По итогам конкурса победила работа Неперелетной, которая и войдет в сборник драбблов. Подробности: https://vk.com/gromova_asya_writer
Нико ненавидел ждать. Чувствуя себя бессильным перед временем, он молча наблюдал, как минутная стрелка вокзальных часов постепенно приближалась к заветной цифре, к тому моменту, когда поезд, в котором сидела Беатрис, должен был достичь своего пункта назначения. Ди Анджело с легкостью мог забрать ее из города с помощью теней, но девушка наотрез отказалась от этой идеи, ссылаясь на отпугивающий внешний облик безликих душ. Вспомнив об этом, Нико тяжело вздохнул, прикрыв глаза и чувствуя лишь прохладный ветер, прикрывая курткой букет тюльпанов и таким образом защищая их неприятного холода. Странно, что они все еще не обратились в прах под влиянием ауры парня, но сейчас это заботило его меньше всего. Чертово время движется слишком медленно. А что, если попробовать переместиться в сам поезд? Туман сможет скрыть внезапное появление мрачного Нико, но сумеет ли тот найти девушку? Перемещение по каждому вагону однозначно выбьет его из сил, и, вполне вероятно, не зная номера места Беатрис, он упадет на пол от усталости раньше, чем увидит ее. Придется ждать. Ди Анджело повернул голову направо, разглядывая таких же как он посетителей вокзала, ожидающих своих близких. Он больше не увидит эти лица, и ему не за чем запоминать их. С левой стороны оказалось большое окно, отражавшее все вокруг, в том числе и худую фигуру парня. Изгой. Такого мнения о себе был Нико, разглядывая черные лохматые волосы, темные круги под глазами и остро вычерченные скулы, делающие его лицо слишком мрачным, и не понимая, как такой отчужденный человек мог приглянуться яркой и светлой МакДауелл. Взгляд опустился ниже, минуя шею, и остановился на такой же незаметной черной куртке, под которой была футболка с танцующими скелетами. Та самая, с которой, если можно так сказать, все и началось. Ди Анджело ухмыльнулся, вспоминая, как требовал вернуть ее назад, заставляя девушку раздеться. Но в этот раз он сам снимет с нее одежду. Сигнал приближающегося поезда отвлек его, и, повернувшись, Нико посмотрел на платформу, а затем на рейс оглушающего транспорта. Не тот номер. Джексон, будучи сосредоточенным на организации рождественского праздника, едва понятно объяснил ди Анджело, что именно ему нужно забрать девушку. И это, пожалуй, был первый раз, когда Нико охотнее разговаривал по телефону с Аннабет, давшей четкие инструкции и извинившейся за поведение своего парня. Он по-прежнему был зол на девушку и не мог простить ее, в отличие от Би, и эта необъяснимая доброта Беатрис МакДауелл порой сводила его с ума. Нико вновь взглянул на свое отражение, рассматривая все еще живые тюльпаны. Конечно, букет был проявлением инициативы сына Аида, но в крайнем случае он мог спокойно объяснить это вежливым подарком для дорогого гостя. Который так нещадно стал хозяином его сердца. Парень вновь нахмурился, осознавая, что это рождественское настроение, как и ранее, не передавалось ему, в отличие от других людей, весело щебечущих о предстоящих праздниках и подарках. Подаренная Беатрис на прошлое Рождество игра «Мифы и Магия» была утеряна в ходе сражения за потепление, и Нико старался не вспоминать о ней, связанной с парой-тройкой ночных кошмаров и галлюцинаций. Постепенно любимая с детства настольная игра стала его раздражать. Возможно, он просто вырос, перестав развлекаться игрушками. Но скорее всего, каждый новый день под пыткой воображаемой Беатрис, задававшей глупые вопросы по «Мифам и Магии», воспылал в нем ненависть к этой игре. Он, как и все остальные, думал, что девушка погибла от рук вселившегося в Аннабет духа. Но Феникс возрождается из пепла. Поезд запаздывает, и Нико испытывает волнение, а просчитанный с точностью до минут план светловолосой дочери Афины мгновенно рушится, тем самым слегка поднимая настроение парня, невиновного в задержке железнодорожного транспорта. И все же… Зачем Беатрис уехала, оставив его и своих друзей? Чтобы обезопасить Чарли и оградить сводного младшего брата от сумасшедшей жизни полукровок, в которую тот невольно оказался втянут? Испытывая ревность к мальчишке, в итоге выбранному Би, Нико сжал челюсти, на мгновение не сумев скрыть свое недовольство. Он не стал ей перечить, отпуская девушку в другой город. Правда, ни одна живая душа не знала, что парень продолжал изредка навещать ее и ее младшего брата, наблюдая за ними вечером на безопасном расстоянии. Что ди Анджело разглядывал каждую из картин, нарисованных Беатрис, изредка замечая в портретах сходство со старыми друзьями, провожал ее после вечерних занятий домой, страхуя от нападений в неприглядном районе, и приглядывал за Чарли, словно продолжая нести эту обязанность, возникшую после исчезновения девушки. А теперь Беатрис МакДауелл и ее младший брат возвращались в город, хоть и на пару дней, и Нико не знал, чем обернется эта встреча. Свист приближения нового поезда отвлекает парня от мрачных мыслей, и тот, глядя на рельсы, устремляется к платформе. Сердцебиение, минуту назад будучи спокойным, участилось в разы, и ди Анджело нервно сглотнул, удивляясь собственным чувствам. Он заметил их сразу, выходящих из вагона и слегка теряющихся в толпе, но Чарли, увидев сына Аида и что-то крикнув стоящей к Нико спиной Би, побежал к парню, крепко обняв его. - Нико! – радостно прокричал мальчишка, и ди Анджело немного вымученно улыбнулся. Он скучал по Чарли, но сейчас младший брат девушки оказывался «третьим лишним». По крайней мере, так считал Нико. - Ты сильно вырос, - сын Аида похлопал мальчика по плечу и поднял глаза наверх, выискивая Беатрис в толпе. Встретившись с ней взглядом и ощутив трепет в груди, который по-прежнему отзывался неприятной болью, он почувствовал, как все воспоминания, связанные с Би, прокручиваются в голове неумелым оператором в слишком быстром темпе, и кадры почти накладываются друг на друга, создавая одно большое воспоминание, затмевающее все остальное. - Привет. Беатрис улыбнулась, и Нико так же спокойно поздоровался в ответ, но девушка даже не догадывалась, что эмоции бушевали внутри парня, по-прежнему чувствовавшего себя рядом с ней таким же разбитым, как при последней встрече. Он отпустил ее тогда, и ему придется сделать это снова, и от осознания этого муки, разрывающие грудь, медленно, но уверенно, заражая органы, добирались до сердца. Чарли немного отходит, и Би неуверенно тянется к ди Анджело, осторожно обнимая парня. Запах Беатрис очаровывает настолько, что Нико почти забывает про цветы. Он слишком сильно ждал этой встречи, каждый раз продумывая ее по-разному до мельчайших моментов, но не один из них не мог сравниться с теми чувствами, что захватили парня. - Это тебе, - усмехнувшись и стараясь сохранить холодность, присущую юношескому максимализму, сын Аида перекинул спортивную сумку Чарли через плечо, а девушка с улыбкой приняла букет. Наверное, со стороны это выглядит забавно. - Все уже давно ждут те… нас, - быстро поправив, парень устремился к переходу, ведущему к метро, желая быть рядом с Беатрис и одновременно не решаясь взглянуть на нее снова. Она живая. Нико может дотронуться до ее руки, волос, но понимает, что это слишком глупо. Девушка сделала свой выбор, и ему придется смириться с этим. Несколько остановок метро, и они почти «дома», в уютной компании друзей. Но у ди Анджело не было постоянного пристанища, и, путешествуя по теням из одного города в другой, засыпая и просыпаясь в незнакомых местах, изредка навещая Перси и Аннабет, Хейзел, он не чувствовал, что может найти настоящий дом. Бьянка вновь примкнула к охотницам Артемиды, и они почти не пересекались, будучи в своих совершенно разных мирах. Место, в которое парень хотел бы возвращаться, было соткано лишь из нематериальных воспоминаний, обволакивающих Нико пустыми надеждами и неосуществимыми мечтами. - Кажется, мы пришли в самый разгар предпраздничного веселья, - сказал парень, подходя к дому и чувствуя запах гари. Он не ошибся: дверь оказалась не заперта, и, войдя внутрь, ребята погрузились в хаос огней и ламп, главным источником которых являлась звезда на рождественской елке. Еще одна работа Лео, пытающегося хоть чем-то помочь Джексону с организацией. Нико усмехается, когда Беатрис сразу отправляется на кухню, чтобы исправить подпорченное печенье. Ее слабость, та же самая, что и у Перси – стремление помочь людям, иногда заставляла ди Анджело в своих же глазах видеть себя жалким и беспомощным. - Мы будем играть? – Чарли потянул парня за руку, понимая, что сейчас сестру отвлекать не стоит, и отправился в большую гостиную. - Слышал, ты купил тюльпаны, - сказал вместо приветствия Вальдес, удобно устроившись на диване и решив не предпринимать никаких действий по спасению еды, отмазавшись фразой «готовка – чисто девичье дело», - я ожидал нечто, знаешь, наподобие черных готических роз с большими шипами. Нико тут же захотелось ударить парня, но он лишь хладнокровно улыбнулся. - Зато они настоящие и живые, в отличие от механических и искусственных железных палок в виде стеблей, - ответив, парень прошел дальше, краем глаза заметив, как Калипсо, неприметно сидящая рядом с сыном Гефеста богиня, несильно шлепнула паренька по затылку. Встретив в дверях Джейсона, Нико ди Анджело коротко кивнул ему, продолжив путь наверх и едва успевая за любопытным Чарли, старающимся с поразительной быстротой рассмотреть все вокруг. Дом был наполнен людьми: Хейзел и Фрэнк рассматривали фотографии на стене спальни Перси и Аннабет, отчаянные крики дочери Афины наполняли дом, смешиваясь вместе с праздничной атмосферой, создавая странно-веселое настроение. - Я буду спать здесь? - Чарли остановился в комнате, отведенной для него и Беатрис, и Нико вновь кивнул, предпочитая жестикуляцию вербальному методу общения. Она уедет, снова, оставив парня с едва залечившимся сердцем, нанеся еще один удар лезвием ножа. И никто не знает, как сильно и как долго он сможет это терпеть. Сын Аида изучает мальчишку, рассматривающего какие-то вещи, с легкой ревностью, но вновь стараясь контролировать себя, забывая о хаосе, творящемся вокруг, и погружаясь в себя. Ближе к вечеру, устав от глупых игр с Чарли, Нико спускается с младшим братом дочери Гелиоса вниз, когда все официально объявляется готовым. Обычные лампы выключены, и комната освещена рождественскими гирляндами, создавая вполне уютную обстановку. Чарли восхищенно рассматривает красочную ель, а ди Анждело отходит в полутень, почти сливаясь со стеной и не мешая мальчику любоваться красиво украшенным деревом. Оглянувшись, Нико видит, как все гости замерли, глядя на ребенка: довольная Пайпер, которая наряжала ель, положила голову на плечо Джейсона, обнявшего девушку за талию; Перси и Аннабет, улыбаясь друг другу, стояли неподалеку, решив проблему с пригоревшими сладостями. - Минутку, - голос Лео раздался позади, и через мгновение потолок комнаты покрылся золотыми сияющими нитками, которые сплетались в звезды, слегка напоминая ночное небо, - ваш железный Санта сотворил чудо! Младший брат Би захлопал в ладоши, смеясь, и остальные заулыбались следом за ним, разглядывая волшебный потолок. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Нико посмотрел в сторону, замечая Беатрис, которая, смущенно улыбнувшись ему, продолжила, как и все, наблюдать за младшим братом. Рождество никогда не обещало ди Анджело ничего хорошего, парень придерживался мнения о том, что волшебный дух этого праздника был лишь выдумкой простых горожан. Но в этот раз он отчаянно хотел поверить в чудо. Улыбка Би всколыхнула воспоминания, которые Нико, попрощавшись с девушкой, желал забыть, но душе больше нравились мазохистские наклонности, и улегшиеся на дно прежде эмоции вновь забушевали внутри. Вскоре друзья переместились за стол, а ди Анджело, как и половина гостей, был благодарен Беатрис, вовремя исправившей кулинарные ошибки Аннабет. Кто-то шумел, Лео постоянно спорил с Джейсоном, размахивая куриной ножкой, тем самым слегка раздражая Калипсо, любившую опрятность и аккуратность. Противоположности притягиваются, но что выйдет из союза тени и света? Нико отстраненно посмотрел в сторону Беатрис, весело беседующей с Хейзел и Пайпер. Девушка не боялась погрузиться в самые дальние участки черной души сына Аида, но смогла бы она «побороть» их не растворившись во мраке? Этот рождественский вечер был организован для МакДауелл, ребята, успевшие привыкнуть к ней и тяжело перенесшие ее потерю, ценящие доброту Би, попытались отплатить ей тем же. Фрэнк что-то обсуждал с Перси, игнорируя Вальдеса, настойчиво предлагавшего сыну Марса превратиться в дракона и устроить всем огненное шоу, а Аннабет начинала все чаще поглядывать в сторону ди Анджело, от чего у последнего появлялось плохое предчувствие. Вскоре Нико это надоело, и, тихо встав из-за стола, он незаметно перебрался в прихожую, собираясь уйти. Продолжение вечера вполне предсказуемо: ребята, напившись, станут танцевать или же петь, веселиться и творить прочие глупости, но ни одно из этих развлечений не могло подойти сыну Аида. Изгой, он радикально отличался от «сестры» Хейзел, общительной и понимающей, любящей проводить время в компании лучших друзей. - Ты уже уходишь? – перед тем, как открыть дверь, услышал Нико, остановившись. Ее голос вновь напомнил парню о песне, спетой девушкой на прошлое Рождество, когда ди Анджело замер, проникшись к пению. И сейчас он находился в похожем оцепенении, но теперь его одолевали другие чувства. Гораздо более глубокие. - Каждый несет свой крест, - ответив, не повернувшись к Беатрис, парень потянулся к дверной ручке, уже чувствуя приближение теней. - Ты не должен избегать своей семьи. Пальцы, сомкнувшиеся на холодном металле, почувствовали холод, а тело покрылось мурашками. Браво, Беатрис МакДауелл, ты вновь нанесла еще один колющий удар. - Я следую твоему примеру, - сжав челюсти, сын Аида повернулся к ней, стоящей в паре метров от него. - Нико… - Би нахмурилась, и эта невинная, детская грусть отразилась на ее лице, словно у девушки действительно не было выбора. Но в действительности все было иначе. Парень вздохнул, вновь поддавшись этим особенным чарам Беатрис, и чувствуя, что тени медленно окутывают его, словно успокаивая в своих объятиях. - Я скоро вернусь, - сказал он, в последний раз заглядывая в глаза Би и ощущая, как тело проваливается в черную пропасть.***
Слабак. Когда тени расступились перед ним, исчезая в земле, парень не сразу понял, где находится. Ему нужно было лишь уйти оттуда, оставив ребят веселиться, и, дав себе пищу для размышлений, Нико присел на песчаный берег, разглядывая черные волны с побережья Лонг-Айленда. Ди Анджело не понимал, почему переместился в пустующий Лагерь полукровок, но это волновало его меньше всего. Он пообещал вернуться. Тренируясь в перемещении по теням каждый день, сын Аида не ощутил усталости, но желал этого. Парень усмехнулся, поражаясь собственному поступку, побегу от человека, встречи с которым он ждал с нетерпением и болезненным чувством в груди, теперь опустошившим Нико и ожидавшим нового хода от ди Анджело. Мысленно переместившись на год назад, он вспомнил битву за лагерь, мертвых бойцов и самопожертвование Беатрис. До парня стало доходить, почему он оказался именно здесь. Тени отнесли его сюда, ворвавшись в воспоминания сына Аида. «И если это наша последняя встреча», - словно зритель, глядя на покадровую пленку, Нико едва узнает свой голос, зато лицо Беатрис, этот нестираемый временем образ, маячит перед его глазами. - Спасибо тебе, - шепнув, он вновь стал призывать тени, которые, поднимаясь на поверхность через песок, медленно и осторожно окружали ди Анджело. Он появился в доме «вовремя»: пьяные парочки продолжали веселиться и петь. Опершись о дверной проем, Нико с легкой улыбкой наблюдал за кружащей вместе с Чарли Беатрис, весело смеющейся и искрящейся добротой и нежностью. Ди Анджело хотел бы видеть ее такой всегда, но из-за общения с ним, как казалось парню, девушка становилась мрачнее, теряла свои краски под воздействием сына Аида. Нико было комфортно: никто не замечал его, и увлеченные друг другом ребята, продолжающие веселиться, вызывали лишь грустную улыбку на его губах. «Ты не должен избегать своей семьи». Это понятие было чуждо ди Анджело, но, в то же время, в глубине души он чувствовал тесную связь с этими людьми, становившуюся прочнее после каждого пройденного вместе испытания. Легче отвергнуть, чем принять, и парень, несмотря на то, что эти люди продолжали поддерживать его в любой ситуации, до последнего отрицал очевидные вещи, не желая признавать, что эта кучка пьяных и веселых, шумных и разных ребят стала для него нечто большим, чем просто знакомые с улицы. Но лишь один человек выделялся среди них, и им была девушка, покорившая его черное сердце. Нико хмурится, когда Перси «меняется» с Чарли, уже танцуя с Беатрис, а Аннабет вместе с младшим братом дочери Гелиоса отправляется на второй этаж, чтобы уложить спать уставшего мальчика. - Мы должны поговорить, - он слышит голос дочери Афины позади спины, и чутье, предсказавшее ему этот разговор, снова не подводит его. Оторвавшись от силуэта Би, ди Анджело следует за девушкой на кухню, из вежливости помогая ей с уборкой. - Почему ты отпустил ее? – Аннабет набралась храбрости, выпив несколько алкогольных коктейлей и сразу переходя к сути. Нико не хотел обсуждать эту тему с человеком, повинным в «смерти» МакДауелл, но усталость и дотошность дочери Афины взяли верх. - Этот вопрос слишком глуп, ведь ответ очевиден. Девушка сверкнула глазами грозового неба, напоминая свою мать, задетая за живое. - Я пытаюсь тебе помочь, - бросив, она возвращается к посуде, - ведь в тебе и так много боли. Тяжело вздохнув и замолкнув, девушка включила воду. - Мне не нужна твоя помощь, - Нико разворачивается, желая добавить кое-что еще, но вовремя останавливается, а несказанные слова повисают в воздухе. «В тебе и так много боли». Вместо того, чтобы возвращаться в гостиную, Нико поднимается наверх, заглядывая в комнату Беатрис. В первые дни после ее отъезда, ди Анджело почти поселился в этой комнате, продолжая ощущать аромат Би и засыпать, чувствуя его, пока со временем он не выветрился, а парень не исчез, вновь возвращаясь к привычному образу жизни в тенях. Теперь в этой полупустой комнате на кровати лежал Чарли, устремив свои глаза к потолку и не желая спать. - Ты побудешь со мной? – сразу распознав в полумраке Нико, младший брат Беатрис устало улыбнулся. - Конечно, - кивнув, парень приблизился к кровати, сев на ее край. - Мы все скучали по тебе, - произносит Чарли, повернувшись к сыну Аида, а затем укусив губу, словно он сболтнул лишнего. Нико хмурится, чувствуя, что брат Би что-то держит от него в тайне, но усталость берет верх. Поразмыслив над словами мальчишки еще минуту, ди Анджело старается перейти к другой теме: - Рассказать тебе что-нибудь еще? Хотя они оба знают, что все истории, происходящие с Нико, были уже несколько месяцев назад рассказаны сыном Аида, приглядывающим за Чарли после исчезновения его сестры. - С самого начала, - младший брат Беатрис довольно улыбается, а ди Анджело мысленно проклинает себя за эту идею, но, так или иначе, начинает свой рассказ. Постепенно музыка внизу затихает, а ребята начинают расходиться по комнатам, уставшие и довольные долгожданной встречей, но Нико и Чарли уже давно попали под чары Морфея.***
Сын Аида, почувствовав непривычный холод, открывает глаза, пытаясь рассмотреть сквозь сонную пелену пространство вокруг. Кажется, он уснул рядом с Чарли, но около Нико лежала спящая девушка. Беатрис. Парень, вновь ощутив скачок в ритме сердца, сглотнул, разглядывая её во время сна и не понимая, куда исчез младший брат дочери Гелиоса. Би слегка потянулась, собираясь проснуться, и ди Анджело, продолжая считать, что все вокруг плод больного воображения, попытался притвориться спящим. - У тебя безмятежное и спокойное лицо, когда ты спишь, - послышался тихий голос Беатрис, - а сейчас все совсем иначе. Нико, осознав, что не прошел это испытание, вновь открыл глаза, щипая себя. Больно, и это значило лишь одно: МакДауелл действительно лежала рядом с ним на одной кровати. - Где, - ди Анджело запнулся, чувствуя сухость в горле и говоря слегка охрипшим голосом, - Чарли? - Ребята забрали его с собой: Лео в кинотеатр, Перси в зоопарк, Джейсон в музей, поэтому я не знаю, кому верить, - Би улыбнулась, - впрочем, он с кем-то из них. Что ты знаешь о раздвоении личности? Нико слабо усмехнулся, ведь именно сейчас его душа развалилась на части. Треть желала избежать дальнейшего разговора с девушкой, вторая часть хотела забыть все это, ну а оставшиеся мысли сосредоточились на лице Би, напоминая парню о его вчерашней решительности сорвать с нее одежду. - Совсем немногое, - взгляд парня заскользил по ее лицу, освежая в памяти образ Беатрис, - но я хочу услышать историю от тебя. Нико притворился, что не заметил своей футболки, которая, как и в тот раз, была надета на тело девушки, прикрывая бедра. - Ты и так знаешь все обо мне и моих тараканах, - Би пожала плечами, виновато улыбнувшись. - Тебя не было полгода, - сын Аида нахмурился, а волнение в груди все продолжало нарастать. Чертовы чувства. - Но ты всё равно последовал за мной, - Беатрис улыбнулась, смущенно опустив взгляд. Парень замер, силясь что-то сказать и не сумев произнести ни слова, чувствуя, что это все является каким-то розыгрышем, каким-то… Рождественским чудом. - Ты знала? – через минуту Нико выдавил из себя пару слов, а все внутри обострилось до предела. - Да. Вся выстроенная месяцами, казавшаяся прочной схема мгновенно рухнула, рассыпавшись, как карточный домик. Чувства переполнили ди Анджело, мгновенно растворившегося в них, и лишь одна, как спасательная соломинка нить, связывающая парня и Макдауелл, не давала ему потонуть. Девушка, увидев лицо Нико и лишь сильнее покрывшись румянцем, стала шире улыбаться. - Ты всегда был рядом со мной, - прошептав, Би посмотрела в черные глаза сына Аида, - но ты по-прежнему не осознал самого главного. Парень мгновенно почувствовал себя маленьким ребенком, который, слепо верящий в свою истину, затмевавшую другие объяснения тех или иных событий, наконец-то «открыл глаза». «В тебе и так много боли». «Мы все скучали по тебе». - Я никуда не денусь, Нико, равно как и ребята, - девушка стала перечислять имена друзей, объединенных прошлым, - и ты можешь впустить нас, - ее пальцы осторожно потянулись к парню, прикасаясь к груди, словно дотрагиваясь до сердца, - туда. Мы твоя семья, и мы… Ди Анджело придвинулся к ней, неуверенно глядя в ее лицо, внимая каждому слову, сказанному из ее уст. - Ты нужен нам всем, - Беатрис сжала губы в тонкую линию, словно сдерживая себя, - ты нужен мне. Его пальцы, впервые нервно дрожащие, осторожно сомкнулись на талии Би, притягивая дочь Гелиоса к себе. - Я скучал по тебе, - слабо шепнув эти слова, он неуверенно, болезненно улыбнулся, сглотнув и пытаясь подавить этот комок, подступающий к горлу. Нико вновь вдыхал ее аромат, лишаясь мыслей и наслаждаясь моментом, чувствуя, что только в ее объятиях сын Аида ощущал себя спокойно и уверенно. Что он, будучи изгоем, наконец-то вернулся домой.