Recovery

- Нет… пожалуйста, перестаньте, сэр, прошу вас! Н-нет… Я обещаю, я исправлюсь, я стану лучше, чем она, клянусь… прошу вас…       Я вошел в помещение больше получаса назад и всё это время Анастэйша шептала несвязные слова. Я запер за собой дверь и остановился после того, как услышал слабый голос, срывающийся на всхлип. Очевидно, обезболивающие подействовали и девушка уснула. Она лежала на боку, пальцами судорожно сжимая плед, на влажных порозовевших щеках мерцали слёзы. Ей снился кошмар. Она ворочалась и каждый раз, оказываясь на спине, хныкала от давления на израненные ягодицы.       Лучше, чем она? Что? Сперва я подумал, что в своем кошмаре она видит меня, и сюжетом её сна был наш вчерашний урок, но в следующий момент Стилл произнесла странные вещи, а я, ведомый неизвестными мне силами, подошел к матрасу и уселся сбоку, возле хрупкого извивающегося тела. - Хватит, прошу вас, сэр! Я люблю вас и никогда не брошу! Мы будем вместе всегда! Нет…остановитесь…        Каждую секунду, с тех пор, как увидел эту девушку обнаженной,я пытался убедить себя, что мне нет никакого дела до её прошлой жизни и меня никаким образом не интересует причина появления на стройном хрупком теле многочисленных отметин. Но сейчас я был уверен, что с малышкой случилось что-то ужасное, кто-то поработал над ней, как следует, и очевидно, что это совершалось не по обоюдному согласию. Может, её парень увлекался садистскими штучками и практиковал зверский секс? Но некоторые шрамы были сильно устаревшими, как будто появились около пяти или семи лет назад. К тому же, после встречи в Клейтоне, Тэйлор немедленно достал мне всю имеющуюся информацию о мисс Стилл, которая сменила имя и последние шесть лет проживала в Нэшвилле, незамеченная ни с одним мужчиной. Я до сих пор понятия не имею о том, что с ней случилось после смерти папаши, лишь предположения. Возможно, её похитили дружки или враги Стилла, думая, что смогут стащить наследство и она сумела бежать.       Я хотел задать её миллион вопросов и когда спускался сюда, то был настроен на жесткий немедленный разговор. Но теперь, сидя возле неё и видя, как подрагивают эти плечи, какая-то дрянь не позволяла мне разбудить девушку прямо сейчас. К чертям собачьим, я хотел, чтобы она отдохнула и успокоилась. Я встал и принялся ходить по комнате взад-перед, меряя её огромными нервными шагами. Ты спятил, Кристиан! Что с тобой? Сейчас же вернись на землю, прекрати быть похотливым самцом и напомни себе ещё раз, кто эта девчонка и почему она голая находится на полу твоего подвала! Она здесь для удовлетворения совсем иных твоих желаний, слабовольный придурок!       Я выдохнул, запустил пальцы в волосы, когда вернулся к матрасу у обшарпанной серой стены, и снова присел на свободное место. Моя рука потянулась к тёплому пледу, укрывающему дрожащее тело. Приподняв левый край, я обнажил попку Анастэйши. Блядь. Я должен был рычать от удовлетворения тем, что маленькая дрянь не сможет ещё по меньшей мере неделю сидеть, тем, что я исполнил первый пункт своего длинного мстительного списка. Но что-то глубоко внутри мешало мне как следует окунуться в долгожданное освобождение. Меня снова накрыла губительная волна злости на неё, на всю сложившуюся ситуацию, на себя, за то что не смог сдержаться вчера. Но какого чёрта я должен был сдерживаться? Всё случилось именно так, как и следовало тому быть, Грэй!       Анастэйша перестала произносить жалостливые речи охрипшим голосом и затихла на некоторое время. Вероятно, она просыпалась. Сквозь её губы вырвался последний тяжелый вздох, походивший на всхлип, и она открыла глаза. Некоторое время девушка смотрела в никуда, прямо перед собой, пытаясь сфокусироваться, видимо из-за того, что дурной сон не хотел отпускать её, но уже через секунду она нашла моё лицо и встрепенулась всем телом. Как же я ненавидел этот взгляд! Сотни раз, держа в руках фотографии Рэя и его дочери, я сравнивал мельчайшие детали их лиц и, как я уже упоминал, единственное, что их связывало – это медовые глаза. Но если у Стилла они были мерзкими, холодными и безумными, то Анастэйша обладала жутко непонятной мне мудростью и прозорливостью, как будто она смотрела сквозь меня, в глубину чёрной души, и могла читать мои сумасшедшие мысли. От этого, приобретенный мною за года одиночества, звериный инстинкт мгновенно пробуждался. А когда она, не разрывая зрительного контакта, попыталась отползти от меня, зная, что ей запрещено так поступать, я совсем слетел с катушек. - Нет! Сиди спокойно! – я схватил её за руку, чтобы удержать, но она попыталась вырваться и случайно вывернулась из боку на попу. Она крепко-крепко зажмурила глаза и закусила губу, но не издала ни звука. – Видишь, что ты натворила? Сейчас же повернись лицом ко мне, на левый бок, чтобы твоя задница не пострадала. Мы будем разговаривать. Я хочу, чтобы ты внимательно слушала меня и нам ничего не мешало. Поняла?       Она открыла глаза, полные слёз, подбородок задрожал и Анастэйша сильнее впилась зубами в нижнюю полную губу, но продолжала молчать и, глядя на меня, безмолвно кивнула. Осторожными движениями она повернулась на бок, но негромко застонала, потому что больше не могла терпеть боль и в тот же момент уткнулась лицом в подушку. Я раздраженно зарычал и вспомнил, что принес ещё одну обезболивающую таблетку и мазь: - Аккуратнее! – я подошел к двери, поднял с пола стакан воды и две упаковки. – Выпей таблетку и ляг на живот. Давай, – я немного приподнял её голову и ощутил, какие же мягкие и нежные на ощупь эти каштановые волосы. Кристиан, мать твою! В который раз приказываю, прекрати этот бред! Она медленно повернулась на живот и я откинул плед с её тела. Воздух резко вырвался с моих губ, прежде чем я успел скрыть инстинктивную реакцию. Полностью исполосованная спина, вероятно мучитель использовал не только плети, ремни и палки, в некоторых местах хорошо были заметны шрамы от лезвия ножа. В тот же момент Анастэйша повторила мой вздох и гортанным, изменившимся от слёз голосом, спокойно сказала: - Уродливо, да? Не знаю, на сколько ты сумасшедший и что на самом деле тебе нужно, но если ты охотился за привлекательным женским тельцем, то явно промахнулся с выбором,- она повернула голову ко мне, посмотрела и криво усмехнулась. В глазах снова стали собираться слёзы, - Чёрт, если ты псих, то я не должна так разговаривать с тобой, но боль и таблетки лишают меня здравого рассудка и страха. Это так плохо и, скорее всего, очень опасно для моей жизни, я права? – девушка вопросительно замотала головой, потом её, как я успел заметить, не слабые нервы сдали, а плечи начали содрогаться от беззвучного плача. Я в который раз удивился её смелости и способности так просто говорить о невероятно сложных вещах, как будто для неё подобное было не в новость и она лишь принимала сложившуюся ситацию, как должное. Я попытался сделать свой голос как можно более грозным и неприятным, потому что вести с ней разговоры на отдаленные темы и упрощать её положение я всё же не собирался. - Помолчи! Будешь говорить в том случае, когда я скажу тебе сделать это и позволю открыть рот! Посмотри на меня! – она повернула голову, вытерла слёзы с лица тыльной стороной маленькой ладони с длинными тонкими пальцами и кивнула. – Скажи, что ты поняла меня! - Я- я поняла вас, сэр, простите – даже в момент, когда она заикаясь произносила извинения, внутреннее достоинство и какая-то необъяснимая сила не покидали её. В который раз я напомнил себе, что это к лучшему, ведь в конце концов я получу как можно больше удовольствия от того, что выбью с неё этот дух и полностью изменю её жизнь. - Это звучит гораздо лучше. А теперь постарайся не злить меня и тихонько лежать, потому что, как ты помнишь, мазь сильно жжет, а я собираюсь смазать твои раны. - Да, я постараюсь. - Да, что? Ты забыла, как нужно обращаться ко мне? – я сдавил её бедро ниже ягодицы. - Да, сэр, я постараюсь – она ответила практически беззвучно, но мне почему-то было достаточно и этого. - Молодец! Лежи тихо и спокойно! – я выдавил на ладонь немного холодного геля и когда прикоснулся к воспаленной коже, сквозь моё тело прошел сильный разряд. Такая упругая и совершенной формы попка. Я должен обладать ею. Я сделаю это в самом ближайшем будущем. Теперь я полностью уверен, каким будет наш следующий урок. Что эта мерзавка творит со мной, в конце-то концов? Я был невероятно зол, кровь пульсировала в висках, давление поднималось и я смотрел на её красную задницу, как разъяренный бык на полотно. Рука так и зудела от желания отшлепать малышку Стилл прямо сейчас, но я продолжал спокойными осторожными движениями втирать охлаждающую мазь в её кожу. Я был уверен, что когда раны начнут печь, она не сможет удержаться и будет рыдать, просить о пощаде или покрывать меня всей существующей бранью мира. Анастэйша лишь сжала пальцами края плюшевого пледа и зубами ухватилась за кожу на руке, чтобы крик боли случайно не вырвался из груди. Своей силой духа она испытывала остатки моего терпения. Когда я закончил, то решил, что достаточно наигрался в гостеприимного господина и девчонке пора ответить на все мои вопросы. - Медленно повернись на левый бок и попытайся не задеть свою красивую попочку, – она выполнила мою просьбу без замедления, ещё раз демонстрируя ненавистную мне мудрость и точное пониманием своего безысходного положения. – Рад, что ты начала быстрее соображать, - я подошел к кожаному огромному креслу в центре комнаты и уселся, закинув ногу на ногу, и положив руки на подлокотники. Я долго смотрел в её глаза, пытаясь найти в них намек на испуг или панику, но увидел лишь усталость и желание укрыться от всего, что происходило вокруг. Чёрт! Мне кажется, я начинал читать её мысли, подобно тому, как она читала меня. Ну хватит! - Я думаю, что пришло время познакомиться ближе. Меня зовут Кристиан Грэй. Ты ведь слышала это имя раньше? - она свела бровки, нахмурилась и опустила взгляд в пол будто пытаясь вспомнить, могла ли она где-то слышать обо мне – Смотри на меня! – она вздрогнула от резкого громкого звучания моего рыка и снова вернулась ко мне, тихо и спокойно проговорив: - Нет… с-сэр, я не знаю, кто вы. - Ты лжешь, Анастэйша! Это был самый первый и простой вопрос, а ты начала с вранья? Советую тебе исправиться немедленно! Ты хочешь сказать, что Рэй никогда не рассказывал тебе о Грэях?       Краска сошла с её лица, как только она услышала имя отца, губы пересохли и девушка смочила их кончиком языка, неосознанно мотая головой, как будто прогоняя воспоминания. С ненаигранным интересом и даже испугом она выпалила несколько вопросов подряд: - Вы были знакомы с моим отцом? Откуда вы знаете моё настоящее имя? Я здесь из-за него, да?       Я раздраженно выдохнул и наклонился, положив сомкнутые руки на бедра, чтобы Анастэйша лучше ощутила мой настрой и поняла, что нужно прекратить шутить со мной. Я медленно произнес очередное предупреждение: - Ты забываешься. И это порядком мне надоело. Вопросы сейчас задаю я. Ты можешь говорить только в случае, если тебе есть что ответить и будет безопаснее для твоей задницы, если ты сразу же скажешь правду, не заставляя меня переспрашивать! Ты когда либо слышала о семье Грэев, Анастэйша? - Нет, сэр, отец никогда мне о вас не рассказывал. Я не вру вам.       Рэй долгое время был другом отца, они владели общим бизнесом и Стилл ни разу не упоминал о нас своей дочери, единственному родному человеку? Как это возможно? Папа ещё в детстве рассказывал нам о дворовом приятеле, с которым они долгое время были близки. Пути наших родителей разошлись, когда Анастэйша была совсем маленьким ребёнком, поэтому мы никогда не виделись в настоящей жизни до роковой встречи в Клейтоне. - Это очень странно, но придется тебе поверить. Что случилось с Рэем, расскажи мне? - В каком смысле… сэр? - Анастэйша! Почему умер твой отец?       Она задержала дыхание и вновь побледнела. Стилл смотрела на меня и несколько раз сглотнула, прежде чем запинаясь дать ответ: - Он… он сгорел, сэр… В летнем домике произошло замыкание и он не успел выбраться… несчастный случай…       Девушка произнесла эти слова с таким сожалением и болью в голосе, что я тот час ощутил прилив тошноты. Она скучала по нему и жалела его. Блядь. - Несчастный случай? Ты хотя бы имеешь представление о том, какой мразью был твой папаша? Ты хоть знаешь, скольких людей он погубил? Несчастный случай! Пусть поблагодарит дьявола, что сдох тогда так легко! Если бы сейчас он был жив, я бы выпустил с него всю его поганую кровь!       Я сорвался на ноги и в два больших шага оказался возле матраса, наклонился и присел на корточки, чтобы наши лица находились на одном уровне. – Ты заплатишь мне за всё, ничтожная дрянь! За то, что дышала все это время, когда моя семья была завалена тоннами земли! Ты пожалеешь, что не оказалась тогда в том домике вместе со Стиллом! – Анастэйша смотрела на меня, не понимая, с широко открытыми глазами, как будто глотая каждое мое слово и бессознательно кивая в ответ. – Куда ты пропала после его смерти? Почему ты будто сквозь землю провалилась? Как же грёбанные миллионы и наследство? Неужели избалованная принцесса смогла отказаться от сладкой жизни, а? Отвечай мне! – мой голос сорвался на свирепый крик, я с трудом сдерживался. - Я… я н-не… я была убита горем и…уб-бежала к своей матери… - продолжая смотреть мне в глаза, она почти прошептала эти слова.       Я постарался собрать все силы в кулак, чтобы сейчас не убить её. Она врала. Чёртова сучка! Я наклонился ещё ближе и между нашими лицами образовалось крохотное расстояние, не больше одного дюйма. Мои пальцы крепко сдавили её затылок под копной волос. Я был настолько разъярён, что даже чертовский женственный аромат её тела не смог отвлечь меня. - Матери? Наверное к той, что сдохла от передозировки снотворным в одном из частных клубов, когда тебе было пять лет? Я же приказал тебе не врать! – монстр во мне проснулся окончательно и я с силой ударил её голову о подушку.       Мне хотелось задушить её сейчас же, лишить воздуха каждую клетку её никчёмного тела. Я с отвращением отвернулся и принялся ходить по комнате, чтобы вернуть обладание. Я повернулся к ней и с ненавистью посмотрел, ожидая криков и визгов, которые издавали мои сабы в моменты, когда я был в подобном зверином состоянии. Они всегда чувствовали опасность, исходящую от меня, осознавали, что я перестаю чувствовать рамки в мгновения безумия и могу совершить жуткие вещи. Но Анастэйша прижала два сомкнутых кулачка к губам и только тихие слёзы катились по измученному лицу, как будто ею руководили отчаяние и усталость от бремени жизни. Она оплакивала своих родителей и себя. Как же я хорошо знал эти ощущения. Мы были похожи с ней в этом. Оба одинокие и разрушены. Осознание этого остановило меня и заставило кровь немного остынуть. - Простите, сэр – она тихо обратилась ко мне, но слова были трудно различимы из-за судорожных беззвучных всхлипов, - пожалуйста, можно я задам один единственный вопрос, пожалуйста…?       Я набрал в грудь много воздуха и схватил голову руками, не понимая, что со мной сейчас происходит. Она рвала меня на части. Я ненавидел её, желал убить, раздавить, как ничтожество, но в то же время я чувствовал какую-то непонятную мне связь и схожесть наших изувеченных душ. Кристиан, не позволяй ей всё испортить, мерзкий гад! Но слова сорвались с моих губ раньше, чем ярость снова овладела мной: - Лишь один. - Спасибо сэр… Вы сказали... Это действительно правда, моя мать погибла много лет назад? – она неуклюже поднялась на локоть и продолжала буравить меня потемневшим от ожидания взглядом. Её вопрос был полон горечи и желания услышать от меня слова о вранье. Первая мысль, что прорвалась в мою голову, была о том, что я действительно сделаю это, но я в который раз напомнил себе, кто эта девушка и что значат для меня её страдания. - А чего ты ожидала от постоянно обдолбаной тупой модели, которая тонула в грязных деньгах твоего папочки? Конечно, это правда!       С её губ сорвался тяжелый всхлип и она прикрыла рот рукой, мотая головой. - Не правда, нет... Не может быть, нет, не может быть, – она плакала и продолжала тихонько проговаривать эти фразы, – Как же это, Господи? Для чего же тогда всё это было? Почему он…? Ублюдок! Он же говорил… Ублюдок!       Я понял, что её нервы теперь полностью сломались и у девушки началась истерика. Анастэйша покачивалась из стороны в сторону, тихо рыдая и шепча всё те же слова. Больше она не способна ничего мне сказать. Ей нужно успокоительное, чтобы она смогла прийти в себя и уснуть. Сейчас мои чувства были подобны её и я дико хотел утопить своё тёмное сознание в литрах алкоголя. Я был сломлен и истощён. О ком она говорила? Что с ней произошло? Завтра я выясню это, пусть мне придётся снова выбивать из неё правду. Я достал телефон и набрал номер. - Тэйлор, сейчас же спустить к Стилл и захвати с собой успокоительное… Это не твоего ума дело! Позже, Тэйлор!       Мною снова овладела та неведомая мощная сила, что и два часа назад, когда я пришёл сюда. Я не в силах был противостоять ей, поэтому вернулся к Анастэйше, поправил плед на маленьком подрагивающем теле и погладил её мягкую щеку. Она всё еще пребывала в истерическом состоянии, поэтому не обратила на меня внимание. - Сукин ты сын! – я вышел и с грохотом закрыл за собой дверь. Мне было плохо.