Дракон. Тихий Омут

      Близилась полночь, а значит, и время боя неумолимо подбиралось к лапам. Я медлил покинуть дом, боясь наконец оказаться на поляне, где наверняка уже собралось большинство оборотней.       Сидя в темном углу на шкурах, я смотрел в небо сквозь раскрытое окно. Тихая, безветренная ночь мерцала тополиными пушинками звезд, щедро рассыпанных молочной рекой по небосводу. Прямо на меня взирала огромная луна, давно ведающая о том, что я задумал. Будучи надежной хранительницей тайн, она не выдала меня ни единой живой душе, и теперь с любопытством рассматривала меня свысока, нашептывая, что час близок и мне стоит поторопиться.       Мне и самому приходилось отказываться от волчьей ипостаси, в страхе, что Верн узнает о моих планах раньше времени, оказавшись в этот же момент в волчьей шкуре. Будучи альфа-вожаком, он легко читал в сознании подопечных, но только четвероногих.       Тело сковывало томительное напряжение. Мне было страшно, и, в то же время, я хотел скорее заявить всем и каждому, что Верн мне симпатичен. Если он думает, что я несерьезен и это всего лишь блажь, вызванная его высоким статусом, то сегодня я докажу ему силу моих намерений.       Я поднялся, чувствуя, как от долгого сидения гудят затекшие конечности. Размяться я успел около часа назад, не изводя тело тяжелыми нагрузками — силы мне еще пригодятся. Сделать это было несложно — мои опекуны уже давно влились во всеобщее веселье, оставив меня в покое. Они не знали, что сегодня я собираюсь к ним присоединиться. Обычно я пропускал праздники, стесняясь собратьев. Слишком открыто они выражали собственные чувства…       «Пора», — кивнул я заговорщице и вышел из дома.       Легкая прохлада приятно остужала кожу, горевшую от волнения. Вдали, куда я направлялся по темной пустынной улочке, висело яркое зарево, сложенное десятками высоких кострищ. Они разжигались по кругу поляны, создавая легкий полумрак и согревая полуобнажённые тела свободных оборотней.       Именно поэтому сейчас из одежды на мне осталась лишь набедренная повязка. От этого я чувствовал себя совсем неуютно. Ладони вспотели. Щекочущий трепет скользил по оголенной спине, поднимая дыбом каждый волосок. Соски затвердели.       «Как вообще в таком виде я должен появиться перед всеми?»       Хотелось завыть и трусливо броситься домой, но я только крепче сжал кулаки и быстрее зашагал вперед, держа перед глазами бивший пламенем свет.       - Наконец-то, Джайс, ты решился! — с налета приобнял меня Вагрус, утыкаясь носом в затылок. Он глубоко потянул воздух, обнюхивая меня. Мы соприкоснулись кожей.       - Отстань! — огрызнулся я, оттолкнув нахала обеими руками.       - Эй, парень, потише! Чего ты взбеленился? Отдыхаем же все, - он, словно невзначай, шагнул ближе, снова сокращая между нами расстояние.       Этот оборотень был одним из тех, кто предлагал провести течку вместе.       - Держи руки при себе, — сквозь зубы прорычал я, сверля волчару предупреждающим взглядом.       - Что ж, ты прав, Рыжик. Для начала я должен показать тебе, чего стою, — потянул он меня за выбившуюся из-за уха прядь, намекая на схватки оборотней за свободных омег.       По нашим обычаям, альфы стаи, ищущие пару, выказывали внимание к заинтересовавшему их омеге накануне, а после боя за вожака все претенденты на лапу желанной добычи вступали в схватку, выясняя, кому достанется приглянувшийся волк. Победитель уводил омегу к себе в дом ровно на одну луну.       - Я буду биться за тебя, — пылая азартом, заявил Варгус, снова подходя вплотную и заставляя меня отступить.       Спиной я почувствовал, как прильнул к другому разгоряченному телу.       - Пожалуй, я тоже поборюсь, — низко прошипел Олькрун, кладя руки на мои плечи и сдерживая мой порыв вырваться.       В раздражении я изо всех сил наступил агрессору на ногу. Тот взвыл негромко, выпустив меня на волю.       - Кусаешься? — сверкнул он угрожающе глазами. — Ничего, я научу тебя уму-разуму за целую луну.       - Ты еще не выиграл схватку, — напомнил Варгус о своем присутствии. Наличие конкурента его только раззадорило.       - Дело времени. За такое гладенькое тело и милую мордашку я с легкостью с тобой разделаюсь.       Была бы их воля, они сцепились бы прямо сейчас.       - Держите себя в руках! — осадил их Нурсмин, мой альфа-опекун. — Скоро начнется бой, а потом вы сможете попортить друг другу шкуры. Вы же не какие-то псы, чтобы показывать зубы среди отдыхающих!       Пока мы пробирались через толпу, собравшуюся на поляне, к паре моих «ухажёров» добавились еще двое. Псы их раздери! Я намеренно задержался, как мог, надеясь, что к моменту моего появления все альфы уже определятся с целью.       Но вот, сквозь редкие просветы впереди я краем глаза уловил знакомый облик. Еще пара десятков шагов, и я замер у самой кромки круга, где уже через несколько секунд заявлю о своем желании провести ночь с альфой.       Верн возлежал на пушистой черной шкуре цербера. Прикрытый лишь набедренной повязкой, он расслабленно опирался на локоть, поддерживая голову и лениво наблюдая за собратьями. Едва различимые паутинки серебра тянулись от висков, вплетаясь в густую пену темно-каштановых кудрей, спадавших до плеч. Оголенный торс поражал мощью и ладностью, бесстыдно выставляя напоказ каждую мышцу, каждую прожилку и желобок. Темные соски вызывающе выделялись на загорелой коже.       Я почувствовал, что близок к обмороку. В этот момент Верн перехватил мой голодный взгляд.       Сейчас, в полумраке, когда все были увлечены друг другом, я не желал отводить или прятать глаз. Я смотрел на него прямо, наблюдая, как задержавшись на моем лице, он скользнул ниже, изучая, рассматривая. Тело горело, словно он проделывал это руками. Не смея шелохнуться, я позволил ему разглядеть все, что он хотел. Вдруг он вернулся к моему лицу — глаза сузились, губы чуть заметно искривились — и он отвернулся в сторону.       Пропасть разверзлась перед моими ногами.       Почему?!       Толпа тем временем окончательно стихла, завидев как вперед вышел бета вожака, Тривал.       - Тише! — прикрикнул он на молодняк, впервые оказавшийся на Второй луне. — Есть ли желающие поспорить за вожака? — не став ходить вокруг да около, произнес он ритуальную фразу. — Выйдите в круг.       Первым из толпы шагнул высокий омега, Нурис.       - Я желаю быть покрытым вожаком! — громко произнес он и без стеснения уставился на Верна.       Сердце понеслось вскачь. Нурис уже выигрывал бой в прошлом году, но, видимо, решил повторно попытать счастье. Он был опасным противником, и, как видно, настойчивым. Я помню, как жестоко он поступил с пегим омежкой, прикусив тому лапу до хруста костей.       Произнося надлежащую фразу, вперед выступило еще несколько омег. Двое постарше меня, а один, должно быть, подросток, едва перешагнувший весну совершеннолетия. Но даже он был выше на полголовы и шире в плечах.       - Кто-нибудь еще желает поспорить за вожака? — поторопил Тривал, не желая дразнить оборотней, которым не терпелось сцепиться за понравившихся омег.       - Я желаю быть покрытым вожаком, — от трепета голос едва звучал.       Толпа чуть стихла, показывая, что мой голос был услышан. За мной тут же раздалось недовольное рычание. Моим несостоявшимся партнерам придется выбрать другого омегу, чтобы поточить зубы.       Взглянуть на Верна не хватало смелости, поэтому я впился взглядом в коренастого бету. Тот кивнул, давая позволение, и, полный решимости, я шагнул в круг.       Дальше все происходило будто не со мной. Тривал заставил нас тянуть жребий, чтобы определить, кто из пятерых не будет участвовать в первых схватках. Повезло смуглому омеге с толстой косицей. Он отошел в сторону, наблюдая, как бета делит нас на две пары. Меня поставили с молодым парнишкой, а Нурису достался сбитый омега с родинкой на плече.       Наши пары сцепились одновременно.       Перекинувшись в волчью ипостась, я набросился на средних размеров пестрого волчонка, не давая тому сориентироваться. Я надеялся на отсутствие у парня опыта и потому эффект неожиданности сыграл мне на лапу.       Парнишка отскочил в сторону, но я не дал ему опомниться. Напрыгнув сбоку, я сделал попытку ухватить его за загривок. Он дернулся, затрусив головой, а я, воспользовавшись чужим замешательством, просто сбил его с ног, ударив изо всех сил передними лапами. Парень покатился, подняв в воздух облако пыли.       Позволить ему встать значило упустить шанс! А ведь победа так близко!       Я набросился на лежащего сверху и, растопырив лапы, не дал вырваться из ловушки, старательно отыскивая брешь в его отчаянных метаниях. Инстинкты обострились до предела, я видел каждый поворот острой морды, каждый взгляд огромных черных глаз, слышал сдавленный храп глубоко в горле.       Вот оно!       Уловив момент, я пригнул голову к шее и рванул открытую пасть вперед. Зубы поймали чужую шею. Волчонок мгновенно затих.       Шли секунды, я держал его крепко, но не пережимал челюсть, ощущая, как жилы бьются в моем рту, как кровь бежит по чужим венам, как судорожно нахлестывает заплутавший вдох…       - Победа! — донесся над ухом голос беты, и спустя пару ударов сердца я отпустил поверженного противника.       Все еще находясь не в себе, я позволил отвести себя за руку в сторону. Мой волк, разгоряченный схваткой, требовал окропить зубы чужой кровью. Нет, я не хотел чужой смерти, просто вырвавшиеся на поверхность инстинкты нашептывали свою волю.       Передо мной и Нурисом возник прежний холщовый мешок, из которого мы снова тянули камни. Теперь в нем находилась только пара: черный значил участие в следующем поединке с наблюдавшим за нами оборотнем, белый дарил временную передышку.       Я замешкался. Мой взгляд сам наткнулся на Верна. Вожак сосредоточенно всматривался в мое лицо и по обыкновению хмурил брови. О чем он думал, я не знал.       - Джайс, — вернул меня на землю бета, и я сунул руку в мешок. Еще миг, и на моей раскрытой ладони оказался белый камень. Я облегченно выдохнул.       - Повезло, — хмыкнул Нурис, одарив меня пренебрежительным взглядом светлых глаз. Вряд ли он видел во мне достойного противника.       Отойдя в сторону, я стал наблюдать за поединком Нуриса и Хэллина, оборотня с темно-русой косой и постным лицом.       Они замерли друг напротив друга, перекидываясь в волчью ипостась. Еще мгновенье, и перед нами застыл высокий поджарый волк, с аккуратной головой и длинным хвостом. Рядом возник зверь с более темным окрасом длинной шерсти. В остальном они были похожи.       Омеги столкнулись с не меньшим рвением, нежели альфы. Атакуя друг друга, они клацали зубами, норовя закусить кожу, впиться в бок, достать уязвимую шею. Преимущество находилось на стороне Нуриса, он вертелся как заведенный, ускользая от противника снова и снова, выматывая более тяжелого на подъем волка, играя с ним.       Вот Хэллин задышал тяжелее, вывалив язык и промахиваясь все больше. Светлый волк тоже заметил усталость и, улучив момент, повалил темного наземь. Прибитый сверху, тот отбивался тяжелыми лапами, но хитрый омега подставлял мощные грудные мышцы, надежно прикрытые мехом, раз за разом избегая серьезных ранений. Неожиданно рыкнув, он раскрыл пасть и тяпнул Хеллина за нос. Тот взвыл, притянул лапы к туловищу и прижал уши, не желая продолжать бой.       - Победа! — огласил бета, и Нурис вернулся в человеческую ипостась.       Победитель не подал руку побежденному и даже не обернулся назад, продефилировав без повязки до ближайшего кувшина с водой, располагавшегося у ног Верна. Вожак внимательно наблюдал за ним, но со стороны я не мог рассмотреть лица. Зато прекрасно видел, как точеная фигура наклонила глиняный сосуд ближе ко рту и припала губами.       Вода текла по лоснящемуся от пота подбородку, вниз по груди на пояс, стекала в промежность, моча легкие золотистые завитки, обрамлявшие небольшое ровное естество.       В толпе призывно заурчали, а затем и взвыли.       Нурис был красив. Один из самых желанных свободных омег, оставшихся в стае. Его поклонники не уставали тереться под его окном и предлагать все, чего бы он не захотел. Но, видимо, он точно знал, чего хотел. А вернее, кого.       Он не отрывал от Верна призывный взгляд из-под полуприкрытых ресниц. Огонь, бившийся в танце повсюду, окружал темное изваяние желто-оранжевым ореолом, вспыхивая в глазах омеги.       Нурис не спеша облизнулся, собирая влагу с губ.       - Пора, — объявил Тривал, переживавший, что оборотни скоро совсем лишатся рассудка, устроив драку и вакханалию.       Я двинулся в круг, так и не увидев лица Верна. Но так будет лучше. Увидеть непонятно откуда взявшийся холод мне совсем не хотелось перед тяжелым боем. Что еще хуже, я мог узнать свербящую похоть в дорогом мне взгляде, желание овладеть другим телом. Не моим.       Мы перекинулись одновременно.       Светлые, с темной радужкой глаза впились в меня, гипнотизируя. Хвост Нуриса слегка подрагивал, выказывая крайнюю степень напряжения. Он чуть дернулся, и меня снесло в сторону на шаг. Однако нападать Нурис не торопился, решив проверить мою реакцию, и я выдал себя с головой. Скорость и изворотливость были единственными моими преимуществами. Так что здесь мы с ним будем на равных.       Плавно переставляя лапы, он двинулся по кругу, обходя меня стороной. Я последовал его примеру, держась параллельно и не приближаясь. Он выжидал. Я тоже.       Нападать первым я не видел смысла. Врасплох мне его не застать. Если же он втянет меня в затяжной вялотекущий бой, роль атакующего быстрее высосет из меня энергию, и он увидит все, на что я способен. Если же нападет он, я смогу оценить степень опасности лучше и, возможно, найти уязвимые точки. Однако я рискую не справиться и подставить горло раньше, чем соображу, как одолеть его.       Размышлять более мне не позволили. Нурис ускорился, пытаясь поймать меня зубами за хвост.       Спугнув, он заставил развернуться к себе мордой. Мы накидывались поочередно, стараясь продавить защиту, но не растрачивая силы понапрасну. Продолжая опасный танец, скользивший на острие ножа, мне случайно удалось вырвать клок меха из ухоженной шкуры. Нурис огрызнулся, свирепея, и тут же накинулся, стремясь придавить меня к земле.       Я чувствовал, что игра его раздражает. Ведь я был младше и гораздо меньше по размерам, а ему приходилось тратить на меня время. Наваливаясь раз за разом, он бил передними лапами в грудь, бока, голову. Он не закрывал пасть, выжидая момента использовать острые клыки на моей шкуре.       Уворачиваясь от нападений, я будто выскальзывал из-под прямых атак, уклонялся и выкручивался в последний миг, тоже стараясь тяпнуть за хвост или лапу.       Напряжение между нами росло. Нурис злился сильнее, рыча все кровожаднее.       Эмоции подводили его — волку никак не удавалось справиться с собственным раздражением. Он раскрылся справа слишком сильно и я, не теряя возможности, накинулся, стремясь ухватить его за холку.       От боли оборотень взвыл и отчаянно рванулся, оставляя в моей пасти новый клочок меха. Я на миг растерялся, припав на передние лапы. Чужая челюсть сомкнулась на моей голове, прямо на левом ухе. Зубы прокусили тонкий покров, врезавшись в кость.       Я заскулил и попытался вырваться из захвата.       Плотно сомкнув глаза, я продолжал трусить головой, стараясь уйти от зубов, пока давление челюстей все нарастало. Я мог бы остановиться и признать поражение. Но в меня словно вселился безумный омега-волк, желающий получить своё любой ценой.       Вокруг раздавался вой, но я отчаянно продолжал сопротивляться, чувствуя запах горячей крови, стекавшей вдоль морды. Еще один рывок.       Еще больнее прошила молния затуманенный пылом схватки мозг. Запах соли и ржавчины становился удушающим.       В ушах стоял злобный хрип, словно Нурис не желал делиться добычей. Меня прибило к земле, я повалился с лап, больше не в состоянии держаться ровно и продолжал отчаянно биться в пыли.       Рывок.       Еще один.       Адская боль прошивает все тело, дыхание сперто, кровь залила нос.       Я проиграл Верна.