Любовь и ненависть

Канда лежал с закрытыми глазами, но сон к нему всё не шел: разные мысли просто не давали ему покоя. А, возможно, это было из-за того, что предыдущие двое суток, если верить Уолкеру, он проспал? Кстати, об этом мелком гороховом стручке. Теперь Аллен мирно спал на боку, положив одну руку под голову, а второй обнимая мечника за талию. И, что самое странное, мечнику это нравилось. Ну как нравилось? Было тепло и приятно, и отсутствовало желание оттолкнуть мелкого. Вот сегодня днем тоже. Необычные просьбы Уолкера, его легкие и ненавязчивые поцелуи… Если бы Юу был против всего этого, он бы не позволил мальчику даже приблизиться к себе. А раз этого не случилось, значит ли это, что Канде и самому хотелось того, что сделал Аллен? Но, с другой стороны, это же противоестественно и вообще греховно, а ведь они оба экзорцисты, и, соответственно, служат Богу! К тому же, они парни, и это так… неправильно, что ли. Но в тот момент, когда Аллен его целовал, мечник не думал, что это отвратительно или запрещено. Наоборот, тогда Юу охватило желание почувствовать вкус губ подростка, крепко прижать его к себе, гладить эту фарфоровую нежную кожу… Чёрт, даже сейчас этого хотелось! Но Канда всегда умел сдерживаться, значит, сможет это сделать и сейчас. И даже после. Юу посмотрел на спящего экзорциста и тихо вздохнул. Теперь он готов был дать ответ на вопрос, который совсем недавно так его беспокоил - вопрос о том, что будет, если не защитить Аллена. Вернее, тогда уже о том, чего не будет. Мояши – тот, кто нарушил его спокойствие и внутреннее равновесие, чего было не так и легко добиться. Но, вместе с тем, только с ним Канда становился более человечным. И, пусть Юу постоянно ругался с подростком, дрался, отталкивал его, получая в ответ, кроме криков и ударов, еще и обычную улыбку мальчика, он понимал, что теперь это стало необходимо для него. Нельзя всю жизнь закрываться от людей, живя среди них же. С Алленом он мог выпустить на волю все свои негативные эмоции и чуть приоткрыться для мира, хотя даже Джокеру было недоступно то, что скрывал Юу. Пока недоступно. Уолкер менял всё и всех там, где оказывался. Не стал исключением и Канда. И эти перемены, нарушившие обычное течение его жизни, нельзя было проигнорировать. Но было и что-то новое - чувства или ощущения, которые Канда не мог объяснить. И они захватывали и поглощали его всё больше и больше, постепенно подчиняя себе. И, смотря в очередной раз на Аллена, Юу отчетливо понял, что, какими бы противоестественными или неправильными они ни были, он не хочет им сопротивляться. Канда слегка наклонил голову, еле ощутимо коснулся губами макушки подростка и прислушался к ощущениям. Сердце заколотилось быстро-быстро, дыхание на какой-то миг перехватило, а еще мечник почувствовал, как по телу разливается какое-то странное тепло. Приятно. Чертовски приятно. «И как я раньше всего этого не замечал?» Хотелось лежать так вечно и держать в объятиях Мояши. Своего Мояши. Теперь-то Юу осознавал, что никому не собирается его отдавать: ни врагам, ни друзьям, вообще никому. Потому что мальчик должен принадлежать только ему. Потому что только Аллен может вызывать в нем такие сильные и противоречивые чувства. Да и просто потому что ничто, кроме этого, на первый взгляд, хрупкого создания, не имеет значения. Канда мог бы еще многое надумать, но был внезапно прерван скрипом открывающейся двери. Мечник ощутимо напрягся. Он был готов защищать себя и забывшегося сладким сном мелкого, и раны его не остановили бы. Но кто же мог прийти в такую позднюю пору?..