***
Сикоку. Единственный звук, который можно было услышать у реки — это звук столкновения деревянной палки и камня. — Хо-о-о… Давненько я не был на Сикоку. — произнес Рихан, одной рукой держа палку, а другой поправляя соломенную шляпу. Хотя в прошлый раз он был здесь, так сказать, проездом, прячась от через чур деятельной охраны, да и дальше ближайшего к их территории города он не покидал. — Кстати, наша же территория заканчивается у горы Неджиреме. Что мы здесь забыли? Нурарихён не ответил на вопрос сына. Вместо этого он внимательно осматривался вокруг. — Странно… — Что странно? — Рихан посмотрел на отца. — Это место изменилось, — Нурарихён сузил глаза. — А? — Рихан огляделся. — Ну, лес имеет тенденцию к изменениям… — Нет, не это… — Я чувствую чужаков... — раздался над ними громкий голос. — А? — мужчины синхронно подняли головы. Над ними возвышался красный Они, который принюхивался к воздуху, пока что не замечая их. — Они? — несколько ошарашенно произнес Рихан. — Не думал, что Они живут в Сикоку... — Они не живут, — сказал Нурарихён. — Ха-а-а? А это тогда что? — он некультурно ткнул пальцем в ёкая. В этот момент Они услышал их разговор и опустил к ним голову. — Вторжение! — рыкнул он, сжимая свои руки в пудовые кулаки и готовясь к нападению.***
— Ты уверен, что это здесь? — Мезуми свесилась с дерева, на ветке которого сидела. Гозумару согласно кивнул. — Я его чувствую и не сомневаюсь, что он близко… — брюнет резко поднял голову. — Попался. — А? — Мезуми подалась вперед, стремясь увидеть то же, что и ее напарник. Проследив за его взглядом, она наткнулась на низенького человечка, весьма неумело замаскированного под человека. От его головы исходила тоненькая ниточка. Именно такими нитями она пользуется, если надо подчинить человека. Только на этот раз от этой нити исходило приглушенное ёки Годзумару. Они так пометили одного из ёкаев Сикоку, когда те напали на главный дом. — И он пытался нас одурачить? — Годзумару сложил руки на груди. Теперь, найдя его, он уже его не упустит. — Если бы Гьюки-сама пребывал сейчас в главном доме, можно было бы похвастаться ему о наших подвигах. — улыбнулась Мезуми и дернулась. Рука напарника прикоснулась к лошадиному черепу, что скрывал ее лицо от остальных. — Да, Гьюки-сама обрадовался бы. Но сейчас важнее… — Да, — девочка кивнула. — Поквитаться… — Годзумару закончил свою маленькую речь.***
~Главный дом Нура.~ — Добрый день! — прозвучало в прихожей дома подростковое многоголосье. — Добро пожаловать, — вышла из коридора Ямабуки. — Мы вас ждали, — улыбнулась женщина. И лишь в глубине ее глаз можно было различить беспокойство за пропавшего мужа. — Мы снова вас потревожим, — произнес Киецугу, нагруженный разнообразными вещами, отчего Рикуо удивлялся тому, как его субтильный одноклассник смог вообще поднять свой рюкзак, не то что дотащить его до дома. — Ремонтируете ворота? — он покосился на прикрыте строительными лесами входные ворота. — Да. Решили немного обновить их. Ворота не менялись с самой постройки дома, не дай ками, развалятся еще. — нервно рассмеялся Рикуо, краем глаза видя то, как маленькие ёкаи прячутся под черепицей и деревом. — Просим прощения за то, что тревожим вас в такое время, — улыбнулась Кана, пытаясь хоть как-то развеять гнетущую тишину. — Ничего страшного, — всплеснула руками Ямабуки. — Вы нас совершенно не стесните. — Прошу прощения, а Оикава-сан еще не пришла? — влез в разговор Шима, пытаясь вызнать, а появилась ли девушка, одним взглядом укравшая его сердце. — Э? Юки… Ой, Ойкава Тсурара-чан? — переспросила Ямабуки, чуть было не оговорившись. — Да, она уже здесь. — Отлично! — обрадовался подросток, подпрыгивая на месте. Рикуо же, переведя дыхание, которое затаил в тот момент, когда Ямабуки-ока-сан чуть было не проговорилась о сущности Тсурары, провел своих одноклассников в свою комнату, а потом торопливо скрылся. Ему было нужно еще раз предупредить домашних о том, чтобы они лишний раз не высовывались.***
— Что за? — дожидаясь автобуса, Юра решила было подойти к небольшой святыне, что стояла неподалеку. Вот только… какие-то вандалы разбили каменную святыню на несколько кусков. Поднявшись выше, в парк. У входа в который и стояло то святилище, она увидела еще один разрушенный храм. Она не знала, какому именно божеству оно принадлежало, но у деревянного строения начисто была сорвана крыша. На траве около обломков святилища было несколько лоскутов расписной ткани. — Погром учинили недавно, — задумчиво произнесла она. — Буквально только что… У ее слов быд резон. С утра был сильный ветер и если бы святилище было бы разрушено раньше, то мелкие обломки отнесло бы ветром довольно далеко. А этого не было. — Но… зачем? — напряженно думая, спросила она. Юра-чан не видела того, что за деревом стоял молодой мужчина с золотыми глазами. Ему тоже не нравился разрушенный храм. Интуиция благим матом орала, что это — только начало.***
— Охранять? Вы хотите, чтобы я охраняла ту девочку и ее друзей? — вскричала Юки-онна, с недоумением глядя на Рикуо — Юки-онна… В нашем доме, конечно, безопасно, но никто ведь не знает, что может произойти, — мягко улыбаясь, произнес шатен, чем мгновенно сбил эмоциональный пик Тсурары. — Это приказ? — Да, именно, — кивнул Рикуо. — Понятно, — тяжело вздохнула Юки-онна, опуская взгляд на колени. — Полагаюсь на тебя, — улыбнулся Рикуо, поднимаясь на ноги и выходя из комнаты.***
Тем временем на заброшенном складе шел бой. Годзумару и Мезуми вдвоем нападали на каппу, который был в числе пришельцев с Сикоку. — Какой-то он слабенький… — покачала головой Мезуми. — Не вздумай его убить. Возьмем его в плен и вытащим информацию о его сообщниках… Загнанный в угол каппа весь съежился и, как будто, усох. Годзумару закатил глаза. — Не расскажешь нам, как такой слабак смог стать одним из Семи Паломников? — спросила Мезуми. — Будешь паинькой — жив останешься. — А теперь выкладывай, кто вы такие, — пригрозил Годзу. Меч в его руке хищно сверкнул. — Черт! — ругнулся каппа и попытался было сбежать из этой западни. Годзумару улыбнулся. Малиновое хаори прорвали шесть острых когтей, которые окружили каппу. На улице забушевал ливень. Многочисленные капли дождя, сквозь пробитую крышу, заливали склад. Каппа приглушенно рассмеялся. — Что такое? Крыша уже совсем поехала? — придвинулась к нему Мезуми, глядя на вторженца, как на душевнобольного. — Вы только что спрашивали, как я смог стать одним из Семи Паломников, — раздался старческий голос. Этот каппа был гораздо старше, нежели ему можно было дать на вид. — Имя мне — Ганги-козо… Вокруг него закружилась в водовороте вода. Некоторые потоки, хлыстам подобно, обрушились на то место, где мгновение назад стояли воспитанники Гьюки. — Ну и кто он такой? — на ходу прокричала Мезуми, уворачиваясь от атаки. — Я о нем только слышал. И то это было давно! — крикнул в ответ Годзумару. Смеющийся Ганги-козо поднялся на ноги. Вода, сосредоточившись вокруг него на мгновение, острыми шипами рванула во все стороны, навылет пробивая крышу. — Годзумару, кажется, дело принимает дурной оборот, — прокричала Мезуми, выпрыгивая в образовавшуюся брешь. — Ганги-козо — ёкай, способный управлять водой, — объяснил наконец-то Годзумару то, кем являлся их недавний противник. — Раньше об этом надо было сказать! — рявкнула Мезуми, отчего Годзумару невольно вспомнил давний разговор Первого Главнокомандующего и Гьюки-сама. Они тогда обсуждали Ёхимэ-саму и он никак не мог тогда понять, что их так напугало в простой человеческой женщине. Сейчас же он понял. В ярости — женщины просто ужас как страшны. И Мезуми это только что подтвердила.***
— Не самая хорошая погода для того, чтобы стоять под дождем, — раздался рядом с Юрой мужской участливый голос, а редкие капли дождя, временами долетающие до нее, прекратились. Вскинув голову, девочка увидела растрепанного блондина, который стоял рядом с ней под деревом и держал над ними зонтик. — Случайно получилось, — попыталась оправдаться она, опуская взгляд на землю. Ей почему-то было невыносимо смотреть в его лучистые голубые глаза. — Ты, должно быть, Кейкаин Юра? — спросил мужчина, вопросительно наклонив голову к плечу. — Да, а откуда вы меня знаете? — настороженно спросила онмёдзи. Мужчина звонка рассмеялся. — Да уж, сразу видно, онмёдзи… — отсмеявшись, произнес он. — Мне о тебе дочь рассказала. Нура Тсукико. — А! — теперь-то ей стало понятно, почему мужчина показался ей смутно знакомым. Тсукико-чан лицом была очень похожа на отца, разве что цвет волос и глаз отличался. Тем временем мужчина перевел взгляд на разрушенную святыню. Его взгляд заметно заледенел. Он не видел местного бога. — Я уже семь раз наткнулась на разрушенные храмы. И что-то мне подсказывает, что это не вандалы, — тихо произнесла Юра, сама не понимающая причины того, что завела разговор на эту тему. — Хм… — протянул мужчина, отводя гневный взгляд от часовенки***
Разыгравшийся дождь заставил друзей оставаться в одной комнате. Ради развлечения было решено сыграть в ёкай-покер. И опять Киецугу выпал Натто-козо, дающий только одно очко. Пока подросток сокрушался о вселенской несправедливости, сёдзи позади него немного распахнулись и Саннанкочу — маленький ёкай белого цвета — поманил Рикуо из комнаты. — Я ненадолго выйду? — улыбаясь, спросил он, поднимаясь на ноги. Рикуюу, решивший сыграть с ними, вопросительно посмотрел на братика. Тот потрепал его по чернявым волосам. — Нура, возвращайся скорее, — потребовал Киецугу, складывая руки на груди. — Все веселье впереди. Стоя у пруда, в котором жил каппа и еще несколько ёкаев-рыб, он внимательно прислушивался к докладу. — Дело ясное. Я пойду с тобой, — прищурился он. — Прошу прощения за беспокойство, Третий… — каппа поднялся из прудика и встал на водную гладь. Из комнаты, где сидели его одноклассники, раздался крик Киецугу. Видимо, тот отошел от недавнего проигрыша. — Хорошо, следующая партия! — Дерзай Киецугу-кун! — раздался ответный вопль Шимы.***
~Станция фильтрации воды~. В одном из наибольших по размеру бассейнов водохранилища, на поверхности воды сидел Ганги-козо. Он поджидал очередных несчастных, которые придут по его душу. — Пока у меня есть вода — я непобедим! — рассмеялся он. О водную гладь разбилась капля воды. Ганги-козо насторожился. — Кто здесь? — крикнул он, резко оглядываясь назад. Там, в десяти метрах от него, стоял вполне обычный каппа.***
~Главный дом Нура.~ По крытой энгаве бежала девочка подросток. Достигнув пруда, она принялась звать ее обитателя. — Каппа! Каппа, ты здесь? Цурара, сидевшая вместе с гостями Рикуо в комнате неподалеку, вздрогнула. — Каппа? — переспросил Киецугу, опуская руку с картой. — Но ведь дождь уже кончился. — с недоумением в голосе, произнесла Нацуми, поворачиваясь к Маки. Та пожала плечами. — Мезуми, дура! — внутренне обмирая от ужаса, произнесла Цурара, косясь на входные сёдзи. Тут пришла пора показывать карты и Киецугу стало уже не до каппы. — Епрст! Опять Натто-козо! — прокричал он, зарываясь пальцами в волосы. Казалось, что он хочет избавиться от своей шевелюры. Рикуюу рассмеялся. Попозже надо будет рассказать Натто-чан, что у нее появился поклонник.***
— Пытаешься, значит, посеять панику в нашем районе, уничтожив устройство, фильтрирующее воду? — спросил каппа, вкрадчивым голосом. Ганги-козо вскочил на ноги. — Каппа, да? — Похвально, каппа. Он появился здесь, как ты и сказал, — произнес Рикуо, стоя на крыше ближайшего к бассейну здания. — Главное — не уничтожь фильтр, хорошо? — попросил он подчиненного, настраиваясь на предстоящее шоу. — А то после проблем не оберемся. Ну, а в остальном можешь себя не сдерживать, — прикрыл на мгновение алые очи Рикуо. Каппа задумчиво подергал себя за прядь волос. — Приказ вас непросто будет исполнить, Третий, — произнес он, не отрывая взгляда от своего противника. — Но я постараюсь. — Разговорился! — рыкнул Ганги-козо, резкими взмахами обеих рук создавая из воды шесть хлыстов, которые рванулись по направлению к каппе. Вот только они не попали в цель. На расстоянии не более метра из воды поднялась водная стена, на которую и наткнулись эти хлысты. Бассейн с неотфильтрованной водой взбаламутился. Брызги иногда достигали даже Рикуо, который стоял на довольно-таки почтительном расстоянии. Невольно он пожалел о том, что не взял с собой зонтик. Очень кстати был бы. Тем временем, привлеченная звуками борьбы, к фильтрационной станции прибежала Юра, проходившая неподалеку. «Что происходит? — сама у себя спросила она. — Я чувствую присутствие нескольких ёкаев!» Присмотревшись, она разглядела фигуру знакомого ёкая, уже несколько раз вытаскивающего их бюро из неприятностей. Пока она пыталась найти мост, чтобы преодолеть разделяющий ее и фильтр реку, каппа, отпрыгнув на несколько метров, контратаковал, направив на Ганги-козо настоящий смерч. Тот ответил тем же, но все атаки этого ёкая гасились водными стенами, что поднимал каппа. Как бы не хотелось Ганги-козо признавать это, но в этом бою сильнее был каппа, который даже не задыхался, в то время как он уже с трудом переводил дыхание. Прыжок в небо, совершенный им, чтобы разорвать дистанцию, вызвал непроизвольный комментарий у каппы: — Водному ёкаю недозволенно убегать в небо, ведь это будет означать его поражение. Водные хлысты, направленные каппой, сбили Ганги-козо в воздухе, вынуждая его упасть обратно в бассейн. Но долететь ему была не судьба. Появился третий участник драки, являющийся какой-то птицей. — Суют свой нос… — вздохнул Рикуо, прикрывая глаза. Меч был извлечен из ножен и порыв ветра, от резкого удара в воздух, снес ёкая с его траектории. Рикуо не любил, когда в бой двоих вмешивается кто-то третий. Тем временем каппа уже подчинил всю воду в бассейне, отчего водяные хлысты, огромного диаметра, направились к летящему вниз вторженцу. Тот уже предчувствовал свою скорую смерть, как вновь появился тот крылатый ёкай. Ганги-козо вцепился ему в лапы и вдвоем они покинули ставшую негостеприимной станцию. — Вмешиваться в битву между ёкаями одной стихии… Похоже, у ёкаев из Сикоку дурные манеры, — покачал головой Рикуо, сопровождая улетающий ёкаев взглядом, обещающим кучу проблем в будущем. Ветер донес до него разговор между ними. «Главное действие, да?» — Нам пора возвращаться, третий? — каппа обернулся к Рикуо, что все также стоял на крыше здания. — Именно так, — кивнул головой Рикуо. — Меня там ждут. И как бы не хотелось ночной ипостаси Рикуо побыть у руля чуть подольше, он больше не может заставлять гостей ждать. А то грубо получается — пригласил и свалил…***
Когда Кейкаин все-таки достигла места недавнего сражения, там уже никого не было. Единственным, что не давало ей поверить в галлюцинации, было легкое ощущение ёки. Ёкаи здесь были. И даже не очень давно. Они разминулись буквально на минуту, судя по ее ощущениям.***
— Тсукико? — с удивлением произнес Рикуо, увидев на кухне свою кузину. Его человеческие друзья уже легли спать, поэтому он позволил себе принять облик ёкая. — Привет, — та как-то вяло помахала рукой, не отрываясь от объемной чашки. Принюхавшись, он распознал какой-то успокаивающий взвар, который явно был приготовлен сидящим рядом Зеном. У Рикуо дернулась бровь, когда он осознал разделяющее их расстояние. Как ёкай он был полностью уверен в своем выборе, так что любые представители мужского пола, в непосредственной близости от нее, его раздражали. Зен, понимающе цыкнув, отошел к сёдзи. — Первый бой уже закончился? — спросил он, отбирая у девушки чашку. Та, проводив ее грустным взглядом, согласно кивнула. — Да. — Рассказывай, — усевшись на пол рядом с нею, Рикуо вопросительно посмотрел на шатенку. У той по волосам скользнули огненные искры. Та погрузилась в воспоминания, не замечая того, что на кухне собралось все их огромное семейство за исключением двух мужчин. Первым был назначен бой Солнца. Реохей против Луссурии. Боксер против бойца широкого профиля. На школьном дворе была построена клетка, оснащенная мощными прожекторами, которые сразу же после включения ослепили Сасагаву. Луссурия же от яркого света был защищен солнечными очками. Сначала это был бой в одни ворота — более массивный мужчина буквально давил массой на школьника, да еще и этот яркий свет отрицательно действовал, вызывая обильное потоотделение. Впрочем, как ни странно, Реохей сориентировался быстро и сумел уничтожить лампы. Тем не менее, казалось бы, бой был предрешен. Сасагава был истощен, а его противник все еще полон сил. Но внезапно Тсу почувствовала что-то странное. Она знала, что троица Истинных, успевших прибыть на бой, внимательно наблюдала за этим боем, не рискуя оставить свое Истинное Небо рядом с маньяками. Ее связь с Солнцем напряглась, Тсукико буквально ощущала ту прорву энергии, что по ней текла. Рядом со связью с Истинными, было несколько тоненьких ниточек временных, тех, что участвуют в Конфликте. И именно к временной ниточке Солнца и устремилась вся та энергия, что разрывала связь с Истинным. Вокруг Хранителя закружились только ей видимые письмена, исцеляющие его. Реохей, получивший неожиданный заряд бодрости, смог сломать стальную пластину, что закрывала левое колено варийца. — В общем, не смотря на попытки Луссурии продолжить бой, его командование решило иначе. Один из них, Гола Моска, застрелил его. Луссурия жив, в этом Сосей уверен, но он еще долго будет не дееспособен… Кольцо наше, — кисло закончила Тсукико. Рикуо нахмурился. Они ёкаи, их мировосприятие отличается от мировосприятия обычных людей. Но даже они, по крайней мере их клан, до такой низости не опускаются. Казнить своего просто за то, что он не может сражаться… — Тебе это не по нраву, — произнес Иэясу, хорошо знающий свою собственную дочь. Та устало посмотрела на отца. — Следующий бой за кольцо «Гроза». Переводя на простой язык — шкаф с антресолями против пятилетнего ребенка, — произнес Сосей, задумчиво вертя в руках свое собственное кольцо. — Это ведь не все? Тсукико мяла в руках рукав хаори. — Знаешь, ото-сан… От них, от Варии, чувствовалась такая обреченность… такое бессилие… Я его ощущала только единожды… Рикуо запрокинул голову и вопросительно изогнул бровь. Обе его матери синхронно повторили этой действие. — Это был бой с Кьюсо. Когда меня отравили, а Рихан-одзи-сан не мог меня вылечить… Иэясу нахмурился. Тогда он ощущал от шурина безнадегу, обреченность и отчаяние. Далеко не самые приятные эмоции. — У Варии приказ. Сразиться с вами в полную силу, а потом, когда твои Хранители покажут все, на что способны, слить поединок. За нарушение этого приказа их сотрут с лица земли… По комнате дохнуло диким отчаянием, огонь некоторых светильников затрепетал из-за сильного холодного ветра. — Бермуда-одзи-сан! — удивленно воскликнула девушка, глядя на обмотанного бинтами младенца. Ямабуки, чуть дрожа от холода, протянула юрей чашку теплого чая. — Что вы имеете в виду? — Это приказ от Девятого. Ему нужно, чтобы победителем стала ты. — Зачем? — истинное непонимание. — Я все понимаю, что по мнению Вонголы я единственная носительница крови Джотто, — Иэясу на такие слова лишь улыбнулся. — Но… Ками-сама! Единственной женщиной главой семьи была Даниэлла! Она была дочерью Фабио, Седьмого! Она выросла в семье! А я японка! Я выросла в совершенно иных традициях! Меня Альянс не примет! — девушка вскочила на ноги и заметалась по кухне. — У девушек есть такая особенность. Они могут иметь детей, — произнес Бермуда и тут же был вынужден взлетать повыше. Слишком уж ему не понравился взгляд будущего Третьего. Тот обещал ему все казни египетские за такие слова. — Ты уверен? — спросил Иэясу. — Скорее всего. Мои люди ищут возможных кандидатов на брак. Пока глухо, но они не отчаиваются. Тсукико зарычала, ей вторил рык Рикуо. Семья переглянулась. Им не нужна была Гиперинтуиция Иэясу и Тсукико чтобы понять одну простую вещь. Если потенциальный жених действительно будет найден, то этот человек очень быстро отправится на тот свет. И не факт, что именно от ее руки. Тут и без нее… кандидатов достаточно…