***
Над холмами поднялся холодный, пронзительный ветер, вынуждая конников поплотнее закутаться в плащи и поднять вороты. Никто не проронил и слова. Все ехали в каком-то унынии. Джо была мрачнее обычного. Нет, не вид чужой смерти так ее поразил, но те слова, которые произнес дезертир перед тем, как Лед опустился на его шею. Ходоки. «Я видел Белых Ходоков», сказал бледный, как смерть, мужчина-дозорный. Сноу не могла выбросить из головы взгляд этих испуганных глаз, не могла поверить в то, что его слова – ложь, хоть иначе быть не могло. Иных нет, никто не видел их с самого века Героев. По спине у нее побежали мурашки, Джоанну передернуло. Все же, как гадко было наблюдать за казнью. Она знала закон, понимала его и одобряла, но боги, как это гадко. Джо даже представить не могла, каково сейчас было отцу, ведь он сам убил его, сам занес меч и отсек голову. В тот момент Джо даже моргнуть не смогла. Стояла и пялилась, завороженная, на отсеченную голову, на кровь, стекающую по темному лезвию Льда, смотрела и не могла разобрать, что ощущает: страх и восхищение или презрение? А если презрение, то к кому? К дезертиру? Отцу? К себе? Она так и не разобралась. Холмы кончились, они въехали в лес, и ветер стал тише. Джоанна неожиданно для самой себя оказалась во главе колонны, чуть поодаль ехали Теон и Робб, Джори был с Браном, отец одиноко ехал позади. Грейджой с братом что-то вполголоса обсуждали, пару раз Сноу слышала свое имя, но ей был не интересен их разговор. Как некоторым было плевать на ее присутствие, так ей было плевать на мнение некоторых, например, Теона. Девушка стала еще мрачнее, вспомнив недавнюю выходку названного брата. Голоса позади повысились, а потом смолкли. Робб, озабоченно хмурясь, рысцой подъехал к ней и притормозил рядом. – О чем спорили? – практически безразлично поинтересовалась Джоанна. – А ты как думаешь? Эта каракатица до сих пор перед тобой не извинилась, я хотел выяснить, почему. – Джо пожала плечами. – Он был пьян, братец, простим ему. – Даже то, что Теон был пьян, его не оправдает. – Робб обернулся к железнорожденному, бросая на него осуждающий взгляд. – Джо, он же домогался тебя! Почему ты никак не реагируешь? – Девушка поморщилась, вспоминая грубые приставания девятнадцатилетнего Грейджоя. – А как я должна реагировать, Робб? – шепотом спросила она. – Кому какая разница, кто и что пытался со мной сделать? Даже если бы я не вырвалась, за меня никто бы не надавал ему по шее. Я не Санса и не Арья, я даже не Джейни. Я никто. – Хватит, – по-взрослому сурово прервал ее сводный брат. Его серые, как у отца, глаза сверкнули сталью. – Ты знаешь, что я бы надавал ему по шее, и отец, – он посмотрел в сторону Эддарда Старка, - тоже. Ты не пустое место, Джо, ты – моя сестра, такой же Старк, как и я, Санса, Арья, Бран и Рикон. – Нет, – она взяла поводья, – я не Старк, я – Сноу. – Джоанна хотела было пришпорить кобылу и уехать вперед, но дорогу им преградил труп огромного благородного оленя. Такого могучего зверя завалить трудновато. – Что тут такое? – подъехал Джори, за ним Теон, Бран и отец. – Какая тварь могла такое сделать? – удивилась «каракатица», подъезжая ближе. – Пума? – Пумы здесь не водятся, – возразил хранитель Севера. Робб проехал чуть вперед, к мосту. – Смотрите! – воскликнул он, и все подъехали ближе. Джоанна спешилась и подошла, чтобы поглядеть. – Это что... – ошалело округлив глаза, начала было девушка. - ...лютоволк! – восторженно закончил за нее Бран, спрыгивая с коня и вприпрыжку спускаясь к огромному серому животному, лежащему поперек обмелевшей речки. Все поспешили за ним. – Лютоволчица, если быть точнее, – поправил маленького лорда Кассель, – и волчата. Этих зверей не видели южнее Стены многие столетия! Что они тут делают? – Робб взял одного ворчащего малыша за загривок и протянул брату. – Хочешь подержать? – Мальчик закивал, улыбаясь. – Все равно без матери волчатам не выжить. – Лорд Винтерфелла выдернул из груди волчицы окровавленный олений рог. – Придется убить их. – Джори забрал волчонка из рук Брана, и тот заплакал. Теон выхватил кроху из рук Джоанны и уже занес кинжал. Но тут Сноу почти прокричала: – Стойте! – Все обернулись к ней. – Лорд Старк, не нужно. Лютоволк – герб вашего дома, а здесь пятеро волчат – две суки и три кобеля. Эти волки предназначены вашим детям. – Мужчины молча обернулись к своему лорду. Подумав несколько мгновений, он тихо сказал: – Хорошо. Но дрессировать и заботиться о них будете сами. А если издохнут – похороните. – Он вышел из русла на мост, Бран обрадовано вскрикнул, забирая волчонка у Джори. Робб и Теон взяли остальных. – А как же ты, Джоанна? – Маленький брат поднял к ней свои большие голубые глаза. – У тебя не будет своего? – Я не Старк, – невесело улыбнувшись, ответила бастард. Грейджой, Джори и Робб уже выбрались на мост, и Джо уходила за ними, как ей послышался тихий щенячий писк недалеко от русла. Девушка заинтересовалась и пошла за ним. Чуть вдалеке от умершего зверя, возле дерева копошился совершенно белый волчонок. Не удивительно, что они не приметили его раньше. Малыш терялся в летнем северном снегу и почему-то не выл и не ворчал, как его братья и сестры. Джоанна подняла его за загривок, развернула к себе. Это была волчица-альбиноска. Глаза у нее были красными, как ягоды рябины. Улыбнувшись своему новому питомцу, Сноу прижала ее к груди и вернулась к остальным. – А этот тебе Сноу, бракованный, – со своей гадкой ухмылкой сострил Теон. – А ты, Грейджой, не хочешь посмотреть вон в той луже? Вдруг найдешь склизкую тварь под стать себе, – парировала Джо, сверкнув на него темными глазами.***
Весь Винтерфелл возбужденно ожидал приезда короля Роберта Баратеона, но кроме него каждый ждал кого-то особенного: Санса жаждала познакомиться с принцем Джоффри, Арья с Бесом, карликом-братом королевы, Теон мечтал о Серсее Ланнистер, а Джоанна и Робб просто хотели увидеть хоть несколько новых лиц. Леди Кейтилин взялась за генеральную уборку замка. Залы начищались, люстры обзаводились новыми свечами, серебро натиралось до блеска, всякий хлам прятался по кладовым, доставались из погребов дорогие вина. Все шло полным ходом. Наконец, через месяц после известия о «переезде» столицы на Север, прилетел ворон с письмом: «Мы завтра будем у вас, Нед», гласил клочок бумаги. Ярко-голубые глаза Сансы тотчас загорелись неистовым светом, и она убежала выбирать наряды, утаскивая за собой брыкающуюся Арью. Роббу и Теону леди Старк велела привести отросшие патлы в порядок, даже для Джо у нее, в кои-то веки, имелось замечание: – Будет лучше, если ты наденешь платье, Джоанна, – оглядев мужской наряд бастарда, сказала леди Старк. – И заплети волосы так, чтобы они не торчали в разные стороны, – сухо бросила она ей, проходя мимо. Теон присвистнул, едва Кейтилин скрылась из виду. – Вот это событие, Джо, она тебя заметила! – Робб с сестрой одновременно ткнули Грейджоя в разные бока, так, что он ойкнул. – Да ладно вам, волчата, я же шучу! – А леди Старк нет, – скрестив руки на груди, прервал их цирюльник. – Марш ко мне! – Ребята потянулись к выходу во двор, и Джо с ними, как сзади послышался окрик: – Джоанна! – Джейни Пуль, сияя улыбкой, подошла к их компании. – Септа Мордейн зовет тебя, чтобы подобрать платье для приема. – Робб заливисто расхохотался, Теон размашисто ударил бастарда по сухопарой ляжке. – Кажется, кто-то запутается в кринолинах, да, Джо? – искря сине-серыми глазами, поинтересовался он. – Нет, – ошалело отвечала Сноу, обращаясь не то к Грейджою, не то к Джейни, – я не буду в платье. Меня вообще там не будет. Зачем я? – Но леди Старк велела... – начала девочка. – Я спрошу отца и сделаю так, как он скажет. Передай это септе и леди Старк, если она спросит, ладно? – Ладно, – робея перед ней, пролепетала Пуль и убежала в сторону светлиц. Джо устало вздохнула и пошла искать отца. Лорд Старк был в богороще, своем излюбленном месте для одиночества и размышлений. Побочная дочь осторожно приблизилась к нему и тихонько кашлянула, обращая на себя внимание. – А, Джо, здравствуй, – отвлеченно и рассеянно поздоровался отец, не поднимая головы. – Милорд, – вежливо ответила девушка и присела на корягу рядом. Эддард молча сидел и смотрел в темную гладь озерца. Рядом с его угрюмым отражением появилось бледное лицо Джоанны в обрамлении темных старковских волос цвета черного дерева, и он, наконец, словно очнулся. Поднял стально-серые глаза на дочь и печально ей улыбнулся. – Ты что-то хотела, милая? – ласково проговорил он, вглядываясь ей в лицо. – Я хотела спросить, отец, могу я не присутствовать завтра на праздновании? – Лорд Старк омрачился и повернулся снова к темной глади озера. – Боюсь, что ты не можешь. – Но почему? – недоуменно спросила Джо, подсаживаясь чуть ближе. – Кому из королевской семьи есть дело до бастарда? – Ты знаешь, почему Роберт поднял бунт, и я вместе с ним, Джоанна? – Вопрос показался девушке совершенно не по теме, но она ответила: – Рейгар Таргариен украл леди Лианну, твою сестру, мою тетку, – хранитель горько ухмыльнулся, но кивнул, – и невесту Роберта. – Верно. И хоть король женат на Серсее Ланнистер уже пятнадцать лет, он до сих пор любит Лию. – Мне очень жаль вашу сестру, но причем тут я, отец? – До нее все еще не доходило. – Ты тут притом, что волею судьбы ты – почти точная копия Лианны. У тебя только глаза другие. – Нед поднес руку к щеке девушки и провел по ней тыльной стороной кисти. – Роберт захочет увидеть призрака своей любимой, и ему будет все равно – бастард ты, или нет. – Джо обескураженно хлопала ресницами. До нее все еще не до конца дошел смысл этих слов, но об их важности она не спорила. Она молчала, обдумывая сказанное, но в итоге решила, что главное то, что ей придется встречать королевское семейство вместе с остальными Старками. Тогда она решилась задать еще один вопрос: – Но могу я хотя бы не надевать платье, отец? Юбки не по моей части, ты же знаешь. – Она умоляюще улыбнулась. – Можешь, милая, – ответили ей. Джо просияла и обняла отца. – Спасибо! – прошептала Сноу на ухо родителю. – Ну, все, иди, – отстранился Старк. – Я хочу побыть еще хоть немного в одиночестве. – Джоанна оставила его одного, отправившись думать насчет завтрашнего костюма. Пусть мужской, а не женский, он должен быть изящным и красивым.***
Трубы громко возвестили о том, что королевская процессия уже на подходе. Все во дворе северной твердыни засуетилось, леди Старк давала последние наставления вежливости детям, лорд Эддард отдавал последние приказания своим людям. Джоанна отчего-то нервничала и вся уже издергалась, стоя позади детей-Старков рядом с Теоном, а тут еще Грейджой принялся разглагольствовать на тему объема груди королевы Ланнистер. – Ты можешь заткнуться, наконец, каракатица? – шикнула на него Джо, как раз в тот момент, когда мимо прошла леди Кейтилин. Сноу прикусила язык, а женщина смерила ее суровым взглядом. – Обойдемся без выражений, Сноу, – только и сказала она, пройдя на свое место подле мужа. И вот, ворота открылись под громкое «Ура!» северян. Джо выдохнула, последний раз одернув черный кожаный кафтан, украшенный посеребренными наплечниками и предплечьями. За пояс девушка, не удержавшись от соблазна, заткнула два новеньких изогнутых кинжала. Робб знал, что дарить сестре на именины. Сноу закинула руки за спину и с силой сжала рукояти клинков – так ей было действительно спокойнее. Процессия въехала. Посреди конных мужчин расположилась огромных размеров, с целый дом, карета (наверняка, там расположилась Ланнистерша), а во главе рыцарей возвышался дородный мужчина. Густая черная борода и коронованный олень, вышитый на каждом дюйме плаща, обличали в нем самого Роберта Баратеона. Далее, за ним, ехал светловолосый юноша с весьма противным выражением лица. Пусть, он был красив, но кривая ухмылка и презрительный взгляд его зеленых глаз убивали даже ту красоту, что досталась ему от матери. Это был кронпринц – Джоффри, догадалась Джоанна. За ним тенью следовал всадник в огромном черном шлеме в виде песьей головы. – Пес-Клиган, – шепнул Теон, и Джо кивнула. Та еще легендарная личность. Между королем и каретой на дивном белом жеребце ехал мужчина в золоченых доспехах и белом плаще. Джоанна закатила глаза, и цыкнула бы языком, если бы это не значило обратить против себя леди Старк на веки вечные. Джейме Ланнистер-Цареубийца. Неприязнь к этому человеку в доме Старков была такой же сильной, как неприязнь к Безумному королю. Один другого не лучше. С другой стороны от Роберта, полной противоположностью брата королевы, на вороном коне восседал еще один Баратеон. Черные волосы развевались по ветру, синие глаза искрились умом и веселостью, улыбка была приветливой и доброй. Лорд Ренли, младший брат короля, господин Штормового предела. Наверное, Джоанна задержала на нем взгляд слишком долго, потому что Грейджой посчитал своим долгом наградить Сноу важнейшей информацией. – Не-а, даже не думай, Джо. Ходят слухи по ветру, что лорд Ренли – мужеложец. А ты, как не одевайся в брюки, все же женщина. – Теон было положил руку ей на талию, но Джоанне надоели его выходки. Незаметно она выкрутила ему кисть и прошипела на ухо: – Еще раз ты распустишь свои щупальца, Теон, и я порублю их в уху. Ты понял меня, членистоногое? – Да понял, я, понял! – почти взвизгнула каракатица. – Отпусти. – Да пожалуйста. – Джо быстро приняла исходную позицию и принялась дальше разглядывать пришельцев. Дверца кареты-дома открылась, из нее выскользнула лесенка, и мальчик-паж, подбежавший к ней, подал руку темноте. Серсея Ланнистер, «золотая королева», львица, опершись на поданную руку вышла на свет. Ни один слух о ее красоте не мог быть в точности полным. Эта была красота совершенная, не тронутая годами или болезнями. Но красота эта была злой, жестокой, она меркла в лучах гордыни и тщеславия, исходивших от золотой леди. Двор, меж тем, пал ниц перед королевской четой. Король Роберт подошел вразвалку к лорду Эддарду и знаком велел встать. Тот повиновался, и они молча разглядывали друг друга. – Ты растолстел, – угрюмо проворчала Роберт. Нед удивленно поднял брови и смерил взглядом давнего приятеля. А потом они вместе расхохотались. – Нед, старый волк, думал скрыться от меня на своем крае мира? – Ты поручил мне этот край, Роберт, и я выполняю свой долг. – А, - отмахнулся король, – долг! Какой долг велит друзьям хоть иногда встречаться? А? Ну ладно Нед, познакомь-ка меня со своим выводком. А, Кет! – Его величество подошел к леди Старк. – Прекрасно выглядишь! – Кейтилин учтиво присела в реверансе: – Благодарю, ваша милость. – Роберт двинулся вдоль Старков. Король пожал Роббу руку, улыбнулся Сансе и похвалили ее расцветающую красоту, сказал что-то Арье, похвалил мускулы Брана, потрепал Рикона по плечу, потом смерил Теона суровым взглядом (бунт Бейлона Грейджоя еще был свеж в его памяти), и, наконец, остановился напротив Джоанны. Покуда он обходил других детей лорда Эддарда, Роберт, не переставая, о чем-то говорил, шутил, делал колкие замечания старому приятелю, а сейчас, вдруг, резко умолк. – Матерь всеблагая, Нед, – прошептал король, заметно побледнев, – это словно ее призрак! – Джо, выйдя из оцепенения, учтиво склонилась и опустила глаза. – Это не призрак, мой король, это Джоанна Сноу, моя побочная дочь. – Как и мои, твой бастард на тебя похож больше, чем законные дети, – невесело хохотнул Баратеон. Леди Старк одновременно с Серсеей Ланнистер закатили глаза, Джо смутилась и еще сильнее склонила голову. Роберт отошел в сторону вместе с лордом Эддардом, и поприветствовать Старков вышла королева. Холодная, гордая, золотая, она суховато улыбнулась леди Кейтилин, позволяя той приникнуть к белой руке, оценивающе осмотрела Робба, едва улыбнулась сияющей Сансе, скользнула глазами мимо Арьи, Брана и Рикона, чуть прищурилась, разглядывая Теона, поджала губы, завидев Джоанну, и отошла. Тот же путь прошел ее старший сын – Джоффри, милая златовласая принцесса Мирцелла и пухловатый малыш Томмен. Джоффри был учтив со всеми. Поклонился леди Старк, пожал руку Роббу, поцеловал ладонь Сансе (отчего та была просто в восторге), склонил голову в знак приветствия Арье, поздоровался с младшими Старками и даже с Грейджоем. Но вот мимо Джоанны кронпринц прошел, словно бы не заметив. Пустяк, ничего такого, но презрительная рожа, которую он скорчил, едва отойдя от северян, взбесила Джо пуще игнорирования. Отец с королем ушли в сторону крипты, и леди Старк сочла своей обязанностью сопроводить гостей в замок. Серсея Ланнистер шла рядом с ней, Джоффри об руку с сияющей Сансой, следом Робб придерживал Мирцеллу за крохотную ручку, Арье пришлось идти вместе с пухленьким Томменом. Теон и Джоанна замыкали эту глупую процессию. – Жаль, что нам нельзя уйти, да, Сноу? – вполголоса сказал Грейджой. – Охота королю созерцать наши рожи. – Ему охота убедиться в твоем послушании, Теон. – Ага, и охота таращиться на тебя. – Джо, сделав вид, что не понимает, повернулась на него. – О чем ты, Теон? – Да ладно, Сноу, не придуривайся. – Парень бросил взгляд на королеву и леди Старк, убеждаясь, что они даже при желании его не услышат. – Все знают, как король любил леди Лианну, а многие считают, что до сих пор любит. А еще многие, у кого глаза на месте, замечали, как ты похожа на каменное изваяние сестры лорда Старка в крипте. Ты ее точная копия, Джо. Я сильно удивлюсь, если напившись, Роберт не начнет к тебе лезть. – Ну не все же такие свиньи, как ты, Грейджой, когда напьются, – снова напомнила о своей обиде Джоанна. Теон только закатил глаза и промолчал. Они все вошли в большой зал.***
Шум и духота, повсюду смех. Между столов сновали охотничьи собаки, выпрашивая мясо у пьяных гостей, но Призрак не отходила от Джоанны ни на шаг. Волчица неотрывно смотрела на хозяйку, порой казалось, что с укором. Отец не следил за дочерью, и Сноу позволила себе гораздо больше вина, чем он разрешал. Меж тем, алкоголь радости не принес, только головную боль и щемящую тоску. Джо огляделась: король смеялся, пил, беседовал со Старком, королева вела церемонный разговор с леди Кейтилин, Робб веселился с Грейджоем, Санса, то краснея, то бледнея, любовалась принцем Джоффри, в общем, на Сноу никто внимания не обращал, и она тихонько выскользнула на улицу, волчонок за ней. Ночная летняя свежесть на Севере была, порой, студенее, чем зима на юге. Джоанна подняла стойкой воротник и присела на какой-то ящик у оружейной. Ночь была на диву ясная, звезды ярко мерцали, старая луна серебрилась тонким месяцем. Девушка раздумывала о том о сем, и все о грустном. Во двор выходили разные люди, но Джо обращал на них ровно никакого внимания, как и они на нее. Она же невидимка, призрак Винтерфелла.