Эскадрилья

Тай Волар устало прикрыл янтарные глаза. Длинные прямые пепельно-серые волосы, цвет которых был результатом непрекращающегося космического излучения, рассыпались по плечам, но у человека, являющегося командиром Первой Эскадрильи Вселенского Космофлота, уже не было сил даже чтобы собрать их в хвост. Вообще ни на что не было сил на самом деле. Потому что когда командование считает, что ты десятижильный - это страшно. Страшно, потому что все шишки летят на тебя. Будто бы так и задумано. Время было позднее по любым меркам: огни на базе померкли до уровня "я не сосчитаю все углы по дороге". Лишь в каюте Волара было светло от работающего проектора, выводящего в пространство уменьшенную копию известной части вселенной. Именно на эту копию Тай, что можно было перевести с общевселенского как "командор", и взирал из своего кресла последние несколько часов, мысленно костеря начальство на все лады. Тихий шелест входного шлюза заставил слегка поморщиться и, не открывая глаз, потереть виски: чужака бы система безопасности не пропустила, а потому можно было не сомневаться в том, что руки, легшие на плечи, принадлежат члену команды. Волар даже догадывался кому конкретно. - Что на этот раз? - тихо поинтересовались сзади. Волар выдохнул и повел плечами. Ну разумеется. Кто же еще, кроме Кенуи, притащится к старому язве-командору в такой час. - Они обчитались Роулинг, - в хриплом от долгого молчания голосе отчетливо послышалась обида, - и потребовали от меня найти Хогвартс, аргументируя это тем, что по их расчетам существование такого мира возможно. Когда руки штатного медика начали разминать сведенные мышцы, командору пришлось приложить немало усилий, чтобы не замурлыкать от приятных ощущений. Что ни говори, а Кенуя свое дело знал. И нет, в этом не было ничего романтического. Просто юный парамедик очень серьезно относился к своим обязанностям, порою даже слишком. Иногда его хотелось за это убить. Ну в самом деле, вот устраиваешь ты свою, так сказать, личную жизнь. Хорошо устраиваешь, с отзывчивой, горячей представительницей женского пола человекоподобной расы. На межорбитальных часах два ночи, на контроллере твоего состояния повышенная частота сердечных сокращений. Вдруг с неумолимостью гильотины раздается свист открываемого на предельной скорости шлюза, после чего тебе приходится выслушивать на повышенных тонах все, что медик думает о состоянии твоего мозга, о твоей ответственности, о твоих манерах и черт знает о чем еще. Понятное дело, после такой отповеди почти любая нормальная женщина молча встает и уходит. А главное от этого несчастного парамедика даже закрыться не получается: по уставу Вселенского Космофлота целитель должен в любое время дня и ночи иметь доступ ко всем помещениям, принадлежащим его эскадрилье. Порой у Волара возникала мыслишка, что Кенуя его ревнует. Впрочем, кому как не парамедику, проводившему все исследования (абсолютно все, включая замеры реакции на разнополых представителей различных рас, да) было знать об абсолютной и бесповоротной гетеросексуальности Тая. Так что здесь парню не светило от слова "совсем". В свете чего такое поведение становилось и вовсе непонятным. - Восхитительно, - вырвал командора из воспоминаний голос Кенуи, - а другой сорт грибочков им не найти? Ну так, вместо Хогвартса. По каюте разнесся хрипловатый смех Волара, обволакивающий помещение, заставляющий холодный металл на момент сверкнуть теплым отблеском пламени, стать почти уютным. Редко можно было увидеть это место теплым. 99.9% времени это живое воплощение работы: холод, бесстрастность, спокойствие. Спокойными были и металлические стены, и белый ковролиновый пол (и как только белым остался?), и бездушные иллюминаторы. Таким же мертвенно-спокойным был и рабочий отсек, в котором они сейчас находились. Все в космосе было бездушным. Это почти расстраивало. - Нет, ну правда, - в голосе парамедика отчетливо слышалась улыбка, - полети туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Такое чувство, что мы в русских народных. - Хорошо бы... - мечтательно выдохнул командор, разворачивая кресло так, чтобы посмотреть на медика. По сползшей с лица Кенуи улыбке можно было понять, что видок у него еще тот. "Сейчас опять отчитывать начнет" - кристально ясно понял командор. И не ошибся. - Ты когда в последний раз спал? - опасно тихим голосом поинтересовался парамедик, - опять захотел слечь на месяц? Думаешь, мне разрешения на интеграцию не глядя подписывают? К твоему сведению, в последний раз я пообещал сделать все, чтобы больше их не получать. - Так ты и сделал все, - заметил Волар. - Я тебе сейчас так сделаю, - зарычал Кенуя, делая еще шаг к командору. И последний не выдержал: рванулся последним усилием вперед, активируя локальный телепорт, встроенный в многофункциональный браслет, причитающийся каждому полноправному члену эскадрильи. На кровать Тая они рухнули уже вместе. - Эй, Волар, - опасливо проговорил парамедик, ощущая медвежью, вопреки усталости Тая, хватку на своей талии, - Волаар... Последний промычал что-то нечленораздельное. Обернувшись назад, парамедик грустно хмыкнул: очевидно, командор решил использовать его вместо плюшевой игрушки. "Насколько надо было вымотаться, чтобы уснуть за краткое мгновение телепортации?" - мелькнула мысль, отчетливо отдающая горечью. Покосившись на начальника, Кенуя выдохнул в микрофон команду отключения проектора. Никуда их Хогвартс не убежит. А смены командира парамедик из расы мерцающих не перенесет. Вот никак.