из-за твоей дурацкой крысоловки! – обиженно протянул Король, с трудом садясь на столе. Понастроили капканов, честной крысе и пройти нельзя! Теперь, когда он принял человеческий облик, ужасный перелом, разумеется, был почти не опасен, превратившись в глубокую кровоточащую царапину. — Давай посмотрю! – потребовала Мэри, коснувшись его плеча. – А то ещё заражение занесёшь… — Добрая ты, Мэри! Заботливая! – с непонятным выражением протянул последнее слово Крысиный Король, отпуская её запястье и скалясь. – Где же ты была, такая хорошая, когда люди твоего драгоценного Принца рвали моих подданных на куски живьём? Где было твоё милосердие, когда мы корчились в огне? «Сожжём эту заразу! Иначе они вернутся! Крысы ведь всегда возвращаются!» — Он пискляво передразнил кого-то очень знакомого. И закашлялся. Мэри с ужасом смотрела на него. — Я не знала! – прошептала она со слезами на глазах. – Я, правда, не знала… Я бы сделала что-нибудь, если бы… — О, но ты ведь и так сделала, да-да! – рассыпался в горячечном воздухе дробный смешок Крысиного Короля. – Ты ликовала на площади вместе со всеми своими друзьями. Бог мой, как это по-людски! Что вам крысы? Вы ведь тоже считаете нас низшей расой, правда? И что с того, что мы, будучи у власти, не убили ни одного человека?! Ведь паразитов надо уничтожать! Сжечь их всех, правда, Мэри? Сжечь их, пока наш Принц танцует на катке со своей прекрасной Принцессой! Он устало сгорбился и махнул рукой. — Впрочем, что это я? Кто и когда верил словам крысы? Мэри смотрела на него – усталого, окровавленного, в потрёпанной, грязной военной форме, отступавшего последним из павшего дворца. Она вдруг с пугающей ясностью вспомнила, как он кричал своим: «Уходите! Пора убираться отсюда!» — а сам всё искал свою старую мать… И Мэри ощутила то, чего никогда не чувствовала по отношению к Крысиному Королю прежде. Это была жалость. До того острая и пронзительная, что у неё даже сердце зашлось. Девушка хотела что-то сказать, но не могла найти слов – и потому просто протянула руку и попыталась коснуться плеча Короля. Тот раздражённо отмахнулся: — Пошла прочь! Я родился крысой и сдохну крысой! Тело его исказилось, искорёжилось, как обычно при трансформации – и несколько мгновений спустя перед Мэри лежал окровавленный крыс. Можно было оставить его, предоставить избранной им самим судьбе. Но Мэри не была бы собой, если бы поступила так. — Я всё равно тебя вылечу, упрямец! – решительно сказала она. – Даже если ты этого не хочешь! Хотя бы потому, что я обязана понять… Крыс лежал вытянувшись, с закрытыми глазами, так что непонятно было, слышит он её или нет. Но Мэри это было, в общем-то, безразлично. Она помнила безумный, отчаянный писк Крысиной Королевы и знала, что мать не должна терять своё дитя… каким бы оно ни было. Кровь… тёплый, местами выщипанный мех под пальцами… беспомощно изогнутая лапка с почти человеческой ладошкой… Вправить кость, наложить повязку – крохотную, как раз для крысы размером, с удовольствием слыша неутихающий пульс под пальцами и успокоенное сопение Крысиной Королевы из клетки. «Ты будешь жить». Почему так приятно помочь своему врагу? Неужели так она искупает вину? Доказывает, что он не прав, что его обвинения в жестокости ложны? «Ты будешь жить, мой упрямый враг. Я исправлю ошибку! Я больше не маленькая девочка, и потому хочу понять и твою правду тоже. Чтобы убедиться, что я… что мы, люди, всё же лучше крыс…» Закончив перевязку, Мэри отошла от стола и вытерла испарину со лба. Недолгая процедура утомила её так, словно она раз пятьдесят взбежала и спустилась по винтовой лестнице своего особняка. Руки ощутимо дрожали. Крысиный Король лежал теперь спокойно, вытянув пострадавшую лапку и прикрыв глаза. — Ну вот… Теперь ты скоро будешь в порядке, — неуверенно сказала Мэри. Ей было почему-то ужасно неловко перед своим врагом, словно это из-за неё сорвались все его планы по завоеванию мира. Впрочем, в какой-то мере это действительно было так. Крыс никак не отреагировал на её слова. Девушка глубоко вздохнула, присела к столу и робко прикоснулась пальцем к его боку. — Послушай, ты сам должен понимать, что на войне как на войне! – волнуясь, начала она. Мама всегда говорила ей, что нужно поговорить, если возникла проблема. А здесь проблема была очень и очень животрепещущей. Так что Мэри была обязана хотя бы попытаться объясниться. — Я не хочу оправдывать тех, кто поступил так жестоко с твоими подданными. – Она неосознанно прижала руки к груди, как бы в попытке убедить, доказать свою искренность. – Но я не думаю, что Принц допустил бы такое, если бы знал… Звук, который издал Крысиный Король, можно было бы назвать ехидным смешком, если бы он исходил от человека. однако общий смысл в любом случае угадывался. — Я не стану запирать тебя в клетку, — продолжила девушка, — только ты должен пообещать, что вы не попытаетесь сбежать. По крайней мере, пока у тебя не заживёт ла… хм… рука. Крыс вяло дёрнул хвостом, показывая, что ему всё равно. Если он и заметил её оговорку насчёт «лапы», то виду не подал. Решив, что это знак того, что они договорились, Мэри осторожно протянула руку и погладила безмолвного собеседника по белой голове. Странно: она при первом знакомстве почему-то сразу решила, что Король совсем седой, но это было вовсе не так! Шерсть на голове крыса была мягонькой и тёплой, и прикасаться к нему было вовсе не так противно, как представлялось Мэри. Крысиный Король тихо пискнул… и в следующее мгновение впился в руку девушки зубами. Боль оказалась неожиданной и такой острой, что Мэри вскрикнула. Однако текущая по ладони кровь вызвала у неё лишь смех: — Ну ты и зануда, твоё Крысичество! Неужели за столько лет ты ещё не оставил намерения откусить мне пальцы? Крыс задумчиво облизнулся, убирая кровь с усиков и зубов, и ничего не ответил. Но Мэри могла бы поклясться, что он улыбнулся – насколько крыса вообще способна на улыбку. — Вот что, переселю-ка я вас с Её Величеством в более комфортное место! – решила Мэри. После слов Короля она не могла оставить пленников в клетке, тем более учитывая тот факт, что один из них был серьёзно ранен. Клетка не казалась ей подходящим местом для больного. — Не кусайтесь, Ваше Величество! – попросила Мэри, бережно извлекая Крысиную Королеву из клетки. Та брезгливо поёжилась от её прикосновения, но противиться не стала. Посаженная же на стол, она первым делом деловито изучила состояние раны своего сына. Видимо, эта рана показалась ей не столь опасной, как выглядела на первый взгляд, поэтому Королева зло зашипела и изо всех своих далеко ещё не слабых сил огрела сыночка лапой по уху. Тот только жалобно пискнул. — Не надо его бить, ему и так плохо! – вступилась за беднягу девушка. Раньше такой страшный, теперь её враг вызывал у неё лишь пронзительную жалость. Она помнила, как кричала ему: «Я тебя не боюсь!» Тогда это было ложью. А вот сейчас, пожалуй, остатки страха и впрямь исчезли. Мэри даже понадеялась, что жуткая оскаленная пасть перестанет преследовать её в кошмарах. Тело Королевы чуть исказилось, очертания стали расплывчатыми. Трансформировалась она явно гораздо более изящно, чем её сын. «Видимо, это приходит с опытом!» — решила для себя Мэри. Пожилая леди с достоинством слезла со стола, одёрнула китель (не столь потрёпанный, как у её сына) и усмехнулась. — Ну, здравствуй, милая девочка! Давненько мы с тобой не виделись! Повзрослела, что верно, то верно… Платья научилась подбирать получше, по размеру себе, чтобы не сползали… Мэри возмущённо фыркнула – и тут же возгордилась собой. Фырканье получилось ничуть не хуже, чем у самой заправской крысы. «Вот так-то! Мы тоже кое-что умеем!» — Придётся нам у тебя пожить, пока рука у моего дурня не заживёт, — не без сожаления заявила Крысиная Королева. – Так что я очень надеюсь, что в вашем доме есть подходящие комнаты для таких высоких гостей, как мы. — Ну, конечно, не ваш дворец, — улыбнулась девушка, — но я уверена, что-то подходящее подберём! Видимо, поняв, как глупо оставаться крысой, если даже его маман выглядит сейчас как человек, Крысиный Король медленно превратился и угрюмо, исподлобья посмотрел на девушку. Видно было, что, будь его воля, он бы с удовольствием отгрыз ей не только пальцы, но и нос. — Какой ты невежа! – пихнула его мать. – Пусть она и человек, но хотя бы поблагодарить за спасение своей облезлой шкуры ты обязан! Не будь свиньёй, будь крысой! Мэри позабавила такая постановка вопроса, и она поспешила заверить: — Да ладно вам, он совсем не обязан мне говорить «спасибо»! Я не считаю, что сделала что-то такое, за что заслуживаю благодарности! Но, видимо, Крысиный Король всегда слушал маму. Он с кислой миной подошёл к девушке и чуть брезгливо пожал ей руку. Казалось, Мэри не спасла ему жизнь, а наоборот, покушалась его убить самыми жуткими способами. Девушка невольно улыбнулась – и тут же пожалела об этом. Король сейчас же окрысился: оскалил острые зубы и сверкнул тёмными глазами: — Что смешного ты во мне нашла? — Ровным счётом ничего, — примирительно улыбнулась Мэри, пожимая его руку в ответ. Ей не хотелось ссориться. Длинные когти Короля ощутимо царапнули ладонь девушки. «Нет, по-моему, он мне всё же мстит!» — недовольно подумала она. Прокушенная рука давала о себе знать, и Мэри не собиралась церемониться с неприятными гостями. — Что ж, я вижу, благодарность Ваше Крысичество просто переполняет! – ехидно улыбнулась она. – Видимо, подразумевается, что я должна быть этим поражена до глубины души. В свою очередь, могу пообещать вам, что позабочусь о наличии самых лучших комнат для вас и вашей почтенной родительницы. Фраза была длинная и звучала солидно, так что Мэри почувствовала себя совсем взрослой дамой, почти как мама. Крысиный Король как-то непонятно усмехнулся, поглядев на неё, и отпустил девичью руку, напоследок довольно сильно оцарапав когтем запястье. «Кажется, ходить мне в синяках, пока они отсюда не уберутся!» — пришла в голову Мэри невесёлая мысль. Однако она пыталась быть дружелюбной. Деликатно «не заметила» ободранную в кровь руку, слегка улыбнулась и пригласила гостей идти следом за ней. Она шла впереди – и потому не могла слышать, как Крысиный Король и его мать едва слышно, одними губами, переговариваются у неё за спиной. — Она сильно изменилась, видишь? В ней почти не осталось той слепой убеждённости, что в прошлый раз. — Но всё равно, маман, она – человек! Всего лишь мерзкий человек! — Пока – да! – таинственно улыбнулась Крысиная Королева. – Всё поправимо, сынок! Я продолжаю считать, что эта девочка станет идеальной кандидатурой для нашего плана. И я тебе это ещё в прошлый раз говорила. — Маман, я вас умоляю! – Король сделал большие глаза. – Ей тогда было девять лет! Что может понимать такая мелюзга? — Тише, идиот! – шикнула та. – Не стоит раньше времени оповещать её о наших планах. Пока что твоя задача – освоиться в человеческом мире и втереться к девчонке в доверие. Будем действовать постепенно – и со временем она перейдёт на нашу сторону. Только представь, какого ценного союзника мы получим! — Пожалуй! – оценивающе посмотрел в спину девушке Крысиный Король. – Из неё выйдет прекрасный союзник! Она уже сочувствует нам, осталось подобрать к ней ключи – и путь обратно к власти открыт! Эта мерзкая деревянная кукла ещё поползает у моих ног и попросит о пощаде! В голосе его зазвучало злобное торжество. — А когда я увижу, как он рыдает, то сделаю фотографию на память и присоединю её к своей коллекции! И этот мальчишка на сей раз точно отправится в топку! Идущая впереди Мэри обернулась и слегка улыбнулась, пытаясь казаться гостеприимной и вежливой хозяйкой дома. Крысиный Король охотно улыбнулся ей в ответ. «Не такой уж он плохой! – решила Мэри про себя. – Вполне возможно, что-то доброе есть и в крысах, надо только поискать. Может, они увидят, что люди могут не только враждовать с ними – и не станут желать войны?» Мрачные тёмные глаза Короля встретились с её взглядом, но на сей раз Мэри не было страшно. Она действительно выросла и была готова к более серьёзным испытаниям. Разумеется, комнаты для гостей были готовы в самом лучшем виде. Правда, теперь всё немного изменилось. Мэри с ужасом думала, что она скажет родителям по поводу странных гостей. А уж если Макс всё же удосужится приехать на каникулы и увидит, кого в его отсутствие приютила сестра… Воистину, прав был дядюшка Альберт, утверждая, что всё в этом мире относительно! Ещё утром Мэри отдала бы всё на свете, чтобы не быть на Рождество одной, а сейчас больше всего боялась, что её семья невовремя вернётся. Однако все треволнения оказались искуплены зрелищем выражения лица Крысиного Короля, осознавшего, что ему предстоит долгое время прожить в обществе людей, да ещё и в комнате с кружевными занавесочками на окнах! Мэри ни у кого ещё не видела такого несчастного и обречённого лица. — Не всё так страшно, как кажется! – ободрила приунывшего гостя Мэри. – Я в этой комнате провела всё своё детство, пока её не переоборудовали в гостевую спальню. — Ты человек! – полным отвращения голосом выдал Крысиный Король, передёрнувшись всем телом. Как заметила Мэри, все крысы были очень подвижны, однако их Короля ни один из подданных не мог переплюнуть. Создавалось ощущение, что он двигается всё время, даже когда замирает в неподвижности и обманчивом спокойствии. Это свойство всегда её немного нервировало. — Человек, это правда! – не выдержала девушка. – И мне эта комната нравится! А если ты считаешь, что твоему высокому статусу она не соответствует, можешь убираться назад в помойку, я не держу! Бледные щёки Крысиного Короля слегка порозовели. — На помойке мы оказались по твоей милости и милости твоего… Принца! – Последнее слово он почти выплюнул – и Мэри поразилась глубинной, неизбывной ненависти в его голосе. – Так что не тебе, примерная девочка, меня упрекать! «Ох, что я делаю! – ужаснулась Мэри. – Он ранен, обозлён и наверняка голоден, а я набросилась… Как нехорошо!» — Прости, — примирительно подняла она вверх ладони, — я не хотела тебя обидеть. Я сейчас распоряжусь о том, чтобы для вас подготовили ванную, а затем буду рада видеть вас обоих за нашим рождественским столом. — Скажи, пожалуйста, ты действительно наивная дурочка или это временное помрачение? – ласково спросил Крысиный Король, с любопытством склоняя голову чуть вправо и глядя на девушку прищуренными глазами. Мэри вспыхнула: — По-моему, нет ничего плохого в том, что я хочу прекратить эту бессмысленную войну! — И что теперь, нам с этой отвратительной деревяшкой надо взяться за ручки и дружно сплясать, чтобы ты поверила, будто мы – лучшие друзья?! – Яд в голосе Крысиного Короля можно было потрогать руками. — Хорошая идея! – взорвалась Мэри, сжимая кулаки. – Лучше танцуйте в обнимку, чем воевать! Тогда мне не придётся выручать из беды ни одного из вас! Она развернулась и выбежала из комнаты, чуть не шипя от злости. Ещё не хватало уговаривать своего врага поужинать! В коридоре она наткнулась на неспешно идущую в комнату к сыну Крысиную Королеву. — Что, не сошлись характерами? – ехидно хихикнула та, видя пылающее от возмущения лицо девушки. — С вашим сыном, по-моему, вообще договориться невозможно! – выпалила Мэри. – Передайте ему, что ужин, ванна и чистая одежда будут предоставлены Его высочайшему Крысичеству! Крысиная Королева, понимающе усмехаясь, приоткрыла дверь и вошла. Её сын сидел на кровати, поджав под себя худые ноги, причём даже не потрудился снять поношенные лакированные сапоги. Старуха одобрительно покивала. — Молодец! В кои-то веки… — прибавила она. – А теперь постарайся чаще бывать с ней рядом и общаться. Эта девчонка сослужит нам очень полезную службу. Крысиный Король страдальчески вздохнул. — Ох, ну, по крайней мере, она не такая мерзкая, как все прочие люди! И ребёнком была гораздо более приятным, чем прочие. Он растянулся на кровати, задрав ноги на спинку и безжалостно сминая покрывало. Правила человеческих домов для крыс не значат ровным счётом ничего. Окончание рождественского ужина оказалось, против опасений приготовившейся к худшему Мэри, вполне в рамках приличий. То ли Крысиного Короля сдерживало присутствие маман, то ли у него, наконец, проснулась совесть (в последнее верилось с трудом), но вёл он себя вполне прилично. Смирно сидел на стуле, мило улыбался фрау Эве и Грете и не пререкался с хозяйкой дома. Мэри представила его как старого друга, с которым познакомилась, ещё будучи девочкой. Надо было придумать какое-то имя для «старого друга», и Мэри, сама не зная почему, представила его как Кристофера Эберле. Ну а Крысиная Королева, соответственно, стала фрау Эберле. Новоявленный друг семьи слегка поморщился, но возражать против имени не стал. Девушка понимала, что расспросов ей так или иначе не избежать: уж больно любопытно косились на «гостей» служанки. Интерес был оправдан: непонятные личности, возникшие словно из ниоткуда (ведь никто не открывал им дверей и не встречал их на пороге). Ко всему прочему, от обычных людей их совершенно явно отличала своеобразная внешность. И если когти и чрезмерно заострённые носы ещё можно было как-то объяснить, то строение ушей ставило Мэри в тупик. По этой причине она была благодарна фрау Эве, что та не задавала пока вопросов и удерживала от этого Грету. Молодая служанка давно уже с интересом косилась на визитёров и даже не считала нужным скрывать любопытство. «Тот ещё подарочек на Рождество!» — панически подумала Мэри. Было не очень понятно, что же она скажет родным и знакомым по поводу долгосрочного присутствия в доме столь необычных личностей. А Крысиный Король явно наслаждался ситуацией. То, что он ставит своего врага в неловкое положение, доставляло ему явное удовольствие. За окнами особняка раздавались счастливые крики детей, приветствующих Рождество. Крысиный Король неприязненно покосился в сторону радостных голосов: они резали ему слух. Его Крысичество предпочитал детей плачущих, они казались ему гораздо более эстетичными. Маман выразительно покосилась на сидящую как на иголках Мэри и под столом пнула сына в щиколотку. Стойко стерпев пинок, он растянул губы в натужной улыбке: — Знаешь, Мэри, дорогая девочка, я в вашем городе недавно и ещё так многого не видел. Сегодня такая чудесная праздничная ночь! Может, прогуляемся, покажешь мне достопримечательности? Сказано это было таким тоном, словно он предлагал не прогулку под луной, а немедленное убийство где-нибудь за углом дома. Тем не менее, Мэри кивнула чуть ли не с облегчением. Видеть заинтересованные взгляды служанок она уже не могла. Они вышли в прихожую, и Мэри немедленно прислонилась к стене, протяжно вздохнув. — Ох, о чём я только думала, оставляя вас здесь?! – простонала она. – Как я смогу объяснить ваше присутствие? — Ха, мне бы твои проблемы! – ухмыльнулся Крысиный Король. – У меня, между прочим, мама осталась на растерзание этих двух гарпий! — Это ещё большой вопрос, кто кого растерзает… — проворчала девушка, завязывая под подбородком ленточки шляпки. — Да, моя мамочка может за себя постоять! – задумчиво покивал Король, между делом подавая девушке пальто. Наткнувшись на её изумлённый взгляд, он усмехнулся: — Ты что же, считала меня хамом подзаборным, дорогуша? — Да не то чтобы… — замялась девушка. – Просто ты же… ну… — Всё ясно, опять сработали стереотипы! – Вздох Крысиного Короля был полон печали. – Если я крыса, значит, живу на помойке, не интересуюсь ничем кроме жратвы и вообще крайне ограничен, так? — Нет, что ты! Я вовсе так не думаю! – Мэри прикусила губу, досадуя на собственную бестактность. – Я прекрасно помню, что ты крыс начитанный и образованный, с высоким культурным уровнем. Просто не ожидала от тебя такой галантности по отношению к твоему врагу. — Мой враг – мерзкий деревянный пацан по кличке Щелкунчик! – резко ответил Король. – Ты здесь ни при чём. И вообще, если уж на то пошло, ты гораздо приятнее всего своего семейства! Мэри не знала, как на это отреагировать – и потому промолчала. Было странно сознавать, что бывший враг ни в чём её не винит и мирно идёт рядом, спускаясь с крыльца особняка. Она помнила, как он тащил её за руку к крысолёту, больно вцепившись в запястье и подгоняя окриками. Теперь перед ней был совсем другой человек… точнее, не человек. И это пугало её даже больше, чем если бы он откровенно скалил зубы. Но вся предыдущая растерянность оказалась просто цветочками по сравнению с тем, что испытала Мэри, когда Его крысиное Величество подал ей руку на манер настоящего джентльмена. Перспектива пройтись под ручку с врагом оказалась столь заманчивой, что девушка не стала колебаться ни секунды и чинно взяла его под локоть. Одобрительная усмешка на лице Крысиного Короля стала наградой за её решительность. — Может, сходим на каток? – неожиданно предложил он. – Там, конечно, много людей, но это неудобство я, пожалуй, стерплю. Мэри взглянула на него с укоризной. — Ты так ненавидишь людей, что даже не можешь на них смотреть? Тогда почему ты попросил меня устроить тебе экскурсию по городу? Я ведь тоже мерзкий человек! — Я уже сказал, что не испытываю к тебе никаких негативных эмоций, — ровно повторил Крысиный Король. – За своё поражение я буду рассчитываться с этим новоявленным Принцем, а не с тобой. — А как же расцарапанное запястье? – удивилась Мэри. Это как-то не состыковывалось с его словами. — А это за крысоловку, а не за поражение! – заявил Крысиный Король. Улыбка на его остроносом лице была настолько злорадной и в то же время такой по-детски довольной, что Мэри даже не смогла на него толком рассердиться. Вспомнив, что опирается на больную руку своего гостя, Мэри попыталась отстраниться, но он ей не позволил. — Мы же гуляем! – пояснил он. – Вот и не убегай! — Да я, признаться, опасалась, что ты убежишь! – пошутила Мэри, стараясь сгладить внезапно повисшую неловкую паузу. — Но ты же не отдашь несчастного больного в лапы злого и нехорошего Принца? – невинно пожал плечами Крысиный Король. – А когда я выздоровею и отдохну, то буду сам счастлив с ним встретиться. Зловещий оскал не сулил бедному Щелкунчику ничего доброго. Мэри вздрогнула и поспешила скрыть невольный испуг за нарочито сердитым замечанием: — Перестань показывать зубы, на нас уже все прохожие оглядываются! — Это они на тебя пялятся, а не на меня! Ты шляпку набекрень одела! – нагло заявил Крысиный Король. Девушка непроизвольно вскинула руку к голове, чтобы проверить его слова. Со шляпкой, разумеется, всё было в порядке, но её доверчивость изрядно позабавила злого крыса. Мэри подосадовала на себя, но было поздно: она снова выставила себя глупой маленькой девочкой. На городском катке было довольно много народу. Впрочем, для рождественской ночи такое обилие людей, скорее, было нормальным. Вокруг гигантской рождественской ели, нарядной и богато украшенной, скользили на коньках дети и взрослые. У всех них были довольные радостные лица с сияющими улыбками. Глядя на них, невозможно было не улыбнуться в ответ! Кажется, на всём катке кислое лицо было только у одного человека. Точнее, не человека. — Ты же сам хотел сюда придти! – напомнила Мэри. – Так чем теперь недоволен? Не любишь, когда другие радуются? — Не в том дело! – неуютно переминаясь, пробормотал Крысиный Король. – Просто тут ЧЕРЕСЧУР много людей… Я чувствую себя в опасности! — Ну хочешь, уйдём? – без энтузиазма предложила Мэри. Лично ей хотелось остаться и отвлечься от проблем, но с крысиными инстинктами своего спутника она спорить не могла. — Ладно, раз уж пришли… — проворчал тот и неожиданно изящно подал ей руку. – Давай, что ли, прокатимся пару кругов… В конце концов, чем я хуже твоего Щелкунчика? Мэри не совсем поняла, при чём тут был Принц, но отказываться от катания теперь было бы невежливо. Девушка приняла руку своего спутника и элегантно ступила на лёд. Коньки, которые она взяла возле катка, оказались очень крепкими и точно ей по ноге. Было даже жаль снимать их, когда они пойдут домой. Стоило Мэри ступить на каток, как все лишние мысли мгновенно покинули её голову. О, как она любила это чувство гладкого льда под полозьями, это освобождение от тревог и забот, это ничем не омрачаемое счастье! — Могу я вас пригласить на танец? – сбоку к ней подъехал высокий симпатичный юноша в расстёгнутом полушубке. Он был очень мил, и Мэри хотела было уже согласиться, как вдруг… — Извиняюсь, но леди уже занята на всё ближайшее время! – Крысиный Король ненавязчиво отпихнул юношу локтем и подхватил девушку под руку. – Раз уж она взялась показывать мне город, пусть не отлынивает! Бедняжка только вздохнула. Она вынуждена была признать необходимость нахождения рядом с Крысиным Королём, ведь иначе тот мог сделать что-то неприемлемое в человеческом обществе или просто сбежать. В глубине души Мэри была вовсе не против его побега, но она была девушкой обязательной и хотела представить NC пленников в целости и сохранности. Ненавистный враг приблизился, взял её руку, уверенно обнял за талию и подтолкнул на лёд. «Да, в конце концов! – рассердилась на саму себя Мэри. – Сколько можно бояться? Не съест же он меня при всём народе!» Она расслабилась и поддалась ритму скользящего полёта надо льдом. В конце концов, если прикрыть глаза, можно было попытаться представить себя танцующей с её ненаглядным Принцем… Как только девушка перестала сжиматься и позволила себе получать удовольствие, танец и впрямь стал довольно приятным. Король уверенно вёл, и Мэри чувствовала тепло его руки сквозь тонкую перчатку. Это было неожиданно приятно, или, во всяком случае, не так противно, как она ожидала. Крысиный Король почувствовал изменение её настроения. Не успела Мэри уклониться, как он пригнулся к её уху, слегка прикусил острыми зубами мочку и жарко шепнул: — Умница! От неожиданности Мэри даже взвизгнула. Укус не был болезненным, но настолько застал её врасплох, что девушка в который уже раз совершенно растерялась. И ещё – вот тут она и сама себя не поняла! – этот укус оказался ей… приятен? Да, пожалуй, именно приятен. По шее от затылка скользнула горячая волна, коей посреди декабря взяться, вроде бы, было неоткуда. Почему-то захотелось, чтобы он укусил её ещё раз… — Пусти меня! – Мэри вырвалась из рук Крысиного Короля и непременно упала бы, если бы он не придержал её за руку. – Сейчас же отпусти, крыса ты мерзкая! — А что не так? – выражение остренького личика было на редкость невинным. – Я тебя похвалил всего-навсего. — Никогда больше меня не трогай! – Мэри вся кипела от возмущения. – Кусаться он ещё будет, гадость какая! — Вы, люди, такие странные! – в голосе Короля слышалось искреннее недоумение. – Я же вижу, что тебе было приятно! Так зачем сдерживать собственные порывы? Мэри сильно покраснела. Никто и никогда не говорил с ней в таком тоне. Воспитанная в строгих семейных традициях и с детства усвоившая правила приличия, она и представить себе не могла, что кто-то будет настолько нагл, чтобы вот так, без церемоний, решать за неё, чего она хочет, а чего – нет. Ей захотелось сказать Королю какую-нибудь гадость. — Если ты ко мне подойдёшь, я закричу! – предупредила она, решительно стискивая кулаки. — А кто-то уверял, что «не бои-ится» меня? – с насмешкой протянул Крысиный Король нарочито тоненьким голоском, довольно удачно передразнив девушку. – Ну, давай, кричи! Он чуть оттолкнулся ото льда и скользнул к ней. Мэри невольно подалась назад. Так они двигались пару минут. Глаза Крысиного Короля сверкали какой-то мрачной решимостью. Девушке действительно было очень страшно, но крик не мог ей помочь: вокруг было слишком много людей – смеющихся, танцующих, счастливых… Она могла умереть сейчас, и никто, ровным счётом никто этого бы не заметил! Пальцы Мэри наткнулись на что-то колючее. В первую секунду она даже испугалась, не сразу сообразив, что это всего лишь огромная рождественская ель в центре катка. — Приехали! – прошептал Крысиный Король, приближаясь почти вплотную. Девушка чувствовала его горячее дыхание на своём лице. Она зажмурилась и отвернулась, закрывая лицо руками. Казалось, она уже видела, как огромные крысиные зубы откусывают ей пальцы. Ей заранее было больно. Однако в действительности ничего такого не произошло. Мэри решилась осторожно приоткрыть глаза – и увидела, что Крысиный Король стоит рядом с ней и довольно улыбается. — Неужто и впрямь испугалась? – мерзко хихикнул он. – Глупая ты девчонка! Я уже говорил твоему братцу и могу повторить тебе: меня бояться не надо, я не страшный! — Да уж, не страшный, просто потрясный! – невольно припомнила Мэри его собственные слова. — Ты тоже так считаешь? – неизвестно чему обрадовался Король. Девушка удивлённо заморгала. Она, конечно, знала, что Крысиный Король самоуверен и избытком скромности отнюдь не страдает, но чтобы так?! — Вовсе я так не считаю! – сердито сказала она, отталкивая его и отходя от ели. – И вообще, чего бы ты ни добивался, у тебя ничего не выйдет! Я тебе не верю! — А я не спрашивал, веришь ли ты МНЕ! – Крысиный Король рассмеялся неприятным визгливым смехом. – Главное, что ты веришь В МЕНЯ! Мэри покраснела. Она в своё время действительно первой поверила в крысиную угрозу, даже раньше, чем её брат Макс. Однако это не давало Королю права так фамильярничать с ней! — Не твоё дело, во что я верю, а во что – нет! – в отчаянии крикнула девушка. Она почувствовала, что проигрывает эту битву. И подлый крыс тоже догадался о том, что победил. Он ухмылнулся, вновь нагнулся к ней и на сей раз весьма чувствительно куснул за ухо. — Пока ты будешь хорошей девочкой и будешь продолжать в меня верить, я не сделаю тебе ничего плохого. Усекла, подружка? Мэри кивнула. Всё, чего ей хотелось – сделать глоток свежего воздуха. На её взгляд, Крысиный Король чересчур близко угрожающе подошёл к ней – и руки его были немного СЛИШКОМ горячими. — Ты не заболел? – тревожно осведомилась девушка, порываясь потрогать собеседнику лоб. Тот увернулся, оскалившись: — Отвали! Я тебе угрожаю, не видишь разве?! — Я вижу, что ты простудился во время лазания по помойкам, а теперь у тебя жар ещё и от ранки! – решительно сказала Мэри. – Угрожать ты мне можешь сколько угодно, но только когда выздоровеешь. Идём домой. — Нет у меня дома! Спасибо тебе и твоему ненаглядному Принцу! – надулся Крысиный Король. Сейчас он был не страшным и угрожающим, а больным и несчастным. И Мэри жалела его. — Хорошо, — терпеливо сказала она. – Пойдём НЕ домой, где ты сможешь принять лекарство и лечь в постель. — Ах! – печально вздохнул крыс. – Как некрасиво! Как мало позитивного! С этими не слишком понятными словами он подъехал к бортику катка и, на миг замерев, вдруг так легко и изящно перемахнул его, что собравшиеся разразились аплодисментами. Пока Его Крысичество не пошёл в отрыв, Мэри догнала его и вцепилась в руки. — Хватит работать на публику! – прошипела она. – Я сказала, иди в особняк! Прогулка окончена! Увести больного с улицы стоило немалых усилий: он порывался вернуться на каток и начать танцевать со всеми подряд. Мэри, серьёзно встревоженная его поведением, едва-едва смогла оттащить его от катка и увлечь за собой. Инцидент произошёл, когда они уже почти дошли до особняка. На соседней улице им предстояло пройти под высоким мостом с проложенными на нём трамвайными путями. Мэри всегда немного побаивалась этого переулка, полутёмного даже в дневное время. Ходили не самые приятные слухи о пропадающих тут людях. Когда Мэри была совсем маленькой, дядя Альберт рассказывал ей, что всех пропавших детей похищают крысы. Мэри помнила, как спросила его тогда: «а зачем им маленькие девочки, разве они ими питаются?» — Как раз такие маленькие девочки, как ты, им особенно нужны! – серьёзно ответил тогда дядюшка. – У них очень много крысюков, но мало крыс-девочек, потому что они всё время воюют и не берут на войну девчонок. И поэтому крысы всё время ловят детей и стараются превратить их в маленьких крысят. Тогда Мэри не слишком поверила дяде: ну, в самом деле, как можно сделать из человека грызуна?! Но теперь, когда одно такое странное создание шло рядом с ней, дирижируя самому себе и пританцовывая, девушка чувствовала, что несколько больше верит в дядины слова. — Послушай… — неуверенно начала она и замолчала, не зная, как будет правильнее обратиться к своему спутнику. Он правильно понял её замешательство. — Ну ты же придумала мне имя, верно? – проворчал он. – Вот по нему и обращайся! — К-кристофер, — чуть запнулась Мэри, — а у вас, крыс, правление наследственное или нет? — Нет, — неохотно ответил Крысиный Король. – Меня выбрали на этот пост всенародно… в смысле, всекрысно. Но я поставил условие единовластия, чтобы маман тоже считалась Королевой, а не просто матерью Короля. — А почему они выбрали именно тебя? – с любопытством спросила Мэри. Ей и впрямь был интересен этот вопрос. — Как «почему»?! – Кажется, Крысиный Король ужасно удивился. – А ты сама не понимаешь? Из-за моего ума и обаяния, конечно! — О, разумеется! Могла бы и не спрашивать… — пробормотала девушка. В принципе, и так было ясно, что он ответит на этот вопрос. – Послушай, я давно хотела тебя спросить: ты можешь выглядеть как крыса, а можешь – почти как человек. Получается, ты когда-то был человеком? — Чушь! – презрительно фыркнул крыс. – Абсолютная чушь, подобной которой я в жизни не слышал! Можешь не надеяться, я к твоим соотечественникам не имею ни малейшего отношения, к счастью. Я родился крысой! Сказал он это так гордо, как человек мог бы сказать: «Я родился великим героем!» Мэри улыбнулась. Она не могла не признать, что в Крысином Короле есть какое-то странное обаяние. Девушка с каждой секундой всё больше уверялась, что настоящего зла в его душе нет. Может, она сможет изменить его к лучшему? Своим ответом он не рассеял её подозрений, и Мэри уже подумывала, не наложил ли кто заклятье на людей, чтобы они стали выглядеть и вести себя как крысы? — Кристофер… — начала она. Это имя звучало приятнее, чем «Крысиный Король», и она больше не запиналась, произнося его. Однако её вопрос остался непроизнесённым. Из мостовой темноты вышел широкоплечий бродяга, заросший неровной щетиной. — Вечер добрый, леди! – охрипшим голосом проворчал он. – Не поможете больному человеку несколькими грошами? — Не вздумай ничего ему давать! – нарочито громко заявил Крысиный Король, выступая чуть вперёд. – Ты посмотри на этого «больного», Мэри! Да в одном таком, как он, три меня поместятся! Какой он больной? Разве что с голоду опух… И без того не очень приветливое лицо бродяги стало и вовсе хмурым и неприязненным. Он, давно разорившийся старый солдат, не привык, чтобы к нему в таком тоне обращались всякие гнилые интеллигентишки с дурацкой причёской. — Ах ты мелочь! – недобро зарычал он. – Едва от земли видать, а туда же, выступает! Грошей он пожалел! В руке бродяги сверкнула полоска стали – узкий, длинный нож. — Я понял! – возрадовался Крысиный Король. – Он действительно больной! Быстрее, доктора! Тут самоубийца! — Посмотрим, как ты будешь кривляться с моим ножом в брюхе, клоун! – рыкнул бездомный. — Не надо, не трогайте его! – вскрикнула Мэри. Она почувствовала опасность и приближающиеся неприятности. — Посторонись, барышня, не ровен час, порежу! – мрачно проворчал бездомный. – Я тебя, крысёныш, на тот свет по кускам отправлю! — «Крысёныш»? – ласково протянул Король. – Нет, дружок, дешёвой лестью ты уже ничего не исправишь! Впрочем, отдаю должное твоей догадливости… Мэри поняла, что сейчас будет, и зажмурилась. Но даже с закрытыми глазами она словно бы видела, как Крысиный Король широко открывает ужасную пасть, обнажая острые зубы. Это зрелище могло вогнать в дрожь даже подготовленного и привычного человека, что уж говорить о не ожидавшем этого бродяге?! Мэри услышала дикий вопль, какой издаёт только перепуганный насмерть человек. Зазвенел упавший нож. После этого звука девушка решилась открыть глаза и посмотреть. Зрелище действительно было запоминающимся. Бродяга улепётывал из подворотни так, что чуть искры из мостовой не высекал каблуками. А Крысиный Король довольно скалился ему вслед, громко шипя на крысиный манер. Это могло бы быть смешно, если бы не было так ужасно. Удирающий бродяга громко кричал: — Оборотень! Оборотень! — Почему сразу «оборотень»? – обиженно проворчал Крысиный Король, как только его рот вновь принял свой нормальный вид. – Всего-то повелитель всех крыс… Мэри не знала, плакать ей или смеяться. — Ты меня под монастырь подведёшь! – укоризненно сказала она. – Хоть представляешь, какие слухи теперь пойдут по городу?! — Ну, надо же что-то делать местным пьянчугам в кабаках! – пожал плечами он. – Вот пусть обсуждают новость! Не будь занудой, дорогая моя! Этот кретин заслуживал того, чтобы его как следует проучили. Девушка только тихо вздохнула. Презрение крыс к людям было сравнимо только с презрением людей к крысам. — Идём домой! – устало сказала она. – Хватит с меня приключений на сегодня… Крысиный Король внимательно посмотрел на неё, подошёл ближе и неожиданно обнял за плечи, притянув к себе. — Испугалась? – сочувственно спросил он. – Ну, извини. Это в моей природе, понимаешь? Я по-другому конфликтовать не умею. Мэри вспомнила, что он – смертельный враг её любимого Принца, что он сжигал живые игрушки, что он захватил город и пугал его жителей своим террором… Она вспомнила всё это – и прижалась к Крысиному Королю поплотнее. Он больше не пугал её, а тот бродяга и впрямь мог её поранить или убить. Так они постояли некоторое время, обнявшись. Затем Король отстранился и посмотрел на девушку с каким-то непонятным выражением на остроносом лице. — Ты действительно очень выросла, Мэри! – как это часто бывало, непонятно к чему сказал он. И девушка с удивлением услышала в его голосе боль. А потом они пошли домой.