В прятки с реальностью

_____Глава 1_____

Попроси у облаков Подарить нам белых снов Ночь плывет, и мы за ней В мир таинственных огней... [Полина Гагарина «Колыбельная»]

      Звонок коммуникатора резким и противным звуком взорвал тишину кабинета, погрузившегося в сумрак вечера. Командир полигона, Дэннис Ричардсон, уже почти заснул за столом, заваленном бумагами, уронив голову на сложенные руки.       — Да, я слушаю, — без тени хрипоты или сонливости в голосе ответил Дэн в переговорное устройство и еще раз порадовался своей врожденной способности говорить спросонья так, словно он бодр и свеж, как огурчик.       — Здорово, Дэни, спишь на рабочем месте? — раздался в аппарате до боли знакомый мужской голос, и Дэннис против воли скупо улыбнулся.       — Поспишь тут, пожалуй, — ответил он, пытаясь прикинуть к чему этот звонок. — Что-то стряслось?       — Да нет, просто хотел узнать, как ты справляешься на новом месте, не надо ли чего?       — Справляюсь, а как иначе? Только я себе командование полигоном представлял несколько по-другому.       — И как же? — хохотнули в трубку.       — Ну там… — Дэн неопределенно махнул рукой и пожал плечами, хотя собеседник этого видеть не мог. — Думал, буду тренировать бойцов да бегать с автоматом по передовой, а не вот это вот всё… Бумажная работа заела, понимаешь ли, — объяснился Дэннис, не дождавшись реакции на свою реплику по ту сторону. — Отчет туда, приказ сюда, сметы, планы… Я ведь боец, а не администратор!       — Ну так в чем дело, найди адъютанта, какие проблемы? — раздался в трубке удивленный голос друга.       — Да это уже пройденный этап, — снова махнул рукой Дэн, отодвинул бумаги к краю стола и поднялся, разминая плечи. — Моя прямолинейность редко позволяет людям долго находиться рядом со мной, а толкового парнишку, чтобы я мог не переделывать косяки за ним по ебадцать раз, найти так и не удалось.       — Ясно, — в очередной раз усмехнулся на том конце связи товарищ, — не угодить тебе. Но я все-таки попробую!       — Знаешь, лучше пришли мне новых инструкторов. Сработаться с помощником я все равно не смогу. А тренировать молодняк надо, и серьезно. Ок?       — Ладно, ладно, будут тебе и инструктора. Все, бывай, Дэни!       Ричардсон бросил коммуникатор на стол и пару раз склонил голову на бок, чтобы размассировать затекшую шею. В кабинете, помимо сумрака и неуюта, ощущалась нестерпимая духота. Хоть мебели у него тут было по минимуму — стол, пара стульев, кресло и канцелярский шкаф, — пыль все равно собиралась с навязчивой периодичностью, и в помещении становилось нечем дышать. По всей вероятности у этого здания существовали какие-то проблемы с вентиляцией. Дэннис попробовал убираться, но получилось только хуже — влаге некуда было деваться, и она стояла в воздухе, смешанная с запахом старых папок, полинялых занавесок и рассохшегося дерева.       Этот полигон и все образующие его здания были очень старыми, ветхими и находились так далеко от города, что проще было сколотить новую мебель на месте, чем вести из Чикаго. Что Дэн и сделал в первую очередь, оказавшись здесь в качестве командира — приказал нарубить деревьев, сам обтесал их и сколотил себе стол и стулья, которые, по крайней мере, не норовили развалиться прямо под ним.       Он перешел в Бесстрашие из Нового Отречения пять лет назад — ровно через год после победы над недовольными и разрушения их подводного полигона. Сам Дэн, честно говоря, не планировал ничего такого — он хотел перейти в Дружелюбие, потому что лучше всего у него получалось работать руками. В Отречении он прослыл отличным плотником — вся фракция была обеспечена его комодами, тумбами, скамейками и этажерками, не говоря уж о столах и стульях, и поэтому считал, что в Дружелюбии он найдет себе дело по душе.       Но тест показал его склонность к Отречению. И Искренности. И Бесстрашию.       Прямо там, в старом здании церкви, где проходила симуляция, к нему подошли два человека в черно-синей форме и попросили проследовать за ними. Его привели в довольно уютный кабинет, где красивая Эрудитка и два представителя Бесстрашия рассказали ему, какая карьера может ожидать его в качестве Бесстрашного командира, поскольку дивергенты могли беспрепятственно работать за Стеной. И юный Дэннис Ричардсон, которого совершенно ничего не держало ни в одной из фракций — родителей не стало довольно давно, а опекуны им явно тяготились, — согласился. Чем черт не шутит, времена настали неспокойные, два года назад взорвали поезд с Бесстрашными, а год назад, прямо во время инициации произошли нападения на фракции… И Ричардсон согласился.       Прошел инициацию он на редкость успешно. Сильные руки, которые не гнушались работ по дереву, сослужили ему неплохую службу, а натренироваться давать по роже он смог довольно быстро. Со страхами тоже не возникло проблем — как дивергент он быстро справлялся с ними и закончил инициацию на самом верху таблицы. После чего он, конечно же, выбрал стезю разведчика в особой группе.       Победа над недовольными, в боях с которыми Дэн, само собой, принимал непосредственное участие, принесла ему много новых званий и стремительный взлет по карьерной лестнице. И вот в свои двадцать три он уже имел неплохой боевой опыт, руководил полигоном, хотя время от времени нет-нет да возвращался к работе по дереву. В такие моменты он немного жалел, что не остался верен своему изначальному замыслу, но потом вспоминал восторженные похлопывания ребят по спине, прилипшее к нему прозвище «Старшо́й», ставшее впоследствии позывным, чувство локтя и плеча рядом со своими боевыми товарищами и понимал, что всё не зря.       А сослуживцы любили его, несмотря на непростой характер. Некая врожденная прямолинейность не позволяла Дэннису налаживать контакты с представителями других фракций и полигонов — часто с языка срывалось первое, что приходило в голову. Да и подчиненных он отчитывал не жалея крепких слов и не стесняясь в выражениях. Так что на расстоянии все признавали его опыт и самоотверженность, а вот близко никто не сходился. Даже адъютанты не задерживались больше чем на пару недель.       Дэн поймал себя на том, что стоит у окна и пялится во двор уже хрен знает сколько времени.       «Видно, хотел открыть окно и задумался, — подытожил он, распахивая створку и вдыхая летний вечерний воздух. Он с тоской оглянулся на стол, заваленный бумагами, и скрипнул зубами. — Вообще, помощник совсем не помешал бы. Да где толкового взять? Вот в чем вопрос».       Предвкушая скучный вечер за переделыванием отчетов, Дэн закурил, тщательно стряхивая пепел на улицу — пожар ему здесь совершенно не нужен. Ведь в его кабинете повсюду расставлены деревянные фигурки, каждая из которых — его попытка привести душевное равновесие в порядок, а потому дороги как память.

_____Глава 2_____

      Спустя несколько дней, когда Дэн с самого раннего утра уже по уши погряз в бумажной работе, некто буквально материализовался перед ним. Во всяком случае, так ему показалось, потому что он не слышал ни стука в дверь, ни приближающихся шагов, и вздрогнул от неожиданности, услышав голос. Который, к его изумлению, оказался женским.       — Приветствую! Разрешите зайти!       Дэннис поднял глаза на стоящую прямо перед его столом девушку и первые несколько секунд гипнотизировал её ошарашенным взглядом. На ней, конечно, была форма Бесстрашия, но тонкий светлый шейный платок выбивался из образа фракции и привлекал ненужное внимание к весьма объемной груди, хотя, по замыслу хозяйки, наверное, должен был скрывать ее. Пышные, как и вся она сама, волосы лежали на плечах буйными темными кудрями, а одна прядь свешивалась на лоб, и девушка ее то поправляла, то сдувала. В конце концов, она откинула ее назад и пристально уставилась на командира.       — Сержант Элли Вэн в ваше распоряжение прибыла! — отчеканила она, когда пауза начала затягиваться.       — Я не вызывал работников кухни, — оглядев новоприбывшую Элли Вэн, ответил Ричардсон. Девушка больше всего походила на аппетитную булочку — её пышные формы навели Дэна на мысль, что она как минимум помощник повара и любительница сладкого. Элли уставилась на командира, и во взгляде ее промелькнуло недоумение.       — С чего вы взяли, что я работник кухни? — спросила она и нахмурилась.       — Ну, не инструктор же, — пожал плечами Дэн, возвращаясь к бумагам. Он дико не любил, когда ему мешают, особенно в момент формулировки служебных записок и запросов, которые никак командиру не давались. — Если только в тяжелом весе. Очень тяжелом.       — Хм, — усмехнулась девушка, и вдруг неожиданно сделала шаг, обходя стол, вынула из рук Дэна бумагу и пробежалась по ней глазами. — У вас тут две запятые пропущены, и лучше сказать: «того, кто привел пульт управления в негодность» вместо «личность, приведшего в негодность пульт».       — Почему это еще? — настала очередь удивляться Ричардсону.       — Потому что «приведшего» коряво звучит.       — Так, — вдруг разозлился Дэн, стукнул ладонями о столешницу, поднялся со стула и отнял у девушки бумагу, — отчего это кухарка вдруг будет поучать, как выполнять мои прямые обязанности, и вообще, почему это вы позволяете себе фамильярничать? Не вашего ума дело, как мне составлять служебные записки!       — Почему же, очень даже мое, — как-то недобро улыбнулась Элли. — Ведь я администратор, планировщик и организатор работ полигонов, и меня направили вам в помощь.       Дэннису понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями — девушка напротив отчего-то вызывала в нем глухое раздражение. То ли ее внезапное появление застало врасплох, то ли непривычный для Бесстрашия вид и формы вводили в диссонанс, то ли ее снисходительный тон и упрямый, даже несколько презрительный, взгляд непривычно царапнули привыкшего к безупречному повиновению командира, но Ричардсону больше всего хотелось в этот момент, чтобы «мисс Элли Вэн» провалилась отсюда и желательно куда-нибудь подальше.       — Мне не нужна ничья помощь, — процедил сквозь зубы Дэн, выходя из-за стола. — Я и сам успешно справлялся с этой бумажной волокитой, а у руководства я просил направить ко мне инструкторов, а не секретаршу.       — Скажите, командир, много ваших служебных запросов были удовлетворены в последнее время? — спросила Элли, проигнорировав шпильку про секретаршу.       Ричардсон, который был на полпути к двери, намереваясь выставить мисс Вэн, злобно глянул в сторону девушки и остановился. Медленно повернувшись, он сменил траекторию и направился обратно к своему рабочему месту. Встал напротив девицы, опираясь о стол обеими руками, и сурово сдвинул брови.       — Вот что…       — Окей, отвечу за вас, — не стала слушать она Дэна, — правильно, ни одной, а знаете почему? Да потому что из ваших записок не понятно, чего же вы просите! Да-да, я изучила ваш случай, когда меня попросили вам помочь, и, к вашему сведению, с подобным косноязычием я столкнулась впервые!       Она стояла, как казалось Дэну, в вызывающей позе, прислонившись бедром к столу, а уголок губ все время был приподнят, будто бы она непрерывно смеялась над его реакцией на ее прибытие. Дэннису было неловко и неприятно. Его опыт общения с Бесстрашными девушками был весьма скуден и плачевен. В Отречении с женским полом у него не было проблем: скромность альтруисток импонировала ему, ненавязчивый легкий флирт порой даже перерастал в подобие романов, что по молодости приносило относительное моральное удовлетворение. Но прущие напролом и берущие напором Бесстрашные девицы сразу вызывали у Дэнниса Ричардсона отторжение. Конечно, он пользовался тем, что само шло в руки, и даже здесь, на полигоне, завел ни к чему не обязывающую интрижку с местной медичкой, и то только потому, что она перешла из Дружелюбия. Но в общем и целом девушек Бесстрашия он сторонился и старался не иметь с ними дел. А тут ему предлагается прямо и непосредственно работать с Бесстрашной, и судя по ее повадкам — урожденной.       — Ну вот что, — Ричардсон подошел к столу и, выхватив у Элли документ, швырнул бумагу на столешницу. — Не нужна мне ничья помощь, обойдусь. А вы лучше не брезгуйте дополнительными тренировками вместо бумажной работы, а то так скоро ни в одну дверь не влезете.       — Ничего у вас не выйдет, — весело отозвалась Элли, скидывая с плеча рюкзак и оглядываясь. — Я здесь по личной просьбе лидера, так что уволить меня может только он. Да не волнуйтесь вы так, — лукаво подмигнула она Дэну, наблюдая, как багровеют его щеки, а на лбу проступают вены от напряжения. — Налажу ваш документооборот и разбежимся в разные стороны. Я худеть, а вы нервишки лечить. Идет?       Дэн в очередной раз скрипнул зубами и направился к двери, потому что находиться в одном кабинете с этой бесцеремонной особой он не хотел больше ни минуты.       — Мне нужен стол и стул, желательно рядом с вами! — крикнула ему в спину Элли. — И дополнительный стеллаж или шкаф для моих вещей!       Дэн постарался как можно сильнее хлопнуть дверью, и явно перестарался, потому что услышал, как с полки упала как минимум одна деревянная фигурка. Решив, что сейчас ему больше всего требуется доза никотина, он решил перекурить на спортивной площадке и немного осмыслить произошедшее, иначе он, как и всегда, наломает дров. А заодно позвонить и горячо поблагодарить старого друга за такую медвежью услугу.       Трясущиеся пальцы никак не хотели выуживать из пачки папироску, и Дэн даже сам удивился, с чего бы ему так нервничать. В самом деле, с бумагами у него завал, если девица поможет их разгрести — так это на пользу и полигону, и самому командиру. Вот только работать бок о бок с постоянным источником раздражения Дэну совсем не улыбалось. Он все же вставил папиросу в рот и поднес к лицу то и дело затухающий на ветру огонек зажигалки.       Его и раньше раздражали помощники, и это при том, что они были мальчишками, а девчонка, да еще и такая бесцеремонная, на его взгляд, совсем не вписывалась в его представление о работе. «Она только и будет делать, что заниматься самолюбованием, вечно тыкая меня носом в ошибки, и смотреть презрительно, словно я всю жизнь должен был делать только одно — правильно составлять служебные записки! — думал Дэн, делая глубокие затяжки и раздраженно выдыхая дым прямо из ноздрей. — А сама, небось, тяжелее ручки ничего в руках не держала и по пересеченной местности в полной выкладке не бегала! Иначе с чего бы ей отъесть себе такие бока?!»       Дэн поморщился. Никогда и никого он не стремился ткнуть побольнее, выискивать недостатки. Даже в школе, когда жестокие подростки начинали гнобить какого-нибудь отщепенца за какую-нибудь ерунду, Дэн всегда держался в стороне. Не защищал, но и сам не лез. Себя в обиду не давал, да и народ сторонился его за излишнюю прямолинейность. Не то, чтобы чужие слабости или пороки не давали ему покоя, но терпеть несправедливость он никогда не стал бы, и всем всегда высказывал все, как есть. Мало кому из школьных звезд нравилось слышать о себе неприглядную правду, например о том, что положительные оценки некоторым доставались за победу в конкурсе певцов, а вовсе не за отличные знания. Или о том, что с тобой дружат только потому, чтобы на твоем фоне казаться милее.       Зажав папиросу в зубах, Дэн несколько раз набирал номер, но потом сбрасывал. Порыв высказать другу за такого помощника угас, да и чувство неловкости какое-то присутствовало — взрослый вроде мужик шарахается от секретарши. Однако коммуникатор сам запищал прямо у Дэна в руке — видно один из звонков все же прошел.       — Ну и как там у вас дела? — без приветствий и предисловий спросил его знакомый голос.       — Твоими молитвами, — хмыкнул Дэн, отщелкивая окурок, — не ожидал я от тебя, конечно…       — Да брось, — досадливо протянул голос в трубке, — не все же тебе от девок шарахаться, а эта лучшая в своем деле.       — Ну, тебе виднее, брат, — не стал спорить Дэн. — Надеюсь, что это не надолго.       — Ты уж не обижай её, — вдруг попросил старый друг, и голос его заметно смягчился.       Дэн вдруг подумал, что девица-то, оказывается, непростая, раз ее рекомендуют из самой лидерской верхушки. И что, наверное, его друга связывает с этой Бесстрашной не только рабочий интерес.       — Не знаю, что твоя протеже натворила, но отправлять ее ко мне — это весьма суровое наказание, — Дэннис пожал плечами. — Уверен, что она сбежит от меня через пару недель, а у тебя потом будут проблемы.       — Не боись, упрямству этой девицы нет предела.       — Тогда не обессудь, ты меня знаешь, спецом ничего говорить не буду, но…       — Ладно, я в курсе. Разберет твои бумажки да отчалит, без проблем.       Дэн сам не знал, что он хотел получить от этого разговора, но хотя бы стало ясно, что распускать свой язык не стоит. Тяжело вздохнув, он поплелся обратно в административный корпус и, проходя мимо здания, ненароком глянул в открытое окно своего кабинета на первом этаже. То, что он увидел, заставило его замереть на месте: новоприбывшая Элли Вэн стояла рядом с полками, где располагались деревянные поделки Дэна, и осторожными движениями стирала с изделий пыль своим тонким шейным платком.

_____Глава 3_____

      На следующий день командир Ричардсон приложил все усилия, чтобы обеспечить свою новоявленную помощницу мебелью, а именно принес из подсобки старый, обветшалый стол и стул со сломанной спинкой.       «Ничего, и так сойдет, я не баловать тут всяких пышнотелых девиц поставлен!» — злорадствовал Дэн, оглядывая результат своих трудов. Еще он принес ширму и перегородил комнату так, чтобы стул и стол «секретарши» визуально были ему недоступны.       Элли, не успев войти, удивленно остановилась в дверях, оглядывая приготовленное для неё командиром рабочее место.       — Ну что же вы, проходите, садитесь, — радушно пригласил он Элли. — Надеюсь, мисс Вэн, ширма вас не смущает?       — Почему она должна меня смущать? — дернула плечиком «мисс Вэн» и направилась к своему рабочему месту. — Главное, чтобы она не мешала вам.       — Ну и отлично, тогда принесите мне кофе, двойной черный, одна ложка сахара, — бросил он и схватил первый попавшийся лист, изображая бурную деятельность.       Однако прошло пять минут, потом еще десять, а из-за ширмы раздавался только скрип шариковой ручки. Ричардсон снова посмотрел на часы и постучал по столу колпачком:       — Мисс Вэн, вы там уснули? Я, кажется, попросил у вас кофе!       — Вы, кажется, меня с кем-то спутали, командир, — был ему едкий ответ. — Я вам не кофемашина, и впредь, очень прошу вас, с подобными просьбами ко мне не обращаться.       — Вот как? — начал заводиться Дэн. — А для чего, скажите на милость, вы еще нужны?       Элли вышла из-за ширмы со стопкой бумаг в руках и направилась непосредственно к Дэну. На секунду ему показалось, что она сейчас швырнет всю эту кипу ему в лицо, но Элли всего лишь аккуратно пристроила их на краю стола.       — Когда вы пытаетесь меня задеть, вызываете острую жалость своими неуклюжими потугами, — мягко улыбнулась она ему. — Я вот тут набросала несколько прошений на имя лидера, изучите. Если еще что-то надо, составьте список, я напишу, как положено. После обеда составлю план ваших выездных мероприятий и посмотрю, что с отчетом по новобранцам.       — Вы не слишком много на себя берете? — поинтересовался Дэн, скосившись на нависающий над ним монументальный бюст.       — Ровно столько, чтобы грамотно и быстро организовать здесь работу, — спокойно ответила Элли, делая шаг назад. — Это в наших общих интересах. Чем быстрее это сделаю, тем быстрее уеду.       — Что, уже сбегаете?       — Нет, просто вы не единственный, кому требуется подобного рода помощь, — усмехнулась Элли и ушла за ширму.       Дэн покосился на стопку бумаг, подготовленных Элли, и взял первую сверху. Он читал каждое слово, каждую букву, чтобы найти, к чему придраться, и не находил, что вызывало еще больше раздражения. Не выискав ни одной ошибки, Ричардсон подписал документ и перешел к следующему. Вскоре Дэну надоело искать неточности в формулировках, и он просто пробегал глазами то, что подписывает. Стопка редела буквально на глазах, и внутри командира заворочалось чувство, отдаленно похожее на благодарность.       Когда стопка растаяла окончательно, Дэн поднялся и потянулся.       — Я пойду за кофе, — обратился он к ширме. — Вам принести?       — Нет, спасибо, — приглушенно ответила Элли.       — Вы не переживайте, я снобизмом не страдаю, и мне не трудно напоить моего компаньона кофе, даже если он подумает, что я…       — Спасибо, — перебила его Элли чуть громче, — просто я не хочу сейчас есть. Если мне нужен будет ланч, я схожу в столовую.       Дэн хмыкнул и хотел уже сказать, что пропускать ланч в ее случае полезно для здоровья, но передумал. В конце концов это не его дело, а усмирять свою прямолинейность надо когда-то начинать. Поэтому он просто взял куртку со стула и вышел, тихонечко прикрыв за собой дверь.

***

      Дни потекли своим чередом. Ричардсону не нужно было больше проводить в кабинете так много времени, как раньше, все чаще ему просто нечем было заняться, и Элли выпроваживала его.       — Мне не хотелось бы перекладывать на вас все мои обязанности, — хмурясь отбивался Дэннис.       — Разве обязанности командира полигона ограничиваются исключительно бумажной волокитой? — удивленно спросила Элли. — Вы можете поработать с личным составом, то есть вернуться к вашим прямым обязанностям.       — Почему это вы диктуете мне, чем заниматься и куда идти? — недовольно пробурчал Ричардсон, окидывая стоящую рядом с ним Элли суровым взглядом.       — Я просто избавляю вас от бумажной рутины, — серьезно посмотрела на командира Элли, и в глазах у нее промелькнули смешинки. — Не хотите тренировать солдат, займитесь личными тренировками — бумажная волокита плохо отражается не только на женской фигуре. К слову, надо составить график выездных мероприятий, так что вам просто необходимо озаботиться своим расписанием.       — Насчет выездных мероприятий можете не беспокоиться, я никуда не поеду!       — Что так? — удивленно вздернула бровями Эл. — Боитесь выйти на улицу и простудиться?       — Скажите, пожалуйста, дражайшая мисс Вэн, каждое мое слово вызывает у вас иронию?       — Вовсе нет, — пожала плечиками она, — только те, которые демонстрируют ваше ослиное упрямство и снобизм.       — Ну хватит! — не выдержал Дэннис и поднялся из-за стола. — Если вы настаиваете, то, пожалуй, оставлю вас наедине с обожаемыми бумагами. Что касается поездок, я не ездил никуда раньше, не вижу надобности ездить сейчас!       Дэн направился к выходу, но Элли крикнула ему вдогонку:       — Поехать все равно придется, вы командир, вам и налаживать связи с другими полигонами, обмениваться опытом и рекрутами. Это новый приказ лидера, у нас, видите ли, теперь все желающие, в том числе те, кто остались за Стеной после разрушения полигона недовольных, могут присоединиться к Бесстрашным и тренироваться вне инициации.       — Первый раз об этом слышу! Ерунда какая-то!       — Нет, это приказ лидеров, — кивнула в подтверждение своих слов Элли. — А значит, вам придется объехать полигоны и набрать рекрутов из-за Стены, если таковые есть, по специальности полигона. У вас ведь в основном мотострелки?       — Почему я ничего не знаю об этом?       — Потому что приказ вышел только на прошлой неделе, не дошел еще до вас. Думаю, на днях вам сообщат. А пока…       — Сам разберусь, — недовольно буркнул Дэн и выскочил из кабинета, будто у него где-то припекает.

_____Глава 4_____

      — Мистер Ричардсон!       Элли вышла из-за ширмы, но не подошла, а так и осталась стоять на почтительном расстоянии. Свои непослушные волосы она стала убирать в высокий хвост или пучок, и Дэн не раз невольно отмечал, что это ей необыкновенно идет — лицо становилось вроде бы утонченнее, и на фоне фарфоровой кожи выделялись крупные миндалевидные темные глаза. Дэн сам не понимал, отчего изначально настолько предвзято отнесся к Элли, но не мог не признать — с ее появлением работа полигона действительно наладилась. Из города приехало новое оборудование, медикаменты и припасы, сам Дэн в кабинете проводил минимум времени и в кои-то веки у него оставалось время на его любимое хобби — резьбу по дереву. В минуты просветления, когда у него получалось составить документ грамотно, Элли совершенно искренне радовалась и хвалила его, словно в этом была заслуга именно Дэна. Элли не пыталась его соблазнить, ее наряды никогда не выходили за рамки дресс кода Бесстрашия и в целом, как бы Дэн не зубоскалил, ему было неожиданно комфортно работать с Эл.       — Вы что-то хотели, мисс Вэн?       — Если бы у нас был голокомп, все вопросы можно было бы решить в минимальные сроки, плюс я оставила бы вам шаблоны для всех документов, которые вам могли бы понадобиться.       — Вы так говорите, словно торопитесь уехать отсюда? Надоело жить на природе? — подавляя усмешку, Дэн схватил документ и уставился в него, не понимая, что читает.       — Нет, просто работать с вами удовольствия мало.       Голос Элли был холоден, без привычных смешливых ноток. Дэн поднял на нее глаза и осмотрел с ног до головы.       — Что ж, вам тоже не откажешь в прямолинейности, Элли.       — Беру пример с вас.       Ричардсон снова уставился в документ, однако теперь постарался вникнуть в написанное. Получалось с трудом. А если совсем честно, не получалось совсем. Она хочет уехать, и он снова похоронит себя в этом кабинете. Хотя он с самого начала знал, что это не надолго, и если тогда он был рад этому, то сейчас отчего-то ему было не по себе. Он все гипнотизировал убористые буквы документа, когда внезапно понял, что все, что он сейчас читает и читал до этого, написано от руки! Обычно он с трудом разбирал чужой почерк, но у Элли он был буквально каллиграфическим, и таким ясным и понятным, а он понял это только сейчас, спустя несколько недель совместной работы!       — Где вы научились так писать? Вы переходник из Эрудиции? — проигнорировав ее просьбу, невпопад изумился Дэн.       — Почему из Эрудиции, я урожденная Бесстрашная. Просто в школе научили…       — Вместо тренировок сбегали на курсы улучшения почерка? — Дэн сказал первое, что пришло в голову, и снова удостоился лишь холодного взгляда Элли. — Ладно, не берите в голову. Что вы там говорили насчет голокомпа?       — Что компьютер помог бы оптимизировать документооборот. И заодно сократить время нашей совместной работы.       Дэн отвел взгляд, снова возвращаясь к документам, а Элли вернулась за ширму. Но не успел Ричардсон прочитать и половины сопроводительного письма, как со стороны, где должна сидеть его помощница, раздался страшный треск, за которым последовал глухой удар. Ширма при этом довольно сильно покачнулась и, медленно накренившись, завалилась влево. Взору Дэна открылась изумительная картина. Из обломков стула неловко пыталась выбраться мисс Элли Вэн, потирающая затылок. Ричардсон вскочил со своего места и бросился помогать девушке подняться, даже и не думая прятать усмешку.       — Что же вы так неаккуратненько? — ехидно спросил Ричардсон, пока Элли принимала вертикальное положение. — Я на этом стуле пару лет просидел, а под вами даже месяца не продержался!       — Я думаю, вам действительно есть чем гордиться, мистер Ричардсон, — Элли подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза, холодно улыбаясь. И только тогда Дэн заметил, что из-под высоко забранных волос на шею ползет уродливая кровавая капля.       — Элли… — озадаченно протянул он и порывисто притянул помощницу к себе за плечи, ощупывая голову. Пальцы моментально окрасились красным. — У вас рана на затылке, вам срочно надо в медпункт!       Элли стала отнекиваться, но Дэн был непреклонен — не хватало еще производственных травм. Сам себе он вряд ли когда-нибудь признался бы, но он испытывал глубочайшую неловкость перед ничем в общем-то не провинившейся перед ним девушкой. Да, она не походила на его идеал, ни внешне, ни характером, но это же не повод ее калечить. А мебель была и правда старая и разваливающаяся, и если бы не его цинизм, то и происшествия этого бы не было.       — Хорошо, если вы такая упрямая, значит, придется вызвать врача прямо сюда, — сурово отчеканил Ричардсон, набирая номер на коммуникаторе и усаживая Элли на свое рабочее место. В трубке моментально отозвался голос знакомой медички:       — Привет, любимый! У тебя что-то случилось?       — Привет, — невольно улыбнулся Дэн и вдруг ему отчего-то стало неловко. Он покосился на вытирающую кровь с шеи Элли и отвернулся. — Мэдз, ты не могла бы зайти ко мне?       — Ты заболел, любимый, или просто соскучился?       — Да… Нет… Мэдзи, у меня тут… проишествие. Ты можешь просто зайти без лишних вопросов?       — Конечно! Бегу, милый!       Дэн нажал кнопку отбоя и снова повернулся к Эл. Она выглядела несколько понурой и заторможенной, что вызывало у Дэна тревогу.       — Элли, у вас что-то болит?       — Довольно неуместный вопрос, с учетом того, что подо мной развалилась мебель.       — Сколько пальцев вы видите? — озабоченно поинтересовался Ричардсон, тыкая ей в лицо козу.       — Восемь, — скептически отозвалась Эл. — Я не ударилась, просто поцарапалась о деревяшку.       — Любимый! — донеслось от двери, и в комнату впорхнула изящная светленькая девушка — Мэдзи, с аптечкой в руках. — Что у тебя тут стряслось? — изумленно оглядела она руины мебели. — Словно бегемот прошелся!       — Мэдз, — кивнул Дэн медичке, ловко уворачиваясь от неуместного поцелуя, — осмотри, пожалуйста, мою помощницу, у нее, похоже, травма головы.       Мэдзи пару раз хлопнула ресницами, еще более изумленно рассматривая девушку за командирским столом, только после этого подошла и поставила на столешницу свой чемоданчик.       — Любимый, а кто это? — бесцеремонно ткнула она пальцем в Элли.       — Это моя помощница, прибыла, чтобы помочь мне с бумагами. Ты поможешь ей? Она упала и поранила голову, возможно, придется наложить швы!       Мэдзи наконец приступила к своим прямым обязанностям, осмотрела голову пострадавшей и вынесла заключение:       — Нет, швы не потребуются. Сейчас скобы наложу и регенерацию сделаю, — она немного помолчала, завозившись с медикаментами, но потом все же спросила, обращаясь к Элли: — Вы давно прибыли? Вы ведь не регистрировались ни в общаге, ни в столовой… Я бы знала.       Элли лишь едва покачала головой, чем вызвала немалое удивление Дэна.       — Мисс Вэн, как это понимать? Как вы не регистрировались, вас ведь в этом случае не поставили на довольствие! И где вы все это время, простите, ночевали?       — А что, она давно уже тут? — ревниво спросила Мэдзи, зачехляя шприцы. — Дэн, ты мне так и не ответил!       — Это мисс Элли Вэн, организатор работы полигонов, присланная из города, чтобы помочь мне с делами, — примирительно ответил Дэн и снова обратился к Элли: — Мисс Вэн, могу я поинтересоваться, где вы живете?       — Я живу в палатке, на берегу реки, — отозвалась Элли, осторожно ощупывая свой затылок. — Спасибо, у меня уже совсем ничего не болит.       — Тогда я пойду. — Мэдзи взяла свой чемоданчик, но на выход не спешила. Дэн сам пошел к двери и распахнул ее для медсестрички. Когда Мэдз проходила мимо, она едва слышно шепнула: «Нам надо поговорить!» Дэн кивнул, и медсестра удалилась, всем своим видом выражая недовольство. Когда дверь за ней закрылась, Элли встала и решительно направилась к ширме. Дэн молча смотрел, как Эл подняла заграждение, отодвинула его и принялась собирать останки стула.       — Могу я спросить, почему? — Дэн отошел к окну и, открыв створку, присел на подоконник.       — «Почему» что? — не глядя на него отозвалась Элли, продолжая наводить порядок.       — Почему ты не зарегистрировалась и что ты ела все это время?       — А с чего тебя вдруг озаботило мое питание? — несколько едко ответила она. — Ты сам говорил, что мне нужно сесть на диету, больше двигаться и прочее, и прочее. Вон, даже стул меня не выдержал! Разве нет? И потом, я явление на этом полигоне временное, зачем вся эта волокита. А мне и так хорошо.       — Я думал, что урожденные Бесстрашные более стрессоустойчивые. Неужели моя ирония так глубоко тебя ранила?       — Не бери на себя слишком много. У меня есть причины любить одиночество, как и у тебя шарахаться от урожденных. Знаешь, я не верила тому, что о тебе говорят. Меня убеждали не ехать сюда, говорили, что с тобой невозможно работать, но мне казалось, что с любым человеком можно найти общий язык, хотя бы на уровне профессиональной деятельности. Но тебе видно нужна была помощница совсем не в том смысле, с которым меня сюда послали, вот ты на меня и окрысился. Навещай почаще свою медичку, глядишь, и полегчает!       Элли, собрав все обломки, направилась к двери и остановилась возле нее, не имея возможности открыть из-за того, что руки заняты. Дэн подошел, и даже взялся за ручку, но медлил.       — Эл, слушай, ты действительно помогла, а у меня характер ни к черту. На самом деле я ценю все, что ты делаешь. Ты здорово все устроила, и я…       — Если достанешь голокомп, я все сделаю за пару недель, без него — за месяц. И уеду. И вовсе не потому, что ты циничный придурок, а просто потому, что у меня есть работа и поинтереснее. А теперь открой дверь, пожалуйста, мне тяжело держать эти обломки.       — Ты точно в порядке? — спросил Дэн, все также держась за ручку. — Можешь отдохнуть пару дней, ну, если хочешь. Особой работы сейчас нет, и пока приедет заказ…       — Хорошо, я возьму отпуск на пару дней, — кивнула Элли, а Дэн открыл наконец дверь. — Поработаю пока над графиком мероприятий.       Элли вышла, и хоть она даже не прикоснулась к двери, у Дэна было ощущение, что она хлопнула ею так, что у него заложило уши.

______Глава 5______

      Сумерки летом короткие, а ночи душные. Дэннис так увлекся, что не сразу понял, отчего вокруг него такая непроглядная темнота. Он выглянул в окно, где медленно загорались фонари, работающие от солнечных батарей, а в отдалении темнел лес. Дэн тоскливо огляделся. Без Элли дни тянулись бесконечно долго, несмотря на их вечные пикировки, она держала его в тонусе. Делать было особо нечего, бойцов Дэннис уже достал дополнительными тренировками и проверками, даже оставалось время поработать с деревом. Если бы не это — Дэн наверное уже выл бы от тоски.       Элли привнесла в его жизнь что-то, чего Дэн и сам объяснить не мог. Еще совсем недавно он хотел от нее избавиться, а сейчас ему казался ее затянувшийся отдых каким-то бесконечным. Элли просила пару дней, а не было ее уже почти неделю. Конечно, она сказала, что работать с ним удовольствия мало, но бумажек уже накопилось довольно много, а она все не приходила. Словно сбежала от него в свою палатку.       Почему она не поселилась вместе со всеми? Неужели так сильно комплексует? По последнему разговору Дэн сделал вывод, что Эл стесняется себя, по всей вероятности из-за таких, как он. Девушка не подходит этой фракции, выглядит нестандартно, но ведь и на таких бывают любители, неужели ей не встретился ни один? А может, именно из-за такого вот любителя она живет отшельником и встречается с ним втихаря? За те несколько недель что они проработали бок о бок, Дэну даже в голову не пришло расспрашивать ее о личной жизни или о чем-то еще, кроме работы. Постоянные подколки, которыми все же удалось задеть ее, не в счет. Или все же в счет?       Ричардсон решительно направился к двери. Если он виноват в том, что она скрывается, значит, пришло время расставить все точки над i и как минимум извиниться. И попросить ее вернуться к работе. Дэн надеялся, что если он найдет правильные слова, то Элли оттает и не уедет так скоропалительно.       Летняя ночь окутала его сразу же, как только Дэн оказался на улице. Воздух был такой густой, что казалось им не надышаться. Дэн вдохнул поглубже и почувствовал едва уловимый аромат хвои и близкой реки. На этом отдаленном полигоне река проходила прямо внутри периметра, и хоть это сказывалось на безопасности и требовало дополнительной охраны, река давала проточную воду и электричество. А это немало.       Чем ближе Дэн подходил к водоему, тем оглушительнее был стрекот цикад. Отбой просигналили уже давно, патрули обходили территорию и больше никого не было видно. Ну, может быть, кроме редких рекрутов, которые после сигнала, нарушая дисциплину, бегали по спортплощадке. Как вот тот, который как раз свернул с беговой дорожки к лесополосе.       Дэн нахмурился и прибавил шагу. Куда патрули смотрят, на территории нарушитель! Ричардсон решил разобраться с этим, а потом найти, где обосновалась Элли. Отчего-то он не подумал, что она-то как раз режим не нарушает и к тому времени может уже видеть десятый сон, но возмущению командира не было предела, потому он шел за бегуном, стараясь не терять его из вида.       Нарушитель все удалялся от освещенной территории, словно хотел скрыться. Вот это уже совсем не дело!       — Хэй! А ну стой! — крикнул он, и нарушитель, коротко обернувшись, прибавил шагу. Дэн даже подумал, что может стать нежелательным свидетелем интимного свидания, когда на бегущую впереди фигуру кинулась темная тень.       Ричардсон был недалеко, во всяком случае ему понадобилось всего пара мгновений, чтобы сориентироваться и броситься на подмогу к рекруту. Но за это время он успел заметить, как ловко и технично рекрут увернулся от захвата, вступил в противостояние и довольно неплохо отбивался от нападающего.       — Хэй! — Дэн обрушился на дерущуюся парочку и безошибочно определив врага, поскольку тот был в темных свободных одеждах, а лицо закрыто капюшоном, оттащил его за шкирку и, не долго думая, впечатал кулак ему в живот. Потом еще раз. И еще.       — Дэн! Хватит! Прекрати! — ввинтился в мозг женский голос. — Дэн! Мистер Ричардсон!       Занесенный кулак над лицом напавшего замер. Дэн, не выпуская свою жертву, изумленно повернулся и разжал пятерню. Напавший повалился на землю, но попыток сбежать не делал, а негромко шипел сквозь зубы и кряхтел, стараясь подняться.       — Джо! Ты как? Порядок?       К нему кинулась женская фигура, которая при более внимательном рассмотрении оказалась… мисс Элли Вэн. Выглядела она непривычно, совершенно по-другому. Короткий топик, обтягивающий объемную грудь, давал простор воображению гораздо сильнее, чем все его попытки что-то там скрыть, а невероятно короткие шорты наоборот даже и не старались скрывать крепкие ноги и пышные округлые ягодицы. Высоко забранные кудри растрепались сейчас и выбившиеся мокрые от пота прядки падали на шею. Форма Бесстрашия даже вполовину не подчеркивала особенности фигуры мисс Вэн.       — Что вообще здесь происходит?! — рявкнул Дэн, глядя на то, как Элли поднимает с земли кряхтящего «нарушителя». Тот скинул капюшон, и перед Ричардсоном предстал рекрут прошлого года во всей красе — Джо.       — Да все нормально, хоть удар у нашего Старшо́го, как пушечное ядро. Ничего, к утру оклемаюсь!       — Это я попросила Джо потренировать меня, — торопливо принялась объяснять Элли. — Тренировка на реакцию. Мы договариваемся, что Джо поджидает меня в лесу и нападает в какой-то момент, а я должна отбиться. Вот только обычно я раньше выхожу на вечернюю пробежку, сегодня припозднилась…       — Да уж, думал не дождусь нашу прин… — парень запнулся от тычка в бок, — ох… нашу Элли.       — Ты понимаешь, боец, что нарушил режим? — грозно поинтересовался Дэн, то и дело косясь на Эл.       — Так точно, сэр! Виноват! Такого больше не повторится!       — Мистер Ричардсон, это я виновата! Уснула под вечер…       — Боец, наряд вне очереди и свали в туман! — выговорил Дэн, испытывая странную неловкость от всей этой ситуации.       — Есть наряд вне очереди! Разрешите идти?       — Разрешаю.       Элли, глядя на весь этот воспитательный процесс, сложила руки на груди.       — Мне тогда тоже нужен наряд вне очереди, ведь это по моей вине боец нарушил режим…       Дэн не знал, куда деть руки, потому сунул их в карманы. Стоял здесь, в темноте, рядом с беговой дорожкой, что заканчивалась в лесу, и даже сквозь подошвы тяжелых военных ботинок чувствовал, как хорошо за день прогрелась земля. Кулаки немного ныли после драки, и Дэн подумал, что парень уже достаточно наказан тычками под ребра и несправедливо было еще и наряд ему впечатывать. Он был готов думать о чем угодно, только не о силуэте девушки, что стояла поодаль от него и выжидательно смотрела.       — Я так понимаю, что ты нарушила свой режим тоже не спроста, — тихо проговорил Дэн, чуть хмурясь. — Болела голова?       — Немного, — пожала плечами Элли. — Но регенерация помогла, и со мной все в порядке. — Она стояла, переминаясь с ноги на ногу, явно желая поскорее завершить разговор. — А ты что тут делаешь? Тоже вечерняя пробежка?       — Скорее прогулка, — ухмыльнулся Дэн. — На самом деле я искал тебя.       — Зачем? — удивилась Элли. Она смотрела прямо на него, и Дэну стоило больших усилий не опускать то и дело взгляд на вырез ее декольте.       — У меня возникло много вопросов после… того происшествия. Ну, помнишь? Со стулом. И я хотел извиниться.       — Извиниться? — и без того немаленькие глаза Элли расширились от еще большего удивления, и в них отразились капельки света от все ярче разгорающихся уличных фонарей. Она заметила пристальный взгляд Дэна и смущенно отвернулась, будто что-то искала. Сделала несколько шагов в сторону и нагнулась, совершенно не подозревая, какое впечатление производит её вид… сзади. Дэн отвел взгляд от того, как она поднимает выпавшую во время «тренировки» бутылку с водой откручивает пробку и жадно пьет. Дэн видел, как тонкая струйка воды спускается на ее шею, видел сокращения мышц и мокрые губы, которые она обвела языком, убирая лишнюю влагу.       — Хм… — голос Дэна неожиданно охрип, а во рту пересохло. Он прочистил горло и продолжил: — Да, мне жаль, что ты упала…       — Не напоминай, — Элли вдруг улыбнулась. — Ты ни при чем, это я просто… как там сказала твоя девушка? Бегемот. Прикачу себе пенек из леса, он-то точно не развалится.       — В этом нет необходимости, вообще-то. И знаешь… Эта мебель уже была негодной, на самом деле я убрал эти стулья, потому что сам упал с одного. — Дэн скосился на Элли, ожидая, что она возмутится, но она лишь тихонько смеялась и качала головой. — Ты ведь, наверное, спать собиралась? Разреши тебя проводить?       — На самом деле в этом нет необходимости, моя палатка довольно далеко от казарм, не стоит затрудняться.       — Мне не трудно, Элли, правда, тем более как командир, я должен знать в каких условиях живут мои подчиненные… и гости полигона.       Элли снова пожала плечами и сдержанно показала вглубь леса. Первые несколько минут они молча шли в направлении реки.       — Хах, так, значит, ты специально поставил мне разваливающийся стул, чтобы проучить? Делал все, чтобы я быстрее уехала? Такая сильная социофобия?       — Насчет последнего не скажу, но тогда я действительно хотел, чтобы ты задержалась ненадолго. Мне стыдно за мое поведение, правда, Эл. Ты здорово все тут наладила… Но почему ты не живешь со всеми вместе?       — Мне больше нравится так, отдельно от всех. Тут сложившийся коллектив, а я тут ненадолго… и мне трудно сходиться с людьми.       — И у кого тогда социофобия?       Эл остановилась и с досадой вздохнула, поджав губы.       — Вот опять сначала сказали, а только потом подумали, мистер Ричардсон.       Элли замолчала, а Дэн подумал, что за последний час у него возникло желание извиняться наверное чаще, чем за всю жизнь.       — Я мотаюсь по полигонам, — продолжила Элли, — передо мной мелькают сотни лиц и, знаешь, иногда просто хочется отдохнуть от всей этой суеты в тишине. У людей, живущих во фракции, просто нет возможности уединения, если они не командование. Все всегда на виду, это… давит немного. Я часто общаюсь не только с бесцеремонными Бесстрашными, но и с людьми других фракций, и с кочевниками, и даже со стервятниками. Всех твоих новобранцев за последние два года я знаю, потому что член комиссии по отбору на полигоны. Это я рекомендовала Джо к тебе, хотя по баллам он не прошел.       Они все углублялись в лес, и Дэн подумал, что зря он пошел на реку и не взял с собой хоть какое-то оружие. Он знал, что многие Бесстрашные не расстаются с пистолетом даже в постели, но сам носил с собой всегда только небольшой ножик для резьбы по дереву, никак не мог сродниться с настоящим оружием.       — И чем же таким отличился Джо? — нахмурился Дэн. — Он что, твой парень?       — Хгм, — хохотнула Элли, обнимая себя за плечи и как-то уютно ёжась, — это было очень тонко, сэр. Нет, Джо не мой парень. Но я видела, что он очень хороший друг, надежное плечо. Из него будет толк. Он невысокий, мышечная масса небольшая — его постоянно заваливали на рингах и он проигрывал по очкам. Но каждому нужно давать шанс, а оценивать по возможностям. Ведь вы не будете оценивать рыбу по ее способности лазить по деревьям? Джо отлично умеет быть незаметным, хорошо маскируется, и в разведку я с ним пошла бы не задумываясь. А во фракции он быстро бы закис, обзавелся вредными привычками напиваться и прыгать с крыш без страховки, и сгинул бы где-нибудь.       — Видно, он тебе нравится.       — Просто я вижу потенциал людей. И считаю, что каждый человек, это ресурс и его где-то можно использовать. Кто-то ловкий, кто-то сильный, кто-то умный… У каждого свое предназначение, важно его как можно раньше опознать и развивать свои способности.       Дэн то и дело посматривал на ее профиль, который по мере удаления от фонарей словно растворялся в темноте. Тьма поглощала, окутывала их все больше, звуки ее голоса казались Дэну все более потусторонними, с мягкими пряными нотками, и он поймал себя на ощущении, что ему очень интересно ее слушать. Когда они работали, Элли все больше поучала его, не привыкшего к понуканию, разговаривала приказным, почти менторским тоном, и ему все время хотелось с ней спорить. Если бы кто-нибудь пару недель назад сказал, что он будет прогуливаться со своей помощницей по темному лесу, старательно отводить взгляд от ее декольте и внимательно слушать, он не поверил бы.

______Глава 6______

      — Ну вот мы и пришли. — Они остановились на возвышенности, у подножья которой протекала река. Несмотря на почти непроглядную темень, Дэн всё же смог различить почти черную ленту водной глади, со всех сторон окружённую деревьями и кустарниками. — Вон там, в подлеске, мой небольшой лагерь.       — Это намек на то, что дальше мне ходить нельзя?       Элли только усмехнулась и принялась спускаться к берегу. Спуск был не особенно крутой, она легко сбегала по протоптанной дорожке, а Дэн старался не выпустить ее из вида, поскольку трава здесь росла довольно высокая и густая, и силуэт девушки то и дело терялся в зарослях.       В лагере Элли быстро развела костер, подвесила над огнем чайник. Залезла в палатку и вылезла уже в длинных свободных брюках и теплой толстовке. Они уселись возле уютно потрескивающего костра и долго молчали, глядя на огонь.       — Ты очень технично отбилась от нападавшего, — нарушил затянувшуюся паузу Дэн. — Где ты этому научилась?       — У меня был хороший учитель, — тепло улыбнулась Эл. — Он многому научил меня, в том числе и видеть истинные достоинства и недостатки людей.       Дэн уже открыл было рот, чтобы спросить, какие же достоинства она увидела в нем, но вовремя одумался. Спросить — значит показать свою неуверенность, слабость. Но несмотря на это, Дэннис не мог отделаться от желания узнать, что же она сказала бы про него. Так же, как она говорила про Джо, к которому Эл обратилась с просьбой о тренировке.       — Я тоже могу потренировать тебя, пока ты тут, на полигоне, — Дэн покосился на Элли. — Чтобы тебе не пришлось просить бойцов нарушать режим и вообще…       Эл прищурилась.       — Вы предлагаете мне помощь, мистер Ричардсон, или снова намекаете на мои габариты?       Дэн, чтобы хоть чем-то занять руки, подбросил в огонь палочек. Они охотно затрещали, выбрасывая в темное небо столп искр и озаряя лицо Эл желтоватым светом.       — Мне просто хочется наладить с тобой контакт, я чувствую, что мы… не с того начали…       — Мы? — подняла брови Элли.       — Ну раз ты спрашиваешь, то, видимо, в большей степени я, наверное. Но если ты перестанешь таить в себе обиду, а я смогу тебя отблагодарить за твою работу, разве это не скажется положительно на нашем взаимодействии тут? Ты мне помогаешь с тем, что хорошо знаешь, а я тебе с тем, чему учился последние несколько лет. И как минимум, я могу быть хорошим спарринг партнером.       — Дэннис, я все равно уеду. Я понимаю, что тебе хочется скинуть бумажную работу кому-то на постоянной основе, но то, чем я занимаюсь здесь, не является тем, чем я занимаюсь вообще. Когда документооборот будет налажен, для всех служебных записок и приказов будут шаблоны, поверь, с той работой справится любой толковый парень. Или девчонка. А мне надо двигаться дальше.       — А как же выезды…       — А что с ними?       — Я надеялся, что ты поможешь мне с речью.       — На первые несколько выездов я с тобой съезжу, конечно, речь тебе напишу, помогу прочесть. Но ты сам должен уметь справляться с этим. Вы же командир, мистер Ричардсон, должны вести за собой людей!       — Вербовка никогда не была моим коньком, — усмехнулся Дэн. — У меня лучше получается в бою.       — Но согласись, что хуже было бы, если все было наоборот.       Она улыбнулась, глядя прямо на него, и подсвеченная бликами костра, смотрящая на него без язвительности и налета презрения, казалась Дэну какой-то странной. Нереальной. Словно там, в его кабинете она была одна, а здесь рядом с ним сидел совершенно другой человек, и Дэну не хотелось расставаться с этой иллюзией.       — Слушай, мне все покоя не дает, как ты вывернулась из захвата, ведь Джо напал на тебя сбоку. Я понимаю, что ты ждала его и потому не упала, а как же от захвата избавилась, не перекинула же ты его через плечо?       — Нет, я просто технично ушла вниз. Мой вес тут имеет значение. Среднестатическому человеку трудно внезапно удержать вес, сравнимый с его собственным, поэтому достаточно подогнуть немного ноги, чтобы повиснуть у нападающего на руках. Когда хватка немного ослабевает, я слегка оседаю, не теряя опоры, и делаю подсечку, одновременно стараясь провести любой болезненный удар. Лучше всего в пах, но сойдет и в нос…       — Можешь показать? — азартно воскликнул Дэн, поднимаясь с бревнышка. — У нас проблема с девицами, они, конечно, стараются тренироваться с парнями наравне, но я вижу, что зачастую силы не сопоставимы, и девушки проигрывают, потому что банально слабее. Не хватает все же какой-то… хитрости.       — Мой учитель называл это индивидуальным подходом, — улыбнулась Элли.       — Покажешь? — Дэн стоял над ней протягивая руку в пригласительном жесте.       — Что, прямо сейчас? Ночь уже глубокая!       — Только один прием. Иначе не усну, голову ломая, как так получается!       — Вот уж не думала, что вы такой шантажист, мистер Ричардсон, — протянула Элли, вставая.       Она вышла на более менее утоптанную траву, слегка потрясла руками и ногами, чтобы чуть размять мышцы.       — Ты должен напасть сзади или сбоку. Сейчас приём будет смазан, потому что я тебе рассказала хитрость, но думаю и в этом случае я смогу избавиться от захвата.       Дэн, подивившись ее самоуверенности, зашел за спину и, резко подавшись вперед, схватил Эл за плечи, тесно прижимая ее к себе. Он не ожидал, что ее тело будет таким крепким и упругим, и по всей вероятности, эта мысль сбила его с толку. Он действительно почувствовал, как Элли обмякла, подогнув ноги, и даже успел усилить хватку и не дать ей завести ногу под его, чтобы сделать подсечку. И вместе с этим почувствовал, что держать ее в руках не так уж и тяжело, несмотря на то, что она действительно практически повисла у него в руках.       Дэн не сразу понял, отчего ему настолько непривычно. Элли была ниже его, и ее округлый и очень упругий зад упирался ему прямо в пах. Это неимоверно отвлекало, и Дэннис уже успел пожалеть о своей опрометчивой просьбе показать ему прием. Он как-то не учел, что тело помимо воли будет реагировать на женщину, так излишне тесно к нему прижатую, хотя раньше за ним такого не наблюдалось. На тренировках.       Элли дернулась пару раз, а потом Дэн получил довольно ощутимый удар локтем под ребра и второй рукой блокировал ее предплечья. Она наклонилась чуть вперед, а потом сильно и с размаху наступила ему на ногу. Крепкие берцы были неплохой защитой от подобных приемов, поэтому особой боли Дэннис не почувствовал, а вот еще теснее прижавшиеся к нему ягодицы очень даже. И когда он уже хотел все это прекратить, Элли неожиданно откинулась назад, пребольно стукнув его головой по челюсти. Дэн по инерции отклонился, не разжимая хватки, и, потеряв равновесие, повалился на спину, увлекая Элли за собой. Они оба рухнули на траву, при этом Эл еще то ли специально, то ли случайно заехала ему локтем прямо в солнечное сплетение. Дэн от такого неожиданного поворота не успел среагировать, и дыхание у него здорово перехватило. Элли завозилась, придавливая его к земле, и наконец смогла скатиться на траву. После чего так и осталась лежать рядом.       Ощущая несильную, но вполне лоцируемую боль в пояснице, Дэн думал, что это нечестно. Ни один парень не смог бы провернуть с ним такую штуку. Элли лежала рядом, тоже не торопясь подняться, и тяжело дышала.       — Я не сильно тебя ударила? — озабоченно прошептала она, приподнимаясь, и Дэн почувствовал, как прохладные пальчики пробежались по его лицу. Дотронулись до губ. Дыхание в очередной раз сбилось. — Дэн, у тебя кровь…       — Ерунда, бывало и хуже, — пробурчал Дэн, вставая и вытирая лопнувшую губу рукавом. Почувствовав опору под ногами, он протянул Элли руку. — Как твоя голова?       — Да все нормально, после регенерации царапина затянулась уже к следующему утру. А вот у тебя кровь…       — Ерунда, заживет.       Эл руку приняла, Дэн рывком поставил ее на ноги, и приняв вертикальное положение, Элли снова оказалась к ему прижата, только теперь ее лицо было прямо перед ним. Он потянулся к ее голове и распустил пучок, чтобы проверить затылок. Вьющиеся волосы упали на плечи, немедленно окутав их обоих ароматом персика и лета, а Дэн, немного зависнув, вплел пальцы ей в волосы и аккуратно ощупал повреждённое место.       — Кажется действительно все нормально… — Поскольку Дэн не спешил ее отпускать, Элли подняла на него удивленный взгляд, а у самого Дэна отчего-то пересохли губы.       — Хгм, — Эл прочистила горло, и Дэннис почувствовал ее теплое дыхание у себя на подбородке. — Теперь настала моя очередь извиняться?       Дэн медленно-медленно вдыхал густой ночной воздух, чуть разбавленный влажным дуновением с реки и легким ароматом девушки, прижатой к его груди. Она пахла сочными фруктами и пряностями, и отчего-то у Ричардсона начала кружиться голова. Наверное, удар по челюсти был сильнее, чем он почувствовал.       — Ничего, мне и жестче доставалось, — хрипло ответил он, разглядывая вблизи ее лицо сквозь темень. — Ты придешь завтра? Я там без тебя, как без рук.       Элли пару раз моргнула, хлопнув длинными ресницами, и, выпутавшись из его рук, отступила на несколько шагов, так и не отводя взгляда.       — Конечно. Прости, что застряла тут надолго, я же всего пару дней просила.       — Я рад, что ты отдохнула, — он сделал шаг к ней, сам не понимая, чего же хочет. Просто ему так понравилась ее близость, что он безотчетно хотел оказаться рядом с ней.       — Уже поздно, — отступая от него, проговорила Элли. — Нам надо бы в постель.       Они почти одновременно поняли, как двусмысленно это прозвучало. Эл хихикнула, прикрыв рот ладонью, усмехнулся и Дэн, после этого их словно прорвало. Они хохотали так, что их смех, наверное, был слышен на всю округу. Но Дэну было все равно. Ему очень нравился смех Элли Вэн. Услышит ли он его когда-нибудь еще раз? Он был почти пьян этой душной ночью, болью от разбитой губы, и этой девушкой, пахнущей персиками и пряностями, которая смогла его завалить. Дэннис чувствовал себя необыкновенно и разрушать это что-то новое между ними не хотелось совсем. Вместе с этим Дэн понимал, что завтра все вернется на круги своя и как мог оттягивал момент, когда придется возвращаться.

______Глава 7______

      Однако возвращаться все же пришлось. Расставшись с Эл, Дэннис побрел обратно к казармам.       Этот вечер был странным. Непонятное, но приятное чувство где-то в груди согревало его и мягко окутывало. Все тело наполняла сладкая истома предвкушения, разбавленная слабым налетом неудовлетворенности. Легкие разрывал воздух, кажущийся спертым, и ничего не насыщал. А губы то и дело сами собой растягивались в улыбке, и тогда поджившая губа снова лопалась, оставляя во рту отрезвляющий привкус крови.       Дэн неторопливо шел на свет фонарей и представлял, как Элли завтра удивится его подарку. Вряд ли обрадуется, не так уж она заинтересована в их работе, ведь это скорее надо ему, а не ей, но все же. Если он сможет сделать ей хоть что-то приятное после всей его прямолинейности, то совесть его будет чиста.       Уже подходя к зданиям, Дэн различил появившийся из сумрака силуэт, который стремительно направлялся к нему.       — Привет, любимый! — к тому времени, как Мэдзи произнесла это, Дэн уже успел различить, что это именно она и, к своему удивлению, почувствовал что-то типа досады. Он подставил ей щеку для поцелуя, но Мэдз обвила руками его шею и не отстранилась. — Я уже совсем соскучилась. А ты?       — Я иду спать, — невпопад ответил Дэн, подавляя желание снять с себя обвивающие его руки. Странная ассоциация посетила внезапно, будто это ветки лианы оплели его — такие же тонкие, но сильные, своего не выпустят.       — Откуда, кстати, идешь? — Мэдзи все вертела головой, чтобы поймать его взгляд. — Ты вышел со стороны леса. Ты что, гулял?       — У меня были… переговоры. Которые затянулись. — Дэн все же положил руки ей на талию, чтобы хоть куда-то их пристроить. Мэдзи приняла это за приглашение и буквально впечаталась в его рот губами.       Это было последней каплей на сегодня. Тело, уже предвкушающее сегодня многое, среагировало мгновенно. В конце концов он живой, здоровый мужчина, имеющий свои потребности. Дэн подхватил Мэдз под бедра, и она моментально обвила его ногами, приглашая. Она была в легком темном платье и, проведя по бедру рукой, Дэннис обнаружил полное и безоговорочное отсутствие белья. Подготовилась!       Он терзал ее губы, все сильнее проваливаясь в жаркую похоть. Оттеснил Мэдз к ближайшему зданию, оказавшемуся столовой, и впечатал спиной в стену, не имея возможности даже добраться до кровати. Мэдзи сидела у него на бедрах, Дэн придерживал ее одной рукой, а второй прошелся по оголенному бедру и нащупал пальцами влажные скользкие складки. Девушка в его руках выгнулась и застонала, а разум тотчас же принялся проводить параллели.       Как стонала бы Эл, окажись она в таком же положении? Ведь он очень остро чувствовал ее тело в своих руках, и совершенно не знал, реагировала она на него так же, как он на нее? Скорее всего, нет. Сквозь влажные поцелуи, становящиеся все больше похожими на укусы, Дэн где-то на периферии сознания ощутил некое сожаление, которое, впрочем, быстро прошло под напором возящейся с его ремнем девушки. Мэдзи ловко справилась с его пряжкой, позвякивающей железными деталями просто оглушительно громко, рванула молнию ширинки вниз, давая свободу тяжело вывалившемуся, налитому кровью члену, прошлась по нему пальцами, вызывая в Дэне нетерпеливый озноб, и направила в себя, не сдерживая громких стонов.       Дэн двигался, размеренно и технично, достигая пика. Обычно он полностью контролировал процесс, и в этот раз, хоть они давно с Мэдзи не встречались и потребность он испытывал уже довольно острую, ничего особенного не происходило. Немного отвлекло, что во время несдержанных поцелуев снова раскровило губу, и теперь она неприятно саднила. Это здорово отрезвило Дэна, особенно после того как он вспомнил, откуда у него эта ссадина…       — Ну что ты, милый, не останавливайся! — Мэдз вскинула бедра, нетерпеливо подаваясь навстречу, когда он немного снизил темп. Дэн заработал бедрами интенсивнее, немного сожалея, что позволил себе увлечься и не дотянул с девушкой до кровати. Стоны Мэдзи начали перерастать во вскрикивания, и если раньше Дэна это заводило, то теперь почему-то казалось наигранным и неприятным.       — Ну же, любимый, еще немного! — Мэдзи выгнулась было, ерзая на его бедрах, а потом снова притянула его для поцелуя. И когда ее лицо оказалось в полудюйме от его, он вдруг подумал, а что если бы он поцеловал сегодня Элли, ведь он мог бы… Он отчетливо вспомнил как ее губы оказались вот также близко от его, как сейчас губы Мэдзи, как теплое дыхание коснулось его челюсти, по которой Эл так смачно заехала. И ее округлые ягодицы, прижавшиеся к его ширинке…       Внезапно Дэн почувствовал такое острое возбуждение, что сам еле подавил готовый вырваться из груди стон. Что было бы, если бы он, вместо того, чтобы держать Элли, сорвал с нее топик, и ее объемная грудь тяжело колыхнулась бы прямо у него в руках. Сдернул бы с нее тренировочные брюки и прижался бы болезненно напряженным, горячим членом прямо к этим упругим ягодицам. Толкнулся бы во влажную глубину и она стонала бы своим пряным грудным голосом, вышибая последние мысли из его туго соображающей головы.       Оргазм обрушился на Дэна с такой силой, что он едва не упал, шалея от ощущений. Оказывается, все это время глаза его были закрыты, а картинки воображение подбросило такие яркие, что когда он увидел перед собой довольную, улыбающуюся Мэдзи, он едва не спросил откуда она тут взялась, но вовремя захлопнул свой рот.       — Вот уж не думала, что ты такой темпераментный, любимый, — мурлыкнула Мэдзи, повисая у него на шее. Она нашла ногами опору, и теперь стояла, поглаживая его по груди. — Не ожидала от тебя, что ты возьмешь меня прямо на улице, хотя, признаться, очень на это рассчитывала! Ну что, куда пойдем, к тебе или ко мне?       Дэн молчал, пытаясь собрать мысли в кучу. Столько всего произошло, что он никак не мог собраться и все охватить. Он чувствовал себя невероятно неловко, трахнув одну девушку, думая при этом о другой, и никак не мог сообразить, как же так случилось, что за такое короткое время он прошел с Элли Вэн путь от довольно едких и грубых пикировок до сексуальных фантазиях о ней…       — Мэдз, мне вообще-то выспаться надо, — глухо пробурчал Дэн, поправляя свою одежду. — Скоро светает уже.       — Ну, может, хотя бы проводишь?       Дэн поплелся вместе с Мэдзи до ее общежития, а мысли все еще прыгали, как бешеные зайцы от «какой же я мудак» до «что же это за фантазии», и каждый такой виток неизбежно возвращался к Элли. Дэннис пытался спланировать завтрашний день, вспомнить, какие у него дела, с кем встречается и что должен сделать, но перед глазами неизменно возникал крутой изгиб талии, переходящий в…       — …хей, может, все-таки ответишь мне? Милый?       Мэдзи щелкала пальцами прямо перед носом у Дэна, и он в раздражении перехватил ее руку и дернул девушку на себя.       — Слушай, у меня сегодня был совершенно идиотский день. Я страшно устал, и все, что мне сейчас нужно — это крепкий и здоровый сон. Я безумно тебе благодарен за этот ночной экспромт, мне было просто охренительно, надеюсь, тебе тоже. Но если ты вспомнишь, мы никогда не договаривались быть ближе…       — Оу, а я надеялась, что ты меня меня к себе жить позовешь! — похлопала сильно накрашенными ресницами Мэдз и тихо рассмеялась. — Да ладно тебе, не меняйся в лице. Все я помню, — медичка усмехнулась и ускорила шаг, направляясь в жилой корпус. — Только будь осторожнее со своей секретаршей, она не так проста, как хочет казаться!       Дэн не сразу понял о ком речь, а когда понял, Мэдзи уже поднималась по ступенькам ко входу в спальни.       — А что не так с Элли? — окликнул он медичку, но она, распахнув дверь, лишь сделала ему ручкой, лукаво улыбнулась и скрылась в темноте помещения.

______Глава 8______

Я обезоружена! Ведь ты очень нужен мне, Ты очень нужен мне, Нужен мне, НУЖЕН МНЕ! Легенда разрушена, я обезоружена! Ты очень нужен мне! Нужен мне! НУЖЕН МНЕ! [Полина Гагарина «Обезоружена»]

      В жизни на берегу реки, в палатке, вдали от всех есть огромное количество преимуществ. Кроме одного. Если хочешь вовремя приходить на работу, вставать надо на два часа раньше. Зачем? Да много всего.       В первую очередь, потому что можно поплавать. Такую роскошь — выбраться из палатки на рассвете, завернувшись в одну простыню, под чириканье лесных птиц и стрекот букашек, вдохнуть свежий утренний воздух, на который ещё не обрушилась жара и, скинув с себя все тряпки, нырнуть в прохладу реки, — в городе себе невозможно позволить. Проточная вода за день прогревается и к вечеру становится как парное молоко, а вот утром свежо, да так, что телу, разомлевшему от сна, несколько минут нужно привыкать. Зато когда нырнешь, уйдешь под воду, стремительно отталкиваясь, плывешь, рассекая водную гладь, то чувствуешь себя заново рождённым.       Элли сама не знала, почему любит жить именно так. Может быть, потому, что родители часто мотались по полигонам, и жить на природу ее таскала сестра, которая стремилась стать Бесстрашной побыстрее и все хотела показать, что она уже взрослая. А может, прав командир, и она просто стесняется себя и не хочет лишний раз слушать каламбуры, а иногда и довольно злобные нападки в свой адрес из-за каких-то там стандартов. Просто надоело. С собой, наедине, среди потрясающе живописных мест, она чувствовала себя почти счастливой. До вчерашнего дня.       Элли лежала на водной глади, закрыв глаза и наслаждаясь бодрящей прохладой, а потом со стоном ушла под воду. Вынырнула, отдышалась и снова поплыла на спине вдоль берега.       Так и хотелось вчера сказать: «Ну все ж нормально было, ну чего началось-то, мистер Ричардсон?» Дэннис. Дэн. До вчерашнего дня все было ясно и понятно — Дэн отреагировал на нее, как и большинство людей вокруг, стал подкалывать, иногда даже слишком жестко. Но Эл, привыкшая к такому, не особенно расстраивалась, потому что была готова к подобной реакции. Она давала себе слово, тысячи слов, что это исключительно работа, и, как только все будет налажено, она просто уедет и забудет. Так бы все и было, если бы не тот чертов стул!       Эл ко многим косякам в своей жизни относилась как к обыденности. А уж не нравиться понравившемуся парню — это вообще классика. Именно на этом принципе была построена ее личная жизнь — те, кому она нравится, не нравятся ей и наоборот. Когда она увидела Дэна среди переходников неофитов, ей было шестнадцать, до инициации оставалось ещё два года. Дэнни, конечно же, даже не знал о ее существовании, так и остался недостижимой мечтой.       Прошли годы, осталась позади инициация, пришел успех на поприще работы. И вот просьба сверху — наладить работу полигона. А кто командир? Дэннис Ричардсон, недостижимая мечта, хотя уже слегка и потускневшая с возрастом.       Дэнни ее не удивил, она его не поразила. Хотя за это время из высокого, сильного, но нескладного подростка с залихватской улыбкой и добрыми глазами он вырос в заматеревшего, едкого мужика. Только взгляд остался таким же — теплым и притягательным. Элли постаралась выкинуть все эти глупости из головы и сконцентрироваться на работе. И если бы не этот дурацкий стул…       Когда Дэн догнал ее на тренировке, она прекрасно поняла, что он мучается чувством вины. Элли знала об особенностях его характера — правда не могла удержаться в нем и вываливались на всех в неконтролируемых Дэном количествах. А как известно правда, словно продажная женщина — все ее хотят, но никто не любит. Вот Дэна и сторонились. Хотя Элли, наблюдавшая за ним всю инициацию, знала — он знает и понимает, что делает неприятно людям, и старается загладить произведенный его прямолинейностью эффект, потому что в сущности-то он добрый парень.       Конечно, Дэн пошел за ней. Не мог не пойти, ведь ему надо было извиниться. И чем ближе он был рядом с ней в тот вечер, тем яснее она понимала — зря! Надо было постараться всеми возможными способами отправить его восвояси, не сближаться, уж тем более не прижиматься к его груди и не фантазировать о том, какие его губы на вкус…       Эл застонала и снова ушла под воду. Не надо было! Как теперь забыть, ведь ей нужно ехать в город. Нужно как-то жить дальше, а тело все ещё помнит его крепкую хватку, больше похожую на объятия, сжимающие ее в захвате руки, его частое дыхание прямо ей в губы. Улыбку и смех. Заинтересованные и где-то даже… горячие взгляды. Или показалось? Да не-ет, Дэну нравятся нимфы, тоненькие до прозрачности, тихие, спокойные, по характеру больше Отреченные. Не может она нравиться ему со своим бегемотоподобным задом и сиськами, размером с бидон! Но даже если показалось, и Дэн, прижимая ее к себе, с трудом проталкивал слюну в горло, тяжело дышал, ощупывая ее лицо голодным взглядом и тянул время, чтобы побыть с ней подольше… Это все равно приятно. Вот только как жить дальше, когда тело просто горит от этих воспоминаний, губы печет от желания прикоснуться к нему, а в животе все скручивает сладкой спиралью от его прикосновений.       По телу пробежал озноб и вся кожа покрылась мурашками. Надо выбираться на берег, готовить завтрак, собирать волосы, что очень непросто. Надо продолжать наслаждаться уединением и природой, что недоступно в городе. Надо выкинуть из головы широкие плечи, сильные руки, длинные пальцы, что ощупывали ее затылок, зарывшись в волосы, теплый взгляд насыщенно-голубых глаз… Черт!       Второпях допивая кофе, Элли понимала, что позорно опаздывает. На волосы уже времени нет, придется оставить как есть, и они будут весь день мешать. Потом она сначала надела закрытую форму, но уже на полпути к административному зданию поняла, что сегодня слишком жаркий день и побежала переодеваться. В итоге, когда она уже вскарабкалась на возвышенность, Элли увидела идущего к ней навстречу Дэна. Сердце бухнулось в грудь и забилось так часто, что перехватило дыхание.       — Я тебя уже потерял! — лучезарно улыбнулся ей Дэн, подходя ближе. — Ты обещала сегодня вернуться, я пришел, а тебя все нет и нет. Как ты себя чувствуешь?       «Спасибо, перешла на седьмой круг ада от мыслей о твоих губах». Но он, конечно, имел в виду ее затянувшийся из-за падения отпуск, вряд ли его хоть как-то впечатлили их обжимания на траве.       — Или банально проспала? — продолжал излучать благодушие Дэн, пытливо ощупывая ее взглядом, под которым, она это совершенно явно ощутила, как от шеи до лба ее лицо заливает румянец. — Эл, с тобой все в порядке? — вдруг растеряв свою игривость, Дэн остановился, развернул Элли к себе за плечи и, подцепив пальцами за подбородок, поднял к себе ее лицо. — Голова болит?       Он выглядел таким серьезным, беспокойно хмурился, заглядывал ей в глаза и находился так близко, что она чувствовала запах его крема после бритья. Перед глазами Элли поплыла мутная дымка.       — Со мной все в порядке, не беспокойтесь, — она мягко вывернулась из его близости и отступила на пару шагов. — Просто завозилась с утра, время не рассчитала. Готова получить выговор за опоздание и приступить к работе.       Кто бы знал, чего ей стоила эта непринуждённая улыбка. Дэн кивнул, лукаво прищуриваясь, и пошел рядом, намеренно замедляя шаг.       — Что ж, вместо выговора я предлагаю кое-что другое. У меня для тебя сюрприз!       «Боже упаси от твоих сюрпризов!»       — Я заинтригована, — сдержано ответила Эл.       — Даже не попытаешься выяснить, что же это такое?       — Думаю, я скоро узнаю, — немного растерялась Элли от такого напора.       Дэн загадочно улыбнулся и, пока они шли до административного здания, не проронил больше не слова. Перед дверью в кабинет он снова остановился, но на этот раз зашёл за спину к Эл и наклонился к самому её уху.       — Хорошо, тогда давай так, — прошептал Дэн, обдавая ее ухо теплым дыханием, — я закрою тебе глаза, чтобы ты не подсматривала. — И его большая теплая ладонь аккуратно легла ей на лицо. — Идём.       Он чуть подтолкнул ее сзади, и Эл услышала, как открылась дверь. Она сделала пару шагов вперёд, чувствуя спиной близость Дэна, и думала, что это лучшее, что могло случиться с ней за это утро. Но она ошибалась.       Дэннис убрал ладонь, и сначала яркий солнечный свет из окна ослепил Элли. Когда она проморгалась, не сразу смогла поверить, что это происходит с ней.       Там, где раньше стояла ширма и ее ветхая мебель, теперь красовалось шикарное рабочее место. Огромный, просто исполинских размеров письменный стол полукругом обнимал высокое анатомическое кресло с резными ручками. В столе было множество ящиков разных размеров, а ручки у ящиков вырезаны в виде всевозможных животных. Справа и слева над столом возвышались встроенные полочки для мелочей — флешек, дисков и бумаг. Но самым величественным на всем этом великолепии, красовался огромный голомонитор. Кресло же при ближайшем рассмотрении, оказалось на колесиках и поворачивалось в разные стороны. Только теперь Элли поняла, что за странный запах стоял в кабинете: так пахнет новая деревянная мебель — дерево, лак и уют.       — Мистер Ричардсон, но как? — ошарашенно протянула Эл, осторожно касаясь резных ручек. — Это кто? Тигр?       — Я взял за основу животных, у которых нет рогов. Просто для безопасности, — довольный произведенным на Элли впечатлением, пожал плечами Дэн. — Стол я сам спроектировал, но заказал в столярной мастерской, сюда вести большой станок накладно. Привезли его давно, я просто дорабатывал. А кресло — полностью моя работа. Все было готово еще несколько дней назад, но я все покрывал и покрывал лаком, чтобы добиться исключительной гладкости. А кресло сначала было просто на четырех ножках, но потом… Я сделал колесики. Чтобы тебе удобнее было.       Эл уселась в кресло, которое подходило идеально, и провела пальцами по подлокотнику, украшенному резным орнаментом. И если ручки ящиков имели много жёстких граней, чтобы удобнее было ящики выдвигать, то на подлокотниках орнамент был весь из сглаженных линий, на ощупь почти бархатистых. Элли оттолкнулась от стола, и крутанулась на месте.       — Мистер Ричардсон, это просто… Сказка какая-то!       — А я думал, что мы уже довольно далеко продвинулись от официоза, и для тебя я просто Дэн, — хохотнул он. Вот и понимай теперь, шутит он или нет.       Элли поднялась и сделала несколько шагов к командиру, остановившись непосредственно перед ним.       — Я даже передать не могу, как я удивлена. Даже близко не могла рассчитывать на подобный подарок. Мне бы хватило добротного стола и крепкого стула, но я очень ценю твою заботу и желание сделать мне приятно. — Элли опустила глаза, но не отступила, пристально разглядывала его воротник. — Спасибо тебе, но я думаю, что мы не должны…       — Любимый, я тут принесла отчёты по профилактике… — в кабинет влетела Мэдз, и Элли буквально отпрыгнула от Дэна. — Что это у вас, я смотрю, перестановка! Милый, как здорово, наконец-то тебе привезли тот самый стол, что ты себе заказал! Я даже и не думала, что он такой шикарный, только почему он так странно стоит? Разве ты не хотел поставить его на место старого?       — Мэдзи, — натянуто улыбнулся Дэн и забрал бумаги из ее рук, — спасибо за отчет. Рабочий день начался, я зайду к тебе позже.       — Ты уж зайди! — промурлыкала Мэдз и, похлопав командира по плечу, направилась к выходу. — Повторим вчерашний экспромт!       Дверь за Мэдзи уже давно закрылась, а Элли, которая на автомате взяла из рук Дэна бумаги, все не могла понять, что же написано в отчёте. «Вчерашний экспромт, значит. Значит, прямо от меня он отправился к ней, экспромтом. Да уж, сюрприз удался!»       — Эл, слушай, Мэдз… — начал было Дэннис, но Элли его перебила:       — Меня это совершенно не касается, мистер Ричардсон. За шикарное рабочее место я даже не знаю, как вас благодарить, и мне теперь, наверное, намного труднее будет покидать столь гостеприимный полигон.       — Ты мне обещала выезд, — тихо проговорил Дэн.       — Я все подготовлю и помогу, но после этого сразу уеду.       — Мне жаль.       «Вот так вот. Жаль ему. Ну ничего, Мэдзи его утешит».       Элли уткнулась в бумаги, стараясь отрешиться от всего и погрузиться в работу, но получалось очень скверно. Она полностью отдавала себе отчёт, что не имеет права даже на половину тех эмоций, которые испытывает сейчас, но ничего не могла с этим поделать. Ревность душила, перед глазами мелькали картинки, как Дэн смотрел на медичку таким же голодным взглядом, как на нее вчера, обнимал, ласкал, целовал своими губами, о которых Элли грезила… Нельзя об этом думать, ей все это показалось, а Дэн вчера, гонимый чувством вины, посвятил ей вечер. Ничего не было. И не будет.       Дэннис помолчал ещё немного и глубоко вздохнул.       — Ладно, если я тебе не нужен, то пойду в казармы.       Он поднялся и направился к выходу. Элли скосилась на него, и после того, как дверь хлопнула, уронила голову на руки. «Да что ты знаешь о «нужности»? Что ты вообще знаешь?»       Она чувствовала себя невероятно глупо — надумала себе невесть что, какие-то прикосновения, голодные взгляды… Командир избавлялся от чувства вины, только и всего, а потом пошел к своей законной девушке. Вот теперь все логично и понятно. Так всегда было и будет — те, кому хочется подарить весь мир, ищут и принимают его от других. Элли снова прошлась пальцами по подлокотнику. «И стол этот он для себя делал, а мне отдал лишь потому, что подо мной развалился стул. Господи боже, какой стыд!»       Испытывая удушающее желание прямо сейчас собрать свои пожитки и свалить в город, Элли постаралась взять себя в руки и приступить уже к работе.

***

      Дэн выскочил из своего кабинета, и направился было к казармам, но свернул на тренировочную площадку, где в связи с довольно жаркой погодой никого не было. Он достал пачку и принялся, вертеть ее в руках, словно забыл для чего вообще нужны папиросы. Чувства все пребывали в смятении, он никак не мог собраться и осмыслить все, что произошло с ним за последние… несколько дней.       Элли почти поцеловала его. Пусть в благодарность, хрен с ним, но это касание вдруг стало таким необходимым ему, что Дэн сам удивился, как хотелось этого. Губы покалывало до сих пор, а в груди было тесно от невысказанных чувств, все это раздражало и мешало Дэну. И в то же время приводило в какой-то странный внутренний восторг. Он уже представлял, как коснется ее губ, как она прижмется к нему всем телом и он ощутит… Дальше думать стало чревато. Дэн глубоко вздохнул и прикрыл глаза, подставляя лицо солнечному пеклу. Что же это такое происходит?       Со стороны спортивной площадки было видно распахнутое окно его кабинета и Элли, которая увлеченно что-то печатала на новеньком голокомпе, сидя на том самом стуле, который он закончил вчера вечером. И который ей так понравился, что она смотрела на Дэна так тепло, почти… влюблённо, и тянулась к нему, и пальчики ее почти дотронулись до щеки…       Ричардсон прикурил и уже второй раз за этот день стал издалека наблюдать за Элли Вэн. Первый раз это случилось сегодня утром, когда он в нетерпении показать свой подарок отправился к ее палатке, потому что она задерживалась. Остановившись у возвышенности, Дэннис увидел Эл, купающуюся в реке. Она была совершенно обнаженной, плавала на спине, прикрыв глаза от яркого утреннего солнца. Дэн поспешно отвернулся, страшась, что Элли застигнет его врасплох, но потом все же, ругая себя на все корки, осторожно повернулся и не смог больше отвести взгляда.       Он не мог дать себе отчет, почему так хочется смотреть на нее — она была так далека от его идеала, почти полная противоположность. Но что-то в глубине его мужского начала жадно впитывало каждое ее движение. Элли то плыла спокойно, словно размышляя о чем-то, и тогда Дэну была отчетливо видна ее крупная грудь с темными на фоне светлой кожи сосками, то уходила под воду, и Дэн каждую секунду ожидал, что Элли вынырнет и сразу же увидит его. Ее волосы темными змеями качались вокруг ее головы на водной глади, дорисовывая некий потусторонний образ, а на лице написано столько блаженства, что наводило на совсем уж греховные мысли. И только когда Элли поплыла к берегу с явным намерением покинуть реку, он, проклиная свое любопытство и столь неуместную эрекцию, поспешил обратно к административному зданию с намерением перехватить Элли по дороге.       И вот сейчас, он смотрел на Эл и видел ее прямую спину, мягкие изгибы, а воображение подбрасывало все новые фантазии, отчего Дэннису становилось не по себе. В начале их знакомства он потешался над тем, что неожиданно стало его привлекать, и от этого Дэну было особенно неловко. И что делать с этими своими фантазиями, подогретыми весьма откровенной сценой купания, он не знал. И еще страшно злился на Мэдзи, которая так не вовремя вторглась в его кабинет.       Ему вдруг в голову пришла светлая мысль и, выбросив окурок, Дэн стремительно направился к медкорпусу.       — О, любимый, привет! — кинулась к нему Мэдзи, как только он появился на пороге процедурной. — У тебя что-то стряслось или ты просто соскучился?       — Я хотел бы поговорить… — начал было Дэн, замечая, как меняется взгляд девушки с игривого на настороженный. Не зря все вечно талдычат, что у него все на лице написано, и вероятно, она поняла, что это будет за разговор.       — А-а, — коротко протянула Мэдзи, озвучивая его мысли, — что, ты больше не «любимый»?       Две другие медсестрички, которые сматывали тут же бинты, переглянулись с Мэдз и гуськом потянулись на выход. Мэдзи молчала, провожая взглядом подружек, после чего повернулась к Дэну, складывая руки на груди.       — Не трудись, — хмыкнула она. — Я как только увидела ее, сразу поняла, что мне будет отворот.       — На самом деле я только хотел кое-что прояснить, — Дэн чувствовал ужасную неловкость: в процедурной было тесно, он все время боялся задеть что-нибудь важное, да и пахло тут асептикой и уколами. — Ты ведь помнишь, почему мы стали встречаться, о чем договаривались?       — Конечно, помню, — вздохнула Мэдз. — Я не упрекаю тебя, Дэн, насильно мил не будешь. Просто каждая девочка лелеет мысль, что уж она-то будет той, единственной. А когда говорят «нет» — это неприятно.       — Но ты сама настаивала, чтобы мы встречались без обязательств. Для здоровья. Так?       — Ну да. А теперь ты хочешь это прекратить, потому что на горизонте появилась настоящая принцесса.       — Не знаю, чего ты добиваешься, но хочу заметить, что я никогда тебе ничего не обещал.       — Знаю, потому и стараюсь не злиться, — пожала плечами Мэдзи, пытаясь сохранить независимый вид. — Как бы там ни было, я поставила ее на довольствие, хотя она вряд ли будет со всеми питаться.       — Это еще почему? — нахмурился Дэн, готовый пресекать все нелицеприятные намеки в сторону фигуры Элли.       — У нее диабет. Первой степени. Надеюсь, с запасом лекарств у нее порядок, потому что без инъекций ей худо будет.       — Откуда ты все это знаешь? — Дэн так был поражен, что у него буквально приоткрылся рот.       — Ты меня удивляешь, Дэннис. Как только я узнала ее, сразу запросила медкарту. Я должна понимать, кто живет на полигоне, странно, что ты не сделал этого сразу же после ее появления.       — Ты знала ее раньше? Но… На Бесстрашную Элли Вен информация не пришла, — ошарашенно пробурчал Дэн.       — М-да… При чем тут Элли Вэн? Элевен — это ее прозвище, как обычно, по числу страхов, скорее всего. На самом деле твою… помощницу зовут Тамила Тревис. Если хочешь, дам тебе посмотреть ее карту.       Дэннис присел за голокомп и уставился в монитор, чувствуя себя последним идиотом. Девушка работала с ним бок о бок несколько недель, и он не удосужился узнать ее настоящее имя. Но… откуда он мог знать, что она представилась своим прозвищем? Ведь позывной или прозвище — это как правило одно слово или… цифра. Мать твою, Элли Вэн! Неужели можно чувствовать себя еще глупее?!       — Поэтому ты сказала, что она не та, за кого себя выдаёт? — практически сквозь зубы процедил Дэн. — А прямо сказать нельзя было?       — Ну, я и подумать не могла, что ты не выяснишь, с кем работаешь, — пожала плечами Мэдз. — Я имела в виду, что она не просто секретарша. Она была в комиссии, которая меня сюда отфутболила, хотя я хотела работать в городе. До сих пор не могу понять, по какому принципу там идет отбор.       Дэн молчал, пытаясь уложить полученную информацию в голове. Значит, Элли теперь не Элли, а Тамила, да еще и дочка Вайро. Имя свое уточнять не стала, а он, идиот, не озаботился проверить, звонка Тревиса было достаточно, чтобы он безоговорочно принял девушку. Дэн направился к выходу — ему срочно надо было на воздух, — но в дверях Мэдзи окликнула его:       — Если все-таки передумаешь, я все еще тут, ок?       Дэн молча кивнул, не зная, как ещё отреагировать. В голове у него был такой сумбур, что он отправился в качалку, не зная, как спросить Элли… то есть Тамилу обо всем этом. Она скорее всего думает, что он полный идиот, который не выяснил ее имя раньше, а расписываться в своей несостоятельности, как командира, ему не хотелось. Он решил, что попробует подвести девушку к откровенному разговору, чтобы она сама призналась, кто она.       Но в течении последующей недели не представилось ни одной возможности поговорить по душам. Тамила избегала каких-либо разговоров, кроме на тему работы, и Дэн, будучи открытым и мучаясь неразрешенным вопросом, решил таки улучить момент и в лоб спросить у нее об этом.

______Глава 9______

      Из творческого процесса написания речи на грядущем выступлении, Тамилу вырвал галдеж Бесстрашных, направляющихся мимо административного корпуса в столовую. Значит, уже больше двух и нужно обедать. Если бы могла, она с удовольствием пропустила прием пищи, но… не могла. Вся ее жизнь была завязана на пресловутые уколы, а после них обязательно нужно что-то съесть. Поэтому Тами решила, что сначала найдет командира, поскольку сегодня он не торопился появляться на рабочем месте, и отдаст ему наброски на одобрение. Потом поест и к концу дня закончит с речью, чтобы у Дэнниса была возможность прорепетировать.       С момента их общения возле ее палатки прошла неделя, которая показалась Тами адом. Дэн как-то странно посматривал на нее, пытался вести отстраненные разговоры, снова вызвать на откровенность, и Тамила поняла, что он, скорее всего, узнал, кто она и ее настоящее имя. Сначала ей показалось забавным, что Дэннис настолько наплевательски к ней отнёсся, что даже не проверил, кто поступил к нему на службу, но потом ее начало это тяготить и она уже хотела признаться ему и обернуть все в шутку.       Однако случилась их… прогулка, когда Тами нафантазировала себе всего, а следом — как из огня да в полымя — осознание, что ничего не выйдет, и стало как-то не до признаний. Хоть Тами и понимала, что ведет себя глупо, ничего не могла, да и не хотела с этим делать. Если узнал — то и ладно, она не старалась сделать это секретом, а не узнал… Еще лучше. Пусть не знает. Так спокойнее.       Дэн нашелся на огороженной высокой металлической решеткой спортивной площадке. С другими бойцами они, обнаженные по пояс, играли в баскетбол. Тамила подошла поближе, наблюдая, как с дробным стуком прыгает по площадке тяжёлый, ярко оранжевый мяч, толкаются, бегают и громко матерятся бойцы, радуются заброшенным в сетку голам. По периметру площадки выстроились и другие Бесстрашные, преимущественно девушки, подбадривающие своих парней, и просто зеваки, наблюдающие за игрой. Тамила затерялась бы среди толпы, но ее заметил Джо, в числе прочих играющий на площадке.       — Привет, принцесса! — заорал он и тот час получил мячом по голове. Остальные Бесстрашные заржали, но исключительно все повернулись в её сторону, рассматривая с интересом.       Дэн тоже заметил ее и махнул рукой.       — Ты ко мне?       Тами помотала головой, показывая, чтобы он продолжал игру, но Дэннис все равно подошёл, так, однако, и не набросив на себя что-нибудь.       — Что стряслось? Что-то срочное?       — Нет, я просто подготовила речь и хотела отдать ее вам, чтобы успеть внести правки. Но я вижу, что вы заняты, поэтому подождёт до вечера. Я на обед.       Она развернулась и хотела уже было уйти, когда Дэн схватил ее и за руку.       — Подожди, у меня есть предложение. Давай вместе пообедаем, и во время обеда я посмотрю речь. Идёт?       — Но вы ведь играете…       — Мы уже почти закончили. Не подождёшь десять минут?       Тами открыла уже было рот, чтобы согласиться, но вспомнила про уколы и пришла в ужас от мысли, что придётся делать их при Дэне.       — Простите меня, мистер Ричардсон, я не могу. Я оставлю речь у вас на столе, а вы посмотрите, и мы с вами поработаем над ней. На самом деле это не срочно, я просто подумала, что чем раньше мы определимся с окончательным вариантом, тем лучше.       Дэн смотрел на нее долго и проникновенно, словно решал, сказать ей что-то ужасно важное или нет. Тами почувствовала, что под этим взглядом жар приливает к щекам, и она опустила глаза, потому что не могла больше смотреть на него. На его губы, плечи, торс. Тонуть в его внимательном взгляде, как в омуте…       — Хорошо, оставь у меня на столе, я посмотрю, — серьезно кивнул он и, стукнув по решетке ладонями, отправился заканчивать игру.

***

      — Привет, принцесса!       Крик Джо неожиданно вклинился в гул игры и на несколько секунд сбил с толку. За игрой следили Бесстрашные, толпящиеся по периметру площадки, но сквозь прутья различить, кто именно, было практически невозможно. Если не всматриваться.       Джо огреб мячом по голове, а Дэннис увидел, кому он кричал, потому что вышеназванная «принцесса» махнула рукой в ответ.       Как ни в чем ни бывало, он с улыбкой направился к помощнице узнать, не по делу ли она. Оказалось, действительно по делу. Как впрочем и во все эти дни, прошедшие с того момента, как Мэдзи разрушила очарование от их вечерней прогулки и отправила их в первоначальную точку их взаимодействия. Его все время подмывало назвать ее настоящем именем, рассказать, что он все знает, и он готов был уже поговорить начистоту, но Тами бегала от него, отгораживалась и он никак не мог сообразить, как же пробиться сквозь эту стену.       Как бы там ни было, Тами пришла, и от Дэна не укрылся ее заинтересованный взгляд. Конечно, он понимал, посмотреть есть на что. Десять полуголых накачанных парней, бегают по пахнущей резиновым покрытием площадке, все блестящие на солнце от пота. Да эта площадка просто тестостероновый рай, недаром их игра привлекла столько девчонок, бойцам на потеху.       И все же Дэну хотелось верить, что Тамила смотрит именно на него. Почему, зачем, отчего — он просто не желал и задаваться этими вопросами. Просто оттого, что она здесь и смотрит, он ещё сильнее выпрямил спину, чтобы мышцы катнулись, и ещё громче гаркнул, чтобы продолжалась игра. Ещё азартнее перехватывал мяч, толкал оппонентов и выше прыгал. И когда забил, а парни кинулись к нему с восторженными криками, толкали и чуть было не свалили с ног, он только искал глазами Тами, чтобы посмотреть на ее реакцию. Она хлопала в ладоши и отрыто улыбалась. Дэну хотелось верить, что исключительно ему.       Обедать она с ним отказалась, и Дэн сначала хотел настоять на своём, чтобы уже открыто поговорить, наконец, но вовремя сообразил, что прием пищи, особенно, если он завязан на ее здоровье — не самый лучший вариант. Дэн решил, что после окончания рабочего дня придет к Тами на берег реки и признается ей во всем — пусть будет выглядеть глупо, зато наконец закончатся эти недомолвки.       Он принял душ, сходил на обед и, оказавшись в кабинете, первым делом просмотрел речь. Внезапно в нем всколыхнулось забытое уже раздражение — речь показалась ему слишком вычурной, патетичной и пафосной. Он никогда так не говорил.       Дэн бросил листы и подумал: «Какого черта ее нет на рабочем месте, пусть и под конец рабочего дня?» Жутко хотелось курить, но он отбросил это и хмуро отправился искать Тамилу.       Он увидел сразу, как только вошел в тренажерный зал — она сидела на лавочке полубоком к нему и ждала, когда освободятся груши. Темные кудри, которые она сегодня не забрала в пучок, рассыпались по плечам, и Дэн вдруг так явственно вспомнил, как они пахнут — летом и персиками. Тами отбрасывала их назад или сдувала, чем напомнила Дэну первый день их знакомства, а также вызвало в нем недоумение — отчего она тогда показалась ему непривлекательной?       Ричардсон остановился и подумал, что следить за Тамилой Тревис начинает входить в его привычку. Теперь, когда он вот уже неделю знал ее имя, ему все труднее было обращаться к ней Элли, потому что Тами ей шло больше, будто по-другому и быть не могло. Ему страшно хотелось позвать ее настоящем именем, но он представлял, как она смутится и еще больше замкнётся в себе, и все не решался это сделать. Лучше бы она сама сказала. Он только стоял и смотрел на нее, стараясь быть незамеченным.       Тами закончила с обмоткой и принялась тренироваться на груше, нанося мерные удары по жесткой коже. То делала резкий выпад, при этом мягко отбрасывая волосы назад, то ее кулак соприкасался с грушей, и грудь пружинила под тонкой обтягивающей одеждой. Дэн никогда раньше не замечал на тренировках этого. То ли женщины ему попадались такие, то ли Тами разбудила в нем что-то, чего раньше не было. Дэн буквально пожирал глазами каждое ее движение и вспоминал, как еще совсем недавно она двигалась с ним в паре. А что, собственно, ему мешает предложить ей спарринг?

***

      Тами чувствовала себя необычайно глупо. Босс всего лишь предложил вместе пообедать, а она сбежала, как самая настоящая социопатка. Как-то уж совсем в духе школьниц, более того, она никогда не бежала от трудностей. А теперь вот сбежала, что еще больше все усложнило. Но лишь представив, что она сейчас будет сидеть рядом с Дэннисом, есть, слушать его голос, отвечать на его расспросы. Делать при нем инъекцию… Он скорее всего уже все знает, но несмотря на это Тами не хотела афишировать свои особенности. Эта работа ненадолго, с Дэном она ненадолго, ни к чему все это. Тамила повторяла и повторяла эти слова у себя в голове, гоняла их заезженной пластинкой, одновременно с этим ощущая, что внутри давно уже поселилось нечто большее, чем просто «работа».       Но Дэн ведь такой — ему надо все прояснить до конца, а она не хотела раскрывать перед ним все карты. Ни к чему им сближаться. Зря она вообще разрешила ему увидеть, где живет, сидела с ним у костра, показывала приемы и так откровенно восхищалась его подарком. Все зря. Ерунда вышла. Всю эту неделю Тами мучилась от желания подойти и поговорить с ним начистоту, но… Вспоминала медсестру, «экспромт» и свои чувства после этого, и желание сблизиться отступало.       Зря она пришла к спортивной площадке и увидела его полуголым, отчего фантазия еще больше разыгралась. Теперь уже ничего не исправить, остаётся только снова выстраивать так легко рухнувшую стену и держать дистанцию. Как бы ни было трудно. Как бы ни хотелось обратного…       Тамила понимала, что надо отвлечься, но тянущая сладкая истома внизу живота никак не проходила. Одно дело на расстоянии взаимодействовать, и совсем другое ощущать его прикосновения, видеть его глаза в такой близости, что окатывает жарким возбуждением, смеяться над его шутками и видеть его улыбку, не едкую ухмылку, а именно тепло, лучиками расходящееся из его глаз… Не удавалось выкинуть из головы все то, что преследует её уже несколько дней, за которые так много всего неправильного успело произойти. Как много всего неправильного она допустила, и теперь мучается. Не получается больше непринужденно работать. Пусть бы он дальше подкалывал ее и потешался, чем смотрел таким заинтересованным взглядом и пытался поговорить. Пусть бы и дальше насмехался над ее внешностью, чем искал уединения и способы сблизиться.       Тами понимала, что продуктивно работать сейчас все равно не сможет и позорно сбежала к тренажёрам. Нужно было дать выход всей накопленной энергии, иначе она чувствовала, что ее разорвет на сотню маленьких «ЭллиВэнчиков».       Она вошла в зал, стараясь не бежать к грушам, — не желала обращать на себя внимание, но спустя мгновение поняла, что в тренажерке очень уж много народу и придётся подождать, пока хотя бы одна груша освободится. Тами уселась на лавку и взялась за обмотку — руки сейчас ее рабочий инструмент, надо беречь. Никто даже не повернулся в её сторону, и, занимаясь привычным делом, она слегка успокоилась, а там уже и груша освободилась. Разогревшись, Тами принялась колотить грушу с особым остервенением.       Жизнь подбрасывает порой необычные ситуации, и Тамила была даже где-то рада, что успела составить все основные шаблоны документов и загрузить их в голокомп. По большому счету ее здесь больше ничего не держало, кроме устных обещаний командиру сопроводить его на выезд и его тоскливых взглядов, вызванных чувством вины и недоговоренности между ними, возникшей, что уж там говорить, и по ее вине тоже. «Надо уже сказать ему, что все в порядке, прояснить насчёт имени и пусть он успокоится. Он ведь дотошный, так просто не отпустит…»       — Я бы спросил, кого ты представляешь на месте груши, но боюсь, это будет слишком банально.

***

      Дэн решительно направился к Тами — отчего-то казалось, что расставить все точки над «i» в их странных взаимоотношениях сейчас важнее всего, хотя где-то внутри что-то подсказывало ему — не стоит. Правильнее всего было бы оставить ее в покое, вернуть их взаимодействие действительно в рабочее русло… Но Дэн не хотел. С тех пор, как он узнал, кто она и почему такая скрытная, Тамила стала напоминать ему просачивающийся сквозь пальцы песок. Его внутренний охотник делал все, чтобы удержать ее возле себя, хотя бы до того момента, когда она перестанет сбегать при любом удобном случае.       Тамила не сразу заметила его, а заметив, бросила настороженный взгляд и снова отвернулась. Дэн подходил неторопливо, нарочито вальяжно, оттягивая начало разговора, который мог привести неизвестно к чему.       — Я бы спросил, кого ты представляешь на месте груши, но боюсь, это будет слишком банально, — начал Дэннис, приваливаясь к стойке тренажера и сложив руки на груди. — Ты неплохо подготовлена, однако я заметил, что ты почти совсем не тренируешься в паре. Могу предложить свою кандидатуру.       — Не стоит, — был ему незамедлительный ответ, но Дэн и не думал так просто сдаваться.       — Пока ты на полигоне, я твой командир, — отрезал он, — и в ответе за твою форму и подготовку. Я подчиняюсь тебе в кабинете, признаю твои навыки на поприще документооборота, но в тренажерном зале я главный.       — Вот уж не подумала бы, что вы так комплексуете, товарищ командир. Я на вашу должность вроде никогда и не претендовала…       — Вот и покажи, как ты умеешь выполнять приказы, — Дэн хотел добавить «вместо того, чтобы все время сбегать», но разумно прикусил язык. А то, чего доброго, примет на вооружение.       Тами расправила плечи и кивнула, выражая свою готовность к спаррингу. Дэн легко вскочил на ринг, поманив ее пальцем, за что удостоился лишь кривой ухмылки. Размяв плечи и руки, Дэннис примеривался к Тамиле, рассчитывая и прикидывая ход спарринга, чтобы не нанести увечий, но Тами в очередной раз удивила его. Она без обиняков и долгих приготовлений атаковала, практически пробив ему пресс и чуть было не уронив на маты. Дэн как-то не был готов к такой агрессии и наскоро включился в «игру», пока его не уложили на обе лопатки.       Тами оказалась хороша в рукопашной. То, что Дэн видел в лесу, даже на толику не отражало ее умений. Казалось, ему нечему было ее учить, все связки, удары и блоки она ставила безупречно.       — Ты права, у тебя был великолепный учитель. Я даже, кажется, узнаю стиль. Кто ставил тебе удар?       Тами ничего не ответила, только усмехнулась, и Дэн уже был готов засыпать ее новыми вопросами, когда, едва сдерживая сбившееся от нагрузки дыхание, она заговорила:       — У меня было много учителей, в том числе и лидер Бесстрашия. Почему это вдруг стало важно?       — Хм, — выдохнул Ричардсон, уворачиваясь от очередного прямого удара. — Именно поэтому тебя называют «принцессой»?       Дэн резко выбросил вперед кулак, одновременно откидывая корпус в сторону. Тами отскочила от Дэна на приличное расстояние, ловко уходя от нападения, остановилась и резко выдохнула.       — Ко многим девочкам приклеиваются клички, и «принцесса» одно из самых распространенных. К чему этот допрос, мы же с вами договорились не сближаться.       — Это ты поставила меня перед фактом, я с тобой ни о чем таком не договаривался, — начиная раздражаться, ткнул в нее пальцем Дэн, обходя по кругу. — И я не понимаю почему ты меня сторонишься, все же нормально было! Когда люди долгое время работают вместе, так или иначе они сближаются. Да, признаю, что по-началу я вел себя как козел, но я хотя бы попытался сгладить первое впечатление. А ты вдруг отгородилась, словно что-то скрываешь!       Тами снова хмыкнула, но несмотря на то, что была готова к новой атаке, пропустила удар, который должна была отбить, и получила по ребрам довольно ощутимо. Упала, машинально схватившись за ушибленное место, но насмешливого взгляда от Дэна так и не отвела.       — Что? — улыбнувшись и не обращая внимания на боль, выдавила из себя Тамила. — Донесли уже? Или сам догадался? — Дэн кинулся к ней, протягивая ей руку, но она оттолкнула его, поднимаясь самостоятельно.       — Ты же понимаешь, что это был вопрос времени. Я только одного не могу взять в толк, почему ты не представилась своим настоящим именем?       — Я думала отец тебя предупредил, сказал все, как есть. Думала, ты знаешь, кто такая «Элевен» или поймешь, что это прозвище. Ну, а когда ты не понял… Мне это показалось забавным, я знала, что работа ненадолго, вот и не стала заострять на этом внимание. Другой вопрос, почему ты не проверил меня? Так на полигон может проникнуть любой!       — Вайро обещал мне толкового помощника, появляешься ты, говоришь, что у тебя личный приказ лидера, после этого Тревис просит меня быть с тобой помягче. Где в этой схеме я должен усомниться в тебе? Я вообще подумал, что ты… ну это. Его протеже.       — Ты подумал, что я любовница Вайро Тревиса? — насмешливо посмотрела на Дэна Тами, снова принимая стойку для раунда, готовая атаковать. — А ничего, что у него семья: жена и дети!       — Зачастую одно другому не мешает, — пожал плечами Дэн, из-за чего пропустил довольно сильный удар по корпусу и по инерции отшатнулся, почти потеряв точку опоры. — Я думал, что дочери у него уже взрослые, ну и…       — Плохо вы знаете свое командование, значит!       — Значит, ты точно Тамила Тревис, — задумчиво отбивая все атаки девушки, продолжил Дэн. — Я, конечно, идиот, что сразу не выяснил все до конца, но и ты тоже хороша!       — Ладно, признаю, надо было представиться по форме, — весело отмахнулась от него Тами, лукаво прищуриваясь. — Но ты начал с оскорблений, и я подумала — поделом тебе! Кстати, пока не забыла, ты посмотрел речь? — резко сменила она тему. — Есть что подкорректировать?       — У меня вообще-то никогда не было проблем с выступлениями! — заупрямился Дэн просто из чувства противоречия, не забывая уворачиваться от тугих кулачков. — А то, что ты написала, никуда не годится, так высокопарно я никогда не говорю!       Тамила, перехватив Дэна за руку, попыталась провести прием и перекинуть противника через себя, но Дэннис сам резко притянул девушку к себе и взял в захват. Тами дернулась пару раз и даже хотела ударить по голеностопу, но и эту диверсию Дэн не позволил ей сделать, расставив пошире ноги, и ухмыльнулся, обдав теплым ее ухо.       — То, что ты говоришь, невозможно слушать, — пропыхтела не оставляющая попыток вырваться из захвата Тами. — Особенно, когда нужно убедить мирно живущих граждан вступить в наши ряды! Изучила я твое народное творчество, а поэтому изволь выучить то, что я написала для тебя!       — А что не так-то? — Дэн выпустил ее и снова начал заводиться, когда увидел ее упрямо-надменное выражение лица. — Напутственные речи, инструктажи — все слушают и все довольны, в чем дело? Не буду я ничего учить!       — Мне казалось, что подростковый бунт проходит у мальчиков лет в пятнадцать! — поджала губы Тами, отворачиваясь от Дэна в поисках полотенца. Она взяла ткань и вытерла взмокший от нагрузки лоб. — Тебе что, включить записи твоих выступлений? Ты там или угрожаешь, или орешь матом, или мямлишь!       — Ни хрена подобного! — рявкнул Дэн, меряя шагами ринг. — А ты что, моя мамочка заставлять меня слова учить? Вряд ли ты меня старше! Вот сколько тебе, двадцать три, двадцать пять?       — Я уже говорила, что твои потуги меня задеть выглядят чаще всего жалкими, а сейчас вот еще и тупыми! — выплюнула Тамила.       — Да не хотел я тебя задевать, — на полном серьезе пожал плечами Дэн. — Ты отлично выглядишь для своего возраста…       — Я младше тебя на три года, командир Ридчарсон, — усмехнулась Тами, как показалось Дэну, невесело. — Мне скоро двадцать один.       — Серьезно? — совершенно неподдельно удивился Дэннис, снова испытывая чувство неловкости. — Тогда… Когда ты успела получить такой опыт управления полигонами? Ты же только недавно должна была закончить инициацию!       — А я все впитываю, как губка, — отшутилась Тамила, с вызовом посматривая на Дэна. — И хватит мне зубы заговаривать! Если не хочешь на торжественной части мямлить: «Ну, вы это… то ли… се ли… держитесь!», поучи-ка то, что я тебе написала. На всякий случай буду на связи, подскажу, но ты…       — Ты правда будешь страховать меня? — вдруг тепло спросил Дэннис и, подходя ближе, заглянул Тами в глаза. — Значит, и на празднике будешь?       — А куда я от тебя денусь? Была бы возможность, давно бы уехала. Но я обещала. И не только перед тобой у меня обязанности. Так что пока я тут, давай работать. Без лишних вопросов. Все, ты убедился, что моя форма в порядке?       Дэн ничего не ответил, только дышал загнанно, сам не зная от чего: то ли от снова накатившего раздражения из-за высокомерного тона помощницы, то ли из-за ее же упрямства. Но несмотря ни на что, он готов был признать — Тамила права. Это большая ответственность: на ближайшем к городу полигоне, во время праздника, посвященного пятилетию победы над недовольными, Дэннис Ричардсон должен будет убедить и мирных жителей Чикаго, и присутствующих там кочевников добровольно проходить подготовку на полигонах. А это непросто, ведь все думают, что угрозы больше нет.

______Глава 10______

      Сумерки уже давно сменились ночной духотой, а Дэн все тянул и не отпускал Тамилу спать, хотя прекрасно знал, что ей еще добираться до своей палатки. Он таил надежду, что если будет очень поздно, может, она останется в казармах, он даже готов был выделить ей отдельную комнату, но Тамила была непреклонна — каждый день она уходила на берег реки, даже если была глубокая ночь.       Сегодня не стало исключением. Как Дэн ни старался, она собиралась уходить, прибирая на их общей кухоньке, а он никак не мог придумать, что бы еще такого спросить, чтобы она осталась. Эта маленькая подсобка как-то незаметно для них обоих превратилась в место посиделок, неспешных разговоров за кофе и жарких споров о предстоящем выезде. Все началось с того, что Дэн перенес кофемашину, чтобы не пить растворимую бурду и не бегать в столовую за каждой чашкой кофе. Потом понадобилась столешница, шкафчик, чтобы хранить тот же сахар, и минихолодильник для сливок и перекусов, которые Тами были необходимы. Она ничего не говорила, но Дэн знал, что в этой уютной кухоньке Тами часто сидит и ей это нравится — вряд ли она проводила бы много времени там, где ей некомфортно. Постепенно он стал присоединяться к ней, и эти их поздние посиделки превратились в хрупкую, но все же традицию.       Тами сложила руки на груди и устало вздохнула, опираясь бедром на стол. Дэн видел, как красиво подсвечивает ее настольная лампа сбоку, понимал, что они давно должны разойтись, но отпускать отчего-то ее было страшно, словно если она сейчас уйдёт, больше он ее не увидит.       — Что у тебя там за вопрос с речью? Ты хорошо помнишь ее? Давай порепетируем и надо спать. У нас завтра непростой день. — Она выжидательно уставилась на Дэна, и ему ничего не оставалось кроме, как выполнить ее просьбу.       — «Что бы вы ни слышали о Бесстрашии — все чушь», — принялся цитировать речь Дэн, не подсматривая в свою бумажку. — «Если вы думаете, что это только постоянная демонстрация боевых навыков или смелости, то это не так. Это прежде всего семья, где каждый дорог, где каждая жизнь — это звено общей цепи. Вы никогда не останетесь одни, рядом с вами всегда будет надёжное плечо…»       — Подожди, — перебила его Тами и направилась к нему, — вот тут лучше сказать «вы никогда не будете одиноки», — она подошла, заглянула в текст, зажимая пальцем нужную строчку, и беспомощно огляделась, — дай мне ручку или карандаш?       Дэн никак не отреагировал на ее просьбу, просто продолжал смотреть ей в лицо снизу вверх. Она была так близко, он уже и забыл каково это — ощущать ее близость, впитывать ее запах, втягивать его медленно-медленно и чувствовать, как по венам вместо крови начинает течь кипяток. Тамила, взглянув на него, тоже застыла. Не отступала, но и попыток к сближению не делала, только рассматривала его своими нереальными глазами, чуть распахнув влажные губы.       Это было выше его сил. Она была совсем рядом — протяни руку и дотронешься, — и у него просто отшибало рассудок. Дэн понял, что у его возможностей есть предел и наступит он через три… два… один…       — Ну все, хватит! — он поднялся, заставив ее отступить на шаг. Она вдруг показалась ему такой маленькой, он возвышался над ней и сам себя ощущал рядом с ней просто огромным. Не в силах больше бороться с собой, он взял в ладони ее лицо и, не давая опомниться, прижался к ее губам своими.       Тами замерла, никак не реагируя на его порыв, словно безмерно удивилась, застыла, лишь едва слышно пискнула и попыталась упереться ладонями в его грудь, чтобы отстраниться. Но это возымело обратный эффект — все его существование тянулось к ней, а сопротивление только подогревало похоть. Пережив легкое помутнение от первого прикосновения, Дэн, наконец, понял, что это прекрасный, чувственный, обжигающий… восхитительно односторонний поцелуй. Он отстранился от нее, и теперь замерли они оба — Дэн, не отпуская её лица, и Тамила, легонько упирающаяся ему в грудь ладонями.       — Прости, — тихо проговорил он, глядя в её странно расширившиеся глаза. Дэннис совершенно не узнавал ни свой хриплый голос, ни самого себя — его едва ли не впервые накрыли эмоции, такие безудержные, кипучие, бешеные, и он слегка опасался, что совладать с этими новыми для себя ощущениями ему будет непросто. Он не выпустил Тами, так и держал ее лицо в своих ладонях, сместив одну руку в область ее затылка, а второй поглаживая ее щеку. Попыток вырваться на не делала, что вселяло надежду. — Я так долго крепился, что просто голову потерял. Не подумал, что ты…       Тами подняла руку и положила пальчик на его губы. Легонько обвела их по контуру. Смотрела снизу вверх, ощупывая его лицо взглядом, словно решалась на отчаянный шаг. В полумраке кабинета ее глаза казались почти черными от расширившихся зрачков, заливающих всю радужку, и она все разглядывала его этими своими нереальными глазами, и губы ее слегка подрагивали, и тело ее, такое мягкое и упругое, было в непосредственной близости. Но Дэн просто стоял, тяжело дыша, обнимал ее лицо ладонями и впитывал все оттенки эмоций, которые Тамила вызывала в нем, пытался справиться с ними и решить, что он будет делать, если она все же его оттолкнет.       Однако ее пальчик, который нежно обводил конкур его скул, невесомо блуждал по щеке, снова вернулся к губам, и Дэн прикрыл глаза, потому что ноги совсем ослабели, а тело наоборот, стало тяжёлым и неповоротливым. Рот его приоткрылся, слегка намочив ее палец, почти распробовав ее нежность на вкус, в животе скрутилась сладкая спираль, еще сильнее заковывая его в этот вожделенный плен.       Дэн чувствовал — его ладони такие горячие, что вот-вот сгорят, и он чуть сдвинулся, поглаживая большим пальцем ее щеку. Тамила все разглядывала его, словно боролась с собой, а он все тонул в этом тихом внутреннем безумии и ждал, решится она или нет. Он хотел чтобы она сама его выбрала, сама сломала выстроенные ею же самой преграды и сама поняла, что они нужны друг другу больше, чем сами готовы были себе признаться.       Тамила медленно втянула воздух в грудь, прикрыла глаза и потянулась к нему, обнимая ладошкой его щеку. Он с такой готовностью наклонился к ней, что их губы буквально столкнулись. Поцелуй вышел дикий, какой-то остервенелый, странный в своем сумбуре. Они никак не могли примериться друг к другу, каждый пытался перехватить инициативу, совершенно не контролируя свои действия, сталкиваясь носами, зубами, и вжимаясь, вплавляясь друг в друга, словно малейшее расстояние между ними приносило страдание.       Дэн все пытался расслабить девушку, потому что под его ладонями, что она была как натянутая струна. Он спустился руками ей на спину, притягивая к себе ближе и поглаживая, старался делать это нежно, успокаивающе, хотя самого его трясло от вожделения. Наконец, он почувствовал, что Тами слегка обмякла, распахнула губы ему навстречу, и как только его язык оказался у нее внутри, он не смог сдержать короткого стона. Он так долго хотел этого — почти неделю! а может, и больше, — что совсем извелся. И вот теперь, когда их поцелуй стал обретать вполне физическую форму, он подумал, что подобные ощущения испытывает впервые.       Дэн, откинув все тревожные мысли, с упоением целовал оказавшиеся восхитительно вкусными губы Тами и никак не мог остановиться, словно от этих касаний зависело само его существование. Она так тесно жалась к нему, что он прекрасно чувствовал через тонкую ткань ее формы все изгибы, и не мог не изучать их, по миллиметру то поднимаясь вверх по позвонкам, то снова спускаясь по ее плечам, и ниже, к талии, чтобы ещё больше сократить между ними расстояние, чтобы устранить преграду в виде ее топика и освободить, наконец, свое воображение.       Он всего лишь на секунду оторвался от нее, чтобы стянуть с нее топ и выбросить такой неуместный, ненужный предмет. Воображение не подвело, ее грудь, тяжело колыхнувшаяся из плена, была такой восхитительной, что Дэн завис, задохнувшись.       — Тамила… — прошептал он ей в губы, и от того, как охрип его собственный голос, его повело. — Ты…       Больше он не мог ничего из себя выдавить, потому что находиться так далеко от ее губ было сродни испытанию. Он вернул себе ее поцелуи, и почувствовал, как она сама проникла под его футболку руками — то обводила контуры мышц ногтями, то оглаживала разгоряченную кожу ладонями, рассыпая от затылка до поясницы толпы мурашек. Прикрыв глаза и стараясь углубить поцелуй ещё, он нащупал заколку на ее пучке и постарался мягко вытащить ее из волос, а не вырвать к чертям. Ее волосы рассыпались по плечам, пахнув в сгустившийся, спертый воздух аромат персиков и лета. И Дэн понял, что если он ее не трахнет прямо сейчас, он просто свихнется. И похуй на всех.       Она вызывала в нем какие-то низменные инстинкты, сродни животным, заставляла его вести себя неистово, почти буйно. Его, который всегда предпочитал миссинерскую позу и тихий, небыстрый и размеренный секс. Ему хотелось сейчас прекратить эти все обжимания, просто развернуть ее к себе задом, содрать ее одежду вместе с бельем, обхватить мягкие бедра и, слушая ее стоны и вскрикивания, насаживать на себя, вбиваться в её тело, пока оргазм не вышибит то, что осталось у него от мозга.       Но он лишь целовал ее, уже хаотично шаря по телу трясущимися руками и не решаясь на что-то большее. Она потянула его футболку вверх, заставляя отстраниться, и он позволил ей это лишь потому, что отсутствие этой никчёмной тряпки позволит ему почувствовать её тело во всех отношениях. Он немедленно вернулся к ее припухшим от безумных терзаний губам, вжимаясь в нее, и задыхался от одной только мысли, что она, возможно, хочет его не меньше. Он чувствовал ее тремор, ее загнанные вдохи и выдохи через раз, было что-то завораживающее в том, как она откидывает голову, подставляя ему под поцелуи нежный изгиб своей шеи, и он вбирал в себя чувствительную кожу, не зная как оторваться, прекратить это, да и не желая ничего прекращать.       Грудь Тами вздымалась так часто, так возбуждающе манила его, что он не смог удержаться от соблазна оттеснить девушку к столешнице и, усадив Тами на нее, поймать упругий сосок губами. И теперь уже Тами стонала, едва слышно, пытаясь сдержаться, но ничего у нее не выходило, и ее стоны становились только протяжнее и громче.       — Я хочу тебя… Дэннис… — разобрал он ее захлебнувшиеся в страсти вдохи. Шаря по его телу руками, она спускалась все ниже и ниже, пока не задела мучительно напряжённый член, заставив его охнуть прямо ей в грудь.       — Я так долго не продержусь, малышка, — выдавил из себя Дэн.       — Я сейчас хочу только, чтобы ты трахнул меня так, словно завтра конец света! — вдруг выдала она.       Дэн сначала думал, что ему послышалось, что он похоти у него помутился рассудок, и теперь у него слуховые галлюцинации, но Тами смотрела на него прямо, губы ее дрожали и пахла она так, что сводила его с ума. Он понял, что это была нихуя не шутка, резко развернул ее и, заставив упереться руками в столешницу, сдернул с нее штаны вместе с совершенно мокрым бельем.       Прошелся ладонью по заду, и вдруг, сам не понимая, что и зачем делает, звонко шлепнул ее по ягодице оставив на ней горячий след. Тамила в очередной раз задохнулась и уронила голову на сложенные перед собой руки.       — Ещё… — только и смогла выдохнуть она, отставляя зад ещё больше, пытаясь подставиться под его ладони и заставляя Дэна ужасаться тем сумасшедшим эмоциям, которые она вызывала в нем. Дэн тронул ее промежность, убеждаясь, что течет она конкретно, и снова хлестко и с оттяжкой шлёпнул ее по шикарному заду. Тами опять застонала, почти завыла, гулко и протяжно, и Дэн осознал вдруг, что ничего подобного раньше не делал и что его это так безумно заводит и терпеть он больше не может.       Он завозился с пряжкой своего ремня, молния на ширинке никак не поддавалась и он просто дернул ее, что она сдавленно треснув, просто порвалась. Дэн избавился от одежды и, высвободив член, беспрепятственно скользнул в Тами, все, как ему и хотелось. Периодически шлепая ее по заду, он вбивался в нее, слушая ее стоны, переходящие в крики. Понимал, что сам на грани. Тами, приподнявшаяся было, в очередной раз упала на руки, толкая его бедрами, насаживалась на него до упора, почти крича — он понял, что она достигла пика и замер, давая ей кончить, пока она изогнувшись, царапала его ногу, желая притянуть его ещё ближе. И когда она перестала метаться, он кончил ей на горящие ягодицы за пару движений и обессиленно навалился на нее, потому что ноги его не держали от пережитых новых ощущений.       Они так и сползли на пол — со спущенным штанами, голые по пояс, потому что сил одеться или хотя бы натянуть белье не было. Тамила просто стекла вниз безвольной куклой, а он…       …вдруг свалился на пол, пребольно ударившись плечом.       Дэн огляделся вокруг чумным взглядом, пытаясь разобрать где находится, но голова все никак не желала включаться после сна. Он с удивлением обнаружил себя на полу, белье все в сперме, а тело все еще трясло от пережитых эмоций. Эти сны его окончательно доконают.

***

      Спустя три дня Дэн понял, что он совсем извелся. Он не оставил попыток говорить с Тамилой о чем-то, кроме работы, но она упрямилась и начала отгораживаться от него с новой силой. Ширма пропала, но теперь ее рабочее место было расположено так, что Дэннис не видел помощницу из-за огромного экрана. Когда Тами была в кабинете, она непрерывно стучала по клавишам и практически не обращалась к нему, работая с городом напрямую через общественный канал, иногда она отпрашивалась провести проверку в тех или иных местах полигона, а когда Дэн пытался увязаться за ней — всегда находила причины, чтобы не идти вместе.       Дэн пробовал подловить Тамилу на их кухоньке, но столкнувшись с ней там случайно, понял, что это не лучшая идея. Слишком явственные были ощущения после его сновидений, а воображение подкидывало все новые ситуации, и Дэн едва мог держать себя в руках, чтобы не напугать девушку своим напором.       И чем ближе подходило время ей уезжать, тем сильнее наваливалась на командира тоска. И он давно уже признался себе, что причина его удрученного состояния вовсе не желание продуктивно работать. Он не хотел, чтобы она уезжала, ему важно было просто видеть ее, быть рядом. Даже если бы она осталась и между ними были сугубо деловые отношения — Дэн уже был согласен и на это.       Они уже отрепетировали подготовленную речь и не один раз, тренировались по удаленной связи синхронизировать его речь через наушник, в случае, если он забудет слова. Они спорили до хрипоты, и Дэн иной раз был с ней согласен, но все равно спорил, потому что так она долго не уходила в свою палатку. Он совершенно безмолвно готовил ей кофе и оставлял одну — знал, что Тами не хочет видеть, как она делает себе укол. И при любом удобном, а иногда и не очень удобном случае он обязательно звал ее по имени, потому что оно так приятно перекатывалось во рту и странным образом подходило ей все больше и больше.       Когда Тамила оказывалась рядом, сердце у Дэна принималось выпрыгивать из грудной клетки. Однажды он поймал себя на мысли, что ему так сильно хочется ее поцеловать, что сводит скулы. А от этих жарких снов о ней, что снились почти каждую ночь, становилось еще хуже, он просто не мог смотреть на нее после подобных фантазий.       Время медленно подбиралось к решающему дню, близился праздник, а вместе с ним и совместный выезд Тами и Дэна на штурмовой полигон. Накануне Дэн ходил молчаливый и хмурый, Тами бросала на него настороженные взгляды и, когда попросила его порепетировать с ней речь, решительно отказался, ссылаясь на то, что его тошнит уже от этих слов.       Тами настаивать не стала и предложила ему закончить на сегодня пораньше, чтобы как следует отдохнуть перед выездом. Дэн согласился, особенно если учесть то, что ощущения после изматывающих эротических снов о Тамиле у него были такие, словно он совсем не спал. Тами сообщила, что останется закончить все дела в кабинете и собрать вещи, на контакт не шла совсем, отворачивалась и отмалчивалась, когда он пробовал заговорить, поэтому он просто взял куртку и вышел из помещения.       Сначала раздосадованный Ричардсон хотел пойти и устроить себе вечернюю тренировку, чтобы вымотаться и спать без всяких горячих сновидений, но стоило ему оказаться в своей комнате, а голове коснуться подушки, как он провалился в глубокий сон.

______Глава 11______

      Дэннис очнулся, когда за окном было уже совсем темно, однако, бросив взгляд на часы, он понял, что еще нет и полуночи. Он удивился, потому что за эти пару часов ему удалось неплохо выспаться и он чувствовал себя отдохнувшим. Вот только что делать теперь, когда сна нет ни в одном глазу?       Дэн подумал, что сначала надо покурить, а потом он уже решит — пойти ворочаться в кровать до утра или, как он и хотел, измотать себя в тренажерке. Он распахнул окно своей спальни, втянул густой ночной воздух и, привалившись к откосу, с наслаждением закурил. Свет в комнате он не включал — фонари светили достаточно ярко, и его немедленно окутала крепкая никотиновая дымка.       Дэн с тоской смотрел на темную стену леса. Где-то там, у реки сейчас спокойно спит Тамила, девушка, о которой он никогда не сможет забыть. Девушка, которая его к себе не подпускает, а он даже не знает причину… Удушливая волна вдруг поднялась откуда-то из глубины души, Дэн даже закашлялся. Почему он так пасует перед ней? Почему не может просто сказать — ты мне нужна, не уезжай? А между тем ответ на поверхности — она ему не верит. Да и он сам себе не верит, ведь раньше с ним такого не случалось. Ему хотелось быть с ней, но согласится ли она бросить ради него свою работу, даже если он нравится ей? Сможет ли он бросить свой полигон, даже если она пиздец как ему нравится? Одни вопросы… Если бы можно было с ней это обсудить, как-то разрешить этот вопрос. У Дэна была надежда на праздник. Там атмосфера расслабляющая, он пригласит ее на танец и попробует сказать ей, что…       Сначала он услышал в полной сонной темноте ночи торопливые шаги и только потом увидел, как от административного корпуса к кромке леса быстрым шагом идет Тамила. Нескольких секунд хватило Дэну, чтобы понять — она засиделась допоздна, и только теперь отправилась спать. В руках она несла объемную сумку, по всей видимости со своими вещами, и почему-то именно эта сумка помогла Дэннису четко и ясно осознать — это конец. Она уедет. А он стоит тут и смотрит, как она уходит.       Так быстро он никогда не собирался в жизни. Натянув толстовку и первые попавшиеся под руку штаны, он кубарем скатился на первый этаж и выскочил из казармы. Он совершенно не думал, что и зачем делает, просто поддался порыву. Но когда понял, что вполне может догнать ее, приостановился.       Он потихоньку двигался, стараясь не выпускать Тами из виду, и сколько бы ни прокручивал в голове совершенно правильные и нужные слова, все они казались ему вычурными и глупыми. Что-то в ее взгляде тогда, у ее палатки, давало ему надежду, что при определённой настойчивости она все же выслушает его и он хотя бы не будет жалеть всю оставшуюся жизнь, что даже не попытался.       Дэн почувствовал, как у него вспотела спина, а сердце гулко отстукивало, казалось, в ушах. В воздухе уже ощущалась прохлада реки, и Тами последний раз мелькнула перед спуском. Дэн помедлил и принялся пробираться за ней следом. Когда они будут в привычной для нее атмосфере, подальше от любопытных глаз, может быть, удастся снова вызвать ее на откровенность?       Дэннис аккуратно спустился к реке и, стараясь сильно не шуметь, стал пробираться ближе к палатке. Тами нигде не было видно, но оно и понятно, она скорее всего скрылась внутри. Ден надеялся, очень сильно, что она не станет сразу ложиться, а разведет костер, чтобы чаю себе согреть, что ли? Но лагерь выглядел совершенно пустым и нетронутым, ни звука не доносилось из палатки, и Дэн с досадой подумал, что она сразу же легла спать…       Он подобрался совсем близко к лагерю, пытаясь рассмотреть сквозь темень хоть один намек на активность, или хотя бы услышать какой-нибудь звук, но даже цикады уже угомонились, и слышно было только редкие посвистывания какой-то ночной птицы.       Дэн подумал, что он уже далеко зашел. Во всех смыслах. Эта девушка так ему необходима, что он пошел за ней среди ночи, высматривает ее тут… «Вряд ли она так крепко спит, может, окликнуть?» Он уже собирался перейти от одного дерева к другому, расположенному ближе к палатке, когда внезапно почувствовал у своего горла холодящую кожу сталь.       Дэн замер, потому что совершенно не слышал, чтобы к нему кто-то подходил, в голове заметались мысли: от угрозы для Тами со стороны неизвестных налетчиков до опасности для полигона накануне выезда. Для начала нужно было понять, кто это, потому, что злоумышленники уже прирезали бы его — он подпустил их слишком близко. Дэн резко выбросил руку вперёд и вверх, стараясь вышибить оружие, но противник увернулся, полоснув ему однако по коже, хоть и несильно.       Дэн пригнулся, насколько позволил ствол дерева и метнулся, чтобы укрыться за ним, но почувствовал крепкий удар по голени и следом резкий в корпус. Дэннис воспользовался заминкой, которая понадобилась противнику для нового замаха, увернулся и атаковал сам, надеясь хоть как-то выиграть время, чтобы предупредить Тами. Крепкие руки вцепились в его толстовку, пытаясь ухватить Дэна за плечи, и внезапно он почувствовал тот самый запах — персиков и лета…       — Тами… — только и удалось прохрипеть, когда она прижала его к стволу дерева и теперь давила локтем горло.       — Дэн?! — удивлённо вырвалось у нее, и давление слегка ослабло. — Ты что, следишь за мной? Я могла тебя убить!       — Я только хотел поговорить, — тихо пробурчал Ричардсон, пребывая в замешательстве. — Просто не знал, как еще могу… Думал, что тут ты сможешь выслушать меня.       Она все еще прижимала его к стволу дерева, дышала часто-часто, и это ее дыхание обжигало ему кожу. Нож она выронила во время схватки, и Дэн чувствовал, как по шее на грудь ползет капля крови, даже чувствовал ее запах, но ему было плевать. Он так много хотел сказать, но слова не шли, а в голове была такая звонкая пустота, что казалось, было слышно, как там завывает ветер. Все, о чем он мог думать с этот момент, что окутавшая их темнота словно подталкивает его к безумию.       Тами отпрыгнула от него, закрыла лицо руками.       — Ты совсем свихнулся, что ты делаешь, Дэннис? Я думала… Черт! — она наклонилась, пытаясь восстановить дыхание. — Ты напугал меня, я думала, это… Это…       — Кто? — нахмурился Дэн, осторожно подходя к ней. — Чего ты так боишься, Тамила?       — Ты идиот? — рассвирепела она и бросилась на него, снова довольно сильно пихая Дэна обратно к дереву. — Вокруг нас кого только нет! Кочевники постоянно проникают на закрытые полигоны, а теперь еще… Появились стервятники, которые не гнушаются убивать за еду и ресурсы! — выкрикивая это сдавленным шепотом, она не забывала тыкать кулачками ему в грудь довольно ощутимо. — А ты лазишь за мной по кустам, ты вообще в своём уме?!       — Так, отставить истерику, — Дэн перехватил ее запястья и отвел от себя. — Я увидел, как ты идешь к себе и просто хотел…       — Что хотел? — прошипела она, изворачиваясь и пытаясь вырваться. — Довести меня до инфаркта? Я могла убить тебя!       — Но не убила же! — выкатил железобетонный аргумент Дэн, заводя ее руки ей же за спину, таким образом обхватывая ее всю. — Я думал, ты Бесстрашная, а ты на самом деле всего лишь маленькая трусиха!       Он не видел в темноте достаточно хорошо, но отлично почувствовал, как ярость затапливает Тами, как наливаются, краской ее щеки и блестят в тусклом свете ночного сумрака ее глаза.       — Я не трусиха, — процедила она сквозь зубы, изворачиваясь всем телом и пытаясь высвободить руки из захвата. — Не смей меня так называть!       — Да? — насмешливо поинтересовался он. — И что же ты теперь сделаешь?       Он наклонился чуть вперёд, блокируя ее попытки ударить коленом в пах или ногой по голени, прогнув Тами слегка назад и нависая над ней всем телом.       — Пора признать, что я сильнее тебя, и какие бы ни были у тебя учителя, справиться с настоящим противником тебе будет непросто!       — Да что ты, — пропыхтела Тами, нависая у него в руках, но Дэн был готов к этому, только хмыкнул про себя, что по всей видимости, в ней всего-то фунтов сто пятьдесят*…       — Это не сработает, можешь не пытаться! — заверил он девушку, еще сильнее отклоняя, назад так, чтобы у нее не было ни малейшей возможности двинуться.       Тами замерла и, нащупав снова ногами опору, подтолкнула все тело вперёд. Дэн увернулся от удара головой в переносицу, но вот чего он совершенно не ожидал, так это то, что она вцепится ему зубами в шею.       Дэн почувствовал, как боль, а следом за ней острое, почти неконтролируемое возбуждение прострелило тело сверху и до самого копчика, заставив выгнуться, потому что казалось, что вся кровь, что была в организме, прилила к члену. Тами ожесточенно врезалась в его плоть, и он чувствовал, как ее язык толкается в его кожу, и не мог этого выносить. Он отпрянул от дерева, к которому прижимался спиной, пока держал Тами в захвате, и толкнул ее к стволу, выпуская ее руки и смещая свои ей на бедра. Он впечатался в нее всем телом, избавляясь от ее зубов на своём плече, стоило только ей оказаться под ним, и уперся в нее своим мучительно напряженным членом.       А Тами, вместо того, чтобы продолжить противостояние, вдруг охнула и обвила его руками за шею, притягивая к себе и покрывая место укуса легкими поглаживаниями языка, зализывая, словно это была какая-то рана. Звук, который вырвался из груди Дэна, был ни на что не похож, во всяком случае он не узнал свой голос. Это был стон, переходящий в рыкающий вскрик или что-то вроде того.       — Прости… — выдохнула она в его ключицу и прошлась по ней губами, легко касаясь мимолётными поцелуями.       — Господи, женщина, ты вообще понимаешь, что делаешь? — Дэн чувствовал, что весь дрожит и при этом почти не может двигаться. Тами отстранилась, пытаясь разглядеть его в сумраке, а ее пальцы при этом непроизвольно поглаживали его затылок, невесомо перебирали короткий ёжик волос. Дэн словно в прострации смотрел, как дрожат ее губы в тусклом, едва пробивающемся свете звезд. И только когда она потянулась к нему, так же, как в его сне, он буквально накинулся на нее, вжимаясь в ее губы, сминая их. Тами вся дрожала под его руками, отвечая ему не менее несдержанно, но ее поцелуи наяву не шли ни ни в какое сравнение с тем, что ему привиделось. Это была нежность и похоть одновременно, лед и пламя, боль и наслаждение. Она растворялась в нем и возрождала одновременно, пила его, упорядочивала его чувства и в то же время разрывала на части.       Все пространство вокруг затягивало Дэна в безумный водоворот. Он, кажется, стонал ей в рот, вжимая Тами в этот злополучный ствол, и готовился уже сгореть от желания немедленно ее трахнуть. Тами качнула бедрами под ним, и он задохнулся ей в губы, несдержанно прихватывая их уже до боли. Тамила выгнулась, опираясь на дерево, прошлась руками по его груди, вставляя его чувствовать жжение там, где подходили ее пальцы. И в тот момент, когда ее руки проникли под его одежду, он понял — остановиться не получится.       Дэн на ощупь нашел кромку ее обтягивающей футболки — той самой, в которой она была сегодня ни работе, а потом просто рванул ее в разные стороны, так и не отрываясь от ее губ. Чувствовал, как она в это же время, так же, не глядя, подцепила пальцами пояс его брюк и ловко вытаскивала из петличек ремень. Их трясло обоих, они чувствовали нестерпимую жажду, утроить которую могли только вместе. Никаких слов было не нужно, их тремор, их обжигающий огонь, что они породили, говорили сами за себя.       Когда она наконец справилась с его пряжкой, расстегнула ее, Дэн рухнул на колени под ее удивленным взглядом. Он просто как можно быстрее хотел ее раздеть, словно боялся, что любое промедление разрушит это восхитительное безумие и все кончится. Пуговицу на ее брюках он расстегнул, а вот стащить их так просто не получилось. Тами ему помогла, и когда она оказалась полностью голая теперь и ниже пояса, Дэн уселся на землю, привалившись к стволу, и усадил Тами прямо на свой вздыбленный член. Она буквально рухнула на него, не сумев сдержать стона, колени ее стискивали его с двух сторон, а внутри девушки было так горячо и мокро, что Дэн думал только об одном — как бы не кончить первым.       Он притянул ее к себе, перецеловывая каждую из ее восхитительных губ, а Тами начала мерно покачиваться на его члене, приподнимаясь вверх-вниз и все наращивала темп. Она что-то шептала ему прямо в его беспорядочные поцелуи, он не мог разобрать — кровь ухала в ушах и в голове мутилось от непередаваемых ощущений. Его фантазия полное дерьмо по сравнению с этим. Тами — это чистый огонь, и он готов сгореть полостью, только бы она была рядом.       Тамила впивалась пальцами в его плечи, царапала его и то падала ему на грудь, то снова выгибалась назад, насаживаясь на него так глубоко, что он чувствовал, как на него неотвратимо накатывает оргазм. Он провел ладонью вдоль ее тела, спускаясь вниз, и прошелся большим пальцем там, где лобок Тами соприкасался с его. Стоило ему только слегка погладить ее клитор, как протяжный стон Тами перешел в крик, она замерла на нем, и это стало последней каплей. Тамила сжала его так туго, и ее пульсация передалась ему; Дэн вцепился скрюченными пальцами в ее мягкие ягодицы, насаживая на себя до упора, и, сотрясаясь в оргазме, пытался заглушить рвущиеся из груди крики.       Тьма поглощала их, укрывала, а они разбавляли ее только своим душным дыханием почти в унисон. Дэн внезапно подумал — хорошо, что он не стал снимать штаны полностью, иначе сейчас сидел бы прямо на сухих ветках, которые впивались в ягодицы, и листве голой задницей. Но оно того стоило. Более того, Тамила разбудила в нем какие-то скрытые ранее инстинкты — он никогда раньше не трахал девушек на улице, а теперь только это и делает.       Он скосил глаза на Тами, лежащую у него на груди. Он видел только ее темную макушку, распущенные волосы мягкими теплыми волнами укрывали часть его груди и живот. Она дышала все еще загнанно, но дыхание ее постепенно выравнивалось. Она так и сидела на нем, и он чувствовал себя в ней, и это было странно. Он никогда раньше так надолго не оставался в… девушке после секса.       Ему совершенно не хотелось двигаться, но тут Тами подняла руку и так смачно хлопнула себя по заду, что у Дэна снова разыгралось воображение. Она приподняла голову, уперлась лбом в его грудь и пробурчала:       — Пойдем в палатку, меня комары сгрызли.       Дэн усмехнулся, подцепил пальцами ее лицо и поцеловал в губы настолько нежно, насколько мог в этом положении.       — Ты меня приглашаешь в свою постель? — припомнил он ей каламбур, разрушивший стену между ними.       — Ну не переться же тебе среди ночи в казармы… — она слезла с него и принялась искать свою разбросанную одежду. Дэн застегнул свою ширинку, понаблюдал, как голая Тами мечется в темноте вокруг деревьев — ее светлая кожа практически светилась в свете выкатившейся луны. И только когда она особенно злобно зашипела, напоровшись на ветку, он, словно опомнившись, вскочил и так легко подхватил ее на руки — как девочку, под спину и колени, — что она вскрикнула.       — Пусти меня, Дэн, я тяжелая!       — В своем воображении, — он чмокнул ее в нос и потащил к палатке прямо так: обнажённую, прижимающую к себе свою частично разорванную одежду.

_____Глава 12_____

      На следующее утро они должны были выдвигаться на десантно-штурмовой полигон. Вместе с ними готовилась к отправке рота Бесстрашных для проведения совместных учений. Весь выезд включал в себя несколько мероприятий: для объединения войск и обмена опытом ребята должны были вместе тренироваться, бегать марафоны и участвовать в играх в течении пяти дней, по истечении которых на полигоне устраивали празднование, посвященное пятилетию победы над Недовольными.       Проснувшись в незнакомом месте Дэн сначала долго не мог понять, где он находится, а мгновение спустя — почему рядом нет Тами. Ее он обнаружил у костра: она готовила еду, умытая и посвежевшая после купания. Влажные волосы она собрала в неаккуратный пучок, из которого выбивались пряди и падали ей на шею. Тами обернулась и улыбнулась ему, а Дэн понял, что так и завис у входа в палатку и пялится на Тамилу, как желторотый пацан.       — Доброе утро, командир! Завтрак почти готов.       Дэн пробурчал что-то не совсем вразумительное и молча принялся за еду. Он не очень понимал, как себя вести и что делать дальше, поэтому хмурился и прятал глаза, чтобы сохранить остатки контроля и не наброситься на Тами снова, как дикое животное, ведь это именно то, что ему сейчас больше всего хотелось сделать. Такого с ним ни разу в жизни еще не было.       Более того, почти семейная атмосфера этого идеалистического завтрака завораживала его. Как это ни странно, ни одной девушке до сих пор не приходило в голову приготовить ему завтрак, подкладывать лучше кусочки, мурлыкать себе под нос какой-то незатейливый мотивчик. Он чувствовал взгляд Тами — она посматривала на него с любопытством и явно чего-то ждала. А он не знал, как сказать, что хотел бы навсегда остаться в этой палатке, с этой женщиной и никуда не ехать.       — Нужно собираться, сегодня выезд, — нарушила молчание Тами, когда с едой было покончено, а Дэн так и маялся от неловкости. — Ты иди, я тут все уберу и приду.       — Тами, я… — начал Дэннис, но она его перебила.       — Давай оставим все объяснения на потом. Сегодня очень важное мероприятие, нужно сосредоточиться на нем.       Дэн кивнул и посмотрел на Тами в упор. Он очень хотел подойти и поцеловать ее, глубоко, взасос, так, чтобы подкосились ноги и закружилась голова. Чтобы снова почувствовать ее отклик, чтобы она застонала прямо ему в рот, и потом…       Но ничего этого он не сделал, а продолжал просто неловко молчать и пялиться на Тамилу, не зная как правильно поступить. За все утро она ничем не дала понять, как относится к их ночному безумству, их совместной ночёвке. Жалеет ли, или, может, хочет продолжения? Дэн вот хотел. Но совершенно не представлял, как это сказать. Или показать.       Тами, заметив его замешательство, подошла и погладила его по щеке.       — Идите, командир. У вас еще много дел. Не беспокойтесь обо мне.       — Буду ждать тебя в нашем кабинете. Надеюсь, ты поедешь со мной и мы сможем обсудить… предстоящее мероприятие.       — Конечно, — кивнула Тами и улыбка ее показалась Дэну натянутой. Он все же нашел в себе силы повернуться и направиться в административный корпус для подготовки выезда, хотя голова была занята одной только Тамилой.       На полигоне, едва просигналили подъем, началась неимоверная суета. Дэн был рад, что успел до сигнала, ему не хотелось лишних вопросов, он и так хмурился и нервничал. Сосредоточенно грузил вещи и необходимое в грузовики и с неудовольствием думал, что все это время придется строить из себя паиньку и следить за каждым словом — на территории штурмового полигона жили кочевники, которых пускали туда в обмен на черновые работы. Вот ради этого сброда и устраивались все эти показательные учения — чтобы кочевники, увидев, как же здорово в Бесстрашии, захотели бы вступить в ряды фракций.       Дэн понимал, что по-другому народ не привлечь, но все это не нравилось ему. Он не был силен в межличностных контактах, убеждение и вербовка — это явно не его конек. Кочевников он не любил, относился к ним настороженно, ведь среди них было много бывших недовольных, в том числе и военных, которые, по глубокому убеждению Ричардсона, только и желали, чтобы объединиться и взять в руки оружие. Многие лелеяли мечту отомстить Бесстрашным, и подобные мероприятия казались Дэну бредом. Но, хоть он и высказал начальству свои соображения, как обычно, в самой резкой форме, а ехать пришлось все равно.       Тамила запаздывала, и Дэн то и дело оглядывался в сторону лесополосы, откуда она должна была появиться. Он совершенно не представлял, как быть дальше — последнее время все, что между ними происходило, было странно и непредсказуемо. Тамила то отталкивала, хотела уехать, то ответила ему настолько страстно, что даже сейчас, когда он просто думал об этом, у него перехватывало дыхание. Но Дэн знал, как девушки Бесстрашия, особенно урождённые, относятся к сексу. Для них это мало что значит, сбросила пар и ладно. И не волнует, что у Дэна в глазах темнеет при взгляде на нее, а от воспоминаний тяжелеет в паху. Надо было бы всё прояснить, но как показала практика, с этой женщиной все выяснения отношений только прибавляли вопросов.       Тами все не появлялась, и Дэн решил отвлечься и провести тренировку старшего состава перед выездом. Но мысли его все равно то и дело возвращались к вчерашнему вечеру. Ясно, что вчера он сорвался — они оба сорвались, — и сегодня его не ждало ничего хорошего, судя по тому, насколько спокойной Тамила была после… их соития.       Так много всего навалилось — он узнал, кто она на самом деле, а потом трахнул ее, да ещё в какой-то… извращённой манере, в лесу, прямо под деревом. Хоть она и хотела этого, все равно Дэну было как-то не по себе.       Тамила все не появлялась, и Дэн нервничал все больше. Сегодня праздник и его выступление. Значит, она так или иначе придет — ведь она обещала поддержать его с речью, и он найдет возможность с ней поговорить. Немного успокоившись, Дэннис принял душ, оделся и пошел в столовую выпить кофе, в тайне надеясь, что Тамила отправилась на пробежку или занимается с рекрутами и скоро они увидятся.       Однако, ее нигде не было. Дэн сунулся в казармы, общую столовую, в административный корпус — мало ли какие организационные вопросы она могла решать. Старался, чтобы его поиски были незаметными, как бы невзначай — если она заметит, что он ее ищет, могла подумать, что он пытается ей навязаться или потребовать объяснений. Собственно, именно это Дэн и хотел сделать, но метаться в панике по полигону он не хотел. Рано или поздно объявится.       Но она не объявилась. Тамила не появилась ни на тренировке, ни на обеде, не участвовала в подготовке выезда, и Дэна начала охватывать паника. А что если она не появится? Что если она…       Дэннис сорвался с места прямо посреди спарринга. Мысль, посетившая его, была страшной в своей реальности. Тами просто сбежала. Она ведь все время сбегала, и вот теперь сбежала окончательно, бросив его прямо перед выступлением.       Он ворвался на контрольный пункт вихрем и бросился прямо к испуганному дежурному.       — Сегодня! Девушка! Утром! Не уезжала?!       Во время выездов с полигона то и дело отправлялись колонны, не говоря уж о машинах с продовольствием и военной технике. Постоянно кто-то уезжал, в течении всего дня, а дежурный сменился ещё в восемь утра, поэтому Дэн потребовал включить ему запись камер наблюдения.       Он не знал точно, в какое время она могла уехать, но предполагал, что рано утром, сразу после того, как он ушел. Ее коммуникатор не отвечал, а вещи на берегу он не догадался проверить, но предполагал, что их там уже нет. Теплилась надежда, что она уехала по делам, а не просто сбежала, и скоро вернётся, но Дэннису что-то подсказывало, что это не так. Она сбежала. От него. И видео с камер это подтвердило.       Тамила взяла командирский джип и уехала с полигона рано утром, когда рассвет только-только занялся. Это было всего пятисекундное видео, как она остановилась, протянула свою идентификационную карточку, быстрым движением прошлась пальцами по щеке, словно смахивая что-то и, когда ей вернули документы, стартанула с перегазовкой. Она сбежала, мало того, она плакала при этом.       Дэн не стал ничего комментировать и старался игнорировать сочувственные взгляды дежурных. Его голова работала с трудом после почти бессонной ночи, он пытался понять, что же делать дальше, где ему теперь искать Тамилу и главное как заставить ее если не вернуться, то хотя бы выслушать. Дэннис чувствовал себя виноватым, хотя не мог взять в толк почему. Он ей нравился, во всяком случае раньше точно, секса она вроде и сама хотела, ну, а то, что вышло пожёстче…       Дэн остановился и привалился к дереву. Он никогда не практиковал такой секс, не было в его жизни ни одной девушки, которая бы вызвала в нем желание чего-то подобное тому, что он делал с Тамилой. А на Мэдзи он тогда накинулся у столовой, потому что думал о Тами, что хоть ему и стыдно было в этом себе признаться. Может, Тамила сейчас в таком же смятении? Или может, она жалеет, что сделала это? Даже если так — почему прямо не сказать? Конечно, он попытался бы уговорить ее — после испытанных эмоций, после того, с какой силой его тянуло к ней, как она нравилась ему — вся, от кончиков волос до запаха возбуждения, он не мог не попытался наладить с ней отношения. И как с девушкой, и как с помощником. Она нужна ему, как вдохновитель и волшебный пендель. Она вошла в его жизнь, во все сферы его жизни. Дэн понимал, что они совсем недолго знают друг друга, но если уж попробовать, то только с ней.       Он похлопал себя по карманам в поисках папирос, и на его счастье в мятой пачке осталась последняя. Он закурил, не чувствуя вкуса, дым окутал его белесой пеленой, и глаза немедленно заслезились. Почему она сбежала? Он обидел ее? Ну конечно, он обидел ее. Ещё в тот самый первый день, он обидел ее, хотел обидеть. И хоть он потом извинялся, вероятно обида засела в ней накрепко, не зря же она бегала от него последнее время. Но…       Он тяжело сглотнул, с трудом пропихивая горькую слюну в горло. Она хотела его. Хотела! Текла так, что он буквально утопал в её смазке. Целовала, гладила, стонала в губы. От одних только воспоминаний Дэна обдало жаром. Они бок о бок проработали почти два месяца, на протяжении которых она почти каждый день говорила, что хочет уехать. Жила на отшибе, ни с кем не сближалась, в том числе и с ним, с Дэном.       Но она очаровала его буквально за один вечер. Она так радовалась его подарку, что чуть было не поцеловала. Она явно ревновала к Медзи. Она восхищённо смотрела на его игру в баскетбол. А потом принялась бегать от него. А вчера… Что это? Порыв? Жалеет? Почему? Ну почему, мать вашу?       Дэн делал затяжку за затяжкой и никак не мог привести мысли в порядок. Где теперь ее искать, как с ней поговорить? Конечно, можно было попробовать найти ее через Вайро, но как объяснить ему, почему Тами сбежала и почему Дэн ее ищет? Объяснить то, что он сам не особо понимает. Сказать: «Я трахнул твою дочь, и теперь хочу выяснить, почему она не хочет меня видеть…» — не вариант. По работе — так она все закончила, и не было ни одной причины ее задерживать, кроме устной договоренности, что она его подстрахует на выступлении. А в её обязанности это не входит.       Дэн выбросил окурок и потер глаза пальцами. Если Тами захочет спрятаться от него, она сможет это сделать. Она дочь Вайро Тревиса, ей на все полигоны дороги открыты, в том числе и секретные. Вчера он молился, чтобы она выбрала его, и она сделала это, а потом сама же и бросила. Ну почему?..       — Старшо́й, вот ты где! — к нему летел диспетчер с папкой в руке. — Тебя все обыскались! Меня Элли поставила за главного на сегодняшнем мероприятии, я буду синхронить, так что пошли, надо готовиться.       Парнишка — Дэн никак не мог вспомнить его имя, — потащил его в сторону административного корпуса. Он едва не спросил, кто такая Элли — настоящее имя так подходило Тамиле, что по другому он и не мог больше называть ее. Оно такое же мягкое, как и она сама, и такое же таинственное и непредсказуемое, таящее в себе ураган эмоций, откровенные желания. Ему так хотелось увидеть ее, прямо сейчас, чтобы ощутить то самое крепкое плечо, которым она была для него на протяжении всех этих недель, оказывается. А он не понимал, и только теперь, когда ее не стало рядом, ощутил всю тут пустоту, которая образовалась вокруг него.       Дэн поплелся за диспетчером, понимая, что как бы он ни хотел сейчас сорваться на поиски Тамилы, у него есть обязательства как у командира. И его душевные терзания никого не волнуют.

***

      С тяжелым сердцем Дэннис ехал на полигон. Умом он понимал, что должен сконцентрироваться на мероприятии, ведь ему придется толкать речь самому, безо всякой помощи. Но он не мог.       Где-то в глубине души Дэн понимал, почему Тами сбежала. Она выглядела с утра безразличной, и он тоже всеми силами пытался не показывать своих истинных чувств. Она тоже вполне могла подумать, что он жалеет об их ночи, ведь он упрямо молчал, вместо того, чтобы сказать ей хоть что-то, что могло бы дать ей надежду. Но он промолчал, и она поняла это по-своему.       Однако, когда он оказался на полигоне, где готовился праздник, ему удалось немного отвлечься. На большой площади перед административным зданием, где устанавливали большую сцену и трибуну, было многолюдно. Прибыли жители города, тут же в стороне кучковались кочевники, обожающие такие мероприятия — ведь на них всегда можно было поесть на халяву, да и мелочь по карманам потырить, пользуясь столпотворением. Были тут и Бесстрашные — и с его полигона, и местные, и Дэн порадовался знакомым лицам. Он с тоской думал, что Тами сейчас подбадривала бы его, дотрагивалась до плеча, смотрела мягко и тепло, отвлекала бы его от волнения, рассказывая что-то, а он бы просто слушал ее завораживающий голос и пропускал через себя ее спокойствие и уверенность. Всего за несколько недель она стала нужна ему как воздух. И он все испортил своей показной отчужденностью!       Ричардсон облачился в парадную форму, зачесал волосы назад и пройдясь рукой по щеке с ужасом понял, что за всеми этими треволнениями забыл побриться. Конечно, щетина придавала ему вид лихой и придурковатый, но праздник — не повод себя распускать. Пришлось наскоро бриться, в диспетчерскую он опоздал, и пока на него вешали петличку для синхронизации, оператор ругался, что все наспех и они не успеют протестировать связь.       — Останетесь без уха**, мы не сможем вас подхватить! Придется самому выкручиваться и по памяти!       — Да ладно, впервой, что ли? — отмахнулся Дэннис, но оператор только покачал головой:       — Может и не впервой, но вас транслировать будут по общественному каналу, в прямом эфире. Вот по этому датчику, он показал на его петличку, — за вами будет летать дрон, снимать и транслировать прямо на все экраны в городе и полигонах. Вы понимаете, какой это уровень ответственности?       Дэн понимал. То есть, головой он все понимал, но ни страха, ни волнения отчего-то не было, хотя обычно он довольно сильно нервничал перед такими мероприятиями. Сейчас он хотел только одного — сделать все, что от него требуется, и вплотную заняться поисками Тамилы. И он не намеревался успокаиваться пока не поговорит с ней и не выяснит все до конца.       Скоро на лес спустятся сумерки, начнется фейерверк и концерт, а пока светло, он должен будет сказать свою речь под шквал аплодисментов. Дэн неприязненно подумал, что никто из тех, кто не относится к Бесстрашию, не купится на высокопарные речи. Лучше бы он просто от души сказал, что думает: Бесстрашие — это каторга, где надо каждую минуту работать до седьмого пота, но оно того стоит, если ты чувствуешь, что это твоё. М-да, пока это все на уровне ощущений, выглядит гораздо лучше, чем при попытке выразить словами. Так что да, лучше просто протараторить вырученную речь.       Его все время пытались втянуть в разговоры, хлопали по плечу, дёргали по вопросам организации. Лица мелькали калейдоскопом, и Дэн вспомнил слова Тами — это действительно очень утомляло. Некоторых он был действительно рад видеть — были здесь и герои войны, и сам Алекс Эванс с семьёй. Ожидали приезда лидера. В толпе Дэн наткнулся взглядом на Вайро, и первым порывом было броситься к нему и спросить про Тамилу, но отчего-то резко заныла скула. Рука у Вайро тяжёлая, и кто знает, как он отнесётся к их… хм, истории. А как объяснить, что произошло, Дэн не знал. И вообще ничего не знал… В конце концов решил, что обязательно к нему подойдёт, и плевать на его темперамент — пусть дерётся, пусть даже покалечит, только скажет, как найти его дочь!       Наконец наступил тот самый момент, ради которого затевалось все это действо. Выступали командиры всех полигонов и представители свободных собственников — людей, не принадлежащих ни одной фракции, но живущих за счёт города, выплачивая ему налоги. Много говорили о том, что есть угроза с ещё одной стороны, что главная битва ещё впереди и расслабляться не стоит.       Выступали полковники и генералы, рассказывая о том, чем так важны те виды войск, которые они тренируют на своей территории. Была среди прочих и представитель заново отстроенного воздушного полигона, который был теперь открытым и туда мог поступить каждый желающий, правда после тщательнейшего отбора.       Дэн должен был выступить последним. Он самый молодой из командиров, и помимо всего прочего должен был сказать о Бесстрашии, о ежедневном подвиге… После него лидеры всех фракций должны были выйти, а трибуну и объявить начало праздника.       Дэн говорил, почти не думая. Он заучил на автомате написанную Тами речь, и все его мысли сейчас были далеки от пропаганды.       — Что бы вы ни слы­шали о Бесс­тра­шии — все чушь, — начал Дэн и неожиданно вспомнил свой сон, до самых мельчайших подробностей. Как Тами что-то хотела изменить в этом тексте. А может, и не во сне, ведь они столько раз это обсуждали… Он запнулся, но быстро взял себя в руки и продолжил: — Ес­ли вы ду­ма­ете, что это толь­ко пос­то­ян­ная де­монс­тра­ция бо­евых на­выков или сме­лос­ти, то это не так. Это преж­де все­го семья, где каж­дый до­рог, где каж­дая жизнь — это зве­но об­щей це­пи. Вы ни­ког­да… — вот тут, Тамила говорила, что надо как-то изменить. — Вы никогда…       Слова напрочь вылетели из головы, потому что воображение, сука, очень вовремя подбросило именно то, что случилось потом…       — Вы никогда не будете одиноки.       Дэн сначала подумал, что у него голос в голове стал женским, более того, преобразовался в голос Тами.       — Дэн, пожалуйста не молчи, — вокруг было так тихо, что Ричардсон слышал только тихое жужжание снимающего и транслирующего выступление дрона. — Вы никогда не будете одиноки, — твердил голос у него в голове, — ря­дом с ва­ми всег­да бу­дет на­дёж­ное пле­чо. Ну же Дэннис, говори!       — Тами, — выдохнул он, глядя в упор на дрона так, словно если он моргнет, голос в его голове исчезнет, — ты вернулась?       — Дэн, тебя показывают по всем каналам, — вмолилась в наушник Тамила. — Пожалуйста, закончи речь…       — Тами, мне так много нужно тебе сказать. Позволь мне, прошу.       — Дэн, ты в прямом эфире!       — Я знаю, но мне плевать. Тами, мы с тобой оба знаем, что такое Бесстрашие. Это постоянная боль, тяжёлый труд, страх, потери. Но в то же время, когда мы все вместе, мы многое можем преодолеть. Когда человек попадает сюда, с него слетает шелуха, он становится настоящим, тем, кем он должен быть. Мы вместе победили Недовольных, и мы одержали эту победу только потому, что прошли эту мясорубку плечом к плечу. Мы не испугались, не сбежали, не разделились, а ведь недовольные все сделали, чтобы нас разъединить. Но мы наоборот, сплотились и победили. Теперь я встретил тебя, и ты сделала меня настоящим. Вместе мы со всем справимся, что бы ни случилось. Так поступают Бесстрашные. Знаю, что тебе трудно мне поверить, но если мы не попробуем, мы ведь так и не узнаем — вдруг это все получится?       Дэн торопился. В голове у него была настоящая каша, сумбур и неудобоваримая смесь из неведомых ему ранее чувств. Горло сжималось, а дыхание перехватывало, но он старался его сдерживать, чтобы не дышать слишком шумно в микрофон. Снова стало так тихо, что было слышно только жужжание дрона. И еще какое-то тихое попискивание на периферии сознания царапало разум. Но все эмоции сейчас были сконцентрированы на ней. Тами. Дэннис слышал ее дыхание у себя в ухе — она тоже пыталась сдерживаться, и кажется, плакала, судя по приглушённым всхлипам.       — Хорошо, послушай меня, Дэн. Я больна — у меня инсулинозависимый диабет, и не знаю, смогу ли вылечиться. Не знаю, смогу ли иметь детей. Я обуза. Если болезнь не отступит, я… Эта болезнь не украшает, сам понимаешь. Я могу потерять зрение и…       — Тами, вот уже несколько недель я думаю только о тебе, — перебил ее Дэн. — Я без ума от твоей улыбки. От твоего голоса. И я чувствовал себя совершенно счастливым, когда дышал с тобой одним воздухом. Мы со всем справимся, будем бороться и ты никогда не будешь мне обузой. Я знаю, чего ты боишься, и у меня нет никаких гарантий. Кроме одной. Ты лучшее, что случалось в моей жизни, и я…       Ден запнулся, не зная что сказать дальше. А в следующую секунду понял, что мерный писк, который вот уже несколько минут сопровождал его речь фоном, совсем никак не относится ни к записи, ни к трансляции. Он стал медленнее, громче, словно отсчитывал последние секунды жизни, и Дэн в какой-то момент понял, что это не метафора.       — Тами, я люблю тебя, — успел сказать Дэн прыгая с трибуны, прежде чем крикнуть: — Ложись!       Взрыв ударил в спину, с левой стороны. Сначала хлопок, от которого заложило уши и ощущение, словно по голове ударили лопатой. Левую сторону опалило болью, и Дэн успел только инстинктивно вскинуть руки вверх, закрывая голову. Мощнейший удар снес его с ног, и уже уходящим сознанием, Ричардсон фиксировал чужие крики, среди которых ему казался тот самый единственный ставший родным голос, который звал его по имени.

______Глава 13______

Небо в глазах, Море внутри Без тебя Мне нигде не найти! Небо в глазах, Море внутри Навсегда Ты сохрани... [Полина Гагарина «Небо в глазах»]

      — Привет, красавица…       Тамила приоткрыла глаза и сначала даже не узнала мужчину, который над ней склонился. Этот посеревший, осунувшийся мужик, все лицо которого было покрыто щетиной, с огромными синяками под глазами и тусклым взглядом никак не мог быть ее могучим отцом. Человек, который казался ей непробиваемой скалой, которого нельзя было сломить… выглядел удручающе.       — Папа… — прохрипела Тами и не узнала свой голос. Слова давались ей с трудом, а губы разомкнуть было так больно, что она бессознательно прошлась по ним языком, чтобы смочить. — Что произошло?       — Тише, принцесса. Все хорошо, не волнуйся только!       — Я слышала только… Грохот. Папа, что с Дэном? — Вайро отвернулся, и Тами хотела схватить его за рукав, но обнаружила, что пристегнута к кровати. — Па, что происходит?       — Ты под капельницей, тебе нельзя двигаться пока, — погладил ее по руке отец. — Ты когда туда рванула и увидела, что творится у трибуны… то потеряла сознание. Сейчас тебя уже стабилизировали, ты будешь в порядке.       — Кто погиб? Пап… Дэн, он… Погиб?       — Нет, — коротко ответил Вайро, и Тамила облегченно откинулась на подушки. — Но задело его знатно. И других тоже. Таймер должен был сработать в аккурат в момент речи лидеров. И если бы Дэн не затянул свою шарманку…       — Папа, прекрати, — Тами закрыла непривязанной к кровати рукой лицо.       — Сам того не желая, он принял удар на себя, — закончил Вайро, сгребая маленькую руку дочери в свою пятерню. — Каким-то чудом понял, что под трибуной заложен заряд, успел отскочить. Тот, кто устроил этот терракт, никак не мог предполагать, что Дэни Ричардсон начнет признаваться в любви моей дочери в прямом эфире.       Вайро хохотнул и стер большим пальцем слезинку с щеки Тами.       — Ну ладно тебе, не реви. Дэн крепкий мужик, выкарабкается. По башке ему прилетело, раскурочило все, но Эрудиты собрали его, вроде, жить будет. У остальных, кто был рядом с трибуной только контузия и осколочные ранения.       — Почему произошел взрыв выяснили? — немного успокоившись, спросила Тамила. — Проверяли ведь…       — Проверяли… Все-таки среди кочевников еще многое недовольных с полигона, которые все никак не угомонятся.       — Уже известно, кто конкретно несет ответственность? Схватили кого-нибудь?       — Пока идет расследование. Но к кочевникам теперь будем приглядываться очень внимательно.       — Может, это стервятники?       — Может, но у них нет таких ресурсов, чтобы создать заряд с часовым механизмом, да и мозгов не хватит, стервятники совсем отмороженные. Но в любом случае мы расследуем это дело и на территорию Бесстрашных кочевников больше не пускаем. Ты мне лучше про Ричардсона расскажи. Что у вас там за шуры-муры?       Вайро уставился на дочь, ожидая объяснений. Тами посмотрела в сторону, потом в потолок, потом на свои руки и не выдержав, спросила:       — Что?       — Давно это у вас? — свел брови к переносице Вайро. — Вот это вот… всё?       — Я не знаю, — простонала Тами, всхлипывая в свою ладонь. — Я люблю его, я так люблю его, что… Хотела быть подальше, чтобы не портить ему жизнь! И сбежала.       — Но вернулась.       — Но вернулась.       — Потому что…       — Я не понимаю, что ты от меня хочешь! — отчаянно простонала Тами.       — Хочу, чтобы ты перестала дурить, дочь, — строго высказался Вайро и снова погладил ее по руке. — Парень весь день бегал по полигону, искал тебя. И в толпе тебя высматривал. А когда заговорил с тобой… Слушай, у нас после его проникновенной и самое главное искренней речи, просто наплыв рекрутов. Давно такого не было. И он, пусть даже и несознательно, но спас лидеров. Жизнь длинная, всякое в ней бывает. Люди сходятся, расходятся… Но если сидеть в своей раковине, можно… Вообще все пропустить!       — Ладно, пап, я поняла. Надо дать ему шанс… разочароваться и бросить меня, чтобы окончательно разбить мне сердце!       — Ага, значит, все-таки подтверждаешь, что он очарован? — проигнорировал Вайро ее выпад в сторону своих комплексов. — Я, может, и не очень умею говорить, но… Когда-то я понял, что кроме твоей матери, мне никто не нужен. Но не смог сказать ей об этом. Это привело к тому, что… мы чуть друг друга не потеряли. Всем надо давать шанс. И в первую очередь — себе.       Тами глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Первым ее порывом было вытащить все трубки из руки, отстегнуться и бежать к Дэну, но она понимала, что пока не отойдет от капельницы, может снова рухнуть в обморок. Вайро похлопал ее по руке, которую наглаживал, и поднялся, собираясь уходить.       — Пап, как думаешь, — окликнула его Тами, — у меня есть шанс? С ним?       — С тем, кто не побоялся заявить о своих чувствах на весь Чикаго и окрестности? Ты шутишь?

***

      Дэн чувствовал тяжесть в грудной клетке, да такую, что каждый вдох давался с трудом. Он попробовал разлепить глаза, но и это оказалось нелегко. Голова болела так, словно он беспробудно бухал с командирами неделю, хоть этого ни разу в действительности сделать так и не довелось. Каждая попытка двинуть головой или открыть глаза отдавалась жуткой болью, а комната начинала ходить ходуном. И Дэн оставил эти попытки, только вдыхал небольшими порциями, хотя так сильно хотелось вдохнуть полной грудью.       Он все пытался вспомнить, что произошло. Помнил только свое собственное осознание неизбежной смерти и еще голос Тамилы у себя в голове.       Она всё-таки вернулась. К нему. Точнее, чтобы поддержать его на выступлении. Сначала сбежала, потом вернулась? Как вообще… Голова заболела так, что Дэн почувствовал дурноту. Сбоку раздался препротивнейший писк, и буквально через несколько секунд около него оказался… Кто-то.       — О, очнулся, — констатировал женский голос и исчез. А еще через некоторое время Дэн ощутил прикосновения, сначала к руке, потом этот кто-то довольно бесцеремонно раскрыл ему веко пальцами, и на этом Дэн снова потерял сознание от прострелившей боли в голове.

***

      Прежде чем Дэн Ричардсон окончательно пришел в себя, а головная боль перестала быть такой изматывающей, он пережил еще несколько подобных пробуждений и совершенно потерялся во времени. Все, что он мог видеть со своей койки в окно — это хмурое небо и зарядившие дожди, из чего он сделал вывод, что время уже к осени.       Когда он стал проводить в сознании по нескольку часов подряд, первым, кто навестил его, был Вайро. Дэн все это время провел в неведении — доктора не знали девушку по имени Тамила Тревис, не знали ее и под именем Элли Вэн. Он не знал, кто погиб и кто выжил, помнил только страшный грохот и боль, много боли, а потом тьму, которая, чуть было его не поглотила. И только воспоминание о голосе Тамилы в его голове тянуло его обратно, к жизни. Услышит ли он ее когда-нибудь еще?       — Ну что, братан? — начал Вайро, как только вошел в палату и сразу же занял собой все пространство. — Как сам?       — Что там произошло? — уже даже не обращая внимания на головную боль, тревожно спросил Дэн. — Как Тами? Она не пострадала?       — С Тами все в порядке, — успокоил его Вайро, и Дэн заметно расслабился. — Она перенервничала, но теперь ей уже лучше. Кроме тебя пострадали еще несколько человек, не тяжело. Осколочные и контузия.       — Кто это сделал, выяснили?       — Как мы и предполагали, бывшие недовольные объединились и проникли на полигон под видом кочевников. Наша вина, разведки, то бишь, конечно есть — мы непозволительно расслабились после победы. Думали, что недовольные все погибли на подводном полигоне, во всяком случае те, кто представлял серьезную опасность. Но, видимо, далеко не все… Тем, кто живет за Стеной, нет больше доверия.       — Это было и раньше понятно, ведь набирать рекрутов из кочевников — это вынужденная мера, людей больше не становится, а бойцы нужны.       — Бойцы нужны, но теракты против лидеров мы не должны допускать, — нахмурился Вайро.       — Это само собой, — согласился Дэн.       Они оба неловко замолчали, только у Дэна к этому молчанию прибавлялась еще и постоянная долбёжка в висках. Ему очень хотелось больше спросить о Тами, но он не решался, и Вайро ничего не говорил, только сверлил его взглядом.       — Я хочу услышать от тебя только одну вещь, — все же начал Вайро очень серьезным низким голосом. — Я пойму, если то, что ты сказал на трибуне — всего лишь порыв, хоть такими словами и не бросаются на потеху толпе. Эти твои выяснения отношений с моей дочерью в прямом эфире спасли жизнь по крайней мере одному, а может быть, и всем лидерам. Так что наказания тебе за это не будет, хоть ты и рисковал карьерой очень серьезно. Но Тами — это не просто девушка или просто Бесстрашная. Она…       — Я люблю ее, — игнорируя ввинчивающуюся в мозг боль, проговорил Дэн. — Если бы надо было жизнь за нее отдать, отдал бы, не задумываясь.       Вайро хмыкнул и отвернулся. А когда снова посмотрел на Дэна, в его почти всегда подозрительном и колючем взгляде отражались теплые искры.       — Ладно, прибереги красноречие для нее. И знаешь что? Я рад, что это ты, мать твою!       Вайро снова усмехнулся и вышел из палаты, оставляя Дэна наедине с его болью и мыслями.       Тами все не приходила, и Вайро не говорил почему. Дэн мог предположить, что она не может прийти по какой-то объективной причине — во всяком случае, ему хотелось верить, что причина объективна. Дэннис много спал, пытался есть сам и со временем у него стало даже довольно ловко получаться держать ложку и не разливать половину по дороге ко рту — руки после сотрясения не слушались и весьма сильно тряслись. Пытался вставать, сначала просто садиться вертикально, добиваясь, чтобы голова не кружилась, потом и спускать ноги с кровати, а дальше уже дело пошло гораздо веселее, да так, что спустя рекордно непродолжительное время он смог даже передвигаться по палате.       Но Тамила пришла именно в тот момент, когда он уже даже перестал надеяться. Дэн уже вынашивал планы, как он будет искать ее, что будет говорить, подбирал правильные и пафосные слова, и все они казались ему либо слишком слащавыми, либо глупыми.       Она пришла, пока он спал. Дэн почувствовал чье-то присутствие, открыл глаза и уставился на Тамилу, словно на призрак. Он так часто представлял их встречу, но никак не мог подумать, что будет перед ней в таком виде — отекший после сна, растрепанный, с топорщащимися волосами, в больничной пижаме. Он подумал, что вероятнее всего сейчас выглядит жалким и совершенно непривлекательным, и просто смотрел на Тамилу, буквально пожирая ее взглядом, и ничего не говорил.       — Привет, — тихонько, практически одними губами прошептала Тами. Она-то как раз выглядела великолепно. Ее волосы, которые так нравились ему, были забраны в хвост, и только милые слегка завивающиеся прядки выбивались из ее прически. Дэну так захотелось заправить из ей за ухо, что снова закружилась голова. Тами улыбалась, но при этом губы ее слегка дрожали, она то и дело облизывала их и поджимала.       — Привет, — прохрипел Дэн, когда его молчание стало совсем уж неуместно. — Я даже не надеялся, что ты придешь.       — Я обещала… что не брошу тебя, — проговорила она, опуская взгляд. — Не смогла бросить. Прости, что сбежала после…       — Тами. Ты не должна мне ничего объяснять.       — Но… Я хочу объяснить, — она все же поднялась с кресла, на котором сидела, и сделала шаг к нему навстречу. — Несмотря ни на что, мне очень нравилось работать с тобой. Мы хорошая команда. Но я поняла, что мои чувства мешают работе, и я…       — Значит, они есть? Тами, у тебя есть чувства ко мне?       — Ты сам прекрасно знаешь, что есть, — вздохнув, Тами прикрыла глаза, а потом подошла к кровати Дэна и встала рядом с ним. — Но это не имеет значения, потому что…       — Только это и имеет значение, — Дэн приподнялся и, пытаясь игнорировать боль и темные пятна перед глазами, аккуратно взял ее за руку. — Тами, я очень люблю Бесстрашие. Я прожил тут достаточно, чтобы проникнуться духом и принять этот образ жизни. Бесстрашные живут одним днём. По многим причинам, не только потому, что часто погибают. Я знаю, что ты волнуешься о будущем, но на самом деле значение имеет только настоящее. И важно все правильно делать в настоящем. И тогда и будущее будет правильным.       — Дэн, я не хочу, чтобы ты жалел о том, что связался со мной. Я же видела тогда утром, после нашей ночи, что ты жалеешь. Маешься, не знаешь, как сказать, что это была ошибка…       Ричардсон тихо засмеялся и, мягко потянув Тами за руку, усадил ее на свою койку.       — Потому ты и сбежала? Думала, я жалею о самой необыкновенной ночи в моей жизни?       — Я не хотела настолько сближаться. У ведь меня диабет, а это пока приговор. Дин Финн обещал, что скоро можно будет вылечить его регенерацией, но пока нельзя — приходится по старинке. Колоться, — Тами показала браслет необычного оттенка на ее запястье.       Дэн молчал, не зная что сказать. Ему снова стало неловко из-за того, как он повел себя при их первой встрече. Обидел ее, наверное.       — Как так вышло? С рождения?       — Если бы… — хмыкнула Тами. — Проблемы с весом начались в подростковом возрасте, и если бы сразу обследоваться, можно было бы вполне вылечиться таблетками. И регенерацией. Но кто из Бесстрашных следит за здоровьем? Проще изнурять себя тренировками и голоданием, так ведь? Чего я и делала. Была худая, а потом свалилась в кому. Теперь нельзя не есть, все из-за этих уколов.       — Ты ведь знала меня раньше, так? — пристально разглядывая Тамилу, спросил Дэн. — Я помню тощую девушку, что подглядывала за мной на инициации, но я не знал, что это ты…       — Да уж, меня трудно узнать, что есть, то есть!       — Дело не в этом. А в том, что это не имеет значения.       — Да уж конечно, твой «радушный прием» при встрече говорит об обратном! — криво усмехнулась Тами.       — Это вовсе не из-за твоей внешности или чего-то там ещё, просто ты тогда попала под горячую руку. Я закопался в бумажках, они меня раздражали, и раздражало все, что с ними связано. Ладно, не будем об этом. Мне очень жаль, что сначала я наговорил тебе гадостей, но поверь, я вовсе не такой поверхностный. И я понимаю, что никто не хочет быть причиной разочарования, но это может случиться с каждым. Можно пожалеть о связи с самой идеальной женщиной всех времен и народов. А можно просто прожить жизнь и быть лучшей командой, — Дэн приподнялся и обнял Тами, прижимая ее к своей груди. — Мы с тобой отличная команда, Тами Тревис. И ты не сможешь не согласиться!       Тами обняла его в ответ, аккуратно поглаживая по крепкому предплечью, и вздохнула.       — Ты знаешь, вдруг так легко стало, — она засмеялась, отстраняясь, и прошлась пальчиками по его щеке. — Будто я сдала самый важный экзамен или… или камень с души свалился. Ведь я… Просидела у тебя под дверью больше недели, все боялась зайти. Не знала, как все это сказать, а ты взял и сделал все за меня.       Тами подалась вперед и легко прикоснулась к его губам. Но когда захотела отстраниться, Дэн не позволил, затягивая ее в более продолжительный поцелуй.       — Я как подумаю, что было бы, если бы ты не сказал мне всего в прямом эфире, — улыбнулась Тами, снова заглядывая Дэну в глаза. — Я страшно испугалась за тебя, и ужасно жаль, что все так вышло, но… Твои чувства спасли лидеров.       — Наши чувства, — поправил ее Дэн, поднимая вверх указательный палец. — Вряд ли ты вернулась бы помогать мне с речью, если бы у тебя не было никаких чувств, признайся!       — Я проехала уже полпути до Чикаго, — засмеялась Тами, упираясь лбом в плечо Дэна, — все думала, думала… и так странно мне было. Словно я чего-то упускаю! И чем ближе была к городу, тем сильнее это чувство становилось. А потом просто резко дала по тормозам, развернулась и поехала обратно на предельной скорости, словно меня магнитом притягивало. И казалось, что поступаю единственно верно.       — А сбегала зачем? — с лёгким укором скосился на нее Дэн. — Можно же было просто поговорить…       — Я боялась, что ты жалеешь о том, что произошло ночью. Ты был такой отстранённый и молчаливый. И все время поглядывал на меня, и мне казалось, что ты не знаешь как сказать, что это все ошибка. Боялась, что если заговорю с тобой об этом, не справлюсь с эмоциями…       — Я молчал, потому что старался держать себя в руках и боролся с желаем повалить тебя и взять прямо на траве у костра, — Дэн притянул Тами к себе и поцеловал, стараясь не увлекаться.       — Боюсь, что мне тогда точно не хватило бы решимости уехать, — прошептала Тами ему в губы. Дэн слегка отстранился и ухмыльнулся, стараясь игнорировать ноющую боль в висках.       — Знаешь, за последние полчаса ты уже три раза призналась, что боишься! Может, я чего-то не понимаю в Бесстрашии, но мне казалось, что мы не признаемся в своих страхах.       — Важно не то, чего мы боимся и признаемся в этом или нет, а то, как ты справляемся с этим, — пожала плечами Тамила и отсела на кровати подальше. — Я признаюсь, потому что справилась…       — Тами, я просто подшучиваю над тобой, — Дэн, улыбаясь, притянул отстранившуюся было Тами обратно. — Я, кстати, не особо понимаю, почему нельзя признаваться в том, что ты чего-то боишься, и мне приятно, что ты доверяешь мне… несмотря на мой характер. Прости, если я тебя задел своей прямолинейностью, и прости, если невзначай обижу в будущем, просто знай, что я не со зла. Единственное, о чем прошу — не убегай. Просто говори мне, желательно прямо и открыто, что не так. И мы все решим! Обещаешь?       — Ох, Дэн, — вздохнула Тами и поцеловала его в щеку. — Мы с тобой даже еще не встречались толком, а кажется прожили уже долгу совместную жизнь. Словно начали наше общение… с конца.       — Окей, тогда предлагаю начать все сначала, — он отстранил от себя Тамилу и протянул ей руку: — Добрый день, меня зовут Дэн Ричардсон, я ваш будущий муж. Что скажете?       — Не слишком прямолинейно? — прищурившись, посмотрела Тами сначала на его руку, потом и на самого Дэна.       — Ни сколько, — пожал он плечами. Тами вложила ладошку в его пятерню и Дэн притянул ее к себе обратно. — Как насчет того, чтобы скрепить наш союз продолжительным поцелуем?       — А как насчет того, чтобы мне уйти и оставить наши нежности до твоего полного выздоровления?       — Я отклоняю твое предложение, Тревис, и настаиваю, что лучше лечение для меня выглядит примерно так, — проговорил он ей в губы и прижался к ним в весьма не целомудренном поцелуе.       — А-а-а, спелись уже, — раздалось от входа в палату. Тами сделала попытку отскочить, но Дэн отпустил ее только после того, как заглянул в глаза и легонько прошелся губами по щеке. — Может, вам замок на палату повесить и запираться тут периодически?       — Было бы неплохо, — хохотнул Дэн, пожимая руку Вайро. — Но, пожалуй, оставим это до выписки. Никто не в курсе, кстати, сколько мне тут еще прохлаждаться?       Тамила, вся покрасневшая от смущения, не знала куда деть глаза. Вайро сообщил ей, что ее ищет доктор Холт, ее лечащий врач, и она ретировалась, украдкой послав Дэну воздушный поцелуй.       — Ну? — сложил руки на мощной груди Вайро. — Ничего не хочешь мне сказать?       — Ну… — передразнил старого друга Дэннис, — кажется, наша с тобой дружба, Вайро Тревис, перерастет в нечто большее.       — Только не говори, что делаешь мне предложение, — хохотнул Вайро, хлопая Дэна по плечу.       — Делаю, — кивнул Дэн, поморщившись от нового приступа головной боли. — Ты отдашь за меня свою дочь?       — Да не вопрос, когда смогу убедиться, что ты делаешь это, находясь в добром уме и светлой памяти, — прищурился Вайро намекая на травму Дэна, словно жениться на его дочери мог только ударенный на голову.       Тревис, отпустив еще пару ободряющих шуточек, наконец убрался из палаты, оставив Дэна устало перебирать в голове каждое слово, что сказала ему Тами, и предвкушать новые встречи с ней. Теперь, Дэннис был точно уверен, она никуда не сбежит и он сможет избавить Тамилу Тревис от всех ее страхов. И сделать счастливой, несмотря ни на что.

_____Эпилог_____

Шесть лет спустя

      — Привет, — улыбнулась в трубку Тамила, услышав родной голос. И несмотря на то, что они с Дэном женаты уже пять лет, сердце в груди затрепыхалось, как перед первым свиданием.       — Привет, малышка. У тебя грустный голос. Что-то случилось?       — Случилось. Ты у меня случился шесть лет назад. А теперь ты уехал, а я тут застряла с рекрутами.       — Ты даже представить не можешь, как я соскучился. Если б только мог, все бросил бы и…       Дэн на том конце связи замолчал, Тами тоже ничего не говорила, пытаясь справиться с чувствами, повисла тягостная пауза. Даже спустя столько времени им обоим было тяжело расставаться так надолго — вот уже полгода как они жили в разных концах Новой Америки. Дэннис Ричардсон, командир одного из штурмовых отрядов, никак не мог оставить дальние рубежи, где они держали оборону. А Тами проходила экспериментальное лечение своего недуга, которое держало ее в Чикаго и не давало никуда уехать.       — Я знаю, что не можешь, тут никто не виноват. Мы знали, на что шли, но это все равно невозможно долго тянется, и если бы не эти дурацкие процедуры, я сама давно бы уже сорвалась и приехала к тебе!       — Так, во-первых, ничего процедуры не дурацкие…       — Дурацкие! — по-детски заупрямилась Тами. — Из-за полной регенерации у меня все татушки испарились, брачный шрамик пропал!       — Да уж, это огромная потеря, — засмеялся Дэн.       — Вообще-то для меня это было едва ли не единственным напоминанием о муже, которого я не видела вот уже почти двести дней!       — Я тоже скучаю, милая, и как только получится выбить себе отпуск, сразу же приеду и мы решим этот вопрос, обещаю. Как там дела в штаб-квартире? Я слышал, ты кочевника тренируешь?       — Да, Люси Эванс привела парня, который отбил ее у стервятников, и он хочет быть в наших рядах***.       — И что думаешь об этом?       — Думаю, что он неплохой парень. У него такой потенциал, что мне не по себе, словно он все знает наперед. С девушками нежен, с парнями разбирается безапелляционно. Иногда даже кажется, что мне его учить нечему. И с Люси, насколько я вижу, их связывает нечто большее, чем они хотят показать.       — Не нравится мне все это. Кочевник в городе — это не к добру, — хмуро протянул Дэннис. — От них всего можно ждать, любой диверсии.       — Лидер говорил с ним лично. Он ему почему-то доверяет, а нам остается только быть на чеку. Но мне кажется, он искренне хочет быть Бесстрашным.       — Ладно, если ты говоришь, что он искренен, то, скорее всего, так и есть. И лидер держит руку на пульсе, придется ему довериться. Как ты себя чувствуешь? Что Финн говорит?       — Дин говорит, что полное излечение в моем случае гарантировано за десять процедур, так что мне осталось еще восемь. Чувствую себя прекрасно. Только грустно, что мы еще нескоро увидимся. И обстановка такая неспокойная…       — Все будет хорошо, малышка, — тепло проговорил Дэн. — Мы столько ждали возможности, теперь осталось только набраться терпения. Я очень тебя люблю и скучаю! Скоро встретимся, обещаю!       Спустя три года на коммуникатор Вайро Тревиса пришло сообщение, которого он ждал долгих почти десять лет: «Мальчик. 8,6. 1,8****. Устала, но довольна. Дэн счастлив. Надеюсь, ты тоже». _____________________________ *150 фунтов = примерно 68кг **Ухо (сленг.) — называется ушная гарнитура, с помощью которого передают информацию. ***Эти события подробно описаны в истрии о Лусии Эванс, «В прятки с отчаянием» ****8,6. 1,8 — Тами имеет в виду, что мальчик родился весом 8,6 фунтов (3900гр) и ростом 1.8 фута (55см)