***
— А раньше ты не мог это проверить? — нервы Конан уже на пределе. Собственно, как и у всех нас. То, что рассказал Саске, не принесло, как он предполагал, должного удивления. Мы все уже прекрасно понимали, кто именно был крысой. Учиха всего лишь добыл нужные доказательства. И будь у нас эта информация раньше, всего этого дешёвого спектакля можно было избежать. Реакцию моей подруги сложно не понять. Весь этот чёртов провал случился по вине моего друга, который не удосужился, как в старые-добрые времена, детально проверить потенциальных агентов. И теперь мы все плаваем в одной лодке посреди океана. Берегов не видно. А вот надвигающийся шторм уже вовсю маячит перед глазами. — В этом не было необходимости. — Да что ты несёшь? Как это не было? — К тому моменту я собрал все данные, и они не вызывали подозрений. — Тогда поздравляю тебя, босс, — лучше я помолчу, себе дороже. — Благодаря твоим «данным», мы провалили операцию, можем упустить настоящих преступников и, вишенка на торте, в ближайшее время окажемся на бирже труда. — А вы-то здесь причём? — Как это, причём?! — давно я не видела её такой злой. — Думаешь, нас Какаши по голове погладит?! Думаешь, он просто сделает вид, что ничего не случилось?! Как же ты сильно ошибаешься. — Не думаю, что вам стоит беспокоиться, — лучше бы и ты молчал, Саске. — Разговор был только обо мне. За своё место можешь не волноваться. — Я смотрю, это теперь твой новый девиз — не думать. — Спасибо, господин обвинитель, — ну всё, теперь и его понесло. Не знаю, чем это всё закончится, но я лучше отойду в другой конец кабинета. На всякий случай. — Обвинения я услышал. А какие-нибудь толковые предложения по выработке стратегии будут? Или возможностей только на первое хватает? — Какой же ты… — Прекратите оба! То есть, я несколько часов подряд пыталась заставить его продемонстрировать хоть какие-то человеческие эмоции всеми подручными способами и не дождалась ровным счётом никакой реакции, а тут эти двое всего лишь громко поспорили, и он уже голос повышает. Нет, с ним явно что-то не так. Да какой нормальный человек будет так реагировать? Наверное, сейчас тоже начнёт высказываться, как это всё проблематично, как ему лень и что эта ситуация ударит по его имиджу. — Мы только время теряем на ваши глупые споры. — Даже так? Что ж, ладно. Кто-то же должен взять весь этот балаган в свои руки. — У нас есть координаты. Мы знаем точное место сделки. И почему вместо того, чтобы продумать стратегию, мы ищем виноватых в событии, которое уже не изменить? — Не хотелось бы показаться ребёнком, но всё это она начала. Я того и хотел с самого начала. — Ну конечно, давайте теперь сделаем меня виноватой… — Конан, хватит! Нара прав. Мы просто теряем время. Кто знает, может, мы уже ничего не успели, и сделка уже состоялась ровно в то время, когда начались беспорядки в тюрьме. В любом случае, нужно сделать всё, что от нас зависит. И чем быстрее сможем придумать план, тем больше шансов поймать этих уродов. Они должны сидеть за решёткой. А ещё лучше — быть казнены. — Давайте все разногласия обсудим после. — Почему этот чёртов психолог так на меня смотрит? Такое ощущение, будто я стою в одном нижнем белье. Так, держи себя в руках. Думай только о плане. Не отвлекайся. — Нужно выработать стратегию, что ж, начнём. Все, наконец, успокоились и расселись по кабинету. Саске тут же берётся за блокнот и ручку, Конан и Шикамару — за верные ноутбуки, а я, похоже, единственный одарённый человек, который в состоянии всё запомнить самостоятельно. Хотя, я уже просто придираюсь. А мозг ищет любую ерунду, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей. Мы не можем их упустить. Они должны заплатить за всё, что натворили. — Приступим.***
На моё собственное удивление, выработка прошла очень успешно: быстро, спокойно и, как не странно, без явного абсурда. Наверное, именно сейчас Саске учёл всё. Даже самые маловероятные сценарии развития событий. Допотопный фургон, который непонятно откуда смог достать Шикамару, громко тарахтит на протяжении всей нашей поездки. Сразу было явно, что место сделки располагается максимально далеко от тюрьмы и города. Мы едем уже около часа. И с каждой минутой моё чутьё всё громче и громче вопит. Конечно, никакой радушный приём нас там не ждёт. Но что же такого ужасного может случиться, если меня уже не просто трясёт, а буквально знобит? — Всё хорошо? — Да, просто… — даже не знаю, стоит ли говорить с ним об этом. Он же, вроде как, прекрасно понимает моё состояние. Читает, видит или как там это называется. — Хочу, чтобы всё это поскорее закончилось. — Если этого не случится сегодня, то уже никогда, — и он, как всегда, прав. И почему этот факт каждый раз меня так бесит? Можно было бы подумать об этом, только сейчас не время для самокопаний. Главная задача — проникнуть незамеченными и собрать необходимые доказательства, дать сигнал спецотряду на штурм и арест. Шикамару упирается взглядом в ноутбук, на экране карта местности — заброшенные ангары бывшего строительного завода. Кругом густой лес и одна единственная дорога, ведущая к главному зданию. С какой стороны не подойди, на открытом пространстве территории тебя мгновенно заметят. Видимо, он ищет участок, где мы сможем пройти. Подъехать в любом случае не выйдет. Значит, нужно будет пробираться через заросли. — Здесь есть хотя бы одно здание, которое примыкает к лесу? — Да, вот оно, — показывает на самый дальний от главного входа ангар. Его левая стена полностью скрыта многочисленными кустами и деревьями, — мы все будем стартовать с этой точки, как и условились. — Хорошо… — и только сейчас до меня доходит одна интересная деталь, на которую я, почему-то, не обратила внимание сразу. — Саске, — он оглядывается через плечо буквально на секунду, после снова начиная следить за дорогой. — Почему спецотряд не выехал вместе с нами? Мы разве не потеряем время, если они вдруг захотят сбежать? — Мы получили эту информацию не совсем законным путём, — поясняет он. — Поэтому нам нужно сперва получить доказательства их вины, чтобы иметь возможность вызова. — И всё же, — почему мне его поведение кажется подозрительным, хоть и объяснение звучит крайне убедительно. — Разве твой знакомый, как его, Сай, кажется, не мог бы сразу выделить нам подстраховку? Мы не знаем, что нас там ждёт. Мы ровным счётом не знаем ничего об обстановке: сколько там людей, вооружены ли они… — Не переживай, — он протягивает мне свой телефон. Что это? Сообщение? — Какаши в курсе, где мы и что нам в любой момент может понадобиться помощь. — Ты говоришь о Какаши, который с утра исчез непонятно куда и не отвечает на звонки? — руки непроизвольно начинают трястись, а плохое предчувствие не даёт спокойно сидеть на месте. — Не в первый раз уже, Темари, — она так просто это заявляет. — Хатаке — профессионал своего дела. Пусть он и странный. Но в нужный момент он не подведёт. И только Конан успевает договорить, как на телефон друга приходит ответ на сообщение. Саске секундно смотрит на экран, опуская телефон. Но уже через пару мгновений снова судорожно смотрит на ответ. На его лице застывает напряжение. Глаза, будто неверяще, вглядываются в текст. Что там такое? — Саске, что-то не так? — Думаю, ты была права насчёт спецотряда, — он снова передал мне телефон, и мы трое смотрим на экран, где в ответ пришли ровно два слова: «Понял. Удачи.» — И что в этом такого? — может, я, конечно, чего-то не понимаю, но, как по мне, вполне нормальный лаконичный ответ. — Он никогда не отвечает коротко, — уверенно заявляет Конан. — И что с того? Мало ли, человек занят. — Нам стоит быть максимально осторожными, — заверяет Шикамару, закрывая ноутбук. — Набери Саю. Поддержка нужна как можно скорее. Потом разберёмся с правомерностью вызова. — Это займёт много времени, с учётом того, что это не официальный вызов. — Не важно, — отрезает Саске, крепче хватаясь за руль. — Мы начнём, а они подстрахуют, как только смогут приехать. Думаю, сейчас совершенно бесполезно задавать хоть какие-то вопросы, потому что мне никто ничего не объяснит, да и для всех присутствующих всё так очевидно. Я буду звучать глупо. Нет, возможно, это что-то вроде условного сигнала. Или типа того. Но вот непонятно, откуда Какаши знает какие-то подробности и предупреждает только по сообщению? Если он обладает информацией, которая может нам помочь, почему в участке всё не обсудить и заранее всё не рассказать? А предчувствие не умолкает. Что-то уже явно идёт не так.***
Мы припарковали машину на окраине какой-то деревни и оставшиеся двадцать минут шли пешком через лес. И как бы мне не хотелось этого, снова пришлось наряжаться, чтобы изменить внешность, насколько это было возможно, дабы сойти за местных работников. Пробираться через заросли было, мягко говоря, неприятно. И кто бы мог подумать, что в нашем регионе растёт столько колючих растений? Но это сейчас не столь важно. Мы добрались до того самого здания — старого ангара на краю территории. Ещё раз обговорив детали плана, сверив часы и придумав сигнал к экстренному отступлению, каждый пошёл проверять свой объект. Мне достался именно он: полуразваленный, с гнилой протекающей крышей, пошарпанными стенами и почти полностью провалившемся полом. Разве здесь может кто-то быть? Такое ощущение, будто этот ангар в любом момент рухнет, стоит ветру подуть чуть сильнее. Не думаю, что здесь мне что-то обломится. Пойду лучше к следующему зданию. Кажется, рядом есть какая-то пристройка. — Да к чёрту твои деньги! Замираю мгновенно, резко забыв, как ходить. Вроде, голос мне знаком. Он шёл из этой развалюхи. Видимо, акустика ангара искажает, поэтому не могу узнать, чей это голос. Серьёзно? Мне могло так повезти? Что ж, раз уж сегодня мой день, тогда вперёд. Пробираюсь через дыру в стене, тут же оценивая обстановку. Сколько же здесь хлама. Хотя, мне это только на руку. Есть где спрятаться. — Ты себе даже не представляешь, чего нам это стоило! — Хватит уже верещать! Тебя никто не заставлял! — Да что ты говоришь?! Пробираясь всё дальше, я, наконец, вижу небольшой участок ангара, где ещё хоть как-то сохранился пол и крыша не рухнула. Маленькая лампочка освещает его. Вижу троих. Но нужно подойти поближе, не могу разглядеть как следует. Судя по голосам, два из них определённо женские, а третий — мужской. И один женский мне точно знаком. Такой высокий на этих криках. А эта интонация детской обиды… Стоп, это же Сакура. — Скажи мне, разве ты избавлялся от оружия, сжигал кровавую одежду, водил за нос полицейских и выведывал информацию?! Чем ты вообще рисковал?! — Закрой рот, девчонка. Иначе я отрежу твой слишком болтливый язык. — Послушайте, Кисаме-сама, я передал Вам товар. Вы всё проверили. Прошу Вас, выполните свою часть сделки. Отличная позиция. Лучше не придумать. Камера пишет, диктофон — тоже. Теперь я хорошо вижу троих: Сакуру, Кисаме и Хизаши Хьюга. Погодите, разве его не увезли спецслужбы из отеля в изолятор? А где тогда Неджи? И кто эта четвёртая девушка? Она говорит откуда-то из темноты. Не могу разглядеть её лица. Ладно, со всем разберёмся. Главное — сидеть тихо. Нужно набраться терпения. И надеюсь, я смогу увидеть всё. — Разумеется, Хизаши-сама. Я выполню свою часть сделки, — какая же у него дьявольская улыбка. О чём они договорились? Кисаме слишком собой доволен. — Можно сказать, она уже выполнена, — никогда бы не подумала, что увижу коллегу при таких обстоятельствах, и что мне придётся сделать всё возможное, чтобы посадить её за решётку. — Тебе точно отрежут язык, дорогуша, — да кто же эта девушка? Голос низковатый. Немного хрипящий. Что-то он мне напоминает. — О чём она говорит, Кисаме-сама? — В глазах Хизаши столько страха. Да о чём же они договорились? Что уже выполнено? — Что ж, вы — мой компаньон. Пора вам узнать, ради чего всё это затевалось на самом деле, — он облокачивается об железную колонну, по-прежнему улыбаясь этой ужасной улыбкой. Похоже, сейчас я правда могу узнать всё. — Должен признать, ваша семья хорошо нам послужила. Вы так ловко убрали всех ненужных людей и подкупили властей, пока Сасори отвлекал внимание своими, хе-х, необычными убийствами. Транспортировка через границу заняла больше времени, чем вы заверяли. Также возникли трудности с наркоотделом и полицией. Та облава на вашей совести. Но я рад, что вы согласились искупить вину, оформив все финансовые переводы на себя и, более того, отвели от нас подозрения своими «бомбами». Я поражён. Наркотики, разумеется, хорошая прибыль, но, поверьте мне, эта статуэтка стоит дороже всей этой шмали. Он указывает на стул, где и стоит эта странная статуэтка. Небольшая, из дерева, в виде какого-то существа из кошмаров: у него столько глаз и рук, кажется, по десять. Напоминает что-то оккультное. Кажется, я видела изображение этой деревяшки у Хидана в телефоне. Он тогда говорил, мол, эта штука способна на такое, что и вообразить невозможно. И чего в ней такого особенного? И почему она стоит таких денег? Получается, ради неё затевалось всё это? Ничего не понимаю. — Такая самоотверженность и преданность своему делу достойна награды, — он залазит в карман пиджака, и что-то мне подсказывает, что разговор не о деньгах. Да и слышно стало хуже. На улице началась какая-то возня. — Вы её заслужили, как и ваш сын… — Босс, смотрите, какие работнички к нам заглянули, — а это ещё кто такой? И что он… Вот чувствовала же, что всё пойдёт не по плану. Люди Кисаме, всё-таки, не такие тупые, как мы думали. Саске, Конан и Шикамару, уже без париков, накладных усов и бород, со связанными позади руками, тащат на свет. Похоже, оборудование тоже всё забрали. Чёрт! Ну как так могло получиться? Они не должны были знать, что мы здесь. Ребята никак не могли себя выдать. Я в этом уверена. Получается, нас кто-то сдал. Но кто же? Неужели мы пропустили ещё одну крысу? Так, ладно. Нужно взять себя в руки. Меня не обнаружили. Значит, мне нужно максимально тихо убраться отсюда, пробежать через лес, сесть в фургон и позвать подмогу. Чёртов лес, здесь вообще нет никакой связи! — И долго ты здесь собралась сидеть, а, Темари? Ну, конечно же! Как я могла не заметить, что одной-то крысы нет в поле зрения. Кто же ещё мог меня обнаружить. Этот гад, видимо, заметил меня и ждал подходящего момента, чтобы спалить. Как же хорошо, что я никогда не любила Хидана, иначе это уже была бы слишком киношная история. Он кладёт руку мне на предплечье, резко дёргает вверх, заставляя меня встать и поморщится от боли, после заламывает руки назад и выводит из укрытия. — Надо было не мешкать, — с досадой шепчу себе под нос. — В любом случае, я бы тебя догнал, дорогая, — как же меня раздражает этот тон. — Я тебе не дорогая, урод, — пытаюсь наступить ему на ногу в надежде на освобождение. Но даже если это получится, меня начнут преследовать. Они не оставят меня в покое. Я слишком много знаю. Чёрт, ну почему всё должно закончиться именно так? Это несправедливо! — А ты был прав, она с характером, — видимо, Кисаме нравится такой типаж: эта похотливая улыбка доводит до дрожи. Отвратительно. — Знаешь, Темари, так забавно видеть тебя такой, — что ж, нужно уметь проигрывать. И как это я сразу не разглядела гнилое нутро этой сучки? Она действительно хорошая актриса. Должна признать. — Знаешь, Сакура, так предсказуемо видеть тебя здесь, — раз уж это мои последние минуты жизни, то уйду красиво. — Ты никогда не умела выбирать правильную сторону. — А это ещё забавнее, — её смех ужасен: слишком высок, пискляв, буквально режет слух. — И ты говоришь мне об этом? В своём положении? — Закрой ты уже свой рот, иначе я сама тебе язык отрежу. — Карин? Что? Саске только что назвал имя своей жены? Погодите, причём тут Карин? Разве не… Ну конечно, этот низкий голос, как я могла его не узнать. Обычно Карин говорит так со своими пациентами… Стойте! Это получается… Да быть того не может! Каким образом сюда затесалась Карин?! Как такое вообще возможно?! Я не верю в это! Это уже абсурд! — Поздравляю, дорогой, ты, как всегда, ловко подмечаешь детали, — теперь в этом нет сомнений: на свет вышла именно Карин. Но это не та Карин, которую я знаю: взгляд тяжелый, практически безразличный, голос пропитан холодным спокойствием. Не понимаю, как такое могло случиться? — Вот только не все. — Н-но… Я н-не… Почему? — это ужасно, как же мне его жаль. Он еле сдерживается, чтобы не заплакать. Удивление в выражении его лица стремительно меняется на отчаяние и наоборот. Даже боюсь представить, что он сейчас чувствует. — Как я уже сказала, ты всегда был внимателен к деталям. Но твоя рассеянность в последнее время не дала заметить очевидное — кто же ещё мог так профессионально отвлекать тебя, пудрить мозги и внушать ту стратегию, что была нужна нам? Ты бы никогда и не узнал, что я уже несколько лет работаю на Акацуки. Но жизнь — жестокая штука. Жаль, ты был хорошим мужем. Хоть и мне тебя навязали. — Почему?! — я аж вздрогнула. Давно я не слышала его криков. Он в отчаянии. Чёрт, почему я не могу ничего сделать?! — Потому что могла? — она пожимает плечами, держа холодный, абсолютно безэмоциональный взгляд. Саске, у меня тот же вопрос. Только не к Карин. А ко всему, что здесь происходит. Всё так запуталось и стало ещё более непонятным. Получается, мы все оказались втянуты в это из-за близких людей. Насколько я помню, Учиха не хотел брать дело об убийствах «ночных бабочек». Именно Карин уговорила его, ссылаясь на то, что решение этого дела поможет с повышением и улучшит его положение в глазах начальства. А потом всё понеслось по цепочке. И, выходит, меня сюда втянул не Саске. И Сакура тогда не случайно выбрала меня своей «подругой». Она знала, с кем я дружу, и знала, что, стань мы коллегами, она усыпит мою бдительность и сможет получать необходимую информацию. Да уж, жизнь, действительно, жестокая штука. Из-за череды, казалось бы, незначительный событий, мы все оказались здесь. Наша судьба предрешена. И, чёрт, мне страшно! Я не хочу умирать, сейчас и таким образом! Почему всё так сложилось?! Чем мы все заслужили такой конец?! Чем мы… Да какая уже разница? Ничего уже не изменишь. Нет смысла паниковать и трястись. Если уж принимать смерть, то достойно. Но, чёрт, я всё равно не хочу умирать! — И что нам с ними делать, Кисаме-сама? — Знаете, у меня есть прекрасная идея. — Сакура достаёт пистолет из-за спины, целясь поочерёдно в каждого из нас. — Я пристрелю каждого из них. Прямо как бедняжек Сасори и Неджи. — Что?! — Неужели Сакура их убила? Хотя, чему уже удивляться? Бедняга Неджи. Несмотря на всё, что он натворил, он никак не заслуживал смерти. — Кисаме-сама, она ведь лжёт, верно? Мой сын жив и уже пересёк границу страны. Ведь так? — Я же сказал вам, что вы получите достойную вашей семьи награду. И разве для мерзких тварей, продавших себя за деньги, есть более достойная награда, чем быстрая смерть? — Ублюдок! Хизаши набросился на Кисаме. Ничего себе. Не думала, что у этого старика ещё есть силы сдаться. Да ещё как. Я такого даже в клубе не видела. Такие точные, быстрые и сильные удары. Похоже на приёмы из каких-то боевых искусств. И, что, никто не бросится спасать своего босса, которого прямо у них на глазах явно избивают? — Ты ответишь за смерть моего сына… Раздался выстрел. Я закрыла глаза. И не сразу поняла, кто стрелял. Проморгавшись, смотрю вперёд и вижу сидящего на полу Кисаме, который пытается отдышаться, тело Хизаши, лежащее на полу с дырой от пули в спине, и Сакуру, что крепко сжимает пистолет. И сколько же крови на её руках?.. Вроде, уже не в первый раз вижу трупы, но мурашки каждый раз заставляют дёрнуться… Жизнь, всё-таки, несправедливая сволочь. Не должны были их жизни так оборваться. Вообще у них не должно было быть такой жизни. Возможно, я слишком сильно их защищаю, но чувствую, что они не были такими уж плохими людьми. И вполне заслуживали второй шанс… Хотя, какой смысл теперь об этом думать? — Вы в порядке? — прям сама забота. — Вам помочь? — Конечно, — снова эта улыбка. Его рука резко ныряет в карман. Он, что, собрался… — Спасибо, милая. Ещё один выстрел: точный, громкий, промеж лба моей бывшей коллеги. Какой у неё удивлённый взгляд. Уверена, она не ожидала такого исхода для себя любимой. В этом всегда была её проблема — она себя слишком переоценивала. Никогда бы не подумала, что буду так радоваться чьей-то смерти. Если и есть там кто-то на небе, то он вряд ли похвалит меня за такие мысли. — Держи её. — Хидан небрежно передаёт меня в руки какого-то бугая, подбегая к Хошигаке. — Нам пора. Скоро здесь будет слишком людно. — Ты прав, — он помогает ему встать. — Нам здесь больше делать нечего. Заканчивайте с ними. — Карин, с тебя прикрытие. Сыграй финал своей роли, — он кланяется ей, выводя Кисаме и нескольких людей на улицу. — С удовольствием, — она складывает руки на груди, хищно улыбаясь. Видимо, это последнее, что я увижу в своей жизни. Так себе картина. — Эй, Шикамару, — похоже, у меня больше не будет возможности это сказать. Да и куда лучше умереть с чистой душой. — Если мы, всё-таки, выберемся отсюда живыми, обещаю тебе такой секс, которого ты никогда не забудешь. — Это можно считать признанием? — к чему здесь это дурацкое счастливое выражение лица? Хотя, чего я привязалась? Каждый реагирует на свой конец по-разному. — Да, считай, что это оно. Вот теперь мне легче. Жаль только, что так и не успела поговорить с Канкуро, погулять на свадьбе Гаары, увидеться с родителями. Да чего уж там. Я слишком многое не успела. И есть ли смысл жалеть обо всём этом? Думаю, да. Очередной план провален, настоящие преступники вот-вот скроются, и никто никогда не узнает, что же здесь случилось на самом деле. Чёрт, снова не о том мысли. Мне, что, больше важен провал, нежели семья? Хотя, чего уж тут. Я никогда не умела расставлять приоритеты, как это нужно было делать. — Простите, ребята, за всё, — и ты прости, друг, что я для тебя не была настоящим другом. — Не переживай, в Аду ещё увидимся. — Ну, а что ещё могла сказать эта женщина? — Не спеши, — опять эта улыбка на его лице. Да что с ним не так? — Ещё успеешь попросить прощения. И только я хочу задать вопрос, как раздаётся оглушительный взрыв: падают стены, крыша, колонны, поднимается пыль, в носу застревает запах взрывчатки. Меня отпустили, я чувствую, но ничего не вижу. Кругом крики, беготня, а теперь ещё и выстрелы. Как это понимать? Это, что, подмога? — Давай сюда, — меня кто-то хватает за руку и тащит, похоже, в сторону стены. — Давай, быстрее. — Что происходит? — Ну так, когда назначать свидание? Тебе вторник подойдёт? — Что?!