***
Разрумянившийся князь шел впереди, смущенно пряча блестящие глаза под густыми ресницами, чтобы встречавшиеся на пути придворные и слуги не подумали лишнего. Однако те и так всё примечали, весь дворец давно знал обо всём в подробностях. Все почтительно расступались, улыбались, кланялись государю и его двоим мужьям, идущим на шаг позади. Фрэнн без всякого стыда вис на руке Ааски, который, как обычно, тащил корзину с «котятами», заметно потяжелевшими после кормления — ведь после бурного воссоединения у мужей молоко не нужно было выжимать по капельке, сочилось так, что только успевай слизывать!.. По пути в зал совещаний их поджидала делегация старейших правителей. Седые эльфы заулыбались на любовную идиллию. Фрэнн от неожиданности спрятался за спину растерявшегося Ааски. Но Рейххи на такую слабость не имел права. Князь вежливо улыбнулся и раскланялся с высокими гостями. Те не дали ему и слова молвить, самый старый и уважаемый начал заранее подготовленную речь первым. Ааски в витиеватых выражениях мало что понимал. Однако он видел, как напрягся Рейххи и удивленно-радостно распахнул глаза Фрэнн. Похоже, старейшины эльфийского народа наконец-то пришли к единому мнению и решили сделать главой союза… их мужа? Рейххи, как положено воспитанному эльфу, тут же начал горячо отнекиваться. Старейшины принялись наперебой нахваливать его еще больше, перечислять все его добродетели и достоинства… Они бы, пожалуй, так до вечера тут стояли и рассыпались в любезностях. Вот только у князя еще дела нашлись: — Ваше величество! К вам люди пришли, просят принять их и выслушать заманчивое предложение! — Люди? — обернулся к слуге Рейххи. — Ну, соседи наши, с ихнего острова, — кивнул юный эльф на побегушках на Ааски. Рейххи с непониманием оглянулся на мужа, но тому откуда знать? Делегация эльфийских старейшин страшно заинтересовалась происходящим — поплелись всей гурьбой за князем. Люди неловко топтались посреди внутреннего дворика, сбившись в кучку, косясь на журчащие фонтаны и пышно цветущие розы. Слуги их звали пройти в парадные залы, угоститься вином и фруктами. Винн за всех мужиков отказался наотрез — сперва дело, потом выпивка! — Ты что тут делаешь? — отозвав приятеля в сторонку, спросил Ааски. — Ну, не тебе одному с ушастиками охота любовь крутить, — покраснел Винн, заухмылялся. — Вон, от Берна я тоже уж наслушался! Даже его «котят» видел. Ой, а это твои, да? Пузатенькие какие! Ааски спрятал корзину с детьми себе за спину. Не то чтобы приятелю не доверял, но уж больно у того ручищи большие, пальцы грубые. — Подрастут, будешь учить их ходить под парусом против ветра, — сказал Ааски. — Сейчас трогать не дам! Мужья с меня три шкуры спустят. — Понял-понял, — расплылся в широкой улыбке Винн. Оба оглянулись на деревенского старосту и ведуна, которые быстро справились с робостью перед эльфийскими правителями и теперь что-то бурно обсуждали, перебивая их, друг друга или поддакивая. — Глянь-ка, снюхались! — обрадовался довольный Винн. — Не зря я их за бороды приволок сюда. Есть мысль объединиться с вами! — Как это? — изумился Ааски. — Под руководство твоего ушастика идем, — объявил Винн. — Пусть он теперь ломает голову, как нам жизнь устроить сытную и привольную. А мы — чем можем вам помогать согласны. Ушастики все изящные, хиленькие, так что сильные мужики в хозяйстве не помешают. — Это ты зря думаешь, ничего они не хилые, — пробормотал Ааски, потер нечаянно оставленный Фрэнном синяк на руке. — Но я не против! Хорошо придумали. — Вот и славно! Ночью побубни муженьку на ушко, договорились? — подмигнул Винн. — Погоди, но ведь ты… — замялся Ааски. — Ты ведь понимаешь, что у эльфов… у них ведь нет женщин. А ведь ты у нас… Винн легкомысленно отмахнулся: — Да у них тут всё не как у людей! — И, приблизившись, приглушив голос, поделился открытием: — А женщин нет потому, что на самом деле все ушастые и есть бабы! Только нужно с правильного бока подойти. Приласкать как следует. Они и растают! — он хмыкнул, многозначительно подмигнул. — А что у них в штанах кое-что имеется, так не в том суть дела. Правильно твой дед говорит: не платье и не сиськи делают бабу бабой! Ну, и не штаны с хозяйством тоже. Кстати, я тут на днях заглядывал к твоему старику — ну могуч! Ну удивил! — Подглядывал? — нахмурился Ааски. — Да как тут удержаться? Стрелок его — уж до чего строгий мужик весь из себя! Плечи шире, чем у твоего старика. А третьего дня гляжу: дед его за поленницей нагнул и охаживает по-молодецки! А лучник-то тайком за ними приглядывает — из окошечка, за занавесочкой спрятался и слюнками капает, любуется. — Так! Считаем, что этого я от тебя не слышал! — Ааски развернулся и пошагал прочь, прижимая корзину к груди. Хорошо, что у «котят» еще слух не прорезался! Не то у него рук бы не хватило, чтобы все ушки прикрыть. И свои вовремя заткнуть не получилось, ибо корзинку держал.***
…Зимой Рейххи порадовал мужей (и всех своих подданных!) пятью яйцами. Маленькими, значительно мельче, чем получились у Фрэнна — но пятью же! Ааски очень опасался, не придется ли ему тоже принимать участие в кормлении, раз такое дело. Мало ли — наколдуют и ему молоко? Но положение спасли Алдиггер с семейством: у них родились двое малышей, а молоко появилось и у лучника, и у стрелка.***
>