Tomorrow

Мне снится кошмар. Снова. Одно и то же на протяжении нескольких лет. Всё по стандарту: я бегу, меня догоняют, затем вид от третьего лица и я наблюдаю, как меня убивает кто-то. Он – с рыжевато-красными волосами, широкоплечий, невероятно силён. Как обычно, сначала убивает, потом расчленяет. Я уже привык, что ничего не могу сделать. Вот и в этот раз он «терзает» меня. По сценарию сон должен был прерваться, но парень остановился. — Из раза в раз я делаю одно и то же, почему ты бездействуешь? — его голос был мне знаком, но где я мог его слышать? — Чон, почему ты смирился? В голове мелькнули воспоминания, и я вспомнил этот голос. Как-то давно, будучи ещё ребенком, отец показывал мне себя в молодости. Я видел его, слышал его голос, так вот сейчас это был именно он. — Отец? — шок. Мне было всего пять, как я могу его помнить? Те видео уничтожил пожар, который устроили преступники, остались только фото, что были у меня на телефоне. — Зачем ты это делал? Зачем столько лет подряд убивал меня? — меня охватила паника от неведения. — Чонгук, успокойся. То, что тебе снится – твои переживания и страхи. Почему это именно я, пока что сказать не могу, ты должен узнать это самостоятельно. Больше я не смогу разговаривать с тобой, но гарантировать прекращение кошмаров не могу – это твоя голова и твои мысли. — Постой, объясни мне! — я схватил его за пиджак. — Я – это ты, а ты – это я. Подумай над этими словами и ты все поймешь. Прощай, сынок. Он исчез, а я остался лежать на мокром асфальте. Кровь стекала по рукам, ногам, она была везде. Меня охватила паника. Схватившись за голову, я закричал. Хотелось проснуться как можно скорее. Внезапно передо мной появилась Дорин. Она держала в руках табличку с надписью «113». — Дорин, ты жива! — голос дрожал, а в голове всё путалось, но я был рад её видеть. — Я твоя сто тринадцатая жертва, доволен?! — она бьёт мне хлесткую пощёчину, и я просыпаюсь в холодном поту. Открыв глаза, я увидел Дорин перед собой. Она что-то говорила мне, причитала, размахивала руками в стороны, но я не слушал. Я был просто рад, что она выжила. Впервые число тринадцать не стало роковым. Она сидела на моих коленях, размахивая руками у меня перед глазами. Руки сами потянулись к ней, обвив, как оказалось, стройную талию. — Чонгук, ты чего? — я слышал, как колотилось её сердце. Похоже, она влюбилась в меня, ну, или просто переволновалась. — Просто посиди так немного. Она затихла. Я окончательно в себе запутался: не знал почему не убил её, зачем за собой потащил; что это за странный сон с отцом и что означают его слова? — Почему ты кричал во сне? — Ты лучше скажи мне, каким образом ты выжила? Я уверен, что ты не дышала. — Раны были смертельные, я восстанавливалась очень долго. Когда повреждения достигают такой степени, во время регенерации Денги погружаются в состояние клинической смерти. — Никогда о таком не слышал. — А ты и не должен был. Никто из людей не знает об этом. Обычно нас хоронили перед тем, как мы просыпались. — Как такое возможно вообще? Не могли же санитары сжигать трупы через пару часов после заключения смерти! — Пару часов?! Ты издеваешься? Ничего, что проходит около двух-трех дней после «погружения» перед тем, как ты просыпаешься? — Но ты очнулась через сутки или около того. Она ткнула мне в лицо телефон с указанием даты. — Мы двое суток лежали на улице?! — Понятия не имею, но когда я очнулась, мы лежали за ящиками и нас не было видно. Видимо, кто-то из местных бомжей оттащил нас, подумав, что мы уже не жильцы. Странно, что не ограбили. — «Жесть». — Кстати, Чонгук, твои волосы... – я посмотрел на спадающие на глаза локоны. Они все ещё были алого цвета. — Какого черта? — Я не уверена, что это то, о чем я думаю, но знаю того, кто скажет наверняка. Он как раз обитает тут недалеко, пойдём. Я согласился, хотя и полностью ещё не доверял этой девушке. Тело восстановилось до конца и, казалось, стало ещё легче и проворнее. Из расспросов Дорин, я понял, что его зовут «сонный гений» – Мин Юнги – местная знаменитость по кличке Шуга. — Погоди здесь немного, — сказала Дорин перед дверью в заброшенную многоэтажку. Обговорив что-то с охранниками, она поманила меня за собой. Пару этажей по лестнице, потом восемнадцать на лифте, и вот мы на крыше здания. — Какие люди средь бела дня, — сказал парень, что лежал в тени спутниковой тарелки недалеко от нас. Его волосы были ядовито-рыжие, а когда он обернулся, я увидел его кошачью улыбку. — Чудила, ты с краской, кажется, переборщил, — сказал он мне, глядя на пропитанную кровью одежду и цвет волос. — Юнги, этот цвет не проходит. Они не крашеные. — Выражение лица парня резко поменялось и он, поднявшись с пола, подошёл ко мне. — Ану-ка, пойдём со мной. Дорин, оставайся, мы не надолго. — Девушка послушно замерла на месте, а меня не покидала тревога. Он повёл меня в небольшое помещение на крыше. Внутри было расширенное пространство, где было много всякой всячины, но больше всего меня привлёк уголок с фотографиями. — Тебе в другую сторону, не стоит глазеть тут на всё. Я не Дорин – церемониться не буду, убью сразу же. «Какие мы грозные», — мысленно фыркнул я. Мы вошли в просторную комнату, где было много необычных тренажёров. Одни из них выглядели как огромные циферблаты, другие – как обычно, но с большими дисплеями. — Ударь по ней со всей силы. — Когда я вновь посмотрел на него, парень был уже в очках и с блокнотом в руках. Послушно подойдя к груше, я начал разминать кулаки. — Когда я скажу, бей со всей силы пока не остановлю, уяснил? — он выглядел предельно серьёзным. — Зачем всё это? — Проверить кое-что. Не переживай, властям я тебя не сдам, они сами за мной охотятся. — Значит, ты... — Начали! — скомандовал он, и я начал изо всех сил избивать тренажёр. Груша была тяжелее, чем в спортзале, и, почему-то выгибалась на местах ударов. Шуга не останавливал меня, и я вошёл в раж: бил руками и ногами, коленями и локтями, вымещая злость на кожаном предмете. Я был зол на себя, на Дорин, зол на отца – все предельно раздражало меня сейчас. — Хватит! — снова голос парня. Было сложно остановиться, но я смог. Последний удар и груша слетает с цепей, удерживавших её. Обернувшись сквозь омут в глазах, на мгновение мне показалось, что Шуга оцепенел, но затем снова уставился в листик. — Как давно твои волосы красные? — Примерно дня три. — Я не спрашиваю, когда ты обратился, я спрашиваю, с каких пор цвет не сходит? — взгляд его был тяжелым и сосредоточенным. — Он с тех пор и не менялся. Шуга резко зашуршал бумагами и на миг остановился. — Позови Дорин. — Уже тут! — девушка ввалилась в комнату. — Любопытный ребёнок, когда-нибудь это погубит тебя. — Он смотрел на Дорин с добротой, даже с толикой тепла, но снова менялся на холодного и неприступного, когда смотрел на меня. Дорин оглянулась. Заметив неподалеку помятую грушу на полу и мои сбитые костяшки, она ахнула. — Чонгук, ты понимаешь, что в этой груше, под тонким слоем поролона, стальной шар весом килограмм в двадцать?! — она схватилась за голову и подошла к остаткам тренажера. — Твою мать, я-то думала, что только Намджун может такое сотворить! Это же цепи, на которых катера возят! Они же крепкие, как я не знаю что! — тараторила Дорин, осматривая «остатки». — Прекрати истерику и объясни кто такой Намджун! — я взорвался от неведения. — Да что вообще, чёрт побери, тут происходит?! — Намджун – это тот самый «Объект М11», — холодно отрезала Дорин, глядя в пол опустошенным взглядом.