***
Нет, всё же я совершила очень большую ошибку, надев туфли. Пробежка на каблуках не пойдет мне на пользу. Я "немного" удивляюсь, увидев "лестницу", ведущую к мосту. Кажется, скоро должен прийти поезд. Другие Бесстрашные легко взбираются по этим сложным металлическим конструкциям. Я пытаюсь сделать то же самое. — Де-де, я никогда не переставал поражаться твоей целеустремленности, но в этих туфлях ты ничего не сможешь сделать, — не только Эрудитам нравится смеяться надо мной. — Рада видеть тебя в прекрасном расположении духа, Тобиас, — говорю я и отхожу в сторону. Мой друг ловко проходит данное препятствие. — Видишь, все не так сложно. Не заставляй меня ждать тебя. Делать нечего, я снимаю свои туфли и оставляю их на холодном тротуаре. Шаг, раз, два, три. Босыми ногами чувствую металл, который приятно охлаждает кожу. Да, это не так уж и сложно. Слышу стук колес. Поезд. Видела я, как Бесстрашные заходят в него. Берут и запрыгивают. Небо! — Вот и поезд, — монотонно протягиваю последнее слово. Кто-то оборачивается на меня, кто-то не обращает внимания, а кто-то Эрик. — Искренняя, покажешь мне, как нужно запрыгивать в поезд? Я наслышан о твоей ловкости. И, о, Боже! Видел тебя в деле! — изобразив восхищение, ухмыляется бывший Эрудит. Быстро же он приходит в себя, учитывая то происшествие в Центре. Я закатываю глаза. Кажется, я знаю такой тип людей. Они самоутверждаются за счет унижения других. Им доставляет удовольствие даже то, что кто-то хуже их самих. Мерзко. Даю руку на отсечение, что он нашел того, над кем будет издеваться. Это я. Вижу пару брюнеток, сверлящих взглядом Эрика. Ох, он им нравится? Изменят ли они свое мнения, если бы этот парень будет смеяться над ними в лицо? — Почему сбежал из фракции, Эрудит? — Думаю, что язык у Искренних длиннее, чем у остальных. Так и есть. Его ответа я не слышу. Уши пронзает гудок. За беседой с этим человеком я и не замечаю, как поезд уже тут как тут. Парень, явно рожденный в Бесстрашии, ловко запрыгивает на ступеньку железного механизма и нажатием кнопки открыл двери. Неопытные неофиты начинают бежать. В том числе и я. Ловлю взглядом Эрика, который играючи запрыгивает в поезд. Кто бы сомневался. Смотрите-ка, он помогает какой-то девушке забраться. Стиснув зубы и собрав волю в кулак, я ускоряю темп. Раз, два, три, прыжок. Дыхание сбивается. Улыбнувшись собственной победе, я съезжаю по стенке поезда. Тобиаса все еще нет. Высовываю свою голову из двери: он бежит в паре метрах. Подтянувшись на левой руке Итон запрыгивает в вагон. — Не ты ли мне говорил не заставлять ждать тебя? — отшутилась я и продолжила наблюдать за зданиями, проносившимися рядом. Пиджак безнадежно испорчен, но это такая мелочь. Если бы помедлила, то мои останки отскребали бы от асфальта, а несчастные одежды не помогли бы мне. Я прикрываю глаза, наслаждаясь ветром, который дул из открытой двери. Несколько волосков выбиваются из высокого хвоста и приятно щекочут лицо. — Привет, — здоровается со мной белокурая девушка. Искренняя. — Привет. Андре, — протягиваю руку в знак приветствия. Надо же, она находилась совсем рядом, а я не заметила её. — Оливия. Нравятся аттракционы в Бесстрашии? — девушка пожимает предложенную мной руку и игриво улыбается. — Не думаю, что нам позволят в ближайшее время просто покататься на поезде, — ответила я. — Можешь продолжать думать, что это все шутки, Искренняя, и отправляйся к Изгоям. Слышишь? Они уже кричат твое имя, — кто это мог быть? Тот самый Эрудит, конечно же. — Может, оставишь девушку в покое? — Небо, Итон! Жизнь не так плоха, как я думаю? — Убогий? — брови Эрика взлетают вверх, и он широко улыбается, — геройствуешь? Как истинный Бесстрашный? — ухмылка когда-нибудь покидает лицо этого самовлюбленного Эрудита? — Я слышал, что тебя избивает отец. Это правда? Ты от него сбеж... — договорить ему не дают. Тобиас прижимает Эрика к стене. Он долго говорит ему что-то прямо в лицо. Не могу ничего расслышать из-за какого-то непонятного шума. Черт, надо что-то делать. — Они прыгают, — говорю как можно громче, дабы заинтересовать остальных. — Что? — удивленно спрашивает Олив. Она подходит ко мне и тоже выглядывает в раскрытую дверь поезда Чикаго. Лихачи спрыгивают на крышу один за другим. Оборачиваюсь: Эрика нет. Куда делся? Неужели собирается прыгнуть так скоро? Да, вижу его спину около толпы Бесстрашных на крыше. Я узнаю его спину? — Ты так и собираешься простоять тут? Я сейчас просто возьму и столкну тебя, — Оливия вмешалась. Неужели проходит так много времени? — Искренняя, ты готова увидеть самый феерический прыжок с поезда? — говорю я и перевожу взгляд на Итона. Тот лишь продолжает улыбаться. — Прекрати трястись и спрыгни, наконец, — уговаривает меня Тобиас. После его слов я выпрямляюсь и отправляю ему злобный взгляд. Парень спрыгивает. Резко, быстро. Я невольно восхищаюсь им. Подумать только. Ну что? Кажется, все уже готовы лицезреть моё геройство, жаль, что главная героиня этого зрелища, то бишь я, не в восторге. Набрав больше воздуха в легкие, я разбегаюсь, отталкиваюсь и прыгаю. Затем падаю. Феерический прыжок? Хе-хе. Камни оказываются гораздо тверже, чем кажутся. Пока я перевожу дух, моя светловолосая знакомая уже общается с какими-то девушками. Она зовет меня, и мы подходим к остальным. Мой взгляд прикован к мужчине, стоящему на бортике крыши. Что ему нужно? — Я Дэвид. Один из ваших лидеров. Хотите в Бесстрашие? Вход там, — он взмахивает рукой на пространство за собой, — может, кто-то хочет стать первым? Спрыгнуть. Опять! О, Небо! — Надо же. Нет никаких доказательств, что он и в правду главный, а уже командует, — шепчу Оливии, на что та утвердительно кивает. — Мы же только что прыгали! Зачем еще раз? Или в Бесстрашии все решается через прыжки? — я все-таки не могу сдержать свое недовольство. Длинный язык мне в этом очень помогает. Чертов предатель. — Ты что, хочешь сделать это первой? Или мне показалось? — Дэвид, кажется, немного удивляется моей наглости, но внешне остается хладнокровным. Он взял меня на "слабо"? Каким-то чудом я молча подхожу к бортику. Внизу красуется огромная дыра, в которую мне предстоит прыгнуть. Думаю, там батут или какой-нибудь своеобразный бассейн. Они ведь не собираются поубивать нас? — Я хочу быть первым! — звучит мужской голос, привлекая всеобщее внимание. Узнать Эрика легко, даже не поворачиваясь. Он спасает меня или просто хочет показать, насколько он крут? Второе, это же очевидно. — Хочешь прыгнуть? Тогда тебе придется стать в очередь, — остановив рукой Эрудита, говорю я. Мой голос немного дрожит. Надеюсь, что этого никто не замечает.Глава 1.
13 марта 2015 г. в 23:56
Сегодня особенный день. День Выбора. Я должна принять правильное решение. Жаль, что так сложно отличить верный путь. Как не совершить главную ошибку в своей жизни? Мне кажется, что я вылечу из другой фракции, не успев сказать "упс". Тогда зачем выбирать новую? Можно просто остаться дома. Но я не хочу где-то в сорок лет проснуться и понять, что упускаю свою жизнь из-за глупости, сделанной в молодости.
Нажатием кнопки открываю дверь большого пластикового шкафа. Моему взору является не очень приятная картина: сонная девушка со спутанными каштановыми смотрит на меня прямо из зеркала. Благодаря обильному освещению голубые глаза приобрели яркий оттенок. Пухлые губы застыли в немом удивлении. Опустив взгляд, рассматриваю множество вешалок с одеждой чёрно-белой гаммы. Останавливаю свой выбор на майке и пиджаке молочного цвета, чёрных кожаных штанах с завышенной талией и туфлях на устойчивых каблуках. Кинув беглый взгляд на часы, я пытаюсь набрать необходимую комбинацию клавиш, чтобы закрыть шкаф. Не с первой попытки, но всё же мне удаётся сделать это. Дверцы резко задвигаются, и я вздрагиваю от неожиданности. Никак не могу привыкнуть к этим многосложным предметам, подаренных Эрудицией. Я вряд ли смогу сделать хотя бы что-нибудь немного похожее на эти причудливые приборы.
Ветер обволакивает пространство своими прохладными порывами; гуляет по кронам деревьев, играя со множеством листочков. Каждый из них поет свою замысловатую песню, создавая приятное уху шуршание. Яркое солнце освещает все вокруг: землю, здания, каждый камушек и травинку. Даже сердца людей. Ничто и никто не укроется от его лучей. Все открыто взору могучего светила.
Церемония Выбора проходит на двадцатом этаже главного здания в нашем городе. Его называют просто Центром. Я легко проскальзываю сквозь распахнутые стеклянные двери и вижу группу Дружелюбных, слоняющихся по всему периметру холла. Поразительно, но, кажется, им никто не сказал куда нужно идти. Их предводитель, похоже, тоже удивляется не меньше меня. Я беру на себя смелость подойти к нему и разъяснить ситуацию. В ходе разговора я узнаю, что они и вправду не в курсе последних изменений. С удовольствием провожаю их на нужный этаж.
Мы заходим в зал Выбора одними из первых. Я занимаю свое место во втором ряду. Мой отец сообщает мне по телефону, что подойдет через несколько минут. Джек Кан привык говорить только правду.
Отец стал официальным представителем Правдолюбия после того, как познакомился с Дженнифер — так зовут мою мать. Она рассказывала, что папа был жутким романтиком в молодости. Как-то раз он оборвал все цветы из клумбы в Эрудиции в подарок матери.
Мои родители были вместе очень долгое время, но четыре года назад они развелись. Это боль для каждого ребенка. Пятно на репутации семейства Кан. Мать уехала от отца, забрав меня с собой. Отчим был просто душка. Не упускал возможности поиздеваться. Бывали случаи, когда он начинал приставать ко мне, но каким-то чудом все обходилось. Дженнифер не слушала меня. Она отказывалась верить в то, что её любимый мужчина на такое способен. От этого мне часто становилось больно и обидно.
Я сбежала из дома к своему отцу. До сих пор помню каким был его взгляд, когда он узнал о поступках отчима. Через пару дней выяснилось, что Ричарда — мужа моей матери — посадили за решетку. Мне почему-то, казалось, что без руки Лидера Искренности этого не случилось бы.
За своими размышлениями я не замечаю, как целая толпа народу оказывается в помещении. Вижу своего отца, стоящего в дверном проеме. Он объясняет что-то Маркусу. Видимо, не только Дружелюбным не удается найти дорогу. И все из-за незаконченного ремонта на другом этаже. Я часто бываю рядом с Джеком, поэтому мне все известно.
Хорошо, что в этом году именно Отречению выпадает очередь проводить Церемонию. Я бы ни за что, наверное, не смогла уйти в другую фракцию, если бы отец стоял у чаш и наблюдал за моими движениями в нескольких сантиметрах.
Кстати, об Отреченных. Тобиас Итон должен быть где-то рядом. Мне безумно нравится общаться с этим человеком. Он выслушает, поддержит, даст совет. К тому же, весьма симпатичный парень, правда, весьма застенчивый. Наконец-то нахожу его и машу рукой, чтобы быть замеченной. Тобиас видит это и улыбается. На нем неизменно серая одежда. И...
— Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты не ходила одна? — Отец раздосадован. Не в силах вымолвить и слово я просто киваю ему, пытаясь скрыть свое волнение. Тоже мне, Искренняя.
Все готово, и Церемония Выбора начинается. Пламенную речь Маркуса я благополучно пропускаю мимо ушей. Множество людей поднимается и делает свой выбор. Подростки уходят из своих фракций. Они уже достаточно взрослые, чтобы самим решать, кем им быть. Я тяжело вздыхаю, продолжая стучать каблуком о мраморный пол здания.
— Тобиас Итон! — кричит Лидер Отречения. Его сын уверенно идет в сторону чаш. Видимо, он уже осознает, где ему предназначено быть. Это Бесстрашие. Еще один парень покидает родной дом.
— Андре Гарсиа! — объявляет Маркус, но только через несколько секунд узнаю свое имя.
Иду в сторону Лидера Отречения и спотыкаюсь о первую же ступеньку. Я обладаю блестящей грациозностью. Кажется, кто-то прыснул от смеха за моей спиной. Я оборачиваюсь. Ну, вот. Даже Эрудит смеется надо мной. Идеально уложенные волосы отражают яркий свет, синий костюм сидит на нем, как влитой, а нахальный взгляд направлен прямо мне в душу. Хочется показать ему язык. Я открываю и закрываю рот. Женщина, сидящая рядом, толкает этого парня локтем. Тот, в свою очередь, сразу становится серьезным.
Ватными ногами поднимаюсь на небольшую своеобразную сцену. Использую нож по назначению. Подношу свою руку, сжатую в кулак, к нужной чаше. Капля крови обрушивается на горячие угли.
— Бесстрашие! — снова выкрикивает Маркус, расплываясь в улыбке. Интересно, надоедает ли ему говорить одно и то же на протяжении стольких лет работы?
Толпа взрывается аплодисментами. Теперь это моя новая фракция. Кто-то из мужчин предоставляет свое место мне. На всех одежда спортивного вида. Черт, кажется, кто-то совершил ошибку, надев туфли. Небо! Тот самый Эрудит, который насмехался надо мной, направляется к чашам. Он выбирает ту же фракцию, что и я. Неудивительно, учитывая его телосложение. Не удостоив меня даже взглядом, он подходит к каким-то парням, сидящим на ступеньках. Кажется, его зовут Эрик. Они знакомы?
— Врача! — кричит какой-то мужчина.
Та женщина, что сидела рядом с Эриком, потеряла сознание, а он бросается к ней, затем относит в лазарет. Я хочу помочь, Тобиас останавливает меня, сказав, что мое любопытство меня до добра не доведет. Надеюсь, что там все обойдется.