Финес и Ферб: Тот другой мир.

«If only the clockworks could speak I wouldn’t be so alone We burn every magnet and spring And spiral into the unknown…»

      Яркое послеполуденное солнце согревало небольшую полянку, ограниченную со всех сторон высокими деревьями с изумрудной листвой. Летний ветерок веял прохладой и благоуханием цветов, искрящихся разными красками под лучами горячего солнца. В воздухе раздавались разноголосые песнопения птиц, то и дело перескакивающих с одной ветви на другую. Этот день был пропитан летнею безмятежностью и спокойствием. На небе ни одного белого облачка не задерживалось дольше необходимых для любования им. Вопреки этому бездействию по другую сторону парка, где виднелся летний двухэтажный особняк с белоснежной кровлей и прекрасным благоухающим садом, разносились тревожные голоса и суета покрывала территорию от чугунных ворот до линии парка.       На той поляне, где место спокойствию уступало треволнение, под крепким, широко раскинувшем свои ветви, дубом, чьи корни выступали из земли, сидела девушка с чёрными, словно сама безлунная ночь, волосами. Её прикрытые густыми чёрными ресницами глаза, застывшая на светло-розовых губах улыбка, явно давало понять, что ей нравилось вот так сидеть, ни о чём не думая, вопреки своему положению. Девушка откинулась на ствол дерева, ясно давая понять, она умиротворена.       Напротив этой лесной девы стоял юноша с зелёными, лакированными волосами. Он явно был старше девушки на года два, что было заметно внешне, но и внутренне он шёл перед юной девой. Юноша был высок, строен, спортивно сложен и подкачен, что подтверждали рельефные мускулы, видные даже сквозь ткань серой футболки и чёрных брюк; он всегда был холоден и спокоен. Девушка в укор этому фигурой была худощава, а ростом чуть выше среднего. Характер у неё тоже совсем другой: легкомысленная, эмоциональная, мечтательная и любящая улыбаться. Но, несмотря на разницу во взглядах, эти два человека держались друг друга, как держится за спасательный круг утопающий. Они находили друг в друге спасение: от суеты, презрительных взглядов, горьких усмешек, подколов, спасение души.       Юноша не произнёс ни слова с того момента, как разыскал юную нимфу. Он лишь стоял и смотрел на неё, нет не любовался, а пытался понять.       Наконец, девушка открыла тёмно-голубые глаза и, смотря прямо в лицо юноши, устало произнесла:       — Что ты хотел, Ферб? Я не вернусь туда. Не сейчас.       — Неужели Герцогиня Беатриса снова забыла, что её место следом за Вами, а не перед, Ваше высочество?       То спокойствие, с которым Ферб произнёс эти слова, тронуло девушку. Её сердце затрепетало, услышав лёгкий британский акцент и вспомнив, к кому обращается разум. Принцесса в подтверждение кивнула головой.       — Но, как бы Вам ни хотелось оставаться здесь, в полном спокойствия и безмятежности, мирке, придётся вернуться во дворец, наполненный суматохой. Вас ищут, Принцесса.       По лицу юноши нельзя было определить, что он сейчас чувствует или о чём думает. Эта тайна всегда завораживала юную Принцессу, заставляя чувствовать себя Нэнси Дрю — героиней компьютерных игр, в которых ей приходилось разгадывать загадки и находить сокрытые от всех ответы. Но в отличие от Дрю, Изабелла никак не могла разгадать тайну, она лишь должна была оставаться внимательной всегда, чтобы заметить самые крошечные изменения в поведении друга.       — Ферб, ответь мне на один вопрос, пожалуйста, и я сразу вернусь в ненавистную аудиторию, — мягко улыбается девушка.       Юноша кивает, и принцесса переводит мечтательный взгляд в сторону леса, который является границей между летней королевской резиденцией и другими землями королевства. Это место идеальное спасение в сезон знойного лета с обжигающим солнцем. Здесь прохлада рек, озёр и тени лесных вечнозелёных деревьев являются спасителями.        — Что там происходит? Что они делают? Каково это быть обычным человеком, не иметь привилегий венценосной особы? Не опекаться большим количеством разнообразных нянек?..       Ферб переводит взгляд в ту же сторону, что и Принцесса. Изабелла продолжает что-то говорить, но юноша уже не слышит её голос; в ушах Ферба слышится лишь приглушённый шум из глубин сознания. Что-то холодное касается его сердца и волнами расходится по всему телу. Юноша вздрагивает. Следом за страхом его сердце трогает нечто тёплое, словно луч солнца смог проникнуть сквозь телесную оболочку и прорваться к органу, поддерживающему жизнь человека. Тишина, возникшая из неоткуда, развеевается, и Ферб слышит встревоженный голос Изабеллы, зовущий его уже не первый раз.       — Там другой мир, в котором хоть и происходит тоже, что в Вашем дворце, и суета также обыденна, но всё иначе, чем здесь. Даже воздух и люди отличаются от здешних, конечно, это легко можно объяснить тем, что персонал, работающий во дворце, отбирают по особым критериям и за отличные заслуги, руководясь определёнными нормами безопасности. Всё, что делается здесь, создано для Вас и Ваших родителей, — для Вашей защиты и удобства. Там же всё несколько иначе. Люди делают всё для себя, но их жизнь оттого не становится похожа на Вашу. И от того их жизнь постоянно меняется, то опускаясь до океанских камней, то воспаряя выше Эвереста. Если сравнить ваши жизни, то вы стоите на месте. Да простят меня Ваши Царственные родители…       — И что же я могу сделать, чтобы расшевелить свою жизнь? — словно под гипнозом спрашивает девушка.       — К моим обязанностям не относят прерогативу давать Вам, Ваше высочество, советы. Не стоит лишать себя мыслей для раздумья иначе станете той, кого ни любите больше всего — человеком без нравственных законов и совести, действующего без каких-либо ограничений. А теперь, я надеюсь, Вы отправитесь на урок к Герцогине Беатрисе.       — Проводи меня, Ферб, — тихо просит девушка, низко опуская голову, перегруженную новыми мыслями.       Юноша беспрекословно подчиняется, несмотря на то, что Принцесса лишь просит, а не приказывает, главенствуясь какими-то своими личными причинами, движениями души. Может быть, она сделала это из уважения, но, возможно, а скорей всего так и есть, из-за подавленности, вызванной её тягой всё изменить, но невозможностью в связи с некими обстоятельствами. Ферб подаёт Изабелле руку, помогая подняться, и она принимает помощь. В тот момент, когда страж подтягивает девушку к себе, и она на несколько секунд оказывается в его объятиях, Изабелла успевает внимательно рассмотреть лицо юноши, в то время, как её сердце совершает невероятные кульбиты. Глаза Ферба цвета морской воды слегка отливает в зелёный. Девушка не может оторвать взгляд от тонких и светлых, но невероятно пленительных губ юноши. За те мгновения, что Принцесса не отводит взгляда со своего стража, сердце её пропускает пару ударов, а затем начинает рьяно вырываться из грудной клетки.       Путь до особняка хоть и короток, но для Изабеллы тянется невероятно долго, на что есть несколько причин. Во-первых, в доме её ждёт Герцогиня Беатриса, по средоточию злости не уступающая ни одной раздразнённой гадюке. Эта женщина вновь заведёт неистовую беседу на тему: «Права и обязанности Принцесс» — конечно, упор Герцогиня будет делать на последнем, а беседа превратится в гневный монолог властной куклы. Это заставляет девушку идти медленнее, пытаясь отсрочить роковую встречу. Во-вторых, за весь путь Ферб не произнёс ни слова, что ужасно пугает и заставляет Изабеллу напрячься.       Пребывая в состоянии полного опустошения, Принцесса входит в большие деревянные двери, открытые для неё юным, но опытным стражем, и буквально натыкается на Беатрису. Эта девушка имеет слишком много общего с фарфоровой куклой: круглое лицо с белоснежной ровной кожей, большими голубыми глазами, маленьким носом и губами цвета, распустившейся на северном берегу, сакуры, обрамляют пряди светло-русых волос, специально выпущенные из замысловатой причёски на затылке. Пышное платье с завышенной талией цвета роз украшено золотым узором из лилий и подчёркивает её стройную фигуру. Внешне Герцогине нельзя дать больше семнадцати, хотя она несколько старше, по меркам XVII–XVIII века её можно смело назвать «пожилой», но, по счастью, сейчас XXI век, в котором люди живут не до сорока, а до восьмидесяти лет. Изабелла абсолютно права — Беатриса злится, что подтверждают высоко поднятый подбородок, вздёрнутый нос, прищуренные глаза и сведённые на переносице брови.       Герцогиня складывает руки на груди и высокомерно спрашивает, не сводя глаз с Принцессы:       — Где Вы были, Ваше высочество?       Ферб заступается за девушку, отвечает Беатрисе спокойным взглядом и беззлобными словами. Герцогиня невольно краснеет, вспоминая что-то личное.       — Прошу простить Её высочество за небольшую задержу, — спокойно пояснил юноша. — И я осмелюсь просить Вас больше никогда не ставить себя выше Королевской читы и не высказываться в её присутствии. Я знаю, за подобную дерзость Вы имеете право сделать со мной всё то, что Вам заблагорассудится. И отдаюсь на Вашу волю.       Возможно, женщина разглядела в этих словах нечто иное, отличающееся оттого, что на самом деле имел в виду юноша, но на то она и женщина, чтобы делать свои выводы. Высоко задрав подбородок, Герцогиня произнесла:       — Хорошо, я выполню твою просьбу, ведь в этом случае ты, возможно, прав, поэтому никакого наказания не последует за твоей откровенностью. Но, раз я согласилась выполнить твою просьбу, то и ты выполни мою.       Ферб моргнул, а Беатриса, приняв этот знак за позволение продолжить, подошла к юноше вплотную и, понизив голос до едва различимого шепота, прикрыла рукой свои губы и произнесла:       — Сегодня в шесть часов жду в моей комнате.       После чего коварно улыбнулась, перевела взгляд на Изабеллу, вследствие чего её глаза перестали блестеть, а зрачки уменьшились до едва различимых точек, она прищурилась и нехотя сказала:       — Идёмте, Ваше высочество.       Развернувшись, Беатриса прошла по лестнице, поддерживая юбки платья, сопровождаемая цоканьем собственных каблуков о плитку пола и внимательным и настороженным взглядом юноши с зелёными волосами. Изабелла шла следом, едва поспевая за своей гувернанткой.       Герцогиня знала множество наук, несмотря на свою красоту, которую считали антонимом уму. В несомненные достижения разума Беатрисы входило также и знание пяти языков: английский Британии и США, французский, немецкий и испанский. Но то, как Герцогиня преподавала — сухо и быстро — не могло понравиться нежной Принцессе. Двор во главе с Королём был так рад жемчужине Мизантропии, живущей по соседству, что ровным счётом никакого внимания на претензии Её высочества не обращают. Умение держаться в обществе и завоёвывать сердца, видимо, были дарованы Герцогине от рождения. Она разговаривала с каждым, кто желал этого, отвечала на вопросы, но при этом держит свои тайны при себе, притягивая тем самым ещё больше внимания к своей персоне.       Изабелла следовала за Герцогиней, но каково же было удивление Принцессы, когда вместо того, чтобы сразу свернуть налево и подняться ещё выше, Беатриса прошла прямо. Девушка обогнала свою гувернантку и, повернувшись к ней лицом, спросила:       — Куда мы идём? Разве класс находится не на третьем этаже?       — Мы идём не на занятия. Урок откладывается на несколько часов.       — Так, куда же мы идём?       Герцогиня остановилась и, развернувшись лицом к ученице, которую успела обогнать, не желая оставаться позади, произнесла голосом, до предела заполненным сарказмом.       — Я разве не сказала? Нет? Ох, как же я Вас не предупредила, что неплохо было бы сменить туалет перед этой встречей на более официальный? И я не говорила, что от этой встречи Ваша жизнь может резко поменять угол наклона? И не упоминала, что она так важна и от её результатов зависит Ваша дальнейшая жизнь здесь?       Частое повторение самой себя в речи Беатрисы лишь добавляет страх юной Принцессе, которая от напряжения и так уже сжимает в ладонях ткань платья, поддерживаемую для удобства при быстрой ходьбе. Но ужас, который девушка испытывала при столь неожиданных изменениях в режиме дня, несмотря ни на что, отразился на её лице в виде побледневших щёк и удивлённо раскрытых тёмно-голубых глаз. Дрожащим голосом Изабелла ответила на «вопросы» гувернантки, внимательно наблюдавшей за своей подопечной:       — Нет, Вы ничего не говорили.       — Ничего? О, Боже, какой ужас! — Беатриса наигранно испугалась и прикрыла рот рукой, чем прибавила ещё больше трагизма ситуации.       Послышались шаги. Идущий находился в тени коридора, ведущего к запасному выходу, потому рассмотреть его лицо было невозможно, разве что вы обладатель суперсил, которые позволяли смотреть сквозь предметы и различать даже самые мелкие предметы во всех подробностях. Или, если вы кошка, которая может видеть в равной степени как днём, так и ночью.       — Ваше высочество, Вас срочно зовёт к себе Король.       Человек, сказавший эти слова, дошёл до освещённой части коридора и предстал перед напуганной Изабеллой и хитро улыбающейся Герцогиней. Мужчина представлял собой среднестатистического человека средних лет с коротко подстриженными каштановыми волосами, большим носом, прищуренными серо-голубыми глазами, прикрытыми прямоугольной оправой очков, и бесцветными губами. Будучи стройным и высоким, Лоренс Флетчер — именно так звали этого мужчину — напоминал Герцога или Графа, но стоило лишь присмотреться к его одежде, как становилось отчетливо ясно, что он не принадлежит к высоким титулам. Стиль этого мужчины сочетал в себе официальную — в виде строгого пиджака и хлопчатобумажной рубашки — и повседневную — свободными брюками, нелакированными ботинками и отсутствием галстука — части личности и деятельности своего обладателя.       Когда мужчина заговорил, то в его голосе не было ни холодной расчётливости, как у Беатрисы, ни тем более укора. Его голос лучился теплом, которого так недоставало в этом замке и во всем Королевстве. Эта особенность отличала главного стража от других жителей замка и от его сына тоже.       Лицо Беатрисы исказилось при появлении Лоренса Флетчера. Она глубоко ненавидела этого человека, заставляющего Короля признать, что Принцессе необходима добрая матушка, способная понять и помочь, кем Герцогиня, конечно, не являлась, потому и не выходила дальше статуса фаворитки Короля и всей Мизантропии. Тихо фыркнув, гувернантка Принцессы отвела взгляд, делая вид, что следит за честностью выполнения работы горничными.       — Прошу Вас следовать за мной, Ваше высочество.       Изабелла кивнула, ещё сильнее сжала ткань платья и подчинилась просьбе Флетчера-старшего. Герцогиня последовала за ними, но мужчина остановился и повернул голову в правую сторону, решив не удостаивать идущую позади Беатрису взглядом. Он небрежно произнёс:       — Ах, да. У Его Величества слишком много дел. Потому у Него нет лишнего времени, которое он мог потратить, чтобы развлечь Вас, Герцогиня, сегодня вечером или в ближайшие три дня. По этой причине он велел передать Вам: «Можете ехать в свой замок прямо сейчас».       Женщина застыла на месте, будто увидела молнию, ударившую трижды в одно дерево, высекая искры и создавая пожар.       — Всегда мечтал это сказать, — тихо произнёс страж, хитро улыбаясь.       — Зачем же так грубо?       — Подождите, Принцесса. Это ещё не всё.       Беатриса удивлённо смотрела вслед уходящему стражу Его Величества, не в силах поверить в правдивость этого заявления. И когда Герцогиня, доведённая до предела, едва могла стоять на ногах, Флетчер, пройдя несколько шагов, вновь повернул голову и заговорил несколько издевательским тоном:       — Кстати, Его Величество Король просил посвятить Вас в то, что несколько дней Вам и вовсе запрещено посещать резиденцию. Можете не волноваться, пока Вы будете отсутствовать, гувернанткой Её Высочества станет другой человек.       Беатриса на доли секунды потеряла дар речи, но вскоре к ней вновь вернулась способность говорить вместе с волной злости, вылившейся в сарказм. Лоренс с Изабеллой успели пройти метра три, когда Герцогиня усмехнулась и сказала:       — Возможно, этот человек заменит меня и в постели Его Величества       Принцесса растерянно перевела взгляд с фаворитки своего отца на стража. Лоренс спокойно произнёс, ни на секунду не замешкавшись:       — За это ручаться не могу. Хотя всякое возможно. Беатриса побледнела и сжала ладони в кулаки, стараясь успокоиться, затем ели слышно добавила:       — Хорошо. Я всё поняла. Передайте Его Величеству…       Флетчер-старший остановился и оглянулся, ожидая услышать послание для Господина. Герцогиня, заметившая внимание мужчины, продолжает слабым голосом, который не способна изменить:       — Передайте Его Величеству… Нет. Ничего не надо Ему говорить.       — Так и передам.       Высоко вскинув подбородок, женщина приподняла подол платья и пошла по лестнице, цокая каблуками.       Страж несколько мгновений смотрел на удаляющуюся миниатюрную фигуру Беатрисы, а затем повернувшись к Принцессе, улыбнулся и попросил продолжить путь, ссылаясь на задержку. Пока Лоренс вместе с Изабеллой медленно продвигались к кабинету Короля, Герцогиня, словно вихрь, ворвалась в комнату, предоставленную Фербу, явно поразив последнего своим появлением. Юноша отложил книгу в сторону, встал с кресла и поклонился. Женщина тяжело дышала и высоко держала голову. Страж внимательно осмотрел Беатрису, но удостоверившись, в том, что она в полном физическом порядке, облегчённо выдохнул и спросил:       — Что Вы тут делаете?       — Принцесса занята. Поэтому я решила не тратить время зря и прийти к тебе.       Ферб заметно напрягся и спросил:       — Где сейчас находится Её высочество?       — Её позвал к себе Король, с желанием объявить важную новость. Герцогиня замолчала, выжидая паузу, во время которой интерес юноши должен был возрасти, как она думала. Но этого не произошло либо было тщательно скрыто. Ферб знаком предложил Беатрисе сесть и после того, как женщина воспользовалась предложением тоже опускается в кресло.       Герцогиня бросила быстрый взгляд на интерьер комнаты, в которой до этого ни разу не была, в отличие от Флетчера-младшего, в свою очередь, изучившего её замок вдоль и поперёк. Помещение, в котором жил Ферб находилось на первом этаже по правому коридору* до конца, за счёт чего в этой комнате было слышно меньше всего шума и попадало больше света, несмотря на решётку окна. На тёмно-голубого цвета обоях не висело картин (одно из показателей, что эта комната не принадлежит привилегированным членам общества), на полу лежал тонкий серый ковёр (второй показатель; у Принцессы ковёр длинноворсовый). У окна, расположенного напротив двери, стоял рабочий стол с аккуратно сложенными письменными принадлежностями и книгами, у второго окна располагалась односпальная застеленная кровать. У стены недалеко от двери стояли два одинаковых чёрных кресла. Решив, что атмосфера достаточно накалилась, женщина заговорила, внимательно наблюдая за Фербом:       — Его Величество решил, познакомить Принцессу с её женихом.       — Знаю.       Спокойствие Флетчера-младшего и ровный, не дрогнувший ни на букве, голос поразил Беатрису, хотя она уже давно должна была привыкнуть к сдержанности юного стража.       Женщина согнула руки в локтях и поставила их на подлокотник, расположенный ближе к Фербу, и облокотилась на них, прижавшись щекой к тыльной стороне ладони. И спросила нежным голосом, каким обычно опытные любовницы расспрашивали о самых сокровенных тайнах государств:       — Что же ещё ты знаешь, Ферб Флетчер? Тебе известно что-то более существенное для королевства?       — Я знаю лишь то, что необходимо знать для честного выполнения своей работы. Ни больше ни меньше.       Герцогиня вскинула бровь и перевела скучающий взгляд на книгу, лежащую на подлокотнике кресла Ферба.       — Что ты читаешь? Учебник по алгебре для 10 класса? Зачем тебе это?       Женщина внимательно изучила книгу и открыла на той странице, где она была заложена листком бумаги с формулами.       — Я провожу у Принцессы следующие три занятия. Беатриса облегчённо вздохнула, но её брови поднялись ещё выше, когда она вновь посмотрела на книгу.       — Ты знаешь программу алгебры 10 класса?       Флетчер едва заметно кивнул. Брови Герцогини встретились на переносице, придавая её лицу подозрительно-сатанинское выражение. Беатриса спросила:       — Тебе ведь 20 лет, и ты с десяти живёшь на Королевском Дворе, где учат лишь будущих монархов. Я правильно говорю?       — Практически. Мне 17 лет. И я окончил школу и колледж.       — Небось с красным дипломом?       Ферб неопределённо повёл плечами. Он не любит хвастаться и никогда не приходил в восторг от похвалы, разве что отцовской.       Герцогиня встала с кресла и хотела было попрощаться, но остановилась, вспомнив об изменениях в распорядке её дня.       — Ферб, место встречи переносится в мой замок.       Юноша кивнул, а Беатриса покинула комнату.       В то время, когда страж Принцессы вернулся к изучению учебника, а Беатриса уже ехала домой, Изабелла вернулась в свою комнату. Хоть она и шла сейчас по коридорам резиденции, мысли её витали вокруг той ниточки жизни, что появилась так внезапно, но оказалась очень ко времени. Принцесса никак не могла забыть о другом мире, где жизнь движется, словно большая река, огибающая камни, появившаяся из множества тонких родников, ледниках в горах, соединенных вместе силами матери-природы. И жизнь вокруг Принцессы, все, кто её окружают, каждый человек, независимо от своего положения в обществе: будь то горничная, стражи или Графы — все они создают Её реку. Реку, которая так опротивела Принцессе, ведь здесь так редко появляются новые рыбки, а все повороты известны даже прабабушкам, что порой Ей так хочется поставить большой валун, преграждающий дорогу. Настолько большой камень, что займёт всё пространство реки, не даст ей течь и осквернять прилегающие территории.       Ферб Флетчер явно знает больше, чем говорит. Благодаря этой недосказанности в сердце юной наследницы престола из маленького далёкого мятежного огонька разгорался настоящий костёр, находящийся в нескольких шагах от девушки. Она тянула к нему руки, с интересом маленького ребёнка к неизвестности, но это пламя могло в любую минуту обжечь наивно протянутые ладони.       В то время, пока Изабелла тщетно старалась собрать мысли для принятия решения, Ферб явился к Герцогине Беатрисе, ждущей того с любовью и ревностью. И вновь юноша не стал сопротивляться коварной и властолюбивой кукле, отдаваясь её порыву страсти со свойственными юноше спокойствием и безразличием.