***
Вычислить, каким из особенно жарких летних вечеров Стайлз поплетется от особняка к озеру, пока Дерек гоняет стаю до седьмого пота и дрожи в лапах, совсем несложно. От Стайлза несет какой-то странной грустью, сладковатой и нежно-печальной - волк идет по его следу немного поодаль, осторожно переступая крепкими лапами по подсохшей, шуршащей под когтями траве. Питер выжидает еще несколько минут, пока парень устроится на берегу, по-турецки подобрав под себя ноги, и тихо подходит, садясь рядом, почти приваливаясь боком к его плечу. - Вы все должны быть на тренировке, - ворчит Стайлз, чуть толкая волка в бок. - Кого тут принесло? Питер наклоняет голову вбок, разглядывая парня. Стилински всю стаю видел в волчьем облике, прекрасно умел различать кто где, вот только Питер со времен своего воскрешения ни разу полностью не обращался - не было желания, даже больше, чем не было сил. Волк, кажется, неслабо сердился на свою человеческую ипостась, угробившую их обоих. - Ты кто? - неуверенно уточняет Стайлз. - Навряд ли у меня внезапное слабоумие и все такое… Так что я могу очень громко заорать. Хейлы чужаков у себя на территории не терпят. Волк в ответ недовольно ворчит, аккуратно ложась на землю и укладывая тяжелую лобастую голову Стайлзу на ногу. Тот автоматически укладывает ладонь между мохнатых ушей, поглаживая, спохватывается, отдергивая руку, но возвращает ладонь обратно под довольное урчание огромного хищника. - Ты здоровый такой… - Стайлз аккуратно запускает пальцы в густой мех на холке, слегка сжимая и жмурясь от удовольствия. - Чувак, слушай… Эм… Ты же чувак? Питер благосклонно ворчит, чуть кивнув. - Ага. Ну, на внимание прекрасного пола Стайлзу-то вообще можно не надеяться, поэтому я и не сомневался… Почему мои знакомые мохнатики не дают себя так гладить? - Стилински, совершенно забывшись, запускает обе руки в шерсть блаженно прикрывшего глаза волка, и тут же шарахается в сторону, отползая на полметра. - Нет, мужик, во-первых, это просто неприлично, поэтому они мне и не дают себя тискать… А во-вторых… ты, блин, кто? Питер недовольно встряхивается, поднимаясь на все четыре лапы, тяжело мотает головой, и просто уходит, оставляя ошарашенного и немного растерянного Стайлза на берегу. Стилински никому и ничего не говорит о том, что произошло на берегу. Хотя это по-настоящему безответственно с его стороны, но об этом он, кажется не задумывается. Он выглядит немного потерянным, немного обеспокоенным, немного напуганным. Скотт только спрашивает, все ли с ним в порядке, Стайлз отстраненно кивает, и на этом разговор заканчивается. Еще Дерек замечает неладное, но в первую очередь вопросительно смотрит на дядю. И снова не вмешивается. Питер же готов дать Стайлзу пару дней на размышления, но Стейгвилас всегда был очень сообразительным ребенком - ему хватает нескольких часов, ровно до следующей тренировки. Стайлз внимательно рассматривает обратившихся волков, обдумывает что-то, затем подхватывает свою небрежно кинутую на ступеньки куртку, и направляется к Питеру, расположившемуся на веранде с ноутбуком. - Надо поговорить, - мрачно информирует его Стайлз. - Наедине. Питер предпочитает не изображать удивление - легко кивает и, подхватив ноут, поднимается на ноги, вопросительно-выжидающе глядя на парня. Стайлз, оглянувшись, нервно передергивает плечами и уводит Хейла в сторону озера - видимо действительно очень не хочет, чтобы кто-то услышал их разговор. - Итак, - Питер спокойно устраивается на берегу, зарываясь пальцами в теплую, суховатую траву. - Что за сверхсекретный разговор? - Ты принимаешь меня за идиота, Питер? - Стайлз остается стоять, сверху вниз глядя на сидящего мужчину. - Это ты был здесь вчера вечером. Ты, только в волчьем облике. Что, блин, за херня? - Ну, недовольным или испуганным ты не выглядел, Стайлз, - мягко урчит оборотень, отклоняясь назад, опираясь на руки. - Это нечестно! - зло выплевывает Стайлз, пнув носком кед землю. - Нечестно так поступать! - А ты надеялся увидеть… кого? - Питер непонимающе смаргивает, чувствуя, как внезапное подозрение - не основанное, впрочем ни на чем, кроме легкой истерики Стайлза, - ядовитым плющом оплетает и сжимает легкие и сердце, мешая дышать, говорить и думать. - Да никого я не надеялся увидеть, - внезапно намного спокойнее отвечает Стайлз, завороженно следя за налившимися неестественной лазурью радужками оборотня. - Причем здесь это? Питера отпускает - он ровно втягивает воздух в легкие, успокаивая всколыхнувшуюся ярость. - Тогда что нечестного? Стайлз со вздохом опускается на траву, укладывая руки на свои колени и задумчиво рассматривая пальцы. - У меня никогда не было собаки, - Стайлз шевелит пальцами. - Да и у соседей был только спаниель… А гладить большого волка такое… знакомое ощущение. Мех под руками, урчание… - Стайлз отмахивается. - В любом случае, это просто неприлично, Питер. Зачем? - Хочешь еще? - Хейл лукаво щурится. Стайлз смотрит на него, страдальчески кривя красивые губы, хмурится и, как в омут головой, кивает. - Я попаду в ад, - информирует Стайлз, когда Питер поднимается на ноги. - За что бы? - Хейл пожимает плечами. - Закрой глаза, если только не жаждешь полюбоваться мной в обнаженном виде. Я не против, но ты-то несовершеннолетний. Стайлз хмыкает, закрывая глаза и, для верности, прикрывая лицо ладонями. Терпеливо ждет, пока оборотень раздевается, складывая одежду на траву, пересиливает любопытство и не открывает глаза, когда слышит тихое, горловое рычание меняющего форму зверя. Питер аккуратно тычется мокрым волчьим носом в ладони Стайлза, и тот отнимает их от лица, сразу опуская на шею волка, зарываясь пальцами в густой мех. Закрывает глаза, перебирая мягкую шерсть, в какой-то момент страдальчески зажмуривается, закусывая губу, и волк делает маленький шажок вперед, укладывая длинную морду на плечо мальчика. Воспоминания - совсем свежие, неистершиеся из памяти, болезненные, накатывают горькой волной, и волк невольно тихо скулит, чувствуя, как подросток прислоняется щекой к его шее, медлит, и все-таки зарывается лицом в густой мех. Слабо вздрагивает, цепляясь пальцами за длинную жесткую шерсть. Всхлипывает, мучительно и болезненно, сдерживаясь, но понимая, что скрывать свое состояние от чуткого оборотня слишком поздно. Волк трется узкой мордой о мальчишеский загривок, урчит, подбадривая, переступая с лапы на лапу, чтобы оказаться еще ближе к слабо вздрагивающему, напряженному человеку.***
Стайлз не появляется в особняке несколько дней подряд - Скотт пожимает плечами в ответ на расспросы Дерека и стаи, говорит, что Стилински, вроде как , всерьез решил взяться за поступление и готовится к экзаменам, и ему не до мохнатой братии, постоянно отвлекающей его от занятий. Дерек со вздохом советует своим бестолковым волчатам брать пример со Стилински, но при этом не забывать о тренировках. А наедине сверлит Питера тяжелым взглядом, как-то вечером все-таки роняя: - Кора тоже его помнит. Говорит, что вспомнила… взглянув на то, как ты на него смотришь. Питер пожимает плечами, демонстративно пытаясь вернуться к чтению. - Маме не нравилось то… что происходило, - утвердительно произносит Дерек, хмуро глядя на дядю. - Талия только своим детям прощала что угодно, Дерек. По её мнению мне стоило угробить свою жизнь на то, чтобы присматривать за тобой. - Не смей так о ней говорить, - Дерек коротко оскаливается, сверкнув алой радужкой, но Питеру достаточно язвительно усмехнуться, чтобы альфа остыл. Питер давно уже понял, чего племянник боится больше всего: того, что дядя припомнит ему все, что привело к гибели их семьи. - Не навреди мальчишке, Питер. - Дерек, волчонок, - Питер кривится, бросив взгляд на часы - у шерифа Стилински как раз началось ночное дежурство. - Не думаю, что ты можешь хотя бы отдаленно адекватно оценивать подобные вещи. Присматривай лучше за своими волчатами. Пожалуй, разговор вполне мог бы закончиться членовредительством и сломанной мебелью, если бы не Айзек, виновато замерший на пороге зала. Дожидаться его реплики Питер не стал - довольно оскалился на прощание и оставил Дерека с его старшим бетой наедине. На взгляд волка, эта несчастная парочка друг друга стоила. Позвонить в участок и убедиться, что шериф на своем рабочем месте - дело пары секунд. Питер вдавливает кнопку дверного звонка достаточно долго, все-таки подумывая залезть в комнату Стайлза через окно - становится понятно, почему вся стая предпочитает именно этот способ, но через несколько минут музыка на втором этаже все-таки затихает, раздаются торопливые шаги на лестнице и дверь без каких либо предварительных вопросов распахивается настежь. - Серьезно? - Хейл закатывает глаза. - Стилински, в половину двенадцатого ночи ты даже не удосуживаешься спросить, кто названивает в твою дверь? Просто открываешь? Стайлз удивленно моргает. - Ты вообще понимаешь, что любая сверхъестественная херня предпочтительнее грабителя-наркоши со стволом? - Понимаю, - угрюмо ворчит Стайлз, отходя в сторону и пропуская Питера в дом. - Хотя сейчас я бы все-таки предпочел грабителя. - Сомневаюсь, - Питер коротко оглядывается. - К тебе или здесь поговорим? - Слушай, - Стайлз кивает в сторону лестницы. - Я не хочу говорить о том, что произошло у озера. Ты ведь можешь просто посчитать это временным помутнением? Тебе ли не знать, как легко съехать с катушек. Просто нервный срыв. Я готовлюсь к поступлению, вокруг меня все время происходит что-то сверхъестественное, я просто устал, понимаешь? - Стилински проходит в свою комнату, крутанувшись на пятках и разворачиваясь к Питеру. - Я просто устал… А тут ты. Ну не ты, в смысле ты, - Стилински демонстративно оглядывает Питера, - а в смысле волк. Кстати, почему не через окно? Хейл тяжело вздыхает, садясь на стул возле компьютера. - У меня интеллектуальное развитие выше, чем у стаи Дерека вместе взятой, Стайлз. Если мне нужно поговорить, я не лезу через окно, если только это не единственный способ. Я понимаю, что ты устал, переучился и перенапрягся. И я понимаю, что дело не в этом. Стайлз упрямо мотает головой, не подходя ближе, так и оставаясь стоять посреди своей комнаты. - У тебя были друзья в детстве, Стайлз? - Мы со Скоттом очень давно дружим, - расплывчато отзывается Стилински. - А до Скотта? - Я не помню, - Стайлз легкомысленно пожимает плечами. - Да никто не помнит друзей из такого глубокого детства, Питер. Хейл устало прикрывает глаза, отчетливо понимая, что пробиться через эту стену ему навряд ли удастся. Во всяком случае, не так быстро. - Хочешь сходить в кино? Стайлз медленно открывает рот, глупо моргая. - Ты что, зовешь меня на свидание или типа того? Оборотень кивает, довольно угукнув в ответ. - Ты старше меня в два раза, Питер. - Больше, - Хейл пожимает плечами. - И, кстати, я думаю ты не удивишься, узнав, что я не видел ни одного Человека-Паука. - Мой отец тебя пристрелит, - неуверенно тянет Стайлз, тогда как в его глазах разгорается жажда поделиться светом комиксной реальности с ближним своим. - Он слишком тебя любит и слишком тебе потакает, Стайлз, чтобы это сделать. - Эй! - Стилински неуверенно подходит на шаг ближе к волку, беспокойно вглядываясь в его глаза. - Никаких домогательств. - Пока сам не попросишь. - И никаких, - Стайлз эмоционально взмахивает руками, - на стороне. - Обоюдно, я надеюсь. Стайлз садится на кровать, лицом к лицу с Питером, со вздохом упираясь ладонями в колени. - Знаешь, я много раз представлял как у меня могут завязаться некие… абстрактные отношения. Вот такую фигню даже выдумать нереально. - Посмотри на меня, - Питер наклоняется вперед, чтобы оказаться со Стайлзом нос к носу. - По-твоему, для моей жизни это… реально? Оборотень медленно и осторожно протягивает вперед руку, зарываясь пальцами в мягкие каштановые пряди, чувствуя, как Стайлз аккуратно подается под его ладонь, чтобы продлить приятное прикосновение.***
Когда в конце августа Стайлз уезжает в Лос-Анджелес, стая определенно выглядит очень ошарашенной. Из волчат никто и не думал подавать документы в иногородние колледжи - для стаи это немыслимо. А Стайлз, под давлением двоих мужчин, к мнению которых прислушивается, соглашается, что глупо отказываться от возможности в недалеком будущем поступить в Калифорнийский университет, и уезжает, потратив на прощания не меньше десяти дней. Джон Стилински в приватной беседе обещает Питеру и в Лос-Анджелесе добраться до него, в случае если оборотень посмеет обидеть его сына. С некоторыми вещами, как ни крути, бороться бесполезно… А так Стайлз хотя бы будет под присмотром. Как в детстве. Стайлз шутливо ворчит, что нечестно лишать его развратных прелестей жизни в кампусе, Питер обещает загрызть любого, кто будет смотреть на Стайлза слишком долго, слишком внимательно и просто “слишком смотреть”. Стайлз чертовски заразителен в своем жизнелюбии, и даже его восторженно-идиотские идеи вроде “купить волку ошейник и гулять по берегу”, кажутся Питеру хоть и идиотскими, но по-своему милыми. Хотя он все равно обещает Стайлзу откусить ему руку, если увидит в доме ошейник, предназначающийся не для тощей и длинной Стайлзовой шеи. У Стайлза глаза загораются незнакомым Питеру огнем, на этих словах. - Первый раз на новом месте нужно спать в счастливой футболке, - радостно объявляет Стилински, появляясь на кухне в откровенно малой ему футболке с вытертым логотипом Бэтмена на груди. - Тут главное не дышать, - безмятежно сообщает Стайлз, не замечая остекленевшего взгляда Питера. - Боюсь, это последний год, когда я могу её на себя натянуть. А когда-то она была мне как балахон. Хорошо, что я тощий. Питер? - А откуда она у тебя? - Хейл протягивает руку, аккуратно ухватываясь за кромку потрепанной ткани, облепляющей юношеский торс где-то в районе ребер. Стайлз пытается сделать вдох, коротко чертыхается и предельно аккуратно стаскивает с себя вещь, сжимая в руках. - Придется спать с ней в обнимку. Или под подушкой. Если я чихну, она разлетится на кусочки… - Стайлз, - настойчивее повторяет Питер. - Откуда у тебя эта футболка? - Подарок, - Стайлз хмурится, вспоминая что-то. - Ты посмотри на её размер, она со мной, сколько я себя помню. Ну, может, чуть меньше. Знаешь, - Стайлз садится на стул, придвигаясь вплотную к Питеру. - У меня был достаточно проблемный период в детстве. Я почти ничего не помню… ну, наверное, ничего необычного… в моем случае. Воображаемые друзья, нездоровые проекции. И в итоге - СДВГ. Может, не будем об этом? Мужчина мягко обнимает подростка за плечи, притягивая к себе. - Хорошо, - коротко целует вихрастую макушку, чувствуя, как мальчишка улыбается с облегчением. - Кстати, - Стайлз несколько секунд ерзает, устраиваясь удобнее, и довольно ойкает, когда Питер, заворчав, затаскивает его к себе на колени. - Я подумал, что нечестно, что ты не знаешь, как меня зовут-по-настоящему… - Знаю, - Питер качает головой, поглаживая мальчишку по мягким, взъерошенным волосам. - Давно узнал. - Правда? - Стайлз неуверенно улыбается, укладывая руки волку на плечи. - Правда, Стейгвилас, - Питер внимательно наблюдает за мягкой, удивленной и чуточку грустной улыбкой Стайлза. - Не называй меня так, хорошо? Мне нравится мое имя, просто… - Хорошо, - успокаивающе урчит оборотень. - Я понимаю. - Мой волк, - с нежностью мурлычет Стайлз, уткнувшись носом в шею Питера. Хищник довольно жмурится, в кои-то веки совсем не сдерживая счастливого урчания, ласковой волной прокатывающегося по горлу. - Ну, зато моё любимое число тебе никогда не отгадать и не узнать, - весело хмыкает Стилински. - Удиви меня, - Питер пожимает плечами, крепче обнимая прильнувшего, пригревшегося и явно замученного переездом Стайлза. - Четыреста шестьдесят два, - сообщает парень, смущенно уткнувшись носом в плечо Питеру. - Ничего не могу с собой поделать. Охренительное число. - Совершенно охренительное, - подтверждает мужчина, легко подхватывая Стайлза на руки. - Спать пора, маленькое чудовище. Стайлз отзывает сонным угуканьем и нежным сопением куда-то в шею. Старую, вытертую до какого-то невразумительного цвета футболку он по-прежнему крепко сжимает в руках, прижимая к груди, когда Питер укладывает его на постель, укрывая одеялом. - Волче, - Стайлз сонно щурится, расслабленно прикрывая глаза, когда Питер гладит его по волосам, садясь на край постели - слишком уставший и вымотанный, чтобы привычно возмущаться такой детской ласке и отсутствию чего-то более откровенного. - Мой волк, - бормочет сквозь сон, улыбаясь. В конце концов Питер решает, что иногда прошлому лучше оставаться там, где оно заперто.