Дружба на стороне

В тот день я возвращался домой поздним вечером. Теперь мне уже некуда было торопиться - не существовало никакой угрозы того, что меня отчитают на пороге собственного дома и отхлещут по лицу. Всё вокруг выглядело так, будто я смотрел на мир сквозь вдавленное стекло, а в ушах стоял шум; однако с небольшой натяжкой можно сказать, что я был в норме, так как выпил и принял совсем немного. В тот вечер мною заинтересовались сразу двое мужчин, и мы с ними устроили в уборной клуба собственную небольшую вечеринку. Войдя в квартиру, я, к своему искреннему и неподдельному удивлению, обнаружил там Никлауса, развалившегося в кресле. Он встретил меня той же самой голливудской улыбкой, которая была на нём, когда мы расстались. Я сбросил с плеча тряпичную рваную сумку, в которой носил воду, остатки еды и средства контрацепции, на пол, после чего обратился к этому случайному и совершенно неуместному объекту моего интерьера: - Ты здесь какого хрена делаешь? И как ты сюда попал? - Я залез в окно. Ещё в прошлый раз я, делая обход вокруг твоего дома, заметил, что оно открыто, - спокойно ответил он на мои истерические выпады. – На неделе ты так и не позвонил мне. Неужели я тебе настолько неинтересен? - А ты на что-то рассчитывал? Никлаус промолчал. Решив не обращать на него внимания, я стал переодеваться. Сняв туфли, я прошёл в комнату и стал расстёгивать рубашку. Он непрерывно наблюдал за мной, и его сияющее лицо начало меняться, как только я снял её, явив свету моё покрытое прощальными подарками парней тело. - Похоже, ты не в таком уж и отчаянии, - с явной долей досады проговорил он. - Я что, обязан тебе чем-то? - Просто я надеялся, что ты… Никлаус прервался и не спеша поднялся с кресла. Он подошёл ко мне сзади и прижался к спине, поцеловав в затылок. Я притормозил, пытаясь сообразить, что происходит. - Надеялся, что нашёл себе сучку, которой настолько хреново, что она будет умолять тебя прийти снова? Надеялся, что я прочно сижу на наркоте и не смогу сделать ни шагу из дома? Представь себе, я начал сам выбираться из этого дерьма. И твои услуги мне больше не… - Это больше не услуги, - перебил он меня шёпотом. – Дастин, посмотри на меня. Я неохотно повернулся к Никлаусу и уставился в его серые глаза. Этот взгляд я ненавидел, терпеть не мог, особенно тогда, когда чувствовал себя недостойным того, чтобы на меня так смотрели. Он сцепил руки за моей спиной, после чего приблизился ко мне и стал целовать. Я не сразу стал отвечать, делая это довольно неуверенно, так как не мог разобраться в том, что происходило со мной в тот момент. Мне хотелось вновь ощутить что-то схожее с теми чувствами, которые связывали меня с тем мальчишкой… Боже, сколько времени прошло, и какого чёрта я до сих пор живу этими воспоминаниями? … - Ник, что во мне такого? Я сделал некоторую паузу, чтобы убедиться, что Никлаус готов меня слушать. Тот открыл глаза и выжидающе посмотрел на меня, готовый поинтересоваться, что же именно я имел в виду. Его рука, до этого момента покоившаяся на моём бедре, выплыла из-под одеяла и обхватила меня, прижимая ближе. - Почему Мэри знала о моих недостатках, а ты в упор их не видишь, как и Франк? Он усмехнулся. - Может, потому, что ты сводишь мужчин с ума, и они отказываются всё это замечать? - Врезать бы тебе за подобное предположение, - фыркнул я. - Тогда сдаюсь, - рассмеялся он. – Ты очень колючий, и это твой единственный недостаток, котёнок. - Как же то, что я довольно эгоистичен и постоянно развожу срач? - Это свойственно нам всем. Эта приторная чушь заставила меня поморщиться. Ни одно его слово в отношении меня не могло претендовать на правду – это я уяснил ещё тогда, когда стоял перед ним на коленях, а он под действием адреналина признавался мне в глубоких и трепетных чувствах. Едва я уже начал засыпать, утомлённый очередным шумным и бесполезным днём, как с прихожей раздался телефонный звонок. Никлаус рванул было туда для того, чтобы я не надорвался, но я уговорил его остаться и сам отыскал телефон. Присев возле порога, я ответил на звонок. - Должен заметить, что это по-свински – звонить человеку, кем бы он ни был, в час ночи, однако я слушаю. - Дастин, это я, - узнал я в трубке до ужаса знакомый женский голос. - Тебя это тоже касается, Мэри. В течение некоторого времени, за которое вполне можно было спокойным шагом сходить на кухню и заварить чай, мы оба молчали. Вероятно, каждый из нас был готов к тому, что другой бросит трубку, и не решался что-либо сказать. Я уж точно не мог найти подходящей темы для разговора, а ей следовало бы, ибо просто так посреди ночи трезвые люди не звонят своим бывшим. Тем не менее, я заговорил первым: - Что-то с Луизой? - Нет, с ней всё в порядке… но ты прав, я о ней хотела с тобой поговорить. – Она сделала паузу. – Ты нашёл квартиру? Как работа? - Я ушёл ещё три месяца назад. Сейчас у меня неполный день в одном из ресторанов быстрого питания, - честно отвечал я, ощущая отсутствие всякого желания врать, да и мозги в это время суток не были готовы к слаганию легенд. – Зачем ты связалась со мной? - Я тоже много раз себя об этом спрашивала. - Смешно, как моя зарплата, - пресёк я её попытку разрядить обстановку. – Зачем ты позвонила? - Дастин, я думаю, что должна позволить тебе видеться с Лиз. Без тебя она стала отбиваться от рук и плохо вести себя с другими детьми. Я решила отвезти её к тебе на выходные; всё-таки ты её отец, ты обязан принимать хоть какое-то участие в её воспитании. Я вновь поразился тому, как плавно её признание собственных ошибок перетекло в обвинения. Никлаус очутился в дверях так же внезапно, как и в моём доме вчера вечером, и стал внаглую подслушивать разговор. - Было бы прекрасно. Но для начала тебе лучше было бы узнать, в чём истинная причина нашего развода. Это ведь случилось вовсе не потому, что ты так захотела, милая. - Ах, ну конечно, - иронично протянула она тоном а-ля «я обо всём догадалась». – Ничего, сладкий. Я хотя бы взгляну на ту куклу, ради которой ты испортил нам жизнь. - Я считал тебя более сообразительной, особенно в те моменты, когда ты подмечала у меня некоторые странности. Да, Мэри, у меня много странностей, и главная из них – тяга к мужчинам. Один из них, кстати говоря, сейчас стоит прямо передо мной, и у нас с ним только что был бурный секс. Передать ему трубочку? Сразу после этих слов Мэри повесила трубку. Я нажал кнопку сброса и опустил на колени руку с телефоном, устало проведя ладонью второй по волосам. Никлаус взирал на меня с прежним вниманием. - Ну давай, оцени степень моего хамства по десятибалльной шкале, - язвительно выплюнул я в ответ на этот укоризненный взгляд. - Думаю, все двадцать с лишним, - проговорил он, скрестив руки на груди. – Ну и зачем ты так обходишься с людьми, Даст? - А ты считаешь, было бы лучше, если бы всё это осталось в тайне? Мэри считала, что я бросил её ради какой-нибудь бесплодной модели, наполовину состоящей из имплантов, а сейчас она, уверен, даже испытала облегчение. Я дал ей понять, что дело вовсе не в ней. – Я вновь посмотрел на него снизу вверх, вертя в руке телефон. – Это ясно? Он отрицательно покачал головой. Удивительно, но этого амбала с каких-то пор занимало всё, что происходило в моей жизни. - Она ведь запретит тебе видеться с дочерью. - Нужен ли ей такой отец, как я? - Прекрати! Ей ты нужен таким, какой есть, в отличие от твоей бывшей жены… - Ник, позволь узнать, кто тебя вообще посвящал во все эти дела? – сорвался я. – Ты должен появляться только тогда, когда мне это требуется, а не вечно стоять над душой, твою мать! Никлаус открыл было рот, чтобы как-то возразить, но последние мои слова как-то особенно на него повлияли, заставив передумать. Вначале он молча уставился в дверной косяк, выглядя при этом крайне растерянным, после чего резко сорвался с места и направился к входной двери. - Что ж, буду ждать, пока вдруг снова стану нужным. Он вышел и хлопнул дверью так, что я вздрогнул. Чувство вины настигло почти сразу же, за что я несколько раз вслух проклял грёбаного Никлауса и всю свою жизнь. Привязанность к этому засранцу с каждым днём досаждала мне всё больше, но гордость не позволяла бросаться под ноги и о чём-то просить. Неожиданно телефон зазвонил снова, и я вновь с остервенением приложил его к уху. - Дастин, прости за это, - раздался отчаянный голос Мэри до того, как я сгоряча успел выдать одну из своих милейших приветственных фраз. – Пойми, мне сейчас ужасно трудно, но я… я готова мириться с обстоятельствами ради нашего общего благополучия. Посмотри, какой огромный шаг я делаю, Дастин, а ведь я женщина! Я выдержал паузу, спрашивая себя, не кану ли в пропасть, сделав «шаг навстречу». Переждав некоторое время, я ответил: - Можешь приехать ко мне завтра вечером, мы всё обсудим.