Мы жители одной души

- Ника, к доске! - злой голос Ксении Александровны. - Не хочу! - кричу ей в ответ. - К директору сейчас отправлю! - Бандеролью или по мейлу? - Голубиной почтой! Показываю ей фак под партой. Одноклассники изумленно смотрят на меня и на учительницу. И так каждый урок. Мы ВЕЧНО спорим, грубим и подкалываем друг друга. Признаю, какое-то время я сидела смирно и слушала каждое слово англичанки, но боже, это так скучно! Я стала вести себя так, как раньше, за исключением одной детали. Теперь я не ненавижу Ксению Александровну. Я веду себя так, чтобы никто не заподозрил изменений во мне. Ксения Александровна это поняла, поэтому так же подыгрывает мне. Вот такие странные у нас с ней отношения. Мы постоянно ссоримся, но не обижаемся друг на друга. С тех пор как моё отношение к ней изменилось, мы стали вместе ходить со школы и в школу. По дороге мы много разговаривали обо всем, о чем только можно было. Ксения Александровна очень интересный человек, она знает ответы на все вопросы, и это меня поражает. Также она хороший психолог и, оказывается, знает обо мне много вещей, которые я скрываю в себе. - Ты добрый и хороший человек, - однажды сказала она мне. На её лице играла та милая и нежная улыбка, которая мне так нравилась. Её глаза излучали доброту и заботу. Часто я засматривалась на них, как будто пыталась разглядеть душу и понять, что это за существо передо мной, потому что она была не человеком - ангелом, как мне казалось. Не существовало в моей жизни ещё таких людей, и вряд ли бы существовали когда-либо, если бы не она. Нас будто свела судьба. С каждым днём я убеждалась в этом все больше и больше. Я чувствовала, как какая-то невидимая связь объединяет нас. Наконец поняла значение той китайской мудрости о том, что все люди, которым судьбой предназначено встретиться, соединены невидимой красной нитью, и сколько бы преград ни появилось бы на их пути, как бы ни запутались эти нити, они никогда не порвутся, а люди обязательно встретятся. Раньше я никогда не думала, что буду так общаться с учителем, да ещё и с ней, но чего в этой жизни ни бывает?! Ксения Александровна ворвалась в мою жизнь и перевернула с ног на голову всю мою душу. С её появлением мне стало интересно жить, ходить каждый день в школу, даже настроение всегда было на высоте. Она поддерживала меня всегда, давала советы и старалась быть рядом. Как-то она сказала: - Я всегда буду рядом с тобой, что бы ни случилось, - эти слова запали мне в душу, и я поверила ей. Впервые в жизни я кому-то поверила полностью. Впервые мне кто-то сказал что-то подобное. Я не знаю, что за чувство поселилось в моём сердце, но оно росло с каждым разом, когда я видела её, когда мы шли в школу, когда ссорились на уроках. Она стала мне важна. Шло время. Вот и остался последний день перед новогодними каникулами. Сегодня ученики дарят подарки учителям и готовятся к выступлению на концерте, в котором я, слава богу, не участвую. И нет, не будет никаких неожиданных ЧП, которые заставят меня на нем выступить! А вот учителей мы могли выбирать сами, только чтобы без повторений. Все стали разбирать себе учителей, кто кому подарит подарок, а я уже с самого начала знала, кто мне нужен. Наша классная записывала ученика и учителя, которому он будет дарить подарок. До меня почти уже дошли, и я молилась, чтобы никто не взял Ксению Александровну. Дошла очередь до Жени и классная спросила кому она будет дарить. - Ксении Александровне! - радостно воскликнула Женя. - Нет! Стойте! Я хочу Ксении Александровне дарить! - воскликнула я, со злостью смотря на Женю. Она ведь сделала это специально. Она завидовала моим отношениям с англичанкой, потому что сама вечно к ней подлизывалась, а та на неё не обращала внимания. - Волкова, сядь на место! Мало учителей в школе? Поздравишь Алису Николаевну, - скомандовала классная. - Но я хотела Ксению Александровну, - опустив голову, сказала я. - Ты поздравишь географичку? Как круто! - сказал кто-то из мальчиков. - Мне бы её! Дело в том, что Алиса Николаевна была наипрелестнейшим человеком. Мало того, что она была молодой, высокой, красивой блондинкой с голубыми глазами, так ещё и с потрясающим чувством юмора. Она была моим любимым учителем с самого начала. Мы с ней даже дружили какое-то время и, скажу вам честно, она замечательная во всех смыслах. Конечно, я рада, что мне выпала именно она, но жаль всё-таки, что не получится поздравить Ксению Александровну. Нам раздали подарки, которые мы должны дарить. Конфеты и набор кремов для женщин, а для мужчин шампунь и гель для душа. Обделили мужской пол. Я потопала к кабинету географии. Постучав два раза, я вошла внутрь. Блондинка сидела за учительским столом. На вид ей было лет тридцать, но, на самом деле, около сорока. Никто не знал, как ей это удаётся - быть такой молодой. - Здравствуйте, Алиса Николаевна, - сказала я с улыбкой. - Здравствуй, Никуль, - с улыбкой посмотрела на меня учительница. Я подошла к ней с пакетиком и вручила ей. - Наш класс поздравляет вас с наступающим новым годом! И лично я желаю вам всегда оставаться такой веселой, доброй и красивой! - сказала я. - Спасибо большое, девочка моя! - Алиса Николаевна обняла меня и поцеловала в макушку. У нас с ней были очень тёплые отношения всегда, поэтому она по-особенному относилась ко мне. - Как у тебя дела, рассказывай, - спросила по-дружески учительница. - Отлично, просто супер, - немного расстроенно сказала я. - Чего-то не заметно, - с серьёзным лицом и детским голосом сказала она. - Ну, просто лучшая подруга оказалась дрянью, а так, все хорошо. - Запомни одну вещь, - сказала Алиса Николаевна смотря мне в глаза. - Друзья всегда предают. Когда ты вырастешь, ты поймёшь, что не бывает друзей верней, чем твоя семья. Остальные просто знакомые. Так что не расстраивайся и не вешай нос, - она ущипнула меня за нос и засмеялась. И всё-таки Алиса Николаевна подняла мне настроение. Как у неё всегда это получается? - Я, наверное, пойду на английский, уроки, к сожалению, никто не отменял, - вздохнула я. - Если хочешь, можешь остаться. У меня все равно уроков нет, а сидеть одной и ждать целый урок до концерта как-то скучно, - улыбнулась Алиса Николаевна. - Я скажу Ксении Александровне, что ты была у меня. - Правда?! Я буду рада разделить с вами ваш уютный класс, о королева глобусов и карт! - воскликнула я, и мы обе засмеялись. С географичкой я могу быть собой, что мало с кем у меня получается. Не знаю почему, но с ней мне легко. Она такой человек - комфортный. Ксения Александровна совсем не такая. С ней мне трудно даже слово вымолвить, когда мы наедине. Перед ней я не могу показать настоящую себя, даже не знаю почему. Единственным разом было тогда, когда я её обидела и она плакала. До сих пор не понимаю, что заставило меня тогда побежать за ней. Она всегда такая спокойная и серьёзная, но так же неожиданно может стать доброй и забавной. Я не понимаю её поведения иногда, но мне интересно разобраться в ней. - О чем ты так задумалась? - прищурилась Алиса Николаевна. - Я... ни о чём, - улыбнулась я. - Тогда давай чем-нибудь займёмся. - Например? - Например... - она задумалась, - давай разберем архивы, которые давно пылятся у меня в подсобке? - Нее... - отмахнулась я. - Ладно, думаем дальше. - А что в том шкафу? - указала я на шкаф в конце класса. - Ой, а я даже не знаю. Он остался ещё со времён прошлого класса. Там их вещи, наверное, которые они оставили, - пожала плечами учительница. - О, давайте посмотрим! - обрадовалась я. Я люблю копаться во всяком интересном хламе. Мы открыли старый шкаф, который был закрыт на защелки. - Как будто здесь сундук мертвеца спрятан, - засмеялась Алиса Николаевна, когда увидела внутри разные коробки. - Ого, - удивилась я, - тут столько разных вещей. Мой взгляд упал на небольшую коробку, на которой было написано "Сундук самоубийцы". - А вы правы, кстати, - сказала я учительнице и указала на коробку. Мы достали её и начали открывать. Она вся была замотана скотчем, поэтому пришлось понервничать. Наконец, сняв крышку, мы начали разбирать содержимое коробки. - Тетради какие-то, - сказала Алиса Николаевна. - Это не тетради, - изумленно смотря на записи, сказала я. - Это дневник. Я листала страницы толстой тетради, на которых были различные рисунки, наподобие моих, и всякие записи к ним. Но поразило меня не это, а то, что записи велись каждый день на протяжении пяти лет, а самый последний день был 20 мая 2007 года. На последней странице дневника было написано: "Жизнь - худшее наказание бога, которое люди принимают, как награду. Я не вижу смысла существовать под чьим-то постоянным контролем, будь то Бог, общество или собственные страхи. Я хочу обрести свободу, которой мне так не хватало всю жизнь. Я хочу освободиться от этого проклятия, которое зовется любовью... P.S. Это последнее моё послание. Вот и все". По спине пробежала холодная дрожь. В конце было стихотворение, о котором вы узнаете позже и которое запало мне в душу. - Алиса Николаевна, кто эта девушка, Катя Громова? - прочитала я на обложке. - Что? Это её вещи?! - удивлённо спросила учительница. Лицо её стало серьёзным и печальным. - Да, - я удивлённо на неё смотрела. Алиса Николаевна резко встала и, собрав все в коробку, закрыла её, взяла в руки и куда-то отнесла. Затем она села на стул, не смотря в мою сторону, и как будто о чем-то задумалась. - Что случилось, кто эта девочка? - обеспокоено спросила я, все ещё держа в руках тот дневник, который учительница не заметила у меня. Алиса Николаевна по-прежнему молчала и смотрела в другую сторону. Я подошла к ней и положила руки ей на плечи. - Алиса Николаевна, что с вами? - Это моя дочь... - не своим, совершенно не своим голосом сказала она. - Она умерла почти восемь лет назад... Покончила с собой, - на этих словах она замолчала, и я почувствовала, как содрогаются её плечи. Я была шокирована. Честно, я даже не представляла себе, что в жизни Алисы Николаевны могло произойти что-то такое. Более того, я не знала, что у неё была дочь. - Мне, правда, очень жаль, - тихо сказала я. Со спины обняв её, я прошептала: - Это ужасно больно, и никакие слова утешения не помогут вам, но я хочу, чтобы вы знали, что можете всегда положиться на меня. Вы мне стали очень дороги за все эти годы, и я вас не оставлю. - Я знаю, Никуль. Спасибо тебе, - сказала учительница. Было так непривычно видеть этого жизнерадостного и позитивного человека, плачущего от боли. Правильно говорят, что чем сильнее человек улыбается и смеётся, тем больше боли у него внутри. История Алисы Николаевны меня просто поразила. Что могло случиться с её дочерью? Почему она решила так поступить? - Расскажите мне всё. Вы должны выговориться, - сказала я серьёзным голосом. - То, что мы держим внутри, убивает нас. - Ты права. Я всегда считала, что так будет легче унять эту боль, - грустно сказала учительница, - я всегда переживала все одна, ведь кроме неё у меня никого нет и не было. А теперь я совсем одна. Я взяла стул и села прямо перед ней, взяв её за руки. - Вы не одна. У вас есть я. Она сжала мои руки и благодарно на меня посмотрела. - Моя дочь училась в этой школе. Она была очень умной девочкой, хорошо училась. Красивая, добрая... моя девочка, - Алиса Николаевна не вынесла и на её глазах снова появились слёзы. Я обняла её. Она положила свою голову мне на плечо и продолжила: - Не знаю почему, но она была очень замкнутым ребёнком. Я пыталась сделать все, чтобы у нас с ней были дружеские отношения, чтобы она доверяла мне, но она как будто ненавидела меня. Всякий раз, когда я пыталась с ней поговорить, она запиралась в комнате и не хотела меня слушать. Часто грубила мне, говорила, что я не пойму её и что я не люблю её, - мне стало так жалко Алису Николаевну, её дочь вела себя так... как я веду себя... - Той весной она стала совсем отдаляться от меня. Сбегала из дома и возвращалась под утро, связалась с какой-то компанией. Я беспокоилась за неё, но делала этим только хуже. Давила на нее. Я просто не знала, как ей помочь. Я очень её любила! - по лицу учительницы текли слёзы. - В один день я вернулась домой поздно. Постучала к Кате в комнату, но она не ответила. Я увидела, что дверь открыта, и вошла... А когда увидела... Моя девочка... Она... она была вся белая, холодная. Она умерла... Покончила с собой... Передозировка... - Алиса Николаевна ещё сильнее расплакалась, видно, она не делала этого так давно, копила все в себе. - Это я во всем виновата. Я не смогла ей помочь. - Нет, не вините себя, вы не виноваты! - заставила я её посмотреть мне в глаза, - Вы ни в чем не виноваты. Я уверена, вы замечательная мама и искренне пытались помочь, просто проблема в другом. В таком возрасте для нас, подростков, родители всегда враги. Я так же себя веду, поверьте. В этом нет вины родителей, просто это наше личное, с чем, увы, не все могут справиться. - Ты напоминаешь мне её, - улыбнулась Алиса Николаевна. Так мы сидели до самого звонка. В этот день мне стала как-то важна эта учительница, и я поняла, что не могу оставить её. Я буду её поддержкой и другом, потому что она нуждается во мне. - Алиса Николаевна, это дневник вашей дочери, - протянула я ей тетрадь. - Я не думаю, что смогу его прочитать. - Тогда можно я его прочитаю? Я хочу понять, что толкнуло Катю на это. И хочу доказать вам, что в её смерти не было вашей вины, - сказала я. - Ты можешь взять его. Спасибо тебе, Ника. Спасибо, что сидишь здесь, со мной и слушаешь, - искренне благодарила меня она. - Вы всегда можете положиться на меня, - смотря в её голубые глаза, сказала я. - Может, вы хотите домой? - Нет, давай пойдём на концерт. Жизнь продолжается, правда ведь? - Алиса Николаевна улыбнулась своей солнечной улыбкой и вытерла слёзы. Какой сильный она всё-таки человек. - Тогда пойдёмте, - тоже улыбнулась я.