Скала-2: Работа для Фафнера

Эрда, поправляя свою нелепую красную шляпу, неохотно потащилась за Брунгильдой, продолжая бубнить что-то касательно неизбежного конца вечной Валгаллы. Норны, неодобрительно покачивая головами и тряся спутанными седыми лохмами, остались на полянке прясть. Тем временем пикник шёл своим чередом – дети, даже Хаген, по-прежнему где-то бегали в сопровождении Гибиха, Рамон со значительным видом сидел и рассказывал, как во всём виноваты баски, его жена и дочери тихо восхищались. Гримхильда напряжённо ходила взад-вперёд и спрашивала, не хочет ли кто ещё компота. Миме стоял на стволе поваленного дерева и делал вид, что чистил молоток. Но от Брунгильды не укрылось то, как его глаза нервно бегали из стороны в сторону. – Вот и я! – бодро объявила бывшая валькирия и крепко подхватила мать под локоть, чтобы та не решила сбежать под землю и не начала, встав в драматическую позу, предсказывать беды. – А знаете, кто нас сегодня навестил? Моя матушка, госпожа Эрда из подземного мира! Эрда выдавила из себя улыбку и слегка поклонилась, а Гримхильда уже бросилась к ней и радушно провела к свободному месту возле испанских дам, забыв даже представить ей окружающих по всей форме. Подземная царица поёжилась, но спасения не было – Амальрика немедля застрекотала о какой-то ерунде, дёргая её за рукав. С другой стороны, нибелунг никакой радости не выказывал. Он хмуро посмотрел на Эрду, потом перевёл взгляд на жену. Брунгильда потупилась. Было ясно, что Миме вспомнил о предыдущем разе, когда её навестил кто-то из родни. Признаться, она и сама была рада, что развлекать матушку взялись испанцы – задушевных разговоров с роднёй она со времён визита Вотана опасалась. А Амальрику с дочерьми не пугали никакие вялые попытки Эрды попредрекать несчастья – они наперебой трещали, подталкивая её с обеих сторон и спрашивая её мнение о цвете нового платья Мигуэлы или чистоте серебра, из которого было сделано колье Моники. Потянуло гарью, рассыпались искры, и посередине поляны появился Кристобаль Хунта, едва не приземлившись в корзинку с хлебом и вовремя совершив изящный обходной манёвр. – Уф, – выдохнул Рамон. – Ты не можешь возникать более общепринятым способом? – Горелым теперь пахнет, – пожаловалась Мигуэла. Кристобаль выдернул из брови волосок и что-то пробормотал. Запах исчез. – Приношу извинения, – небрежно пояснил он. – Из-за внезапного выброса драконьего огня изменился вектор трансгрессии. Он щёлкнул пальцами и сотворил дубля, от которого все, кроме Эрды, инстинктивно шарахнулись. – Выведи мне интенсивность пламени этого малого, – бросил Кристобаль. Дубль, оглядевшись вокруг бесцветными глазами, сотворил перо и пергамент и заскрипел. – Это и есть ваши опыты, сеньор? – уточнила Брунгильда. – Да что вы, донья, разве это опыты! Это так, каждодневные наблюдения. – Надеюсь, вы не придёте к выводу, что дракон является необходимой составляющей смысла жизни, – съязвил Миме. – Могу вас успокоить. – Зачем он вам вообще нужен? – вздохнула Гримхильда. – Чудище какое-то дикое. Могли бы золото варить, как все алхимики! – Если вам, любезная дама, нужно варение золота, поезжайте в Неаполь, к моему коллеге Жиану Жиакомо. Он неплохо свинец в золото трансформирует. Меня такие приземлённые вещи не интересуют. – Ничего себе приземлённые! – фыркнул нибелунг. – Ну а раз вас они не интересуют, зачем же вы лезете к дракону? – У кого часты вопросы, тот останется без носу, – и с этими словами Кристобаль привстал и скатал дубля в рулончик. – Вынужден удалиться. Меня ждут в редколлегии Книги Судеб. Держа дубля под мышкой, он улетучился. – Ну что, согласишься, дочурка, что у него сильное магическое поле? – подала голос Эрда. – Спасибо, госпожа Очевидность, – вместо Брунгильды ответил Миме. Бывшая валькирия тихонько стала пододвигаться к нему, чтобы иметь возможность пихнуть его под локоть. – Не бойтесь вы Кристо, – покровительственно улыбнулся Рамон. – Он со странностями, но оно так и положено. Он великий человек, уверяю. Маг, учёный, беспощадный в своей трезвости. – Тогда скажите, почему он ходил в драконью пещеру, – сказал Миме. – А то не успеешь оглянуться, а он дракона сам уничтожит и все сокровища себе на опыты утащит. – Скорее уж произойдёт наоборот, – поправил его Кристобаль, возникая на пару мгновений над ними. – Я уничтожу сокровища и утащу дракона на опыты. Не успел Миме или кто бы то ни было из остальных подумать над подходящим ответом, как маг исчез опять. – Бр-р! – съёжилась бывшая валькирия. – Неужели он так всегда, появляется и пропадает без предупреждения? – Не всегда, а только когда нервничает, – успокоила её Моника. – Наверное, это из-за Книги Судеб. В редколлегии ему приходится работать с Мерлином, а друг друга они не переносят. Отпив грушевого компота, Эрда неожиданно вставила: – Моих девочек приглашали Книгу Судеб издавать. О германских племенах писать. – Да ну? – повернулась к матери Брунгильда. Она впервые слышала о каком-то взаимодействии норн с реальным окружающим миром. – И как? Эрда поглядела в кружку, видимо, жалея, что там не кофейная гуща, в которой можно было бы высмотреть грядущие несчастья. Вряд ли она, при всей своей премудрости, умела гадать на засахаренных грушах. – Никак, – отстранённо отозвалась она. – Девочки перессорились с Мерлином, потому что его борода запуталась в их пряже. Над головами у всех послышалось хлопанье крыльев. Брунгильда улыбнулась: ну разумеется, давно пора. Ни один день не мог пройти без встречи с белыми птичками-соседками. Старшая птичка, сделав в воздухе пируэт, опустилась на руку Брунгильде и многозначительно посмотрела на ломоть хлеба, который женщина держала в другой руке. Бывшая валькирия со смехом отщипнула ей кусок. – Прикармливаешь этих дармоедок, – завёл своё обычное нытьё Миме. Три других птички нырнули в его тарелку с мясным салатом, не обращая никакого внимания на то, что он яростно взмахнул вилкой и пригрозил съесть их с салатом вместе. Белопёрая стая жила на дереве близ лесного домика уже достаточно давно, чтобы полностью игнорировать нибелунга, что злило его невероятно. Пичуга с хлебом в клюве важно села на скатерть и, повернувшись к Эрде, что-то невнятно защебетала. К некоторому изумлению Брунгильды, Эрда, сложив губы трубочкой, просвистела ответ. Птичка проглотила хлеб и чивирикнула. Эрда выдала длинную заливистую трель. Кивая головкой, птичка чирикнула ещё раз. Получив щебечущий ответ от Эрды, она вспорхнула и села на куст поодаль, давая понять, что разговор окончен. – Вы знаете птичий язык? – не скрывая восторга, воскликнул Миме. – Естественно, – кивнула подземная царица. – Надо сказать, эта пташка чрезвычайно интересна. Видимо, под влиянием окружающего её магического поля у неё развились потрясающие для её вида способности, которые передались её детям. – То-то мы видим, что она слишком умная. – Конечно. Дракон, гора зачарованных сокровищ, волшебный конь, нибелунг, валькирия (пусть и бывшая), и герой (пусть и маленький) – и всё это в одном-единственном лесу. А раньше ещё и сонные чары над твоей, дочка, скалой были. Я удивляюсь, что кроты ещё на задних лапках не ходят, а лисицы петь не начали. – Нам и этой-то стаи, поверьте, за глаза хватает, – фыркнул Миме. – Мама, а как это ты так хорошо в животных Мидгарда разбираешься? – спросила Брунгильда. – Ты мне о них мало рассказывала. Я до девяти лет вовсе о птицах, кроме воронов, не знала. – Вещие сны о местах, где ты теперь живёшь, – кратко пояснила Эрда. Она оглядела сидевших в почтительном молчании Гримхильду и испанцев. – К слову говоря... мне, пожалуй, пора. Спать хочется. – Но подожди, мамочка! Ты же и часу с нами не посидела! Покачав головой, подземная жительница покровительственно улыбнулась дочери и зятю, свистнула что-то птичкам на прощание и величаво зашагала прочь. – Может, она ещё к нам зайдёт, – пытаясь как-то обнадёжить себя, пробормотала Брунгильда. Вдалеке заскрипели земля и камни – Эрда с норнами возвращалась в своё сонное царство.