Изменяя историю.

POV. Кохайри. - Кохайри, все сходится. Все твои слова показывают на настоящего Киру, - в голосе Рюдзаки я несомненно чувствовала радость. Мне не суждено было понять, до чего додумался детектив и какие догадки построил в своей голове. Так же в мыслях крутился один вопрос, не менее важный для меня: - То есть, - боялась начать я, - ты веришь в мою невиновность? - я чувствовала себя как мышь, загнанная в угол хищником. Сейчас во власти слов Рюдзаки находилась моя жизнь. Я и не замечала как сильно и давно зависима от этого человека. Рюдзаки ничего не ответил, продолжая склоняться по комнате в раздумьях и даже не глянув на меня. Создавалось такое впечатление, что он просто не услышал моих слов. Повторять их я не осмеливалась. В комнате стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь тихими шагами Рюдзаки. В голову лезли воспоминания о нашем знакомстве, намеках на дружбу и далее по списку. Я задумалась, предаваясь во власть моментов в прошлом и уже даже не замечая единственные звуки в комнате. Но руки, резко положенные мне на плечи, заставили меня вздрогнуть от неожиданности. - Кохайри, я верю, что ты не Кира, - Рюдзаки сказал это достаточно тихо, но слова раздались довольно громко из-за эха в помещении. Я как будто физически ощутила, как невидимый камень спал с моих плеч. - После чего именно ты пришел к этому выводу? - я постаралась извернуться и заглянула в его глаза. Мне хотелось удостовериться, что детектив меня не проверяет на что-либо еще раз. Я надеялась на правду. - Только что после нашего разговора. Но, - Рюдзаки замолчал, задумчиво подняв голову к потолку, - я даже рад, что ты оказалась невиновна. Я не знала, что ответить на это. Только на душе стало очень свободно и тепло. Значат ли его слова, что он надеялся, что оказался не прав? - Спасибо, - кивнула я, не знаю, что сделать еще. Повисло молчание, но мне удалось его быстро прервать. - Рюдзаки, но у нас все еще не раскрытая проблема. У тебя есть дальнейший план? - после моего вопроса парень отошел, убрав руки с моих плеч, и, кажется, задумался. - Для начала нам нужно будет вывести Амане Мису на чистую воду. Она Второй Кира, - Рюдзаки говорил довольно четко. Это давало уверенность, что он прав. - И как ты это собираешься сделать? - сразу спросила я, поворачиваясь к парню. К сожалению, он стоял ко мне спиной. - Надо будет работать очень быстро. Восемьдесят процентов того, что у нее есть глаза Бога Смерти, - мой мозг стал судорожно соображать. Если я не ошибаюсь, каждая сделка с Богом смерти отнимает половину жизни. Но если Амане стирала себе память, то больше нет у нее такой способности. - Думаешь, она могла еще укоротить себе жизнь? Тогда у нее остается..., - я задумалась, подняв голову к потолку, - четверть отведенного ей срока? - я не могла понять, как собственноручно можно вот так себя практически убить. - Миса до беспамятства влюбилась в Киру, - риторически изрек Рюдзаки, резко повернувшись ко мне. Согласна, любовь творит иногда с людьми невообразимые вещи. Да и не только с людьми. - То есть Кира - Лайт? - с потрясением в голосе спросила я. Рюдзаки промолчал, но мне стало все ясно. Кажется, после этого я впала в прострацию. Мне было тяжело поверить во все это. Я знакома с ним со старшей школы, в этого человека я была когда-то ужасно влюблена. - Ты... уверен? - тихо спросила я, с надеждой вглядываясь в парня. - К сожалению, ничего другого не дано, - его голос ничего не выражал, но я была уверена, что ему сейчас безумно больно. Ведь Лайт - его первый лучший друг. Мне захотелось встать и обнять Рюдзаки, показывая свою поддержку. Но ноги стали как будто ватными, я не смогла и шелохнуться. - И что же ты будешь предпринимать против них? Уверена, что на защиту Лайта встанет Ягами-старший, - я понимала, что нужно собрать мозги в кучу и начать опять конструктивно думать, но это давалось с большим трудом. - Господин Ягами отдает отчет своим действия и предан нашему делу, - детектив снова сел напротив, пристально смотря на меня. - Ха, но для любого родителя ребенок будет намного важнее, чем любое дело, - быстро и не задумываясь, ответила я. - Тогда отстраним его от дела, - также быстро ответил детектив. - Начнем опять наблюдение за Ягами и Амане в камере. - Чтобы прекратились убийства? - резонно спросила я. На мои слова детектив замялся, но виду старался не показывать. Вот только от этого не комфортно стало мне. - На самом деле, - голос Рюдзаки был протяжен и ничего не выражающий, - убийства уже и так прекратились. Видимо, настоящий Кира делал расчет на то, что пока ты в камере, а преступления не продолжаются, все можно повесить на тебя. Я промолчала, но прекрасно уловила ту нить, которую хотел донести до меня Рюдзаки. Так как он снял с меня подозрения, круг потенциальных Кир сократился до того окружения, которое знает все происходящие в штабе. А их можно пересчитать на пальцах. А именно: Лайт и Амане. Действительно все складывается против них. Сложно поверить, что лучший ученик Японии и красавица-модель - беспощадные убийцы. И какую цель они только преследовали? Искоренить зло? Карать преступников? Что же, они в любом случае ответят за содеянное. Я посмотрела на Рюдзаки и представила всю ту боль, через которую он проходит, понимая, что его друг и не друг ему вовсе. Лайту никогда не нужна была дружба с Рюкзаки. Я поняла, какую боль доставила Хикари, женщине, которая не является моей матерью, но пыталась получить от меня любовь дочери. Детектив тоже хотел видеть в лице Ягами друга, которого у него никогда не было. Постепенно в моих глазах появились слезы. К сожалению, они не скрылись от Рюдзаки. Он не знает, как морально помогать и успокаивать в таких случаях, поэтому я постаралась быстро стряхнуть ненужные слезы и успокоиться. Делая глубокие вдохи и выдохи, я пыталась взять себя в руки, но, казалось, что слезы стали лить еще сильнее. Истерики, криков не было. Это было беззвучное рыдание. Мне было стыдно, что сконфузила Рюдзаки, но поделать с собой ничего не могла. Все, что я догадалась сделать, так это отвернуться и закрыть глаза руками, наклонившись к коленям. Не прошенные воспоминания так и лезли мне в голову, не давая успокоиться. Я понимала, что все проблемы сейчас сидят только в моей голове. Верно говорят, что самый главный враг - это мы сами для себя. Я чувствовала, что сегодня что-то изменилось между мною и Рюдзаки. Может, эти изменения даже не значительны, но самое главное, что они были. Возможно, именно из-за этого Рюдзаки подошел ко мне и аккуратно присел на корточки передо мной. Он был не уверен в правильности своих поступков, это было видно. Ну а я была в целом шокирована, причем настолько, что даже забыла про слезы и убрала с лица руки, неверяще смотря на парня. - Я не знаю точно, что именно повлияло сейчас на твои эмоции, - в его голосе была заметна неуверенность, граничащая с его повседневным серым голосом, - но тебе не стоит расстраиваться. Ты и так многое уже пережила, но оставь силы на финал, - я все еще не верила ушам, что это все говорит Рюдзаки. Его серые, почти черные глаза, по-прежнему мало чего выражали, но слова были пропитаны какими-никакими эмоциями. Я уж было хотела не поверить в его искренность, но Рюдзаки, пусть и сомневаясь, вдруг взял меня за руку. Она была теплой, но кончики пальцев отдавали холодом. Это было банальное соприкосновение рук, но я будто почувствовала, что Рюдзаки так хочет сказать то, что никак не может передать словами. Это заставило меня успокоиться, а слезы перестали капать.