***Девятый год эпохи Кэйтё (1604 год) ***
~Новосозданное поместье клана Нура.~ По одному из многочисленных залов метался ёкай, периодически останавливаясь и посматривая на закрытую комнату, из которой доносились вскрики, стоны боли и ласковые уговоры человечки-повитухи. — Почему меня не пускают? — в сотый раз вопрошал он у пространства, когда Хихи и Гьюки умудрялись задержать его от проникновения на запретную территорию. — Роды это не то, что следует видеть мужчине, — оборвала его причитания Сецура, расположившаяся у выхода и тихо играющая на биве. Воцарившуюся тишину за дверью прервал детский плач, практически мгновенно смолкший. Только Нурарихён собрался метнуться туда, как на его пути вновь выросли Хихи и Гьюки. — А теперь-то что? — взвыл он, смотря на двери, что загораживали своими спинами его соратники. Ответом этому послужили вновь раздавшиеся крики боли. Нурарихён сжал руки в кулаки. Что с его Ёхиме? Внезапно седзи распахнулись и в большой зал вышла повитуха. Осмотрев компанию мужчин, что ждали от нее ответа, как приговора, она проговорила: — Только один, Госпожа устала, — и посторонилась. Другого приглашения мужчине и не нужно было. Он мгновенно просочился в комнату и присев около футона жены провел ладонью по мокрому лбу, стирая капли пота. Шатенка приоткрыла глаза и улыбнулась. Нурарихён перевел взгляд чуть правее и замер. По комнате разнесся тихий смех — очень уж очумелое лицо было у Предводителя всех Духов, когда он смотрел на двух младенцев, лежащих рядом с матерью. — Как? — У людей иногда рождаются двойни, — улыбнулась Ёхиме и, приподнявшись на футоне, положила ладонь ему на щеку. Ёкай тут же накрыл ее ладошку своей. — Я самый счастливый ёкай в мире, — прошептал он, склонившись над своими детьми. Мальчик и девочка. Интересно, какими они вырастут?***Восемнадцатый год эпохи Кэйтё (1613 год) ***
— Ну Нана… — черноволосый мальчик состроил жалобную моську. Вот только у той, к кому он обращался, на такие моськи уже давно был иммунитет. Тем более его янтарные глаза так и сверкали нахальством. — Нет, Рихан! Больше я ничего говорить учителям не буду! И маму обманывать тоже! Поэтому мы дружно идем в школу! Нелюбовь Рихана к школе была взаимной. Только этим можно объяснить тот факт, что только с ним в школе происходят всякие курьезные случаи. От падения на скользском полу, до случайно опрокинутой чернильницы, из-за чего он весь становится под цвет волос. Моська сына Нурарихёна стала еще жалобнее, но вот только опять на его сестренку это не подействовало. В отличие от многих семей, где девочки росли отдельно от сыновей, Ёхиме воспитывала их одинаково, из-за чего Рихан мог и не стараться. До папашки ему было еще далеко. — В школу, — произнесла Нанахиме, разворачивая брата по направлению к источнику знаний и, не обращая внимания на его вопли о том, что будущему Владыке всея Духов это не нужно, начала подталкивать его. — Такими темпами, если учиться не будешь, то, когда станешь Вторым, ты Хяккияко развалишь! — А вот и нет! — А вот и да! — А вот и нет! — Да! — Нет! Карасу-тенгу, парящий над ними, лишь тяжело вздохнул. В чрезвычайных ситуациях они становились как одно целое и защищали друг друга, но в обычной жизни создавалось ощущение, что это они друг друга убить готовы! И что с этим делать?***Первый год эпохи Генна (1615 год) ***
— Рихан! — Ёхиме окликнула сына, который вновь решил устроить прятки со своей охраной. — Да, мам? — мальчик обернулся, прикрыв правый глаз. — Что с Наной? Она какая-то… — женщина замялась. Рихан захихикал. — У Наны первая любовь… Торговец из Англии… А может и не торговец… От них кровью не несет… — Что? — вскричал Карасу-тенгу, откуда-то выныривая три зависая перед наследником. — Где они познакомились? — На рынке, где ж еще… — пожал плечами Рихан и растворился в воздухе.***Седьмой год эпохи Генна (1621 год) ***
— Иэясу-сан, премного благодарен за помощь, — один из купцов низко поклонился мужчине, стоящему напротив. Тот лишь дернул уголком рта и скосил взгляд в темный угол. Попрощавшись, Иэясу закрыл лавку и прошел в жилую часть дома. Подойдя к внутренним седзи он резко их захлопнул. — Что вы здесь делаете? — раздалась в комнате иностранная речь с небольшим округлым акцентом — за шесть лет разговоров только на японском родная речь звучала несколько странно. Туманная дымка в углу комнаты спала, показывая компанию из шести человек. Один из них странно нуфуфукнул: — Мы завершили свои дела и вернулись к боссу. — Деймон! Ты должен быть с Риккардо! По-твоему, почему я выбрал в «предатели» именно тебя? Иллюзионист фыркнул. — Только я мог прикрыть Рика от недоброжелателей. Но тогда да, это было необходимо, а сейчас он и сам прекрасно справится. У Иэясу, или, как его когда-то звали, Джотто, дернулся левый глаз. Да, он понимал, что слишком волнуется, но что поделать? Риккардо — его сын, пусть это нигде и не записано. Поэтому пока может, он будет волноваться за него. — Что теперь делать будете? — спросил он у друзей, поворачиваясь к ним лицом. Асари улыбнулся: — Вернусь в додзе к отцу. Надо же сообщить ему, что я еще жив… А то как сорвался по твоему вызову в Италию, так и пропал с концами. Взгляд золотых глаз перешел на остальных. Те пожали плечами. — Как ты решишь, — прозвучало на удивление синхронно. Иэясу задумался. — Я могу помочь с документами — я вхож во дворец сёгуна. А дальше — пробивайтесь сами. В этом я не помощник. И да, Джи, — обратился он к другу детства, — твои потомки должны будет вернуться в Италию. — Э? — переспросил удивленно Хранитель Урагана. — Ты нам явно чего-то не договорил перед исчезновением, да еще и с кольцами какая-то ерунда, новые Хранители жаловались, что они гораздо слабее, — произнес Деймон, выжидательно смотря на бывшего босса. Тот спокойно присел на татами. — За пару месяцев до моего исчезновения, ко мне пришла Нерезза Джиглио-Неро. Она, как и все в ее роду, провидица. Именно она сказала запечатать кольца, дабы, цитирую «Их истинная сила досталась истинным наследникам». Она же предложила эту страну в качестве убежища, предвидя, что через несколько лет страна закроется от других стран и здесь будет безопасно. И что здесь родится истинный наследник Неба. — Ну, Нерезза хоть не загадками говорит, как ее бабка… — выдохнул Спэйд, потирая лоб. — Она еще что-нибудь говорила? — Только то, что твои потомки и потомки Джи с Лампо должны жить в Италии. — Что насчет имен? Иэясу вздохнул. — Тайфу Теруо, Сасагава Кен, Хибари Масаши, Бута Ясуо и Итто Хизэо[1]***Восьмой год эпохи Генна (1622 год) ***
— Иэясу, почему бы тебе не жениться? — спросил Угетсу у своего бывшего босса, пока они вместе выпивали в Бакенекоя — одном из питейных заведений Эдо. — И на ком? Ты многих знаешь, кто захочет выйти за обычного торговца? Причем за того, в ком столь явно выражена кровь гайдзина? — согласно легенде Иэясу был полукровкой — полуяпонцем — полуангличанином. — Оглянись вокруг! Вдруг найдешь? — не сдавался Дождь, доводя свое Небо до желания разбить о его голову бутылку с саке. Входная дверь распахнулась и в помещение вошла длинноволосая шатенка. Оглядев помещение, и, судя по-всему, не найдя искомое, она тараном направилась к одной официантке. — Эри-тян! Ты моего братца не видела? Девчушка рассмеялась. — Теперь в игру «найдите Второго Главу» еще и ты играть стала? — Мы все с ног сбились! Занятая разговором девушка внезапно почувствовала, что ее спину сверлят внимательным взором. Незаметно оглянувшись, девушка увидела наблюдателя и слегка покраснела. Савада Иэясу был ее первой любовью и, судя по-всему, единственной. Вот только вместе им не быть — она уже ханъе и не может еще сильнее размывать кровь Главнокомандующего.***Третий год эпохи Кэйан (1650 год) ***
Это был явно не обычный день. Сегодня Рихан мало того, что вернулся домой после недельной гулянки, так и еще привел девушку! — Батя, я думаю жениться на этой девушке, — именно эти слова услышал Нурарихён, когда подошел к сыну. Выпав в осадок мужчина только и мог смотреть на довольного жизнью сына, который обнимал незнакомку. Тряхнув головой, Первый подлетел к сыну и, схватив за шиворот, как нашкодившего котенка, утащил его в сторону. — Эй! А ну погодь, Рихан… Где ты только ее откопал? Рихан безмятежно прикрыл глаза. — Чего-чего? С какого перепугу я должен обсуждать свои любовные дела с собственным отцом? — Ах ты скотина… Отец я тебе или как? После этих слов он отпустил кимоно сына и обернулся к молоденькой аякаши. Та смущенно потупила взгляд. — А ты… Точно согласна? Быть его женой… Испытание не из легких, скажу я тебе… — Да… Меня зовут Ямабуки Отомэ… Я еще очень неопытна, поэтому прошу прощения за свое невежество… Она не договорила, так как изумленно посмотрела на длинноволосую шатенку, которая, несколько минут смотрела на нее, а потом подошла к Первому и Второму и отвесила обоим по подзатыльнику. — Учти Рихан, — нежно-нежно произнесла она на ухо своему близнецу. — Обидишь ее — побью!***Третий год эпохи Мэйрэки (1657 год) ***
Прошло тридцать пять лет с того момента, как Иэясу встретил ту незнакомку в Бакенекоя. После того дня они встречались еще несколько раз и с каждым разом он понимал, что влюбляется все сильнее и сильнее. Но она пропала. И вот уже он тридцать лет ищет ее, но безрезультатно. Иэясу женился. Амико была хорошей женой, но не любимой. Несколько рожденных ею сыновей гарантировали то, что его род не прервется, и что истинный наследник будет носить фамилию Савада. Сегодня ему исполнялось семьдесят шесть лет. Для того, кто стал родоначальником итальянской мафии — срок не малый. Ведь он не рассчитывал прожить дольше пятидесяти, а тут нате вам… На четверть века дольше живет. Сегодня в поместье никого не было. Никого, кроме верных друзей. Семьи практически в полном составе отправились в Фукагаву[2], и на все довольно большое поместье было только семеро людей. Воспоминания текли рекой, как и саке. Вот только никто не ожидал того, что в саке будет снотворное. Соперники в торговле решили избавиться от удачливого торговца и заплатили слугам большие деньги за то, чтобы они подсыпали в саке снотворное. В ночь со второго на третье марта, один из домов района Хонго загорелся. Из-за сильного северо-западного ветра пожар быстро распространился по городу. Спустя шесть дней монахи и другие жители Эдо приступили к уборке тел погибших. Их отправляли вниз по реке Сумида в небольшое поселение Хондзе недалеко от города и хоронили там. Спустя некоторое время рядом с кладбищем построили буддийский храм Эко-ин. Вот только не все тела были найдены. Многие сгорели дотла. ~Поместье клана Нура.~ Длинноволосая шатенка перестала истерить и теперь тихо сидела в объятьях старшего брата. — Нана, ведь дело к этому и шло… — А если у меня… Не получилось? — шмыгнула носом девушка, даже не думая отстраняться от брата. Тот фыркнул. — Так проверь! Тем более нам не впервой обращать смертных в местных божеств! Рихан имел ввиду Кокехиме. Подопечная Хитоцуме несколько лет назад стала Земным Божеством, то есть одной из тех, кто помогает людям на территории клана Нура и ныне является одним из столпов клана. — Боюсь, — буркнула она в ворот хаори. Рихан рассмеялся. Его сестра мало чего боится — издержки воспитания —, а вот посмотреть на избранника… Она становится обычной девушкой, хоть ей и формально уже полстолетия с хвостиком… — Не волнуйся, я буду с тобой… Стемнело. Около близнецов появился Оборо Гурума, ёкай в виде кареты. Рихан легко поднялся на ноги не обращая внимания на груз в виде сестры на руках. — Скоро вернемся. Просыпаться было тяжело. Сознание приходило какими-то рывками, то и дело пропадало, из-за чего он вновь погружался в странные психоделичные бредовые ведения. Тело болело и казалось до странности тяжёлым, чужим. Дышать было сложно: каждый вдох обжигал лёгкие и, казалось, грудь разрывалась от боли. Иэясу с трудом открыл глаза и попытался осмотреться, однако увидел лишь размытые пятна. Попытка пошевелить руками не дала результата, словно рук и не было вовсе. Он закрыл глаза и попытался хоть как-нибудь отстраниться от ощущений, но не вышло. Хотелось выть и кричать, но блондин не мог и звука выдать. Горло словно расцарапала кошка. Впрочем, его всего будто изрезали на куски, а потом сшили заново. Ужасное чувство, хотя это слово не описывает того, что испытывал бывший мафиози. Сколько он в таком состоянии пролежал, мужчина не решался сказать. Может, день, а может целый месяц или даже больше. Его то тошнило, то бросало в жар, а потом неожиданно в холод, болела голова, и сердцебиение было неровным, прерывистым. Порой он слышал голоса, но приглушённо, будто кто-то говорил за стеной. Чаще женский, приятный и мелодичный. Реже мужской, глубокий и бархатистый. Мужчина успокаивал женщину. Постепенно боль уходила, а контроль над телом восстанавливался, как и зрение. Когда Иэясу полностью очнулся от полубредового состояния, то некоторое время просто лежал, смотря в потолок. Повернув голову на бок, он замер. Перед ним сидела она. Девушка его мечты. Та, кого он искал тридцать лет… Ни капельки не изменилась. Странно. — Как вы себя чувствуете? — задал вопрос мужчина, только что вошедший в комнату. Золотые глаза пытливо посмотрели в его янтарные. — Неплохо, — ответил он и замер. Голос… Его голос изменился! Девушка, улыбнувшись, протянула небольшое зеркальце. Заглянув в него, Иэясу вновь замер. Это невозможно! В зеркале отражался он. Но не он — старик, которым был еще вчера, а он -мужчина, который только-только создал Вонголу. — Как? — Ты умер. Неделю назад Эдо сгорел больше, чем на половину. Район Хонго стал эпицентром пожара, — начала поговорить девушка, но потом ее перебил мужчина. — Видя, что ты тридцать лет искал мою сестру, мы не могли допустить твоей смерти. Имея возможность, мы… — он несколько замялся и чуть повел рукой. — изменили твою суть и суть тех людей, что были с тобой в момент смерти. Вы стали местными Божествами, а конкретно ты, я не понимаю как, стал Великим Духом Неба. Все остальное теперь зависит только от вас… — Земные или местные Божества, существуют до тех пор, пока им поклоняются, пока в них верят. Если же веры нет, то они исчезают и святилище становится бесполезным, — девушка развела руки в стороны, охватывая помещение. И Иэясу понял, почему почувствовал себя при пробуждении здесь столь уютно. Теперь это был его дом… Его храм…***Второй год эпохи Камбун (1662 год) ***
Второй год эпохи Камбун чуть не стал трагическим для клана. Ёхиме, любимая жена Первого Главнокомандующего заболела и медленно угасала. Только сейчас клан осознал, что человеку отмерено мало лет жизни по сравнению с ёкаями. А Ёхиме по человеческим меркам жила долго. Ее сила позволяла поддерживать ей былую красоту, но на большее ее сил не хватало, поэтому она не могла излечить себя. А Рихан и Нанахиме… Их силы были урезаны по сравнению с материнскими. Трагедии не дал свершиться Иэясу. Он рассказал им о своем «брате». Будучи выбранным как Аркобалено, он первый сумел выжить после снятия их проклятья. Он стал первым Стражем Вендикаре. Все следующие Стражи живут благодаря ему. Он делится с ними своим черным Пламенем и пока существует он — существуют и другие. Идея Иэясу состояла в том, чтобы Нурарихён связал себя с женой. Разделил свою жизнь с ее. Таким образом, она будет жить, пока будет жить он. Нурарихён несколько минут смотрел на зятя не мигая, а потом бросился в покои жены. Методика была знакома — примерно так же они создали земных богов из людей, разве что связь создавалась между божеством и ёрисиро[3] в результате чего создавался синтай[4] Через несколько дней на местном кладбище появилась небольшая могила с датами: «1588 — 1662», а спустя пару месяцев в дом пришла «новая» хозяйка, которую, о совпадение! , звали так же, как и прошлую жену главы дома.***Тринадцатый год эпохи Гэнроку (1700 год) ***
— Вернутся, прибью, — грозилась шатенка, метаясь по поместью. Светловолосый шатен, сверкая янтарными глазами, фыркал. Сорок три года прошло с тех пор, как он стал Великим Духом, но Иэясу успел понять, что Нанахиме любит своих родных, а уж после «смерти» матери заменила «мамочку» для всего клана. Так что он понимал, что ничего этим гулякам не будет. Почувствовав знакомую ёки, Нана тут же спряталась и прислушалась. — Мы вернулись… — тихо произнес Нурарихён, осторожно оглядываясь по сторонам, с неким суеверным ужасом ожидая, что сейчас откуда-то ему прилетит половником по голове. — Может… Пронесет? — так же тихо спросил Рихан, осторожно обнимая жену, чтобы не запачкать ее в крови. — Нет, не пронесет, — раздался сердитый женский голос. Перед отцом и сыном проявилась разъяренная Нана, в ее руках было самое страшное оружие для ёкаев этого клана — половник. Еще ее матушка гоняла этим самым половником Главнокомандующего, когда тот загуливал дольше положенного. Так что сейчас этот половник был неким артефактом околобожественного уровня (сорри, не удержалась. П/а). — Вы почему не сообщили о локальной войне? Почему я все узнаю постфактум? — Это… Было опасно… — Это было мне решать! Я обладаю теми же способностями, что и ты, Рихан! Мужчина тяжело вздохнул. — Сильно злишься? — Уже нет. Подставляйте раны, воины вы мои. И молитесь всем, кому можете, дабы матушка об этом не узнала. Рихан с Нурарихёном одновременно облегченно выдохнули и напряглись. Гроза прошла. Временно. До прибытия Ёхиме.***Шестнадцатый год эпохи Кёхо (1731 год) ***
Рихан как ужаленный носился по поместью. Пробегая в очередной раз мимо сестры, он рухнул на пол — сестра, не долго думая, поставила ему подножку. — Что носишься, как угорелый? — Отомэ пропала! Ее уже несколько дней никто не видел! Нанахиме хмыкнула. — То есть, как тебе пропадать на недели — это норма, а как она - нет? — Ты что-нибудь знаешь? — Нет. Я помогу в ее поисках, а ты проверь ее комнату. Мало ли она записку написала? Рихан исчез. Открыв седзи, ведущие в комнаты его жены, его взгляд практически мгновенно выхватил письмо и ветку Ямабуки, лежащую рядом. В письме было лишь несколько строк, пропитанных горечью.«Распустились роскошные цветы Ямабуки, Но как жаль, Не одного плода они не принесут»
Несколько десятилетий попыток, но безрезультатно. Отомэ уверилась, что это она не может забеременеть. Но, как оказалось позднее, все дело вовсе не в ней. Проклятая Лисица!***Примерно эпохи Мэйдзи и Тайсё (~1900 год) ***
— А куда Сецура ушла? — спросила Нана у Кейджоро, когда отсутствие ледяной девы стало очевидным. — Не знаю… Она была сама не своя в последнее время, а после горячих источников, совершенно неожиданно покинула клан. Нана опустила голову и ее длинные волосы закрыли половину лица. Кейджоро поежилась. Хоть Нанахиме и не придавала этому большого значения, но она дочь Первого и сестра Второго, а это значит, что она отнюдь не слаба. Вот и сейчас женщина-ёкай чувствовала, как ее «страх» проигрывает «страху» Наны. Неожиданно все исчезло. Нана исчезла. — Братец, — нежным голоском пропела Нанахиме, найдя своего близнеца в одном из кварталов Токио. — Может, ты мне объяснишь, что произошло с Сецурой? Мужчина вздохнул. В такие моменты она как никогда походила на их мать Ёхиме, когда та в очередной раз гоняла своего мужа по всему поместью. Только половника не хватает. — Сецура рассказала мне то, что давно должна была сообщить. Отомэ мертва. И давно. — Откуда ты… — Сецура получила от нее письмо и успела найти ее в последние минуты. Больше этого никто не знает… — Я поняла. Я буду молчать, — и обняла братца как раньше их обнимала мать. Пока могла дотянуться — все-таки ростом они пошли в папочку.***Девятый год эпохи Хэйсэй (1997 год) ***
— Это кто? — полный подозрения голос. — Ито Вакана, моя женщина, — взгляд полный невинности. Вот только таким взглядам в исполнении Рихана перестали верить еще в незапамятные времена на заре Эдо. — Человек? — Напомнить, кем является моя матушка? — еле слышно прошептал Рихан, зло смотря на отца. Ба-а-амс! Отцу и сыну прилетело два подзатыльника. Химе клана как всегда была быстра на расправу. Смерив родственников нечитаемым взглядом, девушка подошла к Вакане. — Добрый день, Вакана-чан! Я Нанахиме, сестра этого гуляки Рихана. Как вы с ним познакомились? — непосредственно засыпала она ее вопросами, потихоньку отводя вглубь поместья к демонической сакуре. Отец и сын переглянулись. — Привыкайте к таким перепадам ее настроения, — произнес Иэясу, незаметно появляясь рядом с Первым. — Ась? — Нана вам не сказала? — лица полные непонимания. — О-о-о… Тогда я промолчу. Не хочу портить сюрприз. ~Пара месяцев спустя…~ — Мальчики! — Главы кланов, которым самое меньшее полтысячелетия, посмотрели на сестру Второго, которая последний месяц не иначе как «мальчики» их не называла. — Вакана-тян хочет кое-что сообщить. По лицу Ваканы можно было понять, что сообщить она действительно хочет, вот только не всему честному народу. Рихан, прочитав это желание, легко поднялся со своего места и утащил жену в сторону. Тихое шушукание… Тишина… Радостный Рихан буквально влетает в зал собраний и залпом выпивает бутылку саке. — Я стану отцом, — тихо произнес Рихан, еще не до конца веря в это. На зал опустилась тишина, которая практически мгновенно была нарушена воплем радости от подслушивающих ёкаев. Еще бы! Спустя столько лет у клана появился наследник! — Сказал, да? — в приоткрытые седзи заглянула Нанахиме и хихикнула. — Судя по счастливым лицам, да. Отличненько! Значит у нашей малышки будет братик, — Нана хлопнула в ладоши. Тишина. — Э? — синхронно. Нана моргнула. — О, так я вам не сказала? Я тоже жду ребенка… — И кто старше? — деловито произнес Нурарихён, когда смог хоть что-то сказать (саке попало не в то горло). — Изначально была наша, но так как мы только недавно обнаружили нужного Саваду — смертного потомка Иэясу — то мне пришлось «остановить» ее развитие, чтобы не вызвать ненужных слухов. Так что старше будет ваш. Примерно на три-четыре месяца. — Пришло время, да? Нана кивнула. — Ты выдержишь? Документы готовы? — Постараюсь. Тем более он дома будет редко. Это раз. А два… До святилища Дай Тенгоку[5] несколько часов бега в ипостаси ёкая. А документы готовы. Вакана любезно разрешила воспользоваться ее фамилией. — Тогда, удачи. — Благодарю, то-сан, ни-сан… — Нанахиме склонилась в поклоне. ~Восемь с половиной месяцев спустя~ — Поздравляю, у вас мальчик. — Рикуо… ~Спустя еще четыре месяца~ — Мои поздравления. У вас девочка. — Тсукико, - женский голос, про себя. — Тсунаеши, — мужской голос.