***
Суматоха. Суматоха. Суматоха. Именно это слово охарактеризовало первые два дня Трендермена. Показы, встречи со знаменитыми модельерами и моделями, разговоры с прессой. Всё это безумно утомляло. Только под конец третьего дня своей поездки Тренд смог выбраться из этого ада и прогуляться по городу. Безликий посетил несколько музеев и достопримечательностей. Он также зашел в ботанический сад, где с горечью вспомнил об оставленном где-то далеко-далеко брате. И эта боль подкосила его. Вернувшись в здание, где проходили показы, Трендермен наткнулся на одну из моделей. Это был парень с приятными мягкими чертами лица. На вид ему было не больше семнадцати, но по паспорту было аж двадцать три. Ряд ровных белых зубов чуть показывался, когда он улыбался своей ангельской улыбкой или когда говорил что-то: — Мистер Оулнс, давайте сходим сегодня в бар, м? Я оплачу, — парень, смеясь, погладил модника по плечу. — Я не против. — Отлично, я знаю хорошее местечко неподалеку, — модель схватил под руку безликого и потащил в неизвестном направлении. В пабе было шумно и многолюдно, несмотря на то, что был вечер среды. В помещении находились только мужчины и это не могло не напрягать Трендермена. Все окружающие его люди выглядели ярко и пафосно, будто пытаются показать всё свое превосходство и… найти себе партнера. Точно! Найти себе партнера! Безликий поежился от одной мысли зачем его сюда позвал мальчишка. Нет, наверное, это не так. Они просто выпьют вкусного пива и уйдут отсюда. Тонкая рука с просвечивающимися венами опустилась на колено модника и нежными движениями стала поглаживать его. Трендер был пьян, раз подумал, что было бы здорово, будь это не рука смазливого пацана, а тяжелая прохладная ладонь Оффендера или в крайнем случае его вектор, который после поглаживания ноги перешел бы к поглаживаю задницы или чего-то больше…***
Оффендермен ворвался в здание. Мистер Кнесс, который до этого попивал свой кофе, болтая с модельером из Брюсселя, чуть не подавился. — Антонио, где Трен? — Боже, Оффи! Как? Какими судьбами ты здесь оказался? — мужчина тут же вскочил с удобно кресла и принялся обнимать маньяка, рассматривая его: — Да тебе надо было идти работать модель, ну ничего, еще не все потеряно, можно еще успеть… — Ты мне зубы-то не заговаривай, я тебя спрашиваю: где Трен? — Оффендермен начинал закипать, сжимая и разжимая кулаки, он шумно втягивал носом воздух. — Ай, ну пошел человек отдохнуть в бар с одной моделью, чего взрываться-то сразу? — цыкнул Антонио, садясь обратно. — Куда ушел? — насильник сделал угрожающий выпад в сторону столика. Он настолько испугал бедного модельера из Брюсселя, что тот пролил кофе на всю белую скатерть и испуганно заверещал: — В бар «Delirium» в паре кварталов отсюда. Оффендер одним глотком осушил чашку Кнесса и испарился.***
Именно в самый пикантный момент, когда тонкая рука, как ловкая змея, заскользила в районе паха, а воображение Трендермена рисовало образ такого родного брата, кулак прилетел в нежную белую скулу. Кожа мгновенно покраснела, а пострадавший заорал во весь голос да так, что привлек внимание всех окружающих людей. — Что за фигня? — рука тут же исчезла из заветного места, всё еще оставляя после себя тепло. — Это я тебя хочу спросить, — разминая кулаки, прошипел Оффендер: — Какого черта ты творишь с моим Трендом? Кулаки мгновенно достигали своей цели касаясь то подбородка, то груди, то ног. Вокруг них собрались посетители паба. Кто-то кричал, чтобы светлого мутузили сильнее, кто-то пытался разнять драку. Бармен гаркал на дерущихся. — Офф, прекрати, пожалуйста, прекрати!!! — стараясь уцепиться за такие родные руки, плакал Трендермен, умоляя. Но маньяк его будто не слышал. Он ожесточенно избивал его, пока наконец, бармен не оттащил его от модели. На улице уже были слышны завывания скорой. Оффендермен взял за руку заплаканного младшего безликого и вывел из бара, скрываясь в ночи. Отель встретил их тишиной, холодом и мрачной атмосферой. Более хрупкое тело было опрокинуто на кровать и прижато маньяком. Зареванное лицо Трендермена, который как и Офф почему-то не спрятал его, удручало. Маньяку пришлось закрыть голову брата многочисленными подушками, чтобы не дай бог не сжалиться. Он резко стянул штаны и трусы с модника. Круговыми, чуть резковатыми движениями, Офф стал растирать упругие ягодицы, сжимая их до красных следов. Со стороны младшего слышались лишь всхлипы. Горячий член стал тереться между ягодицами. — Нет… не-ет, пожалуйста, Офф… — хныкал Трендермен, ворочаясь. Офф одной рукой резко надавил на спину младшего, да так сильно, что тот пискнул. — Тихо! Сожми ноги! Приказ был исполнен. Член, обильно истекающий смазкой, проскользнул между ягодиц, задевая полувставший половой орган младшего. Из уст Оффендера вырвался болезненный стол. Он резко двигался, толкаясь между плотно зажатыми ногами. Было мокро и приятно, но не так хорошо, как внутри разгоряченного узкого тела. Рука опустилась на член Трендермена и стала делать движения в такт хлюпающим рукам мокрых тел. — Пожалуйста, прекрати… — захлебываясь в слезах, севшим голосом шептал модник. Пара резких движений и младший кончил, забрызгав одеяло. Прикоснувшись членом к ягодице модельера и оставив на ней капельку смазки, Офф стал водить своим набухшим органом по узким бедрам, лопаткам, позвоночнику, будто помечая, что это его, только его… Наконец схватив Трендера за волосы, маньяк впихнул ему в рот свой член и, толкнувшись, кончил. Сперма густыми каплями стекала с подбородка младшего, а слезы всё еще оставляли соленые полосы на щеках. Красные глаза смотрели на насильника с ненавистью. Казалось, будто Трендермен протрезвел и ситуация приняла совершенно другой оборот. — Я тебя нена. — договорить моднику не дал Оффендермен, который неожиданно ударил его подлых так, что шопоголик потерял сознание. — Прости, Трен, — маньяк взял его на руки и понес в ванную, надеясь, что ледяной водой сможет смыть свои грехи.