Сказ о том, как Гермиона и Драко сказали о своей свадьбе

- Нет, Драко, мы обязаны им сказать! Мощь Гермионы непоколебима, и Малфой даже не пытается ее переубедить, знает: скорее стена ему ответит, нежели Гермиона Джин Грейнджер откажется от очередной глупой затеи, что втемяшилась в ее кудрявую голову. - Ну, Гермиончик… - пискляво тянет слизеринец, сделав самые качественные «щенячьи глазки», на которые только был способен. - Нет! – неумолимо воскликнула староста и, не тратя времени, поспешно вышла из комнаты, хлопнув дверью. Драко ничего не оставалось, как, скрепя сердце, поплестись за ней. *** Проклиная Мерлина и Моргану, а также сетуя на несправедливость человечества в целом, Драко шел за Гермионой и думал, что, пожалуй, Грейнджер больше тянет на слизеринку и что пожирательница из нее вышла бы отменная, – все-таки жалости и сострадания в данный момент в ней нет ни капли. За такими мыслями они незаметно добрели до Большого зала, где сейчас большая учащаяся часть школы мирно обедала. Драко медленно шагал за непоколебимой гриффиндоркой, словно бык на поводке, но сам же наследник всех поколений Малфоев мысленно прокрутил перед глазами всю свою жизнь и попрощался со всеми родственниками до пятого колена. К концу «прогулки по эшафоту», как это называл сам Драко, его начала колотить мелкая дрожь, он уже нешуточно продумывал пути к позорному и унизительному бегству – умереть во цвете лет ему не хотелось, даже героем. - Гермиона… - последний раз попытал счастье Малфой, увидев вдалеке две знакомые макушки. «Словно предвестницы смерти», - подумал Драко и, как можно скорее, отогнал от себя эту мысль. - Если не расскажем им все сейчас же, то мы расстаемся! – четко произнесла гриффиндорка, высоко подняв голову и гневно глядя на бедного Драко, и, развернувшись, снова зашагала по направлению к глыбе по имени Уизли-Поттер. Драко же, подумав, что без нее ему и жизнь не мила, понуро поплелся следом, ведь, если подумать, умереть от рук ее лучших друзей, по крайней мере, комично и небанально. В кармане мантии слизеринец крепче сжал колбу с Костеростом, что приготовил его крестный, едва узнав, на какой подвиг бесстрашно, или почти бесстрашно, отправляется Драко. *** - Да, Гермиона? – Поттер повернулся к ней и выжидающе посмотрел. Очки его съехали набок, будто бы их хозяин пару секунд назад не обедал, а запасался жиром на зимнюю спячку. Малфой готов был поспорить на целый галлеон, что в данный момент Уизлера даже метеорит, упавший на голову, не оторвет от поглощения аппетитных куриных ножек. Но Драко вновь, в сотый раз, убедился, что для его Гермионы нет ничего невозможного: она, стукнув рыжего увесистой книгой, зло прошептала: - Перестань есть сейчас же. Рональд-который-Уизли моментально повернулся и, все ещё пережевывая бывшую курицу, уставился на старосту. «Годы дрессировки», - про себя хмыкнул Малфой-младший и чуть было не рассмеялся, увидев, каким грустным взглядом побитого щенка взирает на нарушителей своей трапезы. Но вдруг вспомнив, что именно она хотела сказать этим двум олухам, Драко внезапно захотелось иммигрировать на другой континент, а лучше сразу на другую планету - мало ли что эти голодные зверьки могут с ним вытворить. Гермиона, гордо встряхнув волосами, проговорила: - Мы с Драко любим друг друга, и я выхожу за него замуж. Фантазия у слизеринца всегда была буйная, и у него одна за другой мелькали картинки того, что с ним сделают эта парочка приятелей его невесты, и, увы, заклятие Круциатус было цветочком по сравнению с другими яркими моментами предстоящих пыток. Внезапный грохот отвлек Драко от мыслей. Рон Уизли валялся под лавкой, кажется, без сознания. У Малфоя проступил пот на лбу от идеи, что его ещё обвинят и в сумасшествии Уизли, а там покарают за все сразу. - Гарри? Рон? – спросила Гермиона, встревожившись. «О них-то она волнуется», - эгоистично подумал Малфой и ещё разок проклял весь этот мир. Горе-выживший-избранный сидел и немигающее уставился в пустоту: его бровь дергалась, отплясывая чечетку; очки, стукнувшись о пол, разбились; и Поттер, оставшийся без зрения и, походу, без скудных остатков мозга, не подавал признаков жизни вовсе. - Драко! Скажи что-нибудь! – требовательно воскликнула гриффиндорка и, уперев руки в бока, воззрилась на Драко. - Им бы воды, а? – прошептал он и мысленно добавил: «А мне укрытие!» - Я не о том! – накинулась на него Гермиона, а Драко, опешив, начал молоть несвязную чепуху: - Ну… я ее люблю… вот… дом… свадьба… через неделю.. Менор… вы приглашены… Чем-то Малфой по стилю речи напоминал себе Хагрида, да и по глупому, как ему казалось, выражению лица, тоже. Стол опасливо зашатался, и из-под лавки показалась помятая рыжая голова, а после и ее обладатель, бормочущий что-то похожее на: «Это всего лишь сон». Уизли, едва посмотрев на Гермиону и Драко, стоящих рядом, покачнулся и, с риском вновь отправиться в путешествие в Подстолию, успев вовремя сгруппироваться, упал на скамейку с характерным «плюх». - Не может быть… - прошептал Рон и, как и Гарри, впал в неподвижное состояние. Малфой проворчал: - Ну, все, сказали, а теперь сматываем удочки и деру. - Дай им время, милый, - мягко проговорила Гермиона и, взяв его за руку, добавила: - Все будет хорошо. *** Через десять минут Поттер пришел в себя и взревел, как раненый мамонт: - КАК?! - Так получилось… - промямлила Гермиона, а Драко, всего пару минут назад радовавшийся, что буря миновала, понял, что все ещё впереди. - Я о нем! – Гарри ткнул в сторону Драко пальцем, будто проклиная. - Ну…эмм… Гермиона хорошая…- бубнил Малфой, отступая назад; он понимал, что этому безумному гризли ничего не стоит выхватить палочку и конкретно подпортить жизненно важные органы слизеринца. Помнится, Снейп когда-то предупреждал, что ревность и вспыльчивость у Поттеров – это наследственное. «К черту сальноволосого!», - подумал или прокричал в мыслях Драко. Тут зашевелился Уизли. «Всегда туго соображал», - снова не к месту мыслил Малфой и начал сомневаться и в своей адекватности тоже. «Чертовы гриффиндорцы, с кем поведешься…!», - чертыхался Драко. - Гермиона, как ты могла?! - проорал Ронни и, кажется, даже всхлипнул. - Я люблю его, Рон! Это мой выбор! – Гермиона пошла в наступление, значит Малфой надежно прикрыт. - Она права, Рон, - проговорил Гарри; его взгляд был расфокусированным, и шрам стал незаметен, слившись с мертвенной бледностью. «Всегда любил очкастого!», - думал Драко, вприпрыжку двигаясь по подземельям, и пел хвалебные оды Избранному. «А очки я ему новые подарю», - радовался слизеринец. *** - Ну, где же они? – суетилась будущая миссис Малфой, крутила головой и то и дело дергала жениха. - Вон, вон, я их вижу! – наконец-то проговорил Драко и указал в сторону блаженно улыбающихся Поттера и Уизли, с букетами и в смокингах. - Как я рада, что они пришли! – прощебетала Гермиона и заспешила к друзьям. Драко тоже был рад, но тому, что в Мунго отличные успокоительные и восстанавливающие зелья. Попутно Малфой думал, что следует поблагодарить отца за бесплатные палаты для этих двоих в колдобольнице на полный реабилитационный период. Крестные для их с Гермионой детей ещё понадобятся…