Выжить в Слизерине

Гарри Поттер вошел в гостиную и оглянулся: - А где Гарри? Дамблдор повел его к дивану. - Видишь ли, Шарль... Несколько месяцев тому назад Гарри получил наследство, - директор вздохнул, - но, увы, это не принесло ему счастья. Ты должен понять... смерть крестного сильно его подкосила. После того, как он принял на себя обязанности главы рода, он… изменился. Дамблдор печально посмотрел на него. Мордред, слушай Гарри это о ком-то другом, давным-давно бы купился. Старик продолжил: - Род Блэков издавна считался темным. Гарри, в его тогдашнем состоянии, оказался очень восприимчив к его магии. Мне так жаль, я должен был предусмотреть это. Я полагал, что изменения в его поведении были только результатом горя, постигшего его, но, увы… - Директор, - Гарри изобразил шок, - вы ведь не хотите сказать, что там, в подвале, это?.. - он сделал паузу и сглотнул. - Увы, мальчик мой, это Гарри. - Но как? Как же так, почему? – казалось, подросток бормочет это себе под нос. - Думаю, в свете обстоятельств ты не должен винить его, но он пытался провести жертвенный ритуал над тобой: подпитать магию рода за счет твоей жизненной силы. - Он хотел убить меня?! - Он помутился рассудком, но, по-видимому, тебе удалось вырваться и отделаться лишь небольшой потерей памяти, а Гарри, - Дамблдор твердо посмотрел подростку в глаза, - Гарри пришлось поплатится жизнью за свои ошибки. Черт, это же надо уметь так врать, неудивительно, что все ему верят. Хотя, нет, не все. Гарри вспомнилось, как о нем отзывались слизеринцы. М-да, интересно. - Что ж, - директор поднялся, - я понимаю, это все было огромным шоком для тебя. Мне жаль, что твое пребывание в Англии оказалось таким травматическим. Думаю, сейчас тебе будет лучше дома, на родине. Стоп, что? Нет, нет, нет. Ну нет, директор, это у вас не прокатит. - Что? Нет, директор, я не могу! – в голосе зазвенел ужас. – Мой дядя... Сэр, он убьет меня, я не могу вернуться! Что это у него мелькнуло на лице? Раздражение? Ладно, попробуем по-другому. - А все эти события... это было ужасно, но я хочу помочь вам, директор! С Гарри уже ничего не поделаешь, но я могу пригодиться вам в борьбе с тем темным магом, из-за которого погибли мои родители! - Месть – скользкий путь, он не принесет тебе счастья. Пф, тоже мне философ. - Дело не в мести, директор, не только в ней, просто... я не хочу, чтобы он отнял родителей у кого-то еще. Дамблдор внимательно посмотрел на него и задумчиво почесал бороду. - Ну, что же. Ладно, полагаю, в Хогвартсе тебе действительно будет неплохо учиться. У нас все очень дружные и поддержат тебя. Вспомнились Малфой со Снейпом. Так уж и все. Но вслух он ничего не сказал, только кивнул. - Ну что ж, тогда иди, собирай вещи. Гарри снова кивнул, а потом вспомнил: - А как же…? - Не беспокойся, - Дамблдор мягко посмотрел на него - я вызову авроров, они заберут его. Через полчаса они уже переместились с помощью дымолетного порошка в кабинет директора в Хогвартсе. - Пойдем, эти несколько дней, до конца месяца, ты поживешь в комнате возле северной башни. – Они вышли из кабинета и Гарри обернулся, успев еще заметить, как массивная каменная горгулья встала на свое место. - Первого сентября будет распределение, после него ты переедешь жить в гостиную своего факультета. Они дошли до небольшой деревянной двери. Справа была лестница наверх, в астрономическую башню, куда они ходили еще с третьего курса на прорицания. Таких дверей, как эта в Хогвартсе, было множество. В основном это были заброшенные классы и какие-то кладовки, поэтому и особого интереса она у Гарри раньше не вызывали. Директор отпер ее взявшимся откуда-то обычным металлическим ключом. - Проходи, мальчик мой. Слева ванная. Посередине небольшой комнаты под окном стояла кровать и маленькая тумбочка, справа был шкаф, а слева еще одна деревянная дверь. - Спасибо, сэр. - Ну что, мальчик мой. Если тебе будет что-нибудь нужно – обращайся. Пароль для горгулии – «Медовые коготки». – Дамблдор повернулся у выхода, - ах, да, завтрак будет в Большом Зале, в семь. Просто пройди прямо от моего кабинета и на следующих двух поворотах поверни на право, затем один раз налево. Гарри кивнул. О том, что, будь он здесь впервые, заблудился бы еще по дороге к директорскому кабинету, он решил промолчать… а еще задумался, не опоздать ли на завтрак. Для правдоподобия. Взяв с тумбочки оставленный ему директором ключ, он закрыл дверь и завалился на кровать. Наверное, только сейчас он в полной мере ощутил всю усталость, скопившуюся за последние несколько дней. Так, думая о произошедшем, он и не заметил, как уснул. *** Спустя полчаса в кабинете директора собралось довольно-таки разношерстное общество. Самого директора пока не было видно, и это самое «общество», а попросту говоря, учительский состав, начав разговор предположениями о причине экстренного педсовета, вполне ожидаемо закончили его спорами непонятно о чем и попытками друг друга перекричать. Правда, справедливости ради нужно заметить, что ожидаемым это было, наверное, только для одного человека. Этим человеком был сидящий в углу в потертом кресле профессор зельеварения – Северус Снейп. По его лицу вряд ли можно было это заметить, но он был зол. Нет, этот импровизированный цирк конечно, раздражал, но к нему он уже успел привыкнуть за время своей преподавательской деятельности. А вот зол он был на директора. Светлейшего волшебника сего времени и так никогда особо не заботило его мнение, но в этот раз! Выдернув его, какого-то Мордреда, из лаборатории, он запорол ему эксперимент, на который он потратил последние две недели! А ведь если бы ему удалось усовершенствовать это зелье… Passions latebat... в связи с родом своей второй профессии, искусством самоконтроля Северусу пришлось овладеть, по его собственной оценке, на «удовлетворительно». Потом пришло понимание, что иногда этого может быть недостаточно. Так, к примеру, расширение и сужение зрачков человек не способен контролировать даже чисто теоретически. А некоторые могут это заметить. К счастью, было одно зелье... малоизвестное из-за крайней сложности в приготовлении, но Северуса больше напрягал вопрос с ингредиентами, а именно их стоимостью: слишком уж часто ему приходилось варить его себе в последнее время. Пить его каждый день он, конечно, не мог, да и не стал бы. Зачем? Но иногда приходилось, как сейчас на педсовете у Дамблдора или когда Лорд вызывал на собрания. Нет, Дамблдор, конечно, не Лорд, но слишком уж любит анализировать чувства людей: эмоции, желания, страхи. Этого Северус никак не мог допустить. Зелье помогало. А если бы он закончил эксперимент? Интересно, действительно ли получилось бы заменить мякоть брюха сниджета на молотый корень алники и порошок из рога дромарога? Мордред! Теперь уже без толку сожалеть, придется начинать сначала. Он тоскливо окинул коллег взглядом, этим не помогло бы даже зелье: МакГонагл снова раздраженно шипела на Трелони. Трелони качала головой из стороны в сторону, как маятником, и причитала :"Вот увидите, смерть, в воздухе смерть, я ее слышу..." Профессор Спраут о чем-то спорила с Поппи Помфри, так яростно при этом жестикулируя, что, казалось, вот-вот заедет ей в глаз. Помфри, видимо, это не волновало. По крайней мере, попыток отойти она не предпринимала. Зато вместо этого принялась о чем-то причитать, взволнованно заламывая руки. Северус ухмыльнулся, наверное, из-за нового урожая желтоцветки. Хагрид о чем-то разговаривал с Флитвиком. Может, Флитвик и был наиболее адекватным из этой братии, но личность его собеседника совершенно отбивала желание вслушиваться в разговор. Хотя смотрелись они довольно комично на фоне друг друга. Череду размышлений зельевара прервал звук каменного скрежета отъезжающей горгулии. В дверном проеме показался Дамблдор. Снейп поднялся. Уже по одному только встревоженно-печальному лицу Снейп мог бы сказать, что ничего хорошего продолжение этого дня ему не сулит. - Друзья мои. - Он подошел к своему столу и обвел глазами аудиторию. – Несколько часов тому назад произошло ужасное. Гарри Поттер – мертв. Затихли все. Они молчали и тупо смотрели на Дамблдора, а потом… потом все разом начали говорить, но что они говорили Северус уже не слышал. Было такое чувство, будто из-под ног выдернули пол. Это невозможно… этого просто не может быть… он ведь Мальчик-Которий-Выжил, всегда выживал… наглый, везучий идиот, но… ведь Дамблдор не мог так ошибиться… не стал бы говорить, если бы сомневался, если бы не знал наверняка… Наверное, будь даже сейчас его жизнь на кону, Северус не мог бы объяснить, что именно он чувствует и почему. Так странно, как будто у него отняли что-то незыблемое, будто исчезло что-то, что… нет, он ведь всегда знал, что со способностями парня влипать в неприятности тот мог погибнуть… Из года в год… Он беспокоился, потом раздражался на себя, что его это так волнует, но, наверное, никогда на самом деле не верил… До него начали долетать обрывки речи директора, что-то разъясняющего ошарашенным, судя по лицам, коллегам… хм, а Флитвик прищурился, странно… Северус перевел взгляд на директора и заставил себя вслушаться. Что? Какой еще темный ритуал? «…собирался убить студента по обмену…», «…влияние темного рода…», фразы застревали в мозгу, отказываясь восприниматься мозгом. Что за бред? А Дамблдор все говорил и говорил, изредка грустно покачивая головой и вздыхая. Северус дал себе слово разобраться в этом позже… на задворках сознания мелькнула мысль, что хорошо, что он когда-то купил думосбор в Лютном, позже он послушает… позже, сейчас он почему-то не мог, не воспринимал… странно. Слава Мерлину, директор, кажется, закончил. Он уловил слова директора, что-то о том, что понимает, какое это потрясение для всех нас… как же… он оглядел коллег, конечно, они выглядели удивленными и даже грустными, но Северус вдруг осознал, что он, наверное, единственный все еще не мог осознать, обычно он бы разозлился на себя за подобное, но места еще и для этих эмоций у него уже просто не оставалось. Хотя, справедливости ради, так… странно он себя не чувствовал еще никогда. Хорошо, что он принял зелье… какая глупая мысль. Коллеги начали разворачиваться к выходу, о чем-то тихо переговариваясь. - Северус, мальчик мой, ты не мог бы задержаться?