~
По крайней мере, у него все еще был его телефон. Томас всегда держал его в кармане джинсов, так что человек, что взял его сумку, не украл его. — Подожди, что? — голос Минхо был далеко, но Томас все равно был рад слышать его, потому, что он создавал ощущение комфорта. — Какой-то шенк украл твою сумку? — Да, — вздохнув, Томас убрал прядь волос со лба. — Заснул в гребаном метро, можешь себе представить? — Чувак, это хреново. Хочешь, чтобы я приехал? — Нет, я в порядке, — это было не так, но Минхо, вероятно, готовился к экзамену, и Томас никак не хотел ему мешать. — У них только мои книги, записи и двадцать долларов и- — Я выезжаю. — Минхо, я- — Нет, я выезжаю, и это не обсуждается. Минхо сбросил, пока Томас не начал протестовать. Он со стоном откинулся на спинку дивана. Томасу повезло, что у вора не было его ключей или ID, некоторые вещи он всегда держал при себе, на случай, если что-то такое случится. Но это все равно хреново. Минхо молча обнял его, когда зашел в маленькую квартирку, и Томас позволил себе сжать его в объятьях на несколько секунд, прежде чем отпустить. На самом деле, они были очень близки, но сегодня Томас просто не мог позволить себе этого — он не хотел срываться сегодня, хотя Минхо и понимал его лучше всех. Но он просто не мог рассказать ему о том парне — Исааке — или, неважно, каким было его настоящее имя, который представился, как Ньют. Потому, что Минхо, конечно же, знал имя его будущей жены. Или мужа? Желудок Томаса провалился от этой мысли. Он никогда не считал себя геем. Он никогда не засматривался на парней, и ему даже в голову не приходило, что Ньют может быть парнем. Хорошо, может быть, приходило. Но только в шутку. Хотя, теперь… — Чай? — предложил Томас, надеясь, что Минхо сможет отвлечь его от проблем. Его друг кивнул. — Расскажи мне, что случилось, — сказал он через пять минут, когда Томас поставил перед ним чашку чая. — В деталях. — Зашел в поезд, заснул, проснулся. — В деталях, — серьезно повторил Минхо. Томас закатил глаза. — Это все, клянусь. Я просто заснул, а когда проснулся, моей сумки не было. — Дерьмо, — сказал азиат, качая головой. — Чувак, ты просто кусок плюка. Никогда не делай это снова, кто знает, может кто-нибудь похитит тебя или что-то в этом роде. Младший улыбнулся, услышав это слово. Плюк, наряду с другими словами, как шенк, были частью их с Минхо лексикона с момента, когда они стали друзьями в средней школе. У них был целый язык, но ни один из них не говорил на нем больше. Просто эти слова стали частью их обычного лексикона, и Томасу, на самом деле, нравилось, что эта фантастическая часть их дружбы все еще здесь, как бы напоминая, что они всегда будут лучшими друзьями. — Не волнуйся обо мне. Лучше волнуйся о моей сумке. И учебе. Как я, блять, вообще верну свои записи назад? Вдруг, Минхо вскочил. — Подожди здесь, — сказал он и исчез, возвращаясь через минуту. — Я знаю, ты ненавидишь Гэлли и все такое, и что его почерк действительно неряшливый, но я знал, что не попросишь его сам, поэтому я и- Томас не дал ему закончить: на этот раз он обнял своего друга должным образом, крепко, не обращая внимания на записи, которые Минхо все еще протягивал ему. — Ты настоящий, мать его, спаситель. Минхо усмехнулся, отталкивая его, чтобы отдать записи. — Я знаю. И никогда не говори, что я ничего для тебя не делаю. — Я никогда не говорил этого! — закатил глаза Томас, снова плюхаясь на диван. Теперь эта проблема решена. И он на самом деле чувствовал себя лучше. Намного. Но мысли о Ньюте все еще убивали его, но, по крайней мере, ему не придется беспокоиться об учебе сейчас. — Теперь, давай забудем об этом, но тебе следует быть осторожнее в следующий раз, слышишь, ты, шенк? — Да, конечно. Теперь мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Я, правда, больше не хочу говорить об этом. — Конечно, друг, без проблем. И тогда, будучи самым замечательным человеком на Земле, Минхо заговорил об учебе, как будто ничего не произошло. — В общем, — заключил он, несколько минут спустя. — ПОРОК затрахал меня. И я не знаю, что с этим делать. Томас приподнял бровь, если честно, другого он и не ожидал. ПОРОК был частью жизни Минхо — он не только работал в одном из магазинов компании, но и также старался раскрыть какой-то тайный заговор. С его планом по поводу журналистики, все прошло удачно, и Томас не стал дразнить его, хотя ему было трудно понять, как его друг может быть настолько одержим этим. ПОРОК просто был еще одной технологической компанией для Томаса и то, что они предлагали некоторые новейшие технологии, имеющиеся на рынке, не убеждало Томаса в том, что они используют запрещенные приемы, чтобы добиться успеха. Ладно, может быть, немного — Минхо может быть очень убедительным, если захочет. — Тебе просто стоит уйти, — советует Томас. Это было определенно не то, что хотел услышать Минхо, но они были друзьями, и Томас всегда был честен, когда они говорили о таких вещах. — Тебе нужна работа. Если тебя уволят, тебе пиздец. Настоящий. Тебе повезло, что они еще не выгнали тебя. — Я знаю, знаю, — он закатил глаза. — Я стараюсь расследовать незаметно, но иногда это бывает трудно. Если этот тупой шенк не заметил меня… — Да, да, о твоей истории узнает весь мир. Я знаю. Но пока нет. — Я знаю, что ты не веришь в это, Томас, но, не мог бы ты поверить мне хотя бы на секунду? Тому, кто не знает этих двоих, может показаться, что они ссорятся, но на самом деле это не беспокоит ни одного из них. Они не были злы друг на друга. Они никогда не были злы друг на друга из-за чего-то подобного. Тем более, эту тему они обсуждали каждый день. — Я верю тебе, — фыркнул Томас, скрестив руки на груди. — Всегда. — Да, я вижу это, — Минхо сделал вид, что обиделся, но не удержался и захихикал, и Томас не мог не присоединиться. Когда смех, наконец, утих, Томас чувствовал себя еще лучше. Даже этот Исаак — Томас все еще злился, что не знает его настоящего имени — не мог расстроить его. — В любом случае, теперь, когда мы точно закончили говорить о плохих вещах, давай передем к чему-нибудь другому, — Минхо улыбнулся. — Итак, Гэлли- Стон Томаса прервал его, но вместо того, чтобы хмуро посмотреть на него, как он всегда делал, он улыбнулся еще шире. — Ты знаешь, что я все еще не хочу говорить о Гэлли, не так ли? — Не в этот раз! — Минхо торжественно поднял палец. — После того, как ты ушел вчера, он рассказал мне о парне, который, якобы, много знает о музыке семидесятых. И это именно то, о чем ты собирался писать свою работу, не так ли? — Верно, — Томас прикусил губу. Это звучало заманчиво. Если парень, о котором говорит Минхо, фактически эксперт в этой теме, он мог бы ему помочь. Очень. Потому что у Томаса осталось всего несколько недель, чтобы сдать работу, а он до сих пор не начинал. Музыка семидесятых была не плохой, но его это не интересовало. Он был на музыкальном факультете только из-за своей мечты когда-нибудь стать пианистом. Хотя он и не был особенно хорош во всех этих вещах, игра была тем, что мотивировало его, и он чувствовал, будто это самая естественная вещь на свете. К сожалению, он не мог получить степень, просто играя на пианино в течение всего дня, и именно поэтому он должен был изучить всю историю музыки, а также сдать кучу бесполезных экзаменов, которые буквально мучили его. Если есть какая-то возможность получить помощь в этом… — Я его знаю? — с любопытством спросил Томас. — Я так не думаю, — пожал плечами Минхо. — Он учится в другом университете, и Гэлли даже не упомянул его имя… Я могу попросить его пригласить этого парня, и вы сможете встретиться. Томас вздохнул с облегчением. По крайней мере, ему не надо самому просить Гэлли. Так что он сказал: «Конечно. Спасибо, чувак. За все». И Минхо лишь кивнул.~
— Сумасшествие, да? Гэлли улыбался Минхо и Терезе и хорошо проводил время, и это бесило Томаса. Проблема была в том, что сам Томас не мог ничего с этим поделать. Гэлли каким-то образом проник в их компанию. Компанию, с которой Томас провел годы и, казалось бы, всем нравился. На самом деле, они так его любили, что даже перестали слушать вечные жалобы Томаса. Так что, он пытался. Пытался принять Гэлли. Пытался говорить с ним, когда других не было рядом. Все эти попытки превратились в простое отсиживание в углу, пока Гэлли был рядом. Обычно Томас был слишком гордым, для того, чтобы кто-то занял его место, но в случае с Гэлли… Он чувствовал себя бессильным. Так что, он просто ждал, пока его друзья заметят, каким мудаком этот парень является. Но сегодня он должен был присоединиться к разговору, хочет он того или нет. Гэлли выглядел так, будто делал над собой усилие. — Так вот, мой друг, о котором Мин рассказал тебе, он очень крутой. Он помог мне с презентацией, которую я делал несколько месяцев назад. Он реально знает свое дело, — сказал Гэлли, рассеянно глядя в сторону Томаса. За этот день они взаимодействовали больше, чем за последние месяцы. — Угу, — сказал Томас. Он был зол. — Круто. — Да, — в его голосе были эти раздражающие нотки, так обычно говорят с маленькими детьми. Это всегда заставляло Томаса злиться. Но сегодня он не позволил себе отреагировать на это. — Уверен, вы отлично поладите. — Да, — повторил Томас. «Если он такой же, как ты, то, определенно, не поладим», — подумал он. К счастью — и, к сожалению, — у Гэлли не хватило времени сказать еще что-либо, потому что в этот момент дверь кафе открылась, и зашел этот парень. Парень из метро. Исаак. Томас стиснул зубы, прижимая запястье к колену, хотя и он надел кожаный браслет, чтобы скрыть метку. Он часто делал так в публичных местах, потому что он не любил, когда другие видели, что написано на его коже. Особенно такие люди, как Гэлли. Парень, улыбаясь, помахал Гэлли, но потом его взгляд упал на Томаса. Он медленно подошел к столу, и теперь Томас заметил, что парень прихрамывал на одну ногу. — Эй! — воскликнул Гэлли и сжал плечо Исаака. — Как ты, друг? — Не хочешь представить меня? — спросил блондин, не сводя глаз с Томаса. — Конечно, чувак, — Гэлли, похоже, ничего не замечал. — Томас, это мой друг Ньют, Ньют это- Его прервал вздох Минхо, который смотрел на вошедшего широко распахнутыми глазами. — Подожди, ты что, издеваешься? — громко спросил он, стукнув кулаком по столу от удивления. — Ньют? Это твое настоящее имя? Наконец, парень разорвал зрительный контакт и повернулся к Минхо. Томас, замерший на месте, был в состоянии только смотреть. — Исаак, — сказал он, пожимая плечами. — Но все зовут меня Ньют. А что? — Не может быть! Ньют? Реально Ньют? — Да, — Ньют — Исаак — неважно, как его зовут — нахмурил брови в замешательстве. — Подожди, ты уже слышал про меня? У меня есть репутация? — Блять, — пробормотал Томас, его взгляд метался между друзьями: пока Минхо прижимал руку к лицу, пытаясь скрыть улыбку, Тереза выглядела шокированной, она не сводила глаз с парня, который, якобы, являлся соулмейтом Томаса. — Заткнись, Минхо, это…просто какая-то тупая шутка, я… С дрожью в ногах он поднялся на ноги, даря Гэлли убийственный, как он надеялся, взгляд, прежде чем отвернуться от компании, не в силах больше разговаривать, или сдерживать слезы, наворачивающиеся на глаза. Шутка. Это было единственное объяснение. Он не смог спрятать свою метку, и Гэлли как-то увидел ее. Наверняка, он сказал Ньюту, чтобы он…но в этом нет смысла, не так ли? Когда Томас выбегал из кафе, он услышал, как Ньют говорит что-то о втором разе и метро, но не остановился, чтобы послушать. Это было так неловко. Ему просто нужно было выйти.~
Настойчивый звонок в дверь вызывал головную боль. Простонав, Томас сел, сбросив с дивана подушку, которую использовал, чтобы заглушить раздражающий звук. Все, что произошло в кафе, никак не выходило из его головы, и он не мог ничего с этим поделать — удивленное лицо Минхо, шокированная Тереза, все это было уже слишком. И еще это парень — Исаак — Ньют, который никак не отпускал его. Потому что сейчас ему нужно было знать, была ли его реакция оправдана. Что, если это парень был Ньютом? Его Ньютом? Что делать, если Томас все окончательно испортил? Что будет, если Ньют даже не захочет знать его сейчас? Устало потирая глаза, он поднялся на ноги и медленно поплелся к входной двери. Он не мог убегать вечно, и Минхо, конечно же, не сдастся. И Тереза присоединится к нему, когда отойдет от шока. У нее все равно есть ключ. — Неужели! — вскричал Минхо, заставив Томаса поежится, что подумают о нем соседи? — Заходи, — прошипел он, затолкнув друга в квартиру, прежде чем закрыть дверь. — Ты можешь хотя бы попытаться быть приличным? — Приличным? — Минхо закатил глаза, на его лице смешались волнение и раздражение. — Томас, друг мой, ты даже представить себе не можешь. — Почему ты здесь? — его голос звучал грубо, но он не мог ничего с собой поделать, хотя Минхо и был последним человеком, на которого стоит злиться в этой ситуации. С другой стороны, он любил тусоваться с Гэлли, поэтому, возможно, это было разумно. Возможно. — Почему я здесь? — фыркнул азиат. — Потому что мы нашли твоего гребаного соулмейта, вот почему, а ты просто исчез, злой и недовольный, и никто не знает почему. — Он не мой соулмейт! — возразил Томас, скрестив руки на груди. — Какого черта в- — Конечно, это он! — прерывает его друг. — Его зовут Ньют. И именно это имя было на твоем запястье, когда я в последний раз проверял. — Черт, неужели ты не видишь? — Томас чувствовал себя все более беспомощным с каждой секундой. Одна его часть надеялась, что Минхо поймет его, но тот, видимо, все еще был под влиянием Гэлли, который хотел, чтобы шутка продолжалась — Это все этот плюкоголовый Гэлли. Он точно прикалывается надо мной. — Нет! — Минхо выглядел так, будто готов схватить Томаса и хорошенько встряхнуть его. — Это не так. Он был удивлен, так же как и мы. На самом деле, он даже не знал имя твоего соулмейта. — Он, наверняка, видел метку раньше! — Блять, Томас, у Ньюта тоже есть метка. И угадай что? Там твое имя, понимаешь? Т-о-м-а-с. Мы видели ее. Черт, да я даже сфотографировал, потому что знал, что ты не поверишь мне. Томас не понимал почему, но это, все это было уже слишком. Его сердце тревожно билось, и он чувствовал, что готов разрыдаться, потому, что он был так запутан и напуган. Мысли кружились, как торнадо, заставив его закрыть глаза от напряжения. Он ожидал, что Минхо скажет что-то еще, будет давить на него сильнее, но его друг молчал, видимо, понимая, как Томас себя чувствует. Затем, когда ему казалось, словно прошла вечность, он почувствовал прикосновение к своей руке. — Давай сделаем тебе чаю, — мягко сказал Минхо и повел Томаса на кухню к одному из цветных стульев. Выдохнув, младший сел на зеленый стул, сжимая руки в кулаки и наблюдая, как азиат делает им чай. Чашку он взял неохотно и сначала не пил, потому что от того, как Минхо смотрел на него, хотелось снова спрятаться под одеялом. Неожиданно, дышать стало легче, и чай, который теперь был чуть теплым, показался ему невероятно милым жестом со стороны Минхо, так что он взял чашку обеими руками и сделал глоток. — Лучше? — спросил Минхо, когда чашка опустела. Томас молча кивнул. Он хотел сказать что-то, но единственное, что вылетело из его рта, было: «Дерьмо». — Да, действительно дерьмо, — покачал головой азиат. — Слушай, мне жаль, что я сразу высказал тебе все, мне стоило догадаться, что ты расстроен. Ничего не мог с собой поделать. Ну, эм… Ньют немного рассказал нам о…о вашей первой встрече, но я хочу, чтобы ты рассказал мне свою версию, потому что хочу понять, почему ты так напуган. — Я… — голос Томаса звучал хрипло, но он смог продолжить говорить. Таким образом, он начал рассказывать историю, о которой обещал никому не говорить. — Я спал в поезде, когда он разбудил меня, и сначала он показался мне довольно милым парнем, но потом… Минхо видел, что Томас колеблется, но не давил на него. — Но потом, — продолжил Томас, крепко сжимая ручку кружки, — он сказал мне свое имя, и первое о чем я подумал, было, что он как-то увидел его на моем запястье и теперь разыгрывает. И когда он пришел сегодня, я подумал, что это Гэлли подговорил его и…и это, блять, полный бред, потому что, как, черт возьми, Гэлли мог знать, что я засну в поезде и, отправить кого-то, чтобы разбудить меня и сказать имя моего соулмейта? Это же невозможно, не так ли? Минхо терпеливо покачал головой. — Прости, но нет. Звучит, как довольно дерьмовое оправдание, если честно. Он сказал это мягко, но Томас все равно чувствовал, будто кто-то вонзил кинжал ему в сердце. И тогда до него дошло: он вел себя, как придурок. Перед друзьями в кафе, Гэлли, и, что хуже всего, перед своим соулмейтом. — Черт, — он хотел кинуть кружку в стену, но вместо этого поставил ее на стол. — Что мне делать теперь? Я, блять, все испортил- — Остановись, — прерывает его Минхо. — Не волнуйся. Мы справимся с этим. — Ты мне поможешь? — Я всегда тебе помогаю, идиот. Кроме того, он твой соулмейт, круто, да? Никогда бы не подумал, что это будет парень, — нахально улыбнулся Минхо. — Но это нормально. — Заткнись. Я не думаю, что он вообще захочет снова говорить со мной, — пожаловался Томас, но улыбка появилась на его лице. Несмотря ни на что, Минхо заставил его чувствовать себя лучше.~
Через три дня судьба снова свела их. Томас был занят, идя по магазину в поисках молока и, возможно, шоколада, чтобы немного успокоиться, когда заметил его. Время, казалось, остановилось на секунду — взгляд Томаса был прикован к блондину, который стоял перед одной из полок и, казалось, даже не замечал его присутствия. И вдруг, будто почувствовав его взгляд, парень обернулся и ох. Рот Ньюта открылся, и их глаза снова встретились, и, хотя, он все еще выглядел настороженно, он не был зол. Это означало, что Томас мог поговорить с ним. Если бы он ушел сейчас, то только бы все испортил. Так что, он подошел ближе. — Привет, — осторожно сказал Ньют, все еще смотря ему в глаза. — Привет, — Томас сделал глубокий вздох, прежде чем продолжил говорить. — Получается, я полный мудак, да? Минхо рассказал мне твою версию событий, и я ничего не могу поделать, но чувствую, что был просто мудаком, так что я сожалею. На секунду ему показалось, что Ньют не простит его, но тот лишь улыбнулся и покачал головой. — Да, ты вел себя, как идиот, — пожал плечами он. — Ты не представляешь, как это странно, когда тебя дважды оскорбляет парень, которого ты видишь впервые. — О Боже, прости! — Но я все понимаю. Вроде. Твои друзья мне все объяснили. Ты, похоже, не ожидал, что я буду парнем? — Не ожидал, — покачал головой Томас, краснея. — Не ожидал всего этого. Поэтому и был так запутан, мне правда жаль. — Ты сказал это уже три раза. Теперь, когда Томас на самом деле говорил с Ньютом, он заметил, что его английский акцент был заметнее, чем он помнил, и блондин, казалось, наклонился немного в сторону, чтобы удобнее стоять. Это было из-за хромоты, которую Томас заметил в прошлый раз. — Извини, что извиняюсь так часто, — в шутку сказал Томас, заставляя парня усмехнуться. — Сказал же, все нормально. Не волнуйся из-за этого, Томми. Томми. Отлично. Худшим, что он мог себе представить, было получить кличку. — Хорошо, — он удержал себя от очередного извинения и глубоко вздохнул. — Итак, что мы будем делать теперь? — Не знаю. Ты всегда можешь носить мои покупки, — предложил он, указывая в сторону бутылки с водой и нескольких пакетиков лапши быстрого приготовления, которые лежали рядом с ним. — Ты знаешь, что ты мог просто взять корзинку? — сказал Томас, ухмыляясь и поднимая продукты с пола. Это было очевидно, что Ньют пока не хотел прощаться с ним. Что было хорошо, потому что Томас не собирался проводить свою жизнь, даже не попытавшись наладить отношения со своим соулмейтом, независимо от того, был это парень или нет. — Не знал, что будет так много продуктов, — пожал плечами Ньют и взял еще один пакетик лапши, пихая его в руки Томаса, прежде чем пойти дальше. Хромота была очень заметна, но Томас решил ничего не спрашивать. По крайней мере, пока. — Пошевеливайся, Томми, я еще не закончил. Он пошел за Ньютом, улыбаясь из-за довольного тона блондина. Впервые за несколько дней он чувствовал, что все не так плохо. — Ну, Томми, — Ньют искоса посмотрел на него, и Томас почувствовал, как взгляд парня блуждает по его телу. — Гэлли сказал, что тебе нужна помощь с твоей работой? — Да, — кивнул Томас, стараясь не пялиться в ответ. — Да, он сказал, что ты знаешь много о семидесятых. — Да, это так. — Ньют пожал плечами. — Я знаю много о музыке прошлого века. Иметь отца, повернутого на музыке, иногда полезно. — О, — Томас слегка улыбнулся. — Это круто. — Ты хочешь знать что-то определенное? — Эм…все будет полезно, я думаю. Я еще даже не начинал. Ньют закатил глаза. — Письменные работы — не твой конёк, я правильно понимаю? — Я на этом факультете только потому, что хочу играть, — объяснил Томас. — Я знаю, что есть и другие способы начать карьеру, но думаю, что было бы неплохо изучить всю историю музыки. Кроме того, я встретил многих людей, которые могут помочь мне с этим, когда я получу степень. — Хорошо, я понял, — кивнул блондин, на секунду отводя глаза, чтобы взять молоко. — Ты играешь на пианино? — С семи лет. Это, наверное, мой единственный талант. — Уверен? — Ньют наклонил голову, ухмыляясь. — Я думаю, что твое умение устраивать сцены заслуживает внимания. — Эй, я извинился за это! — Томас не мог не покраснеть, хотя это нисколько не разозлило его. Ньют действительно был классным, и разговаривать с ним было на удивление легко, даже после всего произошедшего. Ньют хихикнул, но ничего не сказал. Когда они вышли из магазина через несколько минут, Томас вспомнил, уже стоя с двумя пакетами в руках, что забыл купить себе шоколад. — У тебя есть машина? — спросил он, осматривая стоянку. — Нет, я живу всего в пяти минутах отсюда. — Хочешь, чтобы я донес пакеты до твоего дома? — обычно, Томас не стал бы этого делать даже для Минхо, но он хотел загладить свою вину. Кроме того, блондин хромал, и ему казалось неправильным позволить тому нести пакеты самому. Но он не сказал этого вслух, конечно же, нет. — Думаю, я справлюсь, — Ньют протянул руки, и Томас осторожно передал ему пакеты. — Спасибо за помощь, Томми. — Мы увидимся снова? — Томас был уже не в состоянии сдерживаться, ему нужно было подтверждение, что его интерес не был односторонним. Ньют поднял бровь. — Ну, кто-то ведь должен помочь тебе с твоей работой, не так ли? — ответил он. — Дай мне свой номер, я тебе напишу. В этот момент он понял, что был интересен Ньюту так же, как и он ему.~
— Стой, вы обменялись номерами? — Минхо взволнованно хлопнул в ладоши. — Это так волнующе, даже для меня! — Да ну? — Тереза закатила глаза, подтянув колени груди. Это была их первая встреча после произошедшего в кафе, и Томас не мог не заметить, что его сестра была тише, чем обычно. — Ну, да! — сказал Минхо, защищаясь. — Моему лучшему другу наконец-то перепало! — Эй, у нас не было секса! — Томас чуть не сказал еще, но вовремя прикусил язык, понимая, что Терезе не стоит слышать этого. — Мы просто переписывались. Это было правдой. После их встречи в супермаркете, они больше не виделись, так как были очень заняты, но Томас узнал Ньюта намного лучше из их переписок. Он бы соврал, если бы сказал, что ему это не нравилось. Ньют был просто замечательным — милый, вежливый, а иногда ужасно дразнился. Он учился в университете на архитектора. Его любимая еда — китайская, но из-за того, что у него совершенно не было времени готовить, он покупал лапшу в магазине. Он был одержим «Американской Историей Ужасов» (Томас этот сериал не смотрел, но это не было проблемой, потому что Ньют хотел, чтобы они начали смотреть его вместе). Они общались совсем немного, но Ньют был человеком, с которым Томасу определенно нравилось проводить время. Может быть даже больше, чем это. Ему никогда не нравился парень раньше, но чувствовал, что мог измениться ради блондина. К его удивлению, это не было трудно. Или странно. Раньше ему казалось, что быть влюбленным в парня страннее, чем это оказалось на самом деле. — Переписывались? — Минхо подмигнул ему. — Скорее, флиртовали*, не так ли? Тереза застонала, уткнувшись лицом в ладони, а Минхо затрясся от смеха. — Нет, — запротестовал Томас без особого энтузиазма. — В любом случае, Тереза, что с тобой? Не похоже, чтобы Ньют сильно тебе нравился. Все они знали, что для Терезы это была больная тема. Она не говорила ничего против Ньюта, но ее выдавало поведение. Возможно, это было не очень хорошей идеей — обсуждать это при Минхо, но Томас не выдержал. К тому же, Минхо был практически частью его семьи. — Что со мной? — она покачала головой, глядя на брата. — Вопрос в том, что с тобой? Ты никогда не верил в эту чушь с соулмейтами, а теперь ты переписываешься с парнем, который заявил, что он твой соулмейт, краснеешь, когда речь заходит о нем, и весь светишься, когда твой телефон вибрирует, как будто ты на самом деле уверен, что вы поженитесь и заведете маленьких детишек! Ребята ошеломленно переглянусь. Это была не новость, что Тереза ненавидела все, связанное с соулмейтами или настоящей любовью, но она никогда не выражалась так ясно. Метка на ее запястье гласила: «Арис», что было также необычно, как и «Ньют». — Послушай… — покачал головой Томас, — я никогда не говорил, что не верю в это, Тереза. Я лишь говорил, что найти кого-то по имени Ньют- — Заткнись, — прошипела она, качая головой. — Это неправильно. Чтобы какая-то метка говорила мне, с кем я должна провести свою жизнь? К черту. Я сама выберу себе партнера, большое спасибо. Она была права, но для Томаса это ничего не меняло. Да, может быть, это был полный бред, но не во всем. Дело в том, что у них с Ньютом все было отлично, и Томас не собирался отказываться от этого, только из-за мнения его сестры. Он пожал плечами и сказал: «Никто и не заставляет тебя, Тереза, но лично я собираюсь воспользоваться этим шансом». Тереза фыркнула, было видно, что она была готова продолжать спор, но передумала. — Не прибегай обратно, если он разочарует тебя. На этом спор был окончен.~
— Эй, Томми! Ньют на самом деле пискнул, когда Томас потянулся к нему, но не стал протестовать, когда брюнет обнял его, ухмыляясь. Ньют излучал тепло, как будто часть пазла, которая встала на свое место, когда блондин провел рукой по его спине, Томас почувствовал, будто миллион фейерверков взрывается внутри него. Хорошо, возможно, он был влюблен. — Эй, — пробормотал Томас, немного отстранившись, и улыбаясь сильнее, когда заметил, что Ньют закатил глаза, но не был против их близости. — Готов? Официально, Ньют был здесь, чтобы помочь Томасу с его работой. Официально. Конечно же, часть Томаса надеялась на нечто большее, например, на разговор о том, что они были соулмейтами. Он также хотел увидеть метку Ньюта — парень отказался смотреть на фотографию Минхо, потому что хотел разделить этот личный и интимный момент с Ньютом. Банально, правда? — Я принес вещи, которые могут помочь нам, — ответил Ньют, доставая полиэтиленовый пакет. — Старые журналы, некоторые статьи, которые мой папа писал, список песен и все такое. — Ты потрясающий! — воскликнул Томас, надеясь, что это не прозвучало слишком быстро. — Заходи, мы можем начать работать сейчас, а позже заказать китайской еды. — Ты запомнил? Томми, мы отлично проведем время сегодня! Он был прав. Спустя два часа они лежали на полу в гостиной, пустые коробки от еды лежали на журнальном столике, слушая музыку из плеера Ньюта. Это не были уже не семидесятые, но случайный плейлист очень понравился Томасу. По-правде говоря, они так и не закончили работу, но со всей новой информацией, это будет не так уж трудно. — Знаешь, я надеюсь, что ты отправишь мне эти песни позже, потому что они очень крутые, — пробормотал Томас, вытаскивая из уха наушник. Ньют повернулся, слегка улыбаясь, пока Томас взял лежащий между ними плеер, выключил музыку и сел. Часть его не хотела портить этот момент, но он просто не мог больше терпеть. — Что такое? — лениво спросил Ньют, оставаясь в положении лежа. — Я…э-э…я хотел спросить… — внезапно просьба показалась ему глупой — вдруг Ньют не захочет показывать ему метку? — Скажи мне. — Могу я увидеть…твою татуировку? — А, это, — зевнул Ньют и, наконец, сел. — Конечно. Покажешь свою тоже? Томас кивнул и молча потянул за рукав свитера. Обычно он носил браслет или часы, как и большинство людей, но рукав свитера тоже работал. Там было написано — «Ньют». Он уже поднял голову, собираясь сказать что-то вроде: «Вот и она», но слова застряли в горле, когда он увидел реакцию Ньюта. Блондин, казалось, был в восторге, его рот раскрылся в небольшом «о», в то время как он смотрел на запястье Томаса. Брюнет сглотнул, когда Ньют приблизился, но не отодвинулся. Сначала прикосновение было настолько легким, что он едва мог почувствовать его, но затем он почувствовал небольшое давление. Дрожь пробежала по спине Томаса, когда Ньют начал осторожно обводить каждую букву, прикосновения были безумно медленными, и Томас не понимал, как эти движения могли заставить его чувствовать это, будто он горит изнутри и снаружи, будто он сейчас сойдет с ума, если Ньют не прикоснется к нему нормально. Он закусил губу, пытаясь сдержаться, когда Ньют прикоснулся к его ладони, медленно переплетая их пальцы. Дыхание Томаса сбилось, но Ньют, казалось, не возражал, когда поднял голову. Томас почти ожидал увидеть слезы на его глазах, но там была лишь мягкая, счастливая улыбка. — Вау, — пробормотал Томас, и Ньют кивнул в знак согласия. Ни один из них не сказал этого вслух, но этот момент, вероятно, был самым чувственным в их жизни. — Ну… — Ньют, казалось, задыхался. — Хочешь увидеть мою? — Да, пожалуйста, — он был немного взволнован, когда Ньют вытянул левую руку, на которой был кожаный браслет, правая все еще была переплетена с рукой Томаса. Все внутри Томаса говорило ему поторопиться, но он не мог по некоторым причинам. Процесс снятия браслета был мучительно долгим, сердце Томаса екнуло, когда Ньют наконец-то снял его. Страх увидеть там другое имя практически завладел им. — Томми…ты в порядке? — прошептал Ньют через несколько секунд, вырывая его из мыслей. — Тут действительно написано «Томас», — пробормотал Томас, не отрыва взгляда от метки. Облегчение наполнило его, кажется, это было уже слишком — только сейчас он понял, что все это время считал это шуткой. Но, черт, это была не шутка. — Да, говорил же, — голос Ньюта был мягким и нежным. Это заставило Томаса поднять голову с улыбкой на губах. Блондин тоже улыбался, заставляя сердце Томаса плавиться. — Черт, я так рад, что не стал смотреть на фотографию — это…это намного лучше, -пробормотал он скорее для себя, все еще смотря в глаза Ньюта. — Точно, — а потом Ньют наклонился вперед, и на секунду Томас подумал, что он поцелует его, но его губы лишь коснулись щеки Томаса, заставляя сердце брюнета биться быстрее, а лицо покраснеть. — Эй, Томми? — Да? — Ты пойдешь со мной на свидание?