Сценарий моей жизни. Акт 2: Перезагрузка.(Параллельная Вселенная)

Как пахнет угнетение? Какой оттенок зеленого несет в себе тоска? Эти странные с виду вопросы я задавал себе, уже битый час протирая новенькие оранжевые штаны в Академии. Бумажные самолетики, брошенные в Ируку не принесли никаких плодов, кроме как тяжелого вздоха и усталого взгляда в исполнении сенсея. Мне было ску-у-учно, очень скучно, однако уходить из Академии я не хотел. Если здесь всем плевать на то, что я пропускаю мимо ушей все слова сенсея о том, что будет представлять из себя будущий не за горами экзамен на генина, то дома мама, начавшая суетиться еще вчера вечером, обязательно навяжет мне какую-нибудь работу, а после вчерашнего представления я вряд ли осмелился бы ее ослушаться. Радует лишь то, что от скуки подыхаю не только я, но уже и весь класс. Даже Учиха, сидящий неподалеку в окружении поклонниц, подпирает голову рукой и периодически устало прикрывает глаза. К слову, после того дня он больше ни разу не пропускал Академию, исправно ее посещая и, как обычно, во всем преуспевая. Я недавно заметил, что, глядя на Учиху, во мне снова начинает просыпаться зависть и жажда соперничества. Он побеждал во всех спаррингах, получал высший балл на всех тестах и вообще, вел себя, как обычный, ничем не примечательный Учиха. Самовлюбленный дурак. — Прекрати психовать. — посоветовал мне Чомей. — Ладно. — буркнул я. За те пару недель, что я прожил в этом мире до меня наконец-то дошло, что с биджу можно общаться и мысленно, однако привычка отвечать им вслух осталась. Ко мне обернулось и тут же отвернулось несколько любопытных одноклассников. Я бросил еще один завистливый взгляд в сторону Учиха и отвернулся от бывшего друга, пытаясь сосредоточить все свое внимание на Ируке и по его двигающимся губам понять, что он там бормочет. Звук его голоса до меня почему-то не доходил. Я слышал лишь обрывки фраз, был очень рассеян и много глазел по сторонам. Ирука выглядел вполне спокойным, лишь изредка смахивал со лба капельки пота. Мне даже не хочется ничего делать для того, чтобы его разозлить. Сегодня в Конохе выдался просто до ужаса жаркий день. Сказывалось бабье лето в начале ноября. Пока я по малооживленной главной улице брел в Академию, несколько раз замечал на крышах зданий шиноби и АНБУ, медленно передвигающих ноги по красной крыше, прямо как сонные мухи, так что вялость учеников Академии уж и подавно была понятна. Пожалуй, у Ируки сегодня будет небольшой отпуск от моих шуточек. Мне слишком лень что-то еще придумывать. Я вновь повернул голову в сторону Учихи, но на этот раз смотрел не на него, а на ту, которая умудрилась заграбастать себе место рядом с первым красавцем Академии. Своим взглядом Сакура Харуно уже целый день пытается просверлить у меня в голове дырку. Я пытался это игнорировать, но игнорировать Сакуру — это все равно, что игнорировать летящий на тебя метеорит. Чем дольше ты будешь смотреть в другую сторону, тем хуже тебе будет. Итак, я подпер голову рукой, натянул на лицо мерзкую улыбку номер сорок два из арсенала Сая и пронизывающим взглядом уставился на Харуно. Сакура брезгливо сморщила носик и, взмахнув коротими розовыми волосами так, что едва не ударила ими по лицу Саске, отвернулась от моей приторно-сладенькой рожи. Пользуясь случаем, я гаденько ухмыльнулся и быстро высунул в сторону Сакуры язык. Харуно, успевшая краем глаза проследить за мимикой моего лица, возмущенно и громко фыркнула, поразившись такой наглости в свой адрес от жалкого отребья. Она нервно поправила платье с гербом клана на спине и обратила усиленное внимание на Ируку. — Пожалей бедную девочку. — вздохнул у меня в голове Курама. — Она только вчера вечером узнала, что ей предстоит выйти замуж за идиота. — Эй! — мысленно воскликнул я, пытаясь собрать извилины в кучку и следя за тем, чтоб мысли не были озвучены вслух. — Хватит меня так называть, Ку! Я не такой уж тупой. Лис фыркнул. — Ну ты же зовешь меня так, как тебе хочется. — рыкнул он. — Ку-у-у-у… — брезгливо протянул Лис. — Звучит, как имя домашнего животного. — Ну так ты и так сидишь у него внутри, так что, по сути, все мы тут домашние животные. — вмешался Сон. — Заткнись, обезьяна деградирующая, в отличие от тебя, я не соглашусь признать свою зависимость перед человеком! — я буквально почувствовал всем нутром, как хвосты Курамы вздымаются, а пасть оскаливается по направлению к Четыреххвостому. Казалось, в последнее время Курама стал менее замкнутым, но более злобным и ворчливым. Он огрызался с остальными биджу и ругался с ними, а я не мог ничего поделать и даже не понимал, почему Лис так себя ведет. Может, проблема кроется в том, что он один сидит в запертой клетке, а все остальные биджу свободны? В любом случае, ко мне он относится как обычно, а отношения биджу между собой, как бы ни было печально, меня не касаются. Я пока что им не начальник и, наверняка, даже не друг. — Поприветствуем! — громкий возглас Ируки вывел меня из раздумий об очередной перебранке Хвостатых и я перевел взгляд на сенсея, а потом уже и на дверь, на которую тот указывал руками. Тут же мое лицо исказилось удивление — в класс напыщенной и важной походкой заходил отец. То есть не отец, а господин Четвертый Хокаге-сама. — Что ему тут надо?» — нахмурился я и устремил свой взгляд на неожиданного гостя. — Я рад приветствовать вас всех сегодня здесь и хочу пожелать вам удачи на завтрашнем экзамене! — громко проговорил Минато и попытался выдавить из себя ободряющую улыбку. Вышло как-то кривовато — видимо, этот жест мимики противоречил обычному выражению лица Хокаге, вот и не получился. Впрочем, прокол с улыбкой заметил только я. Остальные ученики с удивлением и трепетом взирали на главу своей деревни, представшего перед ними во всей своей красе. Минато, похоже, уловил эту нотку в настроении детей и, для пафоса взмахнув белым плащом с всполохами алого пламени, продолжил свою речь: — Чтобы получить звание генина вам нужно будет проявить в полной мере все свои навыки и знания, которым вас обучили в Академии ниндзя. Отбор будет жестоким. Только небольшая часть вас всех сможет продвинуться вперед и обучаться мастерству шиноби дальше. Остальные же будут либо отчислены, либо останутся на второй год, но я верю, что у всех вас все получится. Соберитесь с силами и покажите всем, чего вы стоите! В аудитории воцарилась тишина после слов Хокаге, но буквально через секунду класс заполнился рукоплесканиями восторженных школьников. Я, пересилив себя, натянул безупречную улыбку номер тридцать пять из все того же арсенала мимических упражнений Сая и тоже издал пару вялых хлопков. — Я жду от всех вас очень многого! Выложитесь на все сто и не подведите меня! — выдал еще одну заученную фразу Минато и окинул изучающим взглядом класс, приостановившись ненадолго на Учихе и Харуно, а так же слегка задержавшись на Кибе и Шикамару. На меня холодные голубые льдинки его глаз даже не взглянули. Обидно, аж злость берет. Минато еще раз выдавил из себя дежурную улыбку и, кивнув напоследок Ируке, исчез из аудитории посредством своего коронного приема — желтой молнии. Дети вновь восхищенно зароптали и зааплодировали, будто бы надеясь, что Хокаге все еще здесь. — Кхм-грм! — напомнил о себе Ирука. — Прошу минуту внимания! Экзамен состоится завтра в одиннадцать часов утра! Просьба не опаздывать. У вас будет время размяться и повторить все, что нужно! Вопросы по истории шиноби будут до правления Четвертого Хокаге. Экономику и политику деревни относительно других скрытых деревень во время правления Третьего и Второго Хокаге советую вам повторить получше. При проведении экзамена вам предоставятся все необходимые принадлежности, в том числе кунаи и сюрикены, так что приносить с собой ничего не нужно. А сейчас все могут быть свободны кроме Намикадзе Наруто-куна. Помнится, он задолжал нам помыть доску. Я устало вздохнул и, выходя из-за парты, чуть прицокнул языком. Отличная шутка, Ирука-сенсей, но сегодня я не буду вам ничем на нее отвечать. Я слишком устал от Академии, да и силы нужно еще сберечь для вечернего экзамена на выживание, а, судя по настрою Харуно, он будет куда более жестким, чем завтрашний. Кстати, тот синяк под глазом мама папе все-таки залечила. Вечер отчего-то наступил для меня неожиданно быстро. Настолько быстро, что я, казалось, даже не успел морально приготовиться к встрече с будущей невестой. Я стоял на небольшом балкончике, что оказался аккуратно пристроен ко второй двери в гостиной, которая, как мне раньше показалось, имела выход в какой-нибудь сарайчик, и имел вид на гору Хокаге. Я оперся о перила и задумчиво жевал губами, глядя, как солнце, раскрашивая небо в теплые цвета, скрывается где-то за пиком скалы, ненадолго орошая головы отца и дедули Третьего яркими солнечными бликами. Сам балкончик был довольно красив. Мама не была бы мамой, если бы не обустроила весь дом с шиком и блеском: гладкие деревянные перила обвивали зеленые нити только недавно зацветшего плюща, а большую часть всей площади балкончика заполняли различные экзотические цветы в горшках, стоящие на полу или подвешенные прямо под потолком. Я мучительным вздохом проводил последний лучик солнца и задумчиво уставился на узенькую дорожку до нашего дома, по которой уже с неспешной важностью шагала небольшая группа человек, одетых во все розовое. Зажженные по обоим сторонам тропинки фонари осветили наших званных гостей и, выхватив из тройки человек самую маленькую фигуру, я наконец-то смог разглядеть Сакуру. Выглядела она, прямо так скажем, неважно: сгорбившись, принцесса клана шагала в середине в одиноком молчании, когда как ее отец и мать постоянно обменивались шуточками и перебранками. Вновь тяжело вздохнув, я придал себе как можно менее уставший вид и, плотно прикрыв дверь тихого балкончика, тут же оказался посреди шумной суматохи. Пожалуй, самым громким существом в доме на данный момент была мама. Дело в том, что буквально час назад она вдруг подумала, что Харуно не обязательно приходить в гости лишь семьей. Кушине вдруг вздумалось приготовить еды на весь клан, чтоб ее уж наверняка хватило. Нарезая пятьдесят пятую чашку салата, мама вдруг почувствовала, что в доме абсолютно ощутимо запахло гарью. Оказалось, что, пока Кушина нарезала помидоры для очередного своего кулинарного шедевра, запекающаяся в духовке курица основательно подгорела и теперь, пооткрывав все окна в доме нараспашку, чтоб запах гари побыстрее выветрился, мама сидела на диване, окруженная коконом из печальной грусти, и скорбила о подгоревшей курице, словно о погибшей сестре. — Открой! — рыкнула на меня мама, как только услышала щелчок захлопываемой двери на балкончик. Я нервно дернул уголком рта и поспешил исполнить просьбу мамы, которая тут же вновь осела на диван и стала раскачиваться из стороны в сторону, подвывая и плача. Я вздохнул и перевел взгляд на второй источник шума, который заключала в себе Цуей. Моя милая сестренка никак не могла смириться с зеленым цветом платья, которое ей пришлось надеть. Дело в том, что, в качестве продолжения наказания, мама запретила ей надевать любое другое платье кроме этого. Я внимательно рассмотрел с ног до головы находящуюся в прострации Цуей и для себя решил, что ничего не понимаю в женских выходках — как по мне, платье сестре очень даже шло, аккуратно ложась прямо по фигуре и спускаясь зеленым подолом чуть выше колен. — Чего уставился?! — тут же рявкнула на меня сестра и, обиженно про себя фыркнув, я поспешил отвести от этой неженки свой пронизывающий взгляд. — Они уже идут. — вновь повернулся я к маме, а та, осознав то, что гости вот-вот будут, а она тут сидит некрасивая с мешками под глазами и потекшей тушью. На пару с Цуей Кушина сорвалась с места и со скоростью света взлетела на второй этаж, чуть не сбив на своем пути спускающегося папу. Минато, чудом оставшийся на ногах, поправил у себя на шее галстук глубокого синего оттенка и на мгновение встретился со мной донельзя усталым взглядом труженика, которого задолбали суетливые бабы. Я, вспомнив о том, что у меня тоже есть, что поправить, с некоторой досадой оттянул ворот своей оранжевой рубахи, якобы она меня душила, и в следующий же момент услышал громкий звонок в дверь. Мы с папой вновь переглянулись и нарочито медленно двинулись к двери, слушая, как сверху доносится быстрый топот и истеричные крики: — Где моя тушь?! — Помада, найдись! — Мама, это ты забрала мои румяна?! — Да на кой-они мне сдались! — Я не могу их найти! — Сама куда-то засунула, а теперь с меня спрашиваешь! Хотя, знаешь…посмотри в третьем ящичке комода. — Мама! Вот всегда ты так! — А ты не разбрасывай свои вещи, где попало! — Я и не разбрасываю! Это ты… Подавив рвущийся наружу смешок, я попытался получше скопировать выражение лица папы, абсолютно, надо признать, ничего не выражающее, и поспешил встать рядом с Минато, уже гостеприимно открывающим дверь. Первое, что бросилось мне в глаза — это то, как изменилась осанка Сакуры. Если по тропинке к дому она шла, сгорбившись и ссутулившись, то сейчас принцесса клана Харуно вся выпрямилась и, демонстрируя идеальную осанку, которой маленьких химе обучают с детства, смотрела гордо и решительно недоброжелательно. Ее губы украшала презрительная мина. Стоящие чуть поодаль родители, наоборот, выражали в себе вселенскую беззаботность, а от лучезарных улыбок аж становилось тошно. — Ах вот ты какой, Наруто-кун! — ласково обратилась ко мне светловолосая женщина в светлом платье, обрамленном по краям лепестками сакуры. — Ты ведь Наруто-кун? — насторожилась она, остановив протянутую для рукопожатия руку на полпути. Я немного удивленно хлопнул голубыми глазами, сияющими в свете фонарей особенно ярко, и учтиво кивнул, подтверждая свою личность. — Приятно познакомиться с вами, молодой человек. — снова заулыбалась женщина, завершив, наконец, свой дружеский жест. — Мне тоже. — немного хрипло произнес я и, дежурно улыбнувшись, прямо как отец в Академии, завел руку за спину. — Здравствуй, Наруто-кун. — серьезно кивнул мне Кизаши, однако мне подумалось, что эта серьезность задержится у него на лице ненадолго. — Минато-сан. — вежливый полупоклон в сторону отца. — Здравствуйте, Кизаши-сан, Мебуки-сан, Сакура-сан, — прозвучал у меня над ухом холодный голос отца. — Добро пожаловать. Гости вежливо кивнули и вошли. Светильник в прихожей на мгновенье осветил светло-малиновую рубашку Кизаши и ярко-розовое платье Сакуры, а затем погас. — Сакура! — как только мы прошли в гостиную, с лестницы тут же спустилась Цуей и они вместе с Сакурой ушли к дальнему диванчику, весело о чем-то щебеча. Я тихо хмыкнул — вполне ожидаемо. Я так и думал, что они найдут общий язык. В конце концов, им не из-за чего враждовать: одна влюблена в Учиху, другая в Хьюгу, никакой конкуренции. — Ого, девочки уже ушли. — мягко проговорила Мебуки и снова повернулась ко мне. — Наруто-кун, не хочешь к ним присоединиться? Я отрицательно мотнул головой и бросил быстрый взгляд на отца, на лице которого вдруг отобразилось легкое удивление. — Что ж, как хочешь. — улыбнулась мать Сакуры. — Значит, тебе придется слушать нудные разговоры взрослых. Мебуки тут же рассмеялась своей остроумной, по ее мнению, шутке, и муж ее тут же поддержал. Минато остался невозмутим. — Не такой уж я и маленький!» — обиженно подумал я, в очередной раз вспоминая о том, сколько мне лет на самом деле. — Ну да где же Кушина? — нетерпеливо вопросила мать Сакуры и стала часто-часто поворачивать головой, будто бы надеясь отыскать маму за каким-нибудь из кресел или же, думая, что она сейчас выскочит из-за угла. — Она наверху, — спокойно оповестил папа. — Сейчас спустится. Просто получился небольшой казус и ей понадобилось чуть больше времени для того, чтобы подготовиться. — Ух, вечно она чего-нибудь да учудит! — чуть раздраженно воскликнула Мебуки и недовольно сложила руки на груди. — К ней в дом прибыли важные гости, а она опаздывает! — Не нужно так раздражаться, — тут же осадил ее папа, а, заслышав на лестнице тихие шаги, прибавил, — Вот и она. И правда, спутя секунду в гостиной показалась мама, элегантно спускавшаяся к гостям по винтовой лестнице. — Добрый вечер, Кизаши-сан, Мебуки-сан. — серьезно проговорила Кушина и тут же вернула на свое лицо беззаботную улыбку. — Рада приветствовать вас сегодня в своем доме! — Взаимно, милая. — ядовитым голоском произнесла Мебуки, исподтишка разглядывая мамино зеленое платье в пол, эффектно подчеркивающее ее фигуру и, очевидно, сравнивая его со своим, коротким и вызывающим. Наконец мать Сакуры отвела взгляд от Кушины и небрежно поморщилась. Мама же солнечно улыбалась, понимая, что выигрыш здесь абсолютно в ее пользу. — Мебуки, дорогая, а где же твое роскошное колье, которым ты хвасталась мне буквально неделю назад, даттебане? — ласково проговорила мама, гостеприимным жестом приглашая гостей за стол. — Неужели потерялось в твоих шкафах, набитых дешевыми шмотками? — Что ты, дорогая, — столь же ласково, сколь и ядовито процедила мать Сакуры. — Просто мне показалось, что столь дорогую вещь не стоит надевать на неофициальный прием у тебя дома. К тому же, я чувствую, у тебя подгорело главное блюдо. Не боишься испачкать гарью новое платье? — Какая гарь, милая? — совсем искренне удивилась мама. — Тебе, как всегда, показалось. Но неужели ты настолько недооцениваешь мои кулинарные способности, что надела платье позапрошлогодней моды, лишь бы не испачкать свое новое и дорогое платье, которых, я уверена, у тебя полным полно? — Прости, дорогая, но я до сих пор помню, какие успехи ты делала, когда перед самой свадьбой училась готовить по кулинарной книге, опасаясь, что твой муж бросит тебя, если ты будешь невкусно его кормить. Так что, разумеется, я боюсь за свое платье. Мама зло сузила глаза и бросила мимолетный взгляд на все еще невозмутимого папу и скучающего в женском обществе Кизаши. Избегая ее взгляда, я наклонился ниже к тарелке и спрятал улыбку в овощном салате. — Не стоит. — наконец ответила мама Мебуки. — С того момента прошло много времени и сейчас я готовлю ничуть не хуже, чем самый лучший шеф-повар ресторанов Конохи. Верно, Наруто? Я поспешно закивал, подтверждая слова мамы о ее замечательной готовке. — Вот видишь. — тем временем, продолжила мама. — Так что не обольщайся, я ведь тоже помню, как ты училась готовить перед своей свадьбой. Мебуки покраснела и хотела что-то сказать, но была прервана уже вконец заскучавшим мужем: — Я думаю, хватит вам щебетать, уважаемые девушки, — улыбнувшись, проговорил Кизаши, за что получил благодарный взгляд от Кушины и свирепый от Мебуки. — И пора переходить к делу. Мама при этих словах чуть нахмурилась, Мебуки тоже сделала серьезное лицо. Кирпичная морда папы стала еще более кирпичной, хотя, казалось бы, кирпичнее уже некуда. Девчонки, все еще обсуждающие между собой достоинства своих возлюбленных, отвлеклись и посмотрели на отца Сакуры. Я тоже поднял голову от своей тарелки и с полным безразличием взглянул на Кизаши. Тот же, выждав томительную паузу, улыбнулся еще шире и, решив, видно, всех огорошить, с плохо прикрытым энтузиазмом воскликнул: — Когда свадьбу будем играть? На кухне воцарилась мертвая тишина. Я даже смог довольно отчетливо расслышать, как за окном проскрипел сверчок, однако в данный момент для меня это было неважно — я с раскрытым ртом взирал на вставшего из-за стола Кизаши и зачем-то все прокручивал и прокручивал у себя в голове эту страшную фразу: «Когда свадьбу будем играть? Сва-а-адьбу… Сва-а-адьба… Сва-адебка… Сва-а-абодю-ю-юшенька…» Голос Кизаши в голове тоже постепенно менялся от писклявого и тонкого до громыхающего баса. Мне вдруг резко поплохело от этих внезапно и подло сказанных слов. — Когда свадьбу будем играть! Это ж надо было такое сказануть! — необузданный ржач у меня в голове вывел меня из раздумий и спас тарелку от блевоты. — Прекратите ржать, даттебайо! — подумал я, стараясь, чтобы мысли шли нужным мне чередом и пытаясь сделать интонацию как можно более обидчивой. — Лучше б поддержали! Меня тут замуж, между прочим, выдают! (Стоп! Хватит отправлять ошибки в публичную бету! Это оговорка персонажа!) — Замуж? — насмешливо фыркнули в голове. — Поверь мне, парень, есть много вещей гораздо хуже того, чтоб тебя женили. — Не говори так, Гьюки. — вздохнул я. — Ты просто не понимаешь, за кого конкретно меня выдают замуж! Это ж Сакура! Она же…она… Она же в день нашей свадьбы изобьет меня до полусмерти и подаст на развод! Биджу снова дружно рассмеялись. — Ну если твоя невеста будет тебя обижать, мы, так уж и быть, поможем. — ухмыльнулся необыкновенно веселый сегодня Кокуо и мое подсознание уже в который раз разразилось дружным хохотом. — Не смешно, даттебайо! — вскричал я, но напрасно. Биджу только сильнее развеселились. — Хочешь, я подарю вам на свадьбу песочницу? — проскрипел Шукаку. — Будет, где играть вашим детишкам. — Что?! Да иди ты к черту со своими фантазиями, Шукаку! — все еще мысленно закричал я. — А я могу подарить им чудесный бассейн с чистой водой! — тут же поддакнул Шукаку Исобу. — Эй! Я вам что сказал! — Да-да, было бы неплохо… А можно я буду няней? Материнский инстинкт Мататаби мне уже надоел. — Да вы что, глухие, даттебайо?! Я же сказал, я не женюсь на Сакуре! — О! И я! И я! Я тоже хочу побыть няней! Поверьте, из меня выйдет хорошая няня! Я научу малышей управлять песком и бесшумно убивать! — Ты уже подарил песочницу. Дай и другим себя показать. Наруто, если на момент появления на свет твоих детей я все еще буду в тебе, то могу передать твоим детям особый лавовый геном, который будет гораздо мощнее, чем у Теруми Мей! — похвалился Сон. — Да ну вас! Все равно ничего не понимаете! — О, так, значит, ты согласен? — А можно я напишу несколько колыбелен для твоих детей, Наруто? Уверен, у меня получится! — проснулся Сайкен. — Только если ты в очередной раз не уснешь! — фыркнул Кокуо. — А я вот знаю, где можно посмотреть на розовых дельфинов! Детям они очень нравятся. — Обойдетесь вы все! Главной нянькой буду я! — пророкотал Курама и залился зловещим смехом. — Почему это ты?! Что за условия?! Чем мы хуже тебя?! .. — стали возмущаться биджу. — Да потому что я Девятихвостый Демон-Лис, ясно? — огрызнулся Кьюби. — И кстати, лисят дети любят больше, чем дельфинов! — А вот и нет! Кьюби вообще оборзел! Засранец! .. — Наруто, прости, но, если я этого не скажу, на меня обозлятся так же, как и на Кураму… — донесся до меня виноватый голос Чомея. — Поздравляю тебя со свадьбой! — Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет! — возопил я и уткнулся лицом в салат, пытаясь отключиться от новостей из подсознания. Тем временем, в реальности до сих пор все сидели в полной тишине и смотрели на Кизаши, как на ненормального. Сакура очнулась первой: — Папа! — рассерженно воскликнула она и, схватив Цуей за руку, потащила ту наверх. Сестра сопротивлялась и хотела остаться рядом со своей тарелкой, изнемогающей от изобилия разнообразных блюд, но коварная Харуно все же затащила ее на второй этаж и уточнив, где находится комната Цуей, видимо, потащила несчастную именно туда. — Мам, я тоже, наверное, пойду. — пробормотал я и, в отличие от сестры, забрав с собой тарелку, отправился в свое теперь любимое место времяпровождения — на балкончик. Спустя некоторое время ко мне пришла мама. — Красиво, правда? — спросила она, указывая на один из розоватых цветков, распустившихся на плюще. Видимо, решила пока не затрагивать тему свадьбы. — Угу. Мама улыбнулась и, наклонившись, аккуратно продела мне этот розовый цветочек в копну светлых волос, которые я так и не соизволил сегодня расчесать. — Тебе идет, даттебане! И хоть мама вполне искренне улыбалась, по "странному" словечку, которое она добавила в свои слова, я понял, что она сильно волнуется. Я тряхнул головой и, дождавшись, пока выпавший из моих волос цветок, аккуратно лавируя в воздухе, опустится вниз, улыбаясь, зацепил его за прядь волос Кушины. — Тебе тоже идет, даттебайо! Мама немного удивилась, но ничего не сказала по поводу странного слова. — Я уверена, Сакуре бы тоже было к лицу. — нежно улыбнулась мама и присела рядом со мной прямо на пол. Улыбка медленно сползла с моего лица и, вздохнув, я вяло кивнул: — Может быть. Мама заметила перемену в моем настроении, поэтому вновь сорвала с плюща цветок и, просунув его в мои непослушные волосы, мягко спросила: — Наруто, милый, что-то не так? Я посмотрел на нее и тут же отвернулся. Я не знал, что ответить. Нравится ли мне еще Сакура? Не знаю. Что мне делать? Не знаю. Как сказать об этом маме, чтоб ее не обидеть? Не знаю. Ну что ж я за человек такой! Ничего не знаю! Соберись, тупое бревно! — Я… Мне… Не то, чтобы мне что-то не нравится, — тяжело начал я. — Просто… Я замолчал, не зная, что говорить дальше. Сказать, что я не люблю Сакуру? Но ведь она и правда не такая уж плохая, просто не все же люди могут быть идеальными. А если сказать, что мне нравится Хината? — Сакура ведь хорошая девочка. — все так же мягко проговорила мама. — И из хорошей семьи… Хотя семью, в которую невольно входит Мебуки хорошей назвать трудно. Она ведь даже не принадлежит по крови к клану Харуно! Просто Кизаши в свое время полюбил ее такой, бесклановой, и женился. — То есть он наплевал на запрет смешения крови? — вдруг заинтересовался я. — Ну, в клане Харуно правило, запрещающее смешение крови не такое и жесткое, все-таки их совсем немного осталось на свете. Я имею в виду клан Харуно. — Понятно. Значит, ему просто повезло? — Не совсем. — улыбнулась мама, видимо, начиная догадываться, к чему я затеял этот разговор. — Например, у клана Узумаки, из которого я родом, право на брак с не Узумаки предоставлялось каждому, правда, чтобы выйти замуж за твоего отца, мне пришлось отказаться от титула принцессы клана… — смущенно проговорила она. — Значит, ты его действительно любишь, — улыбнулся я. — А он этого не ценит. — Ну почему не ценит? — поспешила возразить мне мама. — Просто на него сейчас слишком много навалилось работы. Он устает и не может уделять семье должного внимания. И еще он хочет, чтобы вы с сестрой выросли сильными, поэтому и ведет себя несколько… странно. — Слишком странно, как по мне. А чтобы дети выросли сильными, их не обязательно нужно полностью игнорировать. — Мне тоже так кажется, милый, — вздохнула мама. — Но твой отец думает иначе. — Ему вредно думать. — даже не подумав, буркнул я и мама звонко рассмеялась моей шутке. — Точно! — сквозь смех проговорила мама. — Ну так что там про смешение крови? — нетерпеливо спросил я, когда мама перестала смеяться. — А почему тебе так интересно? Она бросила на меня хитрый, полный скрытых намеков взгляд. — Да так, просто интересно, даттебайо! — отвечал я, пытаясь принять на себя как можно более невозмутимый вид. — Ладно, можешь не говорить, я и так все поняла. — весело фыркнула мама и хитро заулыбалась. — Про какой клан тебе рассказать? Я молчал, густо краснея. — Я…сомневаюсь. — тихо пробормотал я. — Скажи мне, кто она. — ласково глядя на меня, попросила мама. — Я никому не расскажу. — пообещала она. Я поднял голову и посмотрел маме в лицо. В ее синих глазах играли смешинки, но на губах была добрая улыбка. — Честно? — тоже улыбнувшись, переспросил я. — Честно-причестно! — пообещала мне мама. — Ну хорошо… Ее зовут… Хината. — Хьюга? Я кивнул и снова покраснел. — Неплохо, — оценила Кушина. — Но трудно. — с сожалением признала она. — Трудно? — Да, — неохотно признала мама. — Хьюги помешаны на чистоте крови, так что обойти это правило в их клане будет непросто. Я поник головой, думая, что на самом деле зря все это затеял. Хината принцесса клана, будущая его правительница. А я кто такой? Всего лишь бездарный закомплексованный сын Хокаге. — А ну хватит сопли пускать, Ромео! — фыркнул у меня в голове Кьюби. — Все будет нормально, только нужно, чтоб и Хината тебя любила, а иначе это будет просто нечестно. — Я понял. Спасибо, Ку. — Опять ты называешь меня, как попало! — Извини. Лис шумно вздохнул. — Да ладно, я не против. Называй уже, как хочешь. — вздохнул Курама. На минуту в подсознании воцарилась полная тишина, а потом биджу вдруг заговорили все разом и сквозь гул восьми голосов до меня донесся один-единственный явственный выкрик: — Запомните этот день, как день, когда великий Девятихвостый Демон-Лис преклонился перед человеком! Ур-р-ра-а-а-а! Я не сдержался и тихо хихикнул. Мама посмотрела на меня и видимо, переняв у меня хорошее настроение, снова заулыбалась: — Не огорчайся, милый. Трудно, но возможно! Ну, а лично я сделаю все, чтобы ты был счастлив… — Простите, что прерываю вашу милую беседу, — начал было говорить вошедший на балкончик папа, однако мама не дала ему закончить. Легко вспорхнув с насиженного места, словно воздушный шарик, она подлетела к папе, обвила его шею руками, запрыгнула к папе на руки и, чмокнув мужа в щечку, велела нести ее домой. — Ты пришел сообщить, что Харуно уходят домой, милый? — услышал я отдаленный голос мамы. — Д-да… — прохрипел в ответ сдавленный в объятиях папа. — Прекрасно! Нужно с ними попрощаться! — А как же свадьба? — Свадьба? Какая свадьба, дорогой? Никакой свадьбы не бу-уде-ет! — пропела мама уже в прихожей. Там же послышались два коротких девичьих вскрика. Именно так Сакура радовалась тому, что ей не придется выходить за меня замуж, а Цуей сожалела о том, что ей так и не удалось никуда меня сплавить. — Но… Как же… — попытался возразить папа. — Дорогой, не будет, значит не будет! — Ладно-ладно, я понял. — Замечательно! Прощай, Мебуки, надеюсь, скоро не увидимся! — И тебе того же, дорогая! Я еще раз хихикнул, поразившись тому, какая у меня сумасшедшая семья. Ну и пусть! Я люблю ее такой, какая она есть, и ничего с этим уже не поделаешь. Несколько минут я еще постоял на балкончике, чувствуя, как прохладный ночной ветерок приятно обвевает мое лицо, а потом стрелой помчался на кухню. Сегодня мне еще предстояла битва с сестрой за право отрезать себе кусок торта первым, а завтра нужно сдать этот чертов экзамен на генина, чтоб уже наверняка показать всем, из какого мы теста, верно, Шукаку, Мататаби, Исобу, Сон Гоку, Кокуо, Сайкен, Чомей, Гьюки? Верно, Курама?