***
Три капли крови на белом листе - они запечатлелись в сознании короля и горели поверх всего, что он видел. Послания Вэндалла обладали огромной силой, и адресат такого письма вскоре чувствовал всю мощь магических символов. Как бы Дженсену ни хотелось провести эту ночь в постели родителей Джареда, с издёвкой глядя на принца, спящего на подстилке, наслаждаясь его бессильным гневом, но увы. Короля ждала тяжёлая ночь в бреду и поту от действия послания, и совсем не к месту было бы, чтобы принц это видел. Утром он был так изнеможен, что едва встал с кровати и оделся. Мучительно захотелось бросить проклятое письмо в камин и сжечь, но к своему удивлению в кармане он не обнаружил конверта. "Чёрт, где я мог?" - с укоризной подумал он, и сразу же понял, где.***
В комнату к принцу он вошёл нарочито медленно, голова всё ещё болела после тяжёлой ночи. - Как тебе встреча с родителями? - спросил Дженсен, выдержав паузу. Джаред заставил себя опуститься на колени, едва король зашёл в комнату. В ушах всё ещё слышались последние слова отца и сейчас пресмыкаться перед королём было особенно отвратительно, но принц помнил, что пока не может позволить себе роскошь выказывать непокорность. - Благодарю вас за эту милость, ваше величество, - тихо ответил он, хотя в какой-то мере милость обернулась для него мучением. - Было приятно увидеть их живыми и здоровыми. - Я не люблю благодарность, выраженную словами, - он подошёл к кровати и сел рядом с принцем. - Благодарность нужно отрабатывать. Дженсен несильно шлёпнул принца по голому бедру. - Болит задница после вчерашнего? Король знал, какой унизительный это вопрос, и видел, как прилила кровь к лицу принца. От мелочного упоения король прикусил губу, на душе становилось легче, и не так чувствовалась уязвлённость от ночной пытки. - Нет, ваше величество, - ответил принц так твёрдо, как мог. Боли, на самом деле, почти не было, скорее, лишь дискомфорт. Он не сомневался, что Дженсен специально спросил его именно так, чтобы посильнее задеть, и тем важнее не показать, как глубоко он смущён. Король несколько секунд молчал, не отводя от юноши глаз. Низ его живота скрутило от желания - так Дженсена заводило это отчаянное упрямство, сопряжённое с обречённостью в каре-зелёных усталых глазах. Губы завоевателя заняла пошлая усмешка, уже заранее оскверняя всю возможную красоту Джареда. Принц знал, что у него нет ни малейшего шанса сохранить достоинство, и что ещё минута-другая, и член короля окажется в нём, и снова будет мучительно стыдно. Однако он держал голову ровно, чуть вздёрнув подбородок, и внимательно смотрел на Дженсена так, словно между ними ничего порочного не происходило, и, вообще, он стоял не на коленях, а, гордо выпрямившись во весь рост, глядел на короля сверху вниз. Сил ему придавало это неприкрытое желание тирана увидеть его замешательство. Сейчас оно было особенно остервенелым, будто король утратил часть власти, и хотел её побыстрее вернуть. Это стремление ощущалось принцем, как брешь и слабость. Поэтому несмотря на все наветы Марка он собирался хотя бы немного отыграться за вчерашнее падение. Сладко было видеть проблеск досады на лице короля, когда тот терпеливо ждал румянца на щеках принца, безбожно лапая его бёдра, но видел лишь ровное выражение лица и холодный, в чём-то даже насмешливый взгляд. Дженсен раздражённо фыркнул, и, отпрянув от Джареда, залез под кровать рукой, шаря там в поисках своего конверта. Когда он его нашёл, то не глядя сунул его в карман - совершенно не хотелось смотреть на символы, истязавшие его мозг всю ночь. - Что-то ты какой-то слишком скучный сегодня, - король принялся шарить в тумбочке. – Может, с фаллосом в заднице ты будешь веселей? Без лишних церемоний Дженсен грубо толкнул его на кровать и развёл ему ягодицы, толкаясь сначала смазанными пальцами, а потом и игрушкой в плохо подготовленную дырку. - Не болит у него задница после вчерашнего, - с язвительным сарказмом сказал король. - Ничего, заболит... "Урод!", - подумал Джаред, едва сдерживаясь, чтобы не сопротивляться или чтобы не заплакать. - Давай, скажи это вслух, - с садистским упоением прошептал Дженсен. - Урод, - процедил сквозь зубы принц и почувствовал, как залилось краской его лицо. - О, так-то лучше, - Дженсен до упора ввёл в него фаллос. - Сейчас мы тебя подготовим, а после завтрака я тебя трахну, тебе же понравилось вчера? Джаред ощутил, как заиграли желваки, а челюсти заболели - так сильно он стиснул зубы. Но король ждал ответа. - Да, ваше величество, - со всей возможной издёвкой произнёс он. - Вы же видели. - он втянул носом воздух. - Я... Он зажмурился, но затем открыл глаза и несколько раз быстро вздохнул, борясь с щиплющей болью. - Я не могу этого отрицать, - Он заставил себя говорить ровно, надеясь хоть так задеть своего врага, хоть немного отплатить за унижение. – Но Вы могли бы стать отличным любовником для кого-то. Разве обязательно находить себе игрушки, Ваше величество? Тех, кто не сможет сопротивляться? Вас это заводит, ваше величество? - прошипел он куда-то в подушки - Унижать меня Вам приятнее, чем... - он так и не смог заставить себя сказать "трахать". - Ты меня разочаровываешь, - Дженсен скривил губы. - Этот дурацкий вопрос - благодарность за то, что я был заботлив вчера? Думаешь, так будет всегда? - он погладил его по обнажённой спине подушечками пальцев. - Нет, глупый принц, - тяжёлая рука короля с размаху шлёпнула Джареда по ягодицам, вызывая жгучую боль, стыд и отголосок ноющего удовольствия от шевеления фаллоса внутри. - Ну, я же должен знать, что нравится моему повелителю? - со всем сарказмом ответил принц, борясь со смесью ощущений. Тело слишком быстро откликалось на действия короля и ему было до ужаса стыдно. - Ты сегодня какой-то странный, не находишь? Джаред упрямо молчал. Неужели король не понимает, что встреча с родителями не могла не всколыхнуть в нём былую гордость? Не напомнить о том, что он - принц, а не игрушка! К тому же он узнал, что король скорее всего не король, а всего лишь пешка в чьей-то игре. - Думаю, что мне придётся вытрахать из тебя эту странность ещё до завтрака, - король расстегнул свои штаны, потому что ткань болезненно сдавливала вставший член, потом полез в свой карман за флакончиком масла и снова натолкнулся на конверт с посланием Вэндалла, сразу же понимая, в чём дело. - Я тебя сегодня хорошо накажу за то, что читаешь мои письма. Джаред почувствовал, как внутри всё замерзло от ужаса. Он дёрнулся, но даже вздохнуть не мог, не то, что возразить. Страшно было, что Дженсен снова буквально прочёл его мысли, без малейшего усилия. - Я, я не... - начал он, попутно соображая, что всё равно ничего бы не понял без Марка. Голос прозвучал постыдно жалобно, но принц этого даже не заметил, стараясь отогнать мысли о советнике. Куда хуже для него было, что Дженсен мог узнать о их сговоре. - Ммм, а вот врать вообще не стоит, - король погладил внутреннюю сторону его бедра, шире раздвигая ему ноги. Джаред судорожно вздохнул, чувствуя, как по коже пробегают мурашки и быстро ответил: - Я хотел сказать, что ничего не понял, ваше величество, - сказал он, подумав, что пусть уж лучше король сосредоточиться на нём - всё равно врать он не умеет, а так Дженсен накажет его и забудет. Король усмехнулся, и как бы он ни хотел поразмыслить над этой ситуацией, испытываемое влечение к юноше было сильнее здравого смысла, и стоило сильнее прижался пахом к принцу, как голова оглушительно опустела, оставив лишь одно желание - поскорее вытащить из Джареда фаллос и заполнить его собой. Сипло задышав, словно загнанный и изнурённый, он небрежно достал деревяшку из принца и вошёл, въехал в его сладкую тесноту, столь желанную и необходимую, как воздух. Если бы он мог думать, то осудил бы себя, но какое там, когда так приятно. Джаред не смог сдержать неприличного, почти томного стона и тут же обругал себя, сжимая зубы. Сейчас король не разрабатывал его долго, как в прошлый раз и ощущения были острее, с примесью боли. Член Дженсена раздвигал ещё слишком туго обхватывающие его мышцы и принцу казалось, что его пронзают насквозь. Проходили секунды, тело привыкало к буравящему его стволу, впуская его глубже, и ноющая сладость разрасталась внизу живота в ответ на его движения. Джаред зажмурился, пытаясь запретить себе получать удовольствие. - Какая же у тебя сладкая дырка, - процедил король, сильнее вжимаясь в горячее тело. Плохо контролируя себя, он укусил юношу за плечо, затем поднялся губами выше, минуя ошейник, и слизал с шеи выступившие капельки пота, и, как в последний аккорд, вобрал его мочку в свой рот и несильно сжал зубами. - Как же я схожу от неё с ума, - его шёпот предательски отозвался мурашками по спине, заставляя сильнее выгнуться на встречу члену. Джаред злился на себя, но ничего не мог с собой поделать. Губы Дженсена и его дыхание убивали на корню любую мысль и застилали разум опьяняющим туманом. Он бы предпочёл боль этому унизительному наслаждению, но король был безжалостен, и словно, кукловод, дёргал за нужные ниточки, чтобы ещё глубже окунуть своего раба в эту отравленную стыдом патоку удовольствия. Принц сквозь стиснутые зубы проскулил и сильнее запрокинул голову, подставляя шею под пылкий рот, и король снова поцеловал его. Поцеловал и вдруг взорвался бешенством, что как в бездну проваливался в этого мальчишку и напрочь терял рассудок. Злость лишь усиливала возбуждение, и Дженсен зашёлся в неистовом ритме, с силой вбиваясь в податливую плоть. Приближаясь к пику, он проревел: - Ты мой, слышишь? Никакой ты не принц, ты просто моя шлюха! Слова Дженсена ударили отрезвляющей, хлёсткой пощёчиной, обидной и до ужаса правдивой. Джаред рванулся под ним, чувствуя, как пропадает возбуждение от осознания, что король прав – он, и правда, тряпка, действительно просто шлюха и его вещь. Кровь застучала в ушах и перед глазами всё стало красным от ярости. Он резко приподнялся на руках, пытаясь сбросить Дженсена, а затем с силой ударил головой назад. Король, уже фактически охваченный предоргазменной судорогой, не ожидал сопротивления, и удар попал в цель. - А вы, разве сами-то, не подстилка Вэндалла? - прорычал Джаред, обернувшись к противнику. В эти мгновения Дженсен стал как бешеный всклокоченный зверь, и окровавленное лицо его только ещё сильнее пугало. Алые капли потекли по подбородку из разбитых губ. Он был страшен, и принцу на миг даже показалось, что тот его сейчас убьёт. Он уже представлял, как хрустят его шейные позвонки, ломаясь. Тяжёлый, непреодолимый ужас придавил Джареда к кровати, он вжался в неё, а крик замер в его глотке вместе с дыханием. "Что я наделал?" - судорожно думал он, не отрывая взгляда от чудовища, возвышающегося перед ним, как глыба камня. Дженсен обрушился на голое тело, снова заполняя его собой. Он теперь не толкался в него, а грубо и безжалостно вколачивался, натягивая его за волосы. Король кончил спустя считанные минуты, и тотчас же, не давая времени передохнуть ни себе, ни принцу, схватил кнут и стал хаотично и жестоко стегать его. - Лживая тварь, - прошипел он и продолжил бить. Джаред пытался уйти, укрыться от ударов, но они сыпались бесконечным дождем. Кажется, на спине показалась кровь, но боль была ничтожна по сравнению с охватившим его ужасом. Он совершил фатальную ошибку, уничтожил все их надежды из-за глупой гордости. Как будто она у него вообще осталась после всего, что сделал с ним король. Мысли метались в поисках объяснения, если король вообще захочет его слушать. Где он мог слышать о Вэндалле? Ударов двадцать досталось юноше, прежде чем, король прекратил, и, спрятав кнут, сел рядом с ним на кровать. - Ничего не понял, говоришь? - сказал он, вытирая кровь со своего подбородка. Джаред тяжело и сбивчиво дышал. Казалось, сами рёбра смяты, а спина так и вовсе изодрана в клочья. Он с трудом заставил себя открыть глаза. - Печать, - прошептал он, - Я слышал о трёх башнях, давно в сказках. Моя, - он сглотнул слюну, чувствуя примесь крови, - нянька поминала Вэндалл когда не хотела ругаться, - в голове шумело, но он отчаянно надеялся, что король решит, что сейчас он так измучен, что не сможет врать. - Я крикнул это наугад. - Я чувствую, что ты лжёшь, глупый принц, - король с угрожающей заботливостью погладил ему ладонь. - Может, тебе пальцы сломать, чтобы услышать, наконец, правду? Принц упрямо сжал губы. Он собрал всю свою волю, стараясь защитить свои мысли. Только бы он не узнал о Марке! Можно было не сомневаться, что король выполнит свою угрозу, но это пугало его не так сильно, как крах последней надежды на спасение. Дженсен глубоко вздохнул, ощущая приступ досады, но Джареду этого не показал, и положив ему руку на пальцы, сделал вид, что собирается ломать, а сам собрал свою окутанную чёрным Вэндальским пламенем волю и, прикрыв глаза, направил её в сердце принца, чтобы выжечь там всё, кроме своего приказа. Языками огня он осязал душу Джареда изнутри, пытаясь обратить в пепел его воспоминания о любви к родителям и к народу, о красоте своей страны, о прочитанных им геройских книгах. В какой-то момент ему уже казалось, что, вот, сейчас всё сгорит, и принц не сможет противостоять его воле, потому что на время кроме неё в его голове больше ничего не будет. Сколь сладким было скорое торжество, столь сокрушительным было поражение - тёмное пламя Дженсена встретило столп белого света, и, дернувшись, король потерял контакт. Что-то похожее бывало у него с Марком, но никогда не было так ослепительно больно, что его просто вышвыривало из чужого сердца. Джаред испугался, почувствовав, как сжалась рука короля, но заставил себя не дрогнуть, сосредоточившись на защите своих мыслей. Он сам не понимал, что делает, лишь как-то подспудно чувствовал, как вокруг него засветилась мягким, чистым светом защитная сфера. Он ощущал, как король перелистывает его память и его присутствие ощущалось как жжение и грубое давление, но каким-то образом Джаред знал – магия короля, какая бы она ни была сильная, сейчас не сможет ему навредить. На мгновение перед глазами промелькнул туман, а затем принцу показалось, что он видит золотистое сияние, доброе, теплое, и на миг он уловил запах цветущего миндаля. Это знание поразило его до глубины души, наполнило пугающим восторгом. Внезапно высоко, на внутренней стороне предплечья легко защекотало. Джаред с трудом подавил порыв посмотреть туда, боясь хоть на миг ослабить контроль. Противостояние полностью закончилось, когда Дженсен ударил принца по лицу – в жизни, которую он помнил, он ни разу не проигрывал, и гнев захлестнул его с головой. Затем, выдохнув, он успокоился и подумал: «Это, верно, послание из Вэнделла ослабило меня». И через минуту, с досадой рассматривая принца, король сказал: - А знаешь, мне ведь не так сложно догадаться, что произошло, - удручённый неудачей король жаждал отыграться. - Мне кажется, что вы с Марком очень сдружились, верно? Джаред ощутил прилив облегчения от того, что король перестал пытаться проникнуть в его душу, но упоминание имени советника заставило его вновь напрячься. - Он добр ко мне, ваше величество, - ответил он, пытаясь потянуть время и собраться с мыслями. - И он поплатится за это, - мужчина облизал губы, чувствуя металлический вкус крови на языке. Лицо принца исказилось болью. Прав был Марк, подумал он - королю не нужна причина, чтобы наказать кого-то. - За что, Ваше величество? - спросил он, уже понимая, что Дженсена не разжалобить. - За обычное, человеческое сочувствие и жалость? Он же ничего не сделал... - Меня, конечно, забавляют его попытки подобраться ко мне, но сейчас они раздражают, - король нахмурил брови, рассматривая истерзанного юношу. Сегодня после тяжёлой ночи, ему совсем не хотелось бить принца. Ему нужен был просто жаркий безотчётный секс, чтобы забыться, а вышло чёрт знает, что. - Неужели ему недостаточно Тая? Хочет ещё тебя потом, когда ты мне надоешь? - с сухой усмешкой сказал король. Принц промолчал. Он сильно сомневался, что Марк хотел Тая в том смысле, о котором говорил король, но не думал, что стоит озвучивать свои мысли. - Ладно, у меня дела, вечером я с вами обоими разберусь, - он поправил свои штаны и камзол. - И за свою строптивость, глупый принц, ты остаёшься без завтрака. Джаред не ответил, не желая продлевать разговор и только чуть кивнул, опустив ресницы. Сейчас он останется один и сможет хорошенько подумать. Вряд ли вечером им удастся избежать наказания, но сегодня принц смог противостоять страшной силе короля и воспоминания об этом - о миге странного восторга, наполненного запахом его любимых деревьев - пробуждали его дух, почти увязший в обречённости. Конечно, Дженсен заметил лучистый огонёк в его глазах, и он как-то подспудно узнал его: таким чистым, почти хрустальным блеском отзывается надежда. Король был вымотан и не хотел об этом думать. "Надейся, глупый принц, всё равно, тебе это не поможет". Постояв несколько секунд в проходе, король вышел. С трудом дождавшись, когда шаги утихнут, принц сел. Слишком резкое движение отозвалось в теле болью. Он чуть пошатнулся, опёрся рукой о кровать, но из упрямства заставил себя не ложиться, да и едва ли это было возможно - спину жгло и щипало. Принц поморщился, осторожно дотронулся рукой и ожидаемо обнаружил кровь. Джаред стиснул зубы, но на грани сознания мелькнуло мрачное удовлетворение. Лучше уж так, чем унизительное, непотребное удовольствие. По крайней мере, на этот раз он не сдался. Он вспомнил, как Дженсен не смог прочесть его мысли, и сердце радостно подпрыгнуло в груди. Видение золотистого сияния возникло опять, почему-то вызвав в памяти запах сада. Принц рефлекторно прижал руку к тому месту, на внутренней стороне правой руки, где ощутил щекотку, и почувствовал тепло. Он чуть вывернул предплечье, чтобы посмотреть: рука выглядела как обычно. Джаред потер кожу, но добился лишь красноты. В смятении он тяжело выдохнул и лёг на кровать, но, к сожалению, даже на бок повернуться было больно – пришлось так и остаться на животе. Уткнувшись в подушку, принц раз за разом прокручивал в голове сегодняшнее противостояние, но так и не нашёл причину своего триумфа. Вскоре сон поглотил его измученное сознание: Он стоял возле окна и смотрел вниз. Он ожидал увидеть там сад, но вместо деревьев, обнаружил под окнами королевской спальни разровненную землю. Часть земли уже была засажена хрупкими, совсем крошечными ростками, и садовники продвигались вглубь будущего сада. - Вы уверены, что стоит скрывать её так близко? – раздался голос за спиной Джареда. Принц резко обернулся и увидел двух мужчин, стоящих совсем рядом. Их фигуры казались сотканными из тумана, полупрозрачными. Оба в странноватой одежде – лишённые рукавов туники и штаны из плотной ткани. - Она должна быть под рукой, если враг вновь поднимет голову. - Но ведь вся тьма уничтожена или заточена в пустыне? - Мир полон идиотов, – жестко ответил второй. – Иногда на редкость упорных и талантливых. Мужчина поднял руку, потирая подбородок, и Джаред заметил татуировку – ряд символов на внутренней стороне руки – как раз там, где у него самого была щекотка. – Когда-нибудь, истина поможет вновь дать отпор злу, - добавил он. Джаред проснулся, полностью обескураженный видением. Оно было таким реальным, и оставило в душе некое смутное волнение, будто пытаешься вспомнить, а мысль ускользает. Принц снова посмотрел на свою руку, на короткий миг, и правда, ожидая увидеть там символы из сна, но ничего не увидел. И всё-таки он отказывался верить, что это был просто сон. Уже третий раз подряд ему снится сад, и это не может быть простым совпадением. Джаред порывисто поднялся, почти не заметив боли в спине, и подошёл к окну. Далеко внизу шелестели деревья. Сейчас сад был пуст - люди попрятались по домам после падения королевства и не выходили без крайней необходимости. Принц снова потёр руку. О какой истине говорили мужчины из сна? Если сны связаны между собой, то возможно эта самая истина находится за той дверью, которую он видел в прошлый раз. «Символы одни и те же!» - Принц возбужденно вздохнул и впился пальцами в подоконник. – «Если бы я только мог выбраться и пойти в сад! Но Дженсен ведь ни за что не позволит такого. А я заперт, раздет». «Может попросить Марка?» - сверкнула в голове идея. До сих пор, король не спал с ним в одной комнате, может, советник выпустит его ночью? Почему-то принц был уверен, что не может отправить туда другого. Только он сможет найти дверь.***
Тяжесть всё не покидала короля. Мальчик из ночного видения преследовал его, и стоило только заострить на нём внимание, как снова перед глазами кровавые точки и дикая непереносимая боль в голове. Стоило не уходить от принца - пока он был с ним, ни мальчик, ни послание не появились ни разу. Однако его ждало дело. Вэндалл не терпит промедлений, и вскоре уже нужно было уезжать, чтобы дальше выжигать землю для своего царства. "Своего?", - мелькнула в голове предательская мысль. Тут же на пару секунд его сознание ослепила острая вспышка боли. В этом-то и была его бунтарская идея, не позволившая лишиться собственной воли – он хотел править от своего имени. Стиснув зубы, он накрыл свою голову меховым капюшоном, на лицо одел куфию, чтобы остаться неузнанным, и вышел во двор замка под противную морось. Навстречу ему пронёсся, теребя в руках колоду карт, Марк. Пронёсся и даже не заметил, слишком погружённый в свои мысли. Впрочем, Дженсен часто уходил из лагеря по своим делам, и никто никогда не замечал в переодетом наёмнике короля. Он передвигался как тень, выбирая самые безлюдные и труднодоступные пути, чтобы добраться до цели. Опустевшие улицы города позволили ему идти почти напрямик к дому недалеко от рынка, куда ему непременно нужно было попасть. Сильным и точным ударом король выбил дверь. Слепая старушка с лёгкой полуулыбкой уставилась на него своими белыми мутными глазами, словно видела его насквозь и совершенно не боялась. - Ты всё-таки пришёл, всадник Темноты? - А ты ждала меня, старуха? - холодно усмехнулся Дженсен. - Ты знаешь, что можно ждать только кого-то, а если ты никто, то разве можно тебя ждать? - она оскалила свои желтые зубы с огромными промежутками между ними. В изумрудных глазах сгущался мрак, но внешне король был спокоен. - Скажи мне, где руины храма Сокрытой Истины? - Тьма хочет знать, где похоронен свет? - она снова улыбнулась, но под её улыбкой скрывался зловещий ужас, она чувствовала, как языки чёрного пламени облизывают её сердце. - Хватит загадок, - король вытащил клинок и полоснул ей по горлу. - Если не знаешь, помолчи. Её тело обмякло и рухнуло к его ногам, и, переступив через него, Дженсен вышел из дома ведуньи Варшвеллоу.