Холодный мир

Шон примчался к кабинету директрисы так же быстро как вихрь. Он понятия не имел, что сейчас делает директриса школы Часов, так как не смог договориться о времени встречи заранее, а потом еще и задержался. И вероятность отсутствия Изабеллы Прадо в школе была достаточно велика. Сильно надеясь, что директриса на месте, Шон вошел в кабинет. Про постучаться он как-то забыл, но быстро исправился и хотел извиниться, но в кабинете никого не было. Шон удивленно приподнял бровь, но быстро справился с удивлением и подошел к столу. Фейнер любопытно оглянулся, и достаточно быстро нашел неприметную дверь, чуть приоткрытую. Ему было интересно, что там, но он понимал, что Изабелла скорей всего там, и ей вряд ли понравится, что он вошел туда без проса. Поэтому Шон лишь громко позвал её: — Изабелла? Женщина испытала легкую досаду — этот Шон всё же пришел. Она испытывала к Эрис сестринские чувства и боялась подпускать к ней людей, но учитель девушке был нужен, иначе способности никуда не выливались, а это грозило ухудшением состояния девушки, тем более план Прадо нужно исполнять — в свете последних событий это уже никуда не годится. Первый урок Эриасэ должен был начаться через пятнадцать минут, но Шон опаздывал с подписанием договора. Теперь всё же притащился. Бесстрастная директриса закрыла склянки — сейчас она экспериментировала с зельями — и подошла к часовщику. — Фейнер, пришли-таки, — в руках у мужчины оказался листок и перо. — Договор. Эфлары в вашем кармане, — Изабелла прислонилась спиной к двери. Шон усмехнулся. Деньги ему не были нужны совершенно. Его просто заинтересовал случай. — Я уже проводила с Вами беседу по поводу Эрис. Надеюсь, вы будете благоразумны и терпеливы. Знайте, что я бы ни за что на наняла Вас, не будь вы таким ценным специалистом, — проговорить все это с абсолютно безэмоциональным лицом могла лишь Белла. — Вы все поняли? У вас урок через тринадцать минут. Ступайте. Безэмоциональностью Изабелла Фейнера не смутила, ему было глубоко по фигу на поведение людей, с которыми он контактировал. Лишь бы мозги были, а у этой женщины они явно присутствовали. Мужчина обезаруживающе улыбнулся и быстро подписал договор, даже не читая. Он прекрасно знал, что Изабелла и сама ему не очень-то рада, значит, и с договором все в порядке. Не знал он только, что директриса и здесь преследует скрытую цель. — Спасибо, мисс Прадо. Извиняюсь за свое опоздание, были причины, — он еще раз улыбнулся и тут же добавил, с легкостью перескакивая с «мисс» на имя, — До свидания, Изабелла. Фейнер удалился. Его заинтересовала та девушка и ее способности, но он совершенно не боялся опоздать, нужное место было в двух шагах. * * * Шон пришел в кабинет за минуту до начала занятия. Эрис еще не было, поэтому часовщик решил слегка подготовиться к уроку. Так, как он только приехал при нем была сумка таймер, из которой он вынул пару книг, которыми, впрочем, и не собирался пользоваться. Когда Фейнер закончил, он просто уселся в кресло и стал ждать, размышляя о том, чему можно научить Эрис. Неожиданно витражное окно во всю стену рассыпалось осколками, и в комнату влетело нечто. Нечто было среднего роста, худое и бледное. Как в девушке в этом нечто не было ничего особо привлекательного, разве что волосы, длинные, темные, волнистые. У нечто были тонкие и костлявые руки и ноги, а глаза были завязаны черной лентой. За спиной этого самого нечто возвышались крылья — в два раза больше нечто, огромные и мутного бордового цвета. Все. Крылья полностью были красными. Никаких цветов более не наблюдалось. Впрочем, нечто опустилось перед Шоном, крылья исчезли, а окно снова было в порядке. Нечто поспешно сбросило с себя черное пальто и оказалось в бордовом бархатном платье до колен с оборками. Шон слегка удивился, когда его новоиспеченная ученица влетела в окно, но вскоре на смену удивлению пришло любопытство. — Прошу прощения за опоздание, но могла ли я не опоздать? Не могла, это было предначертано, так как обычно я не опаздываю. Но ведь обычно меня никто не отвлекает. А тут отвлекли… Меня отвлекли ведь? Не отвечайте-не отвечайте, меня не отвлекли, конечно, я сама отвлеклась, но ведь это не послужит хорошим оправданием? Тогда, остановимся на том, что меня отвлекли, и я просто не успевала… — путано изъяснилась Эрис. Переведя дыхание, она продолжила. - Ой! Вы мертвый? Нет, глупо, вы живой. Вы зомби? Но чему может научить зомби, оно ведь подвластно, также как и заточенный дух, но вы не заточены, — девушка приблизила свое лицо к лицу Шона. Это было не сложно, так как он сидел. Она прикоснулись рукой к его щеке. — Теплая… Почему же я вас не вижу? — спросила слепая. - Ах, это должно быть, ваша врожденная способность. Хитрая Изабелла. Как же я буду, не видя вас насквозь с вами заниматься? — загрустила Эрис, не отнимая руки от щеки Шона. Рука была ледяная. Часовщик был осведомлен, что Эрис странная, да и о ее даре, но и не предполагал, что настолько, да и крылья… Вот уж про что он точно не знал. Действительно, хитрая Изабелла. О многом умолчала! Когда Эрис закончила свой монолог, Шон быстро подскочил, чем убрал руку девушки со своей щеки, и быстро затараторил, попутно осматривая девушку: — Ничего, опоздание это фигня. Я и сам чуть не опоздал. Ты знаешь, у тебя удивительные способности, и я абсолютно живой, и да ты совершенно права — это моя врожденная способность. Но не волнуйся, я думаю, что мы поладим. Знаешь, в мире очень мало людей, с которыми я не лажу и очень надеюсь, что ты в них не входишь, — улыбнулся часовщик и тут же переключился на крылья Эрис, - Ой, как интересноо… Такой необычный цвет. Можно я посмотрю? Ага, чисто бордовые, без каких-либо пятен. Это необычно, знаешь возможно это что-то значит. А может и нет. Но мы ведь это выясним, верно? Знаешь, а они даже красивые. И кстати, можешь снять повязку, если тебе она будет мешать, у меня нет предрассудков на внешность. Шон менял темы почти так же быстро, как и Эрис, вот только, если она не умела нормально оформлять свои чувства, часовщик предпочитал говорить стремительно и все сразу, потому, что так легче думалось в присутствии других людей. Фейнера ничуть не напрягало ни поведение Эрис, ни ее странная внешность. Ему было просто все равно на это. — Думаю, мы можем приступить к занятию? — Конечно! — Эрис сдернула с глаз повязку. — Я так ненавижу завязывать глаза, но меня заставляют. Я пугаю людей. Они меня боятся. Меня! Они не знают, что такое страх, — уверенно заявила Драгоций. — Как хорошо, что Вы теперь меня будете учить. Когда я не учусь и не использую способности, то ослабеваю, и мне становится плохо. Это прямо, как истина жизни. Без труда — время остановится. А у меня останавливается… А у Вас тоже? Нет? — Эрис вдруг отскочила и, крутанувшись вокруг себя, плюхнулась на стул. — Что же я буду изучать сегодня? Я бы хотела запретное часодейство, но Изабелла мне запрещает. А Астрагор разрешал. Всегда. Должна быть свобода выбора, иначе люди заведомо выберут альтернативу, — категорично заявила девушка и начала теребить прядь волос. — Я слишком много говорю, верно? Нельзя много говорить. Учителя ругаются. Я больше не буду много говорить. Я всё равно еще не могу рассказать…- усилием воли Эрис заставила себя замолчать. Ей было безумно интересно чему же ее научит новый учитель, и она качала ногой из стороны в сторону от нетерпения, пристукивая костяшками пальцев по спинке стула. Ее также заботило то, что она не видела учителя. Совсем. Только смутное размытое пятно, мелькающее в самых глубинах. Никакого настроения, никакой энергетики. Это слегка пугало Драгоций. Энергетика была ее единственным оружием в этом холодном безжалостном мире, который растоптал бы ее, словно песчинку, не видь она его насквозь. — Видеть — сколько значений у этого слова. Можно видеть оболочки, а можно души. Можно видеть кору, а можно ядро. Можно кожу, а можно сердце. Но это разные видения. Видеть вглубь и наружу — одинаково важно, но если ты в совершенстве владеешь одним из видений, то другое само будет ложиться в руки. Мое видение — оно легкое или сложное? Почему я не вижу, видя? Мне ведь вроде достаточно видеть глубину… Хотя по глубина можно восстановить наружность. Однако по наружности тоже можно восстановить глубину… — Эрис и не заметила, как вновь принялась рассуждать вслух. Шон действительно заинтересовался этой девушкой, и с каждой минутой она все больше ему нравилась. Часовщик улыбнулся: — Ну, во первых, я не Изабелла. И предпочитаю учить тому, что интересно моему ученику. Так почему бы не поучиться и запрещенному, подумаешь нарушу правила Изабеллы. Ведь правила созданы, для того, что бы их нарушать, верно? И пока я учитель, ты можешь говорить столько, сколько захочешь, если конечно не начнешь говорить о всяких скучных и глупых вещах, — уверил Эрис Шон, — Твои размышления достаточно интересны. Думаю, твое виденье все же «сложное», ведь ты видишь в самую глубь вещей, в их душу, а «легкое», как ты выразилась, это виденье остальных людей, то что дано всем, кроме некоторых исключений, с рождения, поверхностное. Зрение может обмануть, твое же виденье — никогда. Шон начал ходить по кабинету, постоянно жестикулируя и ероша волосы. — Интересно, а твоему виденью можно научиться? Может, тебе оно далось взамен глаз, но и другие люди смогут так же? Хотя единственная, кто этим владеет - ты, и могу поспорить, что ты не прилагаешь почти никаких усилий к тому, что бы видеть людей насквозь. Хотя, если я пойму принцип, то с большой вероятностью смогу научиться так же. Это было бы очень даже интересно. Но конечно же не все сразу и с твоего позволения. Шон остановился посреди кабинета и обернулся обратно к Эрис: — Но, давай об этом потом, ладно? Сейчас нам нужно заниматься, ты права, когда ничего не делаешь — время как будто останавливается. Что бы ты хотела изучить сегодня? Раз уж у нас первое занятие, можешь выбрать что угодно, впрочем попытайся не выходить за грань, и я научу тебя этому. — Интересно. Я потом обязательно объясню. Видение — это просто. Думаю, сложность в том, что другим людям мешают глаза. Зрение заслоняет видение. Может, попробовать их убрать? — Эрис немного фанатично засмеялась. Чувство юмора у всех свое, тем более в размышлениях девушки была толика смысла. Тем не менее, нельзя раскрываться, она тут же прекратила и захлопала в ладоши. — Я бы хотела научиться перемещению на потоках времени. Слышала, что потоки нужно видеть, но я думаю, это что-то вроде моего видения, поэтому у меня должно получиться. Вы умеете перемещаться с помощью потоков времени. Изменять свое собственное время без вреда себе, без затраты силы на прохождение пути. Такие временные переходы в пространстве раньше были популярны у аристократии, но их запретили. Почему, интересно? Это, конечно, опасно, но не настолько же… Возможно все дело в том, что это вторжение в частную жизнь. Часовые пространственные переходы разрушают защиты и ловушки… О, это было бы потрясающе владеть таким искусством, — щеки Эрис раскраснелись от предвкушения. До чего заманчиво. Она считала эту информацию с книг. Временной способ чтения книг обычно не используется — зачем, если есть свет? Но вдруг в доме свечи кончились… Изобрели же зачем-то! Вот Эрис и читала так с помощью времен книги. Девушка заулыбалась. — Хотя я и не вижу Вашу душу, мне кажется, что Вы тоже исключение, что Вы тоже не обычный человек, потому что обычные отвергают все не поддающееся измерению описанию, соответственно и мои мысли тоже, а мысли человека — есть сам человек, поэтому они отвергали и меня, а Вы не отвергаете мои мысли. Я не знаю какой Вы человек, хороший или плохой, но Вы явно исключение, — серьезно и доверительно заявила Драгоций. Общение с Шоном шло ей на пользу. Слушая такую-де, как у нее быструю изменчивый речь, при этом четко и ясно выраженную, она, сама того не замечая, тоже пыталась строить складные предложения, и хотя те всё равно выходили изрядно запутанными, это был прогресс. Шон заметил, что Эрис стала говорить более складно, и решил, что стоит разговаривать с ней почаще. Авось начнет выражать свои мысли четче. Конечно, Шону ее сумбурная речь совсем не мешала, а вот общение с другими людьми ей точно осложняет. Должны же у девушки быть какие-то друзья. Решив оставить размышление о виденьях девушки на потом, боясь, что снова пустится в размышления, Шон переключился на последние слова Эрис. — Я не знаю, что в твоем понимании «исключение», но я никогда не отвергаю то, чего не могу объяснить. Ведь, то, что я знаю и могу объяснить — это скучно. Не понимаю, как можно жить если знаешь все? Никакого удовольствия от жизни. В то время, как стремиться знать максимальное количество информации, наоборот. Вот такой парадокс. Но перейдем к перемещению в потоках времени. Я сам только недавно освоил эту забавную вещь и думаю, вполне могу тебя научить. Проблема в том, что я знаю, как научиться видеть потоки зрячему человеку, но я понятия не имею, как видишь ты. Ты можешь заглядывать во время? Если да, то это все значительно упрощает. На самом деле, это не так сложно. Тут главное сосредоточенность, а у тебя с ней похоже проблемы. Но если захочешь, я уверен, что сможешь. Мы просто потренируемся на чем-то на неодушевленных вещах, не очень старых, для начала. А потом постепенно перейдем на людей. Только ты мне пообещаешь, что не будешь вмешиваться в чужое время. Время обучения будет зависеть от твоих способностей именно к этому часодейству, но думаю три-четыре занятия по часу хватит, что бы перейти к людям. Эрис слушала, затаив дыхание. Она правда научится это делать. Невозможно! Немыслимо! Шон улыбнулся Эрис, ему понравился выбор девушки. Это часодейство действительно было опасно, в основном для других, но почему-то мужчина был уверен, что если Драгоций даст обещание, то не нарушит. — Да я о таком даже мечтать не могла! То есть могла, но не позволяла себе, чтобы не разочаровываться, — девушка резко посерьёзнела и, прижав руку к груди, торжественно произнесла: — Клянусь не вмешиваться в чужое время никогда, ни до полного обучения, ни после, — Эрис не сомневалась, что рано или поздно у нее получится. — А вот со временем… Я не знаю, что ты… Вы имеете в виду под словом «видеть». Я его чувствую, чувствую насколько нужно отвести стрелку, сколько лет той или иной вещи, время настоящего и прошлого. Это вы подразумеваете под словом «видеть»? Для меня это выливается в энергетику. Эрис задумчиво помычала: — Видеть-видеть, не смотреть… — неожиданно она вскочила и заключила учителя в объятия. — Я так рада, что Вы научите меня этому, очень-очень рада! — девушка повисла у Шона на шее. Он засмеялся, когда Эрис обняла его. — Вот увидите, мое старание приведет меня к победе! — Эрис все больше нравилось это «исключение». Немного наивной девушке казалось, что он чрезвычайно добр и отважен, раз решил преступить запрет директрисы. Исключения — они все исключения. Хотя Эрис не нравилось делить людей на исключений и НЕисклбчений, ей приходилось это делать, чтобы хоть как-то классифицировать человечество. Познание новых тайн, увлекательно, игра, возможность - то, что Драгоций любит, то, чего Драгоций хочет. Было что-то в этой девчушке милое, но все же часовщик высвободился из ее объятий и, улыбаясь, начал говорить: — Я уверен, что у тебя все получится, но надо будет действительно постараться. К счастью, почти то, что ты чувствуешь, я и имел ввиду под словом видеть, этому тебя учить не придется. Надо почувствовать временную линию вещи или человека, мысленно ухватиться за нее, ни в коем случае не цепляясь за соседние линии. Это и есть главная проблема, но как только ты нащупаешь временную линию, останется самое простое — сотворить эфер. Они не очень сложные, хотя и не из самых простых, их несколько и они не сильно отличаются, лишь в паре пунктов и в конечном результате. Но эферы, это в конце. Сначала нужно научиться цепляться за временную линию, не прихватив с собой соседнюю. Допустим, возьмем часы. Любые настенные часы, да хоть вот эти, которые висят на стене, я знаю ты не видишь, но пока это не обязательно, я просто объясняю теорию. Так вот, временная линия этих часов тесно переплетается со линией стены. Судя по тому, что я вижу, эти часы висят здесь много лет, и чем дольше предметы сосуществуют вместе, тем сложнее их различить. Например, сейчас очень трудно понять, висели ли они здесь пятьдесят лет назад, или это линия стены, которая тогда уже существовала точно. Это принципиально важный момент, ты же не хочешь промахнуться на пару столетий, думая, что часы там уже висели? К слову, их повесили здесь около тридцати лет назад. Плюс, минус три года, я еще сам не идеально их различаю. Кстати, домашним заданием будет взять два любых, но тесно связанных между собой предметов, как стена и часы, и увидеть, когда их соединили, максимально точно. Если я что-то непонятно объяснил, спрашивай, не стесняйся. В случае, если все понятно, я дам тебе что-нибудь для тренировки на сегодня. Шон улыбнулся и закончил монолог. — Мне всё ясно, — пробормотала Эрис и вскинула руку вверх. Она закрыла энергетическое зрение. Это, конечно, не очень — чувствуешь себя голой, слепой в этом огромном мире, зато сразу же появились линии предметов. Вот, что это такое. Драгоций видела их раньше, но не знала, что это. Теперь самое сложное — включить энергетики, не убирая линии. Девушка отступила на шаг и пошатнулась. Рывок сознания. И вот они, линии повсюду. Как же их много! Как сложно ухватить ту, верную. Часовщица дернула светлую нить, тянувшуюся от часов. — Надо же. Какой-то учитель повесил их здесь двадцать девять лет назад. Зачем? — не тратя времени на лишние размышления, Эрис перехватила другую нить. На этот раз у нее получилось довольно ловко, хотя она была полупрозрачной (нить). — Те часы разбили. В порыве гнева, — Девушка углубилась в прошлое, и через секунду Шон исчез, как и нити. Только одна - та, которую она держала в руках осталась. Широкоплечая короткостриженая девчонка… Целовалась с симпатичным блондином! Причем красивой эту девчонку сложно назвать. Они явно были увлечены этим. Эрис от удивления вздрогнула и чуть не выпустила нить. Парочка перешла к активным действиям. Парень стянул с девчонки юбку. Эрис почувствовала как наливается краской и отвернулась. Именно в этот момент дверь распахнулась. Она рывком ударила по стене. Часы подпрыгнули, но выстояли. На пороге стояла… Красавица. Блондинка с голубыми глазами и идеальными формами. Ее лицо было перекошено от гнева. — Умри, — стрела чертит крест, но тот отбит крестом блондина, поспешно натягивающего штаны. — Дэнн, я все объясню. — Нет. Умри! — она наставляет на него стрелу. Тот инстинктивно прикрывается, но в последний момент блондинка переводит стрелу на короткостриженую девчонку. Та всхлипывает и тает. — Теперь нам ничто не помешает… — смеется девушка и разбивает часы — Я заключу ее душу сюда. Ловко ты с ней разобрался, — вдруг до Эрис доходит, что она их видит. Видит по-настоящему, не энергетиками. Парень облегченно вздыхает. — Слава богу, я уж было решил… — Я не такая дура. Ты превосходно разобрался с проблемой, сладкий. А я думала как к ней подобраться… — парень подбежал к блондинке и закружил ее по комнате на руках. Эрис смотрела, затаив дыхание. Юноша кладет руки на грудь красотки, блондинка постанывать и стаскивает с себя старомодную кофту. Разбитые часы валяются подле стола. Эрис раскрывает рот удивления. Ей и страшно, и любопытно, что произойдет дальше. Парень прижимает к себе убийцу. Шон не ожидал, что Эрис так быстро начнет искать линии. В итоге, она сама нашла себе предметы для изучения, впрочем, Шон и не был против, часовщик всегда поддерживал инициативу. Вот только он никак не ожидал, что Эрис без всяких эферов, да еще и так быстро, сможет ухватиться за нить и перенестись в прошлое. К счастью, Шон успел заметить нить, за которую она ухватилась. — Вот идиотка, — отчаянно пробормотал часовщик и осторожно очистив линию от «побочныйх», отправился вслед за Эрис. Для этого ему пришлось использовать эфер, который был посложнее стандартных и позволил часовщику отправиться по горячим следам, промахнувшись максимум на минуту. Он был опасным, да и Фейнер плохо его знал, но ему пришлось рискнуть. Через секунду ему открылась интересная картина. Какой-то парень раздевает девчонку, рядом разбитые часы, а Эрис, вся красная, смотрит на это, еле удерживая нить в руке. До этого они их не замечали, но у эфера, что использовал Шон был побочный эффект — люди из прошлого начинали видеть часовщика. Поэтому стоило Фейнеру переместиться, как его, и заодно Эрис, заметили. Парочка отскочила друг от друга и в шоке уставилась на часовщиков, девушка, судя по всему инстинктивно, вызвала стрелу и наставила на слепую. Эрис в ужасе пялилась на парочку. В своей жизни она ни разу не видела такого. Она чувствовала импульсы эмоции, у неё получалось различать поцелуи, но она никогда не видела. Не видела так! Только сны. А теперь… всё это было больше похоже на сон, нежели на правду. У часовщицы сразу же появился миллиард вопросов. «Кто эти люди? Почему они так безжалостно расправились с той девчонкой? Это же убийство, убийство!» В этот момент Драгоций поняла, что симпатичная блондинка смотрит прямо на неё, гневно сжав губы. Секунда, и её часовая стрела направлена на Эрис. Девушка уже была готова выхватить свою. Нет, ну что за наглость! Шон громко выругался и схватив слепую в охапку перенес их обратно в свое время. Часовщица почувствовала, что находится в кольце чьих-то рук и вновь покраснела. Она не привыкла, чтобы её касались. Это было необычно. Через секунду они уже были в кабинете, а Шон тяжело дышал от усталости, и злости на безответственную Эрис. Дальше послышались обвинения и ругательства, которые Эрис выслушивала удивлённо с непонимающим лицом. Её никогда не ругали. — Я не люблю ругаться, но Эрис, ты совсем того? Ты понимаешь, что это опасно? Ты могла затеряться во времени, не вернуться назад! Я не знаю, как ты это сделала так быстро, но черт возьми, это было глупо! Я же сказал просто НАЙТИ ЛИНИЮ, ПОСМОТРЕТЬ, не перемещаться туда! Чем дольше ты проводишь в прошлом, тем сложнее вернуться! — Шон давно так не злился. Часовщик действительно испугался за слепую, ведь если для полностью обученных магов это часодейство почти не опасно, то для новичков вроде Эрис может обернуться смертельным исходом. — Я уже молчу, про твое подглядывание за теми двумя. Это низко, Эрис, — Шон устало потер глаза.Он был только за любопытство, но не за подглядывание за чужой жизнью. — Думаю, на сегодня хватит. От неожиданности девушка насупилась и заявила: — Я не специально, просто эта нить звала меня.Я не знала как вернуться и не хотела подглядывать.- ну да, она так удивилась, что видит, что ей уже было не важно, ЧТО она видит. — Да и какая разница, если я все равно никому не нужна в этом мире. Может, лучше бы мне было затеряться…- последние слова она произнесла очень тихо, так, что почти невозможно было расслышать. Вдруг Эрис встрепенулась. Девушка в первый миг так растерялась, что не заметила насколько устал Шон. Она взволнованно вздохнула: — Да вы столько сил из-за меня затратили, — она метнулась к шкафу, чуть не наткнувшись на стул. Всё-таки она видела энергетики, потому не уступала в осознании происходящего видящему человеку, но другие об этом часто забывали. Достав из шкафа вино, она взмахом стрелы вскипятила чайник и, налив примерно две трети кипятка в чашку, добавила туда вина. Размешав всё, девушка преподнесла напиток Шону и понуро опустила голову. В часовщике бушевала злость. Ему сильно хотелось сломать что-нибудь, но к счастью, Шону хватало выдержки что бы не поддаваться чувствам. Вновь устало посмотрев на слепую, Шон тяжело выдохнул. — Я не пью, — хмуро сказал часовщик, когда девушка принесла ему напиток. Тем не менее, увидев, что Эрис искренне сожалеет, Фейнер смягчился. — Извините меня, только хлопоты доставила. Ну, не умею я нормально общаться с людьми, тем более с учителями. Наверное, не стоило Изабелле вас приглашать, — расстроилась Эрис. — Мне бы хотелось загладить свою вину. Как это сделать? — в этот момент девушка говорила искренне, да и по-другому она не умела. Немного наивная Эрис все свои эмоции открыто показывала, этим она удивляла людей, не привыкших к столь открытому и слегка простодушному поведению. Длинные тёмно-каштановые волосы заслонили бледное лицо Эрис. — Хорошо, я прощаю тебя, но… В ближайшее время я не смогу тебе полностью доверять, поэтому возьмем тему попроще и безопаснее. Я все же разрешу тебе выбрать, но теперь уже не соглашусь на все, — немного более бодро сказал Шон, — Но все же на сегодня хватит. Ты слишком далеко забралась. Встав (А Шон даже не заметил, что успел сесть), часовщик щелкнул Эрис по носу. — Это целебный напиток, — неожиданно спокойно заявила она и одним махом осушила горячий кубок. Всё-таки вина в нём было мало, да и оно было необычным, с маленькой каплей часового зелья, не способной ни полностью оглушить, ни заставить часовщика, разве что слабовольного, раскрыть все свои секреты. — И что бы больше не подглядывала за парочками. А то знаю я вас, — выдавив из себя улыбку (все же эта слепая девочка сильно его напугала своей выходкой) сказал Фейнер. — Домашнее задание, выбрать любую легкую тему из НЕ запретного часодейства и рассказать мне теорию на следующем уроке, который будет завтра в час дня. Урок окончен. Шон сложил свои книги в сумку и уже собирался уходить, но увидев виноватую моську девушки добавил: — Знаешь… Ты думаешь, что никому не нужна в мире, но это не так. Изабелла любит тебя, пусть и не так, как остальные. Ты умная девочка, Эрис. И можешь добиться многого. Нужно просто постараться. Эрис смешалась. Её накрыло чувствами часовщика. Тёмные растрёпанные волосы Эриасэ разметались по плечам. Девушка с ужасом поняла, что Шон всё же немного рассержен, но не совсем на неё, как пытался это показать голосом, скорее на себя, за оплошность. Директриса доверила ему ребёнка с психическими отклонениями — слепота и аутизм наносят свои отпечатки. — Я выберу что-нибудь более лёгкое и подходящее. Не волнуйтесь, подберу из разрешённого. Но ведь, в сущности, любое часодейство чем-то кому-то опасно, потому разрешить его или запретить, не им решать, а природе, и мне не нравятся эти критерии. Если кому-то дали силу, чтобы овладеть ныне запретным, значит, этот кто-то способен это запретное контролировать и удерживать. А ведь поддерживать мир в балансе сложнее, чем вы думаете, — пылко закончила Драгоций. Девушка неожиданно смолкла и принялась растирать тонкие запястья рук. Она резко раскрыла дверь, и «взглянула» на Шона своими пустыми глазами. В этот миг стало понятно почему её избегают. Дождавшись пока Шон выйдет за дверь, она с улыбкой поведала ему. — Если я захочу, я смогу часами смотреть на любовь и на её проявления. А про добиться я и так знаю. Однако чтобы добиться, нужно желать всем сердцем, — и слепая захлопнула дверь прямо перед носом учителя. Тихо рассмеявшись, девушка добралась до шкафа и привычно принялась считывать энергию с книг — рукописей, с трудом достанных Изабеллой, дарившей Эрис на каждый День Рождения такую рукопись. Только из неё она могла считывать сюжет и просматривать всё это медленно, как фильм… Шон же быстрым шагом направился в кабинет к Изабелле. Ничего себе подлянку устроила!