«Сказка о золотой рыбке»

Где-то на окраине леса, в глубине озера с прозрачной водой плавала маленькая рыбка, ее золотистые чешуйки притягивали к себе непоседливых солнечных лучиков. Плавала она себе, плавала, никому не мешала, пока одна всем известная шаверма не выудила бедняжку из воды. — Нацу, смотри, что я поймал! Закричал Хэппи, обращая внимание своего друга. Драгнил выплыл на берег и «воспылал», чтобы высушить намокшую одежду. — Что это? Удивленно проговорил парень, уже стоя возле крылатого кота и тыкая странную рыбку пальцем, на что та с особым упорством размахивала испещренными чешуйками плавниками. — Ты будешь ее есть? — Ага. После такого однозначного ответа, маленькая блестящая непоседа начала всерьез волноваться о том, как бы не расстаться с жизнью. — Не ешьте меня, я вам еще пригожусь! Нервно провозгласила рыбка и посмотрела на неудавшихся рыбаков своими голубыми, как море, глазами. — Она разговаривает! От испуга, Хэппа чуть не выпустил скользкую хвостатую из лап, и сам вперил в нее ошарашенный взгляд. — Я исполню одно ваше желание, если пообещаете не жарить на костре! Нацу почесал макушку, всерьез задумавшись о сделке, и радостно просветлел, когда выгодная перспектива открылась перед его глазами. — Идет! Но чтобы нам загадать? Проговорил Драгнил, ищя взглядом помощи у друга. И крылатая шаверма нашла, что пожелать. — Айя! Пусть Люси превратится в рыбку! — Зачем? Удивленно приподнял брови Нацу. — Она же не любит рыбку, но если побудет ею, поймет, как это здорово. — Но тогда Люси не сможет говорить. Как мы узнаем, понравилось ей или нет? Хеппи удрученно опустил голову, а потом вдруг резко поднял, озаренный идей. — Айя! Пусть Люси станет на половину рыбкой! Это было окончательное желание наглой шавермы и обжалованию не подлежало.

***

Pov Люси. Ужас, на улице такая жара, что хоть в речке купайся. Облизываю пересохшие губы и вытираю холодные, липкие капли на лбу тыльной стороной ладони. Надо поскорее зайти в гильдию. Подумала я, открывая тяжелую дверь, чтобы проскользнуть внутрь. Фуф. Так-то лучше. В помещении стояла какая-то легкая прохлада, словно бы я и в самом деле окунулась в источник. Немного расслабляюсь и прохожу дальше, но резко останавливаюсь, устремив недовольный взгляд на второй этаж, где вела беседу команда Громовержцев. Не то чтобы я имела с ними какую-то вражду, только иногда моя черная кошка перебегает дорогу черной кошке их лидера. И вот, будто бы шестым чувством уловив мое присутствие, он поворачивает голову в сторону такой скромной персоны, как я, и улыбается уголками губ. Хотя скорее ухмыляется, не спуская меня с прицела своего взгляда. Отворачиваюсь и мелко вздрагиваю, от пробежавших по плечам мурашек. Разум в голове сразу начал бить тревогу об опасности и искать места укрытия. Возможно мне все-таки удалось бы скрыться в одном из темных уголков гильдии, но этому было не суждено сбыться, потому что я вдруг начала светиться и в следующую же секунду потеряла равновесие, больно ударившись об пол. Что происходит?! Сердце стало биться быстрее в страхе перед неизвестностью. Этот природный инстинкт оглушил меня не хуже тазика, коим могли бы звездануть по голове. Так же напугало и то, что я перестала ощущать нижнюю часть туловища. Казалось бы, на ресницах появились слезы и свет, наконец, исчез, оставив меня в таком состоянии на произвол судьбы. Зажимаю ладонями уши, чтобы спрятаться от громкого шепота согильдейцев. Да и открывать глаза категорически расхотелось. — Люси… Ошарашенный шепот Миры все же заставил взглянуть на этот мир. Но что случилось я так и не поняла. — Болельщица, да ты же… Обалдело хлопаю ресницами и подперев рукой подбородок, смотрю на Лексуса. Да что такого вы увидели?! — Люси? Ко мне подходит Эльза и садится на пол, причем очень резко, словно бы Скарлет подстрелили на охоте, как свободную птицу, не успевшую взлететь высоко. — Что с тобой? Взволнованно спрашиваю я. На что та тихо отвечает. — Это с тобой что? Такие слова, прозвучавшие из уст подруги оказали на меня нервное давление. Я вдруг вспомнила о своих ногах и оглянулась назад, чтобы понять, что так удивило всех находящихся здесь. Ой-ей-ей… А то были вовсе не ноги.