Этот день войдет в историю как день объединения двух сильнейших кланов и день великой скорби. Кланы Учиха и Сенджу объединились, образовав единое новое поселение, которое тут же начали активно строить. Работы было много: помимо строительства были еще и большие похороны. Всех и каждого, кто участвовал в последней битве и погиб. Часть шиноби все еще восстанавливались, а Хаширама впервые за долгое время ходил хмурый без своей вечной легкости и частой улыбчивости.
И все это несмотря на то, что кланы Сенджу и Учиха даже немного сблизились, расчищая вместе обломки и выхаживая своих товарищей. Хотя после случившегося, конечно, осадок все равно останется. В остальном жизнь вроде бы налаживалась: о заключении союза между двумя сильнейшими кланами прознали и другие, после чего захотели присоединиться, и наверняка скоро деревня будет строиться быстрее и активнее. Все было так, как он мечтал в детстве. Мечтал вместе с Мадарой. За исключением одного но: Хаширама хотел, чтобы Сайрен тоже это видела.
Желая развеяться и посмотреть на процесс строительства с большой высоты, Хаширама отправился наверх из ущелья. В то самое место, где они еще будучи детьми мечтали о деревне вместе с Мадарой.
Мадара стоял на вершине ущелья, смотрел вниз и думал. На лице Учихи не было ни единой эмоции, как и всегда: он был действительно стойким. Стойким несмотря на все, что произошло и продолжало происходить.
Учиха вспоминал Изуну, вспоминал Сайрен и всерьез тревожился за свой клан. Теперь из-за нескольких человек предвзятое отношение к клану Учиха могло усилиться. Более того: те самые несколько человек были хорошими воинами и наверняка действовали тоже во благо их клана. Мадара полагался на то, что клан не будет нарушать его приказы, раз он лидер. Он полагался на то, что, видя его силу, никто просто не посмеет этого сделать. И ошибся.
С Хикаку и его людьми следовало поговорить. Причем не ему одному. Возможно, с ними должен был поговорить и Хаширама. Может, следовало довериться другу и все рассказать? Проблема была в том, что Мадара все равно не хотел сдавать клану Сенджу своих людей. А ведь пришлось бы рассказать, что именно они похитили Сайрен. И если бы это распространилось среди Сенджу, еще неизвестно, каким было бы отношение к Учихам.
А теперь нужно было что-то делать. Причем немедленно.
— Помнишь, как часто мы тут разговаривали, когда были детьми? — послышался голос Хаширамы, на который Мадара даже не обернулся. У него были подозрения, что и его друг придет сюда, чтобы проветриться и подумать. Это место отлично для этого подходило.
— Да. Я думал, что наши разговоры всего лишь детские мечты, — Учиха ловко поймал пролетающий мимо дырявый листок.
— Лидер, защищающий страну Огня, находящийся в тени — назовем его Хокаге, — Хаширама улыбнулся, хотя улыбка была немного грустной. Мадара заметил это, взглянув на него, и едва заметно вздохнул: он прекрасно понимал, какого тому сейчас. Понимал, потому что тоже во вчерашней битве потерял дорогих людей. — Я хочу, чтобы ты стал нашим лидером. Со своей силой ты обязательно сможешь их защитить.
— Как можно так говорить, если я не смог защитить даже Учих? — в душе было приятно, что друг так в него верит. Но все-таки правда есть правда. Он даже собственного брата не защитил! Даже не защитил клан от раскола! С целой деревней справиться будет куда сложнее.
Хаширама не стал ни спорить, ни отвечать на этот вопрос. Сам-то он был ничуть не лучше! Если даже не хуже. Мадара был далеко от своего брата, когда тот оказался в безвыходной ситуации. А вот Хаширама вполне мог успеть прикрыть сестру древесной техникой или другим способом. Сайрен погибла героически спасая жизнь. Это было достойно. Но от этого легче не становилось. Совсем. Лучше он просто переведет тему:
— Кстати, уже поступают предложения от других кланов, желающих присоединиться. Нужно придумать достойное имя деревне. Есть идеи?
Мадара задумчиво посмотрел на лист в своей руке и поднял его на уровень глаз, рассматривая строящуюся внизу деревню через дыру в листке.
— Как насчет «Деревня Скрытого Листа»? — в стране огня было много деревьев и это название казалось вполне себе подходящим и символичным. Однако, судя по окончательно загрустившему лицу Хаширамы, он это название совсем не оценил.
— Что вижу, то и говорю, да? — грустно уставившись в землю, задал риторический вопрос Сенджу. Он-то хотел дать деревне какое-нибудь громкое название. Грандиозное даже! Чтобы, в конце концов, каждый мог прочувствовать, насколько это потрясающе и важно — что она, наконец, образована. Что их с Мадарой детская мечта стала явью!
В конце концов, эта деревня была первым шагом к переменам к лучшему. Причем во всем мире. Хаширама был в этом просто уверен. А его друг дал поселению такое «неброское» название… Ну разве это справедливо?!
— А чем твой «Хокаге» лучше?! — воскликнул раздраженный Учиха. В конце концов, если Хаширама хотел какое-то особенное название, зачем спрашивать Мадару? И вообще, как они могут придумать сейчас отличные названия, если они оба только-только потеряли близкого человека, и в любом случае часть их разумов занята этой потерей?!
Они помолчали. Откровенно говоря, обоим хотелось поговорить о тех, кто погиб. Однако в то же время было тяжело выдавить из себя хоть слово на эту тему. Хашираме и вовсе казалось, что стоит ему упомянуть в разговоре Сайрен, его просто понесет, и он сорвется. Тобирама постоянно упрекал его в том, что он слишком балует сестру и слишком многое ей позволяет. Однако сейчас Хашираме наоборот казалось, что он ее баловал недостаточно.
Мадара, в свою очередь, думал о том, что мало времени уделял тренировкам с братом. Хоть он и старался находить время для Изуны, порой дела главы клана его действительно отвлекали надолго. А теперь оставалось только сожалеть об упущенном времени. С ним, и с Сайрен. Почему-то сестра Хаширамы у него ассоциировалась с маленьким солнышком, которое согревало Учиху и заставляло его сердце хоть немного приоткрываться.
— Значит, роль Хокаге в том, чтобы оставаться в деревне и защищать всех? — уточнил он через некоторое время после затяжного молчания, надеясь заодно переключиться на более приятные мысли.
Хаширама утвердительно кивнул:
— Вот почему я хочу увековечить твое лицо на этой скале, — он посмотрел на Мадару, задорно и немного хитро улыбаясь. — Хотя у тебя такое лицо, что никому не пожелаешь! Так что мы попросим скульптора слегка подкорректировать.
— Да ты свою-то вечно грустную морду видел, а? — с едва заметной тенью улыбки поинтересовался Учиха, тут же заставляя Сенджу в очередной раз расстроиться. Как же все-таки Мадару забавляла эта рефлексия… И неважно, что он порой сам был таким же. Просто вместо того, чтобы впадать в депрессию, у него были вспышки ярости.
На душе действительно немного полегчало. В клане Мадара старался сдерживать свою вспыльчивость, чтобы казаться максимально подходящим на пост главы шиноби. А сейчас он чувствовал себя свободно. Так же свободно, как и с Сайрен… которой, впрочем, он так и не показал эту свою черту характера. Просто она была слишком мягкая и деликатная. А на тренировках — дисциплинированная и старательная. Злиться на нее просто не было никакого повода.
— Вот вы где… Что это вы тут прохлаждаетесь? — послышался недовольный голос Тобирамы сзади и всю расслабленность Мадары как ветром сдуло. — У нас еще много дел!
***
Мадара в последний раз обернулся на деревню, которую покидал. За считанные дни все его мечты обернулись кошмаром. Пусть Хаширама в него и верил и хотел видеть лидером деревни, его мнение разошлось с мнением большинства. Причем это касалось не только других кланов, но и клана Учиха.
Хаширама, как всегда, не видел никакой проблемы. Он считал, что без проблем сможет назвать Учиху вторым Хокаге. Однако было ясно, что вряд ли общественное мнение так быстро изменится. Еще этот чертов слух среди Учих, что Мадара забрал глаза брата силой… И ведь не было свидетелей, чтобы подтвердить обратное! Сайрен могла бы. И ей бы, конечно, поверили. Вот только она была уже мертва.
Вторым Хокаге явно станет Тобирама. Мадара и раньше знал, что тот недолюбливает его клан. Но услышав своими ушами слова о том, что его клан несет только разрушение, он понял, насколько все запущено. Конечно, с одной стороны это было понимаемо: их клан нанес большой урон Сенджу в свое время. А теперь еще и погибла родная сестра Тобирамы. Только вот почему-то при этом Тобирама забыл, что и клан Учиха понес огромные потери от рук Сенджу. К несчастью. Поэтому, когда он станет вторым Хокаге, он будет предвзят. И с большой вероятностью эта предвзятость обернется для Учих катастрофой. «Чем сильнее их злоба — тем сильнее их глаза. Таков шаринган» — сказал он своему брату.
Вот только как связана природа силы людей с самими людьми? То, что негативные эмоции делают глаза сильнее вовсе не означает, что человек обязан быть погруженным во тьму постоянно. Только как донести, что в сущности важна не сила и ее природа, а то, для чего шиноби ее использует? В конце концов клан Учиха, как и Сенджу, стремились всего лишь защитить дорогих людей, победив в этой войне.
В голове всплыли слова Сайрен, которые она произнесла в момент своего спасения. «Чем больше людей пострадает, тем дольше продлится война» — произнесла она в тот день. И была права.
Мадара же был не прав, когда там, на обрыве, говорил, что не смог защитить Учих. Настоящие проблемы начинались сейчас. Ему придется найти силу и напасть на деревню. Потому что иначе хорошего будущего для его клана просто не будет. И нужно было придумать план на случай, если его нападение провалится.
Идеально было бы остановить все войны. Навсегда. Во всем мире. И не просто через прекращение войн и союзы: не бывает нерушимых союзов. не бывает вечного мира. Рано или поздно начнется конкуренция. Возможно и борьба за власть. И кто-то в этой борьбе станет победителем.
В то же время другой станет проигравшим. Все это замкнутый порочный круг, который разорвать просто невозможно. Детская мечта так и осталась детской мечтой. Воплотить ее в реальность так и не удалось. Воплотилось лишь ее жалкое подобие. Внутри деревни нет лада. А это означало что даже если объединятся все шиноби Страны Огня, да еще и заключат союз со всеми остальными странами — что выглядело слишком уж маловероятным — все равно проблема решена не будет. Дети все еще будут вынуждены учиться воевать, чтобы всегда быть готовыми к нападению.
Единственный способ остановить войны во всем мире — это вообще лишить людей возможности взаимодействовать. В этом направлении он и будет думать. Это ведь идеальный мир! Все спят и видят сны о реальности, о которой мечтают. С людьми, которые им дороги. И никто никому не вредит.
Интересно, поймет ли Хаширама его мысли сейчас? Наверняка нет. Тот слишком наивен и недальновиден.
***
Тобирама аккуратно положил ладонь на плечо Хаширамы, видя, как тому сейчас тяжело. Чертов Учиха Мадара! Мало новоиспеченному первому Хокаге было потери сестры, так теперь он еще и потерял друга! Если на поле боя Тобирама обвинял своего брата в гибели сестры, то сейчас он хотел приглушить его чувство вины. Да и, к тому же, он многое переосмыслил.
— Не бери на себя слишком много. Если бы я закончил расследование и нашел доказательства похищения Сайрен Учихами раньше, мы могли бы предотвратить все, что произошло. Так что это в любом случае коллективная ответственность, брат, — не то что бы Тобирама не переживал из-за гибели сестры. Переживал. Еще как. Однако пусть зачастую он и казался довольно холодным внешне, эгоистом он отнюдь не был. И прекрасно понимал, что брату, который одновременно и потерял сестру, и сопереживал своему другу с потерей брата, и потерял этого самого друга да еще и получил огромный груз ответственности на свои плечи, было куда тяжелее.
Комната, где жила Сайрен — а точнее то, что осталось от места, где она жила, после битвы — была все еще нетронутой. Все-таки было решено, что братья Сенджу должны сами разобраться с вещами их сестры. Однако ни один, ни второй все еще туда не наведывались.
Потому что понимали, что то место пробудет слишком много воспоминаний и несмотря на стойкость шиноби это будет слишком тяжело. Когда умирает кто-то близкий, вместе с ним неизбежно умирает и часть тебя, оставаясь глубокой дырой. Эта дыра со временем станет более привычной и ты научишься не думать о ней. Со временем она даже станет меньше… Но окончательно не зарастет никогда.
И Хашираме было сложно представить, какого сейчас его другу. У него, по крайней мере, остался Тобирама. Остался младший брат. А вот Учиха потерял всех. И братьев, и Сайрен. Пусть он напрямую ничего и не говорил, Сенджу прекрасно видел пустоту в глазах, с которой тот смотрел не только на своего брата, но и на нее. Лежащих рядом и остывающих.
— Спасибо. Жаль, сестренка не видит, как здорово я выгляжу в этом наряде, — он, наконец, улыбнулся. Однако его глаза были закрыты. Потому что несмотря на улыбку, сейчас в глазах Хаширамы была грусть. Ему все еще было на кого опереться в трудные минуты.
А вот Мадаре не на кого. Хаширама был готов стать опорой, и не понимал, почему друг его отверг и отвернулся от их совместной мечты. Искренне не понимал. Но понимал, что когда у тебя нет опоры, а в твоей сущности находится слишком много дыр от потерь — ты можешь натворить страшные вещи.
