Жители одичалых городов

      Было жарко. Это единственное, что смог ощутить Англия, когда удалось открыть глаза. Он понял, хоть и не сразу, что обнажен, его нагое тело все так же было надежно приковано, разве что путы на ногах чуть ослаблены, но это не сильно радовало.       — Артур? Эй, ты жив?       Кажется, его разбудил этот голос. Керкленд выдохнул и повернул голову в сторону. Воспоминания навалились на него, точно лавина, заставляя снова дернуться в панике. Сколько вообще прошло времени? Целый день или только пара часов? В помещении все так же царила полутьма. Единственным источником света оставался огонь печи. Артур напряг зрение, стараясь разглядеть чужое лицо.       — Франция?       Тот валялся на полу у самой стены. Его руки были связаны за спиной, ноги на уровне лодыжек крепко обхватывала плотная веревка.       — Что они с тобой сделали? — полным ужаса голосом спросил Бонфуа. Его светлые растрепанные волосы падали на лицо, так что он дергал головой, стараясь убрать непослушные локоны. — О, мой Бог. Держись, Англия, я сейчас… Я помогу, слышишь?       Он сам выглядел неважно: куча синяков и ссадин, левая бровь в запекшейся крови, губа разбита. Что ж, выходит, Америка был прав. Вернее, двойник Беларуси им не солгала, сказала правду. Когда они устроили собрание Большой восьмерки, с ними уже был не Франция, а его двойник. Ловко они это провернули, действовали по четкому плану, общему на всех. Теперь не стоит сомневаться в том, что бегство двойников не было случайностью. Кто еще в этом замешан?       — Что… ты…       Англия и сам не понимал, что именно хочет спросить, с чего конкретно начать. Вопросов было много, слишком много. Он бросил взгляд на свои ноги. Они выглядели до ужаса обглоданными. Кости слишком медленно покрывались новым слоем плоти, хоть и покрывались. Оливер не причинил ему реально смертельного вреда, так что раны будут заживать. Но это отнюдь не милосердие со стороны двойника. Он дал понять, что будет срезать с него плоть по мере ее восстановления, и он пока только начал с ног, не дошел еще до остальных частей тела.       Керкленд невольно проскулил, вспомнив то, что было, пока он не вырубился. Оливер в самом деле приготовил из его плоти кексы. Он ел их сам и принялся насильно скармливать Артуру, так что того стошнило. Мерзкая жижа так и осталась на нем самом частично.       — Что? — встрепенулся Франция. Он нервно озирался и, судя по его движениям, пытался выпутаться из крепкой хватки за спиной. — Я сейчас, потерпи немного. Сейчас.       — Как ты… здесь оказался?       Бонфуа вновь дернулся.       — Они привели, — ответил он. — Сперва на меня напал этот психопат Стив. Мой двойник на их стороне, он им помогает. Но и это еще не все. Я многое услышал, пока лежал связанный.       Керкленд сперва уставился в потолок, понимая, что с такими ногами ему не сбежать, только если его понесут на носилках, и то пока спорно. Но если сбежит Франция, он расскажет Альфреду об этом месте, и тот точно придет его спасать. Нельзя сдаваться, нужно использовать любые варианты. С этой мыслью он вновь уставился на Франциска.       — Что именно?       Говорить стало чуть легче, горло уже не так сильно саднило. Бонфуа вновь дернулся.       — Двойника Южного Италии убили, — сообщил он. — Романо сошел с ума. Я слышал, как они говорили о том, что он изнасиловал мертвую девочку, и смеялись над этим.       Англии стало еще более не по себе.       — Его двойника убили?       Он отчетливо вспомнил Пруссию. Первый и единственный случай на их памяти, когда сам оригинал убил своего двойника. Последствия были ужасными. До сих пор мало кто знал о том, как в итоге прикончили самого Гилберта, и кто вообще это сделал. Даже тот же Германия был убежден в том, что Пруссия умер от рук России. Отличная легенда, правдоподобная. Артур и сам отчаянно хотел в нее верить, убедить себя в том, что так оно и есть. И ему ведь это удалось. Он в самом деле забыл правду. А когда Оливер методично срезал с него плоть, те события снова отчетливо появились в голове, напоминая о том, что как раз таки Россия тут и не причем.       Смешно подумать, Англия так легко всех провел в свое время. Кажется, Америка что-то подозревал, но в итоге махнул рукой, ведь в разгаре была Холодная война, а Россия просто молча согласился с тем, что это именно он и порешал Пруссию.       Но это не было правдой.       — Да, убили, — кивнул Франциск. — Теперь Романо с ними заодно и он тоже опасен.       Керкленд сглотнул. Хуже и не придумаешь ведь.       — Что ты делаешь вообще?       Франция словно никак не мог удобно лечь, так оно выглядело со стороны. Мужчина с шумом выдохнул.       — Я подобрал осколок стекла. Сейчас, я уже почти…       Артур понял что к чему. У Бонфуа есть шанс сбежать, а значит, тогда и у него самого будет шанс на спасение. Он посмотрел в сторону двери. Интересно, где двойники? Они в этом здании или куда-то ушли? Учитывая, что Америка не пойман (а на это хотелось рассчитывать), им не стоит сидеть сложа руки, ведь так? Оставалось лишь надеяться на то, что двойники и правда заняты иными делами.       — Получается? — спросил Артур.       Франциск вскинул голову.       — Да, сейчас. Еще немного. Я слышал, как они говорили, что надо добраться сперва до Людвига, а уже потом до Альфреда. У нас есть шанс унести ноги, так что не переживай.       Не переживать было просто невозможно. Артур понимал, что убивать его Оливер, скорее всего, не будет. Это была бы немыслимая доброта с его стороны. Он приготовил множество немыслимых мучений для своего оригинала, и это будет хуже смерти. Наконец, Франции удалось разрезать веревку. Он выдохнул, продемонстрировал Артуру уже свободные руки и стекляшку, которая ему помогла. Кажется, пальцы мужчины были в крови, Керкленд не смог точно разглядеть.       — Поспеши, — шепнул он.       Тот закивал и взялся за путы на ногах.       — Сейчас, совсем чуточку. Не волнуйся, мы сможем сбежать, а потом эти проклятые двойники сильно пожалеют о том, что сделали с нами. Еще немного…       Он судорожно резал веревку, его руки все же дрожали.       — Мы — нет, — с холодом в голосе отчеканил Артур. — Я даже подняться не смогу, пока… — он не смог выговорить это вслух. — Не важно. Беги и позови помощь.       — Нет уж, — Франция мотнул головой. — Я тебя тут не оставлю, даже не надейся на это.       С веревкой на ногах он справился быстрее. Как только он поднялся на ноги, Керкленд поймал на себе его взгляд и отчетливо осознал, что Бонфуа прекрасно понимает его положение, понимает, что вместе им и правда никуда не уйти. Пока Англия лежит ровно, его ноги заживают, на них отрастает новая плоть. Но если ноги потревожить… Артур хотел остаться в живых, но, желательно, не безногим калекой.       — Беги.       Но Франциск подошел к нему. На лице не было и тени обыденной улыбки или любых эмоций, к которым Керкленд так привык.       — Я не могу тебя бросить.       Он понимал, что забрать Артура не получится, но и оставить его не выходило.       — Если хочешь меня спасти — беги быстрее и зови помощь. Не теряй времени, идиот, — Бонфуа колебался, Керкленд это понимал, а потому поспешил добавить: — Прошу тебя.       Тот сглотнул и к большой неожиданности для Англии склонился над ним и поцеловал в губы. Получился совсем недолгий, но полный невероятного отчаяния поцелуй. Оторвавшись от чужих губ, Франция выдохнул.       — Я никогда тебе этого не говорил, но сейчас скажу — я люблю тебя.       Стоило оказаться в такой ситуации, чтобы он это, наконец, сказал. Артур лишь кивнул ему.       — Иди, живее. Поговорим об этом потом.       Франция закивал.       — Да, хорошо. Я скоро вернусь, держись!       Он прихрамывал, но все равно шел быстро. Дверь оказалась не заперта, что должно было удивить, но Бонфуа, бросив напоследок взгляд на Артура, умчался прочь. Стоило быстрее выбраться из этого здания и позвать на помощь. Франция очень не точно помнил, что его вели по узкому коридору в полутьме, а до этого был спуск по лестнице. Лестница была немыслимо длинной, железной и местами уже очень заржавевшей. Нужно добраться до нее. Кругом не было видно ни одного двойника, и это радовало.       Путь по коридору занял слишком много времени, хотя Франциск спешил как только мог. Вывихнутая нога тормозила не сильно. Наконец, стало чуть светлее и впереди замаячила та самая длинная лестница. Бонфуа облегченно выдохнул и направился к ней. Каждый шаг на ржавых ступеньках отдавался мерзким шумом, так что он то и дело озирался, ожидая, что на этот шум сбегутся двойники. Но никого не было.       Ступенек становилось все меньше и меньше. Дверь была уже перед ним. Бонфуа уже взялся за ручку и дернул ее на себя. Глаза едва успели увидеть яркий дневной свет, как дверь резко толкнули на Франциска. Он от неожиданности потерял равновесие. Затылок больно ударился о железную ступеньку, а после перед глазами все просто закружилось. Потом больно было везде.       Франция даже не сразу осознал, что он свалился с этой длинной лестницы вниз. Будь он простым человеком, умер бы сразу, однако повреждений осталось слишком много. Он вскрикнул, уже оказавшись на холодном полу у основания лестницы, и лишь потом услышал чужие слова:       — А ведь я говорил Андре, что надо тебе что-то сломать для верности. Хорошо, что ты сам решил сбежать. Теперь он меня не поругает за то, что на тебе так много увечий.       Послышался смех. Франция с ужасом осознал, что это Стив. Выходит, этот двойник все же был здесь, он никуда не уходил, а просто выжидал удобного момента?       Бонфуа попытался хотя бы отползти в сторону, но попытка не увенчалась успехом. Он боялся вообразить, что успел себе сломать. Быстро оказавшийся рядом Стив сжимал в руках свою излюбленную биту. Он присел рядом и надавил на ногу Франциска. Тот вскрикнул от боли.       — Так-так, — почти серьезным тоном сказал Америка. — Левая нога сломана, это хорошо. Плохо, что вторая цела, — он расплылся в воистину жуткой улыбке, посмотрев на Бонфуа. — Но мы это сейчас исправим. Так что ты точно уже не сможешь никуда сбежать.       Франция в ужасе напрягся, честно стараясь быть подальше от Стива, но он не смог даже отползти, а вот Джонс тут же встал на ноги и замахнулся битой. Удар пришелся точно в колено. Франциск закричал в голос, уже толком ничего не соображая от боли, а Стив довольно засмеялся и нанес еще один удар.       Он обещал Андре не убивать его оригинала, но вот о физических увечьях речи не было, тем более что Франция сам пытался сбежать. Отличный способ повеселиться, не правда ли?