Огонька не найдется?

Друзья, я вернулась, однако в субботу улечу снова( Постараюсь до этого выложить еще часть. Эта глава не похожа на предыдущую совсем. Вот. Спасибо, что ждали!) За ночь погода резко изменилась, и утром в окно бил пронзительный свистящий ветер. Едва проснувшийся Йо обнаружил себя лежащим на футоне в позе замерзшего котенка. Все тело свело от холода — и как он не проснулся раньше? Казалось, температура в комнате превратила воздух в лед, и через него приходилось продираться, чтобы сделать хоть какие-то движения. Медленно приподнявшись на подушке, шаман замер: перед глазами все плыло и кружилось, в висках отбойными молоточками стучала назойливая боль. Кажется, он застудил шею, растянул все возможные мышцы или просто побывал под асфальтовым катком: в теле не осталось ни единого сантиметра, который бы не жаловался на жизнь. Йо попытался вспомнить, что же с ним вчера произошло...и вспомнил. Под кожей тут же пробежали тысячи стыдливых огоньков, а внизу живота скрутился ехидный возбужденный узелок, отчего парень физически почувствовал, как щеки наливаются краской. Он и Хао вчера... Вернее, Хао ему... Вот черт! Ноющее тело отступило на второй план. Йо одним движением сел на футоне, стараясь понять, как же он все-таки оказался дома. Видимо, его принес Хао, но тогда где он сам? Может, это вовсе был просто сон, ночной кошмар, навеянный почти морозным дразнящим ветром из окна? Шаман почти готов был поверить этому, но взгляд зацепился за длинный темный волос, застывший змейкой на подушке. Сам не зная почему, Йо выдохнул со спокойствием. Это не его больная фантазия. Это было. Хао был с ним. Но где он сейчас? В голову закралась предательская мысль. А что, если он... Просто взял и ушел. Совсем. А что? Это вполне в принципах Хао. Прошлого Хао, жестокого Хао — забрать свое и исчезнуть, без оправданий, без предупреждений, без объяснений. Он своего добился — жизнь Йо-таки раскололась надвое — на «до» и «после», на «без него» и « с ним». Сколько месяцев он пытался доказать ему, что они с Йо — единое целое? Что нет смысла сопротивляться? Разгоряченное сознание выкидывало новые режущие мысли, и с каждой секундой парень все больше убеждался в своей правоте. Все же так просто. Какой замечательный план .Прийти в дом Йо, стать для него всем, добровольно получить его душу — и исчезнуть, зная, что теперь он пойдет за Хао куда угодно. Зная, что после произошедшего у Йо не останется ничего — ни друзей, ни невесты, ни желания жить. Голова все еще предательски кружилась, но Йо упорно встал с футона, добрел до окна и захлопнул его. Нет, он так просто не сдастся. Он не даст ему возможности подчинить себя. Он выдержит. Главное — не видеть его. И если он ушел, если для него все это было лишь игрой с самого начала — дьявольски выверенным планом — то Йо не будет играть по его правилам! Он исчезнет, тихо убежит, сгинет куда-нибудь, метнется на край земли, под охрану скал, под кроны вековых дубов или в огромные города, где людей так много, что можно никогда не встретить одного и того же человека дважды... Он убежит, и Хао не найдет его. Он сорвет его игру. Все еще шатаясь, Йо схватился за дверцу шкафа и рывком распахнул ее. На пол полетели какие-то вещи — парень слабо понимал, что конкретно он берет с полок, просто старался выбросить из шкафа максимум чего-нибудь быстро и тихо. Ему казалось, что за ним следят, что у Хао глаза повсюду, и что ему нужно успеть скрыться, пока не появились его приспешники и не забрали его на затерянную в лесах поляну, где, наверное, перед костром его ждет брат. На самом деле, тихо действовать у Йо не получалось. Грохот падающих на пол вещей стоял на весь дом, и Хао, в этот момент находившийся внизу, тут же рванул наверх. Он вошел как раз вовремя, чтобы увидеть, как младший Асакура, бормоча что-то себя под нос и бешено сверкая красными слезящимися глазами, запутался в какой-то куртке и рухнул на пол. Вполголоса ругнувшись, Хао бросился к нему. Увидевший его Йо тихо пискнул и крепко-накрепко зажмурил глаза. - Я тебя не вижу, я тебя не слышу, тебя здесь нет, ты своего не добьешься! Я не стану, я не стану, я не стану! У тебя ничего не выйдет! - охрипшим сбивающимся голосом прошептал он. - Великие духи, Йо! Что ты говоришь?! - Хао тщетно пытался вытащить брата из-под груды одежды, но тот вслепую отбивался, пару раз чуть не расквасив старшему нос. - Я все знаю. Я все знаю. Я все понял. Ты думал, что я не пойму, но я все понял. Ты исчезнешь. Я знал, что ты исчезнешь. Все это было игрой с самого начала. Игрой. Игрой. Игрой, - как безумный повторял Йо, размахивая руками и при этом не разжимая век. - Я знал, что ты исчезнешь! - Куда исчезнешь?! - Исчезнешь, исчезнешь... Получишь — и исчезнешь. Но я не дамся. Нет. Не получишь. Ты не получишь. Хао замер. Он внезапно понял, о чем говорит Йо, и едва удержался, чтобы не рассмеяться. Вид брата, запутавшегося в куче одежды — половина из которой, кстати, принадлежала Анне — да еще и размахивающего руками наподобие ветряной мельницы, да еще и вслепую, убивал старшего Асакуру наповал. - Но я же здесь, Йо, - справившись с собой, тихо сказал он. - Отото, я никуда не исчез. Йо прекратил махать руками, но глаза так и не открыл. - Правда? - недоверчиво спросил он. - Сам посмотри, - улыбнулся старший. - Нет, - упрямо сказал Йо. - Если я открою глаза и увижу тебя, ты можешь меня поглотить. - Как? - Своими глазами. Они у тебя черные-черные и похожи на ониксы. - Да? Ну тогда давай я закрою глаза. - Я тебе не верю! Ты смухлюешь! - Закрой мне их сам, - Хао аккуратно взял руку брата и коснулся его пальцами своих век. Йо неуверенно ощупал их. - Закрыты, Йо? - спросил старший Асакура, улыбаясь кончиками губ. - Ну вроде... да. - Теперь ты можешь посмотреть и убедиться, что я никуда не ушел. Воцарилась тишина. Через секунду над ухом Хао раздался крик: - Аники! Это ты!!! А в следующую секунду что-то горячее и живое прижалось к его плечу. Хао открыл глаза и, с улыбкой прижав к себе брата, позволил себе на мгновение утонуть в этой неожиданной нежности. Но что-то было не так: тело Йо полыхало нездоровым жаром, и по коже пробегала легкая волна дрожи; Хао понял, что сцена, развернувшаяся минуту назад, была настоящим болезненным бредом. - Ты весь горишь, - отстраняясь от брата, сказал старший Асакура. - Быстро в постель. Навалялся на холодной траве! - Ничего я не... - Быстро! - в голосе Хао появились стальные нотки, и Йо послушно направился к футону. Ему действительно было паршиво: последние несколько минут абсолютно лишили его сил. Через час Йо был отпоен горячим чаем, укутан в три одеяла, накормлен вкуснейшим завтраком и теперь полулежал с градусником подмышкой, из-под чуть прикрытых век наблюдая за братом, шептавшим что-то над его головой. - Не переживай ты так за меня, - с улыбкой попросил младший Асакура. Он выглядел куда лучше, чем некоторое время назад. - Все со мной хорошо. Ну простудился чуть-чуть. Хао бросил на него недовольный взгляд и присел на краешек футона. - Ты бредил, Йо. - Ну подумаешь, бредил... Просто я... - Что? - Ничего. - Ну что? - Просто я подумал, что ты ушел. - А, - рассмеялся Хао. Его смех раскатился по воздуху, как тысячи маленьких колокольчиков. - Ты подумал, что я тебя использовал и теперь исчезну? - Да, - Йо старался не смотреть на брата. - Глупый, - огненный шаман коснулся его щеки, убирая шальную каштановую прядь. - Как ты мог такое подумать... Ладно, спишем это на болезнь. Кстати, как температура? Йо достал градусник и недовольно сморщился. - Тридцать восемь и пять... - Так, пора пить что-то посильнее чая. Лежи, чудо в перьях. Пойду принесу тебе аспирин, - Хао встал с кровати. В его глазах блеснули озорные огоньки. - Вот так вот с вами, мальчишками. Чуть-чуть поваляешь на траве - и готовы. Спите и болеете... Хао! - Йо залился краской. - Ну я же не! - Да-да, - весело отозвался старший Асакура и направился к двери, но на полпути его остановил оклик Йо. - Аники... - Да? - огненный шаман все еще улыбался, разглядывая облокотившегося на подушки парня. - Аники, ты правда никуда не исчезнешь? Хао с трудом удержал начавшую гаснуть улыбку. Йо пристально смотрел на него, и в этих шоколадных глазах было столько надежды, что внутри старшего Асакуры что-то сжалось в маленькую черную точку, похожую на прицел, где-то в районе сердца. Как объяснить тебе? Как удержаться от того, что рвет душу изнутри? Как предупредить, чтобы сегодня к ужину вернется только один человек из двух самых тебе близких? И, возможно, на моем месте будет другой... - Куда я от тебя денусь, - улыбка становится шире, глаза радостно щурятся, рука сама толкает дверь, и я не слышу твоего ответа за гулким стуком собственного сердца. В коридоре я плотно закрываю за собой дверь и на мгновение опираюсь на стену. В моей жизни было не так много моментов, когда я действительно рисковал. Я всегда умел предугадывать исход событий. Но сейчас я действительно не знаю, увижу ли еще когда-нибудь твои спокойные яркие глаза. … POV Рен. Весь день в тренировках — я сознательно избегал встречи с тобой, чтобы не дать себе возможности проболтаться. Сегодня я докажу тебе, что говорил правду. Я докажу, что люблю тебя. Ты поймешь, кто тебе действительно нужен. Думаю, он боится. Что ж, не буду лукавить — меня тоже немного подтрясывает, но мои руки тверды. Просто на всякий случай я позвонил маме и узнал, как у нее дела. Просто на всякий случай я написал короткое письмо Джун. Басон ни о чем не спрашивал меня, когда я приказал ему отнести письмо Пайронгу, но я видел, какие озабоченные взгляды он бросал на меня из-под забрала своего древнего шлема. Но все это — лирика, все это — лишнее. Весь день в тренировках — я сознательно доводил свое тело до крайности, чтобы не дать ему возможности подняться к тебе. И тем не менее за час до выхода я не удержался и заглянул в твою комнату. Ты спал на футоне, как ребенок; по аккуратно расставленным вокруг лекарствам я понял, что ты заболел, и что лечил тебя Хао. Естественно, мне он не удосужился сообщить о твоей болезни. Ничего, скоро я сотру этого индюка с лица земли, и тогда мы будем свободны от его дьявольского влияния, Йо. На лестнице столкнулся с Хоро. Он прошел мимо меня без единого слова, да и я не слишком стремился разговаривать с ним; тем не менее внутри что-то кольнуло, и я вспомнил сказанное сгоряча «мы люди разных кругов» и его глаза в тот момент. На миниатюрное мгновение захотелось остановить его, и я даже потянулся было к его плечу, но Хоро почти бегом скрылся на втором этаже. Что ж, мы никогда не смогли бы стать друзьями. Жизнь все расставляет по своим местам. Я вышел из дома заранее и, не оглядываясь, отправился к месту встречи. Через несколько часов я вернусь сюда победителем. Или не вернусь совсем. POV Хоро. Я был внизу, когда Хао тенью проскользнул мимо кухни и выскочил за дверь. В этом, казалось, не было ничего странного, но его движения — быстрые, одновременно мягкие и настороженные, привлекли мое внимание. На лестнице я видел Рена — и силой заставил себя пройти мимо него молча. Кажется, он хотел что-то сказать; в любом случае на его лице было что-то вроде раскаяния, хотя я мог ошибиться из-за темноты. Конечно же, я ошибся! Раскаявшийся Рен — это из разряда фантастики. Такие, как он, никогда не меняются, и хватит об этом думать, Юсуи. Странно, Рен тоже ушел. Наблюдаю за ним из окна. Спина прямая, в руке привычное гуандао, шаг широкий, в каждом движении — смертельная решимость. Последний раз я видел его таким, когда мы дрались с его дядей. Тогда он был похож на выпущенную из арбалета стрелу, пронзающую воздух, и сейчас в нем снова появилась эта опасная сосредоточенность. Куда он? На тренировку? Как-то поздновато для тренировки... Что-то блестит на бедре. Издали напоминает Меч Грома. Но Рен никогда не тренируется с Мечом Грома. Он достает его только когда... - Коро! За мной! Быстро! … На поляне, скрытой от всего мира вековыми дубами, сошлись двое. Двое — с сердцем жарче пламени, с разумом холоднее стали кинжала, с целью смертоносней, чем пуля. Двое — бывшие и врагами, и друзьями, и даже почти любовниками. Двое — способные в равной степени и на безудержную жестокость, и на всепоглощающую любовь. Двое — и каждый готов навсегда остаться под сенью этих дубов. Шаман в длинной белой накидке вытянул вперед руку, в которой тут же заплескалось пламя. - Без болтовни? Шаман с глазами цвета жидкого золота достал гуандао, в стали которого отражались первые звезды. - Без болтовни. Они замерли на мгновение. Через секунду ночное небо взорвалось вспышками фуриоку. Ни один из них не хотел умирать, но оба были слишком упрямы, чтобы отказаться от этой идеи. … Когда Хоро нашел наконец место боя и появился на поляне, гуандао Рена было сломано надвое, а на плече Хао было две глубоких раны, из которых не переставая сочилась кровь. Оба шамана даже не заметили, что их дуэль больше не тайна. Молниеносные удары Тао сменялись столбом пламени Асакуры, и на поляне не осталось ни единого места, где можно было безопасно находиться более минуты. Хоро кричал. Он кричал так громко, как только мог, но они как будто оглохли. Хоро вызвал Коро и создал меж ними ледник размером почти с Эйфелеву башню, но они в ярости раскололи его за несколько секунд. Каждый последующий удар был смертоноснее предыдущего, и северянину приходилось задерживать дыхание, наблюдая, как Хао в последний момент уходит от атаки Рена, а Рен успевает поставить защиту за мгновение до того, как его накрывает настоящий огненный океан. - Они обезумели, Коро. Они совершенно обезумели из-за него. Великие духи, кто бы мог подумать, что Йо, наш Йо станет причиной этого ада... - прошептал Трей, очередной раз содрогаясь при мысли о том, что было бы, если бы сейчас Рен не успел защититься. Кричать было бесполезно — они его не слышали. Все попытки остановить их силой кончились ничем — вдвоем, да еще в такой ярости они просто размажут Хоро по траве, даже не заметив этого. Ему и так несколько раз приходилось закрываться ледяным щитом от случайных всполохов фуриоку, и щит уже не выдерживал. На каком уровне сил они дерутся, черт возьми?! Внезапно Хоро пришла идея. Он отбежал чуть дальше от поляны, спрятавшись под одним из гигантских вязов. - Коро, слушай меня внимательно. Создай вокруг меня ледяной купол и улетай. Хранительница удивленно запищала. - Не спорь! Мы не сможем их остановить! Это сможет сделать только Йо! Лети к нему и приведи его сюда! Быстрее, Коро, быстрее! Минутианцы — мудрый и честный народ. Если они становятся чьими-то хранителями, то никогда не предают своего шамана. Они остаются с ним до конца, что бы ни случилось, и всегда повинуются ему. Коро всегда повиновалась Трею, и сейчас не могла оспорить его приказ. Но почему-то маленькое сердечко сковывал страшный холод, когда она покидала поле боя... ...Когда ей наконец удалось разбудить Йо и он неуверенно поднялся с футона, небо над лесом внезапно разгорелось тысячами огней. Страшный грохот сотряс воздух; казалось, что это рухнула Киотская башня или Великая Китайская стена. А потом маленькая Коро задрожала, как колибри, и закричала тонким отчаянным голосочком...