Сокровище Одина

Всю дорогу от дома Колина до бара ехали молча. Каждый прокручивал в голове слова Локи и пытался понять, действительно ли у него есть противоядие. Тай уже почти наизусть выучил компоненты зелья и как их правильно приготовить. - Ну, какие будут предложения? – спросил Майк, едва они вошли в бар. - Нужно начать готовить противоядие самим. Я не верю Локи, - заявил Хед. - Согласен, - кивнул Эксл. – А что с кольцом? Как нам его найти? Я вообще слабо себе представляю, с чего начать. - Ну, у нас есть аж целых два специалиста по поискам, - улыбнулся Олаф. – Майк и Ингрид. Помните, как она организовала в свое время поиски Фригг? - Так, отлично. Тогда делаем вот что, - подвел итог Майк. – Деда, звони Ингрид, пусть приезжает сюда, у меня наверху есть все необходимое для нее. Заодно противоядием займетесь. А мне давай изображение кольца, попробую поискать так. Вдруг получится? Хотя что-то я сильно сомневаюсь, что это будет так просто. - Зачем ему вообще это кольцо? Что в нем такого особенного? И почему я о нем никогда не слышал? – продолжал сыпать вопросами младший Джонсон. Бальдр закатил глаза, вопрошая небо, не вселился ли Бог трепа временно в его младшего внука. - Это кольцо дарует своему обладателю бессмертие и своеобразную неуязвимость. Из любой, даже самой хреновой ситуации, он выйдет целым и невредимым. А не слышал ты о нем, потому что это кольцо уже несколько столетий никто не видел. Оно было утеряно еще до того, как боги перебрались в Новую Зеландию. - И мы отдадим его Колину? – не поверил своим ушам Уль. - А у нас есть выбор? – изумленно вскинул брови Хед. - Кольцо мое, - авторитетно заявил Всеотец (насколько Эксл вообще был способен что-то авторитетно заявить). - Его ведь не просто так называют Сокровищем Одина. И мне решать, что с ним делать. Я отдам его Локи в обмен на спасение Эндерса. И кстати, мне пора вернуться к нему. - Тебе пора идти спать, - строго сказал Майк. – Ты внешне скоро будешь сильно смахивать на Эндерса: такой же бледный и заморенный. Марш к себе. - Но Эндерс… - Эксл, успокойся, и, действительно, иди поспи хоть немного. К Эндерсу поеду я, - предложил Тай, направляясь к выходу. - Тай, подожди. Я там попросил одного санитара присмотреть за Эндерсом. Заплати ему. - Что за санитар? – напрягся Олаф. - Его зовут Митчелл. Высокий такой, темноволосый. Оракул недовольно поджал губы. - В чем дело, деда? Что не так? – заметил резкую перемену настроения Майк. - Не нравится мне этот санитар. Он все время крутится возле Эндерса. И странный он какой-то. - Чем странный? – удивился Эксл. – По-моему, вполне себе нормальный парень. - По-твоему... – задумчиво протянул Олаф. Тай кивнул всем на прощание и пошел к выходу. - Позвони мне, как он там, - попросил Майк, провожая брата, тот остановился в дверях и поднял тяжелый взгляд: - Я не верю Локи, Майк. Он всегда ведет свою игру. - Знаю. Мне тоже это все не нравится. Но мы должны попытаться. Обязаны. Обязаны… Иначе он сам, Миккель Джонсон, Уль, не сможет смотреть на себя в зеркало. Что бы там ни задумал Колин, с ним они будут разбираться потом, и он убедит Эксла судить Бога обмана за покушение на жизнь Браги. Сейчас же у них есть только одна задача – спасти Эндерса. Все остальное – потом. Боль становилась с каждой секундой все сильнее, разрывая легкие, не давая нормально вдохнуть, сердце отчаянно боролось за каждый новый удар, на крик уже не хватало ни воздуха, ни сил, и он только хрипел, впиваясь пальцами в одеяло. Грудь выгибалась дугой от сотрясавших тело конвульсий, из глаз текли слезы, потому что терпеть это было невозможно. Это продолжалось вечность, почти не давая времени опомниться. Приступ следовал за приступом, и им не был конца. Неужели он не может просто отключиться? Просто потерять сознание и не чувствовать этого. Неужели это так сложно? Не чувствовать… Больше никогда ничего не чувствовать… Как бы это было прекрасно! Не хочу чувствовать… Не хочу жить… Ничего не хочу… Только пусть это прекратиться, пожалуйста!!! Эндерс издал последний хрип и все стихло. Митчелл вытер салфеткой мокрый от холодного пота лоб и поправил сбившееся одеяло, укрывая трясущегося в ознобе Джонсона. Это был уже четвертый приступ за последний час. С каждой минутой больному становилось все хуже и хуже. Он уже с трудом говорил, вырывая у болезни каждое слово с боем, голубые глаза в недолгие минуты затишья становились серыми, почти прозрачными. Пальцы, если они не были сведены судорогой, настолько ослабели, что не могли удержать даже салфетку, которую Эндерс попросил после очередного приступа. Жизнь покидала тело мужчины стремительно, улетучиваясь с каждым новым приступом, криком, судорогой. Пришедший на экстренный вызов врач лишь беспомощно развел руками. - Извини, Митчелл, но мы ничего не можем сделать, - сказал заморенный и уставший Хопер, глядя на приборы, показатели на которых скакали, как ненормальные. – А я и не знал, что это твой друг. - Да, друг. Мы недавно познакомились, - смущенно пояснил Джон, с тоской глядя на тяжело дышащего после очередной конвульсии Эндерса, ему показалось, что в мутном больном взгляде скользнула благодарность за эти слова. Хотя, какая благодарность? Что за глупость! Он ему никто. Так, случайный ночной собеседник. Не попади Джонсон в больницу, он и не вспомнил бы про тот пьяный ночной разговор на пристани и про все, что было потом. - Митч… - хрипло и еле слышно позвал Эндерс, силясь сфокусировать взгляд на санитаре. Тот присел на край кровати и участливо ответил: - Я здесь. - Я больше не могу, - выдохнул Джонсон, облизал искусанные в кровь губы и умоляюще посмотрел в полные сострадания ореховые глаза. – Я согласен. Убей меня. Митчелл вздрогнул и отшатнулся: - Ты уверен? - Да, - хрипло подтвердил тот, глаза были полны боли, страха и нечеловеческого отчаяния. – Пожалуйста, Джон! У меня больше нет сил. Я тебя умоляю! Не можешь обратить меня, просто выпей. Просто убей. Только прекрати это! Я больше не могу! Не могу… Не могу… - последние слова он прошептал почти неслышно, наверное, он бы заплакал, если бы были силы, но сил не осталось. Совсем. Митчелл тяжело сглотнул и дотронулся кончиками пальцев до шеи, где все еще слабо пульсировала синяя жилка. - Это будет больно, - предупредил он. - Но потом… Потом больно не будет? – с надеждой спросил бог. - Потом – нет. Но, Эндерс, я хочу, чтобы ты понимал, что потом ты всю жизнь будешь зависеть от крови. Эта жажда будет преследовать тебя везде и всегда и от нее уже нельзя будет избавиться. - Но ты же как-то живешь с этим, - возразил ему Джонсон, опасаясь, что вампир передумал. - Мне понадобилась почти сотня лет и кровавый след за спиной, чтобы научится жить с этим. - Но ведь ты меня не бросишь? Ты научишь меня? Митчелл едва не задохнулся от мольбы, которую услышал в голосе Браги. Впервые в жизни его проклятие могло кого-то спасти. Впервые в жизни ему выпал случай помочь кому-то, и он отчаянно боялся сделать еще хуже. - Конечно, я тебя не брошу, - из ореховых глаз лились тепло и забота, губы тронула легкая улыбка. - Я буду твоим сюзереном. Между нами установится связь, какая всегда устанавливается между вампиром и тем, кто его обратил. Я помогу тебе. Не бойся. Он позаботится о нем. Он защитит его от всех страданий. Он научит его всему, что знает сам. Он будет для Эндерса самым лучшим сюзереном, какой только существовал в этом мире. Он не бросит его на произвол судьбы, как когда-то поступил с ним Херрик. Он не привяжет его к себе дикой одержимой жаждой. Он поможет ему примириться со своей новой сущностью и попробует сделать его новую жизнь чуть более светлой и не такой одинокой, какой она была раньше. Только бы получилось. Только бы не убить… Митчелл еще никогда никого не обращал и не знал, как это делается. Лишь помнил, как это случилось с ним самим. Помнил, что для этого нужно добровольное согласие, и все. - Ну, ты готов? – спросил Джон. - Да, - Эндерс прикрыл глаза, но через секунду распахнул их, когда вампир уже выпустил клыки и начал наклоняться над ним. – Спасибо, - тихо прошелестел голос, и глаза снова закрылись. Сейчас все закончится… Еще секунда… Сейчас… Тай вошел в палату Эндерса и замер, не зная, как расценивать увиденное: его брата целовал в шею какой-то мужчина, а тот лежал почти серый, с закрытыми глазами, и мелко дрожал. - Эй! Вы что делаете? Ответа не было, только послышалось утробное урчание и чавканье, от которого у Хеда кровь застыла в жилах. Он стремительно бросился вперед и попытался оттащить от Эндерса незнакомца, но тот отшвырнул его от себя, не прилагая усилий, и продолжил свое дело. Пошатываясь, Тай медленно поднялся: - Ты совсем охренел? Отвали от него, извращенец! Силы Хеда пришлись весьма кстати, ледяной рукой Скандинавский бог вцепился в руку незнакомца, тот дернулся, повернул лицо к обидчику и возмущенно зашипел. - Вашу мать! – потрясенно воскликнул Тай, увидев чудовище с чернотой вместо глаз и огромными клыками, с которых на подбородок капала густая алая кровь. – Ты что творишь, урод?! Вампир и бог сцепились и покатились по полу, Тай пытался разорвать на монстре одежду и заморозить его, это был единственный вариант, потому что физически он явно проигрывал. Отрывать вампира от трапезы – самый легкий путь покончить с собой. Митчелл не контролировал себя. В тот момент он был вампиром, и все, что он знал, что у него пытаются отобрать добычу. Его законную добычу. Внезапно страшный холод обжег грудь прямо напротив сердца, тьма отступила, разум вернулся. Последним усилием Джон скинул себя душившего его парня и кинулся к кровати. - Эндерс! Эндерс! – в отчаянии шептал он, глядя на приборы. Пульс еще был, сердце еще билось. Он не закончил. Он не успел. Случилось самое худшее, что только могло произойти – он просто выпил много крови. Недостаточно, чтобы обратить или убить, но слишком много, чтобы это обошлось без последствий. Нужно было что-то делать и срочно. Но что? Митчелл схватился за голову, в панике оглядываясь по сторонам. - Эндерс! – с другой стороны кровати подбежал Тай, увидел прокушенную шею и кровавый ручеек, спускавшийся вниз. – О Боги! - Отойди! – вампир с силой оттолкнул его, быстрым движением зализал укус и трясущимися руками стал заклеивать пластырем. - Отвали от него! – Тай схватил вампира и снова попытался оттащить. - Пусти, идиот! Он же сейчас кровью истечет! – Джон вывернулся и успел заклеить укус. Осознав, что одному ему не справится, Джонсон потянулся к кнопке экстренного вызова. - Тай, нет! – едва слышно прошептал Эндерс, и от этого шепота в палате воцарилась гробовая тишина. Митчелл замер с ампулами в руках, пытаясь сообразить, что из этого может помочь несостоявшемуся вампиру, Тай тут же наклонился к брату, пытаясь расслышать слова, слетающие с посиневших губ. - Что ты наделал, Тай?! – тихо шептал Эндерс. – Зачем? - Он чуть не убил тебя! Брат отвернулся в другую сторону, туда, где на коленях возле него стоял недавний кровопийца. - Прости! – выдавил Митчелл, и слезы против воли побежали по щекам. – Прости, я все испортил. Я не успел. Прости! - Нет, ничего, - попытался улыбнуться Джонсон. – Зато действительно не больно. - Прости! - Ты ни в чем не виноват. - Вот, тебе надо выпить это. Это поможет, - Джон разломил ампулу и приподнял голову бога, аккуратно по капле вливая лекарство. - Ты что ему даешь? Хочешь совсем его добить? – возмутился Тай, пытаясь помешать. - Отвали! – ощерился вампир, выпуская клыки. – Я пытаюсь его спасти, придурок! Когда Эндерс допил, Митчелл аккуратно положил его голову обратно на подушку. - Лучше? – с надеждой спросил он. - Да. Иди. Дальше я сам. - Но… - Иди, а то вы тут сейчас поубиваете друг друга. Иди. Джон кивнул и встал, но прежде чем уйти, подошел к ошеломленному всем происходящим Таю и сунул ему в руку еще несколько ампул: - Вот это нужно будет дать ему в течение ближайших двух часов. Это должно помочь, - и ушел, низко опустив кучерявую голову. Он все испортил. Он опять все испортил. Если Эндерс не умрет от потери крови – это будет чудом. Надо было настоять и вызвать врачей. Пусть бы сделали переливание. Плевать, что задавали бы неудобные вопросы, на которые нет ответа. Плевать на все! Он облажался! Он опять облажался! Ему нельзя ни к кому приближаться на пушечный выстрел. Он должен быть один. Всегда и везде. Так безопаснее для окружающих. В пустыню уехать что ли? Майк гнал по залитым солнцем улицам Окленда, ведомый чутьем своего бога. Уль никогда не ошибался, и сейчас охота на Сокровище Одина была в самом разгаре. А пока мимо мелькали люди, дома, машины, старший из братьев Джонсонов пытался разобраться в захлестнувшем их водовороте событий. Во всей этой истории было слишком много вопросов. Зачем Локи кольцо, было и так понятно. Но вот зачем ему нынешний владелец кольца? Действительно ли то, что он отдал им – рецепт противоядия? И почему Локи сам не найдет Сокровище и не заберет? Вопросы… Вопросы… Вопросы… И никаких ответов. Чутье привело к больнице. Миновав оживленный холл, он стремительно несся по коридорам, пока не понял, что Уль привел его в палату Эндерса. В коридоре сидел сгорбленный мужчина в черном кожаном пиджаке, сжимая голову запрятанными в обрезанные перчатки руками. Услышав звук открывающейся двери, Тай развернулся, закрывая собой брата. - Майк? – удивленно воскликнул он и кинул обеспокоенный взгляд на Эндерса, тот глазами умолял молчать. - Так, похоже, Уль сегодня не в духе, - разочарованно протянул старший Джонсон. – Он привел меня сюда. - Видимо, потому что здесь Эндерс. - Видимо, - Майк прошел к кровати, и вздрогнул, увидев, насколько плох брат. – Эндерс, ты как? Ответа не последовало. В широко распахнутых почти прозрачных глазах застыл испуг, он переводил взгляд с одного брата на другого и молчал. - Не бойся, - попытался ободрить его Майк. – Мы найдем его. Все будет хорошо. Извини, не могу остаться дольше, надо заниматься поисками. Держись! Когда за старшим братом закрылась дверь, Тай выдохнул и устало опустился на стул. - Что происходит? – спросил Эндерс. - Это я тебя хочу спросить, какого хрена тут происходит? Что вообще это было? - Это был вампир. - Вампиров не бывает! - Богов тоже. Но мы есть. - И ты решил покормить его, чтоб добро не пропадало? - Нет, он хотел помочь. - Как? Убив тебя? - Он хотел обратить меня. Сделать из меня вампира. - Что? И ты еще меня остановил! Да я этому трупу ходячему сейчас все зубы повыбиваю, чтоб не кусал больше кого не надо! – подорвался Хед. - Тай, остановись! – поднять руку и положить ее на руку брата стоило неимоверных усилий. – Я сам его об этом попросил. - Что? – густые темные брови поползли вверх. – Господи, зачем? - Потому что я больше не могу это терпеть. У меня больше нет сил бороться. Я хочу умереть. А он предложил выход. Он предложил мне жизнь. - Но это не жизнь, Эндерс! - Это хоть какая-то жизнь! – в затуманенных болью и слезами глазах плескалось отчаяние. – Я не прошу понять. Просто не мешай. - Почему ты нам ничего не сказал? - Как? Вы ушли. Я очнулся, а в палате только Митчелл. - А санитар, которого Эксл попросил присмотреть за тобой? - Это он и был. Братья переглянулись и, несмотря на весь трагизм ситуации, фыркнули от смеха. - Только наш Эксл мог додуматься оставить тебя на попечении вампира! – хохотал Тай. - Он же не знал, - пытался оправдать младшего Эндерс, и его лицо озарила слабая, но очень искренняя улыбка. - Не зря он Олафу сразу не понравится. - А он ему не понравился? – удивился Эндерс. - Да. Дед прям напрягся весь, когда Эксл сказал, что оставил его приглядывать за тобой. А чтобы напрячь нашего абсолютно ненапряжного оракула надо, как минимум, спалить всю марихуану в Новой Зеландии. Несколько минут они улыбались, представляя лицо Олафа, узнавшего о безвременной кончине всей конопли в стране, и казалось, что все не так уж непоправимо. - Неужели все настолько плохо? – отсмеявшись, Тай снова стал серьезным, он смотрел на брата с участием и неподдельной тревогой. - Да, - кивнул тот, пряча взгляд. – Это выход. Для меня, возможно, единственный. - Но мы ищем! - Я и вижу, результат на лицо. Уль опять приволок Майка сюда. Ни хрена вы не найдете! - Ты не можешь этого знать. - Тай, я прошу тебя, пожалуйста, ты всегда помогал мне, помоги в последний раз. Не говори никому про Митчелла. Это мое решение и только мое. - Ты хочешь довести все до конца? - Да. - Но дай нам хотя бы попытаться. Дай нам шанс спасти тебя. Эндерс с сомнением покачал головой. Он уже давно отвык доверять кому-то, особенно своей семье. - Пожалуйста, Эндерс! Я клянусь, я никому не скажу про Митчелла, но дай нам время спасти тебя. Поверь, мы делаем все возможное! - Хорошо, - после нескольких минут раздумий согласился тот. – Но если у вас не получится, ты не будешь мне мешать. Тай согласно кивнул, но в его глазах отразились сожаление и скорбь. Эндерс не верил в них, не верил, что они могут и хотят помочь. Он, как всегда, все пытался решить сам, как умел. Возможно, для него это действительно единственный шанс. Тай искренне пытался понять и не осуждать, но пока не получалось. В кармане куртки что-то звякнуло. - Эндерс, ты доверяешь этому Митчеллу? – спросил Хед, доставая ампулы. - Не знаю. У меня нет причин ему не доверять. Он, возможно, единственный, кто еще ни разу не предавал меня. Тай тяжело вздохнул. - Разве я предавал тебя, брат? - Разве ты заступился за меня тогда перед Одином? Повисла пауза. Не заступился. Не попытался защитить. Не попытался объяснить бестолковому младшему брату, что такое это самое влечение к богине, которая предназначена тебе. Когда одна часть тебя не знает ее и не любит, а другая отчаянно хочет, и сопротивляться этому желанию невозможно. Но ведь Эндерсу тоже никто ничего не объяснил. Никто даже не попытался понять, все только осуждали и негодовали. И он сам тоже. - Прости, - тихо сказал брат, опустив глаза. – Так будешь пить лекарство? - Давай. Хуже все равно уже не будет. А даже если и будет... Они молчали. Эндерс смотрел в окно, Тай – на Эндерса. Он не знал, что делать, что сказать, как поддержать. Вот у Эндерса с этим никогда проблем не было, даже в детстве. Придет, обхамит, обольет ехидством с ног до головы, но все равно что-то сделает, почти незаметно для окружающих, как будто это и не он вовсе. Но проблема вдруг решалась, становилась не такой большой и пугающей, отступали печаль и отчаяние. Когда Тай стал Хедом, Майк долго утешал его, но этих утешений не становилось легче, зато Эндерс за пять минут заставил новоиспеченного бога улыбнуться, сказав очередную скабрезную пошлую шуточку. Он всегда знал, когда кому и что сказать. И даже когда нарывался на ссору, даже когда говорил гадости, он твердо знал, что делал. Он просто всегда был такой. Он не ждал нападения, он нападал первый, даже если нападать никто не собирался. Он ранил словом, чтобы не успели ранить его. Он был один. Уже очень и очень давно он никого не впускал к себе в душу, и они все забыли, что эта самая душа у него есть, и что ему тоже бывает плохо, и что ему бывает нужна поддержка. Никто не додумался проведать его за этот месяц, все считали, что раз не звонит – значит все хорошо. А действительно ли это было так? Он всегда казался таким непробиваемым, таким уверенным в себе, казалось, все беды мира обходят его стороной. Единственный раз, когда Тай видел брата по-настоящему встревоженным, был в тот вечер, когда стало окончательно ясно, что Хед вернулся. В тот вечер Эндерс пошел против Колина. Ради Дон и ради брата, зная, что бездействие или потакание Локи Тай не простит ему никогда. Пожалуй, из всей их сумасшедшей семейки, Эндерс был ближе всего именно с Таем. С самого детства он опекал его, пытался защитить, научить чему-то. Тай всегда знал, что он может прийти к Эндерсу, и тот поможет. Будет ныть, возмущаться, сыпать ехидными комментариями, но в итоге все равно поможет. Когда у него были проблемы с Дон, он неосознанно бежал к старшему брату, и тот, грубо и нелицеприятно, возвращал незадачливого влюбленного с небес на землю. Все это случилось с Эндерсом из-за него. Из-за него брат пошел против Локи, а он бросил его, не звонил и не интересовался его жизнью. Видимо, стоило, иначе как объяснить, что даже посторонний вампир вызывает больше доверия, чем родной брат? - Ты давно знаком с ним? - С кем? – встрепенулся Эндерс. - С Митчеллом. - Нет. С чего ты взял? - Мне показалось, ты для него не чужой человек. - Тебе показалось, - при этом Эндерс странно отвел глаза, чего за ним никогда не водилось. - Эндерс, ты ничего не хочешь мне рассказать? - Нет. Не сейчас. Может быть потом. Тай хотел спросить, когда «потом», но не успел. Тело брата все содрогнулось, он попытался закричать, но получился лишь сбавленный хрип. – Эндерс! – воскликнул Тай и инстинктивно схватил брата руку, тело тут же пронзило болью, холодом и страхом, зато Эндерс перестал выгибаться и хрипеть, лишь негромко стонал, мечась по кровати. – Держись! Я держу тебя. Держись! – шипел Тай, стараясь сам не закричать. Если ему так больно, то каково же Эндерсу? Не удивительно, что он решил свести счеты с жизнью. Ничего, они найдут этот проклятое Сокровище, заберут у Колина противоядие и все будет хорошо. Все будет хорошо. Он повторял это снова и снова, пока они оба не потеряли сознание. Он не знал, сколько времени прошло, но очнулся он противного резкого писка. Он протер глаза, высвободил свою руку из ледяной руки брата и тут в палату ворвались врачи. - Что? Что происходит? – ошалело оглядывался бог, пока его невежливо выставляли в коридор. - Остановка сердца. Срочно реанимацию! – кричали врачи. – Массаж сердца. Готовьте адреналин. Скорее!!! Майк сжег за день почти полный бак бензина, но так ничего и не нашел. Его упорно тянуло сначала к больнице, потом на пристань. Причем, если тягу к больнице можно было объяснить присутствием Эндерса, то тягу к пристани объяснить было вообще невозможно. Там всегда было полно народу днем, и понять, у кого из них Сокровище, Уль не мог. Уставший, голодный и злой, вечером он вернулся в бар. Почти сразу за ним пришел матерящийся Олаф и хмурый Эксл. Оба с блокнотами и распечатками в руках. Оба что-то остервенело чиркали. - Ну, как успехи? – спросила Ингрид, отрываясь от помешивания чего-то отвратительно вонючего на плите. - Никак, - ответили хором все трое, посмотрели друг на друга и тяжело опустились за стол. - Я обошел десять адресов. Никто из этих людей кольца не видел, - отрапортовал Эксл. - Я обошел двенадцать. Тоже глухо, - скорчил рожу Олаф, открывая банку с пивом. И когда успел взять? - А я мотался по кругу. Сначала тянуло в больницу в палату к Эндерсу. Потом на пристань. Ингрид, у тебя там нет адресов вблизи пристани? - По-моему нет. Сейчас проверю, - богиня отложила большую деревянную ложку и села за компьютер. - Я тут еще покопалась в старых записях и кое-что нашла, - вещала Ингрид. – Сокровище Одина называется так не только, потому что принадлежало Всеотцу. Оно будет работать только при одном условии – владелец должен отдать его добровольно. Если отобрать его силой, купить или обменять – его сила перестает работать. - Вот зачем нужен был весь этот балаган с Эндерсом, - устало потер глаза Уль. – Чтобы Эксл отдал кольцо добровольно. Только это никак не объясняет, зачем ему нынешний владелец кольца. Ты ничего не нашла об этом? - Пока нет. И адресов вблизи пристани у нас тоже нет. - Бред какой-то! – Эксл откинулся на спинку стула и взъерошил себе волосы. Телефон Майка взорвал повисшую тишину. - Алло! Да, Тай. Что? – Уль побледнел и судорожно сглотнул. – Приезжай. Ждем. - Что случилось? – встревоженно спросили все практически хором. - Эндерс в коме, - выдавил Майк, обводя присутствующих беспомощным взглядом. – Тай едет сюда. Когда Тай вошел в бар, картина, представшая перед его взором, была впечатляющей: Майк, Эксл и Олаф разложили на полу кучу бумаг и ползали между ними, что-то сверяя и перепроверяя. - Вы что делаете? - Пытаемся вычислить, какие адреса завтра в первую очередь обойти, - пояснил Майк. - Не будет никакого завтра, - скорбно склонил голову Хед. – Хопер сказал, Эндерс не дотянет до утра. - Но ведь они говорили про несколько дней! И Локи тоже… - растерянно захлопал глазами Эксл, замерев на полу с листом и ручкой в руках. Тай лишь пожал плечами и скользнул за стойку, намереваясь утопить горе в хорошей порции виски. - Так! Стоп! – скомандовал Олаф. Все замерли. – Ингрид, иди сюда! Богиня шустро спустилась по лестнице. - Да, у вас что-то получилось? - Нет. У нас больше нет времени. Кольцо нужно найти в ближайшие пару часов. Давай думать. Что у нас есть? - По словам Локи, мы ищем иностранца, который приехал в Новую Зеландию около полугода назад и остался жить здесь, в Окленде, - оттарабанила Снотра. - Что еще? – оракул щелкал пальцами, как будто пытался поймать за хвост ускользающую мысль. - Уль привел меня несколько раз в больницу и несколько раз в район пристани. Но какой от этого толк? – добавил Майк. - Точно! – вскинул руку в направлении внука Олаф. – Ингрид, сужай круг поисков. Мы ищем того, кто как-то связан с больницей и пристанью. Возможно, он врач, возможно, у него там лечатся родственники или он сам. Может, он работает в порту или живет в районе пристани. Все, что угодно. Ищи! - Поняла, - кивнула Ингрид и убежала обратно. - Как мы уговорим его отдать кольцо? – задумался о насущном Майк. - Да как угодно! – опрокинул в себя изрядную порцию виски Тай. - Будем умолять, на коленях ползать, объяснять, не это сейчас важно. Важно найти его. Митчелл долго слонялся по больнице, ходил к знакомым врачам, узнать, что слышно про противоядие, потом снова хотел пойти к Эндерсу, но увидев там Тая, не решился войти. Потом он все-таки решил поехать домой, но опять не дошел. Вместо этого он долго сидел на пристани. На том самом месте, где чуть больше месяца назад он познакомился с Эндерсом. Кругом сновали люди, а тогда, ночью, тут не было ни души, кроме них двоих. Только двое одиноких существ, темно-синее небо, да звезды вдали. Сегодня небо было голубым и кристально чистым, оно походило на глаза Эндерса, и это напоминание болью отзывалось в сердце вампира. Он все испортил. Он забрал у Эндерса то, чего было и так мало: силы и время. Но если времени осталось мало, значит искать противоядие нужно быстрее. Воодушевленный новой идеей, Митчелл вернулся в больницу, но палата была пуста. - Джон? – удивился его сменщик-санитар, заходя в палату. – Ты что тут делаешь? - Пациента потерял, - севшим голосом ответил Митчелл. - Его в реанимацию перевели. Пару часов назад у него была остановка сердца, а потом он впал в кому. Хопер ходит весь зеленый, бормочет, что парень не увидит рассвет. Вампир опрометью бросился в реанимацию, но его пропуск там не работал. Проходившая мимо со стопкой карт медсестра удивленно покосилась на него: - Ты чего ломишься, Митчелл? - Там… Там… - задыхаясь от бессилия, прошептал он в ответ, сползая по стене. - Ты чего? – испугалась девушка, опускаясь рядом. - Мне нужно попасть в реанимацию, - ответил он, глотая слезы. – Там мой друг. - Туда нельзя без спец. пропуска. Ты же знаешь. Кто твой друг? - Эндерс Джонсон. - О! – расстроенно покачала головой медсестра. – Мне очень жаль, Джон! Но Хопер сказал, там без вариантов. Он даже его брата домой отправил. Правда, тот все говорил, что они ищут противоядие. Но что они могут найти, если даже в центральной лаборатории пока ничего толком сказать не могу? - А у тебя нет его адреса или телефона? – с надеждой подорвался Митчелл. - Есть. Но это же конфиденциальная информация. Я не могу… - Пожалуйста! - Ладно. Запоминай, только быстро, пока никого нет, - и она дала ему одну из карт. Звонок на двери бара коротко тренькнул. - Простите, у нас закрыто, - привычно сказал Майк, собирая бумаги с пола. - Добрый вечер, - услышал он неуверенный голос с незнакомым акцентом. – Я не в бар. Я к вам. - Ко мне? – Майк удивленно выпрямился и посмотрел на высокого темноволосого парня в кожаном пиджаке. Он показался Джонсону знакомым. - Да, - парень явно нервничал, и не знал, с чего начать, но тут сверху спустились Олаф и Эксл. - Митчелл, привет! – воскликнул младший Джонсон. – Ты что тут делаешь? - Привет! Я слышал про вашего брата. Вот, пришел помочь, - он нервно кусал мизинец и не знал, куда деть глаза. – В больнице сказали, вы ищите противоядие. Может, я могу чем-то помочь? Может, нужны деньги? У меня есть немного. Если надо, я еще достану. - Спасибо, конечно, - вышел вперед Олаф, пристально разглядывая парня. – Но можно узнать, с чего такое рвение? - Я просто хочу помочь. Хочу сделать для него хоть что-то! - Почему? – не отступал оракул. - Разве это запрещено? - Нет, но для всего есть причина. Почему ты хочешь помочь именно Эндерсу? Ты ко всем пациентам так относишься? - Олаф, прекрати! – заступился за Митчелла Эксл, и, обогнув деда, потащил его в глубь бара. – Не обращай внимания. Мы все ужасно переживаем из-за Эндерса. Тай так и вовсе себе места не находит. На самом деле, ты уже вряд ли чем поможешь. Хотя… - он вопросительно посмотрел на брата и деда, те пожали плечами. Мол, делай, как знаешь. – Есть один урод. Он говорит, что у него есть противоядие для Эндерса. Но просто так он его не отдаст. В обмен он хочет вот это кольцо. Ты не видел его? – и перед Джоном на стойку лег лист бумаги с изображением широкого кольца, испещренного рунами. - Это кольцо? – задохнулся Митчелл. – Всего лишь какое-то сраное кольцо в обмен на жизнь Эндерса? – не поверил он, поднимая взгляд на Джонсонов. - Оно очень старинное и дорогое, - пояснил Майк. - Да пофиг! – воскликнул Джон, сорвал с руки перчатку и швырнул на стойку кольцо. – Пусть подавится своим кольцом! Только сначала отдаст противоядие. В баре воцарилась гробовая тишина. Джонсоны переглядывались друг с другом, не решаясь притронуться к кольцу или подойти к его владельцу. - Ты это серьезно, парень? Ты отдаешь нам кольцо? – уточнил Олаф. - Да забирайте, сказал же! Эксл забрал кольцо, потрясенно крутя его в пальцах. По ладони медленно расползалось тепло. Тут сверху раздались шаги, и послышался голос Тая: - Кажется, Ингрид нашла адрес на пристани, правда она никак не может увязать его с больницей. Говорит, там использовалось сразу несколько поддельных документов. Но есть квартира, снятая на имя некоего О’Коннера… - он замолчал, выйдя в бар, и потрясенно уставился на Митчелла, который вдруг затравленно оглянулся. – Ты? – зарычал Тай. – Какого хрена ты тут делаешь? – и бог кинулся на гостя. - Тай, стой! Нет! Он принес кольцо! – закричал Эксл, а Олаф и Майк схватили его и прижали к стойке. – Кольцо было у него, - начал объяснять Майк. – Вот почему меня тянуло в больницу. И я так понимаю, что он и есть тот самый загадочный О’Коннер, который снял квартиру неподалеку от пирса. Так, Митчелл? Или как твое настоящее имя? - Так, - кивнул вампир, чувствуя, что пора сматываться. – Раз кольцо у вас, я пойду. Надеюсь, у вас все получится. Удачи! – он соскользнул с высокого барного стула и поспешил к выходу, но тут на его пути внезапно вырос Эксл. - Прости, приятель, но тебе придется задержаться. К сожалению, у нас есть к тебе дело. Митчелл совсем не хотел драться сразу с четырьмя богами, но чутье подсказывало, что иначе ему отсюда не выбраться. - Да пустите вы, идиоты! – орал Тай, вырываясь. – Эксл, уйди отсюда! Уходи! - Да в чем дело? – изумился Майк, тоже чувствуя, как накаляется воздух. - Он вампир! – выдохнул Тай, вырвался из ослабевшей хватки родичей и кинулся к Джону. - Как вампир? - Вампиров не бывает! - Богов тоже, - ухмыльнулся Митчелл, демонстрируя клыки и черные пугающие глаза. – Если тебе хоть немного дорог Эндерс, а он тебе дорог, я знаю, ты останешься, - сказал Тай, вставая между вампиром и младшим братом. - Зачем? Я же отдал кольцо, - не понял Митчелл, втягивая клыки и затравленно оглядываясь на окруживших его богов. - Потому что Колину нужно не только кольцо. Ему нужен еще и хозяин кольца. Таково было его условие. Кольцо и хозяин в обмен на противоядие для Эндерса. Прости, приятель, ничего личного, но мы должны спасти брата, - пояснил Эксл, и в его глазах отразилось неподдельное сожаление. - Это Локи что ли? Нашли, кому верить! – фыркнул вампир. - Откуда ты о нас знаешь? – спросил Майк, подозрительно сощурившись. - Эндерс рассказал, - внезапно вся фигура Митчелла обмякла, он сел на ближайший стул и запустил пальцы в волосы. – Зачем я Локи? – спросил он, глядя на Джонсонов, в его голосе не было враждебности, только усталость и боль. - Мы не знаем, - ответил Тай, подходя к нему и заглядывая в глаза. – Но он обещал спасти Эндерса. Мы не в праве тебя заставлять. И мы даже не в праве просить тебя пойти с нами, потому что, зная Локи, я почти уверен, что ничего хорошего тебя там не ждет. Но это его последний шанс… - голос Хеда дрогнул. - Я пойду к Локи, - после недолгого размышления сказал Джон. - Почему? – вдруг спросил Олаф. - Какая тебе разница? – ощерился вампир. - Я должен знать, почему совершенно посторонний вампир, который в городе без году неделя, явно скрывающийся от кого-то, готов рискнуть своей жизнью ради незнакомого человека. - Бога, - поправил его Митчелл. – Бога трепа, - ухмыльнулся он грустно, потом задумался на секунду. – Хотя, нет, ты прав. Ради человека. Ради них обоих. - Так почему? - Он спас мне жизнь. В баре стало тихо, как в жаркий день перед грозой. - Да ладно? – не поверил Эксл. - Представь себе. - Расскажи, - тихо попросил Майк, присаживаясь рядом с Таем. Он смотрел на вампира грустно и так, как будто уже знал или догадывался, о чем пойдет речь. - Эндерс просил меня не говорить об этом, - честно ответил Митчелл. - Пожалуйста, - попросил Олаф. – Нам важно это знать. Ты, возможно, не понимаешь, но уложить в голове, что Эндерс спас кому-то жизнь – это все равно, что поверить в Зубную Фею. - Конечно, намного проще верить, что он чмо последнее и ублюдок конченый, которому самое место в мусоре, - зло ответил вампир, гневно сверкая глазами. Тай поднял пристыженный взгляд: - Он тебе и это рассказал. - Он мне много чего рассказал и, если честно, в жизни вы куда лучше, чем я думал после его рассказа. Но это не отменяет моего мнения о вас. - Ты можешь объяснить толком, кто ты такой, откуда взялся и при чем тут Эндерс? – не выдержал Майк. - Ну, раз вам так надо, слушайте. Меня зовут Джон Митчелл. Мне сто двадцать лет. Во время Первой мировой войны меня сделали вампиром. Я много где был и много чего видел, в основном кровь и смерть. Сюда я приехал из Бристоля около полугода назад. Вы правы, я сбежал. От правосудия и от того, кто меня создал. Он жаждет вернуть контроль надо мной и снова сделать своей марионеткой, а если не получится, то убить. С Эндерсом Джонсоном я познакомился больше месяца назад. Хотя, познакомился, это громко сказано. Я шел домой с работы поздней ночью. Живу я у пристани. И вот иду весь уставший и злой, и вижу, сидит на пирсе человек с той стороны ограждения, а вокруг него валяются пустые бутылки из под водки. От него пахло кровью и водкой, и я понял, что он собирается прыгнуть. Я мог пройти мимо, но я подошел и сел рядом по другую сторону ограждения. - Огонька не найдется? – странный голос с незнакомым акцентом вырвал Эндерса из его невеселых мыслей. - Что? – он удивленно оглянулся: спиной к нему по другую сторону ограждения сидел парень в кожаном пиджаке, рука, сжимавшая сигарету, была одета в перчатку без пальцев. - Спички или зажигалка есть? Прикурить, - пояснил парень, тряхнув копной темных кудряшек. - А, да, есть… - Эндерс рассеянно пошарил по карманам дорогого, залитого кровью пиджака, и достал не менее дорогую зажигалку, просунул между прутьями. – Вот, держи. - Спасибо! – парень прикурил, глубоко затянулся и просунул зажигалку обратно. - Не надо, - пьяно мотнул головой Эндерс. – Оставь себе. На память. Пусть хоть кто-то запомнит обо мне что-то хорошее. - Да ладно? Она дорогая. Забери. Утром проспишься – жалеть будешь. - Не-а, не буду. Потому что я не проснусь. - Думаешь, это выход? – парень кивнул на воду. - А разве нет? Мне не за чем жить. Я никому не нужен. Моя семья вполне заслуженно считает меня полным уродом. - А с виду вроде симпатичный. - Моральным уродом, идиот! - И чем же ты так провинился? - Я переспал с невестой брата. Даже двух братьев. С одной в день моего двадцатиоднолетия, когда вся моя жизнь окончательно полетела к чертовой бабушке. А с другой -на днях. У меня три брата, и с невестами двоих из них я переспал. Разве я не урод? - Ну, видимо, девушки у твоих братьев тоже не сильно порядочные. - Да нет! Вэл вообще была не виновата. Я просто хотел показать Майку, что она ничем не лучше других, и он не должен хоронить себя рядом с ней. Он не поверил и потратил на ее всю жизнь, а в итоге они разбежались, и я оказался прав, но Майк все равно считает, что я виноват. А с Гайей, невестой моего младшего брата, мы оба не виноваты, потому что если бог и богиня предназначены друг другу, то мнения сосуда, то есть мое и Гайи, вообще никто не спрашивает. Богам хочется потрахаться, а мы должны страдать. И ведь ей никто слова плохого не сказал, а меня чуть собственный брат не убил. Вот, смотри, - и он показал окровавленную рубашку и пиджак. – Один, мать его! Сила есть, мозгов не надо. И ведь никто, ни один из них, даже Тай не вступился за меня. Тай – это еще один мой брат. Вот с его девушкой я не спал. И не буду. Дон – чудо! Она не заслуживает такое дерьмо, как я. А с Таем она будет счастлива. Я уверен. - Почему ты такого невысокого мнения о себе? - А разве из моего рассказа не понятно? - Из него понятно, что у тебя странная семейка. - Ну, мы, Джонсоны, мы такие. Мы воплощения Скандинавских богов. Думаешь, прикольно? А ни фига! Одно дерьмо изо всех щелей лезет. - И кто же ты? Локи? - Не, я Браги. Бог трепа. Могу заставить кого угодно делать что угодно, если человек этого в душе хочет. - Удобно. - А братья говорят – урод. Мы говорили почти всю ночь, каждый раз, как он замолкал, я придумывал все новые и новые вопросы. И к концу нашей беседы мне, честно, очень хотелось надавать каждому из вас по роже, потому что нельзя так с человеком. Вам незнакома жажда. Вы не знаете, что это такое, когда тянет и невозможно сопротивляться. Он совсем запутался и потерялся. Собственная мать сначала бросила его и всех вас, потом вернулась, отправила его к черту на рога за этой долбанной палкой, а потом разорила его фирму и умерла, не оставив ему ни цента. И никто из вас, никто! Даже спасибо ему не сказал, не говоря уже о поддержке моральной или финансовой. Он чуть не потерял свой бизнес, который построил сам, с нуля. И это не только заслуга Браги. Я потом посмотрел его работы на их сайте, очень хорошие талантливые работы, готов поклясться, у него дома есть несколько альбомов с рисунками, которые он никому никогда не показывал и не покажет. А потом его чудом не убили, но у него на глазах убили его девушку, и он кинулся к вам за помощью, и что он получил вместо поддержки и сострадания: кучу обвинений, что это он виноват, что Гайя стала не Фригг, а Идунн, что он привел за собой охотницу, и что он трус. Хоть бы на секунду поставили себя на его место! Нет, зачем? Ведь обвинить его так просто и привычно! Во всем всегда виноват Эндерс! Про историю с Гайей я вообще лучше промолчу. Он был тогда на грани. Он был в шаге от смерти. Ему не к кому было пойти. Он бы прыгнул тогда в море и утонул бы, потому что он не хотел жить. Он вполне искренне презирал себя и считал недостойным жизни. А ему всего-то и надо было: немного внимания, тепла и участия. Даже такой монстр, как я, понял это. Ему просто нужно было, чтобы его кто-то выслушал, не обвиняя. Неужели это было так трудно тогда? Мы говорили почти до рассвета. Эндерс прикончил еще одну бутылку и еле держался на ногах. Я помог ему перелезть обратно и хотел проводить домой, но тут все полетело к чертям. Я говорил вам, что скрываюсь. Так вот, люди Херрика, моего сюзерена, нашли меня. Их было шестеро. Шесть здоровых сытых вампиров против меня одного, да еще и полуголодного. На Эндерса они вообще смотрели, как на вкусный обед, и вырубили первым. Я защищался, как мог, но от этого было мало проку. Я уже простился с жизнью, когда услышал голос. Его голос. Голос Браги. Он приказал им убираться и забыть обо всем, что тут произошло, и они подчинились. Я никогда в своей жизни такого не видел, а за сто с лишним лет я повидал многое, поверьте. Он очнулся и не сбежал, не испугался клыкастых монстров. Он встал между мной и ими и остановил их. Потом он все говорил мне, что все дело было в алкоголе, что на самом деле он трусливее зайца, но я не верю. До сих пор не верю. Он закрыл меня собой. Когда нападавшие убежали, он потащил меня к дороге, поймал попутку, что-то внушил водителю, и тот повез нас к нему домой. Я был почти что мертв. В смысле совсем мертв. Эндерс приволок меня в квартиру, промыл раны, перевязал, как умел, но мне все равно было плохо. Когда он спросил, что нужно, чтобы я выжил, я честно ответил – кровь. - Сколько? - Что? – не поверил я своим ушам. - Сколько крови тебе нужно? - Не знаю. Хотя бы несколько глотков. Он закатал рукав и протянул мне запястье: - Пей. - Нет! Я же убью тебя! - Не убьешь, если все сделать с мозгами. Просто будешь медленнее выздоравливать. Пей! - А как же ты? - Я успею остановить тебя. Ты же видел, я это могу. Пей! И он действительно остановил меня. И отпаивал так несколько раз за сутки, пока я не пришел в себя настолько, что смог сам уйти, не шатаясь. Больше мы не виделись с тех пор и до того момента, как вы привезли его в больницу. Вот и все, - Митчелл обвел взглядом Джонсонов, те сосредоточенно молчали, глядя, кто куда. Уши и щеки у всех были красными, даже у Тая. – Ладно, думаю я удовлетворил ваше любопытство и теперь мы можем ехать к Локи за противоядием. - Митчелл, это может быть опасно, - выдавил из себя Олаф. - Выберусь. Не в первый раз. - Локи – бог огня. Он может просто спалить тебя. - Я же сказал – выберусь, - он встал и пошел к двери, привычно сунув руки в карманы пиджака. – Так вы идете? – высокая стройная фигура замерла у двери, темные кудри обрамляли красивое молодое лицо, на котором выделялись живые ореховые глаза. Он стоял прямо и гордо. Он не колебался. Он знал, на что идет, и он не собирался умирать. По крайней мере сегодня.