Гонки Красной Смерти: Король дорог

      «Гонки Красной Смерти» – знаменитые незаконные гонки России середины двадцать первого века. Эти гонки подобны своему зарубежному «родителю», который возник гораздо раньше, но благодаря главарю-основателю Красная Смерть, они приобрели свои жесткие правила.       Первое правило ГКС: никому ничего не рассказывать о «Гонках Красной Смерти».       Даже самый лучший стритрейсер, если проболтается, подлежит не просто исключению из клуба, а будет незамедлительно «стерт из списка жизни». Вот, например, совсем недавно кто-то из задержанных уличных гонщиков раскололся на допросе и слил полиции все, что ему известно, в обмен на обещанное смягчение наказания. Это была лишь жалкая часть информации, которую стражи порядка знали уже давно и только потому, что главарь стритрейсеров им это позволил знать. Но расправа над предателем была такой скорой и незаметной, что полиция пришла в еще большее негодование, ломая голову над тем, как убийство задержанного могло произойти прямо перед их все чующим носом.       Второе правило ГКС: тайна личности стритрейсера.       Согласно этому правилу, каждый стритрейсер должен вести двойную жизнь так, чтобы никто и не думал заподозрить его в причастии к «Гонкам Красной Смерти». Даже сами гонщики не знают друг друга ни в лицо, ни по настоящему имени, так как скрываются за экипировкой и имеют громкие прозвища. Если же кто-то посторонний, не принадлежащий «Гонкам Красной Смерти», выяснит личность стритрейсера, то его ждет та же участь, что и обычного предателя. Красная Смерть слишком много положил усилий на процветание этих гонок, чтобы тратить время на запугивание свидетелей. Гораздо проще, по его мнению, заставить человека замолчать навсегда. Сам же Смерть никому никогда не показывался, отдавая приказы и указания через своих верных приближенных. Однако он, не посещая свои гонки лично, всегда был первым осведомлен о делах ГКС и о его участниках.       И третье правило ГКС: стритрейсер должен безоговорочно подчиняться приказам основателя гонок – Красной Смерти.       Именно из-за третьего правила и существуют первые два. Красная Смерть еще до приобщения себя к незаконным гонкам был уже нечист на руку. Гонки же он организовал только ради развлечения себя самого, со стороны наблюдая за участниками, которые ради адреналина скорости были готовы на дорожное безумство. Достаточно быстро Смерть понял, что на стритрейсерах можно неплохо подзаработать путем ставок зрителей, да и сами гонщики готовы его слушать, лишь бы иметь возможность не просто гнать «против ветра», но также купаться в лучах славы и денег, которые получали лучшие стритрейсеры. И чем ты круче, тем, естественно, больше славы и денег ты получал. Вот так стритрейсеры буквально увязли в «Гонках Красной Смерти» ради дорогого звания Король дорог.       Что же насчет приказов, то они зачастую были криминальными. Кроме того, что Красная Смерть зарабатывал на ставках, которые, несмотря на высокую сумму, не были способны удовлетворить его жадность, он, не выходя из своего убежища, еще и управлял подпольной мастерской, где каждый член ГКС мог отдать на ремонт или приобрести гоночный транспорт. Но все детали, машины и мотоциклы незаконно попали в эту мастерскую. Этой нелегальной доставкой деталей и перевозкой украденных транспортных средств занимались сами стритрейсеры, пятая часть из которых была причастна к избавлению от свидетелей и предателей. Красная Смерть сам придирчиво выбирал из не особо удачливых на трассе гонщиков тех, кто будет заниматься этим грязным делом ради деньжат и возможности остаться членом ГКС. И все, кого он так умело выделял из толпы, соглашались. Единственные стритрейсеры, которых он никогда не обременял своими приказами, – это явные кандидаты на звание Король дорог.       И вот сейчас по территории старой, заброшенной фабрики, которую через пару дней должны будут снести, торжественно разнесся мужской голос:       — Уважаемые Дамы и Господа, мы рады приветствовать Вас на «Гонках Красной Смерти: Король дорог»!       Словно по сигналу, зажглись разноцветные прожектора, и тишина взорвалась от визгов, криков и оваций толпы. И это безумное ликование не собиралось умолкать даже тогда, когда ведущий, верхняя часть лица которого была скрыта под маской, снова заголосил в микрофон:       — Вы утомительно долго ждали этого события, переживая и болея за участников. И вот этот день настал. Шестерка наших фаворитов на двухколесных готовы побороться за звание Король дорог! — Толпа, поддерживаемая сигналами машин, взревела еще пуще, а заводила продолжил: — Встречайте! Яркая и опасная представительница банды Злобных Змеевиков – Громгильда!       На арену выпорхнул бирюзовый мотоцикл с тонкими желто-оранжевыми узорами и, сделав круг почета для своих болельщиков, остановился возле высокой сцены ведущего, за стартовой линией. Экипировка гонщицы повторяла цвет и узоры мотоцикла, а на шлеме был «ободок», образованный из небольших, опасно торчащих назад шипов. Девушка привстала со своего железного коня и поприветствовала зрителей, взметнув сжатую в кулак руку вверх.       — Представительница Громмелей. Милая и скромная, — ведущий рассмеялся, заметив, что имя участницы, которое выплыло на большом экране рядом с именем Громгильды, изменилось, и прочел: — Сарделька.       Под крики и смех зрителей арену медленно пересек мотоцикл шоколадного цвета и скромно пристроился под сценой, возле первой участницы. Его наездница была полненькой, по сравнению с Громгильдой, но еще больше объема ей прибавлял ее коричневый комбинезон, который был просто перепичкан всякой защитой для гонщика. Даже мотоцикл у девушки был крепче, чем у остальных участников, для которых осталось загадкой, как этот тяжеленный «танк» смог пробиться до заключительного заезда и встать на одну стартовую линию с лучшими.       — Следующий наш участник из Ужасных Чудовищ, — продолжил ведущий. — Устрашающий и беспощадный Кривоклык!       Темно-алый с изображением языков пламени мотоцикл выскочил на арену и, грозно рыча, дал несколько кругов почета. Мощного вида гонщик, облаченный в красный костюм с черными вставками, явно наслаждался овациями, демонстрируя езду без рук и периодически резко тормозя перед самым носом зрителей, которые каждый раз испуганно отскакивали назад, но, когда столкновения не происходило, тут же заливались новыми восторженными воплями. Кривоклык, продемонстрировав себя, так же резко остановился возле Громгильды, которая даже не шелохнулась, и почтенно склонил свою голову, на что девушка отвернулась, отчетливо фыркнув: «Позер». Участницу по имени Сарделька этот бугай не удостоил внимания.       — …целых два участника из Пристеголовых, — ведущий не стал дожидаться, когда Кривоклык закончит свой выход, и объявлял следующих гонщиков: — Вы уже догадываетесь, кто этот ядерный дуэт? Барс и Вепрь!       Зрители восторженно завыли, когда по арене начали носиться два совершенно одинаковых желто-зеленых мотоцикла. Их наездники лишь немного отличались шлемами, каждый из которых на лбу был украшен небольшим рогом. У Барса этот рог был больше закручен, чем у Вепря. В общем, это все их внешнее отличие. Но было еще одно. Эти безбашенные идиоты – так их называли все стритрейсеры – совсем не имели, казалось, инстинкта самосохранения, поэтому сделали своим мотоциклам довольно опасный upgrade, из-за которого никто здравомыслящий даже не позволил бы им завести мотор. Но это же «Гонки Красной Смерти», где делаются любые безумства ради зрителей и их ставок. Теперь зачастую ставки делались не только на победителя, но и на взрывоопасные мотоциклы двух безумцев, которые в любой момент могли не доехать до финиша. А Барс и Вепрь не боялись демонстрировать способности своих железных коней на арене. Барс, сделав круг, надымил каким-то едко-зеленым дымом, а Вепрь, как только зеленое кольцо замкнулось, дал искру. Кольцо вспыхнуло, снеся взрывной волной ограждение, которое не давало обезумевшим от восторга зрителям ступить на арену.       — Уважаемые Дамы и Господа, — поспешно голосил ведущий, зло взглянув на довольных собой Барса и Вепря, которые дали друг другу «пять» и пристроились справа от недовольно качавших головами Громгильды с Сарделькой и одобрительно хлопающего им Кривоклыка, — прошу Вас не заступать за линию, пока не начнется состязание. Это для Вашей же безопасности. Осталось представить только одного участника. Прошу, пожалуйста, успокойтесь. Я тебе сейчас голову микрофоном проломлю. Свалил с моей сцены!       — Вы знали, что так будет, — раздраженно прошипела Громгильда, когда качки-охранники отогнали фанатов от участников и теперь начали оттеснять их за линию.       — Нет, — «честно» помотал головой Вепрь.       — Но надеялись. — Барс, хитро хихикая, снова дал «пять» своему брату.       То, что они братья-близнецы, никто и не сомневался. И дело не в том, что они для общения между собой использовали слово «брат», а в том, что эти двое всегда при их постоянных перебранках напоминали друг другу, что мать у них одна на двоих и родила их одновременно. А ругались и дрались они часто, плавно переходя от русского языка к казахскому, а затем на русский-матовый. Что, естественно, дало подсказку об их национальности. И все думали, что в скором времени братья окончательно раскроют свою личность, но ничего, кроме национальности и родства, наружу больше не выплывало.       — Да ладно тебе, детка. — Кривоклык вальяжно встряхнул своими широкими плечами и, наклонившись в сторону девушки как можно ближе, попытался обнять её своей мускулистой рукой. — Было весело.       — Дорогуша, — ласково произнесла Громгильда и молниеносно сжала свои пальцы в кулак. Из широкого наручного браслета, что был надет прямо на рукав куртки, вылетела маленькая сине-желтая капсула, которая под воздействием кислорода моментально увеличилась, приняв внешний вид большого, острого шипа идентичного окраса. Девушка ловко поймала этот шип и, держа его словно кинжал, уперла острие прямо в шею Кривоклыка. — Никогда не называй меня «деткой».       Именно из-за этих шипов Громгильда и была опасна. Они были спрятаны не только в наручном браслете, но и по всему костюму и мотоциклу так, что никто не знал, откуда ждать смертельного выстрела. Размером с муху капсулы увеличивались так быстро, что, казалось, огромный шип просто возникал из воздуха. Они были настолько остры и крепки, что беспощадно протыкали практически любую поверхность, а через некоторое время, под воздействием того же кислорода, становились ломкими и рассыпались в пыль, оставляя после себя глубокие «раны». Благодаря тому, что Громгильда была очень меткой и проворной, эти шипы стали еще опаснее.       — Воу-воу! — Кривоклык поднял руки вверх, показывая, что сдается. — Поосторожней с этой своей штукой.       — Это ты поосторожней со своей штукой, что у нормальных людей зовется языком. — Громгильда бросила шип к ногам одного из зрителей, который хотел было снова переступить линию арены, но тут же передумал. — И думай, о чем говоришь. Зрители слишком возбуждены наступившим событием, поэтому неадекватны. И было глупо позволить им до нас добраться, — она обратилась уже к Барсу и Вепрю, которые, сделав руками «лебедя», открывали и закрывали его «клюв», передразнивая говор девушки. — Хоть сейчас будьте серьезными!       — «Хоть сейчас будьте серьезными», — картаво повторили они.       — Она права, — слабо, но уверенно вымолвила Сарделька, поддерживая ту, которая относилась к ней добрее всех. — Вы ведете себя, словно дети. Зачем вы сменили мое прозвище на табло? — наконец-то выпалила она то, что, как оказалось, беспокоило ее больше всего. — Я не похожа на сардельку.       — Конечно же, нет, — возмутился Барс.       — Разве может быть человек похож на сардельку, когда он в костюме какашки, — в тон брату ответил Вепрь.       — Сами вы какашки! — обиделась девушка в коричневом на смех близнецов и Кривоклыка. — От вас просто смердит бескультурьем. Вот Громгильда и Ночная Фурия меня никогда не обижают…       — Ночная Фурия. — Смех Кривоклыка резко сменился ядовитым презрением, на что Барс и Вепрь переглянулись со словами: «Началось».       Ни для кого не секрет, что огненный гонщик Кривоклык терпеть не может Ночную Фурию – черного стритрейсера, что появляется из ниоткуда и исчезает по собственной воле, поражая своих фанатов молниеносной скоростью, ловкостью и скрытностью. И по воле судьбы эти гонщики постоянно пересекались друг с другом. Но единственный, кто замечал эти пересечения, кроме Красной Смерти, был Кривоклык, которого Ночная Фурия оставлял в дураках, играючи обгоняя перед самым финишем. Зависть и раздражение превратились в ненависть, когда красный гонщик решил немного смерить свою гордыню и протянул Фурии руку дружбы, которую тот не принял, демонстративно развернувшись на своем черном мотоцикле и уехав в никуда. Это так покоробило самолюбие Кривоклыка, что он сам прозвал себя не просто соперником Фурии, но и его заклятым врагом, даже не замечая того, что Ночная Фурия отвергает не только его дружбу. И теперь при каждой встрече огненный гонщик звучно оскорблял своего врага, пытаясь развести его на драку. Кривоклык не сомневался, что при своем росте под два метра и развитой мускулатуре без труда «нагнет» этого наглого парня. Но тот всегда спокойно выслушивал все обвинения, часто кивая, словно соглашаясь, а затем на глазах у болельщиков просто обгонял огненного гонщика, который так забавно жестикулировал накаченными руками под музыку, что звучала в шлеме Ночной Фурии, когда Кривоклык его оскорблял.       — Знаешь, почему он тебя не обижает? — Кривоклык, воспылав ненавистью к Фурии, снова начал яро жестикулировать руками. — Да ему на тебя насрать! Впрочем, как и на всех нас. Он же у нас независимый. Знаменитый одиночка, которому тщеславие не дает явиться на финальные гонки вовремя.       — Возможно, — заступилась за Ночную Фурию Громгильда, — он просто задерживается из-за полиции. В эту неделю они очень активно патрулируют город.       — Но мы же все живем в одном городе, если не ошибаюсь, — Кривоклык развел руками, указывая на присутствующих, — и мы все здесь. А этот себялюбивый урод…       — Себялюбивый? — Громгильда рассмеялась. — Кто бы говорил. Ты ненавидишь его только из-за того, что он обходит тебя на гонках. Твое самолюбие заставляет тебя злорадствовать. Я права?       — Я не злорадствую, — угрюмо и тихо возразил огненный гонщик, но из-за шлема послышалось только сплошное «бу-бу-бу». Неприятно, когда твоего «правильного» мнения никто не разделяет.       — Ночная Фурия – первый в списке претендентов на звание Король дорог. Но так вышло, что он не явился к началу гонок. И когда мы спорили, кто попросит ведущего немного потянуть время, надеясь, что Фурия подоспеет к старту, — напомнила девушка недавний разговор, — ты вызвался это сделать.       — И сделал вид, что пошел, — снова влезла в диалог Сарделька, которой, видимо, очень хотелось поспорить, но характер особо не позволял, — а сам отсиживался подальше от нас.       — Должен же был хоть кто-то проучить этого выскочку, — прорычал Кривоклык, уверенный в своей правоте. — Опоздай он к старту, его не допустят к участию. Он в пролете. И тогда…       — …следующим по списку победителей идешь ты, — закончила за него Громгильда. — Но мы предполагали это и послали ее, — девушка кивнула на гонщицу-скромницу, — чтобы она попросила перетасовать порядок выхода участников и поставить Ночную Фурию в конец.       — А раз он еще не приехал, — подал голос один из близнецов, — мы с Барсом решили немного развеселить народ.       — Я чумею от вас. — Кривоклык беспомощно покачал головой. — Вы впервые объединились. И ради кого?       — Ради того, кто ближе всех подобрался к званию Король дорог, — ответила за всех Громгильда.       — Ночная Фурия всех нас обставил в предыдущих заездах, — подхватил Барс.       — И сегодня мы хотим доказать, что способны обойти его, — продолжил Вепрь.       — А если его исключат из гонок, — промолвила Сарделька, — как нам это доказать?       Все гонщики замолчали, глядя на Кривоклыка, который, судя по тому, что не ворчал в ответ, глубоко задумался.       — Итак, — заголосил слегка охрипший и прилично потрепанный ведущий, — последний наш участник. Гонщик, не проигравший ни одного заезда. — Толпа загудела громче, уже догадываясь, кто этот стритрейсер. — Быстрый и неуловимый одиночка — Ночная Фурия!       Зрители подняли волну восторга, приветствуя последнего участника, который должен был выехать на арену. Но арена пуста. С каждой секундой ее пустования ликование зрителей становилось все тише и тише, пока совсем не смолкло. Ведущий, нервно крутанув в руках микрофон, хотел было произнести что-нибудь, что разбавило бы это напряженное молчание, но болельщики оказались быстрее. Кто-то что-то недовольно выкрикнул, за ним последовали остальные. Недовольство продолжало нарастать. Сразу стало понятно, что подавляющее большинство пришли только ради Ночной Фурии, который не явился.       — Черт! Я хочу его обойти, — не выдержал Кривоклык, начиная зло выть вместе с толпой. — Где эту тварь черти носят?!       «Вжих!» — пронеслось над головами болельщиков. Все вскинули взгляд вверх, на черного гонщика, который буквально летел на своем мотоцикле. Толпа бешено возликовала еще до того, как мотоцикл коснулся колесами земли. Гонщик резко затормозил в самом центре арены, позволяя прожекторам полностью себя осветить. Черный мотоцикл, казалось, сливался с черным гоночным костюмом, который выгодно очерчивал фигуру стритрейсера. Необычный шлем, что проецировал на визоре необходимые данные для гонщика, имитировал стилизованную голову опасного мистического дракона, в честь которого и прозвал себя молодой стритрейсер. С проекцией на визоре были все шлемы участников, но только у черного гонщика он уже давно начал давать сбой и, по мнению ремонтников ГКС, не подлежал починке, только замене. Но парень не хотел менять дорогой ему шлем, поэтому и замер в центре арены, поднеся к правой стороне шлема руку и водил пальцами в области виска, настраивая чувствительность, чтобы убрать проекционную рябь перед глазами, которая появилась после приземления.       — Позер, — как-то облегченно и довольно произнесла Громгильда, как и все думая, что черный гонщик завис в центре арены, чтобы насладиться овациями зрителей.       — Явился, — фыркнул Кривоклык.       Остальные участники просто хлопали столь позднему, но эффектному появлению.       — Дамы и Господа, вот и наш фаворит, — поспешно объявил ведущий, — Ночная Фурия!