Поворот в никуда

Жаждущий Жить Я больше не хочу рассказывать Вам о невероятной истории смерти Гаса, о его мучениях перед этой процедурой, о ее последствиях, в которых напрямую пострадавшей оказалась я. Думаю, Вы уже и так ее прекрасно знаете. Хочется рассказать о том, чего Вы не должны и не могли знать. Это вполне можно называть словом "личное". Под этим подразумевается наша с Огастусом Жизнь, ведь если бы она была обычной, вряд ли бы я сейчас это рассказывала. Недавно, мама зашла ко мне в комнату, присела рядом на кровать и попросила рассказать о Гасе. Эта фраза: "А расскажи мне о нем..." уже давно вошла в ее повседневный лексикон, и каждый раз она произносит ее под вечер, когда все дела позади. Я никогда не возражала ей, я даже привыкла, что обычный наш вечер постепенно превратился в "Вечер воспоминаний", и хорошо то, что мне это нравилось настолько же сильно, как и моим родителям. И я начинала рассказывать: - Гас... Что о нем можно рассказать? Высокий, худой, красивый... - Нет, нет, - перебивала меня мама, - Расскажи о другом, о его характере, интересах, жизненных позициях. О жизненных позициях моего покойного парня мне мало, что было известно, а вот о характере есть о чем рассказать. - Он любил Жизнь и всегда учил меня тому же, - с этих слов каждый вечер начинался мой рассказ о Гасе, эта фраза якобы заменяла вступление. - Он ценил все, подаренное ему Богом, каждые минуты, каждые приятные моменты, даже несчастные случаи, боль и беды, с которыми ему пришлось встретиться в течение его короткой Жизни, он воспринимал как подарок, посланный с небес, для его преодоления. Ему нравилось побеждать, этими победами он наслаждался. Благодаря им, Огастус имел стимул двигаться дальше и дальше. И он справлялся, со всем справлялся. Он был сильнейшим человеком, таким же сильным, как, быть может, древнегреческий воин, а может и тысячи воинов, готовящихся перед выходом на арену в сватке с разъяренным львом! - мама улыбалась сквозь слезы, слушая снова и снова о Гасе и о том, как я сравниваю его с воином. Ей нравилась подобная чепухень, которую я, как она думала, сочиняла из-за депрессии, но для меня это было не просто сравнение, которое я взяла с потолка; он действительно заслуживает этого героического слова: воин, герой, боец - называйте его как Вашей душе угодно! Я рассказываю одну и ту же историю каждый вечер, но родители всегда слушают меня как в первый раз и всегда всхлипывают, утирают слезы, сидят в обнимку и передают друг другу носовой платок. Кажется, они готовы слушать о нем вечно, а я говорить...