Изменяя историю.

POV Кохайри.  — Рюдзаки, это самый отвратительный план, который ты мог придумать, — у меня не хватало слов, чтобы описать мою степень возмущения парню.  — Но ведь он сработал. Тем более это был единственный способ сделать тебе железное алиби, — спорить с детективом было бессмысленно, в каком-то смысле он был прав. А, кстати, костюм доктора был довольно комичным.  — Хотя бы предупредить меня мог… — напоследок буркнула я и отвернулась к окну. Вечерний Токио. Как же хочется поскорее вернуться в штаб и отдохнуть. За 15 минут до этого… …я выбежала, напоследок громко хлопнув дверью. Перед глазами я видела только лежащее на дороге окровавленное тело. Это и был план Рюдзаки? Нет, ведь все подстроено, я надеюсь. Подбегаю к лифту и с силой нажимаю на кнопку, но ничего не происходит. Когда я нервно натыкала на кнопку раз двадцать, до меня доходит, что лифт не работает. Тихо ругаюсь про себя и быстрым шагом иду к лестнице. Сердце ужасно стучит, как будто сейчас выпрыгнет из груди, руки вспотели и трясутся, как у наркомана. Бежать в туфлях по лестнице вниз не самое лучшее занятие, кажется, что цоканье моих каблуков слышно во всем доме. Спустившись два пролета, я отмечаю про себя, что со стороны выгляжу наверняка как корова, а до первого этажа еще идти и идти. Но оказавшись на новом лестничном пролете, происходит то, что я совсем не ожидала. Мне резко закрывают рот и тянут в сторону. Закричать не удается, и из рта вырывается сдавленное мычание. Руку заломили за спину, устраняя возможность брыкаться. В последний момент я вспоминаю про шпильки и собираюсь со всей силы воткнуть их в ногу обидчику, но тот замечает мои манипуляции и успевает отставить стопу. — Кохайри, успокойся. Это я, Лайт, — тихо говорят мне на ухо. Мои попытки высвободиться прекращаются через несколько секунд и, успокоившись, я медленно поворачиваюсь. Передо мной действительно стоит Лайт в каком-то белом халате и с чепчиком на голове. — Что происходит? — шепотом кричу я, хотя получается некое шипение с моей стороны. Теперь к моему страху прибавилась ярость. — Это план Рюдзаки. Сейчас мы тихо выйдем через черный выход, где нас заберет машина. Помнишь ту мошенницу, которую привел Рюдзаки? Она сейчас разыграет твою смерть, как будто тебя собьет машина, — быстро, но понятно объяснил Лайт. — Нам нужно подождать несколько минут, чтобы все улеглось. — Подожди, а как же Мацуда? Что с ним? — нетерпеливо спросила я. Ягами удивился и странно на меня посмотрел. — Разве тебе не говорили, что смерть Мацуды тоже разыграют? — Говорили, но там внизу на дороге лежит настоящее тело и много крови. Мацуда при мне упал с балкона, я видела, — мой голос стал заикаться, взгляд бегал по полу и не мог смотреть в одну точку. Я не заметила как стала теребить край короткой юбки, — я все видела собственными глазами. Он балансировал на перилах, а потом, потом, — в горле образовался колющий ком, губы задрожали. Первые соленые слезы стекли по моим щекам, размазывая тушь. — Тише, тише, — Лайт аккуратно прижал меня к себе. Его голос был тихим, но очень успокаивающим, — полицейские подхватили Мацуду на каком-то балконе, так что он жив и здоров. Сейчас Рюдзаки и Ватари сыграют роль докторов, как ты видишь, я тоже. Все хорошо и идет по плану, — руки Ягами осторожно гладили меня по волосам, и потихоньку мои всхлипы прекратились. До меня стал доходить весь смысл слов парня. В голове собрался пазл, и я поняла план Рюдзаки. Дальше за временем я не следила. В какой-то момент на телефон Лайта пришло сообщения, и мы направились к черному входу. Дверь, как не странно, оказалась не заперта, наверняка об этом позаботился Ягами. Стоило нам только выйти, как нас подобрала карета скорой помощи, в которой нас, конечно, ждал детектив… Конец Flashback. За окном машины все было в огнях Токио. В Англии такого я не видела. Совершенно разные страны, традиции и обычаи, которые заметны невооруженным взглядом. Хотя судить я много не могу, так как в Англии жила очень мало и навещаю родные земли редко. В России, на родине мамы, я вообще не бывала, но как-то не печалюсь по этому поводу. Я смутно помню ее лицо, скорее только черты. Запомнила, что ее еда была самая вкусная для меня, особенно рыба. Мама с папой развелись уже давно, но я все еще не понимаю, почему она нас бросила и не поддерживает связь. Интересно, мама могла нас забыть? Рюдзаки. Кажется, он из приюта, где своих родителей вообще не знают. Мог ли он найти свою семью, ведь у него такие возможности. А может, он даже не пытался? Невольно смотрю на детектива. Хоть мы едем в неудобной машине, которая жуть как трясется, Рюдзаки и сейчас сидит в своем излюбленном положение. Так его мозговая активность повышается. О чем он сейчас думает? Я так была увлечена этим вопросом, что не сразу замечаю, когда Рюдзаки тоже посмотрел на меня. Секунда, две, три. Ничего не происходит, мы тупо продолжаем смотреть друг на друга. Кто-то открыл окно, и подул ветер, сдувая мне волосы. Неожиданно Рюдзаки снимает с себя медицинский халат и накидывает мне на плечи. Я не сразу понимаю происходящие и его смысл. Парень сел обратно напротив меня, только на моем лице явно читалось недоумение. — На тебе слишком открытая одежда, ты можешь простыть или замерзнуть, — Рюдзаки как будто прочел мои мысли и ответил на негласный вопрос. На его слова я киваю и благодарно улыбаюсь, посильнее кутаясь в белую ткань. — Мне бы хотелось тебя поблагодарить еще раз и сказать, что я рад знакомству с тобой. — Но мы ведь познакомились из-за того, что ты меня подозревал, не так ли? — И также я рад, что снял с тебя все подозрения. — И что я оказалась не Кирой, — шепотом добавляю я. — Я рад, — также шепотом отвечает мне Рюдзаки, благодарно и тепло улыбаясь.