Очень редкий цветочек

С утра маг в последний раз меня вымыл, натёр маслом и нарядил. Затем протянул какое-то украшение. – Это кристалл Ти. Редкая и дорогая вещь. Я бы не стал тебе его дарить, но того, чтобы ты сдох в первые часы среди урвов, не желаю. – Мгм... и что даёт этот кристалл? – поинтересовался я. – Понимание языка. Когда-то я купил его у одного из магов Увра. Вещь, и вправду, уникальная. Я тогда за него дорого заплатил. Для тебя же сделал из него кулон. Как только наденешь, никто больше не сможет снять. – Я буду понимать речь увров? – По идее, любую речь разумных. Не знаю, сам не пробовал. Но надеюсь, что он тебе поможет сохранить жизнь. – Вы очень заботливы, – вежливо заметил я. – Плевать мне на заботу. Не хочу, чтобы маги потребовали ещё один цветок Гацании вместо умершего. Комментировать столь откровенную речь я не стал. Маг же продолжил мои сборы. Показал повязку для глаз: – Она не совсем глухая. Кружево плотное, но что-то ты будешь видеть. Сверху на тебя накинут ещё накидку, плюс шторы паланкина скроют от посторонних взглядов фигуру. Конечно, привязка к покровителю тебе не грозит, запечатления не будет. Но видимость создать нужно. Ещё из экипировки на мне был пояс с пристёгнутой к нему сумочкой. Кроме масла для тела, пилочки для ногтей и гребешка в эту так называемую сумочку больше ничего не поместилось. Да и вроде не нужно было. Маг предупредил, что пока меня будут везти до портала, слуги будут помогать, и они все в курсе, как с такой персоной, как я, обращаться. Довёл меня до паланкина, что был закреплён на спине местного ящера, и пожелал удачи. Ну что, обращались со мной в соответствии со статусом. Частые остановки на отдых, перекусы, смена парфюма и нарядов растянули поездку на двое суток. Ночевать мне пришлось в шатре. В очень шикарном шатре. Опять же прислужник кормил меня лично. Сам я только пережёвывал то, что давали. Вел себя тихо и ни с кем не разговаривал. Когда же меня привезли, то я узнал об этом, услышав сдержанные всхлипы слуг. Вот уж не ожидал, что прислуга так расстроится. Видать, и правда, дети Гацании были чем-то вроде национального достояния. Поголовно все, кто сопровождал меня, тихо плакали. Может, из-за повязки я почти ничего не видел, но характерные шмыгания носом и тихие всхлипы ни с чем не спутаешь. Сам проход через портал ничем не был примечателен. Да и условия моего путешествия оказались схожими. Такой же ящер с кабинкой на хребте. Мне помогли сесть, и мы двинулись в путь. Надеюсь, что всё мое приданое везли следом. Поскольку теперь мне не нужно было уже изображать из себя тихого и покладистого цветочка, то решил, что могу покапризничать, чтобы, значит, им (тем самым уврам) жизнь лёгкой не казалась. Где-то через час подал голос и потребовал остановку. Похоже, что меня сразу не поняли. Но караван тормознулся. Затем народ долго бегал, пока не привели переводчика. Довёл до сведения, что мне пора менять аромат духов, потому нужно постелить ковёр, достать мои сундучки и всё приготовить. Кажется, впечатление я произвёл. Жаль, повязка мешала оценить эффект в полной мере. Но по той оглушительной тишине, что стояла вокруг, вычислил, что народ пребывает в ступоре. – А не может господин взять с собой духи в паланкин и там ими воспользоваться? – уточнил переводчик. – Нет, конечно, – делано возмутился я. – Может, я ещё захочу попить или стихи почитать на свежем воздухе. Поставьте ещё и ширму. Чувствую, что увров я «добил». Но и контрольный выстрел стоило сделать. – Эта обувь не подходит к моему настроению. Принесите замену. Я выберу более подходящую. В общем, застряли мы на стоянке надолго. Ковёр мне расстелили. Парфюмерию принесли. Я на ощупь пытался определить флаконы. Они не только цветом, но и формой отличались. Более сглаженные, мягкие силуэты для утра и острые хрустальные грани вечерних флаконов с духами. Потом размышлял, какое уже время суток. Поинтересовался у сопровождающего, перевалило солнце за полдень или нет. А то, мол, я с ароматом духов определиться не могу. А что? Пусть и у местных голова болит. Меня так трое суток маг донимал, вдалбливая азы «цветочного воспитания». Узнав, что уже послеобеденное время, сильно удивился и задал резонный вопрос, почему мы не ели? – Так только от портала отошли, – неуверенно ответил переводчик. – Пожалуй, несколько кусочков фруктов я бы съел. После перекуса долго выбирал обувь. Сменил сандалии и позволил себя посадить обратно на ящера. Благо, зверушка послушная. И приляжет, и привстанет. Да так плавно, что качки почти не ощущаешь. Хотя местный ящер показался мне мельче, на предыдущего я при помощи лесенки взбирался. Этих динозавров я толком и не разглядел, но как транспорт оценил. Хотя и шёл он с несколько другой амплитудой, чем ящеры исторической родины тела. Меня от такого размеренного хода даже слегка мутило. Часа через полтора повторил своё сольное выступление. Правда, перекусить теперь захотел и кто-то из свиты. По крайней мере ароматы еды я ощущал. Сделал замечание, что поскольку мяса я не ем, то и вдыхать мне запахи такой пищи неприятно. Кто-то подавился и закашлялся. Но стерпели. Надо сказать, что до ночи я увров отдрессировал хорошо. Только подавал голос, как они уже шустро так расстилали на земле ковёр и все мои флакончики выставляли в ряд. Даже очерёдность выучили. А всего-то пять раз их тормознул! Туда, куда мы спешили, естественно, не успели. Это я благодаря своему кристаллу понял, когда стражники тихо возмущались. Вообще-то мне было без разницы - я не спешу. Зато с утра поинтересовался, где для меня ванна с водой и ширмочка. Угу. Кто-то там что-то такое ответил на мою заяву, что даже мой супернавороченный кристалл перевести не смог. Но суть уяснил – мыться не будем. Да оно и так понятно. Я среди ночи немного огляделся. Вернее, дождался, когда народ уйдет и меня в шатре одного оставит. Повязочку сдвинул, стал в щель приглядываться. При свете костров трудно было что-то понять. Но местность в округе была степная. И мой вопрос о ванне с водой был совсем неуместным. Дальше я продолжал капризничать. И вот честно, сам устал от собственных выкидонов. Благо, эта люлька, закреплённая на спине ящера, позволяла лежать. Да и подушек хватало. Потому я поспал хорошо так. А когда проснулся, то было лень что-то делать. Лежал и размышлял: куда и зачем меня везут? Для каких целей вообще могло понадобиться столь бесполезное существо, как цветок Гацании? А вот для моих провожатых то, что я долго никого не теребил, внезапно послужило сигналом. Сам я даже не понял, чего мы остановились, почему увры забегали, засуетились, шатёр установили. – Господин, здесь озеро. Сейчас вам воды нагреют. Помоетесь. У нас и котлы большие есть. И вообще, что нужно, говорите, – заверил меня переводчик. Я же по обрывкам фраз понял, что моя этакая лень не на шутку народ растревожила. Кажется, местные всё же в курсе, что Цветочек без должного ухода и помереть может. В общем, условия для помывки мне создали. Неудобно черпать было из чана, но прислугу я звать не стал. А то в повязке опять не смогу толком разобраться, где гели, где что. Выбрал один из средних ароматов. Намылился. Смыл и действительно понял, что это тельце нужно мыть часто. Потом позволил себя накормить и сообщил, что можно двигаться в путь. Чтобы больше сильно не волновать увров, через пару часов сообщил, что хочу почитать стихи, сменить духи, да и массаж стоп мне тоже не помешает. Сопровождающие дружно вздохнули с облегчением. Вот ведь, как всё познаётся в сравнении. Еще вчера меня готовы были за капризы пришибить, а сегодня бегают и волнуются, отчего это я ничего не хочу. Продолжил «радовать» увров до конца дня. И что-то сам устал. Не приспособлено это тельце к длительным поездкам. Вечером совершенно искренне пожаловался своему толмачу. А потому у себя в шатре попытался обтереться влажными полотенцами. И вдруг заметил, что руки у меня стали шелушиться. Пару минут разглядывал. Потом сообразил, что масло мне в сумочку не просто так положили. Нацепил повязку и снова позвал переводчика. Показал руки. Пояснил проблему, что я второй день маслами не натирался. И лучше поискать ещё припасы у меня в вещах. Переводчик организовал всё быстро и скоро. Нашли фляжку с маслом. Меня раздели, натёрли. При этом слуги как-то уж очень тихо себя вели. Я забеспокоился. – Что-то не так с моим телом? Моя кожа везде такая, как на руках? – Нет, что вы, господин, – ответил толмач. – Вы прекрасны. Мы счастливы, что вы доверились и позволили лицезреть это совершенство. М-да. А вот интересно, он мне льстит или вправду так думает? Как оказалось, увры действительно были поражены. Чуть позже мне удалось подслушать тихие восторги слуг. Тех восхищал цвет кожи, изящество фигуры и мг... то «золотое руно». Что интересно, волосы на голове выглядели обычными. Цвет напоминал пшеничный. Но не абсолютный блондин. А вот почему в таком пикантном месте золотые завитушки, было неясно. Насчет цвета своей кожи я тоже не понял. Вообще-то смотрелось как ровненький загарчик. Ни бледный, ни смуглый. Честно говоря, если бы не глаза, я бы выглядел просто красивым мальчиком. Глаза как раз и демонстрировали мою расовую принадлежность. Вообще-то я их ещё в первый день разглядел и сильно удивился. Утром, и вправду, цвет напоминал расплавленное золото. И даже без контроля над радужкой к вечеру оттенок менялся. Глаза выглядели почти нормальными: светло-карими с золотистыми вкраплениями. А слугам, что ухаживали за мной, лицо почти не было видно. Но, как оказалось, и остальное произвело впечатление. На другой день я уже сам мазался маслом. По крайней мере руки намазал раз пять. Привычно капризничал. Требовал остановки. Менял место для временного туалета, заявлял, что сидеть я буду только спиной к солнцу. В общем, проявлял фантазию, как мог. Но на восьмой день устал. Устал сильно. Похоже, поездка вымотала доставшееся мне тело. Мне уже развлекаться не хотелось. Лежал молча. На остановках сообщал, что мне не хочется менять духи. Так и было. Сил не было и лишний раз шевелиться не хотелось. Вообще-то такое самочувствие беспокоило не только увров, но и меня. В ту ерунду, что дети Гацании умирают от тоски, я не верил. По крайней мере себя с ними не ассоциировал. Тогда почему же мне плохо? Вернее, отчего устал? Ещё раз рассмотрел ситуацию со всех сторон. Тельце танцами когда-то занималось. Мышцы не дряблые. Значит, это не могло быть физической усталостью. Еда пока была из тех запасов, что передали вместе с моими вещами, то есть для тела привычная. Климат? Так вроде ничего не менялось. Даже ящеры похожие. Соответственно, состав воздуха должен быть схожим. Лежал, размышляя, чего меня так плющит. Оттого и не заметил, что приехали в какой-то населённый пункт. Услышал слово «портал». Но сил подняться не было. Вечером мы прибыли куда-то. Слуги попытались накормить. Вяло попросил ванную. Потом пересказал переводчику принцип мытья волос. Демонстрировать свои познания языка по-прежнему не собирался. Пусть у меня сохранится такой туз в рукаве. – Повязку я сниму, глаза закрою, – заверил толмача. Слуги распоряжения выполнили в точности. Промыли волосы в семи гелях. Вымыли тело, намазали маслом. Чуть размяли. Вернули повязку на глаза и стали кормить. Что-то я даже съел и потом сразу провалился в сон.