Зеленое море.

Уже через неделю после начала дождя, жители прибрежного города Tructa стали воспринимать его как должное. Как будто дождь никогда и не отсутствовал. Бледные, светловолосые горожане сновали под градом крупных капель кутаясь в полиэтиленовые дождевики, прикрывая головы газетами и протирая мутные стекла очков, а спустя один месяц люди и вовсе позабыли, что когда-то было иначе. Никого это не насторожило и ни у кого не вызвало смятения. Каждый, кто оказывался под дождливым небом, не обращал на него внимания, и только двенадцатилетний Мартин не мог унять тревогу. Он прожил еще так мало, и в памяти его хранились яркие воспоминания о каждом дне его жизни, тогда как взрослые давно уже разучились помнить прошлое, не зная даже, что они делали на прошлой неделе. Мартин шел по вымокшей, размытой тропинке по дороге к школе. Впервые он начал замечать, что многие его сверстники и даже его учителя, настолько привыкли к бесконечному ливню, что перестали упаковываться в полиэтилен и теперь шли под дождем пропуская его сквозь себя. Мартин не хотел даже близко подпускать к себе навязчивые капли воды. В школе все полы вымокли от капель, летевших с одежды учеников, все они ходили с мокрыми, зачёсанными назад волосами, вода капала на их тетради, размывая текст, но дети лишь улыбались, и когда бумага подсыхала, они снова обводили размазанные буквы. Мартин тщательно вытирал мокрые стулья и парты, за которыми ему предстояло просидеть очередной урок. После школы его одноклассники радостно выбегали под дождь, а мальчик, кутаясь в дождевик дрожал от мыслей о сырости, поджидающей его за дверями учебного заведения. В тот вечер была самая сильная гроза за последние пятьдесят лет. Небо заволокло тучами, и тьма накрыла город, стоящий у моря. За окном всё почернело и Мартин не мог разглядеть ничего, что было дальше деревянной оградки, окружавшей уютный, маленький дом его семьи. По всем комнатам были расставлены масляные лампы. А в гостиной впервые за много лет, родители растопили камин. Отец Мартина сидел в кресле у огня с толстой книгой в руках, близнецы Салли и Молли играли на полу, а старший сын Джеймс дремал на ковре у камина, кутаясь в плед. Мартин с отвращением и непонятной, беспричинной тревогой смотрел на воду, бегущую по окну. - Папа, - спросил он, не отводя глаз от стекла,- мне кажется... - Что тебе кажется? – отец не отрывал взгляд от книги. - Вода, по-моему, она стала зеленой. Раньше она была прозрачной, а теперь как будто оставляет цветные разводы. Они почти не заметны, но я уверен, что раньше такого не было. - Ну, ты же гулял по берегу Зеленого моря, - отец перелистнул страницу, - оно тоже не бесцветное. У воды всегда есть цвет, просто, когда ее мало он, незаметен. Не знаю, - он зевнул, - может быть, капли стали крупнее, и теперь их оттенок стал ярче. Спустя еще месяц Мартин понял, что не ошибся. Он смотрел на своих приятелей и семью, давно принявших воду в разряд неотъемлемого, как ветер или наступление ночи. Он смотрел на одноклассников и преподавателей, люди, имевшие раньше такой же цвет кожи и волос как у него, всё больше и больше изменялись. Постепенно их кожа начала приобретать изумрудный оттенок, а волосы и вовсе стали черничными. Дома дела обстояли так же. Родители, брат, сестры, все зачесывали назад мокрые черничные волосы, а мама подбирала косметику, подходящую к ее изумрудному лицу. Мартин заметил, что отличается от остальных. И каждый, кто видел его, ощущал, что он отличается от Мартина. Одноклассники смотрели на него косо, родители беспокойно перешептывались в соседней комнате, мгновенно замолкая, когда Мартин появлялся на пороге. Сестры избегали его, а Джеймс и вовсе делал вид, что младшего брата нет. С каждым днем выносить такое отчуждение становилось всё тяжелее. Мартин был всегда один и ему всегда было очень холодно. Назойливые капли всё сильнее барабанили по его капюшону, прося впустить их, и однажды после занятий, выглянув в окно и посмотрев на удаляющихся одноклассников, весело шлепавших по лужам имевшим такой же цвет, как и их лица он подумал:" Какой смысл спасаться от этой изумрудной воды, если скоро не останется ни одного человека, похожего на меня и ценящего мои усилия? Я не хочу быть один. Я не хочу быть врагом". С этими мыслями он повесил дождевик на крючок в гардеробе и вышел под капли дождя. Он надеялся, что сможет привыкнуть к сырости, холоду и прилипающей к телу одежде, но всё это вызывало лишь раздражение и озноб ближе к вечеру. Температура поднималась, и Мартина начинало мелко трясти. Однако принять горячую ванну он не мог, так как боялся, что дождевая вода не впитается в кожу и все его страдания окажутся бесполезными. Вечно простуженный и промокший он угрюмо шагал в школу по позеленевшей земле. Стены домов позеленели, стекла, окна, крыши, даже уличные собаки стали холодно-изумрудными, и только Мартин бродил по улицам пустым белым пятном, избегаемым близкими и незнакомцами.