Асфодель

      Последний, решающий их судьбу день, встретил жителей лагеря хмурой дождливой погодой. Ожидая вестей от Верховных, Эльвин штурмовал свой разум различными догадками, от которых, впрочем, не ждал особой помощи. Самый действенный способ – это сесть на корабль, как в том сне, и плыть на юго-запад. Вопрос лишь в том, где им взять деньги на аренду огромного судна, что не потонет под весом сотен квазикобольдов. Так что главная проблема упиралась не в легенду, а в реальность.       День близился к концу, а лагерь так и окружала тишина. Никто не суетился, значит, земли не найдены. Как пояснил Асфодель, Совет старейшин со вчерашнего дня также принимал участие в магическом поиске. Отчего-то Эльвин знал: ускорение процесса ничем им не поможет. Судорожно сжимая Всеведущую книгу, он зажмурил глаза, будто ожидая видения или знамения. Похоже, придётся кому-то из квазикобольдов наколдовать фальшивые деньги для аренды корабля – если, конечно, решение о поиске острова будет принято.       За его гримасами наблюдала Астра, уже не насмехаясь. Её тревожило то, что, похоже, магический поиск не даст результатов, и придётся пробовать обычный, предложенный Эльвином поиск мифического острова, что, вероятно, никогда и не существовал.       Когда дождь закончился и сгустились сумерки, в комнату вернулся Асфодель.       - Я сообщил им о том стишке, - мрачно произнёс он. – Они тебя вызывают, иди.       - О нет, отец, - вскочила Астра, провожая взглядом Эльвина, что, излучая решительность, почти бегом бросился вон. – Выходит, нам нигде нет места?       - Проблема не только в людях, - сообщил отец. – Сдвиг пластов земной коры разрушил не только наш дом, но и множество пригодных для жизни подземных недр, а это площади в несколько тысяч километров. Пусть Эльвин скажет своё слово, что ещё нам остаётся? Верховные и Совет в отчаянии. Как мы были бездомными, так и остались.       Подойдя к отцу, Астра обняла его, заставляя снять напряжение.       - Не переживай. Всё наладится. Эльвин везучий, неспроста он запомнил это двустишье. А может, кто-то хотел, чтобы он запомнил… Но если мы всё же отправимся к острову, как же те из нас, кто в одиночку скрывается от людей?       - Верховные нашли их всех в процессе поиска земель, - сообщил отец. – Они знают, что мы победили, и что люди лишены магии и не видят нас. И все спешат сюда. Те, у кого ещё остались силы на телепортацию, уже здесь.       - Это прекрасно, - порадовалась Астра. – Мы можем положиться на Эльвина и поддержать его идею, хоть ты и не одобряешь её. Похоже, тот остров – наша последняя надежда.       - Да будет так, - кивнул Асфодель. – Завтра мы станем видимы людям, нужно срочно покинуть эти места.       Спустя какое-то время к ним ворвались сразу все главы кланов.       - Это что за шуточки, Асфодель? – выпалил с порога первый.       Отец с дочерью поднялись с кресел, в недоумении взирая на Верховных.       - Чем вы так возмущены? – спросила Астра.       Подскочив к Асфоделю, другой Верховный ткнул его в грудь когтистым пальцем.       - Ожидал, что мы снова поверим человеку?       Взглянув поверх него на возникшего в дверях Эльвина, учитель развёл лапами в немом укоре: «Я же говорил!»       В расстроенных чувствах мужчина швырнул наземь книгу, заставив Верховных подскочить от неожиданности, и молча ушёл прочь.       - И тем не менее, братья, - вдруг произнёс Асфодель, вставая на защиту ученика. – То, что он предложил – единственный наш шанс. Не спешите возражать, просто выслушайте. Я не прошу вас ему доверять, он не спасал вам жизнь и не ходил на ваши уроки десять лет. «Не изучив – не доверяй», и я рад, что вы придерживаетесь старой поговорки, потому и занимаете столь высокий пост. Всецело доверять Эльвину могу только я, поэтому прошу поверить не ему, а мне. Этот человек желает нам только добра, иначе он бы как минимум отказался расстаться с магией. Братья мои, выбор наш невелик, и мы ничем, в сущности, не рискуем. Время поджимает, придётся быстро найти подходящий корабль, деньги на него – и в путь. К полудню мы станем видимы для людей.       Главы кланов хмуро переглянулись, но промолчали.       - Прошу вас, братья! – взмолилась Астра. – Мы не можем больше ждать. Разве вам самим не противно оставаться на территории убийц? – надавила она на больное, и, кажется, это сработало. Верховные закивали. Кроме первого.       - А один из этих убийц, значит, отправится с нами? – уточнил он.       - Да, он был убийцей, - согласился Асфодель. – И это довольно веская причина, по которой вы ему не доверяете. Но всё это в прошлом. Он совершил ошибку, как и мы. От ошибок не застрахован никто. Эльвин отпустил своё прошлое и изменил себя сам, нам это ещё предстоит. Когда-то он учился у меня, теперь же я, все мы, учимся у него. Нам следует забыть об этой боли и начать жить с чистого листа. На острове или нет – неважно. Если это всё же легенда, наш корабль отправится дальше, пока не найдём пристанище.       - Ты предлагаешь плыть неизвестно куда? – горько рассмеялся один из Верховных. – Опомнись, брат! Хоть я и посмеялся, но это не смешно. Мы в ответе за весь наш народ, мы созвали последних из одиночек, и если нас в море ждёт опасность, если мы разом погибнем, квазикобольды перестанут существовать! А ты заявляешь, что мы ничем не рискуем?       - Изложите свой вариант, - спокойно предложил Асфодель. Как он и рассчитывал, Верховные промолчали. Затем один из них выступил вперёд и произнёс:       - Ты до сих пор не влился ни в один из кланов, брат. Что, если мы предложим тебе сделать это взамен на наше согласие? Или ты планировал остаться с человеком?       Остальные Верховные слегка оскалились. Это означало, что с предложением брата они не согласны, но никто так и не возразил. Членство в клане оказалось превыше всего. Тот, кто это предложил, рассчитывал на то, что ответ будет отрицательным, раз бывший преподаватель Ланбаста так дорожит своим учеником.       - С человеком я не останусь, - поведал Асфодель, улыбаясь. – Согласен на ваше предложение. Выбираю клан Нанделя. Я и моя дочь вступим в него.       - Отлично, - вышел к ним Нандель и протянул лапу. – Подойдите, брат и сестра.       Церемония принятия в клан длилась всего мгновение, после чего один из Верховных подобрал брошенную Эльвином книгу. Открыв её на странице с двустишьем, квазикобольд задумчиво проговорил:       - К юго-западу, значит… Да, неспроста люди так боятся этого места.       Разыскав Эльвина и успокоив его, Асфодель поведал ученику хорошую новость. В ответ мужчина саркастически заявил, что рад за то, что главы кланов не вконец непроходимые тупицы.       Ложась спать, Эльвин вдруг ощутил такую тоску, словно расставание уже случилось, и неожиданно для самого себя перебрался спать к Асфоделю, улёгшись рядом с ним. Спал учитель, или нет, он не знал, и осмелился ласково прижать его к себе и уткнуться подбородком в макушку. У квазикобольдов пока нет короля, и в эту минуту Эльвин пожелал, чтобы им непременно стал Асфодель.       Пробудившись раньше, чем обычно, Эльвин обнаружил, что Асфоделя нет. Зря он уснул рядом, - вероятно, это смутило учителя.       Несколько квазикобольдов уже телепортировалось к побережью, что находилось за полторы тысячи километров отсюда. Сняв с себя чары невидимости и превратившись в людей, они искали подходящее судно, пряча в карманах фальшивые деньги, что ни один аппарат не отличит от подделки.       Ближе к полудню одному из них улыбнулась удача. Владелец грузового судна недоумевал, зачем фрахтуют его корабль для нескольких человек и без наличия груза, но так как ему щедро заплатили, подозрение отпало само собой.       В этот путь Эльвин вновь полетел на Асфоделе. Серый дракон рассекал воздух широкими крыльями, ни разу не заговорив с учеником, и дело было уже не в экономии магических сил. Последние слова прощания, что они скажут друг другу, были ещё впереди, но ни учитель, ни ученик не знали, какими они будут, и стоит ли выдумывать серьёзные речи, когда всё уже сказано? Эльвин просто лежал, раскинув руки, обнимая широкую драконью спину, и слушал мелодию ветра. В тот, людской мир, не хотелось возвращаться. В нём уже нет магии, нет Ланбаста, нет Асфоделя… Привычный мир, в котором он родился, исчез, оставив лишь жгучие до слёз воспоминания. А ведь на Белом острове, если верить легенде, спокойно можно жить и на поверхности, питаясь дарами леса. И всё же Асфодель прав: без себе подобных его ученик сойдёт с ума и погибнет, как и квазикобольды без своих кланов и семей.       Люди, обслуживавшие порт, не видели, как групповая телепортация перенесла сюда один клан за другим, и как все они поднялись на борт корабля. Заметили они лишь то, что судно просело в воде, но не придали этому значения благодаря лёгким чарам, наложенным одним из Верховных. Не ощутили и дрожь земли, когда «дракон» приземлился. Эльвин с Асфоделем, невидимые людям, направились к судну, где с владельцем беседовало трое квазикобольдов в людском обличье, договариваясь о сроках возвращения.       - Никто из нас на самом деле не знает, когда корабль вернётся, - тихо произнёс Эльвин, когда они с Асфоделем поднимались на борт.       - Верь в лучшее. Всегда верь в лучшее, мальчик мой, - с улыбкой произнёс Асфодель, тронув его руку. – И тогда оно обязательно наступит.       Улыбнувшись в ответ, Эльвин увидел множество квазикобольдов, занявших собой практически всю палубу. Часть из них, опасаясь, что станут видимы до отплытия, уже спустилась вниз, в помещения для грузов. И всё равно Эльвину казалось, что их слишком много для нескольких сотен, хотя на самом деле это корабль был не самым большим.       Разыскав в толпе Астру, они устроились на мешках с заранее купленным продовольствием недалеко от правого борта. К ним подошёл тот, кто представился владельцу капитаном, и, пока не превращаясь обратно, сообщил, что всё готово к отплытию.       - Наконец-то мы покидаем мир людей, - вздохнул с облегчением он. – Сплошное бескрайнее море даже без Белого острова намного лучше, чем это.       Проводив его полным понимания взглядом, Эльвин жалел о том, что ему-то придётся вернуться. И как никто другой был рад за квазикобольдов, хоть их исчезновение из его жизни принесёт лишь тоску.       И вот, наконец, они отчалили. Вёл корабль тот же квазикобольд, всё ещё в человеческом облике. В своё время он интересовался морскими путешествиями людей, изучал строение кораблей и торговые отношения по морским путям. Поэтому именно его и выбрали капитаном. И, надо сказать, он умело справлялся с большим и неповоротливым судном, ведя его на юго-запад.       По их расчётам, зоны Бермудского треугольника они достигнут дней через пять. Еды и воды на этот срок хватит, а дальше… А дальше главы кланов предупредили Эльвина, что если остров они не найдут, вся ответственность за голод их народа ляжет на него. К сожалению, их перегруженное судно не могло перевезти больше запасов.       Им понадобилось четыре дня, чтобы добраться до предполагаемого места. Если магия острова и есть аномалия треугольника, их поглотит безвозвратно, и тогда ему не придётся возвращаться к людям, надеялся Эльвин. К несчастью, сколько бы они ни разглядывали море, нигде на бескрайней глади его не замечали и намёка на сушу.       - Вероятно, мы прибыли не в тот квадрат, - предположил капитан. – Нужно продвинуться чуть южнее, или чуть западнее.       - Припасы скоро закончатся, - резонно заметил Асфодель. – А гибель от голода нисколько не лучше, чем плен и пытки, что я перенёс.       Их рискованное путешествие по океану грозило окончиться весьма плачевно, и всё же Эльвин верил, как и наказал учитель, только в лучшее. У них не было карты с точными координатами, лишь легенда, считавшаяся детской сказкой. Вопреки всему этому, мужчина продолжал настаивать на более тщательных поисках Белого острова. Сутки спустя, когда его вера чуть ослабла из-за беспокойства за других и физической слабости из экономии еды, Эльвин услышал крик одного из квазикобольдов. Тот что-то увидел по левому борту, но, сколько Эльвин ни вглядывался в горизонт, нигде, ни вблизи, ни вдалеке, ничего не замечал. Взглянув на кричавшего, мужчина изумился: квазикобольд смотрел куда-то вверх. Все остальные тоже задрали головы и изумлённо восклицали. Эльвин же ничего так и не увидел. Квазикобольды пялились на пустое пространство.       - А ты оказался прав, - подошла Астра, тронув его за плечо. В её словах улавливалось искреннее уважение. – Это остров, только парящий. И белый из-за неведомой нам магии. Да, я чувствую, что мы родом оттуда. Как это зовётся у вас? Интуицией?       - Да, но… - протягивая руку к небу, Эльвин, сбитый с толку, не знал, что и ответить. – Я не вижу там ничего. Может, это иллюзия, вы же тоже мало ели.       - Нет, не иллюзия, - решительно произнёс Асфодель. – Должно быть, люди не могут видеть его. – Умолкнув, он вдруг понял, что настал тот самый час, и поник головой. – Полагаю, как только мы поймём, как туда попасть – точнее, наберёмся смелости…       - Не говорите больше ничего, - не выдержав, оборвал Эльвин учителя и уставился на водную гладь, не веря, что их с Асфоделем судьбы и пути вот-вот разойдутся, перестав быть общими, а всё то, через что они вместе прошли, станет лишь отголосками истории, прошлого, отпечатанного в обрывках воспоминаний. Этот проклятый остров оборвал нить последней надежды, эфемерной, но всё же надежды, что его позовут за собой, что Асфодель всех уговорит, и он будет жить на поверхности острова, навещая друзей под землёй хоть каждый день. Скрытый от людей, Белый остров словно предупреждал: «Ты чужой, тебе тут не место, убирайся к своим!»       С жалостью глядя на Эльвина, Асфодель так и не нашёл подходящих слов утешения, и чтобы отвлечься, присоединился к обсуждению вопроса о характере магии острова, степени её опасности, и рискнуть ли им применить свою для телепортации.       - Какой он? – неожиданно спросил Эльвин у Астры, что до сих пор стояла рядом.       - Громадный, почти бескрайний, в белой дымке, а форма – как у бриллианта, - слегка улыбнулась она. – Поразительно, как иногда бывают правдивы свои же легенды. Прости, что так и не научились тебе доверять.       - Я и сам себе не верил, пока мы его не нашли, - с грустной усмешкой признался мужчина. – А если б ошибся? Интересно, что бы вы со мной сделали? Наверное, обглодали бы, ведь припасов на обратный путь у нас нет…       Астра рассмеялась, но от этого Эльвину на душе стало ещё хуже. Радуясь за квазикобольдов, он не представлял, как будет жить без них, среди людей, которых так возненавидел. Где найдёт друзей, работу, жильё? Придётся ли ему связаться с отцом, который наверняка знает, что он похитил заключённого, предав свою карьеру палача? Правда, это уже не имеет значения, ведь люди забыли о квазикобольдах и их магии. Одно Эльвин знал точно: если и свяжется с отцом, жить в стране, едва не уничтожившей квазикобольдов и присвоившей в единоличное пользование их великий дар, он больше не станет.       Посовещавшись, квазикобольды решили «прощупать почву», и Верховные вместе с Советом старейшин, состоявших из восьми членов, стали шептать заклинание. Результат не заставил себя ждать и поразил всех. Словно почувствовав и отозвавшись на язык квазикобольдов и их магию, молочная дымка пришла в движение, постепенно растворяясь. Белый остров сбрасывал защиту, приглашая блудных сыновей и дочерей обратно в колыбель.       - Эту магию он и даровал первым квазикобольдам? – предположил Эльвин, когда Астра поведала ему, что происходит с островом.       - Нет, - ответила та. – У него своя магия, я ощущаю разницу. Вероятно, для нас он создал другую. Магия у каждого своя, тебе ли этого не знать.       В ту же секунду один из добровольцев исчез с корабля со звуком телепортации, и Астра с Эльвином резко обернулись, беспокоясь за столь опасный риск. Квазикобольды ждали. Не прошло и минуты, как тот вернулся.       - Там абсолютно безопасно, - сообщил он, сияя. – Едва я там оказался, это чувство наполнило меня, озарило счастьем и пониманием истины, словно ранее мы во всём заблуждались. Мы жили на материке тысячи лет, не понимая, что истинный дом, наш потерянный дом – там.       Убедившись, что сознание квазикобольда не замутнено ничьим влиянием и никто не внушил ему эти мысли, народ поверил ему.       - Что ж, вынуждены признать, нам не хватило мудрости, чтобы сразу довериться тебе, Эльвин, - подошёл к нему один из Верховных. – С другой стороны, это банальная предосторожность, ведь ты человек.       - Человек, который подарил нам жизнь, свободу, даже истинную родину, - с увещеванием произнесла Астра. Перед нею стоял глава не её клана, и она позволяла себе так говорить. – Я тоже временами всякое о нём думала, но, к счастью, Эльвин нас не подвёл. У него чистые помыслы, и были такими всегда, с той минуты, когда он воспротивился убийству моего отца. Хватит уже полагать, что все люди одинаковы.       Ничего на это не ответив, только кивнув, Верховный мельком глянул на Эльвина, и мужчине показалось, что тот сожалеет о предстоящем расставании.       - Ну что ж, мы уходим, - печально бросила Астра и обняла Эльвина. – Не забывай нас с отцом.       Она поспешно отошла в толпу, смешавшись со своим кланом. Слишком быстрое прощание ошарашило Эльвина, но тут он заметил, что квазикобольдов на палубе стало гораздо меньше. Всё подходило к концу так быстро, что он едва не крикнул: «Останьтесь!». Вместо этого Эльвин судорожно искал в толпе Асфоделя, не замечая, что всё это время он находился совсем рядом с учеником.       Всё больше и больше квазикобольдов перемещалось на остров своей телепортацией. Их окружал густой лес с неизвестными миру людей деревьями, которые никогда не росли на материках. Созревавшие плоды свисали с веток, а кустарники раскрасились ягодами. Какие-то птицы пели свои песни в кронах деревьев, а белая дымка, едва видная, стлалась невысоко над землёй, огибая стволы, петляя грозным стражем над входами в подземелья, что темнели в основаниях холмиков глубоко в лесной чаще. Первые квазикобольды уже спускались в недра острова, где наследие их предков сохранилось в первозданном виде. И увидев, как там привычно и уютно, уже никто не желал подниматься на поверхность. Их народ и вправду вернулся домой.       Ища взглядом Асфоделя, Эльвин не мог его даже позвать: в горле стоял ком, и голос не подчинялся ему. Совсем мало, едва ли наберётся на один клан – столько на борту осталось квазикобольдов.       Кто-то тронул его за предплечье.       - Прости, - негромко бросил Асфодель. – Я здесь, мальчик мой. Всё никак не мог подобрать нужных слов.       - Как и я, - помолчав, признался Эльвин.       Порывы ветра трепали их одежду, взлохмачивали волосы, и оба щурились, но вряд ли задувавший ветер был тому виной.       - Я ни о чём не жалею, - наконец, произнёс Эльвин. – Вернуть вас домой – этого я и добивался.       - Мы добились гораздо большего вместе, - напомнил учитель. – Не без помощи врага, но не будем о нём. Отныне имя твоё будет вписано во Всеведущую книгу, и каждый, кто родится и умрёт на Белом острове, будет помнить и славить Эльвина, моего ученика. Ну что, я обрадовал тебя?       - Не нужна мне слава, - возразил мужчина, всё же тронутый такой честью. – К тому же, вы собирались забыть о людях и не рассказывать о них своим детям. Лучше учите их не повторять чужих ошибок и никогда не покидать остров, ведь вне его – тьма, как сказано в двустишье.       Асфодель кивнул, соглашаясь. Он попросил Эльвина отдать ему Всеведущую книгу, и та исчезла в его лапах, как ранее и вся информация о квазикобольдах из людских книг, оставив лишь пустые страницы.       - Время настало, - коротко бросил учитель, не глядя Эльвину в глаза. – Горжусь, что был твоим учителем… Прости, мне слишком тяжело.       - И я горжусь, и буду помнить вас. Всегда, - услышал квазикобольд. Всего несколько слов, но с каким глубоким смыслом!       Тепло близкого ему человека успокаивало Асфоделя, умаляя печаль, когда они стояли в объятьях на палубе. Взрослый мужчина и старый квазикобольд. Даже самые озлобленные на людей и пострадавшие от их рук в этот момент наблюдали за прощанием двух столь разных существ. Затем один из них подошёл вплотную и, как мог, обнял обоих. Буквально вцепившись друг в друга, Асфодель и Эльвин не сразу заметили, что происходит. Один за другим к ним подходили все, кто ещё не попал на остров. Подходили – и становились одним целым, сливались в единое, большое, искреннее объятие. Неожиданное единение, несомненно, трогало, и всё же последние слова расставания им дали сказать наедине.       - Я благодарен вам за понимание, и при всём желании никогда не забуду вашу доброту, - сказал им Эльвин, когда толпа схлынула. – Клянусь своей жизнью, о вас из моих уст никто, в ком есть хоть капля злого умысла, никогда не узнает. Если у меня будет семья, узнают лишь они, но, боюсь, не поверят. Может, это и к лучшему.       - Мы верим, что ты сдержишь слово, Эльвин, - кивнул последний из Верховных, чей клан ещё оставался на палубе. – И не забудем твой подвиг ради нас. В качестве прощального дара корабль поведёт в обратный путь наша магия. Заклинание перестанет действовать, едва завидишь берег, и причалишь уже сам.       Телепортация продолжилась, как и прощание с учителем.       - Я и теперь не знаю, что сказать, - признался Эльвин. В его глазах стояли слёзы.       - Перестань, мальчик мой, - слегка разочарованно произнёс Асфодель, потянувшись к нему изуродованной пытками правой лапой, и левой, которой уже полноценно владел. Коснувшись висков Эльвина, квазикобольд провёл по коже пальцами, словно желая усилить память об ученике, максимально «оживив» его образ, запоминая в мельчайших деталях черты лица. – Для меня ты навсегда останешься тем, кто с отличием окончил Ланбаст, кто охотно впитывал знания, уважал, любил и помнил меня, даже творя по принуждению ужасные вещи. Отныне твой путь светел и безопасен, как и мой, благодаря тому, что ты остался человеком, даже если для моего народа это ничего не значит. Мы забудем всех, но не забудем тебя. Поэтому не грусти и не говори «прощай», мы останемся в твоих мыслях и в сердце. За каждый миг, что ты был рядом, я благодарен судьбе.       Убрав лапы, квазикобольд ждал, что ответит ему ученик, но Эльвин молчал. Взгляд мужчины проникал глубоко в сердце Асфоделя, и ничего добавить к уже сказанному учитель не мог, лишь пристально глядел на него с невыразимой грустью в чёрных глазах. И прежде, чем ученик вновь его обнял, Асфодель оглянулся на парящий остров, который звал его, как и каждого, кто туда ещё не попал, и зов этот с каждой минутой становился сильней.       - Не уходите… - вымолвил Эльвин, не стыдясь своей слабости. Уход Асфоделя, он знал, разобьёт ему сердце, и последняя нить прошлого, которое он не в силах отпустить, оборвётся и исчезнет навсегда.       - Береги себя, Эльвин, - услышал он и резким движением вытер слёзы, чтобы успеть ответить. Асфодель всё ещё оставался в его объятьях, слишком крепких, чтобы вырваться из них и исчезнуть, - и всё же учитель исчез, исчез из его жизни за один миг, хотя только что так же крепко его обнимал. Вздрогнув, Эльвин недоверчиво оглядел свои руки, в которых осталась всего лишь пустота.       - Асфодель! – выкрикнул мужчина, когда боль потери нанесла удар его душе. Ухватившись за бортик, Эльвин впился взглядом в то место, где парил невидимый остров. И пока боль в глазах не заставила его отвести взор, он ещё надеялся. Едва последняя надежда испарилась, мужчина тяжело опустился на палубу, закрыв глаза ладонями. Для него квазикобольды словно исчезли в никуда, несмотря на веру в то, что остров существует.       Звуки телепортации исчезли, воцарилась тишина. Убрав руки, бывший маг увидел, что остался лишь один квазикобольд – один из Верховных. Он глядел на человека, сочувствуя его потере.       - Всегда помни о нас, о том, что было, об уроках, которые извлёк, - произнёс он наставительно. – Но помни и о будущем, о том, что сказал тебе Асфодель. Твоё будущее – это не мы, а ты сам.       С трудом кивнув, Эльвин остался один. Корабль неторопливо разворачивался, ведомый магией в обратный путь. А он так и сидел на палубе, обратив взор в небеса, всё ещё не веря в то, что случилось, грустя и радуясь одновременно.       Квазикобольды правы: они нашли свой дом, пора и ему поступить так же.       Спустя пару дней судно причалило к берегу. Его с трудом удалось остановить, и Эльвину показалось, что ему тайно помогла в этом дикая магия. Как бы то ни было, ни он, ни корабль, ни люди на берегу не пострадали. Сойдя на сушу, мужчина начал поиск пристанища и лучшей для себя судьбы.       К отцу он так и не вернулся. Эта страна стала второй, куда он попал благодаря квазикобольдам, и тут Эльвину нравилось больше, чем в первой и на родине. В посольстве сделали всё, чтобы помочь мужчине со странной и запутанной историей своего появления здесь. Не без труда, но Эльвин всё же сумел наладить жизнь в городе на берегу океана. Построил скромный, но добротный дом, нашёл работу, друзей, и даже подругу жизни. Но каждый вечер он глядел из окна на кусочек океана вдалеке, и на небо, усыпанное звёздами, словно надеялся когда-нибудь увидеть то, что не сумел в день расставания. Асфодель жил в его сердце, - точнее, жила только память, а его самого страшно не хватало. Думая о нём каждый день, Эльвин знал, что терзает себя напрасными надеждами, но не мог смириться с разлукой. Он страдал бы ещё сильнее, зная, что Асфодель, вопреки тому, что народ его обрёл счастье в своей колыбели, точно так же вспоминает его и тоскует. Обрётшие мир и покой, но обречённые на долгую скорбь, оба они ничего не могли с этим поделать и учились смирению, насколько это было в их силах.       Несмотря на чаяния Эльвина, Асфодель не стал королём квазикобольдов, да и не выдвигался на эту должность, даже не помышлял об этом. Зато, что гораздо важнее, он стал дедом троих внуков от Астры, которая вскоре нашла себе пару. Их род постепенно восстанавливал численность – не настолько большую, как до знакомства с людьми, но всё же достаточную для того, чтобы отойти от края бездны, что совсем недавно грозила квазикобольдам вымиранием.       От деда внуки узнали о людях и об Эльвине, но, конечно, не помышляли покидать остров, когда вырастут, чтобы увидеть их и лично поблагодарить Эльвина за то, что тот сделал для Асфоделя и их будущего. Ошибка, что едва не стоила квазикобольдам жизни, ни в коем случае не должна повториться, и новое поколение этих существ твёрдо усвоило одно из самых важных правил Белого острова – больше никогда не покидать свою колыбель. Мир, которым правят люди, слишком опасен и не готов (во всяком случае, пока) мирно сосуществовать с теми, кто на них не похож, не красть их магию и уважать, как самих себя.       С того дня и до конца жизни они больше не встретились. Оба народа, исправив ошибки, разлучились навек, чтобы их не повторить и не натворить новых. Лишь один человек на Земле знал об этом и не забывал, как и то, чему его учил Асфодель. Историю своей жизни он поведал дочери с сыном, и со временем история обратилась в семейную легенду, перекочевавшую в память уже их детей, и далее, и далее… Квазикобольды же забыли о людях быстрее, как и должна забываться без следа причинённая, но утолённая боль. И всё же, вопреки желанию Эльвина, Всеведущая книга пополнилась новой главой, записанной Асфоделем, что прожил ещё долго, прежде чем обратиться в камень, а не просто сгнить в земле, как делали это его соплеменники, живя на материке. Вернувшись к корням, квазикобольды под воздействием магии острова начали меняться, возвращаясь к первоначальному образу жизни и смерти, выходя на поверхность за фруктами, выращивая скарнит, чья родина тоже была здесь, и прочие самоцветы, а остров, как и прежде, оберегал их, поглощая, растворяя, телепортируя прочь любого, кто осмеливался зайти в Бермудский треугольник. Лишь Эльвин, что вернул детей острова в их родной дом, был помилован древней магией. Магия же квазикобольдов из его мира ушла навсегда.       А что же дикая магия? При жизни Эльвина она осталась необузданной, а если и вправду обладала разумом, люди могли уже не ждать от неё подчинения. Слишком большую ошибку допустила бы эта магия, доверившись людям, как в своё время доверились им квазикобольды.