Сценарий: Другие Ценности

Савада долго следил за Хибари, находясь на расстоянии, не рискуя подойти ближе. Всё больше и больше слова Бьякурана о чувствах главы дисциплинарного комитета казались ложью, но так хотелось верить. «Почему бы просто не признаться?» — сердце без ответной любви. Тсунаёши всерьёз задумался сделать первый шаг. Осталось только набраться решимости. Савада не испытывал больше страха перед Кёей, только трепет, но он боялся быть отвергнутым. С трудом дождавшись окончания последнего урока, Тсуна отправился на поиски Хибари. Ни в кабинете, ни на крыше хранителя облака не оказалось. Ждать у дверей Савада не стал — привычный путь обхода он уже успел выучить наизусть. Нагнал Тсунаёши Кёю довольно быстро, Хибари как раз задержался возле класса Тсуны. От волнения задрожали коленки. Медленно и аккуратно ступая, Савада пошёл вдоль стеночки, словно крался. Он глубоко тяжело дышал ртом и не отводил взгляда от Кёи. Всё ближе и ближе, всё тише и тише… — Зачем ты меня преследуешь? — Хибари попал тонфа по стене, оставив приличный отпечаток — Савада чудом успел спастись. Вернее у него окончательно отказали ноги, и он просто упал. — Так и убить можно… — дыхание перехватило. На голову посыпалась штукатурка. — Не заставляй меня повторять. — Я хотел поговорить… — Савада встал, отряхиваясь. — Не интересно, — Хибари резко отвернулся и собирался уйти, но Тсунаёши хватило наглости остановить его, вцепившись в руку. — Стойте! Я… это… — Тсуна никак не мог подобрать нужных слов. От безысходности он коснулся лбом плеча главы дисциплинарного комитета. — Вы… Пожалуйста… — совсем упал он духом. — Не мямли, — угрожающе произнёс Кёя, для пущей убедительности выпустив из тонфа шипы. — Я люблю вас! — со страху выкрикнул Тсуна. В Хибари словно что-то перемкнуло. Он удивлённо уставился на прерывисто дышащего Саваду и потянулся рукой к его щеке, такой мягкой и удивительно нежной. В глазах Тсунаёши засияла надежда: неужели слова Бьякурана были правдой? Хранитель Облака изучал Тсуну взглядом, внимательно рассматривая каждую черту его лица. Провёл большим пальцем по жаждущим губам и наклонился. Савада закрыл глаза в ожидании поцелуя… которого не последовало. Вместо этого Кёя зашептал на ухо: — Я тебе не верю, — едва касался он мочки. От прикосновения бросило в жар, но сразу после слов — в холод. Хибари отстранился. — Ещё совсем недавно ты боялся меня как огня, — ответил он на немой вопрос, — шугался даже просто моего взгляда, всячески сторонился меня. И боялся ты именно меня, а не своих чувств ко мне. — Почему вы так в этом уверены? — дрожащим голосом спросил Савада, готовый вот-вот заплакать: больно стоять на осколках разбитой надежды. — Я наблюдал за тобой. Долгое время, — признался Хибари. — Я никому не позволю играть со мной. Ещё раз подойдёшь ко мне, я загрызу тебя до смерти. Глава дисциплинарного комитета продолжил обход своей территории. К Саваде он был чересчур снисходителен, потому как взаправду испытывал к нему чувства. Кёя думал раньше о том, чтобы взять желаемое силой, но видеть каждый раз страх в столь милых прекрасных глазах ранило вовсе не такое бесчувственное сердце, как многим казалось со стороны. Хибари потребовалось время, чтобы свыкнуться с мыслью, что никогда не получит любовь Тсунаёши, потому не мог поверить в такой щедрый подарок судьбы. Скорее в Тсуну вселился Мукуро, чем он бы сам пришёл. Выяснять не хотелось — слишком плохо было.

* * *

«Не любит», — лёжа поздним вечером дома на кровати, грустил Тсуна. Весь день он бесцельно прошатался по улицам Намимори. Пришёл совсем недавно, принял душ, отказался от ужина и заперся в комнате. За весь день ему как-то ни разу в голову не пришло, что шанс есть, ведь Кёя не побил его за признание, ведь он так нежно касался его, ведь не просто так он следил? «Нет, не любит», — упорно твердил разум. Тсунаёши не думал никогда, что сможет влюбиться в такого человека, как Хибари. А виной всему стала необычная игра, созданная одним сладколюбивым гением. Там Савада впервые посмотрел на своего хранителя Облака другими глазами, смог понять его скрытые чувства, сумел полюбить. Полюбить настолько сильно, что теперь души в нём не чаял, все мысли заняты были только им. — Ты сам на себя не похож, — Реборн спустился на зонтике с крыши и спрыгнул на подоконник. — Влюбился что ли? — Не смешно, — Тсунаёши отвернулся к стене и накрылся одеялом с головой. — Я серьёзно, — младенец сел рядом с Савадой и прислонился спиной к его спине. — Как самый лучший в мире репетитор, я не могу отвернуться от ученика в часы его душевных терзаний. Мне поручено обучить тебя всему, в том числе и делам сердечным. Тсунаёши меньше всего хотел говорить о своей проблеме с Реборном, ведь этот надоедливый малыш был причастен к созданию игры, но в то же время лучшего кандидата для получения ответов было не найти. Савада продолжал молчать, а аркобалено в кои-то веки не давил на него. — Бьякуран сказал, — тихо начал Тсуна, — что чувства Хибари-сана настоящие… Это правда? — Всё верно, ошибки быть не может — считыванием характеров занимался я лично. Поскольку помню, по сценарию персонаж Хибари любил только еду. — Тогда почему он не принял моё признание? — Тсунаёши немного поморщился, вспомнив, как Кёя грыз своих противников в игре. Жутко. — Ты сам признался? — не поверил своим ушам Реборн. Он слишком привык к «повседневной трусости» ученика. — Можно подумать, ты не знаешь, — Тсуна перевернулся на живот и уткнулся носом в подушку. Аркобалено всё так же сидел, но уже облокотившись о спину, прислонившись к боку. Он умудрился пропустить важное событие в жизни своего ученика, оставив всего ненадолго — потерял хватку, что очень расстраивало. — Знаю, — соврал Реборн. — Отказ — не повод падать духом. Если сдашься так быстро, значит, не любишь вовсе. «Люблю!» — едва не крикнул Тсуна, но лишь вцепился зубами в наволочку. Сердце ныло, всё тело словно охватил огонь обиды и никчёмности, но сдаваться он не думал, просто не знал, что делать и с чего начать. — Реборн, я… — Савада глянул на аркобалено и замолчал: младенец мирно спал. Разочаровано вздохнув, Тсуна устроился поудобнее, насколько то было возможно, и последовал примеру самого опасного на свете малыша — задремал, а затем провалился в глубокий сон без сновидений. Завтра он вновь пойдёт к Кёе, вновь попытает счастье, вновь будет побит, вероятнее всего… Но это уже будет другой день, а сейчас необходимо было набраться сил, дабы выдержать все будущие переживания и побои.