***
Тсукико, напряженно прислушивающаяся к Интуиции, облегченно выдохнула. — Ушел… — Кто это был? — спросила Нана, метким броском закидывая смятый листок бумаги в мусорку под столом. — Не знаю… Но чувствуется примерно как Бермуда-одзи-сан… Бермуда появлялся редко, предпочитая проводить все свое время в Европе и лишь изредка появляясь в главном доме. Нурарихён никогда не рассказывал, где познакомился с этим Юрэй[1], но Тсу несколько раз его видела у дедушки в гостях. — Значит Аркобалено, — констатировала Нана. — И скорее всего Реборн. — Аркобалено? Кто это? — спросила Тсукико, торопливо одеваясь. — Семь сильнейших младенцев мира. Часть Тринисетте. Как кольца Вонголы и Маре. — То есть они сильны? Сквозь Страх увидят? — Наш? Только если сами покажем. Но все-равно, будь осторожна. — Буду, — чмокнув мать в щеку, она торопливо покинула дом. В школе, во время одной из перемен, она на пару мгновений остановилась у лестницы. — Передайте Кее, что спектакль начался, — и пошла дальше. — Слушаюсь, Химе, — светловолосый парнишка в форме Дисциплинарного Комитета поклонился ушедшей девушке. В свете люминисцентной лампы сверкнули змеиные глаза, а потом вновь стали светло-карими. Симидзу Кичиро[2] был одним из трех змеев в Хякки Якко Тсукико, причем все трое не были членами клана Хеби, старейшины которого разделили сакадзуки с кланом Зениппа. Они были потомками Широхеби — белого змея, который считался хранителем школы Укиёэ. А конкретно Кичиро был его самым младшим чистокровным сыном. Остальные были полукровками.***
Тем же вечером, возвращаясь из школы домой, одновременно разговаривая с братом по телефону — Рикуо ругался на Хебидаю, что предал клятву и на одноклассников, что решили сим вечером наведаться к нему в гости в поисках ёкаев — внезапно замерла. Скомканно попрощавшись с Рикуо, она прислушалась к своим ощущениям. Ей казалось, что у нее дома гостит Кен-одзи-сан, но это не мог быть он! Его рейрёку[3] она прекрасно знает, так как в детстве не раз и не два была в гостях у его храма, где Кен-одзи-сан учил ее исцелять, не тупо направляя энергию на рану, а понимать, что именно она делает. Но эта энергия была более… Грубой? Неподконтрольной? Как будто ею только начали учиться пользоваться и спустя пару занятий бросили, успев узнать только основы. Тсукико покачала головой. Если такой уровень демонстрирует один из Аркобалено, то уровень остальных… Печален. У нее явно от постоянного давления этой энергии будет болеть голова. — Ока-сан, я дома! — крикнула она, снимая в прихожей обувь и в носках проходя на кухню. Там за столом сидел… ребенок… Нет, она знала, видела Бермуду-одзи-сана, но все-равно, привыкнуть к тому, что в этих детях душа взрослого человека… довольно проблематично. — Ока-сан, а кто это? Нана, легкомысленно улыбнувшись, сказала: — Я подумала, что тебе необходим репетитор, так как твои оценки довольно низки, а тут, когда ты ушла в школу, нашла объявление в почтовом ящике. Реборн согласился работать за еду и жилье. Правда, здорово? — улыбалась женщина, легко покачивая ножом. Тсу с трудом подавила желание дернуть бровью — на ее взгляд ока-сан немного переигрывала. — Мам, мне не нужен репетитор, — простонала Тсуна, садясь за стол и придвигая к себе тарелку с горячим обедом. Дальнейшее можно было назвать издевательством чистой воды. Этот садист, пользуясь тем, что она отвлеклась на мгновение, утащил из-под ее носа тарелку и с довольной мордахой съел ее обед. Тсу зависла — у потомка Нурарихёна украли еду. Кому скажи — не поверят. Несколько позже, когда они поднялись на второй этаж, Реборн рассказал истинную причину его прибытия. Ее выбрали, дабы она стала новым боссом семьи Вонгола. Второй женщиной за четыреста лет ее существования, которая займет кресло главы. А потом, судя по всему стимула ради, показал фотографии с трупами детей Ноно, которые занимали место Наследников перед нею. И добавил, что выбора-то у нее нет. Ее предком является сам Вонгола Примо! Что-то там с несколькими пра- дедушка. Тсу подавила нервную улыбку. Реборн говорил с точки зрения нормального человека и ее официальных документов. Исходя из них она действительно была дальним потомком Примо, как и Савада Йемитсу. Вот только реально она была дочерью самого Примо. Далее он обрадовал ее информацией, что тренировки в стиле Вонголы начнутся завтра с утра, куда-то укатил. Причем у нее было ощущение, что с завтрашнего утра она не сможет прямо разговаривать дома, а ее друзьям придется приходить к ней под «Страхом». Прислушавшись к своей Интуиции, говорившей о том, что Реборн не подслушивает, Тсукико спустилась на первый этаж. — Ока-сан… — обратилась она к женщине, что с помощью Аризу убирала со стола. — Да, Тсу-тян? — Я хочу наведаться в главный дом. К Рикуо в гости одноклассники собрались… — И ты хочешь помочь ему спрятать ёкаев и навестить друзей? — проницательно спросила Нанахиме, поправляя волосы, лезущие в глаза. Тсукико кивнула. — Иди. — Если я задержусь, то пришлю Санго[4], она меня заменит. Нана кивнула, принимая план дочери. Девочка же, используя недавно изученный трюк, пламенным лепестком перенеслась в главный дом. Вакана, протирая пыль в ее комнатах, от неожиданности уронила метелку. — Тсу-тян! — всплеснула она руками. — Простите… — пискнула девочка, судорожно роясь в шкафу в поисках другой одежды, так как она до сих пор была в школьной форме. Радостно взвизгнув, она практически мгновенно надела красивое кимоно персикового цвета, украшенное по подолу и низу рукавов небольшими цветами. — В гости решила заглянуть? — спросила Вакана, несколько позже забирая ее растрепанные волосы с помощью биракана[5] в изящную прическу. — Угусь, — она коснулась длинных цепочек, что свисали с украшения. — Рикуо-нии-сан мне успел пожаловаться. Да и одзии-сана надо проинформировать о том, что спектакль начался. — Почему именно спектакль? — Вакана похлопала длинными ресницами. — Мне почему-то кажется, что все не так просто с моим назначением… — пробормотала Тсукико, а потом, поблагодарив тетушку, через заднюю дверь покинула дом и, обойдя его, подошла к гостям, которые даже не заметили того, что их стало на одного больше — в это время Киетсугу устроил ёкай-викторину, активное участие в которой принимал только Шима. Рикуо же молча, про себя, молился всем известным ему богам, дабы все ёкаи и аякаши успели попрятаться и дабы оммёдзи, коей оказалась новенькая Кейкаин Юра, их не изгнала. Да и чтобы порывы Рикуна познакомиться с людьми сдерживали. — Ри-нии, — пропела девушка, преграждая им дорогу. Рикуо моргнул, поправляя очки и вглядываясь в лицо девушки. — Тсукико? — пискнула Кана, подскакивая к подруге и сжимая ее в объятьях. — Не-чан? — шокированно спросил Рикуо, внимателено смотря на кузину. В последний раз они лично виделись при предъявлении Рикуна клану, а потом только созванивались. Нет, Тсукико посещала главный дом, но редко и наскоками, а Рикуо в это время был в школе. — Ну ты даешь, братик, сестру не узнавать… — попеняла она Рикуо, довольствуясь офигевшими лицами Джиро и Киетсугу. Рикуо, нервно хихикая, почесал затылок, а Тсу повернулась к незнакомке и Нура опомнился: — Ох… Тсу-тян, это Кейкаин Юра, Юра-кун, это моя сестра Нура Тсукико, — девочки поклонились друг другу, а Юра внимательно всмотрелась в Тсукико. Тсу изогнула бровь. Рикуо бросило в дрожь. — Приятно познакомиться с сестрой Рикуо-куна, — произнесла наконец оммёдзи, отводя от нее пристальный взгляд. — Ну что, члены отряда Киё по исследованию сверхъестественного, идем вперед! На исследование дома Рикуо! Рикуо спал с лица. Ему оставалось только надеяться на то, что домашние успели сныкаться. Врата главного дома медленно и торжественно отворились, не издав ни звука. Там, в тенечке, стояла Вакана. — Ара? Рикуо-кун! Тсукико-тян! Вы с друзьями! У нас так давно не было в гостях обычных людей! — всплеснула она руками. В карих глазах играли смешинки — ей нравилось видеть легкую панику в глазах сына. — Ока-сан! Вакана-оба-сан! — хором воскликнули Рикуо и Тсукико. Этот вскрик заглушил тихий шепот Юры: — Обычных людей? — Ара? Тсу-тян, сколько раз мы просили? — Вакана наклонила голову и посмотрела на племянницу. У той покраснели скулы. — Вакана-ока-сан? — тихо прошептала она. Вакана улыбнулась. Вот уже четыре года и Вакана и Ямабуки пытаются заставить Тсукико называть их мамами. Мол, они семья, Тсу росла вместе с Рикуо… Однажды она даже слышала размышления одзи-сана о том, когда же Тсу начнет звать его ото-сан? Было у нее такое чувство, что это ж-ж-ж неспроста! И явно связано с тем заявлением ночной ипостаси Рикуо, вспоминая которое она постоянно краснела, хоть и прошло уже четыре года. — Ну что ж… Чувствуйте себя как дома! — Вакана хлопнула в ладоши и тут же озабоченно посмотрела на сына с племянницей: — Ребят, если найдете Рикуюу, то отправьте его ко мне… — и с этими словами она скрылась в доме. — Рикуюу? — переспросила Кана, смотря на друга. Тот рассмеялся: — Это мой младший брат… — Э-э-э? У тебя есть брат? — хором спросили друзья у Рикуо. Тот кивнул, а в следующий миг пошатнулся. На него на полной скорости налетел черноволосый ураганчик, сверкая вишневыми глазами. — Рикуюу! — возмущенно просипел Рикуо, потирая живот, который Рикуюу ударил головой. А потом замер, настороженно поглядывая на Юру. Та даже бровью не повела, поэтому он перевел взгляд на черную макушку. Там, с правой стороны, удерживала длинные пряди заколка с синим камнем. В нем Рикуо признал украшение, под завязку наполненное Пламенем Тумана, которое скрывало суть его младшего брата. Ведь, будучи ёкаем на три четверти он еще не скоро научится самостоятельно маскироваться под человека. — Прости, ни-сан… — пробурчал мальчик, потирая покрасневший лоб. - А? — он перевел взгляд на незнакомых людей. — Это мои одноклассники. Киёдзюдзи Киетсугу, — высокий мальчик с кучерявыми темными волосами, — Шима Джиро, — блондинистый мальчик с карими глазами, — Иенага Кана, — темноволосая девочка, которую Рикуюу видел пару раз, — и Кейкаин Юра, — короткостриженная шатенка поклонилась, как и все остальные. — А это Рикуюу, мой любимый младший братик, — Рикуо потрепал брата по растрепанным волосам. — Рикуюу, — перед ним на корточки села старшая сестренка, которая эпизодически появляется дома. — Тебя Вакана-ока-сан искала… Черноволосый мальчик кивнул и миниатюрным ураганчиком убежал ко второй маме. — Почему ты ничего про него не рассказывал, Рикуо-кун? — спросила Кана, смотря на друга детства. Тот замялся. — Э-э… Причин не было? Пять минут спустя, они сидели в довольно большой комнате, и Киетсугу выторговал у Юры лекцию по ёкаям. Та на миг задумалась и начала рассказывать: — Ну… Для начала вспомним ту куклу, — Кана заметно дернулась, — Это был типичный цукумогами… — Цукумо что? — на лице Шимы не было ни грамма понимания. — Шима-кун, ты совсем ничего не знаешь! — чуть ли не взорвался Киетсугу, глядя на своего друга. — Вещь, которой больше ста лет, может превратиться в призрака и обманывать людские сердца, — продолжила рассказывать Юра. — Цукумогами — это брошенная вещь, превратившаяся в ёкая. Существует множество разновидностей ёкаев. Человекоподобные… Сверхъестественные существа вроде Они, Тенгу и Каппы. Паранормальные явления, принявшие осязаемую форму, как вышеупомянутый Фурариби. Почти треть ёкаев — огненные. Их цель — пугать людей. Самые опасные — это животные, превратившиеся в ёкаев. Большинство из них сообразительны, но особым интеллектом не обладают. Они чрезвычайно опасны! Движимые своими желаниями они обольстят и заколдуют вас, а затем растерзают и съедят! Предупреждаю: не позволяйте им коснуться вас! И наконец… Тот, кто ведет за собой Хякки… Главнокомандующий ёкаев, зовущийся «Нурарихён». По слухам… он живет в этом городе. Юра-кун… Вы у него в гостях! — мелькнула паническая мысль в голове у Рикуо. А вот Тсукико, казалось бы, даже не беспокоилась по этому поводу. — Нурарихён… — произнес Киетсугу. — Хоть он и глава ёкаев, он считается всего лишь ёкаем мелких шалостей. — Да, — Юра согласно кивнула головой. — Он осуществляет множество людских страхов… Поразительное существо, даже среди поразительных существ… Но, — начала вещать девочка вдохновленным голосом, — если я одолею его, меня признают… С давних времен, единственными, кто мог его запечатать, были мы — оммёдзи. Я уверена, что моя судьба здесь. Седзи тихо отворились и в зал вошли две красивые девушки, несущие подносы с чаем и домашними сладостями. Сначала Рикуо испугался, что оммёдзи что-нибудь да почувствует от Кейджоро, а потом расслабился. В заколке, удерживающей массу ее волос, сверкал синий камень. — Спасибо Ямабуки Ока-сан… Кино-не-чан, — хором произнесли Рикуо и Тсукико, принимая чашки. Женщины лишь улыбнулись и покинули комнату, оставляя Наследников на растерзание. — Ока-сан? Я думал, что нас встречала твоя мама у ворот? — ошеломленно спросил Шима, опережая Киетсугу с таким же вопросом. — Не-чан? Вы не говорили, что у вас есть сестра! — Кана… — Э-э-э… — Рикуо почесал затылок. - Да, нас встречала моя мама… А это мама Рикуюу… — У твоего отца две жены? — спросил Шима. Рикуо дернул щекой. По современным законам уж скорее жена и явная любовница. Вот только, кто из них кто? Вопрос остался без ответа. Пусть сами отвечают как хотят… — Кино-не-сан не является нашей сестрой. Просто мы с детства привыкли так ее звать. А если же быть точнее, то Кино-не является потомственной служанкой… Ее семья, как и остальные слуги работают на нас из поколения в поколение. Так что мы привыкли считать их семьей, — произнесла Тсукико, отпивая из чашки. Лжет, как дышит… — мысленно хихикнул Рикуо. Хотя, она в чем-то права. Именно для непосвященных существует такая сказочка. — То есть прислуги у вас много? — спросил Киетсугу, переводя взгляд от Рикуо на Тсукико. Те кивнули. — По большей части они живут здесь, но сейчас они в городе, покупками занимаются… — оправдала отсутствие людей в поместье девушка. — Прошу прощения, я уйду на пару минут, — произнес Рикуо и довольно быстро покинул комнату, направившись на кухню. — Кейджоро! Пожалуйста! Не пугай меня так больше! Я чуть не поседел! Кино убрала волосы с лица: — Прошу прощения… Я была на кухне и не слышала предупреждения! А потом Ямабуки-сама предложила отнести вам чай… Рикуо, выслушав объяснения, кивнул и подошел к седзи. Более острый, чем у обычного человека, слух уловил небольшой диалог: — С тех пор, как господин пошел в среднюю школу, у него появились такие опасные друзья… — произнес Ко-Они, обращаясь к длиноволосой ёкай. — Человеческий мир действительно ужасает… — согласилась Кейджоро, прижимая ладони к щекам. Встряхнувшись, Рикуо отворил седзи. — Простите, ребята… Заждались? .. Ась? В комнате было пусто. Ни одноклассников, ни сестры. Рикуо побледнел. Вот только любопытных однокашников, бродящих по поместью, не хватало! — Юра-кун, а это нормально, что мы без разрешения бродим здесь? — спросила Кана, испуганно оглядываясь. Что-то ей здесь не нравится. — Да не, все нормально, — улыбнулась Тсукико прибежавшему брату и натыкаясь на Юру, что совершенно внезапно остановилась и уставилась на второй этаж. ~Парой минут ранее~ Три ёкая стояли около колонны на втором этаже и тихо переговаривались, глядя на людей, в чьей компании находилась Ото-химе[6]. — Думаете, она уже догадалась о нас? — спросил Кубинаши, смотря на них сверху вниз. Тем временем компанию догнал Рикуо. — Тогда все резко упрощается, — прошептала Натто-козо, вися на перилах, так как со своим ростом по другому бы она просто ничего не увидела, — Напугаем их и прогоним отсюда! — Нет, так не годится, — произнес мужчина в одеяниях монаха, отчего Натто обиженно покосилась на него, — Нехорошо перечить господину. Идущая внизу Юра внезапно обернулась и посмотрела на угол второго этажа: — Вон там! Рикуо испуганно посмотрел туда же. Пусто. — Наверное, показалось… На втором этаже, скрытая перилами, была настоящая куча-мала. Три ёкая кое-как, друг на друге, прятались от чужого взгляда. Честно говоря, неизвестно кому пришлось хуже: Куротабо, который там с трудом поместился, Кубинаши, которому пришлось придерживать свою парящую голову, или же Натто, которую придавили две отнюдь ее самые легкие тушки.***
— Я ощущаю мощную ёки… — произнесла Юра, как всегда своим малоэмоциональным голосом, и посмотрела на Рикуо, который, в отличие от своей сестры был в тихом ужасе. — Это точно! Я чувствую присутствие ёкаев… Да как она это чувствует-то? — сия паническая мысль была буквально написана на лице Рикуо огромными кандзи. Ведь их ёки маскируется! Дальнейшая прогулка по энгаве сопровождалась тихим разговором: — Большой у тебя все-таки дом, — прошептал Шима, оглядываясь по сторонам. — Поменьше моего, конечно, — непринужденно заметил Киетсугу, поворачиваясь к другу. — Да, в таком и затеряться можно… — заметила Кана, на что Тсукико лишь улыбнулась. Большая часть дома, так сказать, была в распоряжении маленьких ёкаев, которые выполняли роль прислуги. — С-слушайте, может, пойдем в гостиную, чайку попьем? — Рикуо вновь предпринял попытку вернуть одноклассников туда, где ёкаев сегодня точно не будет… Безуспешно. — Я бы хотела еще немного прогуляться по твоему дому, — произнесла Юра, не оглядываясь назад. Рикуо тяжело вздохнул. ~Большая купальня~ — Это баня? — спросила Юра, подходя к закрытым дверям. Лишь бы там никого не оказалось… — подумал Рикуо, обильно потея. — Прошу прощения! — с этими словами оммёдзи резко открыла деревянную дверь. В помещении, кроме клубов пара никого не было. — И тут ничего нет… — произнесла она, вглядываясь сквозь почти осязаемый пар. Слава богу! — хоть и не солидно ёкаям поминать богов, но тут по другому не скажешь. — Видите! Нет тут никаких ёкаев! — излишне жизнерадостно произнес Рикуо, молясь всем кому можно и кому нельзя о том, чтобы Юра не подошла ближе к офуро, в который заныкались те ёкаи, что могли дышать под водой. — Ну же, пойдемте! ~Одна из комнат~ Рикуо чуть ли не грызя ногти от волнения смотрел на карниз, на котором, толкаясь, пытались спрятаться маленькие ёкаи. Самое плохое было в том, что и Юра смотрела туда же! Несколько часов спустя. — Отлично, давайте проверим тут каждый уголок! — жизнерадостно произнес Киетсугу, осматривая внешние стены комнат. — Х-хватит уже! — дрожащим голосом попросил Рикуо, замечая, что его сестра утирает пот со лба. Длинный рукав кофты сполз к локтю, обнажая четки из синих камней, в которых клубился туман. Теперь ему стало ясно, почему находясь на расстоянии вытянутой руки от ёкаев оммёдзи не чувствовала их ёки. Ее банально скрыли! Киетсугу отворил седзи одной из комнат. Там, скрестив руки на груди, стоял светловолосый парень с таким выражением лица, что создавалось ощущение из разряда: еще чуть-чуть и будут трупы. «Как может третий глава клана Нура якшаться с какими-то жалкими людишками?! Ничтожный слабак!» Он сейчас явно это подумал! — на два голоса мелькнула у него мысль в голове. Киетсугу медленно закрыл седзи и сглотнул. Пару минут спустя. — В-вы все еще хотите продолжать? — вновь спросил он. Юра остановилась около седзи из темного дерева. — В этом месте я сильнее всего чувствую ёки. — Э? — Рикуо испуганно перевел взгляд на комнату. Остальные поступили так же. Седзи отворились и… — О-о-о! — воскликнул Шима, поворачиваясь на месте. — Какая здоровая статуя Будды! — воскликнул Киетсугу, глядя на статую, потрясающую своими размерами. — Такая высокая! — свои пять йен добавила Кана. — Объект Всемирного наследия? — Киетсугу. — Нет, ну ты точно богач… — ну, а это Шима. — Д-да нет, что ты… — попытался оправдаться Рикуо, вот только его не слушали, так как рассредоточились по залу. Рядом с ним осталась только Тсукико. — Эта статуя… — пробормотала она, подходя к меньшой статуе — Э? Э! — экнул парень, замечая щупальца ёкаев, набившихся в полую статую. Рикуо сглотнул. — Господи, только бы она их не нашла! — еле слышно прошептал он, грызя ногти. — Странно… — вновь пробормотала она, не отводя взгляд от статуи, — Я ясно ощущаю присутствие ёки. Она с каждой стороны осмотрела статую и щупальца ёкаев, что не помещались внутрь статуи, только в последний момент успевали сныкаться от ее внимательного взгляда. Только она захотела прикоснуться к статуе, как чужая ладонь опустилась ей на руку. — Юра-чан, дедушка запретил прикасаться к этой статуе, — сказала Тсукико, опережая на мгновение нервничающего брата. — Твой дедушка? — спросила она, смотря ей в лицо. Тсукико ответила ей безмятежным взглядом, в котором было не разглядеть никакого умысла. Внутренние фусума отворились с тихим шорохом. — О, Рикуо, Тсукико… К вам пришли друзья? — спросил Нурарихён в своем человеческом обличье, представляющем из себя низенького старичка с удлиненной головой. — Извините за беспокойство, — произнес Киетсугу, не замечая того, что Рикуо находится на грани сердечного приступа. Еще бы! Главнокомандующий ёкаев под носом у оммёдзи! — Конфетку хотите? — Нурарихён протянул кулек с вышеупомянутыми конфетками. — Спасибо, возьму одну, — произнес Киёдзюдзи, беря конфету и практически сразу скривившись от ее ужасного вкуса. — Дзии-сан, если вы здесь, то где Одзи-сан? — спросила Тсукико, так как Рикуо говорить был явно не в состоянии. — Рихан? У меня за спиной, — ёкай в дневной ипостаси ткнул пальцем себе за спину. Рикуо схватился за сердце. Если внешность деда еще можно хоть как-то объяснить, то как объяснить внешность отца? Особенно его волосы, которые опровергают все законы тяготения? Наследник закрыл глаза, готовясь к тому, что на него посыплется град вопрос от Киетсугу и от Юры. Шаг… Другой… Тишина… — Рикуо, у тебя такой вид, что ты сейчас к праотцам отправишься, — раздался голос Рихана. Его сын приоткрыл один глаз. В проеме стоял незнакомый мужчина… Или же знакомый… Рикуо медленно сопоставил знакомое полосатое кимоно зеленого цвета и янтарные глаза. — Ото-сан? — неуверенно спросил он. Рихан изогнул бровь. — Что-то не так? Рикуо отрицательно замотал головой, не отрывая взгляд от свободного хвоста, в который были забраны черные волосы Рихана. Он же тем временем произнес: — Спасибо, что присматриваете за моим сыном. — Нет проблем! — сказал Киетсугу, подбирая свою челюсть одной рукой, а другой захлопывая рот Джиро. Они не ожидали, что отцом их одноклассника является столь представительный мужчина. Кана же прижала ладони к покрасневшим щекам, на что Тсукико метнула на дядю грозный взгляд — он опять взялся за старое! — Ну, будьте как дома, — произнес Нурарихён, покидая комнату. Рихан последовал за ним. Шима, внимательно смотревший на старика, произнес: — Однако, дедушка Нура с виду настоящий демон! — Да что вы… Человек как человек… — Рикуо уже все надоело. Единственное желание — лечь и умереть от усталости. Смешно! Ёкаи могут выжить с десятком ран, да что там! Для них даже удар в голову не всегда фатален! А тут… Какие-то люди его так загрузили, что он едва ноги чувствует… — Подозрительно, — произнесла Юра, отчего Рикуо спал с лица, — Считается, что высшие ёкаи могут скрывать от людей свое истинное обличье. — Слушайте, хватит уже заниматься поисками ёкаев, пойдем назад! — он заметил, что на четках сестры потускнело большинство камней, что означало их скорую невозможность скрывать присутствие ёкаев и их ёки. Юра опустила голову и прищурила глаза, смотря на угол, что загораживало несколько статуй. — Ты что-то заметила? — с замеревшим сердцем и убитым голосом спросил Наследник. — Такое ощущение, будто за нами следят. Из того угла попискивая вышла крыса. Ощетинившись, отчего Кана испуганно закричала, крыса бросилась наружу. — Стоять! — Юра с криком бросилась за ней. — Кана-тян! — воскликнул Рикуо, смотря на одноклассницу. — Я боюсь крыс! — пропищала Иэнага, сидя на спинах парней, которых толкнула, пытаясь оказаться как можно дальше от крысы. — Иэнага-сан… Ты такая тяжелая… — прохрипел Шима, совершая самую страшную ошибку в своей жизни — называя девушку толстой. У Каны мгновенно высохли слезы и исчезли рыдания. Она медленно повернула голову: — Ты что-то сказал? — загробным голосом спросила она. Шима сглотнул. Крыса, от которой ощущалось ёки, бежала по энгаве. Юра за ней. А за Юрой — Рикуо. — Да погоди ты! — кричал он, но Юра не слышала. Крыса, спрыгнув с энгавы, бросилась к стене, где, оказавшись в ловушке, обернулась. — Стоять! Ты ведь на самом деле ёкай? — произнесла Юра, не обращая внимания на замершего позади нее парня. — Э? Крыса, загнанная в угол, с рычанием начала меняться. Светлая шкурка темнела, она сама увеличивалась в размерах… Только она собралась броситься на них, как… Несколько талисманов облепили ее, из-за чего задергалась в конвульсиях. Когда же крыса привыкла к боли, она вновь попыталась напасть. Юра, с совершенно спокойным лицом, увернулась и, поднес ладонь к губам, произнесла: — Изыди! Крыса, перелетевшая на пару метров оммёдзи, взорвалась. ~Тот же день. Вечер~ — Извините, что доставила столько хлопот… — произнесла Юра, покидая дом и стоя за вратами. — Да ниче-… — Тсукико внезапно прервалась, склонив голову к плечу. Интуиция ей что-то говорила. Тряхнув волосами, она продолжила, — Ничего страшного! У нас действительно редко бывают гости. Вы не будете против, если я вас провожу? — А? Нет, что ты! — Кана обрадовалась. Она так и не смогла поговорить с подругой, которую так давно не видела. — Отлично, тогда я позвоню домой и скажу, что задержусь! — Тсу радостно хлопнула в ладоши, доставая из небольшой сумочки телефон. — Ты не здесь живешь? — спросила Юра, пока Тсукико искала номер Санго. Услышав вопрос, она отрицательно покачала головой. — Я с мамой живу в другом городе. А сегодня решила навестить остальных родственников. Санго наконец взяла трубку. Объяснив ей, что от нее требуется, Тсу бросилась догонять ушедших. ~Намимори. Двенадцатая улица.~ Черноволосая девушка повесила трубку. Вздохнув, она подошла к зеркалу и начала вешать на себя лисью иллюзию, чрез которую мало кто способен увидеть правду. Пара минут и на нее из зеркала смотрела точная копия госпожи. — Ну привет, Савада Тсунаеши… — раздался в прихожей тихий голос. ~Укиёэ. Главный дом Нура.~ Когда люди скрылись за углом, темнокожий гигант в синей одежде в сопровождении девушки в белом подошел к Рикуо. — Господин… Извините, я должен был раньше заметить эту подозрительную крысу. — Да ничего… — покачал он головой. — Крыса… — произнесла Юки-онна, прикрывая лицо широкими рукавами кимоно. — Да, кстати, а кто это был? — спросил Рикуо у своей верной телохранительницы. — Никогда раньше его не видел… — произнес Аотабо, — Неужели… ~Центральная улица города Укиёэ.~ В толпе людей шли три школьницы, переговариваясь между собой. Разговор о том, кто, где и как живет плавно сместился на тему тренировок: — Мне… Нужно больше тренироваться… Я действительно думала, что они там… — убитым голосом произнесла Юра, смотря Тсукико, которая лишь улыбалась. — Наверное, я очень обидела Нуру-куна… Ни Кана, ни Тсу не успели ничего ответить, так как позади них раздался медовый голос: — Ва-а-а… Какая печальная девушка! .. Я нашел вас! Почему бы вам не вернуться в мое заведение? — Э? — моргнула Кана, отступая на шаг назад. Тсукико наморщила лоб — Интуиция орала благим матом на тему того, что надо делать ноги. И быстро. И второй раз в жизни она наплевала на ее голос. — Или вы куда-то идете? Это тоже здорово! Давайте прогуляемся вместе… — говоривший вышел из-за спин девушек. Им оказался довольно симпатичный блондин из разрядов хостов. Вот только создавалось ощущение, что перед тобой что-то донельзя противное. Кана, пару мгновений внимательно смотревшая на парня, резко обернулась и, схватив Юру с Тсу за руки, пошла в другую сторону: — Идем, Юра-чан, Тсу-чан… — Э… Погодьте… — сказала Юра, внимательно смотря на окруживших их парней. — Чего? — Отойди, Иэнага-сан! — вдруг приказала она и, не слушая никаких возражений от школьницы, задвигая ее за спину. Блондин хмыкнул, закрывая лицо ладонью. — Не будь такой холодной, котенок… Вы знакомые Третьего Наследника, не так ли? Не дадите ли вы сгрызть вас до косточек? — ладонь резко зачесала блондинистые волосы назад, обнажая оскалившуюся крысиную пасть. Кьюсо! — мелькнула паническая мысль в голове у Тсукико. [1] Юрэй — призрак умершего человека. Дух мщения. Мне показалось, что для Бермуды и остальных стражей Вендиче это больше всего подходит. [2] Кичиро — яп. "Удачливый сын" [3] Рейрёку (Reiryoku: 霊力) — форма внутренней силы воли живого существа, используемая для обеспечения жизнедеятельности. Люди имеют какое-то незначительное количество духовной энергии. Если это количество превышает обычный процент, то существо наделяется сверхчеловеческими способностями. Такие случае крайне редки у живых людей, обычно все ограничивается способностью видеть ёкаев. У потомственных оммёдзи рейрёку куда выше нормы. А у божеств вообще непоставимое количество. [4] Санго — яп. "Коралл". [5] Биракан (ビラカン, развевающиеся кандзаси) появились в годы Кансэй периода Эдо (1789-1801). Ими украшали прически незамужних дочерей купеческого сословия. Тогда бира имели форму бабочек или птиц со свисающими цепочками. Девушки переставали носить бира с помолвкой. [6] Ото-химе — как говорит гугл-переводчик, то это означает «младшая принцесса»